Офирка, загадочно улыбнувшись, выходит на улицу. Её восхитительно покачивающиеся бёдра манят вас вслед.
Вы:
1. Идёте за ней.
2. Хмыкнув, заподозрили что-то неладное, и возвращаетесь в трактир.
3. Выходите, однако не сразу, а спустя какое-то время, пристально оглядывая улицу и сжимая руку на рукояти меча.
1. На улице Вас поджидают трое головорезов угрожающего вида. Девушка куда-то исчезла. Их зубы мрачной ухмылкой сверкнули в ночи. На лезвиях обнажённых клинков блеснул свет факелов.
Самый высокий из них противно ухмыльнулся.
— Это ты задолжал Роббе десять серебрянных монет?
3. Вы обнаруживаете стоящую за углом компанию из трёх крайне малоприглядных типов, сжимающих серебрящиеся в темноте клинки. Девушка сердито шипя, пререкается о чём-то с ними.
1. — Допустим, я, — соглашаетесь вы. — Что с того? — хмуро пробуя подушкой большого пальца острие ножа.
2. Пожимаете плечами:
— Робба подох вчера на улице Всадников, где его схватила расторопная стража. Детей и жены у него нет… Кром и молния! Если у кого-то есть какие-то счёты, пусть обращаются с ними к Негралу.
3. Молчаливо, с удовольствием вытягиваете из ножен меч, любуясь гаммой чувств на лицах головорезов.
1. — Робба сдох, — ухмыльнулся щербатый. — И теперь ты отдашь его должок… на полях асфодели!
2. Подонки заухмылялись.
— Во сейчас ты и отдашь ему должок… во владениях Неграла – куда мы тебя охотно отправим!
3. Время разговоров прошло. Наступило время действий.
Кого вы атакуете?
1. Слева – тщедушный заморянин с крысиной физиономией.
2. В центре – могучий бугай без передних зубов.
3. Справа – тонкий, как хлыст, котхиец с неприятным пронзительным взглядом тёмных прищуренных глаз.
1. Бугай всаживает вам клинок в плечо, лишь чудом вы избегаете смерти, зажимая широкую рану.
2. Ваша бешенная атака заставила его попятиться. Крысёныш зашёл с боку; могучим тычком вы опрокинули его на мостовую. Однако в это момент словно что-то горячее обожгло ваш правый бок; и тут же какое-то неприятное ощущение распространилось по ногам. Опустив взгляд, вы поняли, в чём причина: широкой багровой струёй кровь стекала на кожаную штанину. Слабея, вы упали на одно колено, затем мир закружился, словно в карусели и померк. Последнее, что вы увидели – абсолютно бесстрастного котхийца, вытирающего об вашу штанину клинок.
3. Безошибочно определив самого опасного противника, вы обрушились на него. Котхиец ожидал каких-либо обманных приёмов и ожидал, будучи уверенным в своём превосходстве. Однако, не мудрствуя лукаво, Конан обрушил на него такой шквал ударов, что уроженец юга, даже не успев сообразить, что происходит, отправился в мир иной. Большой гибкой кошкой уйдя из под удара великана, Конан резким взмахом меча распорол его тунику и мышцы. Тот охнул, зажимая рану рукой. Крысоподобный заморянин попятился.
Конан весело оскалился.
— А ну, говори, кто тебя нанял! Хотя в Заморе недавно, неужели ты думаешь, я поверил этому бреду про Роббу?
Бугай попятился.
— Только не убивай, во имя Ану! Это всё Кривой Мериш из Алого проулка! Ты в Заморе совсем недавно, но тебя все уважают! Он боится, что загребешь к рукам Бордовую Гильдию!
Конан на несколько мгновений выглядел озадаченным, а затем тряхнул чёрной гривой и расхохотался.
— Во имя Крома! Цивилизованные люди порой глупее крыс. Какого демона мне сдалась ваша гильдия? Мне нужна кружка хорошего вина, красивая женщина в постели, и немного золотых монет, чтобы всё это получить. Да ещё хороший враг, чтобы омыть клинок в его крови.— внезапно его посетила какая-то новая мысль, и он расплылся в довольной улыбке. — Клянусь Кромом, вы мне всё это обеспечили. Бросайте сюда свои кошельки, и можете убираться восвояси.
Не веря в своё счастье, грабители поспешно поснимали мошны и швырнули их в сторону варвара. Тот небрежно словил их левой рукой.
— Теперь можете убираться.
Внезапно его посетила новая мысль.
— Что вы слышали о сердце Алафдала?
— Величайшая драгоценность, — глаза крысологового загорелись. — Она стоит не меньше, чем королевство.
Конан хмыкнув, повёл клинком. Незадачливые убийцы поспешно ретировались. Варвар задумчиво вложил клинок в ножны.
1. Ваше решение украсть камень окрепло.
2. Вы передумали, и решили украсть камень - вернулись в таверну за Шамуасом (вариант для того случая, если ранее вы отказались).
3. Вы не передумали – на какого Неграла вам это колдовство (вариант для того случая, если ранее вы отказались)?
4. Внезапно вы передумали – на какого Неграла вам это колдовство? Хорошая стычка – это дело для настоящего воина!
1,3.
1. Хмыкнув, вы подбрасываете в руках их кошельки. Может, прогуляться к улице Павианов и заглянуть в заведение под названием Золотая Роза? Тамошние девушки наверняка будут рады вас видеть…
2. Вы решаете, что нужно зайти в ещё какую-нибудь таверну и хорошенько промочить горло – все эти разговоры о демонах и колдунах оставили у вас неприятный привкус во рту.
2. Вы отправились в таверну Весёлый демон и отменно набрались по самую завязку - а если учесть, что и до этого вы были не слишком трезвы, то приключение с камнем и всё прочее, с этим связанное, напрочь вылетело у вас из головы... ))))
Вы отправились в таверну Весёлый демон и отменно набрались по самую завязку - а если учесть, что и до этого вы были не слишком трезвы, то приключение с камнем и всё прочее, с этим связанное, напрочь вылетело у вас из головы... ))))
Наконец-то выбравшись на улицу, вы направились в сторону Логовища - дрянного квартала висельников и убийц, где вы и проводили свои дни.
Вас здорово покачивало от выпитого, и вы и не заметили, как вас мгновенно окружила стража и мгновенно скрутила в тугой узел.
Двум-трём вам правда удалось предварительно проломить башку...
Вас бросили в темницу под мостом.
Около полуночи стражник ушёл, однако смена почему-то не последовала.
Вместо неё пришел тучный заморянин в богатых одеждах и с тяжёлым пронзительным взглядом.
— Завтра тебя повесят, — веско уронил он, — Служка опознал тебя. Это ты обчистил храм Лахаму.
Конан только невесело хмыкнул – невзирая на неблагоприятные обстоятельства, он по прежнему не расставался с надеждой сохранить жизнь – взгляд его острых глаз был для этого достаточно явным свидетельством.
Толстяк подался вперёд.
— Но если ты украдешь для меня одну вещь из храма Азаг-Тота, я смогу сохранить тебе жизнь.
Блеск глаз Конана был достаточно ясным ответом. О храме Азаг-Тота ходило много жутких слухов, но это было всяко лучше того, чем болтаться на верёвке.
Толстяк швырнул ему связку ключей.
— После полуночи на тюрьму нападут и она загорится. Я думаю, под шумок ты сумеешь скрыться. Но бойся нарушить данное мне обещание – у меня очень длинные руки. Впрочем, я слышал, варвары всегда держат слово.
При этом он едва заметно поморщился, словно услышал что-то неприятное.
Конан не удостоил его ответом. Сдержать слово он в любом случае собирался.
- речь идёт о Сердце Аладфдала.
Конан вздрогнул: совпадение казалось невероятным.
Заморянин ничего не заметил.
- Это большой, золотисто-алый кристалл, в котором словно пульсирует свет и мелькают тени. Он лежит на алтаре из чёрного камня, в комнате, в которую ведёт ход из центрального зала святилища. Она не закрыта - сами боги охраняют камень. Но то, что я тебе дам, сохранит твою душу.
Заморянин швырнул ему статуэтку, похожую на чудовищную смесь жабы и змеи. Казалось, она источала аромат незримого зла. Конана передёрнуло от отвращения.
- Пусть статуэтка всегда будет с тобой, - с нажимом сказал толстяк, кажущийся совсем не смешным из-за зловещего выражения его глаз. - Иначе древние боги могут добраться до тебя. А теперь мне надо идти.
После полуночи тюрьма и вправду загорелась. Послышались шум, гам, крики. В камеру ворвался тюремщик. Тем временем Конан сбросил оковы. И с удовольствием разминал затекшие мускулы.
Что вы сделаете?
1. Стукнете его тяжёлой цепью по голове.
2. Словите и зажмёте рот в надежде выспросить ход отсюда.
3. Покорно дадите себя снова заковать.
3. На рассвете вас повесили.
1,2. Вы выбрались из тюрьмы. Вы стоите в некоторой задумчивости и свежий ветерок овевает ваши плечи. Куда вы направитесь – на встречу с Шамуасом или к знакомым шлюшкам?
Вы прошли через двери Золотой Розы. Кошелёк, отобранный у стражника, приятно позванивал на поясе. Привлеченные этой божественной мелодией, вокруг вас вились аппетитные служительницы Деркето. Внезапно у стены, беседующей о чём-то с хозяйкой борделя, вы увидели вашу старую знакомую. Точно, это была она!
— Кром и его дети! — выругался киммериец. — Иди сюда…
Вы ринулись за ней, расталкивая ночных мотыльков. Она, увидев вас, молнией метнулась к верхним комнатам.
Идите далее.
Девушки с визгом расступились, пропуская вас за беглянкой.
Её соблазнительная фигурка мелькнула за перилами второго этажа и исчезла за поворотом. Одним махом преодолев разделяющее вас пространство, вы оказались перед тремя совершенно одинаковыми дверьми. В какую вы идёте?
1. В левую.
2. В правую.
3. Посередине.
Левая
1. На вас недружелюбно уставилась целая компания, сидящая за столом. Заросшие лица, длинны старые шрамы, зловещий блеск глаз – всё говорило о том, что это представители той самой профессии, которую добропорядочные люди стремятся избегать. При вашем появлении в руках у некоторых появились ножи.
Ваше присутствие было явно нежелательным.
Вы.
1. Хмыкнув, выходите, закрывая за собой дверь.
2.Невольно заинтересовываетесь, понимая, что попали на какое-то тайное собрание под прикрытие хозяйки борделя.
Увидев, что вы не собираетесь уходить, один из громил прорычал, сжимая в руке длинный котхийский стилет:
— Чего тебе надо северная собака?
— Стой! — неожиданно ухватил его за рукав сидящий справа. — Это же Конан, варвар из-за гор, тот самый, что ограбил Гельзегеба и один справился со всей стражей в день Льва!! Кортас Рваное Ухо рассказывал тебе о нём.
Главарь спрятал нож, и его взгляд стал более дружелюбным.
— Конан, значит? Ладно, во имя прелестей Гештинанны! Возможно, сами чёрные боги Ада послали тебя к нам сегодня. Клянусь Баалом, лишний клинок нам совсем не помешает.
Он махнул рукой.
— Проходи и садись. Спихни кого-нибудь из этих желтозадых обезьян. Эй, Бромус, уступи место Конану с гор, — порычал он, и высокий худой, как жердь котхией поспешно последовал его совету.
Конан только хмыкнул на такое выражение уважения. Он прекрасно знал, что из этих головорезов, невзирая на фальшивые улыбки и заверения в дружбе, пережжет ему глотку, как только почувствует свою выгоду.
Однако он не стал раздумывать. Он легко пересёк комнату, предварительно плотно притворив за собой дверь, и с широкой усмешкой уселся на освободившийся стул, с небрежным видом положив себе на колени полуобнаженный клинок. Главарь словно не заметил этого выражения недоверия. С возбуждённой, наполовину фальшивой улыбкой он потянулся за вином, однако так и оставил его не отпитым.
— Эти паршивые ублюдки с Кезанкийских гор, которые понаехали в последнее время, пытаются прибрать власть на улицах Шадизара к своим рукам. Однако они слишком низко ставят Алого Волка! Сегодня на улице Кипарисов мы собираемся преподать им хороший урок. Мостовая умоется кровью. После этого вся нелегальная торговля в районе Клинков снова будет нашей. Барыши обещают быть немалыми. У меня на примете несколько жирных купцов. Как только мы разберёмся с этими проклятыми выскочками, которые предпочитают вымогать, а не грабить, мы распотрошим их и неплохо набьём мошну! Будем купать в золоте и заказывать лучших шлюх. Скажи, ты с нами, Конан с северных гор?
1. Вы делаете вид, что размышляете, в то время как сами только и думаете, как же всё же теперь изловить таинственную беглянку.
2. Ваш промысел – воровство и честное убийство, разборки местных банд вас мало интересуют.
3. Широко ухмыльнувшись, вы киваете головой. Почему бы и нет?
3. — Вот и отлично! — жетлозубый главарь расплылся в широкой улыбке. — Встречаемся завтра у особняка Алого Льва. Когда погасят лампады в храме Гештинанны. Пароль – шлюшка из Корапура. Бромас, выдай Конану опознавательный знак.
Украшенный шрамами головорез с отрешённым выражением лица протянул Конану небольшой четырёх угольник из дерева с вырезанной заморянской руной.
Глварь кашлянул.
— Ну вот и всё. Детали обсудим позже. А теперь извини, Конан, у нас тут… э-э… личные дела.
Вы лишь хмыкнули. Какие дела могли быть у этой компании? Размышления о том, как кого лучше ограбить, убить или получить выкуп?
Весело ухмыльнувшись, вы легко подхватились на ноги, и, подбросив на ладони опознавательный знак, вышли из комнаты, предоставив убийц своим собственным чёрным делам.
2. — Вот как, — главарь явно погрустнел. — И что же ты собираешься делать, Конан из Киммерии?
— А если я расскажу о вас ублюдкам с Кезанскийских гор? — весело предположил киммериец.
Горловорезы, все как один, вскочили на ноги. В их руках засверкали длинные ножи.
Конан рассмеялся.
— Успокойтесь, трусливые шакалы. Можете заниматься своими делами. Меня они совершенно не интересуют. А если вы вздумаете на меня напасть, я положу тут не менее половины из вас, прежде чем отправлюсь в страну туманных гор. Ну так как? Хотите увидеть свои кишки на острие моего меча?
Перед ощущением грозной силы, сверкнувшей в глазах киммерийца, попятились даже суровые головорезы.
— Хей, — примирительно поднял руку с ножом вожак. — Конан, не трогай моих людей. Мы знаем, на что ты способен после переулка Кривого Ножа. Иди своей дорой, а мы своей. — он внезапно зарычал, обращаясь к своей своре. — И вы, ублюдки! Не пытайтесь всади ему нож в спину. Паршивый ублюдок двигается быстрее пантеры! Луга из Кордавы рассказывал мне, что он положил троих гвардейцев быстрее, чем он успел вытереть лезвие ножа!
Конан лишь ухмыльнулся.
— Договорились. О такое отребье, как вы, мне и клинок марать жалко.
Вы довольно потянулись.
— Пожалуй, ваше предложение меня не интересует. Скажите-ка, а вы ничего не знаете о маленькой шлюшке с золотыми волосами и большими голубыми глазами, что ошивается как здесь, так и таверне Большое Брюхо? Она одевается в такие коротенькие туники, что, пожалуй, набедренная повязка прикрыла бы больше.
— А, это Шарлин, — немедленно догадался кто-то из головорезов. — Отменая штучка, но сама себе на уме. Постоянно ошивается здесь, но крутит какие-то дела со жрецами и бандой Чёрного Ястреба, что грабят караванные пути от Хадисара до Корапура. Немло золота оседает потом в храмах Ану. А ещё, говорят, ложится под богатеньких аристократов, что вращаются при дворе и продаёт секреты двора шпионам из Турана. Тебе с ней ничего не светит, северянин.
Конан задумчиво прищурил глаза.
— Это мы ещё посмотрим… А где её найти?
Главарь пожал плечами.
— Тут есть потайная комната, которую держит Добрейшая Мама, хозяйка борделя. Говорят, там она и обитает. Но тебе она её не покажет – и не слишком обманывайся её прозвищем – оно было дано ей потому, что она с добрейшей улыбкой отрезает уши тому, кто решил покусится на её девчонок.
Конан весело ухмыльнулся.
— Это уже моё дело.
Рывком он поднялся на ноги.
— Пожалуй, мне стоит проведать Добрейшую Маму.
Спустившись на первый этаж и расталкивая пышногрудых офирок, стройных заморянок, крутобёдрых кушиток, вы пробираетесь к небольшому постаменту, закрытому балдахином, где в окружении трёх самых симпатичных куртизанок на груде шёлка и подушек возлежала Большая Мама. Её большие руки обнимали стройных заморянок. Иногда она брала со стоящего перед ней золочёного блюда несколько виноградин и клала в рот.
— Конан! — обрадовалась она. — Ко мне сегодня благоволят боги! Проходи, садись, — она швырнула ему своими толстыми пальцами подушку. — Марина, развлеки нашего варвара!
Высокая стройная девушка с прекрасными формами охотно спрыгнула с помоста и устроилась у Конана на коленях. Тот расплылся в широкой улыбке.
— Вот, решил проведать тебя и твоих девушек. Немало моего золота перекочевало к вам и теперь позванивает в наших кошельках. Но я об этом ничуть не жалею.
Девушка взяла руку Конана и переложила себе на грудь. Конан рассеянно её погладил. Девушка ласково замурчала, вызывающе поёрзав, словно устраиваясь поудобнее. Золото её волос стекло у него по плечу.
Конан поудобнее перехватил девушку, и, невзирая на её дальнейшие попытки заигрывания, обратился к Маме:
— Послушай, Лецития… Ты знаешь, я обожаю тебя и твоих девчушек…
В этот момент Марина укусила его за мочку уха.
— Рррр… Но не далее как сегодня одна девица натравила на меня свору головорезов. С ними я разобрался, но, как выяснилось, девица себе на уме. Хотелось бы с ней разобраться, пока моё брюхо не нашёл клинок из-за угла или цикута в пиве. С убийцами я бы разобрался, но интригам и женщинам не доверяю… Кроме тебя и твоих прелестниц.
Мама вздохнула, и голос её внезапно стал более жёстким. Теперь это была не изнеженная шлюха-аристократка, а капитан большого корабля, твёрдо правящего им между рифов и скал.
— Я так понимаю, ты связался с Шарлин… Ничего не могу поделать. Видишь ли, она моя дочь.
Конан от изумления выпустил Марину, которая немедленно воспользовалась этим, что залезть к нему ладошками под тунику.
Летиция поморщилась.
— Да, и упряма и своенравна, как тысяча чертей. Я родила её в Бельвекисе, когда была совсем молоденькой коринфийкой…
Она тяжело вздохнула.
— Понимаешь, она росла без меня. Продажным женщинам не разрешалось иметь детей… Хозяин борделя забрал у меня ребёнка и отнёс куда-то в храм. О, я тогда плакала целыми ночами…
Услышав это признание от Железной мамы, многие головорезы не поверили бы своим ушам, но Конан даже не повёл бровью.
Незаметно утерев странно заблестевшие глаза Лецития продолжила.
— Спустя восемнадцать лет она разыскала меня сама. Не слушается ни на пол выеденного яйца, но чего мне стоило ожидать? Я рада тому, что она вообще со мной, а не проклинает меня где-нибудь в портовых районах Корзетты… Я отдала ей свою старую комнату. Так и быть, если обещаешь не причинять вреда моей девочке, я тебя проведу…
Конан сдержанно кивнул. Слово, данное Маме, было для него свято.
