На следующее утро, едва только Мирон вышел на улицу, перед ним затормозил чёрный лимузин. Двое огромных мужчин, головы у которых были похожи на мускулы, а шеи не было совсем, выкарабкались из машины. На них были плохо сидящие деловые костюмы, но винить в этом портного Мирон бы не стал. На парнях такого телосложения вещи всегда сидят плохо. У обеих был кварцевый загар из спортзала "Голд", и, хотя он не мог увидеть этого собственными глазами, Мирон готов был поспорить, что груди их были так же гладко выбриты, как ноги Шер (1).
- Садись в машину, - сказал один из "бульдозеров".
- Мамочка сказала, чтобы я никогда не садился в машину с незнакомыми людьми, - ответил Мирон.
- О, - сказал другой "бульдозер", - да он комик!
- Да? - Второй бульдозер наклонил голову в сторону Мирона. - Это правда? Ты комик?
- Я ещё и отличный вокалист, - ответил Мирон. - Хотите услышать моё самое любимое исполнение "Volare" (2)?
- Если ты сейчас не сядешь в машину, споёшь с другой стороны попы...
- С другой стороны попы... - словно в глубокой задумчивости сказал Мирон. - Я не понимаю... ИЗ попы... да, - это понятно... Но с ДРУГОЙ стороны?! Что это на самом деле значит? Я имею в виду, технически, если мы последуем по кишечному тракту... не значит ли это, что другой конец попы - на самом деле просто рот?
"Бульдозеры" взглянули друг на друга, затем на Мирона. Он был не очень напуган. Эти бандиты были только "мальчиками по доставке"; а посылка должна была быть доставлена без синяков. Они могли только немножко уколоть... К тому же, этим парням никогда нельзя показывать, что ты боишься. Они учуют страх, проникнут в тебя и съедят тебя... Конечно, Мирон мог быть и не прав. Они могли быть неуравновешенными психопатами, которые могли сорваться от малейшей провокации. Это одна из жизненных загадок...
- Мистер Эйк хочет тебя видеть, - сказал первый "бульдозер".
- Который из них?
- Фрэнк.
Воцарилось молчание. Это было не очень хорошо. Братья Эйк были главными фигурами среди мафии Нью-Йорка. Старший, Герман, был лидером; этот человек причинил столько страданий, что этому позавидовал бы диктатор какой угодно из стран Третьего мира. Но по сравнению со своим любящим драться братом Фрэнком Герман Эйк был так же страшен, как Винни-Пух.
Парни с головами-мышцами похрустели шеями и улыбнулись тому, что Мирон молчал:
- Тебе уже не так смешно, правда, умник?
- Яички... - сказал Мирон, делая шаг по направлению к машине. - Они сжимаются, когда пользуешься стероидами...
Это был старый ответ Болитара, но Мирон никогда не уставал от классики. На самом деле выбора у него не было. Он ДОЛЖЕН был ехать с ними...
Он скользнул на заднее сиденье длинного лимузина. Внутри был бар и телевизор, настроенный на шоу Реджиса и Кэти Ли (3). Кэти Ли потчевала зрителей последними открытиями Коди (3а).
- Не надо больше, - сказал Мирон. - Я вам всё скажу...
"Бульдозеры" ничего не поняли. Мирон наклонился вперёд и выключил телевизор. Протестовать никто не стал.
- Мы едем в "Клэнси"? - спросил Мирон.
"Таверна Клэнси" была излюбленным местом братьев Эйк. Мирон уже бывал там - пару лет назад, с Вином. И надеялся больше никогда туда не возвращаться...
- Сядь и заткнись, придурок...
Мирон держался спокойно. Они поехали на север по Вест-Сайд Хайвей - в направлении, совершенно противоположном тому, где была расположена "Таверна Кленси". Потом повернули направо - на Пятьдесят Седьмую улицу. Когда они затормозили у парковочного гаража на Пятой Авеню, Мирон наконец понял, куда они направлялись.
- Мы идём в офис "ТруПро", - громко сказал он.
"Бульдозеры" промолчали. Но это ничего не значило. Всё равно он говорил это не для их пользы.
