Написано в соавторстве с Рэной Одуванчик.
Глава 47,
в которой мы демонстрируем похвальное знание похвальных слов
Когда Морфей исчез за деревьями, мы, следуя его указаниям, поспешили к домику паучихи Шишиты. Мы быстро его отыскали и, надо сказать, что ее домик ни с чем не спутаешь.
Во дворе меж ветвей были натянуты ковры, шали, скатерти, занавески, сплетенные лесной умелицей. В гамаке лежала сама Шишита в сером вязанном костюме с синими узорами и что-то с увлечением вязала. Взгляд у нее был сосредоточенный и добродушный. Да и вся она словно излучала доброту, тепло и нежность.
— Здравствуйте, уважаемая Шишита, - вежливо промурлыкала Птичка.
Но паучиха этого даже не заметила, она продолжала вязать.
— Здравствуйте, - мяукнули мы с Тишкой хором.
Но и наше приветствие осталось без ответа. Казалось, Шишита ничего не замечает, кроме своих с невероятной скоростью мелькающих спиц. Мы посмотрели на Птичку, она улыбнулась, глубоко вдохнула и звонко пропела «Мяу!».
Шишита вздрогнула и взглянула на нас.
— Добрый день, шумные, шустрые кошечки. Зачем так критшать ? Я вас, шалуны, давно заметила, - прошептала Шишита. Буква «ш» ей явно очень нравилась. Она снова опустила глаза к вязанию, закончила рядок и только тогда радушно улыбнулась:
— Проходите, кошечки, тшувствуйте себя как в гостях!
Птичка, будто только этого и ждала, принялась ходить вдоль вывешенных вязаных, плетеных и тканых произведений искусной паучихи. Она всё рассматривала, трогала и при этом не переставала мурлыкать:
— Ах, как чудесно! Ах, как здорово! Ах, просто мяу!
Действительно, на ярмарке мы видели далеко не всё.
Шишита, услыхав Птичкины восторги, встрепенулась:
— Да. Так все говорят. «Это шедевры!». «Это супер-пупер!». Я, конечно, счастлива, что мои поделки нравятся народу. Но мне надоело слушать одни и те же слова. Вот что пишут звери в «Книге Похвал и Хороших Пожеланий»:
«Это здорово!» — 52 раза.
«Это клёво» — 48 раз.
«Это супер-пупер» — 47 раз.
«Это супер (без пупер)» — 45 раз.
«Это чудо» — 40 раз.
«классно» — 35 раз.
«прекрасно» — 30 раз.
«вау» — 20 раз.
А вот «это просто мяу!» — один раз.
Как видите, шарики-кошарики, похвалы в последнее время пошли какие-то однообразные. Скучно! Ленится народ пошевелить фантазией. Пользуется всего несколькими общеупотребительными словами. А где знание родного лесного языка? Где любовь и уважение к истинным шедеврам, наконец?!
— Мы знаем гораздо больше хвалебных слов! – заявила Птичка, гордо подняв голову и хвост.
— Мы очень умные и образованные коты! – мяукнул Тишка.
— Мур, - подтвердил я, а сам с подозрением покосился на друзей, уж не заразились ли они от мадам Покер самохвальством. Но наша самореклама, похоже, пришлась Шишите по душе:
— Ну конетшно! Вы такие пушистые, такие шерстяные, такие красивые, такие живые! Вы даже лутшше, тшем мои самые пушистые коврики и шапочки! – разулыбалась паучиха.
Мы дружно замурлыкали. Какой кот не любит, когда его гладят? Хоть руками, хоть ногами, хоть красивыми словами. А Шишита, продолжая улыбаться, добавила:
— Было бы удивительно, если бы вы не были умными. А вот это мы сейтшас и проверим. Я объявила по лесу конкурс «Самые красивые хвалебные слова». Кто скажет или запишет в мою «Книгу» больше таких вот слов, тот и победил. Тому я дам очень хороший подаротшек!