— Вот и хорошо, — вздохнула она. — Марина, проведи варвара к жёлтой комнате. Ммм… тебе надо сделать декольте поглубже. Зайдёшь к закройщику.
Девушка легко соскочила с коленей Конана, сверкнув улыбкой.
Конан потянулся, как мартвоский кот.
Марина поднялась по лестнице, по пути виляя хорошенькой попкой, как бритунская нимфа. Конан невольно стиснул зубы.
Поднявшись на галерею и завернув за угол, Марина внезапно обхватила варвара руками и прижала к себе. Он ощутил, как к нему прижались упругие полусферы груди. Нежная юная плоть возбуждала, а её тепло чувствовалось даже через рубашку. Её руки скользили по его телу.
— Зачем куда-то идти? — горячо прошептала она. — Здесь есть свободная комнатушка. Иди ко мне, я покажу тебе, как умеют любить немедийки!
Кровь Конана забурлила.
Вы:
1. С сожалением проводя рукой по её горячему телу, отказываетесь.
2. С улыбкой хлопнув по попке, приказываете идти, куда велят
3. Недолго думая, подхватываете её под колени, перекидываете через плечо и вносите в указанную ей комнату.
Сорвав с себя тунику, она прижалась к вам жаркими куполами. Бессвязные слова горячечного бреда перемешались со сладкими стонами наслаждения. Звёзды лукаво взирали на вас из ночи, а нежный ласковый ветер, залетая через окошко, взъерошивал волосы и нежно касался разгорячённого тела.
Вы приблизились к ничем не примечательному участку стены, прикрытому потрёпанным гобеленом. Марина окинула его, и за ним обнаружилась крепко сколоченная дверь. Один из ключей, вручённый ей на прощание Мамой, подошёл к хитроумному офирскому замку.
Следуйте далее.
Проснувшись рано утром, вы с удовольствием потянулись, ощущая на себе тепло нежного тела. Юные полусферы лежали на вашей груди, а сусальное золото шевелюры растекалось по белому шёлку. Юное нежное тело вызвало волну желания.
1. Хмыкнув, вы погладили её бархатистую спину, задержавшись на крутом изгибе бёдер. Девушка что-то промурчала, просыпаясь.
2. Не в силах сдерживаться, вы скользнули руками по изгибу спины и крепко сжали её бёдра, словно побуждая к активным действиям.
3. Вы нежно взъерошили её шевелюру.
3. Что-то промурчав, она ещё сильнее зарылась в ваше плечо – 1.
2. Что-то промурчав, она ещё сильнее зарылась в ваше плечо. Вы звонко хлопнули её по попке.
Она рассерженно вскочила.
Следуйте далее.
1. Проснувшись, она ещё сильнее прижалась к вам. Вас словно обдало волной жара. Бархатистые полсферы пружинили о вашу могучую грудь. Золотистые волосы щекотали плечо.
— Может быть, ещё раз? — лукаво спросила она.
2. Однако вы ловко словили её в объятья, уронив обратно на грудь. Забыв о своей вспышке, она ещё сильнее прижалась к вам. Вас словно обдало волной жара. Бархатистые полсферы пружинили о вашу могучую грудь. Золотистые волосы щекотали плечо.
— Может быть, ещё раз? — лукаво спросила она.
Вы:
1. Без лишних слов перевернули одним рывком её на спину, словно кхитайский монах, увлекающийся единоборствами.
2. Залюбовались её точёным, белым телом, словно из алебастра, и запустили руки в льющееся золото волос. Она, вся дрожа, прижалась к вам.
3. С сожалением посмотрев на разгорающийся за окном день, покачали головой.
3. Она лишь рассмеялась и сделал какое-то неуловимое движение, от которого мурашки побежали у вас по всему телу. Прикосновение её бархатистых полусфер и нежных бёдер вызвало эффект, подобный удару тока. Казалось, электрический разряд пронзил вас о мушки до самых пяток. Какое-то странное чувство защекотало в солнечном сплетении, и, не в силах противостоять этому зову, вы погрузились в невиданный океана блаженства.
Следуйте далее.
Когда бушующая буря удовольствия и безумия любовной схватки схлынула, оставив вас на берегу блаженства, солнце уже довольно-таки высоко вскарабкалось по небосводу.
Марина, удовлетворённо потягиваясь, одевалась. Вы проводили её исчезающее белоснежное гибкое тело удовлетворённым взглядом.
А затем задумались над предстоящим делом.
— Так о чём ты? — хмуро поинтересовался Конан.
Шамуас приблизился ближе:
— Сердце Алафдала! Величайшая драгоценность после легендарного сердца Аримана! Говорят, это древнее сердце бога, что пришёл из далёкой вселенной. Никто не знает, какие тайны хранятся в нём. Тысячи лет оно пылало в храмах в Стигии. Затем стигийские мудрецы бога Тота, Змея, Крадущегося в Ночи, передали камень отшельникам пещеры Йелай, дабы усилившиеся при власти Рамхотепа жрецы Сета не забрали камень в свои руки. Тысячи лет оно пылало в безымянной пещере, но звёзды указали, и оно отправилось в путь. Вендийцы передали камень мудрецам из Офира, те – жрецам бога Ану в Заморе, и теперь он возвращается в во владения Бунда Чанда. Он храниться в храме Азаг-Тота, охраняемый демонами из преисподней! Но я знаю, как его выкрасть!
Вы:
1. Раздражённо поведя плечами, отказываетесь от прибыльного мероприятия – колдуны, демоны, прочая нечисть – это не для любящего простой образ жизни рубаки-киммерийца;
2. Пытаетесь разузнать подробности;
3. Недолго думая, соглашаетесь.
— Тогда слушай! Сегодня ночью я говорил со жрецами Сета в Квартале Головорезов. Они дали мне вот это! — он на мгновение извлёк из под полы плаща странную статуэтку. — Она спасёт нас от демонов. Но камень мы стигийцам не отдадим, а бежим в Корапур. За него мы купим целое королевство! Конан, соглашайся!
1. Вы, неохотно что-то пробурчав, соглашаетесь.
2. Покачав головой, выходите на улицу.
3. Требуете ещё вина.
2. – назад.
3. С самого начала приглянувшаяся вам девушка, игриво покачивая бёдрами, приближается к столу. Она кокетливо запрыгнула на него, потянувшись, словно кошка.
— Мне кажется, ты скучаешь, варвар, — томно сказала она, и её глаза лукаво блеснули из-под полуприкрытых ресниц. — Идём со мной, я подарю тебе развлечение.
Вы:
1. Охотно встаёте, швыряете на стол пару медных монет и идёте вслед за ней;
2. Что-то пробурчав, продолжаете ей просто любоваться;
3. Довольно невежливо спихиваете её со стола.
2. Она вся изогнулась, словно кошка.
— Идём, — прошептала она. — Я знаю тайные секреты вендийских богинь. Я подарю тебе наслаждение Рая!
1. Ваша кровь, казалось, закипает. Перестав думать о том, кто она такая, и чего ей здесь надо, вы встаёте из-за стола, пинком опрокидывая стул и следуете за ней.
2. Хотя и не в силах противиться её очарованию, подозрительный по натуре Конан с сомнением посмотрел на неё.
— А скажи-ка мне киска, — с сомнение пробурчал он. — Какого чёрта тебе от меня надо? Денег у меня почти нет, их разве что хватит ещё на один стакан вина. Всё своё золото я порастряс в трактирах и тавернах Шадизара. Или тебе просто не хватает крепкого мужского тела под боком? Такое бывает разве что в сказках, что рассказывают киммерийские скальды долгими зимними вечерами сидя у костра. Но верят в них разве что семилетние мальчишки.
Следуйте далее.
Её лукавство слетело с неё, словно плащ. Она посмотрела на него холодными глазами.
— Вот как, — протянула она, и её глаза блеснули. — Возможно, ещё увидимся.
3. Словно фурия, она разъярённо развернулась к тебе.
— Вот как, — прошипела она. — Что ж, мы ещё встретимся!
Шамуас, подозрительно оглядевшись по сторонам, прячет статуэтку в складки плаща.
— Встретимся в полдень у особняка Алого Льва, — наклонившись, прошептал он. — Когда тень от Храма Кишар достигнет кипарисов у проулка Свиньи.
И, пряча статуэтку под плащом, молниеносно исчез в толпе, словно его тут никогда и не было.
Девушка.
Открыв вторую дверь, вы оглядываете компанию из подвыпившего обрюзгшего аристократа и троих тоненьких заморянок и брезгливо прикрываете её.
За третьей дверью обнаружилась девушка.
Взвизгнув, она молниеносно прижала бархатную подушку к своей груди, при этом оставив бёдра совершенно обнажёнными. На её щеках, казалось, расцвели розы.
Варвар пробормотал что-то вроде извинения.
1. Молча повернувшись, он закрыл дверь.
2. Не в силах повернуться, он любовался её нежной, стыдливой красотой.
3. Его взгляд на мгновение задержался на ней, но он молча прикрыл двери, не желая смущать прекрасную незнакомку.
2.
И тогда он заметил, с девушкой не всё совсем ладно; Тонкие дорожки слёз хранил бархат её щёк; глаза немного покраснели и припухли от слёз. Выражение смущения внезапно исчезло, уступая зарождающейся надежде.
— Скажи, варвар, — негромко сказала она. — Там у вас в горах, принято отдавать девушек на съедение змеям?
Конана передернуло от отвращения и негодования.
— Нет, это свойственно только цивилизованным странам, — хмуро пояснил он.
Она в порыве появившегося упования протянула к нему руки.
— Тогда умоляю тебя, спаси меня! Я офирская аристократка. Однако мой отец разорился, и меня продали в рабство, — она внезапно задрожала. — Боюсь подумать, что со мной сделают в борделях. Однако, когда меня привезли в Замору, меня купил распорядитель царского гардероба, тучный человек со злыми глазами. Один его взгляд наводил на меня страх. Сначала он держал меня в своих покоях. А однажды ночью к нему проникли люди в тёмных балахонах. Боги помогли мне – мой стражник, перебрав сина, уснул, а я подкралась по коридору и подслушала его разговор. Это были стигийцы! И за какую-то неведомую услугу он согласился продать им меня! Я родилась под нужным сочетанием звёзд. Затвра ночью меня принесут в жертву – какому-то древнему богу, которого ещё почитают к северу от Шадизара. Кровавые времена прошлого вернуться, и содрогнётся сама земля! Так сказал черный жрец в балахоне, лица которого я смогла рассмотреть. И мой господин согласился помочь им. Потом, не подозревая, что я всё слышала, он велел отправить меня в заведения Золотой Розы, и выделит отдельную комнату. — она опять задрожала. — Я боюсь! Меня повсюду окружает смерть! Но ты вор, ты не можешь желать мне зла – умоляю, вынеси меня из этого ада!
1. Соглашаетесь помочь девушке.
2.Нет.
Он хмуро тронул пальцем рукоять своего клинка.
— Возможно, немножко позже, прекрасная незнакомка. У меня ест свои дела…
Прекрасная незнакомка упал на шёлк кровати и зарыдала. Её тело затряслось в рыданиях.
— О могучие боги земли и моря! — прорыдала она. — О Митра, защитник всех обиженных и угнетенных! За что мне это испытание? Кого я прогневила, о боги! Разве не приносила положенных жертв? Разве не помогла страждущему? За что же вы отдаете меня на растерзание чудовищам из тьмы, что рыщут за кругом света?
Она обессилено вытянулась на кровати, подобная воплощённому отчаянию.
1.Тронутый горем девушки, Конан решает помочь.
2. Раздасованно, Конан молча качает головой.
— Во имя Крома! — бурчит он. — Да погоди ты немного. Я вернусь за тобой спустя пару часов.
Тронутый искренним отчаянием девушки, Конан молча перехватил её на плечо, и вынес из комнаты. Затем он заглянул во вторую комнату. Там развлекались сразу четверо. Он молча подхватил одну тунику и вручил её девушке.
— Положи голову ко мне на плечо, — велел он. — Словно ты устала после долгой ночи. Я вынесу тебя на улицу, и никто ничего не заподозрит.
Офирка покраснела, но сделал как он велит. Он ощутил тёплое прикосновение её нежной груди. Конан был почти уверен в том, что если бы он попросил хозяйку заведения, проблема разрешилась сама собой. Однако он никогда не доверял магии и жрецам – и предпочел пойти своим путём.
— Вот так, молодчина, — одобрительно пробормотал он.
Перехватив её под бёдрами, он молча снёс её вниз.
— Эй, наш варвар так утомил девушку, что на спит у него на плече! — рассмеялись Зарма, Карина и другие девушки. — Эй, да это новенькая! Конан, куда ты уносишь нашу подопечную?
Конан лишь широко ухмыльнулся, давая понять, что делает то, что считает нужным. Сердечко аристократки бешено колотилось.
Он вынес её на улицу, убедился, что за ними никто не наблюдает, и поставил её на ноги.
— Сейчас я отведу тебя к моему хорошему знакомому, — посмотрел ей в глаза он. — Не бойся, он тебя не обидит. Побудешь там до конца этой заварушки.
Она благодарно кивнула, украдкой вытирая выступившие слёзы благодарности.
— Ну, идём, а потом мне нужно будет ещё вернуться.
Не обращая внимания, на кровь, оросившую руку, вы молча смотрите на головорезов.
Они заухмылялись, полгая дело наполовину сделанным. Однако они не знали, что киммерийцы сражаются с яростью раненных тигров; что на суровых равнинах безрадостного седого севера они ведут свой бой до конца. Они сражаются до конца, зубами впиваясь в глотку врагу. А над проигравшими собирались волки и кружило воронье.
Они не привыкли ждать, пока кто-нибудь принесёт им победу, они привыкли сами сражаться за неё с судьбой до конца.
Вы лишь молча оскалились, словно волк, загнанный охотниками на снегу.
1. Вы нападете на них первым.
2. Ждёте, пока они сделают ошибку.
Острый клинок котхийца, прочертив сияющую дугу, с невероятной скоростью преодолел разделяющее вас расстояние. И это последнее, что вы увидели в жизни.
Обнадёженный вашим ранением, первым к вам скользнул крысёныш. Однако вы легко, даже с раной в плече, отшвырнули его в сторону. Следом за ним рванулся бугай. Однако его неловкие движения не могли сравняться с вашими – ваша пластика была пластикой движений пантеры, когда тогда та крадётся на водопой. Каким-то неуловимым образом вы избежали движения его меча, и он, получив сильнейший удар в солнечное сплетение, покатился по мостовой. Не переводя дыхания, вы обернулись к котхийцу, молчаливо наблюдающего за схваткой. Поняв безмолвное приглашение, он медленно, текучим шагом направился к вам.
1. Вы бросились к нему.
2. Крепко сжимая клинок, следили за каждым его движением.
Вы были уже совсем близко, когда странное ощущение внезапно остановило вас – странно ощущение холодной стали в своём сердце.
Меч котхийца метнулся змеёй. Это был почти неотразимый удар. Но там, где оказалась холодная сталь, вас уже не было. А сталь вашего клинка, в свою очередь, нашла его тёплое сердце…
Крысёныш попятился. Бугай с почти суеверным страхом смотрел на киммерийца.
Вы перевязали рану – к счастью, она оказалась не такой опасной, как показалось на первый взгляд. Следуйте далее.
Шамуас лишь с неодобрением покачал головой.
— Ну, как знаешь. Если что, ты знаешь, где меня найти. Конан, такой шанс выпадает раз в тысячелетие! Звёзды нам благоволят! Клянусь благость Ану!
1. Конан ухмыльнулся, глядя на темпераментного заморянина, и ему невольно передался его азарт.
— Ладно, — брякнул он. — Клянусь Кромом. Надеюсь, завтра я не пожалею об этом решении.
2. Конан молча покачал головой.
— Клянусь бесчестием Инанны и честью Гештинанны, — воскликнул заморянин. — Конан, ты нецивилизованный варвар, просто не представляешь от чего ты отказываешься! Все девушки мира будут нашими. Мы будем валяться в шелках, пить из золотых кубков, купаться в вине!
Конан лишь усмехнулся.
— Заменит ли всё это вольный ветер в горах, верное плечо друга за спиной, привычную тяжесть меча? Клянусь Кромом, если бы мне пришлось провести всю жизнь, валяясь на шёлковых покрывалах, я бы сразу же отправился в Чертоги Смерти!
1. Однако, так и быть, ради тебя соглашусь. Скажи, маленький пройдоха – ты уже подобрал себе дворцовые покои? И небось, уже, отбираешь женщин?
2. Конан лишь покачал головой.
— Нет, это не по мне. Верные друзья, глоток вина, красивая женщина, друг за спиной – вот, чего я хочу. Пусть другие думают о сокровищах – они опротивели мне уже после храма Лахаму.
Глядя на широкую ухмылку киммерийца, Шамуас смутился, и Конан понял, что угадал его мысли.
— Ты не пожалеешь, — лихорадочно повторил он.
Шамуас с сожалением покачал головой.
— Клянусь Лахму, ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни. Ладно, Конан, решай сам – а я пожалуй, выпью ещё немного вина – и подойду вон к той киске – кажется, я когда-то платил ей пару медных монет. — он с сожалением посмотрел на киммерийца.
— Однако боги видят, что ты не прав.
Шамуас сидел в углу помещения, поглаживая сидящую у него на коленях восхитительную бритунийку. Из одежды на ей был только коротенькая туника, с таким глубоким вырезом, что казалось, платье сейчас распадется на две части. Рука Шамуаса рассеянно забралась в треугольный вырез и поглаживала её полусферы. Девушка встретила киммерийца весёлой усмешкой.
— Конан! Ты вернулся! — весело воскликнул заморянин. — Благодарение богам, я уже начал сомневаться. Слезь-ка с меня, киска, нам нужно обсудить кое-какие дела.
Пренебрежительно фыркнув, девушка соскользнула с него томным чувственным движением. Стрельнув глазами в сторону киммерийца, она удалилась.
Конан ногой выдвинул стул и уселся на него.
— Я передумал, — буркнул он. — Выкладывай, о чём ты там говорил.
1. Из какого-то непонятного любопытства вы решаете заглянуть ещё и в третью комнату (если там ещё не были). Если были – следуйте далее.
Конан спустился вниз, пройдя через толпу куртизанок, одетых в лёгкие воздушные прозрачные одеяния. Пышногрудые, томные, гибкие и волнующие тела прижимались к нему. Весёлые бритунийки, пылкие заморянки, ласковые офирки льнули к нему, заглядывая в глаза, но Конан мягко, но решительно отстранил их рукой. Сзади послышался обобщённый вздох разочарования.
Следуйте далее.
Стоя на залитой светом улице, Конан весело потянулся.
Марина повернула ключ. Двери с лёгким щелчком открылись. Внутри оказалось уютное помещение, завешенное коврами гобеленами. На стуле резного дерева сидела старая знакомая Конана и писала письмо на бумаге из листьев шоки – дорогой вендийской бумаге, на которой обычно приходят письма от высокородных особ.
Обернувшись на стук, она молниеносно вскочила на ноги, и сжала в ладони клинок, который до этого прижимал бумаги на столе – служил пресс-папье. Её лицо побледнело от ярости.