"ТруПро" было одним из крупнейших спортивных агентств в стране. Многие годы им управлял Рой О'Коннор, - "змея в костюме", который был бы ничем, не будь он экспертом в нарушении правил. О'Коннор был настоящим мастером в нелегальной продаже спортсменов, едва они выходили из пелёнок, пользуясь для этого подкупом и тонким вымогательством. Но, как и те многие, кто порхал туда-обратно в мире коррупции, Рой не избежал атаки со стороны. Мирон уже видел подобное раньше. Какой-нибудь парень начинал считать, что можно быть "немножко беременным", - "головастик" (4) спутывался с "дном" (5). Однако мафиози работают не так. Дайте им дюйм - и они откусят всё целиком... Именно это и случилось с "ТруПро". Рой задолжал денег, и, когда не смог выплатить долг, означенные братья Эйк взяли всё под свой контроль.
- Шевелись, придурок...
Мирон последовал за Буббой и Рокко - а если их звали не так, то, по идее, должны были бы - в лифт. Они вышли на восьмом этаже и прошли мимо администратора. Её голова была опущена, но украдкой она всё же бросила на них взгляд. Мирон помахал ей и продолжал идти.
Они остановились перед дверью офиса.
- Обыщи его!
Первый "бульдозер" начал прощупывать его сверху вниз.
Мирон закрыл глаза.
- Боже... - сказал он. - Как хорошо! Осталось чуть-чуть...
"Бульдозер" остановился и бросил на него взгляд:
- Входи!
Открыв дверь, Мирон вошёл в офис.
Навстречу ему, раскинув руки, шагнул Фрэнк Эйк:
- Мирон!
Какое бы состояние Фрэнк Эйк ни приобрёл, он никогда не тратил его на одежду. Ему нравились мещанские велюровые спортивные костюмы, которые парни из сериала "Затерянный в космосе" могли бы счесть будничной одеждой. Тот, что Фрэнк надел сегодня, был цвета горелого оранжевого с жёлтыми полосами. Куртка была расстёгнута ниже, чем это позволительно даже на обложке "Космополитена", а седые волосы на груди были такие толстые, что смотрелись, как роскошный свитер. У него была огромная голова, крохотные плечики, и то, чему позавидовал бы любой мужчина - фигура, как песочные часы, в которых, тем не менее, уже истекло время... Он был большой и пухлый, и лысый до той степени, когда макушка выглядит так, словно она прорвалась сквозь волосы во время землетрясения.
Фрэнк заключил Мирона в лютые медвежьи объятия. Мирон был изумлён. Обычно Фрэнка можно было обнять так же, как шакала, больного опоясывающим лишаем.
Он отодвинул Мирона на длину вытянутой руки:
- Ба, Мирон, да ты отлично выглядишь!
Мирон попытался не заскулить:
- Спасибо, Фрэнк...
Фрэнк широко улыбнулся ему - два ряда похожих на отборные кукурузные зёрна зубов, плотно прижатых друг к другу. Мирон попытался не отпрянуть...
- Когда это было?
- Чуть больше года назад...
- Мы были в "Кленси", правда?
- Нет, Фрэнк, мы были не там.
Фрэнк, казалось, пришёл в замешательство:
- А где же тогда?
- На дороге в Пенсильвании. Ты прострелил мне все шины, угрожал убить всю мою семью, а потом приказал мне убираться из твоей машины, пока ты не пустил мои "орешки" на корм белкам...
Фрэнк засмеялся и хлопнул Мирона по спине.
- Хорошее было время, правда?
Мирон был очень спокоен.
- Что я могу сделать для тебя, Фрэнк?
- Ты что, спешишь?
- Просто хочу перейти к сути дела...
- Эй, Мирон... - Фрэнк широко раскинул руки. - Я пытаюсь быть дружелюбным... Я изменился. Теперь я совсем другой...
- Ты обратился к религии, Фрэнк?
- Что-то вроде того...
- А-а, понятно...
Улыбка Фрэнка медленно таяла.
- А я прежний нравился тебе больше?
- Так было честней...
Теперь улыбка пропала совсем.
- Ты опять это делаешь, Мирон...
- Что именно?
- Ползёшь по мне вверх... - сказал он. - Ну, и как там, наверху, - приятно?
- Приятно, - ответил Мирон. - Да, Фрэнк, - именно этим словом я и воспользовался бы...
