Второго звали цвай. С раннего детства он страдал хромотой, одна нога была короче другой. Он влачил коротышку за таким неуверенным и кривеньким своим тельцем, что прохожие жалели его, и невзирая на свою столетиями отшлифиванную скупость то и дело бросали ему ломанный шиллинг...Цвай подбирал редкую звонкую монетку и мечтал только об одном, еще хотя бы раз встретиться с этими добрыми людьми и отблагодарить их от всего горячего своего сердца...
Цвай не имел никаких особенных талантов, положенную по врожденной инвалидности пенсию он тратил не на сироп и цирк, а на умные книги о древнем ораторском искусстве и книги по психологии. С юности Цвай с упоением читал гениальные произведения известного философа и где-то глубоко верил, что когда-то в полной мере воспользуется познаниями, почерпанными им из философских книг...о бессмысленности жизни огромного числа человеков...
И это время пришло.
Он нашел того, кого он так долго искал, за кем он готов был идти в топку Дантовского ада, он нашел друга и товарища на всю оставшуюся жизнь и прикупил яду...
Всех подробностей связывающих Цвая и Айна автор излагать не станет, по простой причине...
Единственное, о чем следует здесь упомянуть - Цвай во всем подражал Айну: от позерства у зеркала с выкидыванием перед собой нордических рук и последующим скрючиванием их и вбиванием ладоней в кительную грудь с такой силой, что заколки знаков их рейха впивались в его белое, слабое тело. В пылу своих речей он не чувствовал боли от стальных заколок, он заводился еще сильнее и начинал рычать...
Он любил женщин. Возил хорошеньких на партийном Мерседесе и брал все, о чем так мечтал в ранней хромоногой своей юнности. Надо признать и то, что женщины тоже любили Цвая и мечтали родить от него ребенка...Но только одной красавице и светской львице - Магде - удалось родить Цваю выводок белокурых неприрекаемых по рассе щенят...Она была заботливой львицей, Цвай гордился тем, что у него такая статная и сияющая мать его - Цвая детей...
Другие дети Цвая раздражали...он просто их не любил, ведь и его не любили...Плача поздними ночами на персональной кухне, он многое доверял своей Магде: свою боль, слабость, суть...Она жалела его как мать жалеет свое дите и дав ему молока, укладывала на пышную и свежую постель, укачивая и рассказывая ему древние легенды их земли...Во сне он видел райские луга своей родины, горы, радугу...потом стало вдруг темно, разразился гром и со свинцового неба на него строго посмотрел его истинный товарищ по партии - Айн.
Тогда Цвай вскакивал с постели, накидывал поверх исподнего свой боевой плащ, и сильно хромая и также влача за собой свою бедную ножку, выбегал в ночь и ехал к нему, к своему единственному другу...
Многие рыдали, они поверили Цваю, когда он не помня себя, уверял их с балкона, что они единственная достойная расса, но для этого нужно всего-навсего в трудном бою разобраться с недостойной рассой, ра и навсегда, с детьми недостойной рассы, с землей недостойной рассы, с небом недостойной рассы...Они поверили ему настолько, что отдали своих неокрепших птенцов в страну вечной молодости...
Пришло время, когда Цвай по примеру своего единственного друга отправил в эту страну свою светскую львицу - Магду и всех своих белокурых птенчиков...и такие безобразные их тельца лежали на изъеденной тратилом земле, на земле, на которой был взрощен Цвай.