— Сучка, — прошипела она в лицо Марины. — Я тебе ещё это припомню! Пять гвардейцев на раз и со своими роскошными волосам можешь попрощаться! А если бы не Лецития…
Марина лишь пренебрежительно сплюнула, и вызывающе удалилась, напоследок издевательски качнув бёдрами.
Шарлин побледнела ещё больше. Она выглядела, как разъярённая демоница.
— Какого чёрта тебе здесь надо?
— Просто хотелось бы знать, какая связь между твоим появлением и нападением этого отребья, — прищурив глаза, хмуро заявил Конан. — ты можешь спать с кем угодно и предавать кого угодно, но своей шкурой я дорожу.
Её глаза сверкнули.
— Она и так почти пропала, — прошипела она. — Считай, что она пошла на обшивку для книг!
Изумлённый этой вспышкой ярости, Конан на мгновение промедлил, и коринтийка бросилась к противоположной стене. Едва она коснулась доски, как пол под ногами у Конана расступился, и он полетел во тьму. Вслед ему донёсся лишь её издевательский смех.
Следуйте далее.
Пролетев несколько футов он упал и покатился во тьму. Он больно ушиб локти колени, но, кажется, ничего более не пострадало.
Конан проклинал себя, что попался в такую простую ловушку. Нечто подобное всегда устраивают храмах, чтобы уберечься о непрошенных посетителей; но кто бы мог подумать увидеть нечто подобное в борделе?
Он с рудом представлял, как её вообще представлял устроить. Однако в давние годы Золотую Розу основала загадочная иноземка из земель далеко на восходе, которая знала немало секретов. Она-то и обучила куртизанок немыслимым тайнам любовного искусства.
Он ощупал тьму вокруг себя.
Его руки коснулись холодного и скользкого камня. Медленно, наощупь, пробуя пол ногами перед собой, он стал продвигаться налево. Спустя несколько десятков шагов забрезжил свет. Моргая от резкой перемены освещения, он выбрался у основания старого заброшенного акведука, ведущего воду с западных гор в древний город Колдунов.
Конан повёл плечами и в нём загорелась холодная ярость. Он быстро преодолел всё расстояние до борделя, и ворвался в потайную комнату, но в ней уже никого не было. Бумаги со стола пропали.
Конан задумчиво вышел из помещения.
Неожиданно к нему прижалась Марина, неслышно поднявшаяся по лестнице (в том случае, если вы не согласились на её предложение ранее).
— Теперь тебе некуда торопиться, — жарко прошептала она. — Иди ко мне, мой варвар из страны снов. Ты самый могучий воин в этом занюханном городе. Подари мне одну ночь любви, и я буду помнит про неё вечность.
Конан ни на миг не усомнился в искренности немедийки.
1. Он жарко прижал её к себе.
2. В конце концов, подумал Конан, какого чёрта? Чертовка ускользнула, и теперь у него по меньшей мере целая ночь впереди…
3. Мгновение поколебавшись, он с сожалением сжал её плечи, пробормотав что-то вроде извинения. История с маленькой интриганкой не давала ему покоя. Цепким взглядом он осмотрел помещение. Что, если она убежала недалеко, а просто скрылась за одной из дверей, рассчитывая на то, что подобный простой выход варвару просто не придёт в голову?
Марина, рассерженно фыркнув, и шипя, подобно рассерженной кошке, пренебрежительно удалилась.
Нижний этаж дома представляет поддерживаемый колоннами собой большой просторный холл; там наверняка есть потайные комнатушки, но, если Шарлиз там и скрылась, то только с одобрения Лецитии – и тогда Конан её там никогда не найдёт. А вот комнаты второго этажа следовало проверить…
Вы идёте:
1. В первую дверь.
2. Во вторую дверь.
3. В третюю дверь.
4. Огибаете пролёт по дуге и выходите на комнаты второй части галереи.
Какое-то странное любопытство повело его в третью комнату – ему показалось, что ночью он слышал рыдания (в том случае, если вы в ней ещё не бывали).
Происшедшее убедило вас в неправильности принятого решения. Вы решаете, пока ещё не поздно, отправится в Золотую Розу и хорошенько всё наверстать.
Вас привлёк шум за второй дверью и вы, вытащив и вы, внутренне подобравшись, открываете её.
До полдня
До полудня ещё оставалось время, и вы решили забежать проведать спасённую вами незнакомку. А заодно вытрясти кое-какой долг из Гентабраса.
Солнце медленно карабкалось по небосклону, когда вы постучали в крепкую деревянную дверь, скреплённую бронзовыми полосами с изображением ухмыляющегося черепа.
Открылось крохотное смотровое окошко – что в квартале Убийц отнюдь не было лишней мерой предосторожности – дверь скрипнула, и вы увидели вашего старого приятеля. Из под засаленной туники выпирало небольшое брюшко, но глаза смотрели по-прежнему цепко, а походка была пружинистой.
Его лицо озарила добродушная улыбка.
— Клянусь всеми богами, Конан! Ты быстро вернулся. Тебя не утомили кошечки Золотой Розы?
Конан хмыкнул.
— Как всегда, старый пёс. Впусти меня и дай проведать мою пленницу. Как она себя чувствует?
Пожилой шемит неопределённо пожал плечами.
— Бледная, и губы постоянно трясутся, словно за ней гонится целая свора демонов. Ты опять влип в какую-то историю?
— Скорее, это она влипла в меня, — пробормотал Конан, и поведал старому приятелю обо всём, что произошло с ним за последний день.
Гентабрас помолчал.
— История довольно странная. Стигийцы древний и страшный народ. С ними лучше не связываться. Говорят, у них до сих пор в храмах живут старые боги зла, что ходили по земле в начале времён. Не удивлюсь, если всё это окажется связанно с камнем. Камень – величайшее сокровище на земле. Недаром, всё началось именно с его появлением. Многие силы – змемные и неземные пожелают им овладеть. В руках Бунды Чанда, которого окружают жрецы Асуры, и у отшельников пещеры Йелай он недоступен; но сейчас, пока он в Заморе, тёмные силы и хитроумные интриганы непременно сделаю попытку им овладеть. Ты попал в самый центр бури, Конан. На твоём месте я бы забрал девчёнку и убрался отсюда подальше.
Конан хмуро затарабанил пальцами по рукояти клинка.
— Возможно, ты и прав, — признался он. — Ладно, пойду проведаю, как там моя пленницуа.
Войдя в комнату любовницы Гентабраса, которую он временно предоставил спасённой им девушке, Конан обнаружил её бледную, словно смерть и всю в слезах. Завидев своего спасителя, она бросилась на него и обвила его ею руками. Её тело сотрясалось от рыданий.
— О, варвар! — прорыдала она. — Спаси меня от подступающей тьмы! Только что алые тени объяли меня и вещали кровавый ужас. Чёрные тени словно кружили вокруг меня, касаясь страшным крылом. Жуткие голоса говорили из тьмы. Они вещали, что я предназначена в жертву древним богам тьмы, и нет мне спасения! Моя судьба идёт вслед за мной, и сочетание звёзд укажет ей путь! Черногривые порождения зла найдут меня где угодно. Они проберутся, чтобы забрать меня в преисподнюю!
Её колотило, словно в лихорадке. Она содрогалась от ужаса и омерзения. Она содрогалась, будто в конвульсиях. Конан крепко обняв за плечи, приподнял её в воздух и легонько встряхнул. Её зубы клацнули, но рыдания оборвались и взгляд стал более осмысленным. Он бережно поставил её на пол.
— Не бойся, — с несвойственной для него нежностью сказал он. — Я оберегу тебя от исчадий ада. Будет спать рядом со мной – и, уже более 5 лет рядом со мной ночует мой меч. Честное железо способно противостоять порождения бездны. Мы в Киммерии именно так отправляем их в ад. Ещё в детстве я убил своим клинком я убил демона в чёрной пещере.
Она доверчиво прижалась к нему, всё ещё всхлипывая.
— Ты не оставишь меня?
— Никогда.
Наступает полдень. Вы разрываетесь между желанием пойти разузнать всё же хоть что что-нибудь про проклятый камень у Шамуаса и обещанием не оставлять беглянку одну.
Вы:
1. Скрепя сердце, идёте на сделку с собственной совестью. Вряд ли в ваше кратковременное отсутствие что-то произойдёт.
2. Скрепя сердце, остаетесь с беглянкой. Законы чести для вас превыше всего.
2. Она прижалась к вам подобно испуганному зверьку, словно найдя опору от жутких порождений мрака. Вы, проводя рукой по её волосам, бормочете что-то упоительное. Уткнувшись в ваше плечо, она хлюпает носом. Затем она постепенно успокаивается, оттаивает и раскрывается, словно цветок.
Она свернулась калачиком в ваших руках. Вы тихонько баюкаете её, словно несмышлёного ребёнка. Однако близость её юного упругого тела невольно рождает у вас иные ассоциации. Словно что-то тёплое разгорается в груди. Не сдержавшись, вы невольно целуете её в лобик (привет Чертознаю :))))). Она поднимает своё заплаканное лицо, и вы целуете её нежные розовые губы, словно бутоны розы. Она подаётся вам с доверием и неожиданно вспыхнувшей страстью. Вы покрываете поцелуями её нежное тело, розовые бутоны её груди, нежную шею, бархатистую впадину живота…
Солнце заливает золотом комнату, погружая вас в золотой океан…
Счастливая и успокоившаяся, она уснула на вашем плече, словно ребёнок. На её лице застыло безмятежное выражение. Вы сдули её невесомые волосы со своего лица, улыбаясь непонятно чему.
И в это момент в комнате стало сгущаться зло. Словно что-то чёрное возникло возле кровати. Его обтекали, не касаясь, потоки золотого света из окна – касалось, само солнце боится прикоснуться к нему. На вас дохнуло холодом неземных бездн. И охватило какое-то непонятное, выворачивающее наизнанку отвращение, выворачивающее наизнанку, словно неведомый посетитель было воплощением ужасающей мерзости, неописуемой скверны. Неуловимым движением сместив девушку на кровать, вы выхватили верный клинок – он так и лежал у постели.
Проснувшись, девушка закричала.
Не успели вы сделать и несколько шагов, как вас вернул истошный крик. Подобно буре, вы ворвались в комнату.
Словно что-то чёрное возникло возле кровати. Его обтекали, не касаясь, потоки золотого света из окна – касалось, само солнце боится прикоснуться к нему. На вас дохнуло холодом неземных бездн. И охватило какое-то непонятное, выворачивающее наизнанку отвращение, выворачивающее наизнанку, словно неведомый посетитель было воплощением ужасающей мерзости, неописуемой скверны.
Размахнувшись, вы ударили его клинком. И в этот миг сгустившееся зло словно сконденсировалось, обретая форму. Перед вами стояло некое подобие чудовищной обезьяны с головою шакала. Ужасающей ненавистью полыхали её алые глаза. Оно легко ушло от удара клинка, и вы застыли друг напротив друга – человек и порождение бездны.
1. Вы в очередной раз молниеносно ударили, пытаясь поразить его в сердце.
2. Крепко сжимая клинок, осторожно пытались выявить у неё слабые места.
1. Тварь одновременно рванулась вперёд, сцепилась с вами в прочный клубок и вы покатились по полу, кусаясь и пытаясь оглушить противника. Её огромные жёлтые клыки тянулись к вашему горлу.
2. Неожиданно тварь метнулась вперёд. Ничуть не менее молниеносный, чем порождение бездны, вы насадили её на клинок. Не взирая на это, она протянула себя через сверкающую сталь, окрасившуюся чёрной кровью и ухватила вас когтистыми руками. Её огромные жёлтые клыки тянулись к вашему горлу.
1.
1. Вы попытались дотянуться до выпущенного клинка.
2. Не давая ей времени, вы рывком всего тела приложили её головой о стену.
1. Тварь не дала вам времени на размышления – её клыки нашли ваше горло. Чудовищная боль пронзила вашу плоть, а затем всё померкло.
2. Её хватка на мгновение ослабла, и вы рывком наполовину высвободились из её объятий. Подхватив с пола клинок, вы перерубили её горло.
Багровые глаза потухли, и когтистые руки расцепились.
2.
1. Вы попытались выдернуть меч.
2. Выпустив меч, вы подхватили с пола тяжёлый табльдот и обрушили его на голову твари. Её багровые глаза потухли, и с размноженной головой она упала на пол.
Девушка ринулась в ваши объятия. Вы машинально погладили её по голове.
— Теперь всё будет хорошо малышка… Во имя Крома и Гештинанны! Да прекращай ты реветь! Твоими слезами можно напоить целую деревню!
Девушка, благодарно всхлипнув, утёрла слёзы, а затем внезапно разревалась с ещё большей силой.
— Что теперь? Ты меня прогонишь? — она потупилась. — У меня нет ничего, кроме этой туники, и мне некуда идти…
Варвар ошеломлённо смотрел на это мокрое царство.
— С чего ты взяла, что я тебя прогоню?
— Опасность мне больше не грозит, — всхлипывала она. — А я ничего не умею… даже говорить…
— Бадб и Морриган! — выругался он. — Все женщины такие плаксы? Что-нибудь ты да умеешь. Гентабрас тебя не прогонит. Он добряк, хотя и прирезал в молодости пару головорезов. Клянусь Нейдом! Уйми ты это мокрое дело.
Она виновато вытерлась рукавом туники.
— Извини. Ты такой сильный. С тобой можно ничего не бояться.
— Если только я не напьюсь до потери соображения, — буркнул варвар. — Со мной уже бывало такое дело… Однако я тебя ненадолго оставлю. У меня есть одно дело.
И, напоследок проведя рукой по её золотым волосам, он вышел из комнаты.
Пунцовеющие башни Шадизара поднимались к небесам. Вы прошли по аллее Безумства и оказались напротив древних кипарисов. Тень от Храма Льва подползала к нм, подобно змее.
В назначенный час явился Шамуас. Завидев вас, он сверкнул жетлозубой улыбкой.
— Во он, храм Азаг-Тота, — негромко сказл он, махнув рукой.
Приземистое здание подавляло. В нём была какая-то удручающая мрачность, словно у свернувшейся в траве змеи. Казалось, оно словно пристально наблюдало за окружающими. Аура застарелого зла сочилась из него, как вода из треснувшего кувшина.
Конан невольно поёжился. Здание показалось ему прибежищем зла.
— Как мы туда проберёмся? — недовольно буркнул он.
Глаза Шамуаса загорелись.
— Оно кажется неприступным, и полным-полно ловушек, но один из младших аколитов, мой хороший приятель, однажды, надравшись вина в старом районе Шадизара, всё мне рассказал. Наутро его нашли с перерезанной глоткой... Она была даже не перерезана, а разорвана – словно огромный коготь перечеркнул её бритвой. Я два месяца трясся, как осиновый лист, но, очевидно, боги удовлетворились одной жертвой.
Это храмовая стена. Она никем не охраняется, потому что внутри сад охраняются древние силы зла. Мы переберёмся через неё, используя верёвку. А внутри нас будет охранять вот это.
Заморянин протянул Конану амулет с инклюзом – редким янтарём. Хмыкнув, Конан с любопытством уставился на драгоценный камень, подставив его под льющиеся сверху потоки яркого света и любуясь игрой красок.
— Сбоку, слева от Храма Льва, в помещении храма есть потайная дверь, — продолжал шептать Шамуас. — Она отворяется лёгким нажатием на изображение головы павиана. Мы окажемся в одном из подсобных помещений храма. Через коридор в фоме булавки мы пройдём в большой культовый зал – там, где приносят жертвы древнему Азаг-Тоту. Говорят, среди них встречаются и человеческие…
Зал охраняют силы зла, но они не тонут тех, кто пройдёт через боковую дверь. Через дверь из чёрного дерева проникнем мы в малую комнатушку…
Внезапно Конан явственно увидел, всё что описывал Шамуас. Вот он крадётся через древнее помещение храма, освещённое колдовским огнём, и его зелёные языки отбрасывают жуткие блики на стены. Вот они открывают запретную дверь…
И в этот момент он словно почувствовал, как зло сгущается вокруг него. Оно захлёстывало волной безумного страха. Оно словно наливалось, сгущалось, обретая зримые формы…
Он невольно повёл плечами, сбрасывая наваждение. Что это было? Воображение? Предвидение? Предупреждение высших богов?
Он ещё раз бросил на храм своё взгляд, и в этом взгляде была целая пропасть недоверия. Ему показалось, что здание ждёт, оно словно ждет, что бы они воли в него. Нечто древнее, жуткое и невообразимо злое ждёт их прихода. Оно свило свои кольца во тьме, подобно страшной змее. Варвар задумался. Кто построил этот храм? Что это был за культ? Кому в нём поклонялись?
В отличие от большого пантеона местных богов, храм словно стоял особняком. Ничего, кроме имени, не было известно про его бога. Заморяне избегали даже говорить о нём. Стоило ли идти туда ради всех сокровищ мира? Не лучше ли предоставить зло самому себе?
Ваше решение.
1. Взглянув на Шамуаса, Конан вздохнул. Маленький заморянин не переживет такого крушения надежд. Его взор снова обратился на храм. В нём появился вызов. Как и его северные боги, Конан не признавал возможности отступить – победа или поражение.
2. Словно сбросив с плеч огромную тяжесть, Конан легко расправил плечи и с наслаждением вздохнул. Богов следует предоставить жрецам. Шадизар велик – он найдёт, где заработать.
Расставшись с Шамуасом, вы возвращаетесь к Гентабрасу. Вам открывает несколько побледневший шемит. Вас мгновенно охватывает недоброе предчувствие.
— Где она?!
— Не знаю, что это было, — его кадык ходил ходуном. — Какая-то тварь из самой преисподней. Я как раз вносил ей поднос с фруктами и шербетом… Словно столп из самой тьмы! Смрадное и холодное, словно безумные огни преисподней. Оно возникло прямо из воздуха. Оно говорило, и его слова, казалось, резали, словно ножи. Оно сказало, что о судьбы не убежать. Сегодня, когда петухи пропоют полночь, после принесения жертвы в Храме Азаг-Тота, её душа расстанется с телом и будет ввергнута в пучины мрака.
Шемит передёрнул плечами, по его трясущемуся виду было заметно, что он потрясён до глубины души.
— С тех пор она ничего не ест и не говорит, только тихонько воет…
Конан стоял мрачнее грозовой тучи.
— Скажи ей, что ей нечего бояться, — наконец сказал он. — Жертвы сегодня в храме не будет. Мне не впервой противостоять порождениям мрака. И, если на свете существуют боги, сегодня им придётся принимать в свои Подземные Чертоги души выходцев из преисподней!
Молча развернувшись, он ушёл, с такой силой сжав рукоять клинка, что гравировка разорвала его кожу до крови.
Выбора у вас не остаётся.
Пол-дня Конан потратил на подготовку – быть может, странную, но ничуть не менее тщательную, чем Шамуас. Он поговорил со своим знакомым жрецом в храме Кишар. Заготовил несколько мотков очень прочной верёвки, купил тяжёлый, изукрашенный лепестками подсвечник из серебра, флакон вендийского огня, взял с собой два самых прочных и длинных ножа и клинок. На ногах у него были сапоги вместо сандалий. Просторная туника не стесняла движений. Волосы он подрезал и смазал жиром.
Долгое время он смотрел на статуэтку, вручённую ему распорядителем царских одежд. Она внушала ему безотчетный звериный страх и отвращение.
Вы:
1. В конце концов, решившись, закинул её в котомку.
2. Повинуясь какому-то безотчётному чувству, швырнул в ближайшую канаву. Человек должен сам противостоят созданиям из тьмы.