Дверь позади них отворилась. Вошли двое. Одним из них был Рой О'Коннор, до сих пор ещё числившийся президентом "ТруПро". Он пробрался в комнату молча, словно прося разрешения на существование. Хотя, возможно, так оно и было. Когда поблизости был Фрэнк, Рой, похоже, поднимал руку, как школьник, перед тем, как пойти в туалет. Второму было между двадцатью и тридцатью. Он был одет с иголочки и выглядел, как новоиспечённый банкир, только что получив диплом бакалавра.
Мирон помахал рукой:
- Привет, Рой! Отлично выглядишь!
Рой напряжённо кивнул и сел.
- Это мой мальчик, - сказал Фрэнк. - Фрэнки Младший. Зови его Эф-Джей (6).
- Привет, - сказал Мирон. Эф-Джей?!
Бросив на него тяжёлый взгляд, парень сел.
- Рой только что нанял Эф-Джея, - сказал Фрэнк.
Мирон улыбнулся Рою О'Коннору:
- Процесс отбора должен был быть чертовски труден, Рой... Проверить, можно сказать, прочесать все эти резюме... и всё остальное...
Рой не ответил.
Фрэнк прошёлся вокруг стола:
- У вас с Эф-Джеем есть кое-что общее, Мирон...
- Правда?
- Ты учился в Гарварде, верно?
- Изучал юриспруденцию.
- Эф-Джей получил там свой диплом бакалавра.
Мирон кивнул:
- Как Вин...
Это имя заставило всех присутствующих стихнуть. Рой О'Коннор скрестил ноги. Лицо его побледнело. Он испытал на себе, что такое Вин, но, в принципе, его знали они все. Вин был бы доволен такой реакцией.
Комната снова медленно оживала. Все сели. Фрэнк положил на стол руки; каждая была размером с банку консервированной ветчины.
- Мы слышали, ты представляешь (7) Бренду Слотер? - сказал он.
- Где вы это слышали?
Словно желая сказать, что это глупый вопрос, Фрэнк пожал плечами.
- Это правда, Мирон?
- Нет.
- Так ты не представляешь её?
- Вот это верно, Фрэнк.
Фрэнк взглянул на Роя. Рой сидел, словно застывающий гипс. Затем он посмотрел на Эф-Джея; тот покачал головой.
- А её старик? Он до сих пор её менеджер? - спросил Фрэнк.
- Я не знаю, Фрэнк. А почему бы тебе не спросить её саму?
- Ты был с ней вчера, - сказал Фрэнк.
- Так что?
- И что вы делали вместе?
Мирон вытянул ноги, скрестил лодыжки.
- Скажи мне кое-что, Фрэнк. Какой у тебя интерес во всём этом?
Глаза Фрэнка расширились. Он взглянул на Роя, затем на Эф-Джея; потом ткнул мясистым пальцем в Мирона.
- Прости мне мой паршивый французский (8), - сказал он, - но неужели я выгляжу так, словно это Я должен отвечать на твои дурацкие вопросы?
- Абсолютно другой ты, - сказал Мирон. - Дружелюбный... изменившийся...
Эф-Джей наклонился вперёд и посмотрел Мирону в глаза. Мирон взглянул на него в ответ. Во взгляде парня не было НИЧЕГО... Если глаза - действительно зеркало души, в этих было написано только два слова: "МЕСТ НЕТ"...
- Мистер Болитар?
Голос Эф-Джея был мягким и гибким, как ивовый прут.
- Да?
- ПОШЁЛ ТЫ НА...
Он прошептал эти слова с очень странной улыбкой на лице, и не отклонился, произнеся их. Мирон почувствовал, как по спине его потекло что-то холодное, но не отвернулся,
На столе зажжужал телефон. Фрэнк нажал кнопку.
- Да?
- На линии - партнёр мистера Болитара, - сказал женский голос. - Он хотел поговорить с Вами.
- Со мной?! - сказал Фрэнк.
- Да, мистер Эйк.
Фрэнк, казалось, смутился. Он пожал плечами и нажал кнопку.
- Да? - сказал он.
- Здравствуй, Фрэнсис.
Комната застыла, словно на фотографии.
Фрэнк прочистил горло:
- Здравствуй, Вин.
- Я надеюсь, я ни во что не вмешался, - сказал Вин.
Воцарилось молчание.
- Как поживает твой брат, Фрэнсис?
- Он - хорошо, Вин.
- Я должен позвонить Герману. Мы не общались уже целую вечность.
