ВАЛЕРА КУРИЛИН
Курилин, вообще-то, был первый, на кого я положила свой увесистый глаз. Еще на общем собрании я обратила внимание на хорошо сложенного молодого человека с приятными чертами лица и ослепительной улыбкой. (Иркин отец позднее, познакомившись с Курилиным, всегда провожал его восхищенным «Славянин!»).
Курилин к тому же выгодно отличался от остальных сопляков тем, что отслужил в армии и был совсем уже взрослый.
Но по прошествии нескольких месяцев, при непосредственном общении, я с грустью констатировала, что «если в одном месте прибудет, то в другом непременно убудет». Интеллектуалом Курилина назвать было сложно. Я так же осталась не в восторге от его устоявшихся взглядов на жизнь крепкого крестьянина. Все это было хорошо, но не для меня. К тому же обнаружилось, что у него где-то есть жена и сын, с которыми он, правда, не жил, но это дела не меняло.
Глаз пришлось снимать.
КУЛЬТУРА И ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Однажды мы сидели на истории культуры и обсуждали понятия «Культура» и «Цивилизация». Курилин рассуждал:
- Ну вот, допустим, возьмем Древний Египет. Египтян. Вот посмотрите какая у них была культура и какая цивилизация. Там же как все было: и пирамиды эти и там, не знаю, Сфинкс этот. Ведь все же было! А вот, допустим, скажи им кто-нибудь: завтра вы будете…
- Дежурными! – вдруг неожиданно и громко закончила уставшая ждать развязки Янка.
Курилин замолчал, смутился и мысль свою блестящую закончить не смог.
МИШКА
Начало Мишкиного обучения в нашем институте совпало с окончанием его пубертатного периода. Подростковая заносчивость неудачно сочеталась в нем с одноименной ранимостью. Он был весь утыкан иголками, огрызался, грубил и демонстративно болтался в коридорах во время занятий. То есть создавалось впечатление, что по нему просто рыдает детская комната милиции.
Но в процессе обучения он возмужал, сбросил часть иголок и даже приобрел некоторое мужское обаяние. Засел за учебу, догнал и перегнал всех, переписав в свои заветные тетрадки, над которыми он трясся и дрожал, как Кощей над златом, несколько десятков словарей различной направленности. К концу третьего курса его словарный запас, я думаю, превышал запас среднего американца раз эдак в пять. На кафедре к нему стали относиться нежно и очень ценили его консультационные услуги.
Единственное, что напоминало о его подростковом периоде – это едкое, очень злое чувство юмора.
КУЗЯ
Кузя была единственным человеком, который поступил в наше учебное заведение, чтобы учиться. И это ей действительно требовалось. На первом курсе она доставляла нам немало радости вопросами типа: «А кто такая Клеопатра?». Так же умиляло ее малороссийское «г» в словах типа «government» и «go».
КАК КУЗЯ ПИСАЛА СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ НА ЛЕТО
В конце первого курса нам вручили внушительный список литературы, листов на шесть, состоящий из произведений более или менее современных англоязычных писателей и поэтов. В этом списке, помимо прочих значилась английская писательница Сьюзен Хилл со своим творением “Я в замке король”. Копировальная техника в то время контролировалась силовыми структурами, поэтому все приходилось переписывать от руки. Полинка диктовала:
- Дэ. Фаулз. Башня из черного дерева. Написали? Эр. Киплинг. Ким. Рассказы. Дэ. Болдуин. Если бы Бийл-Стрит могла заговорить. Так. Дальше. Эс. Хилл. Я в замке король…
Тут Полинка вдруг замолчала и посмотрела на Кузю, старательно выводящую в тетрадке буквы.
- Анька, а ну-ка посмотри! - Тихо сказала она.
Я заглянула Кузе через плечо.
- Я правильно догадалась?
- Правильно, - сказала я. В Кузиной тетрадке было, конечно же, написано: Эсхилл. “Я в замке король”.
Такая вот древнегреческая трагедия.
КАК МЫ ПОПИЛИ ЧАЮ У ПОЛИНКИ
Как-то раз мы с Иркой сидели у Полинки и трепались. Полинка, как гостеприимная хозяйка, предложила нам выпить чаю. Мы не возражали.
Полинка включила в розетку электрический самовар.
Через какой-то промежуток времени, когда по нашим расчетам, самовару уже давно пора было начать булькать, мы обратили внимание на то, что он не подает признаков жизни.
Полинка сняла крышку и заглянула внутрь.
- Наверное, сломался, - сказала она, вдумчиво вглядываясь в самоварные недра.
- Да рано еще, - сказала Ирка, - сейчас закипит, сядь!
- Да там даже спираль холодная! - Воскликнула Полинка.
- Ну откуда ты знаешь? - урезонила ее Ирка.
- Да вот, смотри, даже не шипит! - произнеся эту фразу, Полинка стянула под язык побольше слюны и плюнула на спираль.
Спираль действительно не зашипела.
- Спасибо! – Помолчав, произнесла Ирка, - попили чайку...