Увидев, как вы пробираетесь к ней, нетерпеливо расталкивая плечами собравшуюся толпу, она весело улыбнулась. Когда вы подошли, она обняла вас руками за шею (для чего ей пришлось встать на цыпочки) и прижалась своим гибким жарким телом.
— Идём за мной, варвар, — жарко прошептала она. — Я подарю тебе невиданные наслаждения.
Близость её упоительного тела так взволновала его, что в его ушах, казалось, зашумел океан. Он протянул руки, чтобы обнять её, но она ускользнула, как язычок огня.
— Следуй за мной, храбрый варвар, — рассмеялась она. — Следуй за мной, и ты увидишь, каким может быть рай!
И, подобно колеблющемуся пламени свечи, исчезла среди пирующих.
Вы остановились. Точки крови в ушах пульсировали, словно тамтамы. Вас покачивало на волнах желания. Но голос разума говорил вернуться к столу Шамуаса, а крохотный червячок сомнения закрался в вас изнутри. Слишком совершенной была незнакомка – словно вендийская богиня желания, она будоражила самые глубинные, потаённые чувства. Вы с сомнением посмотрели на выход.
Ваш выбор:
1. С сожалением вы повели плечами и вернулись к столику Шамуаса.
2. Поколебавшись, отправились наружу, но шли осторожно, положив руку на рукоять клинка.
3. Пренебрегая опасностью, решительно двинулись на выход, плечами раздвигая собравшихся.
Шамуас нервно махнул ладонью.
— Во имя Баала, Конан! Я уже думал, ты не вернёшься.
Конан с хмурым видом уселся на отодвинутый стул.
— Ладно, давай, рассказывай, — пробурчал он.
Ночь. Яркие звёзды пылают с небес. Высокие кипарисы чернеют в ночи.
Чёрной тенью скользнули вы к высокой стене ограды.
Навстречу вам устремилась ещё одна тень. Шамуас без единого слова передал вам один из амулетов и вытащил из сумки моток верёвки с кошкой на конце. Раскрутив её, он беззвучно швырнул во тьму. Стальной коготок глухо звякнул где-то на стене. Шамуас дёрнул. Вам повезло – сталь проскрежетала на чём-то и зацепилась с первого раза. Шамуас прицепил мешок обратно к поясу и цепкой обезьяной быстро взобрался по исчезающей в темноте верёвке. Не теряя времени, вы последовали за ним.
Вы мягко спрыгнули на землю двора. Ваш подозрительный взгляд охватил всё вокруг. Кругом было тихо, только ветер трепетал листвой тамарисков. Если внутри и была стража, её не было видно.
Шамуас неясной тенью стоял рядом с вами. С вершины стены к вашим ногам протянулась ещё одна верёвка, привязанная за голову павиана наверху стены – удирать, возможно, придется быстро. Молча переглянувшись, беззвучными тенями вы скользнули во тьму.
Звёздный свет падал внутрь дворика. Деревья и кусты казались пятнами мягкой тьмы. Вы быстро проскользнули к западной части храма. Он нависал угрюмой громадой, словно угрожающе глядя на пришельцев.
Три низенькие ступеньки привели вас к порталу дверей.
Шамуас извлёк из сумки что-то, загоревшееся тревожным, колдовским светом – зелёные камни, известные как «глаза змеи». В их пульсирующем демоническом свете вы рассмотрели барельефы слева и справа от входа. Шамуас быстро нашёл и нажал на голову обезьяны.
Внутри двери что-то медленно щелкнуло, и она почти на дюйм отошла от косяка. Шамуас осторожно потянул за бронзовую ручку, похожую на голову змеи. Она тревожно блеснула, и в неверном свете звёзд Конану вдруг показалось, что на погружает свои колдовские клыки в руку заморийца.
Перед вами открылся проход, полный густой антрацитовой тьмы. Тонкие лучики света протянулись от входа во тьму. Тревожным светом высветились мраморные плиты.
Шамуас поспешно спрятал колдовские огни, и, освещаемые одним слабым светом звёзд, вы вошли в храм.
Шамуас на мгновение выглянул во дворик – по-прежнему было тихо, только звёзды бросали на стены свой рассеянный свет. Он осторожно притворил дверь. Неожиданно раздался щелчок, и дверь влилась в каменную стену. На мгновение вы оцепенели. Осознание произошедшего захватило все ваши мысли. Теперь вы были заперты внутри храма, словно пойманные храмовые мыши!
Шамуас поспешно вытащил из сумки пылающие кристаллы. Цвет его лица показался вам мертвенно-бледным. Он дрожал, как загнанная мышь. Вы сохраняли спокойствие. Рано или поздно человеку надлежит отправится в царство смерти. Есть ли разница, когда именно это произойдёт?
Шамуас сделал жест, и вы беззвучно прокрались по коридору. Следующие двери казались мертвенно-бледными в мертвящем свете кристаллов. Они были обиты пластинами слоновой кости. Шамуас легонько толкнул их, и они беззвучно отворились.
Неожиданно вы оказались в большом зале. Его заливал ровный колдовской свет: казалось, сам пол и стены сияли, отражая свет колдовских светильников. Большие чаши из неведомого материала извергали языки зеленоватого огня. Странное дело, но свет от них был желтым, почти ощутимо тёплым. Залитые потоками колдовского света, стены и пол из белого мрамора, казалось, источали светло.
Шамуас снова спрятал кристаллы. Он дрожал, как осиновый лист. В помещении больше ничего не было, кроме массивного алтаря – даже без канавок для стока крови. Этот странный храм без бога, святилище без идолов приковывало внимание, влияя на воображение. Оно казалось вместилищем чего-то странного, непостижимого и невообразимо чуждого. Казалось, оно с холодным любопытством смотрело на вошедших.
Вы невольно припомнили своё видение. Оно опять повторялось: мрачный древний зал, языки колдовского огня, дверь в конце. Вы передёрнули плечами.
Вы брали с собой подарок распорядителя царского гардероба?
1. Да.
2. Нет.
1. Странное ощущение, охватившее вас при том видении, повторилось. Какое-то жуткое предчувствие ледяными пальцами сжало сердце. Холодный ужас сжимал вокруг вас свои кольца.
2. Странное ощущение, охватившее вас при том видении, не повторялось. Вы на мгновение заколебались, но затем решительно двинулись к двери. Жизнь офирки зависела от вас, и не время было размышлять.
Неожиданно снаружи, от парадного входа, послышался шум. Конан с Шамуасом, не сговариваясь, бросились к смотровому окошку и прильнули к нему. Сперва ничего не было видно, но мгновение спустя их глаза, привыкшие к темноте, различили следующую сцену.
Несколько неясных теней перевалили через стену. За ней раздавался звон стали и крики агонии. Неожиданно Конан вспомнил, что стычка между людьми Алого Волка и кезанкийцами должна была произойти именно у особняка Алого Льва. А значит – рядом с храмом Азаг-Тота! Следом за одними тенями через стену перевалили другие.
В саду раздался звон стали и послышались проклятия. Несколько тёмных фигур бросились к воротам храма.
Вы неожиданно осознали, что в Храме нет засовов или замков. Его двери ничем не держались. Не существовало глупцов, способных по своей воле залезть в храм Азаг-Тота.
Вы отступили от двери, машинально извлекая клинки.
Под ударом разгоряченных тел двери распахнулись, и в залу влетело несколько головорезов, среди которых узнали старых знакомых из трактира.
Они безщумно заозирались по сторонам, и оставновились как вокпаные, уивдев Конан и Шамаса.
— Конан, — изумлённо воскликнул главарь, весь в крови, без левого уза и сжимая в руках окровавленный клинок. — Ты-то что здесь делаешь? Мы схлестнулись с людьми Проранка, но они заручились помощью ублюдков с Алых кварталов. Ад и демоны! Помогите затворить дверь!
Головорезы навалились створки изнутри. Двери бесшумно затворились. Один из головорезов тут же прильнул к смотровому отверстию.
— Проклятые ублюдки, — промычал главарь, сплывая кровью. Если они достанут нас здесь – мы трупы.
Конан с пренебрежением смотрел на них. Весь этот сброд, отбросы человеческого общества, казались ему облезлыми шавками, загнанными волками. И эти волки спустились с гор.
— Нужно чем-то подпереть дверь, — лихорадочно произнёс главарь. — Смотрите, в том конце дверь. Сходите, принесите каких-нибудь лавок или храмовой утвари.
Неожиданно Конан ощутил, как напряжение возросло до предела. Храм напомнил ему свернувшаяся перед броском змею.
— Стой! — одним прыжком оказался он между заморянином и алтарём. — Там – зло. Туда нельзя заходить.
— Боги и аннунаки! — выругался заморянин. — Нас перережут, как котят! Прочь с дороги, северная собака!
Зарычав, Конан толкнул его в грудь.
— Клянусь, каждому, кто сделает хоть шаг в сторону двери, я выпущу кишки!
Инстинкт подсказывал ему, что порог двери ни в коем случае нельзя переходить.
Вокруг него с глазами, сверкающими от ненависти, собрались все убийцы – все, кроме того, что остался у смотрового зрачка.
— Он подкуплен проклятыми кезанкийцами! Хочет, чтобы мы все ту подохли!
Рыча, как свора собак, они набросились на него. Засверкали клинки.
Вы:
1. Набрасываетесь на врагов.
2. Отражаете удары.
Засверкала круговерть стали, но прежде чем вы успели что-либо сделать…
И в этот момент в храме появились новые действующие лица. Четыре высокие фигуры, закутанные в чёрные балахоны, проскользнули в тут самую дверь, в которую вы только что прошли. Увидев причудливую картину, они остановились.
Самый высокий из них отбросил складки капюшона. Он оказался средних лет стигийцем, с аристократическими, правильными и немного усталыми чертами лица.
Его холодные глаз сузились.
— Вы, собаки! Что вы делаете в храме Азаг-Тота?
Захваченный горячкой боя, главарь шайки зарычал.
— Не твоё дело, проклятая стигийская тварь! Иди сюда, чтобы могли выпустить тебе кишки.
Общая ненависть к стигийцам захватила их, и они и сами не заметили, как оказались на одной стороне с киммерийцем.
Стигиец поморщился.
— Вы нам не нужны, отребье Сета. Мы пришли за камнем.
— Камень! — возбуждённо зашушукались заморяне.
— Так во зачем ты ту очутился, Конан! — сообразил предводитель. — Ты не хотел пускать нас к камню! Брюхо Неграла! Прикончим этих ублюдков, а оптом решим вопрос в поединке!
Конан молча кивнул, соглашаясь.
Жрецы расступились, и вперёд вышел высокий, худой стигиец с правильными чертами лица. Его глаз горели мрачным огнём.
Он высвободил из складок балахона руку и направился прямо к вам.
Вы:
1. С недоумением глядя на пустую ладонь, подпустили его довольно близко, а затем попробовали рубануть мечом.
2. Обратили к нему сверкающее лезвие клинка.
3. Словно невзначай посторонились, пропуская его к ближайшему заморийцу.
1. Уклонившись неуловимым движением. Словно раскачивающаяся змея, он нанёс несильный удар в вашу могучую грудь. Но вот только странно, почему так померк свет? И странная слабость разлилась в ногах… Мир уплывает…
2,3. Тот, не сбавляя шаг, направился к ближайшему заморийцу.
Не понимая грозящей ему угрозы, тот невольно подпустил его слишком близко, и только потом рубанул его мечом. Жрец уклонился от удара, словно раскачивающаяся кобра и ударил открытой ладонью в грудь заморийца. Тот покачнулся, будто у него разом переломали все кости. Его лицо стремительно почернело. Он нелепо упал на пол, словно тряпичная кукла.
Остальные бандиты зарычали. Размахивая клинками, они ринулись на жрецов, с ожесточением загнанных в угол волков. Комната наполнилась проклятиями и тяжёлым дыханием.
Вскоре двое из жрецов легли на пол, украшая его алым пятнами крови; из бандитов на ногах осталось стоять только трое. Пламя колдовских светильников невольно освещало эту жуткую сцену. Конан стоял в стороне, положив руку на рукоять меча.
Неожиданно все вздрогнули, услышал чей-то мелодичный смех.
Часть стены отошла в сторону, и на мраморный пол ступило новое лицо этого действа – высокий, тучный человек с властными чертами лица.
Вы:
1. Разговаривали с начальником царского гардероба.
2. Не разговаривали с начальником царского гардероба.
Конан вздрогнул, узнав своей старого знакомого – именно этот начальник царского гардероба вытащил его из тюрьмы.
Вслед за ним скользнуло два мрачных жреца, закутанных в плащи – их лица напоминали стигийские, но было в них что-то ещё, какое-то ощущение чуждости, древности, которое наложило опечаток на их аристократические лица. Так могли выглядеть стигийские воины древних легенд.
Толстяк жизнерадостно рассмеялся.
— Отлично, отлично! Лучше, чем я мог ожидать, варвар из Киммерии. Полночь – и кровь! Много крови! Она течёт… Старый бог проснется, чтобы выпить её – выпить её без остатка!
Следом за жрецами проскользнула фигура Шарлин. Конан виртуозно выругался.
Стигийские жрецы повернулись к новым посетителям. Их глаза засверкали от ненависти. Старший жрец выступил вперёд.
— Кутхемесцы?! Секта поклонников Старого Бога? Так вы всё-таки выжили после прихода лемурийцев?
— Не только выжили, но и сохранили вою веру, — мрачно сказал один из пришельцев. — И теперь нам нужно Сердце, чтоб завершить начатое.
— Воскрешение Мехте-Акеру?! — воскликнул жрец. — Это невозможно! Вы безумцы! Он разорвёт вас на месте! Это древний, очень древний бог – и злой, очень злой. Его власть простиралась на многие земли – тогда, когда Сет ещё разгуливал по земле. Пробуждать его сейчас – безумие! Земля не выдержит его поступи!
Толстяк рассмеялся неприятным смехом.
— Вам-то что до этого, прихвостни Сета? Не вы ли сами хотите делать это? Не вы ли верите, что мир – лишь мгновение безумного сна, покрывало иллюзии, кошмар Отца Сета?
Ненависть засверкала во взглядах стигицйев.
— Наше дело, во что мы верим,– угрюмо сказал старший из них. — Но пробуждения Мехте-Акеру мы не допустим. Мы знаем – он покоится здесь – ещё с тех пор, когда над горами Гориана возносились пурпурные баши Пифона.
— Что ж, пускай будет так, — легко пожал плечами распорядитель гардероба. — Ваши братья из Кутхемеса помогут вам примириться с вашим поражением.
Стигийцы пораженно уставились на пришельцев.
— Дети земли Кутшем, — пораженно прошептал младший.
Толстяк виновато пожал плечами.
— Илдиз тоже хочет камень, ваши братья из Мёртвого Города хотят вернуть своего бога, а я – я хочу лишь корону Заморы.
Четверо жрецов застыли друг напротив друга, сверкая глазами. Напряжение сгустилось в зале.
Это не походило ни на один из виденных киммерийцем поединков. Они просто остановились друг напротив друга, взирая друг другу в глаза. И в тоже время, что-то происходило. Жуткое ощущение зла коснулось всех в зале.
Конан взглянул им в глаза и ужаснулся. Словно чёрные бездны клубились в них. Бездны запретного знания и нечеловеческие кошмары. Какие страшные, нечеловеческие методики они применяли для победы в этой битве, какие бездны запретного знания – он не хотел даже думать.
Внезапно стигийцы покачнулись. Их лица посерели. От них отхлынула вся кровь – они были лишены и кровинки. Младший со стоном осел на мраморные плиты. Старший прислонился к стене, дрожащей рукой утирая со лба капли пота.
Толстяк весело улыбнулся.
— Превосходно! — он повернулся к кутшемцам. — Теперь вы можете выполнить предначертанное. — он повернулся к Конану и рассмеялся. — Наш друг по какой-то причине не подается зову бога. Однако мы сейчас это исправим. К счастью, у меня есть ещё один амулет.
Он вытащил что-то из сумки и бросил главарю бандитов. Тот поймал его безотчетным движением, прежде чем Конан успел его остановить. И в тот же миг его движения приобрели сомнамбулическую безошибочность. Механически, словно кукла, он развернулся и направился к двери. Лишь его глаза на бескровном лице расширились от ужаса.
Разбойники заволновались. Один из них попытался выбить амулет из руки Алого Волка. Легкий кивок кутшемца – и бандит осел на мрамор бесформенно кучей. Н единого звука не вылетело из его глотки. Однако по его позе казалось, что вообще лишён костей.
Конан до боли стиснул рукоять клинка. Он понял, что сейчас должен будет произойти то обряд, что должен будет отнять жизнь у безвинной офирки.
Он молниеносно окинул взглядом помещение. Нужно помешать жрецам. Но как? Нужно выждать подходящий момент…
Он не сомневался, что они обладали чудовищными способностями, и нужно было хотя бы отвлечь их внимание на мгновение…
И в очередной раз в храм ворвались посторонние лица. За дверями храма послышались вопли ужаса – очевидно, привратники разрывали осмелившихся осквернить покой храма, на части. Двери хлопнули, и в храм ворвались уцелевшие кезанкийцы. Атмосфера ужаса настолько сгустилась в храме, что их приход остался едва ли замеченным. Стигийцы, кутшемцы и Конан лишь на мгновение повернули в их сторону свои головы.
Те временем главарь разбойников подошёл к двери и толкнул её. И тут же медленно остановился, словно попав в густой кисель. Текли секунды, показавшиеся всем бесконечными. А затем он медленно обернулся. Бандиты и горцы попятились. Из глаз бывшего вожака смотрела смерть.
Летящим, танцующим шагом он направился к ближайшему заморийцу и, обхватив его руками, легко оторвал ему руку. Помещение храма огласилось воплями ужаса. Кезанкийцы бросились обратно, но двери храма затворились, словно повинуясь чьей-то дьявольской воле. С абсолютным безразличие бывший вожак отребья повернулся к ближайшему кутхемесцу и высоко поднял его над головой, а затем размозжил его голову о твердый камень алтаря. Покончив с этим, он безразлично окинул взглядом оставшихся и сделал шаг по направлению к ним.
В зале воцарился хаос. Кто-то с воплями бросился прочь, кто-то, размахивая клинком, на самого демона, кто-то пытался найти выход из внезапно оказавшегося запертым помещения.
Стигийцы оказались рядом с Конаном.
Младший ухватил его за полу плаща.
— Это ещё не Акеру. Это только Акху, привратник. Он должен открыть Дверь. Отец Сет, спаси и сохрани…
Толстяк и девушка метались наравне со всеми. Ужас озарил их лица. Кезанкийцы метались по комнате, словно стая летучих мышей. Демон методично вылавливал их и разрывал голыми руками. Его сила была поистине нечеловеческой.
Коран молча потянул из ножен клинок. Найдя глазам Шарлин, он молча прыгнул к ней и выхватил её из этого безумия, оттянув к стене.
— Стой тут, — рявкнул он. — Я обещал тебя вернуть Лецитии невредимой, и верну.
Она лишь тихо пискнула, широко раскрытыми от ужаса глазами взирая на творящийся в зале ужас. Бывший вождь алой шайки покончил уже с половиной всех головорезов. Пол оросили рубины брызг и лужи сердолика. Весь забрызганный кровью, он стал больше походить на демона, не на человека.
Ещё треть умирала на полу, лишенная одной или двух конечностей. Шамуаса нигде не было видно. Демон меланхолично отрывал руку ещё одному кезанкийцу.
Сжимая в руках клинок, Конан молча скользнул к нему.