- Да, - сказал Фрэнк. - Я скажу ему, что ты спрашивал о нём...
- Прекрасно, Фрэнсис, прекрасно. Что ж... я должен идти. Пожалуйста, передай мои наилучшие пожелания Рою и твоему очаровательному сыну. Как это невежливо с моей стороны - не поздороваться раньше...
Снова воцарилось молчание.
- Э-э-э... Вин?
- Да, Фрэнсис.
- Мне не нравится это загадочное дерьмо, ты слышишь?
- Я слышу всё, Фрэнсис.
Щелчок...
Фрэнк Эйк тяжело взглянул на Мирона.
- Убирайся.
- Почему тебя так интересует Бренда Слотер?
Фрэнк поднялся со стула.
- Вин страшен, - сказал он. - Но он не пуленепробиваемый. Скажи ещё одно слово, и я привяжу тебя к стулу и подожгу твой член...
Утруждать себя прощанием Мирон не стал...
Мирон спустился на лифте вниз. Вин - настоящее имя - Виндзор Хорн Локвуд III - стоял в холле. Сегодня он был одет с иголочки. Голубой пиджак, светлые брюки, белая оксфордская рубашка с пуговицами до низа, кричащий галстук от Лили Пулитцер, - тот, в котором больше цветов, чем в галерее на площадке для гольфа. Его светлые волосы были расчёсаны на пробор, казалось, самими богами, он выдвинул челюсть чуть вперёд - так, как было свойственно только ему, скулы его были высоки, красивы и казались фарфоровыми, глаза были голубые, как лёд. Мирон знал: взглянуть Вину в лицо - означало возненавидеть его и начать думать об элитарности, классовом сознании, снобизме, антисемитизме, расизме, деньгах старого мира, сделанных на том, что на это в поте лица работали другие, и обо всём прочем подобного рода... Люди, которые судили о Виндзоре Хорне Локвуде III только по его внешнему виду, ошибались в с е г д а. Часто очень опасно для себя...
Вин не взглянул в сторону Мирона. Он выглядел так, словно позировал для того, чтобы с него лепили парковую статую.
- Я думал, - начал Вин.
- О чём?
- Если ты клонируешь себя, а потом занимаешься сексом с собой же, - это кровосмешение или мастурбация?
Нужно знать Вина...
- Как хорошо, что ты не тратишь времени зря... - сказал Мирон.
Вин взглянул на него:
- Если бы мы с тобой до сих пор были в Дюке, - сказал он, - мы, наверное, обсуждали бы эту дилемму часами...
- Потому что были бы пьяные...
Вин кивнул.
- Правда...
Оба они выключили свои сотовые телефоны и начали спускаться по Пятой Авеню. Это был относительно новый приём, которым Мирон и Вин пользовались очень эффективно. Как только подъехала эта накачанная гормонами парочка, Мирон включил телефон и нажал кнопку, под которой был запрограммирован номер Вина. Поэтому тот слышал каждое слово. Поэтому Мирон и прокомментировал вслух, куда они направлялись. Поэтому Вин и знал точно, где он был, и когда точно следует туда звонить. Вину не о чем было говорить с Фрэнком Эйком - он только хотел убедиться, что Фрэнк в курсе, что Вин з н а л, где находится в этот момент Мирон...
- "...привяжу тебя к стулу и подожгу тебе член..." - повторил Вин. - Это бы кусалось...
Мирон кивнул.
- Скажи ещё о чувстве жжения, когда пойдёшь в туалет...
- Да, действительно... Так расскажи мне...
Мирон начал говорить. Как всегда, Вин, казалось, совсем не слушал его. Он даже не смотрел в его сторону, - глаза его оглядывали улицы в поисках хорошеньких женщин. В рабочие часы средняя часть Манхэттена была полна ими. На них были деловые костюмы, шёлковые блузки и... белые кроссовки "Рибок". Каждые несколько минут Вин награждал одну из них улыбкой; и, как почти никто другой в Нью-Йорке, он часто бывал вознаграждён хотя бы одной улыбкой в ответ.
Когда Мирон рассказал о том, что теперь стал телохранителем Бренды Слотер, Вин внезапно остановился, а потом запел:
- AND I-I-I-I-I-I WILL ALWAYS LOVE YOU-OU-OU-OU-OU-OU-OU... (9)
Мирон взглянул на него. Вин остановился снова, вернул мышцы лица в прежнее положение и продолжал идти.