— Приз! Мур! – зажмурился Тишка.
— Мадам Покер-Шпокер нам тоже кое-что обещала за нашу работу, да так и не выполнила свое обещание, - напомнил я.
— Мы от нее еле ноги унесли! – пожаловалась Птичка. – Да еще и заклинанием нас грохнула.
— Не бойтесь, мадам Покер здесь вас не найдет. Мы с ней в ссоре. И вообще искать не будет, ей вполне хватает и одного кота.
— А как же после того, что произошло, верить кому-то? – горько спросил я. – Или это только люди могут обманывать?
Шишита сочувственно покачала головой:
— Осторожность, конетшно, дело хорошее. Но когда ты перестаешь верить всем, тебе тогда не так ярко улыбается солнце, не так звонко поют птицы и лягушки. И даже дождь пахнет не так вкусно. Я-то знаю. Меня тоже не раз обманывали. Мне тоже бывало обидно. И именно поэтому я не обманываю других. Ведь нет ничего лутшше, когда то, тшто ты делаешь, нравится живым существам: людям, зверям, птицам, насекомым, деревьям, цветам. Правда, хорошо? Ах, да! Хорошо, чудесно, просто мяу… сейчас я вынесу свою «Хвалебную книгу» и конкурс натшнется!
Тишка посмотрел на отложенное Шишитой вязание, это оказался ковер с огромным полосатым арбузом посередине, облизнулся и протянул:
— Да-а-а, арбу-узы. Интересно, а бывают арбузы со вкусом рыбы? Я бы сейчас перекусил.
Паучиха уже почти скрылась в дверях домика но, словно услышала его. Обернувшись, она ласково на нас посмотрела и сказала:
— Но прежде неплохо бы — по мышке, а потом уж приступите.
Мы пообедали и принялись писать в «Хвалебной книге», раскрашенной цветочками и листочками. Вот, что мы написали:
безупречно
блестяще
великолепно
волшебно
восхитительно
грандиозно
замурчательно
изумительно
несравненно
отлично
отменно
очаровательно
потрясающе
прелестно
расчудесно
сногсшибательно
совершенно
удивительно
чудесно
шикарно
а еще:
атас!
бомба!
вот это да!
выше крыши!
зашибись!
здорово!
классно!
клёво!
красотища!
лепота!
лучше некуда!
на 12 баллов с плюсом!
обалденно!
отпад!
просто мяу!
супер!
улёт!
ух ты!
шедевр!
фантастика!
Один столбик наш с Тишкой, а другой — Птичкин.
— Нет слов! Это просто гениально, искусно, архиобалденно! – Шишита была в восторге. - Сорок хвалебных слов!
Паучиха даже вязание отложила, чтобы броситься к нам и обнять сразу всех троих, благо лап у нее для этого было достаточно.
— Вы победили! Это просто восхитительно! Двадцать три хвалебных слова из этого списка я ни разу не слышала. Обязательно выутшу!
— Мяу!!! Ура! – закричали мы звонко и громко. Не знаю, как другие, но я почувствовал, что противомяукательное заклинание навсегда меня покинуло.
— Сила! – похвалила нас Шишита, - Сногсшибательно, просто отпад! Вот вам обещанный подаротшек, то есть суперприз! Это волшебный клубок. Тот самый, который показывает самый верный и короткий путь. Нужно сказать тшетко и громко, куда вам надо попасть, бросить клубок на тропу и идти следом. Главное, следить за ниткой: куда она — туда и вы, отставать не рекомендуется.
— Ух ты! – обрадовался Тишка, он даже потянулся, чтобы по кошачьей привычке понюхать этот чудо-клубок.
— Обыкновенный волшебный клубок, - я взял его у Шишиты и небрежно покрутил с видом кота, которого мало чем можно удивить.
— Какая прелесть! – заахала Птичка. – А это шерсть или шелк? – она взяла его в лапки и прижала к щеке. – Какой мяконький, приятный! И какой восхитительный бархатно-закатный! Бантик из этого шелка смотрелся бы на мне шикарно, не правда ли?