Расписал тыщу вариантов, так что сражайтесь, как больше по вкусу :)
1. Подобно буре, пролетели вы разделяющее вас расстояние; и молниеносно вонзили свой сверкнувший в свете колдовских светильников меч прямо в спину залитого кровью чудовища, вложив в этот удар всю свою силу и ярость.
2. Размеренным, скользящим шагом вы приблизились к чудовищу, словно приглашая его на поединок.
2. Демон молча поднял своё прекрасное в безумии лицо. Оставив в покое кезанкийца, он медленно поднялся – чудовищная машина смерти и разрушения. Алые капли лежали на его волосах, словно нарядив его в тиару.
У него не было никакого оружия – и всё же он казался самой воплощённой смертью.
Вы:
2.1. Со всего размаху всаживаете в него клинок, вложив в этот удар всю мощь и ярость своего могучего тела.
2.2.Осторожно обходите его по дуге, изучая слабые места противника.
Внезапно демон метнулся к вам, быстрее молнии; его тело, казалось, размылось в воздухе.
Вы:
1. Пытаетесь словить его на подставленный клинок;
2. Пытаетесь отступить назад;
3. Посторонились, пропуская его мимо.
1. Демон нанизался на подставленный клинок, казалось, даже не заметив этого. Его оскаленное, почти нечеловеческое лицо оказалось у вашего горла.
1.1. Объятые отвращением, вы пытаетесь отшвырнуть его от себя.
1.2. Бьёте его лоб в лоб.
1.3.Пытаетесь провернуть клинок.
1.1. Демон ещё дальше подтянулся по клинку. Его зубы оказались в опасной близости от вашего горла.
Вы:
1. Бьёте его лоб в лоб.
2. Пытаетесь провернуть клинок.
1. Хватка демона на миг ослабела;
Вы:
1.Отшвыриваете его от себя;
2.Пытаетесь выдернуть клинок.
Спустя мгновение порождение ада пришло в себя.
Его лицо мотнулось, и какая-то ужасающая боль разорвала вам горло.
Вы отступили назад, но демон летел, подобно буре; он сбил вас с ног, и вы покатились по полу.
Даже демон, казалось, не поспевал за реакцией киммерийца; он промчался мимо, а вы всадили в него свой клинок.
Словно буря выхватила его из рук, и вы оказались совершенно безоружны – человек напротив твари из бездны.
Вы:
1.Метнулись к полу, где валялся кезанкийский акинак;
2.Молча наблюдали за демоном, надеясь добыть свой клинок;
3. Бросились на него с голыми руками.
3.Вы ударились об него всей массой своего могучего тела и покатились по полу.
2.Но демон не дал вам такого шанса. Внезапно, словно стигийская обезьяна, он прыгнул, взметнувшись почти на пять футов в воздух. Его тело обрушилось на вас, вышибая дух. Страшная боль рванула район горла, и всё вокруг застлал кровавый туман…
Демон ринулся к вам наперерез, но вы успели подхватить с пола клинок. Демон нанизался на него. Он повернул вам свое жутковато безмятежное лицо. Его зубы клацнули у вашего горла.
Вы:
1. Сильнейшим ударом отшвырнули его с клинка;
2.Попробовали задушить;
3.Ударили кулаком в лоб.
3.Голова демона мотнулась, однако это не причинило ему видимого вреда. Он медленно подполз по клинку к вам.
Вы:
1. Сильнейшим ударом отшвырнули его с клинка;
2.Попробовали задушить;
2.Демон проигнорировал руки на своём горле, и ухватил вас своими руками. Чудовищная боль пронзила вас в районе левой руки и ключицы. И это было последнее, что вы запомнили.
1. Демон встал, и так же механически, словно кукла, направился к вам.
1.1. Демон молча поднял своё прекрасное в безумии лицо. Рукоять меча торчала из его спины, казалось, не причиняя ему никакого вреда. Алые капли лежали на его волосах, словно нарядив его в тиару.
Вы:
1.1.1. Пытаетесь провернуть клинок.
1.1.2. Вытащить клинок.
1.1.1..Не обращая внимания на ваши потуги, демон поднялся на ноги – неудержимая машина ярости и разрушения. Он показался багровым богом, бредущим с полей кровавой смерти.
Он ухватил вас за тунику и метнул сторону алтаря. Сгруппировавшись, вы перекатились по полу, и, как кошка, вскочили на ноги. Демон шёл на вас, безразлично опустив голову.
1.1.1.1.Метнувшись, вы схватили клинок одного из стенающих на полу кезанкийцев.
1.1.1.2.Рванулись прямо к наступающему демону, в одно движение обогнув его по дуге и вырвав меч.
1.Выхватив клинок, вы ещё раз вонзаете его в демона.
2. Пытаетесь снести его проклятую башку.
1. Оказавшись в опасной близости от вас, демон ухватывает вас за руку с клинком, и подбородок и последнее, что вы помните – чудовищную, багряную боль.
2.
1.Выхватив клинок, вы ещё раз вонзаете его в демона.
2. Пытаетесь снести его проклятую башку.
2. Демон безразлично подхватывается на ноги, ухватывает вас за руку с клинком, и подбородок и последнее, что вы помните – чудовищную, багряную боль.
3. С неожиданной скоростью демон уворачивается.
Подняв труп одного из головорезов, он швырнул его прямо на ваш клинок. Скорость демона была настолько потрясающей, что даже молниеносная реакция киммерийца не успела отбросить его тело в сторону. Сбитые с ног окровавленным телом, вы уронили клинок. Демон с отрешённым лицом приблизился к вам – вы со стигийцами оказались зажаты в углу, из которого не было никакого выхода – и при нечеловеческой скорости демона не было никакого шанса ускользнуть…
1. Вы пытаетесь прорваться мимо порождения преисподней.
2.В эти краткие мгновения лихорадочно соображаете, что ещё можно сделать.
1.1. Пытаетесь обогнуть демона.
1.2. Пытаетесь сбить его с ног.
1.1.1. С неожиданной ловкостью, словно обезьяны, которые живут в жарких лесах Куша, он поймал вас за край туники и притянул к себе.
Вы:
1. Изо всех сил рванулись, пытаясь высвободится;
2. Ударили его лбом в лицо.
3. Ударили его коленом в пах.
2. Его лицо мотнулось, и хватка на мгновение ослабла. Воспользовавшись этим, вы:
2.1 Ударили его коленом в пах.
Демон не проявил никаких эмоций; он безразлично ухватил вас одной рукой за предплечье, второй – за подбородок, и всё сокрыла чудовищная, багряная боль…
3.2. Изо всех сил рванулись, пытаясь высвободится из смертельных объятий.
Туника затрещала, и вы оказались на свободе.
3. Демон безразлично ухватил вас одной рукой за предплечье, второй – за подбородок, и всё сокрыла чудовищная, багряная боль…
1.2. Толкнув демона всей массой своего немалого тела, вы покатились по полу, по дороге пытаясь приложить противника как можно больнее. Зубы бывшей грозы Шадизара впиваются вам в плечо.
Вы.
1.Ударяете его кулаком в лоб;
2.Головой о пол.
3.Пытаетесь оторвать о себя.
3. Руки демона неожиданно оказались очень цепкими и сильными, словно руки собакоголовых обезьян, что живут в развалинах стигийских храмов; он крепко прижал вас к себе и дотянулся зубами до вашего горла…
2.Хватка демона ослабла, и вы оказались на свободе.
1. Хватка демона ослабла, и вы:
1.1. Бьёте его головой о пол;
1.2. Пытаетесь отшвырнуть его от себя.
1.1. Хватка демона ослабла, и вы оказались на свободе.
1.2. Просторная туника затрещала, и вы оказались на свободе.
Вы стояли друг напротив друга – словно два воплощения смерти, две стихийные силы разрушения. Казалось, воскресла одна из страшных сцен древних времён – человек и чудовище бездны.
Когда-то, в давно забытые эпохи, не только человек попирал своими ногами прекрасный лик земли. Бесчисленные чудовища бродили по ней; жуткие в своей злобе и неприглядности. Это была эпоха войн; страшных, безжалостных, когда человек руками и зубами вырвал свою победу у порождений бездны. И вот, наконец, он стал царём Земли, но древние чудовища затаились, алкая отмщения…
1.У вас есть клинок. Следуйте далее.
2.У вас нет клинка.
Вы:
1. Подхватываете с пола клинок.
2. Молча смотрите на демона, желая разорвать его голыми руками.
Демон метнулся к вам быстрее ослепительной молнии; какая-то страшная боль пронзила вас в районе груди, вы согнулись пополам, и всё померкло…
Вы молча обходите друг друга по кругу. С него падают на пол капли багряной крови, словно слёзы живого рубина. Внезапно, подхватив одного из истекающих кровью головорезов, он швыряет его прямо на вас.
1.Бедолага ещё жив, и вы машинально уклоняетесь, невольно подставляясь под удар демона.
2.Не желая терять обзор, ловите его на клинок, и с проклятием выдёргиваете его, теряя драгоценные секунды.
1.Багряная поступь демона принесла его к вам, его руки ухватили вас за тунику, а зубы потянулись к горлу… Скорость демона невообразима; вы понимаете, что вам не хватает одного мгновения, и через секунду всё будет кончено… и в этот миг демон замирает, и у него из глотки выходит лезвие меча. Раненый кезанкиец схватил его за ногу и с силой вонзил в него клинок.
Демон, молча наклонившись, вырывает кезанкийцу ключицу, а вы, воспользовавшись мгновением, с рычанием отталкиваете его от себя. Ваш меч упал, блеснув огнями факелов, а багряные капли оросили пол. Тело демона, разрублено почти от плеча до позвоночника, нелепо пошатнулось и упало на пол.
И в это момент словно лопнуло невидимое напряжение, царившее в зале.
Напряжение достигло предела. Ждать ещё – было почти безумием, нападать прямо сейчас – почти верной смертью.
Что вы выберете?
Внезапно стоящий позади вас стигиец пошевелился. Он извлёк что-то из пол длинного тёмного плаща – какую-то статуэтку, которую вы не успели рассмотреть, и начертил ей в воздухе знак. Вспыхнули и погасли ядовитые зелёные линии; и странное ощущение сгустилось в воздухе. Демон словно покачнулся, ослепнув на мгновение.
Вы молниеносно рванулись к лежащему на полу клинку.
Сверкнула алая сталь, и голова чудовища покатилась по полу. За ней тянулся кровавый след.
Но безумие на этом не прекратилось.
Внезапно вы заметили, что один из кезанкийцев на полу пошевелился. Он ухватил демона за ногу, с отчаянной яростью подыхающего тигра вонзив ему в ногу клинок. Демон молча остановился, чтобы оторвать ему голову.
Вы, быстрее молнии, подхватили пола чей-то клинок и обрушили его на шею демона. Ударил фонтан пурпурной крови. Голова, подпрыгивая, покатилась по полу.
Но на этом кошмар не закончился. Тело вслепую развернулось к вам. Казалось, оно видит каким-то внутренним зрением. Прокляв всех богов, вы обрушили на него клинок. Он вошёл чуть левее перерубленной шеи и располовинил тело почти до развилки, извергая радуги алых брызг. Ваша чудовищная сила отшвырнула демона почти на три фута. Тело нелепо вздрогнуло и застыло на полу.
И в этот момент что-то вздрогнуло, и сгустившееся напряжение покинуло зал.
Вы, тяжело дыша, сжимали клинок. Капли пота стекали у вас со лба, к которому прилипли мокрые пряди волос.
Из пятнадцати человек, вначале посетивших храм, из живых осталось только два кезанкийца, Шамуас, который притворился мёртвым в самом начале, девушка, стигийцы и сам Конан. Словно слепая машина смерти, демон безжалостно расправился в том числе и с теми, что вызвал его к жизни - с жрецами Мехте-Акеру и толстым распорядителем гардероба.
Девушка дрожала в углу, не в силах вымолвить не слова.
Вы стояли, окроплённый кровью, словно уставший бог войн посреди багряного зала.
Внезапно кто-то тронул вас за рукав. В любой другой момент вы немедленно бы встрепенулись, но в вас не осталось ни сил, ни эмоций.
Это был младший стигиец.
— Благодарю тебя, чужеземец, — негромко сказал он. — Ты убил привратника Старого Бога, что несёт кровь и разрушение. Хотя мы и поклоняемся Серу, но мы – во сто крат меньшее зло, чем были они. Если бы это бог обрёл свободу, нашей земле было бы устоять.
Конан посмотрел на него отрешенным усталым взглядом.
— Выходит, вы враждовали? Но старый Змей такой же враг рода человеческого, как и они.
Старый стигиец вздохнул.
— Рода человеческого – быть может. Но не смой реальности, не самой земли. Он один из старых богов, порождённых нашей планетой. Это – порождение мрака, пришедшее из бездонных пучин. Поступь его колеблет землю; шаги отпечатываются в граните. Плоть его не плоть, и кровь его – не кровь; люди лишь пыль под ногами для порождений бездны. Сет зол, но справедлив; он дарует силу, получая душу, и награждая вечными муками в аду.
Но Мехте-Акеру разрушит ваши души; сам ад и рай для него – не более, чем пылинка. Он колеблет само мироздание; его пришествие было бы смертью для нашего мира. Мы сделаем всё, чтобы не допустить его возврата в наш мир; теперь ты видишь, что не может быть лучших хранителей для камня, нежели мы.
Не в силах спорить. Конан лишь молча кивнул. Стигийцы могли убит его в любое мгновение, но не сделали этого; и что-то – возможно, сами боги – подсказали ему, что в их словах была правда.
— А как же девушка? — припомнил он. — Она говорила, что её хотят убить какие-то стигийцы.
Колдун слабо улыбнулся.
— Это они. Потомки древнего Кутхесеса, дети земли Кутшем. Пережившие падение Ахерона, скрывающиеся в тайных сектах Турана… Они родственны нам, но наши пути разошлись давным-давно.
Скопившееся внутри напряжение отпустило Конана.
Стигиец осторожно потянул его за рукав.
— А теперь пойдём.
И они прошли в древнюю комнату, где алое сердце пылало на мраморном алтаре.
— Древнее сердце, — задумчиво сказал старый жрец. — Оно помнит много добра и зла. Оно пришло из далёкой вселенной, которую люди не могут даже вообразить.
Тысячелетиями пылало оно в храмах Стигии; и теперь его ждёт путь домой.
Он молча поднял в руке алый гранат.
Конан молча напрягся, но ничего не произошло.
Стигиец поднял его вверх, словно любуясь игрой пульсирующей игрой света и волшебных теней.
— Сколько сокровищ ты таишь среди своих глубин? — негромко сказал но. —Какие тайны ты сохраняешь? Людям этого знать не дано.
И, сжимая камень в руке, они вышли в центральный зал. Заклятие спало. И все двери отворились.
Какое-то странное ощущение притягивало вас к двери.
1. Стиснув зубы, вы попробовали ему сопротивляться.
2. Отдавшись на волю событий, вы подошли и толкнули дверь.
Не в силах противиться зову, вы окрыли дверь. Камень мрачным огнём пылал на алтаре. Словно заворожённый, вы подошли к нему, и протянули к нему ладонь, словно боясь обжечься об его сияние.
Последние остатки здравого смыла и природный инстинкт вопили об осторожности, но вы забыли о них. Ваши пальцы почти коснулись камня.
1. Вы прислушались к внутреннему голосу. И невероятным усилием воли задержали вашу руку в дюйме от пульсирующего самоцвета.
2. Пренебрегая инстинктом и здравым смыслом, вы подошли и взяли камень.
И что-то вошло в вашу плоть и вашу кровь.
Вы молча повернулись к Шамуасу. Теперь вы были древним богом – воплощением тьмы и разрушения. И, увидев ваше лицо, он закричал.
— Это – не зло, и не добро, — сказал стигиец. — Это сердце древнего бога, некогда утерянное им. Его сила непредставима, она чудовищно велика. Возможно, мы вестники зла, но этот камень может принести зло, которое даже нельзя вообразить. Земля слишком стара, чтоб снести на себе богов. Мы отнесём его в храмы Амона, чтобы оно там сияло вечно.
И, словно фонарь, скрывая его под полой плаща, они растворились в ночи.
Конан тряхнул головой, словно сбрасывая все ужасы ночи – а потом обратил своё внимание на коринтийку.
— А ну-ка иди сюда, — с рычанием притянул он её к себе. Трясущаяся девушка почти не сопротивлялась.
— Можешь играть в какие хочешь придворные игры, но, клянусь Бадбом и Морриган, сейчас я отведу тебя домой, к матери, и если ещё узнаю про тебя нечто подобное, вернусь, чтобы хорошенько надрать тебе задницу!
Комната пустовала; головорезы куда-то скрылись, оставив после себя запах кислого немедийского вина и немытого тела. Об их присутствии напоминала лишь грязь на полу да сброшенный кем-то изорванный плащ.
Вы вернулись на галерею.
1. Во вторую дверь.
2. В третюю дверь.
3. Огибаете пролёт по дуге и выходите на комнаты второй части галереи.
Двое гибориек, с телами, нежными, словно первый рассвет, и волосами, текущими плечам, словно струи предвечного мрака, обернулись на ваш приход. Обнимающий их мужчина потянулся за клинком.
Пробормотав что-то нецензурное, вы затворили дверь.
Прикрыв дверь, вы на мгновение заколебались. Стоило ли тащиться проверять все остальные комнаты?
1. Да
2. Нет.
день поутру, и волосами, чёрными, как мрак перед рассветом,
Пятеро мужчин держали крепко связанную девушку.
Вы с демоном кружили друг вокруг друга, словно кордафанские львы.
Неожиданно – вы не поверили своим глазам – тварь взвилась в прыжке. Подобно павианам, обитающим на крышах стигийских храмов, она преодолела шесть футов по воздуху и обрушилась на вас.
Вы:
1.Выставили вперёд сверкающий луч клинка.
2.Уклонились от удара.
3.Увернулись, в развороте попытавшись достать её клинком.
1.Тварь обрушилась на вас всей массой своего тела. Она нанизалась на клинок, но словно и не заметила этого. Её жёлтые зубы нашли ваше горло. Чудовищная боль разорвала его, и свет померк.
3.Меч прочертил на её боку кровавую отметину, однако, она казалось, даже не заметила этого.
2.Вы снова замерли друг на против друга – достойные противники – воплощение холодной ярости и безумной бездны.
Отбросив осторожность, тварь направилась прямо к вам.
Вы:
1.Пронзили её клинком.
2.Попытались снести голову.
3.Сделаи шаг назад.
1….
2.Тварь уклонилась и внезапно вцепилась зубами в ваше плечо, сбив вас с ног.
3.Она ринулась на вас со скоростью урагана.
Вы:
1.Попытались нанизать её на клинок;
2. Попытались снести голову.
3.Попытались уклониться.
3.Тварь настигла вас и вцепилась зубами в ваше плечо, сбивая с ног
Направляясь в сторону Золотой Розы, вы внезапно ощутили сильный удар по затылку. Никаких шагов перед этим слышно не было. Что-то тёплое потекло по вашей шее, и вы с изумлением поняли, что вас, кажется, приложили камнем из пращи…
Багряное марево на миг расступилось, и вы услышали какие-то голоса. Что-то пребольно било по позвоночнику – вас куда-то тащили за ноги. Вы хотели встать и надавать негодяям, но руки и ноги вас не слушались. По ним разлилась странная тяжесть. Всё воспринималось словно через какой-то туман.