- Когда я пою это, - сказал он, - это почти как если бы Уитни Хьюстон оказалась рядом, в той же комнате, где и я.
- Да, - сказал Мирон. - Или что-то подобное...
- Так какой во всём этом интерес у Эйков?
- Я не знаю.
- Возможно, "ТруПро" просто хочет само представлять её.
- Сомневаюсь. Конечно, она сделает кому-то деньги, но недостаточно, чтобы вытянуть агентство.
Подумав об этом, Вин согласно кивнул. Они направились на восток по Пятидесятой улице.
- Юный Эф-Джей может стать проблемой...
- Ты его знаешь?
- Немного. Он - в каком-то смысле интересная история. Папочка выращивал его, чтобы он стал честным законником. Он послал его в Лоренсвилль, потом в Принстон, наконец, в Гарвард. Сейчас он устраивает его в бизнес - представлять спортсменов.
- Но...
- Но он сопротивляется. Он всё ещё сын Фрэнка Эйка и поэтому хочет его одобрения. Он хочет показать, что, несмотря на всё подученное воспитание, он до сих пор ещё крутой парень. Ещё хуже то, что он - сын Фрэнка и генетически. Мои догадки? Если ты побродишь по детству Эй-Джея, ты споткнёшься о множество пауков без ног и бескрылых мух.
Мирон покачал головой.
- Это действительно не очень хорошо...
Вин промолчал.
Они подошли к "Лок-Хорн Билдинг" на Сорок Седьмой улице. Мирон вышел из лифта на двенадцатом этаже. Вин остался - его офис находился двумя этажами выше. Когда Мирон взглянул на стол в приёмной - на этом месте обычно сидела Эсперанса - то почти отпрыгнул назад. Сейчас там, молча глядя на него, сидела Большая Синди. Она была слишком большая для этого стола, - и для всего здания, похоже, тоже - и он практически качался у неё коленях. Её косметику члены группы "Кiss" (10) окрестили бы слишком броской, кричащей. Волосы у неё были короткие, цвета зелёных морских водорослей. На футболке, что была на ней, были оторваны рукава, открывая бицепсы размером с баскетбольные мячи.
Мирон осторожно помахал ей рукой:
- Привет, Синди!
- Привет, мистер Болитар!
Большая Синди была ростом в шесть футов шесть дюймов, весила триста фунтов и была партнёром Эсперансы по борьбе в команде. На ринге её знали как Большую Маму-Шефа. Много лет Мирон слышал только, как она рычит, но никогда - как говорит. Но голос её мог быть любым - каким бы она ни захотела. Когда она работала вышибалой в "Лезер-Н-Ласт" (11) на Десятой улице, она говорила с таким акцентом, по сравнению с которым акцент Арнольда Шварценеггера звучал, как акцент одной из сестёр Габор (12). Сейчас она говорила, как оживлённая Мэри Ричардс, прекратившая пить бескофеиновый кофе.
- Эсперанса здесь? - спросил он.
- Мисс Диас в офисе мистера Болитара...
Она улыбнулась ему. Мирон попытался не съёжиться. Забудьте о том, что он говорил о Франке Эйке - эта улыбочка заставляла болеть все его чувства.
Он извинился и поспешил к себе в офис. Эсперанса сидела за его столом. говоря по телефону. На ней была ярко-жёлтая блузка, выделяющаяся на оливковой коже; это всегда заставляло его думать о звёздах, что мерцают, отражаясь в тёплой воде бухты Амалфи.
Она взглянула на него, просигналила пальцем о том. что ей нужна ещё минутка, и продолжала говорить. Мирон сел напротив неё. Это была интересная перспектива - увидеть то, что видели, сидя у него в офисе, клиенты и спонсоры корпорации. Музыкальные плакаты Бродвея позади его кресла - слишком отчаянно, решил он. Мирон словно пытался быть непочтительным ради непочтительности.
- Ты опоздал, - закончив звонить, сказала Эсперанса.
- Фрэнк Эйк хотел меня видеть.
Она скрестила руки на груди:
- Ему нужен был кто-то четвёртый для маджонга (13)?
- Он хотел знать о Бренде Слотер.
Эсперанса кивнула.
- В общем, мы угодили в переделку...
- Может быть.