— Да, вы угадали, это тшистейший шелк! Бантик? Не знаю… Конетшно, бантик бы смотрелся отлитшно. К вашей превосходной пушистости подойдет любой бантик. Но это нить особая: путеводительная, из нее ни бантиков, ни ковриков не вяжут. Ах… Бантик! – Шишита прошептала себе что-то под нос и скрылась в домике. Мы переглянулись, а Птичка с надеждой вытянула шею, стараясь разглядеть в окошко, что там делает паучиха. Через пару минут Шишита вернулась и не менее торжественно, чем при вручении волшебного клубка, повязала на шею кошечке солнечно-желтый нежный бант.
— Стшастливо! Кто ищет, тот всегда найдет, - зашелестела паучиха. – А этот бантик сделает ваше волшебное мяу еще ярче и солнетшней.
— Спасибо! Большое мяу! – Птичка просто сияла. Она зажмурилась и размурчалась. А я вдруг почувствовал, что мне так приятно, словно это мне Шишита повязала бантик, хотя я бантиков сроду не носил, да и вряд ли когда-нибудь буду. Я встряхнулся и встал.
— Не тарахти, как старый холодильник. Пора в путь! – одернул я Птичку.
— Мяу! – поддержал Тишка.
— Я вам это припомню, - не зло сказала кошечка.
Настроение у нас было пушистое и легкое, словно у парящих в вышине облаков. Этот день был для нас явно счастливым: за одно утро мы одержали две победы, а благодаря путеводному клубку, мы, скорее всего, еще до темноты доберемся к диким кошкам.
— Спасибо вам, уважаемая Шишита, - поблагодарил я.
А Птичка лизнула паучиху в щеку. Мастерица рассмеялась и замахала лапами.
— Удачи вам, милые пушистые кошетшки. Заходите ко мне, когда захотите. Клубок не забудет дорогу домой.
Тишка бросил клубок под ноги, и мы пошли за убегающей от нас красной нитью.
Глава 48,
в которой мы решаем очень важные вопросы
У нас у всех было такое чувство, как будто мы уже достигли цели. Клубок, весело краснея и подпрыгивая, катился перед нами. Правда, шел он напрямик через лес, причем довольно быстро. Так что наш путь представлял собой бег с препятствиями по пересеченной местности. Но нам это было даже приятно после стольких дней сидения в домике Бабы-Яги.
— Слушай, Тишка, а что ты будешь делать со своим автографом? - спросил я.
— Сперва буду всем хвастаться. А потом возьму его в рамочку и повешу на стену. А что?
Клубок нырнул под поваленное дерево, Тишка нырнул за ним и выбрался весь в листьях и паутине. Мы же с Птичкой не поленились перелезть по верху и теперь этому радовались.
— Всего лишь? Только ради этого ты решился проделать весь этот путь? - фыркнула Птичка. Уж у нее-то была важная цель.
— Вообще-то, когда мы с Четаном пошли в лес, я не думал, что идти придется так далеко, - признался Тишка.
Клубок нырнул в куст. Мы с Птичкой вслед за ним протиснулись между прутьями. Тишка покрутил головой и решил обойти. В результате он догнал нас с грязными до колен лапами. Птичка захихикала.
— Там была замаскированная лужа, - сказал Тишка, оправдываясь.
— И что, ты больше ничего не попросишь у диких кошек, кроме автографа? - спросил я.
— Почему же? Я попрошу покушать, и чтобы они к нам тоже приходили.
Птичка расхохоталась.
— В этом ты весь! Тебе еда дороже всего! Наверное, если бы тебя поймал кошкоед, твоим последним желанием было бы плотно покушать.
— А твоим — спеть песенку! - парировал Тишка.
— Не ссорьтесь, у каждого свои увлечения, - сказал я, перепрыгивая вслед за клубком присыпанную прошлогодними листьями яму с водой.