— Кошелёк срезай, кошелёк, — послышался грубый голос с неприятным, слегка шепелявым коринтийским акцентом, словно у говорившего не было половины зубов. Смотри, какой здоровенный бугай – эй, он ещё дышит! Сейчас очнётся…
— Сейчас я его успокою, — прозвучал холодный неприятный голос.
Послышался отдалённый звон.
— Кишки Неграла! Стража! Бери кошелёк и сматываемся!
Шум затихающих шагов. Ещё чьи-то шаги, словно через рокот прибоя.
— Ба, да это же Конан! — чей-то удивлённый голос, ещё совсем молодой, будто принадлежащий юному наивному солдатику. — Тот самый, который ограбил Храм Бога. Воистину, к нам сегодня благоволит Ану – кто бы мог подумать – такая добыча и сама валяется на мостовой без сознания. Берите его подмышки и тащите в тюрьму.
Чьи-то сильные руки встряхнули вас и понесли. Рокот прибоя внезапно приблизился, и захлестнул с головой. Это было последнее, что вы запомнили.
Внезапно, казалось бы, безжизненно тело, рывками, словно кукла поднялось. Кровь заливала её с плеч до колен, но какая-то невиданная сила толкала его вперёд. Тяжёлые капли падали на пол с чудовищного видения. Этот звук остался единственным звуком в святилище, не считая спазматического дыхания коринтийки.
Помянув всех богов, Конан рванулся к оставленной им на полу сумке. Выхватив тяжёлый подсвечник, он, оскалившись, взирал на тварь.
Та медленно приближалась, подобно комару из безумного сна.
Но Конан не стал её дожидаться. Одним рывком он преодолел разделяющее их расстояние, и массивный трезубец чернёного серебра вошёл чудовищу в плоть.
И в тот же миг его кожа задымилась, словно горя. Чёрные пятна расползались вокруг открывшейся раны. Тело покачнулось.
Конан выхватил из мешочка на поясе горсть порошка. Чёрной пылью осел он на приближающемся безумии. Конан сделал странный рывок в сторону, и сорвав тунику, взметнул её к одному из светильников. Колдовское пламя тотчас же перекинулось на неё. Зелёные языки жадно лизали ткань. Не раздумывая, Конан швырнул пылающую одежду в приближающегося монстра.
Послышался глухой хлопок, словно упало что-то огромное. Ошмётки плоти полетели в разные стороны. Над чудовищем взвился сноп феерического пламени. Оно покачнулось и осело бесформенной грудой на каменные плиты пола навсегда.
Грудь Конана тяжело вздымалась, окровавленной рукой он стёр со лба капельки пота.
— Серебо и огонь, — хмуро сказал он. — Серебро и огонь.
За стеной слышались удары мечей.
Лобдрокг бешено оглянулся. Внезапно какое-то странное ощущение сгустилось в воздухе. Тени скользнули между деревьев. Какое-то странное предчувствие коснулось сердца варвара, и волосы зашевелились у него на голове.
Внезапно заморянин, стоявший ближе всего к стене, закричал. Ткань его туники лопнула, и вверх ударил целый фонтан алых струй. Что-то невидимое словно разорвало его пополам.
Лодброк побледнел.
— Скорее, к храму! — просипел он.
Они полетели так, словно за ними гнались демоны из преисподней.
1.Вы последовали вместе с ними.
2.Увидев какую-то знакомую тень у левой стены храма, отделились от группы головорезов и скользнули к ней.
— Конан! — воскликнул Шамуас. — Как ты меня напугал! Во имя грудей Инанны… Что здесь происходит?
— Потом расскажу, — прорычал Конан. — Скорее отрывай эту чёртову дверь!
Конан вместе с уцелевшими головорезами влетели в помещение храма.
Две пышнотелые негритянки ласкали друг друга. Конан кашлянул. Одна из них поднялась с атласного ложа, и, возбуждающе покачивая бёдрами, подола к нему. Её тоненькие пальчики пробежались по его могучей груди.
— А ты не хочешь присоединиться к нам, северянин?
Вы:
1.Молча покачав головой, уходите;
2.
Неожиданно в проулке вас схватила за руку какая-то старуха. Её безумные глаза блеснули:
— Древний бог! Страшный бог! Он грядёт! Земля умоется кровью, и звёзды вскрикнут на небесах!
Вы застыли, как каменное изваяние. Какое-то зловещее предзнаменование почудилось вам в словах старухи.
— О чём ты говоришь, женщина? — глухо спросили вы.
— О Том, Чьё Имя Нельзя Произносить! — её глаза приблизились к вашим. — О том, кого ещё чтут потомки зла. О том, кто не мёртв, но спит – и час его воскрешения близок! О том, чьё тело лежит в храме…
В этот момент кровь хлынула у неё из горла. Вы невольно отшатнулись. Несколько конвульсий, и всё было кончено. Старуха вытянулась на мостовой. Вы передёрнули плечами, на которые словно повеял холод космических бездн.
Какое-то зло неотвратимо сгущалось вокруг. Вы ощущали это всеми фибрами души.
Желание следовать по данному проулку у вас совершенно пропало.
Вы:
1.Пожав плечами, словно пытаясь сбросить окутавшее вас ощущение скверны, решаете всё-таки договориться с Шамуасом (если до этого ещё не договорились) – может быть, хорошее приключение развлечёт вас не хуже глотка вина;
2.Решаете хорошенько прополоскать горло (если ещё нет) в таверне весёлый демон, чтобы избавиться от противного привкуса колдовства;
3.Возвращаетесь к
4. Возвращаетесь к
Конан явился на место назначенной встречи, весело подбрасывая ладони жетон. Его улыбка сверкнула в ночи.
— А вот и вы, паршивые псы! — громогласно объявил/возвестил он. — Повеселимся сегодня ночью?
Несколько теней вздрогнули в ночи.
— А, это ты Конан, — утёр пот со лба предводитель. — Ты шумишь, как стая дьяволов. Да уж, сегодняшняя ночь умоется кровью.
Теперь он казался уже далеко не таким уверенным, как накануне.
— Мой клинок всегда готов напиться крови, — заявил варвар. — А вот что-то выглядите, как амбарные крысы, которых прищучил кот.
Бандиты вздрогнули.
— Ходят какие-то странные слухи, — признал главарь. — О ритуалах в храме Зла, о воскрешении древнего бога, о возвращении древнего царства зла, когда боги ходили среди людей и умывались их кровью вместо воды. Вы там, на севере, не видели никаких демонов, но мы-то в Заморе, знаем, что они существуют. Равно как и силы зла. Не хотел бы оказаться в Шадизаре в момент пробуждения древнего бога.
Он нервно теребил прядь длинных засаленных волос.
Конан что-то пробурчал, то ли сомневаясь, то и соглашаясь.
Главарь нервно дёрнулся.
— Впрочем, ты северный варвар, что с тебя взять. Ты хоть помнишь пароль?
— Ээ… какая-то там шлюшка? — предположил Конан.
— Корапурская, — вздохнул главарь. — Впрочем, к демонам всё это. Ты и в Туране-то небось не был. Но твой клинок нам совсем не помешает.
Он отбросил с лица прядь мокрых волос.
— Но хуже всего, что ходят слухи о том, что кезанкийцы объединились с какой-то шайкой. Если сегодня их явиться больше, чем обычно, мы погибли. Как они смогли найти желающих? В Шадизаре их ненавидят больше, чем тюремную похлёбку!
Конан невозмутимо положил ладонь на рукоять клинка.
— Я доверяя своей игрушке, — объявил он. — Всё остальное в руках богов. Рано или поздно мы все отправимся в царство Тьмы. Не лучше ли это сделать сейчас, прихватив с собой побольше врагов?
Заморяне посмотрели на него с почти суеверным ужасом, творя охраняющие заклинания.
— Не богохульствуй, — мелко задрожал главарь. — После смерти нас ждут прекрасные девицы на полях Иалу, в вечном царстве Таммуза!
Варвар лишь молчаливо пожал плечами. Ему были безразличны верования южан. Он знал, что после смерти все попадают в царство воющей тьмы, где призваны влачить своё существование до конца веков. А потому в этой безумной жизни нужно любить как можно больше женщин, выпить как можно больше вина и унести вместе с собой как можно больше врагов. И тогда, возможно, Бадб и Морриган перенесут его в Покои Крома, где он может попытаться надрать богам задницы!
Ночной ветер трепетал листвой тамариндов. Ничего не происходило. Заморяне и котхийцы нервно переминались среди тишины.
— Что-то они запаздывают, — беспокойно оглядываясь, предположил главарь. — Котха, Меритес, гляньте в сторону проулка.
Две тёмных фигуры отделились от основной массы и скользнули во тьму. Главарь, беспокойно оглядываясь, сжимал руку на рукояти меча. Его беспокойство передалось остальным разбойникам. Они напряжённо вглядывались во тьму.
. Время шло, а посланники не возвращались
— Ананку-Мешвар и Эменешварра! — наконец не выдержал предводитель. — Что за…
В этот момент две вылетевшие из темноты стрелы поразили стоящего рядом с ним котхийца прямо в горло. Захрипев, он упал. Беззвучные чернее тени унесли жизни ещё нескольких бандитов. А затем послышался лязг металла, и одновременно с четырех сторон, из проулков Павиана, Дракона, Бельмеда и Свиньи к ним побежали тени. Их было куда больше, чем предполагалось.
— Огни преисподней! — выругался предводитель. — Эти ублюдки стачковались с кем-то ещё! Пресвятые боги! Дерьмо собачье! Уходим в сторону храма!
Послышался звон металла. Клинки засверкали в руках у почти невидимых теней, высекая искры.
К вам скользнула чёрная тень.
Вы:
1.Одним ударом попытались отправить её к праотцам.
2.Дожидаетесь её удара.
1.Что-то захрипело во тьме, и мягкий стук падающего тела поднялся к вашим ушам.
2.Что-то неярко сверкнуло во тьме, и ваш бок словно обожгло жарким огнём – а в следующее мгновение по телу раскатилась странная слабость, ноги подогнулись, и вы погрузились в глубокую тьму, в которой не пылали даже звёзды.
Не успели вы сделать и пару шагов, как к вам скользнула ещё одна тень; но она вышла из-под тьмы кипариса, на неё упал слабый свет звёзд, и её очертания были видны более чётко.
1.Одним ударом попытались отправить её к праотцам.
2.Дожидаетесь её удара.
1.Тень скользнула в сторону, в слабом свете звёзд сверкнул клинок, и лишь чудом вы избежали удара. Но ваш ответный удар опрокинул противника на мостовую, где он тихонько дёрнулся и застыл.
2.Противник тоже ждал, не спеша нападать.
Вы:
1.Нападаете первым.
2.Бесстрастно ждёте атаки.
1.Вы обрушились на него с молниеносностью вендийского тигра. Зазвенела сталь. Противник попятился, с трудом выдерживая шквал уларом. Наконец, он споткнулся о неровность на мостовой, и сверкнувший клинок оборвал его жизнь.
2.Наконец, противник не выдержал и напал первым.
Однако вы не стали отражать его удар, лишь сделав шаг в бок, и пропуская клинок. Противник потерял равновесие, и холодная сталь нашла его сердце.
Ночь вокруг наполнилась топотом ног, хриплым дыханием, вырывающимся из глоток, и звоном стали. Во тьме метались десятки теней. Было почти невозможно разобрать, кто друг, а кто враг.
Иногда тени метались к вам, и её несколько тел украсили камень мостовой. Впрочем, два раза вам лишь с большим трудом удалось не прирезать своих – они вскрикивали что-то перепуганное, и вы в последний момент сдерживали клинок.
Внезапно мимо вас пробежал главарь.
— Их слишком много! Дерьмо шакала! Бежим к храму – те, кто успеет спастись!
1.Недолго раздумывая, вы последовали за ним.
2.Пренебрежительно поведя плечами, вы остались на том же месте, пристально вглядываясь во тьму.
2.Неожиданно прямо перед вами выныривает три тени. Неяркий блеск мечей, ритм хриплого дыхания - и вы, расшвыряв всех троих, внезапно ощущаете горячую сталь в своей спине.
1.Стена храма выросла перед вами, словно громадный призрак.
— Перебираемся через неё, — хрипло выдохнул главарь. — О храме ходят страшные слухи, но эти собаки за спиной – верная смерть! Где-то здесь были барельефы… Дерьмо ишака! Ты умеешь лазать, Конан?
Пренебрежительно хмыкнув, вы промолчали – ваши пальцы уже нашли едва заметные выступы и впадины, и вы же начали свой путь наверх. В детстве вы удержались за крошечные трещины в скале, когда над вами парил разъярённый орёл, оберегая своё гнездо.
Ощупав шишку на голове, вы решаете отправиться в Золотую Розу – чтобы перебить неприятные воспоминания.
Она провела по вашему телу своими жаркими куполами.
Они прижались к вам своими жаркими, золотисто-шоколадными телами.
— Ты такой же могучий, как и воины нашей родины, — сказала та, что стояла слева. — Ты словно черногривый лев, что поджидает антилопу у водопоя.
Она прогнулась назад, глядя на вас большими чёрными глазами.
— Вот я, твоя антилопа! Сокруши меня!
Вы невольно повернулись в её сторону.
Вторая девушка скользнула руками по вашей груди, привлекая ваше внимание.
— Ты сильный, словно лев-людоед, что убивает добычу одним ударом, — жарко прошептала она. — Как лев-убийца, что поджидает свою добычу в развалинах храмов. Я – твоя добыча! Я возлагаю себя на твой алтарь! Возьми меня!
Она прижалась к тебе, полная сладостного желания, с дрожащими эбеновыми куполами. А слева прильнула её подруга, жарким, словно тающим телом, рождающим волну бушующего желания.
Вы:
1.Позволяете клокочущему внутри вас огненному океану выплеснуться наружу, полностью захватив вас и унося в своей стихии. В безумии, похожем на безумие битвы, вы сжимаете левую девчушку в своих объятиях.
2. Повинуясь какому-то странному ощущению, зародившемуся в груди, вы подхватываете правую девчушку, дрожащую от восторга. Её смоляные волосы рассыпаются у вас по плечам.
3.Весело зарычав, вы прижимаете обеих. Их тела словно плавились, прижимаясь к вам, в волшебном сладостном упоении.
1.Вторая девчушка прижалась к вам со спины, прижимаясь нежными куполами. Их мягкие ладошки скользили по вашему телу, рождая волну желания.
2.Вторая девушка, словно гибкая львица, обняла вас со спины.
1,2,3 –
Каким-то неведомым образом вы очутились на кровати. Шоколадные тела ласкали вас, тёплые, словно кусочек кушитского солнца, вызывая бурю в вашей крови. Не сдержавшись, вы крепко прижали их к себе.
То, что последовало далее – не поддаётся никакому описанию…
Выйдя из комнаты, вы поняли, что уже почти полдень, и пора спешить на встречу с Шамуасом.
Потянувшись, вы решаете разыскать таинственную незнакомку. Задача кажется почти невыполнимой, однако в отличие от цивилизованных людей, у вас есть одно преимущество. Ваш острый нюх различает тонкий запах благовоний, оставленных беглянкой: запах корицы, муската и ещё чего-то пряного, привезённого из Пунта. Нетерпеливо покрутившись на месте, вы направляетесь к соседней улице. Благовония заморянских куртизанок были столь сильны, что их можно было учуять за двадцать шагов. К тому же вы заметили ещё кое-что. Прекрасная незнакомка случайно ступила в лужу, ещё не просохшую после вчерашнего дождя, и на каменной мостовой отпечатался едва заметный след её изящных сандалий. Следы привели к невзрачной деревянной двери. Едва уловимый запах благовоний витал вокруг.
Вы задумчиво уставились на дверь.
1.Войти.
2.Постучать.
3.Махнуть на всё рукой и вернуться в таверну к Шамуасу.
Вы заказывали перед этим вино в таверне?
Дверь не поддаётся.
2.Пинком ноги вы вышибаете дверь и оказываетесь в причудливой комнате. Её покрывали мягкие ковры; вендийские светильники на стенах давали мягкий, умеренный свет. В комнате стоял большой стол из красного туранского дерева; несколько проходов были занавешены тонкой кисеёй. На столе лежали какие-то бумаги, придавленные жадеитовым пресс-папье.
Вы задумчиво остановились в комнате. Пока не поздно, ещё можно вернуться.
1.Вы возвращаетесь и идёте обратно в таверну.
2.С любопытством заглядываете в бумаги.
3.Роетесь в ящиках стола.
4.Направляетесь к проходам.
2.Перелистав тонкие белые листы, вы отмечаете, что они сделаны из листьев шоки – высокогорного вендийского растения, на бумаге из которого пишут письма для высокопоставленных особ. Из этого же растения выжимают чернила.
Полюбовавшись на причудливые закорючки, вы с сожалением отложили их прочь - вы не умеете читать.
3.Бумаги, бумаги и ещё раз бумаги. Вы разочарованно отложили их в сторону. Таинственное искусство чтения пока не относилось к числу ваших несомненных достоинств.
Вы постучали.
Спустя некоторое время вам открыл громадный негр-кушит со чёрной, как смола, кожей. Он недовольно сверкнул белками глаз.
— Госпожа сегодня не принимает.
1.Вы наносите ему удар кулаком, пытаясь сбить с ног.
Негр, как подкошенный, рухнул внутрь комнаты. Перешагнув через него, вы отправляетесь на исследование.
2. «Меня примет», — говорите вы с невозмутимым видом, в то время как веселые искорки мелькают в ваших глазах.
3. Вы с подозрением окидываете взглядом открывшееся вам помещение, пожав богатырскими плечами, делаете шаг назад.
3.1.— Кто она такая, эта твоя госпожа, — недовольно спрашиваете вы.
3.2. Пожав плечами, вы уходите.
3.1.Глаз негра сузились.
— Тогда тебе нечего здесь делать, — пошёл прочь, белокожая собака!
1.Вы, молча проглотив оскорбление, спустились со ступенек.
2.Потянули из ножен меч.
3.без предупреждения нанесли удар кулаком.
2.Негр с сомнением воззрился на вас. Внезапно огонёк понимания блеснул в его глазах.
— Ты из Золотой Розы? От Брагераса?
2.1. Вы важно киваете головой.
— Тогда ты должен знать пароль.
1.— Дерьмо собачье, — в сердцах выругался Конан.
— Он и есть, — расплылся в улыбке кушит. — Идём со мной.
2. — Ладно, я соврал, — легко соглашаетесь вы. — Пропустишь меня, или мне украсить эту дверь твоими кишками?
3. Вы небрежно пожали плечами.
— Груди Деркето? Задница Сета? Дерьмо Неграла?
Его глаза сузились, и он потянул из ножен меч.
2.2. — Что это за чёртов Брагерас? — прямо интересуетесь вы.
2.3. Не имею представления ни о каком Брагерасе, — беспечно пожимаете вы плечами. — Но, клянусь, или госпожа примет меня, или мне придётся украсить эту дверь, всю в твоих кишках!
Негр, зарычав, выхватил меч.
Вы, в свою очередь выхватили клинок, и на ступенях дома зазвенела сталь.
2.2. Неожиданно в глазах кушита загорелся гнев.
— А, так ты из шайки Бурмад Шаха! — прорычал он. — Ну, держись, белокожая собака!
1.Не давая ему вытянуть меч, вы ударили его кулаком.
2.Вы, в свою очередь выхватили клинок, и на ступенях дома зазвенела сталь.
3.3.Вы уловили запах благовоний, и окончательно утвердились во мнении, что загадочная негодяйка здесь.