- Отбрось её.
- Нет.
Она взглянула на него ничего не выражающими глазами:
- Не слишком удивительно...
- Ты что-нибудь нашла на Горация Слотера?
Она взяла листок бумаги.
- Гораций Слотер. На прошлой неделе не воспользовался ни одной кредитной карточкой. Есть один банковский счёт в "Ньюарк Фиделити" (14) Баланс - ноль долларов.
- НОЛЬ?!
- Он вычистил всё.
- Сколько?
- Одиннадцать тысяч. Наличными.
Мирон присвистнул и откинулся назад.
- Значит, он планировал сбежать... Это совпадает с тем, что мы видели в его квартире.
- Ага...
- У меня есть кое-что потрудней для тебя, - сказал Мирон. - Его жена. Анита Слотер.
- Они до сих пор женаты?
- Я не знаю. Может быть, законно. Она сбежала двадцать лет назад. Не думаю, что они вообще стали утруждать себя разводом...
- Ты сказал, двадцать лет назад? - Она нахмурилась.
- Да. И, по всей видимости, никто с тех пор её не видел.
- И что именно мы в таком случае пытаемся найти?
- Вот тебе одним словом: ЕЁ.
- Так ты не знаешь, где она?
- Ни одной зацепки. Как я тебе сказал, она пропала двадцать лет назад.
Эсперанса чуть-чуть подождала.
- Она может быть мертва.
- Я знаю.
- И, если бы она пряталась так долго, она могла сменить имя. Или уехала из страны.
- Верно.
- И остались бы хоть какие-то записи, если вообще какие-то были - пусть и двадцатилетней давности. Конечно, не из компьютера.
Мирон улыбнулся:
- А ты случайно не начинаешь ненавидеть всё это, когда всё становится слишком просто?
- Я понимаю, что я только твой помощник - рангом пониже...
- Ты не мой помощник рангом пониже.
Она взглянула на него.
- Но я и не твой партнёр...
Это заставило Мирона замолчать.
- Я понимаю, что я всего-навсего твой помощник, рангом пониже, - сказала она снова, - но у нас что, на самом деле есть время для всего этого... идиотизма?
- Просто сделай обычную проверку. Заодно посмотри, всё ли у нас будет удачно...
- Прекрасно. - Она сказала это таким тоном, словно наглухо захлопнула дверь. - Но у нас есть ещё и другие вещи для обсуждения здесь.
- Давай.
- Контракт Милнера. Они не будут вести повторные переговоры.
Они разобрали ситуацию Милнера, покрутив её немного так и сяк, казалось, нашли и выстроили стратегию, и внезапно пришли к заключению, что она не сработает. Позади Мирон слышал, что началась работа на стройке. Они вырезали кусок из зоны ожидания и конференц-зала, чтобы сделать частный офис для Эсперансы.
Через несколько минут Эсперанса остановилась и уставилась на него.
- Что случилось? - спросил он.
- Ты собираешься это сделать... - сказала она. - Ты собираешься искать её родителей...
- Её отец - мой старый друг...
- О, Господи, только не говори, что ты ему должен...
- Это не просто так. Это хорошее дело.
- Это нехорошее дело. Ты слишком часто уходишь из офиса. Клиенты хотят говорить с тобой напрямую. И спонсоры тоже.
- У меня есть сотовый...
Эсперанса покачала головой:
- Мы не можем продолжать дальше в том же духе.
- В каком духе?
- Или ты сделаешь меня партнёром, или я ухожу...
- Не огорошивай меня этим сейчас, Эсперанса. Пожалуйста.
- Ты опять это делаешь...
- Что?
- Ты опять с этим тянешь...
- Я не тяну...
- Она оглядела его наполовину сердито, наполовину с жалостью:
- Я знаю, как ты ненавидишь перемены...
- Я не ненавижу перемены.
- ... но, так или иначе, всё должно измениться. Так что заканчивай с этим...
Часть его хотела кричать: "Почему?! Всё было хорошо так, как было... Разве это не он поощрял её в первую очередь получить степень в юриспруденции? Перемены... конечно, - он и ожидал этого после её выпуска... Он постепенно приучал её к новой ответственности. Но партнёрство?!
Он указал на то, что делалось позади него:
- Тебе строят офис... - сказал он.
- И что?