— Осторожно, здесь яма, - предупредил Тишка Птичку, которая, смеясь над ним, отвлеклась и не заметила ловушки. Кошечка кивнула и смеяться перестала.
— А ты, Четан, что будешь делать со своим автографом? - спросила она.
— А у меня история похожа на Тишкину. - Я уже заранее продумал свой ответ. - В лес мы пошли всего лишь от зависти, для того, чтобы те, кто успел на фестивале получить у диких кошек автограф, не задирали перед нами носы. Но теперь я точно знаю, что мы двинулись в путь неспроста.
— А разве мы не за автографами пошли? - Тишка даже остановился.
— Пойти за автографами было только видимым и самым очевидным предлогом, но на самом деле…
Птичка тоже остановилась и с интересом на меня посмотрела.
— …мы устали от однообразного, размеренного течения деревенской жизни и пошли в лес за приключениями. За новыми яркими впечатлениями.
— И мы их получили! - обрадовался Тишка.
— Да, и я собираюсь, когда мы вернемся, написать книгу, в которой живопишу все наши похождения.
— Неплохо, - согласилась Птичка. - А теперь давайте-ка догоним наш клубок. Если мы останемся в этой чаще без проводника, то тебе, Четан, если мы отсюда выберемся, придется писать многотомный роман.
Глава 49,
в которой мы приходим к домику диких кошек
Ближе к полудню клубок выкатился на поляну и остановился. Мы тоже остановились и с жадностью посмотрели, можно даже сказать, уставились на открывшуюся перед нами картину.
На поляне стоял дом. Такого красивого и уютного дома нам еще видеть не доводилось — деревянный, с резным крыльцом и ставнями. На крыше — флюгер в виде играющего на трубе кота. Да и поляна оказалась просто удивительной — на ней было очень много мышиных норок. А на берегу пруда, сделанного с помощью плотины из протекающего мимо ручья, в изобилии росла валерьянка.
— Сразу видно, что здесь кошки живут, - сказал Тишка.
— Да, в таком доме можно всю жизнь прожить, - согласился я.
А Птичка, ни слова не говоря, как завороженная, смотрела на этот дом. Вот она — цель нашего путешествия. Ради того, чтобы прийти сюда, мы проделали весь этот непростой, полный приключений путь. И от того, что дикие кошки скажут, будет зависеть дальнейшая Птичкина судьба.
— Смотри, - кивнул Тишка в сторону стоящего перед домиком енота, - дикие кошки такие популярные, что даже их домиком художник заинтересовался.
Перед енотом стоял холст, в одной руке у него была палитра, в другой — кисточка и он самозабвенно рисовал.
— Скажите, - подошел я к нему, - вы рисуете домик диких кошек, чтобы поместить его потом на афиши?
— Наверное, вы потом нарисуете их лица в окошках? - спросил Тишка.
— Отойдите от холста! - закричал вдруг енот, закрывая свой рисунок телом. - Убирайтесь отсюда! Разве вы не знаете, что нельзя смотреть незаконченную работу?! Вы, грязные, невежественные кошки!!!
— Может быть, мы с дороги немножко пыльные… - начал Тишка, но я не раз встречал нервных существ, поэтому примирительно поднял лапы:
— Господин художник, мы никак не хотели вас обидеть. Мы простые путешественники, вы уж простите нам наше невежество.
— Прощаю, - на удивление легко согласился енот. - А теперь идите отсюда.
— Но мы пришли, чтобы познакомиться с дикими кошками! - возразил Тишка.
— Похоже, вы опоздали, - сказал художник. - Этот дом пуст. Меня попросили нарисовать его, чтобы дать объявление в газету о продаже.
Услышав это, Птичка медленно и осторожно стала подкрадываться к дому. Будто боялась, что он, словно мышка, сейчас развернется и юркнет в свою норку. Подойдя вплотную, она потянула за ручку двери, потом толкнула ее — дверь была заперта.