3.3.1. — А ну-ка посторонись, — прорычали вы, подавшись вперёд.
3.3.2. Молчаливо наносите удар кулаком, пытаясь сбить с ног.
Бешеный натиск негра заставил вас оступиться. Вы покатились со ступенек, по пути выронив меч. Однако и негр поторопился: рванувшись за вами, он пропустил удар по своим ногам. В свою очередь он покатился по мостовой. Вы оба вскочили на ноги, и уставились друг на друга, злые, как черти.
Чернокожий великан легко уклонился; опасный огонёк загорелся в его глазах. Обменявшись несколькими нерезультативными ударами, вы облапили друг друга, словно медведи. Внезапно под ноги вам некстати подвернулась ступенька, и вы скатились с неё, вывалившись на улицу и расцепив объятия. Ступеньки пересчитали вам рёбра и наставили синяков. Вы оба вскочили на ноги, и уставились друг на друга, злые, как черти.
1. — Клянусь семьёй Крома! — прорычали вы. — Мне нужна твоя госпожа, и если для этого придётся пройти по твоим кишкам, я так и сделаю!
2. Утерев кровь с разбитых губ, вы уважительно хмыкнули, взирая на противника.
— Клянусь Негралом, мне нужна твоя госпожа, а не твои потроха. Ты дерёшься, как настоящий мужчина, а не то, что эти заморянские крысы. Может, лучше пойти выпить пива? Солнышко припекает.
3. — Клянусь Негралом, — сказали вы, — Мне нужна только твоя госпожа. Пропусти меня, я, так и быть, не стану наматывать твои кишки на свой клинок.
— Попробуй это сделать, северный ублюдок, — весело сверкнул зубами чернокожий.
1. Вы оба одновременно ринулись к клинкам, и едва не столкнулись лбами.
1.Вы оба одновременно вытащили клинки. Зазвенела сталь, распугивая воробьёв. Огромный чернокожий обрушился на вас, словно буря в период самумов. Это было само воплощение стихии; вам никогда ране не доводилось сталкиваться с этим. Мощь и скорость его ударов даже превосходили вашу, хотя выносливостью он вам, пожалуй и уступал. На его лице уже выступили капли пота и вздулись жилы на лбу.
Внезапно мощный удар выбил меч из ваших рук. Он, звеня, покатился по каменной мостовой. Ничуть не растерявшись, вы молниеносно нагнулись и мощным ударом в солнечное сплетение вышибли из него дух. Его клинок, отброшенный, полетел в ту же сторону.
Негр молниеносно оказался на ногах.
— Ты дерёшься неплохо, светлозадая обезьяна, — признал он. — Но, клянусь богами Анпу, победа будет за мной!
Боевое бешенство окончательно покинуло вас, и вы рассмеялись.
— Во имя всех богов ада, светлокожий, — сказал негр. — ты достойнее всех ублюдков, которых я видел в этом городе. Ни один не осмеливался поднять на меня кулак!
Конан с весёлыми огоньками в глазах бросил меч в ножны.
— Так может, пойдём выпьем пива? Солнышко припекает.
— Клянусь ногами Аджуджо, которыми он затоптал Мировую Змею, я так и сделаю! Мне осточертела это паршивый город и эта сучка. Целыми днями я торчу здесь, охраняя её, а всего-то развлечений – несколько прехорошеньких офирок. Разве достойно это настоящего воина? Моя кровь протухнет и превратится в болото! Во имя Тульбо, Бога Грома, идём.
Внезапно в его глазах сверкнул нехороший блеск.
— Однако ты хотел повидать эту маленькую сучку?
1.Вы охотно кивнули.
2.Вы сощурили глаза, однако на мгновение задержались:
— Погоди… это верно, однако расскажи мне, для начала, кто она такая, и чем занимается? Сегодня утром меня из-за неё едва не убили…
Негр пожал плечами.
— Её зовут Шарлиз. Но это – и всё, что я о ней знаю… Она – сама себе хозяйка. Крутит какие-то интриги… У неё частенько бывают высокопоставленные особы – начальник царского гардероба, распорядитель одежд, какие-то аристократы. У них тут милое любовное гнёздышко. Насколько я знаю, она сама из Ксанфира. Очень скрытная. Частенько забегает в Золотую Розу – хотя что она там забыла, ума не приложу…
Самая настоящая подстилка – ложиться под каждого, кто может принести ей какую-нибудь выгоду. При этом злая и хитрая, словно кошка. Поперёк дороги ей лучше не становиться.
Конан задумчиво затарабанил пальцами по рукояти меча.
— Беда в том, что кажется, она сама стал мне поперёк дороги… — буркнул он. — Ладно, пойдём, проведаем твою хозяйку.
Вы зашли в комнату, обставленную в утончённом восточном стиле. Пол укрывали мягкие хорусунские ковры; стены скрывали гобелены. На этих гобеленах были изображены какие-то причудливые чудовища. Если бы варвар знал кхитайскую мифологию, он бы опознал драконов.
Посередине комнаты стоял стол с бумагами, придавленными тяжёлым жадеитовым пресс-папье. В противоположном конце комнаты виднелось два прохода, сокрытых лёгкой кисеёй.
Вы проследовали к левому из них.
Перед вами открылась комната в удивительном восточном стиле. Золочёные гобелены словно стекали со стен; ваши ноги словно утонули в пышном ковре. Золочёные светильники давали мягкий свет.
На гобеленах были изображены сцены, которые заставили бы покраснеть добропорядочную бритунку. Из глубоких кадильниц вился тонкий дымок, полупрозрачными шлейфами распространяясь по комнате и заставляя её дрожать. Фигурки на гобеленах, казалось, оживали. Острый аромат щекотал ноздри.
У стены стояла широкая кушетка, застеленная белоснежным покрывалом с узорами золотых цветов. Перед ней стояла тумбочка со шербетом (апельсиновым соком) и вазой с фруктами. На кровати, лениво расположившись, лежала ваша таинственная незнакомка. Она была совершенно обнажена. Она лениво черкала что-то стилом на табличке из воска. Перед ней на корточках сидели две невольницы-кушитки, единственной одеждой которых служили золотые браслеты на щиколотках и запястьях. Они удивлённо обернулись, поразившись вашему приходу.
Увидев непрошенного гостя, она изумлённо приподнялась:
— Балтан! — зло прошипела она. — Я же велела никого не пускать!
Негр широко усмехнулся.
— Клянусь яйцами Аджуджо, с этого дня вы мне больше не хозяйка. Меня давно звал в свою охрану распорядитель гардероба. А на прощание я привёл вам вот этот подарочек. Помните, что вы сделали с Акриллой, когда она нарушила ваше указание? Надеюсь, что он сделает то же самое с вами!
И, зловеще ухмыльнувшись, кушит резко развернулся и ушёл.
Девушка, отбросив стило и сжав кулачки, с ненавистью уставилась на Конана.
— Что тебе здесь нужно? — глухо произнесла она.
Вы подошли к дверям. Из-под левой двери вился лёгкий дымок.
Куда вы пойдёте?
1. В левую дверь.
2.В правую дверь.
За правой дверью обнаружилось пятеро прелестниц, которые ублажали одного негра. Завидев вас, они завизжали. Негр, сдавленно ругаясь сквозь зубы, потянулся за мечом. Дверь в дальнем конце комнатки распахнулась, и в ней показалось ещё два вооружённых стражника.. а может, и больше. Девушки прижались к стенам.
Ругнувшись сквозь зубы, вы выбежали из помещения и быстро затерялись в лабиринте проулков.
В левую.
Перед вами открылась комната в удивительном восточном стиле. Золочёные гобелены словно стекали со стен; ваши ноги словно утонули в пышном ковре. Золочёные светильники давали мягкий свет.
На гобеленах были изображены сцены, которые заставили бы покраснеть добропорядочную бритунку. Из глубоких кадильниц вился тонкий дымок, полупрозрачными шлейфами распространяясь по комнате и заставляя её дрожать. Фигурки на гобеленах, казалось, оживали. Острый аромат щекотал ноздри.
У стены стояла широкая кушетка, застеленная белоснежным покрывалом с узорами золотых цветов. Перед ней стояла тумбочка со шербетом (апельсиновым соком) и вазой с фруктами. На кровати, лениво расположившись, лежала ваша таинственная незнакомка. Она была совершенно обнажена. Она лениво черкала что-то стилом на табличке из воска. Перед ней на корточках сидели две невольницы-кушитки, единственной одеждой которых служили золотые браслеты на щиколотках и запястьях. Они удивлённо обернулись, поразившись вашему приходу.
Увидев непрошенного гостя, она приподнялась на локтях:
— Балтан! — закричала она. — Во имя кипящих океанов ада! Дерьмо ослов! Скорее сюда!
Вы хмуро развернулись, сжимая меч.
В комнату ворвался громадный негр. Он превосходил даже вас по меньшей мере на дюйм. В руках он сжимал обнажённый меч. В крохотной комнатушке тут же стало тесно. Негритянки с визгом забились по углам.
— Богиня смерти! — весело прорычал он. — Что ты здесь делаешь, северянин? Выметайся наружу, или сделаю из тебя мясную вырезку для трактира!
1.Оскалившись, вы в свою очередь вытаскиваете меч.
2.Бросив хмурый взгляд на незнакомку, поворачиваетесь и уходите.
Негр оскалил зубы вам вслед на прощание.
— Вот так всегда! Белокожее дерьмо… Ни один из вас не осмелиться поднять руку на Балтазара.
Молниеносно развернувшись, вы выхватываете свой клинок.
Оскорбление.
— Вот так-то, — проворчал негр. — В этом городе не люди, а дерьмо собачье. Никто не осмеливается сразиться с Балтаном…
Молча развернувшись, вы взлетели по ступеням, и нанесли молниеносный удар кулаком.
Вы сошлись, как две волны в бурю. Комната наполнилась звоном клинков и женским визгом. Подобно шквалу вы пронеслись по комнате, срывая гобелены. Волны прозрачного дыма заставляли слезиться глаза, искажали восприятие. Внезапно сильным ударом негр выбил у вас из руки клинок. Новы, не растерявшись, перехватили его руку и молниеносным ударом кулака вырубили на прочь. Его могучее тело на пол.
В какой проход вы войдёте?
— А теперь и поговорим, — хмуро сказали вы.
Она внезапно, плавным движением поднялась с кушетки.
— Зачем нам говорить? — баюкающим, завораживающим голосом пропела она, прихватив с табльдота чашу. В ней что-то словно кипело; над голубой поверхностью курился лёгкий дымок, из прозрачной аквамариновой глубины поднимались пузырьки.
Она поднесла чашу к губам и предложила вам в свою очередь сделать глоток.
1.Вы машинально отпили, любуясь её совершенными формами.
Внезапно туман стал густым, словно волны волшебного моря и баюкал вас, унося вас в своих объятиях. Словно тёплой волной вас окатило целиком, и более вы не помните ничего…
2.Подозрительный, как кошка, варвар машинально отодвинул подозрительное питьё в сторону.
Она отставила чашу на столик и обвила вашу шею руками. Упругие полусферы её груди трепетно прижимались к вашему могучему торсу, будоража глубинные желания.
— Раздели со мной эту ночь любви, — прошептала она. — И, клянусь, ты забудешь обо всём.
1.— Ладно, так и быть, — пробурчав, согласились вы.
2. .— Ладно, так и быть, — пробурчав, согласились вы. — И эти две малышки пусть тоже тут останутся.
3.Недолого думая, вы швырнули её на кровать.
4.Крепко сжав её плечи, вы отставили её в сторонку.
— Погоди, — пробурчали вы. — Всё это хорошо, однако я не отказался бы узнать кое-что другое.
Отпрянув от вас, она зашипела, как разъярённая кошка.
…
И, схватив чашу, выплеснула её вам прямо в лицо.
На вас словно нахлынул океан. Шум прибоя полностью захватил вас, погружая в волшебные дали. Туман в комнате внезапно загустел; и вас окунуло в море ароматов и цветов. На этом вы полностью потеряли связь с реальностью.
3.Она только взвизгнула.
Девушки поспешно выскользнули из комнаты.
Ваши грубые руки огладили её роскошное тело. Ваши губы коснулись её пунцовых губ. Её дыхание участилось. Алеющая роза рта приоткрылась, словно вход во врата наслаждения. Она страстно выгнулась дугой, прижимаясь к вашему телу.
Дальнейшее скрыли искристые шлейфы тумана…
1.Она провела по вашему телу своими волнующими полусферами. Её нежный рот скользнул по вашей груди, задержался на животе и опустился ниже. Потом она снова поднялась, и купола её упругих храмов снова прошлись по вашему телу, породив волну желания. Её ловкий маленький язычок скользнув в ваш рот – для чего ей пришлось привстать на цыпочки.
Вы схватили и крепко прижали её к себе. Жаркие бёдра, прижавшись к вашим чреслам, породили волну безумия. Одним рывком вы опрокинули её на кровать. Дальнейшее скрыли волны искристого тумана…
2.Она волнующей, чувственной походкой приблизилась к вам. Её покачивающиеся бёдра порождали волну желания. Её точёное тело, словно из алебастра, сияло во мгле тумана. Положив руки к вам на плечи, она прогнулась, словно большая кошка, прижимаясь к вам своими упругими куполами, и заглянув в глаза. А в следующее мгновение к вашим устам прижались розовые бутоны её губ. Пол её телу пробежала сладкая дрожь. Она передалась бёдрам, в которые, казалось, хлынула волна всепожирающего жара. Вы ощутили это тепло даже через тунику. Её тело трепетало о предвкушения. Её нежная упругая плоть породила в вас волну желания, желания обладать ею. С рычание дикого зверя вы опрокинули её на кушетку.
Забыты негритянки тихонько выскользнули из комнаты…
Специально для Бера и Чера :))))
5. Вы с любопытством покосились на золочёные шёлковые шнурки, и ваше лицо расплылось в широкой ухмылке.
— Ну-ка, давай, посмотрим…
С ловкостью, приобретенной длительной практикой, вы привязали её к кровати.
— Так значит, ты – или твои любовники – любят такие игры? — ухмыльнулся он. — Ну-ка, посмотрим, посмотрим…
Его цепкий взгляд легко нашёл на стене золочёную тонкую плётку. Конан с лёгкостью сдёрнул её со стены. Конан с ухмылкой посмотрел на интриганку. По телу девушки пробежала дрожь, а её расширившиеся глаза с ужасом взирали на киммерийца.
Тот удовлетворённо хмыкнул.
— То есть, ты любишь вот так? — легонько стегнул он её тонкой плёткой. На её атласной коде остались тонкие следы. — Или немного посильнее, вот так?
Плётка подобно языкам огня лизнула кожу коринтийки. Она охнула.
— Или может, вот так?
Словно семь языков пламени обвились вокруг ноги интриганки. Она застонала.
— Погоди… варвар… отвяжи меня, я всё скажу…
— Что же так, — разочарованно протянул варвар. — Какие-то непродолжительные у вас игры.
Наклонившись, он освободил руки коринтийки о золочёных пут. Она помассировала запястья.
— Это куда больнее, когда бьют тебя, а не ты, — глухо прокомментировала она. — Теперь, я буду знать, куда бить!
Резкая смена тона застала Конана врасплох. Девушка потянулась, словно кошка, молниеносным движением подхватив с табльдота бокал, и его синее содержимое полетело ему в лицо.
Его словно вплотную окутали искристые шлейфы дыма; баюкая, они погрузили его в волшебный океан. Больше он не помнил ничего.
— Ладно, — хмыкнул он. — Покажи мне, как ты это делаешь с аристократами. — Повинуясь кивку хозяйки, чернокожие рабыни, ловко привязали её к постели. Золочёные шнурки закрепили её руки и ноги, не давая и пошевелиться. Она тяжело дышала, её волосы тёмной волной стекли по алебастровой белизне кровати, на высокой груди выступили капельки пота. Её высокая грудь вздымалась и опадала.
Вы подошли нежно погладили её алебастровые купола. Её дыхание участилось. Ловкие девушки быстро избавили вас от одежды, а затем прильнули к её обнажённому телу. Их нежные губки нашли вершины её куполов. Их тёмные тутовые ягоды затвердели, словно вендийские храмы на вершине ступы. Нежные губки и ловкие язычки негритянок щекотали их, словно поддразнивая, а затем скользнули ниже, едва прикасаясь к нежному бархату живота. Девушка выгнулась дугой и застонала. По её телу пробежала сладкая дрожь. Её груди порывисто вздымались, алые губы были приоткрыты, грудь вздымалась и опадала, по животу, казалось, пробегали быстрые волны. Она застонала о едва сдерживаемого желания.
Вы прикоснулись своими шероховатыми руками к её нежным бёдрам. Это подействовало на неё подобно удару тока. Он содрогнулась, по её телу словно пробежали пульсирующие волны, и она застонала. Щекочущие ароматы, казалось, обволакивают вас, возбуждая ещё больше, вызывая внутри целый бушующий огненный океан желания. Вы легли на её нежное тело. По вашему телу пробежала дрожь. Её бархатистая кожа словно наэлектризовала всё ваше существо. Её розовые губки прижались к вашим губам. Всё её тело, казалось, источает неизъяснимый аромат, обещает невероятные наслаждения.
Спустя мгновение вы слились в одно. Мерные толчки превратились в пульсирующий ритм. Вы, казалось, погрузились в какой-то тёплый океан. Вас качало на волнах наслаждения. Она стонала, кусая губы, и это казалось вам сладчайшей музыкой на земле. Её дыхание становилось всё более прерывистым. На лбу выступили капельки пота. Всё тело дрожало в экстазе. Эта дрожь зародилась где-то внизу живота и распространилась по ногам и бёдрам. Её экстаз, казалось, передался и вам. Это походило на золотой свет, который разлился у вас где-то внизу живота. Словно солнце залило всё ваше существо. Ощущение восторга напоило каждую клеточку тела. А затем внутри вас словно прогремел взрыв, и золотое сияние поглотило ваше существо. На миг вы утонули в золотом океане, и мир вокруг перестал существовать.
Когда вы вынырнули из волн золотого сияния, перед вами вновь оказалась странная комната, умиротворенно опадающая и вздымающаяся грудь офирки и две шоколадные девушки, прильнувшие к ней с боков. Её губы были полуоткрыты, а длинные ресницы с выступившими слезами скрывали её тёмные очи.
Блаженство медленно отпускало вас, всё ещё вспыхивая золотыми точками экстаза. Вы медленно перевернулись и легли рядом с ней. Ощущение тёплого восторга заполнило всё ваше существо. А затем вы медленно провались в мягкий океан сна.
И уже не видели, как блаженное выражение её лицо сменилось на жёсткое, спустя некоторое время она поднесла к вашим губам бокал, уронив туда несколько капель голубого вина.
Вы вошли в комнату. На застланной алой простынёй кровати лежала стройная фигуристая девушка, лодыжки и запястья которой были привязаны к одному и тому же столбику кровати. Она была совершенно обнажена – сброшенное платье валялось на полу.
Её глаза с любопытством обратились на вошедшего.
— Вы – новый клиент? — поинтересовалась она.
— Не знаю, — искренне сказали вы. — Может быть.
— А у вас есть пара серебряных монет?
Конан задумчиво потряс мошну.
— Должны быть.
— Тогда, может быть, останетесь у меня, — взмолилась она. — Мне в последнее время что-то совсем не везёт. А я буду ласковой, как зингаранское море.
Конан расплылся в улыбке. Он высыпал кошелёк на стол.