- Так разве это не вопит во весь голос об обязательствах? Так что не жди, что я буду торопить стройку... Здесь я делаю крохотные шажки...
- Ты сделал один крохотный шажок и тут же упал назад... - Она замолчала, покачала головой. - Я не торопила тебя с этим с тех пор, как мы ездили в Мерион...
Открытый чемпионат Америки по гольфу в Филадельфии. Мирон был на самой середине поисков жертвы похищения, когда она огорошила его своей настойчивой просьбой о партнёрстве. С тех пор он и... м-да... э-э-э... тянул.
Эсперанса поднялась.
- Я хочу быть партнёром. Не полноправным. Я всё понимаю. Но я хочу свою часть. - Она подошла к двери. - У тебя есть неделя.
Мирон не был уверен в том, что ей сказать. Она была его лучшим другом. Он любил её. И она была нужна ему здесь. Она была частью МБ (15). Большой частью. Но всё было не так просто...
Эсперанса открыла дверь и прислонилась к косяку.
- Ты пойдёшь к Бренде сейчас?
Он кивнул.
- Через несколько минут.
- Я начну искать. Позвони мне через несколько часов.
Она закрыла за собой дверь. Мирон прошёл к своему креслу, поднял телефонную трубку и набрал номер Вина.
Вин ответил после первого же гудка.
- Выговаривайте...
- У тебя есть планы на сегодня?
- Moi (16)? Конечно же, есть.
- Типичный вечер унижающего достоинство секса?
- Унижающего достоинство секса, - повторил Вин. - Я же тебе говорил, - перестань читать журналы Джессики...
- А отменить это ты не можешь?
- Мог бы, - сказал он, - но прекрасная девчушка будет очень расстроена...
- А как её зовут, ты хотя бы знаешь?
- Что? С макушки? (17)
Один из строителей начал стучать молотком. Мирон закрыл свободное ухо рукой.
- Мы можем встретиться у тебя? Мне нужно кое-что тебе сказать...
Вин не медлил.
- Я - кирпичная стенка в ожидании твоей вербальной игры в сквош (18)... - сказал он.
Мирон понял, что это означало "да".
1. Шер - американская певица
2. "Volare" - итальянская песня, хит 80-х годов
3. Реджис и Кэти Ли - ведущие одноимённого американского ток-шоу
3а. Коди - один из героев вышеуказанного ток-шоу (см.сноску № 3)
4. Здесь: имеется в виду человек, прежде не имевший дела с криминальным миром
5. "Дно" - низшие слои общества; здесь - криминальный мир
6. Эф-Джей - сокращённое Фрэнк Джуниор (Младший); Junior - младший (англ.)
7. Использование профессионального языка юристов; имеется в виду представлять Бренду Слотер как своего клиента - в суде или каком-либо подобном учреждении.
8. "Прости мне мой паршивый французский...". Фрэнк намекает, что Мирон не соблюдает субординации, поскольку его собеседник не смог донести до него смысл истинного распределения сил, как если бы говорил с Мироном на иностранном языке. Однако же на самом деле французский язык здесь не употребляется - весь диалог героев ведётся на английском.
9. Строка одноимённой песни Уитни Хьюстон "I Will Always Love You" ("Я буду любить тебя всегда") из к/ф "Телохранитель" (1992). В главных ролях - Уитни Хьюстон и Кевин Костнер (см. также гл. 1)
10. Группа "Kiss" - американская рок-группа. Была сформирована в Нью-Йорке в декабре 1972 года. Существует по настоящее время, хотя от первоначального состава осталось только два человека.
11. "Лезер-Н-Ласт" (Leather-N-Lust) - сокращение от Leather And Lust - "Кожа и похоть"
12. Сёстры Габор, Магда (1914(?) - 1997), Жужа (1917 - ) и Ева (1918(?) - 1995) - голливудские актрисы венгерского происхождения
13. Маджонг - восточная настольная игра типа шашек или нардов, возможно, китайская
14. "Ньюарк Фиделити" - банк либо общество банковского типа.
15. МБ - первые буквы имени Мирона Болитара, а также часть названия фирмы, где Мирон был партнёром (см. также гл. 2)
16. Moi - я (франц.); здесь употребляется в виде искажённого "у меня"
17. Из-за работы строителей Вин не расслышал заданного Мироном вопроса
18. Сквош - игра типа тенниса, но с другого вида ракетками.