— Откройте! - Птичка осторожно поскреблась в дверь. - Ну, пожалуйста!
— Бесполезно, - прокомментировал енот. - Заперто и опечатано.
Это был удар. Для нас всех. Столько пройти, столько вынести и все только для того, чтобы узнать, что дикие кошки здесь больше не живут.
— Так они что, сюда больше не вернутся? - жалобно мяукнул Тишка.
Енот хмыкнул и облизал кисточку:
— Они ушли на фестиваль, этот… Вилоранка, кажется, и больше не возвращались. А дом свой продают. Неужели не понятно, что они сюда больше не вернутся?! Всё, не мешайте! - енот отвернулся и продолжил работу.
Глава 50,
в которой мы знакомимся с мышью
Расстроенные, вернее, просто убитые, мы пошли прочь. Выйдя на берег ручья, мы сели и стали смотреть на проплывающих мимо рыбок.
— Я этого не переживу, - застонала Птичка. - Мне незачем больше жить! Я утоплюсь!
— Не надо, - слабо запротестовал Тишка, - не грусти, а то я заплачу…
— Ничего ведь страшного не случилось, - попытался я утешить в первую очередь себя. - Ну не нашли мы диких кошек, зато сколько впечатлений получили, сколько интересных знакомств завели. А петь мы можем и сами.
— Да, - вздохнул Тишка, - создадим свою группу, не хуже диких кошек. Будем выступать с концертами, - он вздохнул еще раз и всхлипнул. - Весело будет…
Рыбки в ручье резвились, сновали туда сюда, выпрыгивали из воды, чтобы солнышко могло блеснуть на их зеркальной чешуе всеми цветами радуги. В кустах сирени на другом берегу чирикали воробьи. Мимо пролетел шмель, гудя себе под нос веселую песенку. Казалось, в мире не осталось грусти — вся она сконцентрировалась в сидящих у ручья двух котах и одной кошечке.
Тишка опять вздохнул и захныкал:
— Есть хочу…
— Как ты можешь думать о еде! - пристыдил его я.
— Я, когда голодный, ни о чем больше думать не могу…
Вдруг слева от нас в траве что-то зашуршало. Тишка обрадовался, прыгнул и вытащил за хвост мышь.
— Када фего-то офень хофефь — это фто-то само идет тебе в жубы, - радостно прошепелявил он.
— Отпусти! - возмущенно запищала мышь.
— Засем? - удивился Тишка.
— Я тебе пригожусь.
— Интересно, чем еще мышь может пригодиться коту, кроме того, чтобы утолить голод? - улыбнулся я.
Но Тишка, похоже, задумался.
— Ешь ее уже! - мяукнула Птичка. - Или это сделаю я! Где это видано, чтобы кошки разговаривали с мышью!?
Глубокое разочарование от того, что мы не нашли диких кошек переросло у нее в недовольство всем на свете.
— Я могу рассказать вам о диких кошках, - пискнула мышь.
Это послужило своего рода паролем — Тишка разжал зубы, и мышь благополучно приземлилась в траву. Вот только убежать у нее не было ни малейшего шанса. Мы окружили ее, ожидая разъяснений.
— Говори! - поторопила Птичка.
— Я сама к вам пришла, - пропищала мышка, прижимая уши к голове. - Я хотела рассказать вам о диких кошках. Не ешьте меня…
— Всё зависит от того, что ты расскажешь, - голодно мяукнул Тишка.
— И как быстро ты начнешь, - добавила Птичка.
Мышь кивнула:
— Меня зовут Пенелопа, сокращенно Пиня. Я живу на поляне возле дома диких кошек, улица Чабрецовая, 12. И работаю в кордебалете диких кошек. Меня нельзя есть.
— Ближе к делу, - клацнул зубами Тишка.
Мышь сжалась и запищала:
— Я слышала ваш разговор с енотом. Он сказал вам неправду. Дикие кошки вернулись домой после "Валерьянки". Поздно. Где-то около полуночи. В ту ночь у меня была бессонница, я вышла из норки подышать свежим воздухом и видела, как они пришли. Тихо переговариваясь, они вошли в дом, и с тех пор никто их больше не видел.
— Что значит, никто не видел? - насторожился я.
— Ну, взошла луна, и я, опасаясь когтей старого Филиппа, спряталась в норку и скоро заснула. А утром, когда мы с подругами как обычно пришли на репетицию, дикие кошки нам не открыли. И никто из нас их больше не видел, - пояснила Пиня.
— Вот так номер! Зашли, но не вышли! - воскликнул Тишка и покосился в сторону снующих в ручье рыбок.
— А когда приходим мы, какой-то енотишка прогоняет нас прочь, мол, кошки здесь больше не нужны! Что-то тут нечисто! - поддержала Птичка.
— Если бы была одна кошка, можно было бы предположить, что она заболела, лежит с температурой и не может даже пошевелиться. Но пять кошек, да еще диких, не могли слечь все разом! - согласился я. - В любом случае, мы должны их найти!
И мы кинулись к домику диких кошек.
Глава 51,
в которой мы чуть не сломали дверь
Енота перед домом уже не было, только сиротливо выглядывал из травы выдавленный тюбик желтой краски. Птичка уверенно взбежала на крыльцо и царапнула специальную дощечку. Пристроенный за ней резонатор усилил звук и разнес его по всему дому. Друзья прислушались, но изнутри никто не отозвался.
— Будем ломать дверь! - мяукнула Птичка.
— Можно попробовать зайти с черного хода, - предложила догнавшая нас Пиня. - Насколько я знаю, кошки никогда его не запирают.
Мы обежали вокруг дома, но задняя дверь тоже оказалась закрытой.
— Похоже, чем-то подперли изнутри, - сказал Тишка, толкнув ее плечом.
— Будем ломать! - повторила Птичка свое предложение. - Несите какую-нибудь палку — выбьем ее тараном!
— Это незаконно, - заметил Тишка. - Мы должны уважать частную собственность.
— А если они нуждаются в нашей помощи!? Ломайте эту дурацкую дверь!!! - глаза кошечки пылали решимостью, а хвост так и хлестал по бокам. Спорить с ней было опасно. Тишка повернулся и пошел искать таран, а я все же решил попробовать убедить подругу. Отойдя от нее на несколько метров, я сказал:
— Послушай, Птичка, совсем не обязательно, что они там. Неужели ты думаешь, что дикие кошки сидят сейчас дома и просто делают вид, что их нет?
— А может, им поклонники надоели!
— Вы первые, кто сумел сюда добраться, - пискнула Пиня из-под крыльца. - Я имею ввиду, кошки.
— Молчать, еда! - рявкнула Птичка и, резко развернувшись, сунула лапу под крыльцо. Мышка ойкнула и забилась поглубже.
— Пиня сказала, что она не видела, как дикие кошки выходили из дома, но это не значит, что они не выходили, - продолжил я.
— А что это значит? - удивился Тишка.
— Это значит, что Пиня не видела, как они вышли.
Птичка задумалась и перестала нашаривать под крыльцом мышь.
— А кто видел?
— Может, старый Филипп? Наш филин? - предположила Пиня.
— А вдруг там, внутри, какие-нибудь важные улики? - спросил Тишка.
— Нам нужны дикие кошки, а не какие-то улики! Идем, поговорим с филином. Пиня нам покажет дорогу.
— Я покажу дорогу к филину?! - ужаснулась мышка.
— Покажешь, - Птичка рассмеялась так, что Пиня поняла — лучше согласиться. - А еще ты организуешь наблюдение за домиком, пока мы будем в отлучке.
Мышь выбежала из-под крыльца и, встав на задние лапки, лихо отдала честь:
— Слушаю и повинуюсь.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...