— Сколько не есть, тут все твои. Идём ко мне, киска – посмотрим, сможешь ли ты доставит мне удовольствие…
Дальнейшее, я думаю, описывать нет нужды…
На кровати лежала белая девушка в окружении двух чёрных. Это смотрелось, как экзотический архитектурный ансамбль. Они посмотрели на вас лукавыми взглядами. Вы ощутили волну желания в крови. Их стройные и в то же время фигуристые тела, казалось, манили и звали… Негритянка провела по своим восхитительным губкам язычком. Вторая негритянка пощекотала кончиком язычка вишенки её груди. Они повели ладошками по бёдрам друг друга. Вас затопило море желания. Не в силах сдержаться, вы сделали шаг к кровати. Они весело рассмеялись, сверкнув жемчужным зубками, а затем кокетливо закусили губки. Негритянка изогнула шею, словно изнемогая в неге желания. У её напарницы вырвался страстный стон. Гибоийка провела своими волнующими полусферами по груди одной из напарниц. Их ладошки скользнули в зону V – к темнеющему треугольнику внизу живота. Длинные сильные ноги задрожали от желания. Они ласкали друг друга ладошками, едва прикасаясь к тёмному бархату волос внизу живота. Негритянка скользнула язычком по алебастровому плечу гиборийки. Та в ответ сжала её крепкие бёдра. Вторая негритянка закинула свою ногу её на бедро. Вы задрожали, не в силах больше сдерживаться. Негритянки рассмеялись, страстно изогнувшись, словно вас принять участие. Вы положили свои шероховатые ладони на их жаркие бёдра. По их телу пробежала ласковая дрожь. Они потерлись своими бёдрами о шероховатую кожу ваших ладоней, словно большие кошечки. Вы погладили шоколадные сферы их полных грудей, прикоснулись к налившимся и затвердевшим ягодам сосков. Их дыхание участилось. Одна из них поймала жемчужным зубками ваши пальцы. Вы сжали их крепкие крутые бёдра, исторгая у них стоны удовольствия. Ваши пальцы пощекотали их ноги. Вы нетерпеливо сбросили одежду. Вас ещё больше возбудило их прерывистое дыхание. Негритянки и гиборийка принялись нежно ласкать друг друга. Их нежные полусферы прикасались друг к другу, вызывая волны экстаза. Он чувственно касались друг друга языком, прихватывали чувственными полными губами, и их полуприкрытые длинными густыми бархатистыми ресницами глаза свидетельствовали о том, что их уже баюкает океан наслаждения. Тихие стоны срывались с их опухших губ. Их жаркие тела дрожали, словно в лихорадке.
Вы легли прямо в это сплетение тел. Их тепло поглотило вас, словно вы окунулись в океан. Нежные ладошки тут же пробежались по вашему телу. Нежные губы коснулись щёк. Атлас груди и бархат волос казалось вызвали вас волну желания. В вас словно разлился солнечный свет. Вы погладили их гладкие смоляные бёдра, коснулись шелковистой глади живота. Он прижались к вам с неожиданной страстью жарких лесов Куша. Лежащая под вами гиборийка глухо застонала. Вы уже слились в единое сущее, как начало и конец, прошлое и будущее, инь и янь. Жаркий ритм поглотил всё ваше существо. Слева и справа от вас словно полыхало два жарких кусочка солнца – страстные и дикие пантеры древних лесов Куша. Их тела словно плавились, прижимаясь к вам; они словно вливали в вас свою солнечную энергию. Внезапно одна из них переползла через вас, прильнув к другой. Вскоре рядом вами послышалось жаркое дыхание.
Никто не смог бы сказать, сколько длилось это сладостное безумие. Лишь звезды внимали жаркому ритму ваших тел. Прерывистое дыхание уносилось в темноту ночи.
Волны экстаза прокатывались по всему вашему телу. Внезапно, ни с чем не сравнимое удовольствие достигло предела, и вы взорвались, словно снаряд из ведийского огня.
Сладкие стоны сорвались с её уст, и вы ощутили лёгкую дрожь, пронзившую всё её существо. Феерия закончилась, и лишь где-то в темноте, казалось, гасли искры невиданного экстаза.
Взорвавшись стонам наслаждения, рядом с вами затихли девушки, всё ещё остывая от жара страстной любви.
Вы посмотрели в окно. Серебряный свет звезд, казалось, стал огромным, словно вендийские флаконы, белым, сияющим, он затопил всё ваше существо, и вы провалились в негу чистого умиротворения.
Выйдя на улицу, вы остановились в раздумьях. Денег у вас всё равно уже не было, ивы решили прогуляться по городу, возможно заглянуть к одной из своих многочисленных подружек…
Вы решили пройтись
1.По улице Глициний
2.По улице Кибелы.
3.По улице Котитто.
Вы спустились вниз по улице Глициний, где прохаживались в основном респектабельные граждане, и направились к небольшому особняку, уютно скрытому в тени платанов и тамарисков. Вы постучались в крепкую тисовую дверь, украшенную изящным кофийскийм орнаментом и знаком в виде раскрывающегося тюльпана.
Рядом с дверью висел тонкий шёлковый шнурок, и вы, недолго думая, несильно дёрнули и за него. Внутри здания раздался тихий мелодичный звон, послышались чьи-то шаги, и дверь открылась, явив вашему взору гиганта-кушита, испещрённого шрамами. Казалось, на нём не было ни единого живого места. Его глаза смотрели сурово и непреклонно.
Чёрный великан расплылся в улыбке. А, Конан! Проходи. Шавия всегда рада тебя видеть.
1.Молча проходите.
2.Бьёте его в плечо.
— Будь здоров, Шума! Как тела, старый пёс?
Великан расплылся в довольной улыбке.
— Лучше не бывает. Шамия – отличная госпожа, да пошлёт ей богиня Ане злоровья! Во имя всех богов Грома – у меня никогда не было такой отличной работы. Вокруг меня постоянно вертится пять прехорошеньких девушек, на которых из одежды разве что благовония. А я тут единственный охранник. Шамия держит вокруг себя только друзей. К тому же, как ты знаешь, она уговорила одного стигийского жреца, и он как-то зачаровал двери и окна, так что непрошенным гостям придётся несладко.
Конан остановился.
— Слушай, Шума! А что это за заварушка с Сердцем Алафдала? В городе только и разговоров, что о нём.
Лицо негра исказилось.
— Это проклятое сердце зла! — хрипло прошептал он. — Не стоит говорить о демонах, ибо они могут вернуться. О, мы помним те времена, когда оно пылало в Чёрной Стигии, и детей Чёрной Земли сотнями приносили в жертву на красных алтарях. Приближаться к нему – смерть! Оно таит в себе чудовищные проклятия. Не стоит говорить здесь о нём, Конан из Киммерии!
Всё его тело слегка задрожала, что казалось удивительным для такого великана. Но сыны чёрной земли очень суеверны. Будет говорить о демонах – призовёшь их…
— Ты пришёл в эту обитель Рая – будем же говорить не о смерти, а о любви.
Вы молча кивнули, уважая его право на молчание.
Шавия сидела на атласном покрывале, подобрав под себя ноги. На ней не было никакой одежды – она в ней никогда не нуждалась. Шемитским пурпуром она красила на ногах ногти.
— А, Конан, заходи. Мальва, закрой двери. Стройная, но фигуристая негритянка ленивым томным движением, продемонстрировавшим всю грациозность и пластику её тела, привстала с кушетки и закрыла дверь. Её кожа была цвет восхитительного молочного шоколада, который спустя 12 тысячелетий начнут варить ольмеки. Из одежды на ней были лишь браслеты и перисцелиды (ножные браслеты) с серебряными колокольчиками. Они сопровождали её перемещения мелодичным звоном. Опустившись на кушетку, она подтянула ноги к груди, отчего стала выглядеть ничуть не менее соблазнительно.
Шавия помахала Конану рукой с кисточкой.
— Погоди, я сейчас закончу накладывать белила…
Вы с любопытством осмотрелись в комнате, в которой не были так давно. На первый взгляд, здесь ничего не изменилось.
Мягкие ковры нежным теплом окутывали ноги; изящные табльдоты и шифоньерки перемежались с кушетками и оттоманками. На гобеленах героини и чудовища сплетались в совершенно неприличных позах. Тонкие занавески загораживали окна.
Шавия была одной из самых высокооплачиваемых шлюх в городе, чьими услугами иногда пользовался даже младший брат самого наследника престола. Удавалось ей это главным образом потому, что она рассматривала секс как самое захватывающее приключение своей жизни.
А ещё она принципиально не носила одежды. Движение на улицах останавливалось, когда Шавия выходила прогуляться. Так она и встретила сына короля… Путешествуя инкогнито, он позвал её из паланкина. Ни мгновение не сомневаясь, она забралась к нему. Вернулась она домой спустя три недели, и тут же перебралась в один из самых престижных районов города.
Но Конана она никогда не забывала. Однажды он спас её от участи, намного худшей, чем смерть.
Конан уселся на уютную оттоманку, с удовольствием за ней наблюдая. В Шавии всё было удивительно идеально. Её чудесные полусферы поднимались и опадали, подобно алебастровым куполам. Золотистые локоны жидким золотом рассыпались по плечам. Изумительной красоты бёдра плавно переходили в длинные, стройные ноги, заканчивающиеся точеными ступнями. Большие синие озёра глаз, казалось, смотрели на мир с изумлением и восторгом.
Мир просто не мог отвечать ей иначе.
Лучики света, падающие через окно, зажигали алые огоньки в её волосах.
Она накладывала румяна и белила, которые извлекала из нефритовых шкатулок с изображениями лотоса, и втирала крохотные капли благовоний, прикасаясь к плечам, запястьям, основанию шеи крохотными флаконами, вырезанными целиком из разноцветного турмалина и плотными рядами уложенными в шкатулке слоновой кости.
Шавия подола и прижалась к вам своими восхитительным полусферами груди.
— Оставайся, Конан… Без тебя мне будет холодно этой ночью…
1.ы с сожалением покачали головой.
— Мне нужно идти.
2.Порывисто вдохнув, вы прижали её к своей груди. А затем подхватили на руки и отнесли в Белую комнату…
Она легла на него своими большими куполами. Прикосновение её бархатистой кожи подействовало на него подобно удару тока. С рычанием он сжал офирку в своих объятиях. Её пунцовеющие губки прижались к его губам, а нежный язычок скользнул к нему в рот. Жемчужными зубками она укусила его за мочку уха. Спустя мгновение, словно рыбка, она выскользнула из его объятий. Прикосновение её тела, казалось, электризовала его. Щекочущие пряди её волос скользнули по его плечу. Она скользнула своими губами по его могучей груди, спустилась к животу, на миг задержавшись около пупка. Нежные шелковисты волосы окутали его подобно облаку. Кончики локонов возбуждающими коготками пробежались по его груди. Он задрожал от едва сдерживаемого нетерпения. Её большие упругие полусферы ещё раз прошлись по его телу, порождая волну жаркого желания. Губы на миг прильнули к его губам. Зарычав, он опять потянулся схватить её свои объятия, но она ускользнула, словно язычок свечи. Скользнув губами к низу его живота, она заработала язычком. Варвар тяжело задышал. Лукаво коснувшись его последним щекочущим движением, она мягко прижалась к нему полусферами груди, словно выражая степень своей страсти, и тут же взобралась на него, как наездница на необъезженного жеребца. Их жаркие движения слились в один ритм. Казалось, они превратились в одно. Она двигалась одновременно с ним, и каждое движение порождало в нём волну невероятного экстаза, зарождающуюся где-то внизу живота и пульсирующими волнами прокатывающимися по всему его телу. Это было какое-то священное безумие. Неизъяснимое удовольствие заполнило всё его тело. Оно накатывало тёплыми волнами, погружающими его в баюкающий океан.
Он двигались в едином ритме волшебного танца – словно бог и богиня, объединившиеся на земле, чтобы породить всё сущее. Казалось, всё вокруг исчезло. Осталось только священнодейство, важнее и восхитительнее которого не было ничего на земле. Он протянул свои руки, и взял её нежные купола в ладони. Она вздрогнула от экстаза. Он ощутил дар её тела. Она прогнулась дугой, глухо застонав. Тёмные волосы стекли у её по плечу. Она продолжала двигаться в жарком безумном ритме. Вы провели рукам по её животу, вызывая у неё жаркую дрожь удовольствия и пульсирующие волны экстаза. Казалось, всё её тело постепенно охватывает дрожь. Тёмные вишенки её сосков набухли и затвердели. С вами тоже происходило что-то удивительное. Каждое её движение вызывало всё большую и большую волну экстаза. Казалось, что-то зреет у вас изнутри, подобно бушующему вулкану. Внезапно, глухо застонав, она прижалась к вам своими большими куполами. Ощущение тепла и восторга поглотило вас целиком – а она всё продолжала двигаться. Ритмические, нарастающие волны экстаза захватили вас, и более вы не могли им сопротивляться. Вы сжали её крепкие бёдра. Она содрогнулась. Внезапно по её телу пробежала дрожь – словно на море перед бурей. Она неудержимыми волнами прошла сверху вниз, неудержимый стон сорвался с её губ, упругая плоть полушарий прижалась к вашей груди… В её бедрах, казалось, вспыхнул пожар, всё её тело дрожало, она сжала вас своими бёдрами ещё сильнее… и в это миг в вас словно разразился Везувий. Это было подобно неудержимому потоку – его не могло сдержать ничего. Одновременно с вами она достигла пика наслаждения, в вас словно полыхнуло и погасло невыразимое удовольствие, заполнившее вас целиком, достигшее каждой крохотной клетки – а затем оно схлынуло, оставив лишь щекочущий аромат её волос и необычную теплоту.
Она легла на вас, всё ещё дрожа от испытанного удовольствия, а затем вас словно погрузили в тёплый океан и вы провалились во тьму
Мальва разлила им по крохотным туранским чашечкам жидкое золото чая.
Убедившись, что Шума ушёл, вы всё-таки не сдержались.
— Послушай, Шавия… — задумчиво посмотрели на неё вы. — так что это всё-таки за Сердце Алафдала, о котором все кругом говорят? Я знаю, ты всегда в курсе всех дел – и всегда интересовалась волшебством.
Она посмотрела на вас своим искристыми глазами.
— Сердце Алафдала, — задумчиво протянула она. — Говорят, оно пришло из какой-то таинственной Вселенной, полной огня и света. Некогда это было сердце доброго бога, которое он потерял, доверившись земной женщине. Всё это только сказки, Конан из Киммерии. Тысячелетиями Сердце хранилось в храмах Стигии. Его держали в руках жрецы Тота, младшего брата Сета. Но когда Тот отринул стезю тьмы, его жрецы передали камень в земли загадочной Вендии, отшельникам пещеры Йелай, что лежит за пределами времени и пространства… Там оно покоилось в безопасности, вдалеке от злых сил. Ибо посвящённый может извлечь из него силы, недоступные человеческому пониманию. Как зло, так и добр несёт оно.
С ним связано одно предначертание. Когда символы небесных сфер займут предписанное им расположение, звёзды соберутся в Великой Матери, в Змея вползёт в Дом Слона, он покинет Пещеру Йелай, и звёзды укажут ему путь. Нельзя противиться велению звёзд – ибо тогда рухнет само мироздание. И вот Сердце отправилось в долгое путешествие. Ныне оно пылает в Заморе. И предначертано, что рано или поздно белый варвар с севера вернёт Сердце его богу.
Она рассмеялась.
— быть может, это ты, Конан из Киммерии?
Внезапно она посерьёзнела.
— нужно всерьёз относиться к предсказаниям богов. Вендийские мудрецы учат, что всё на свете следует дхарме – пути жизни – и горе тому, кто осмелится нарушить её…
Конан молча сидел, глядя на неё серьёзными глазами. Иногда Шавия была почти прорицательницей. Не раз и не два изнеженные аристократы убеждались, что к её словам нужно относится серьёзно… Она не была жрицей, но иногда на неё словно снисходило предвидение.
Она сидела, молча, серьёзными сапфировыми глазам глядя на киммерийца.
Наконец он поднялся.
— Ладно, благодарю за гостеприимство. Надеюсь, милость богов тебя не оставит.
— Куда она денется? — весело рассмеялась она. — Кто приносит большие жертвы Инанне, нежели я?
Конан хмыкнул. Жертвами Инанне считалось занятие любовью…
Невыразимо плавным, грациозным движением она скользнула к Конану, подобно воплощённому желанию.
— Инанна не отказалась бы ещё от одной жертвы, — прошептала она.
Конан негромко что-то пробурчал, разрываясь между завладевшим его вниманием с этой историей с Сердцем Алафдала и охватившим его желанием.
Она кокетливо вильнуло попкой, словно приглашая его к активным действиям.
1.Весело ухмыльнувшись, киммериец хлопнул её по попке, от чего она только сладостно задрожала, и вышел за дверь
2.Не сдержавшись, ухватил её в свои объятия…
Это приношение Инанне оказалось не менее сладостным, чем предыдущее. Жаркий ритм дыхания слился с тихим звоном перисцелид. Казалось, эта чарующая музыка погрузила вас в свой чудесный ритм – чарующий, завораживающий. На миг и вправду ощутили себя в храме – словно воин, свершающий священнодейство.
И, когда удовольствие достигло своего пика, внутри неё всё словно бы запульсировало… И вы, не сдержавшись, погрузились в океан удовольствия.
Когда вы вышли на улицы Шадизара, солнце давно спускалось к горизонту, заливая багрянцем крыши храмов. На ветру трепетала листва тамариндов.
Улица Кибелы.
Из под двери вытекал пряный, щекочущий ноздри дымок. Он свивался причудливыми кольцами на мраморных ступенях и молочной волной стекал на мостовую. Внезапно из-за двери послышался приглушённый, отчаянный крики женщины.
1.Войдёте?
2.Пройдёте мимо?
Повинуясь безотчётному импульсу, вы навалились на дверь. Внутри что-то протяжно застонало и с внезапным оглушительным звоном поддалось. Старая бронза не выдержала противостояния с силой ваших стальных мышц. Подобно буре, вы влетели в помещение.
Он оказался в большом мраморной помещении, имеющем форму полкруга. В помещении было две двери из чёрного дерева. Из-за них доносился глухой рокот барабанов.
Точно между ними располагался большой мраморный алтарь. На нём лежала обнажённая связанная девушка, взирая на вас огромным глазами, расширенными от ужаса. За тот миг, пока вы вламывались в помещение, кто-то заткнул её рот куском шёлковой ткани.
Её большие полусферы порывисто вздымались, по всему телу пробегала дрожь ужаса. Одним рывком вы оказались рядом с ней.
Вы:
1.Выдёргиваете кляп из её рта;
2.Любуясь ей, проводите рукой по её нежному телу.
2.Она воззрилась на вас со смесью ужака и изумления. Казалось, её глаза умоляют вас предпринять что-то скорее.
1. Выдёргиваете кляп из её рта;
2. С противной усмешечкой вы ласкаете её купола, проводите шероховатыми руками по бархатистому животу, спускаетесь к волнующему треугольнику между её очаровательных ножек…
Позади вас раздаётся сардонический смех. Вы порывисто оборачиваетесь. Высокий коричневокожий человек с могучей статью и вызывающей содрогание усмешкой, стоял, сложив руки на груди. Он не был негром; было в нём что-то неуловимо восточное; его расу вообще сложно было определить. Он казался одновременно жрецом и воином; какое-то ощущение невиданной бездны было в его чёрных злых глазах.
— Так-так, — отсмеявшись, сказал он. — Белокожая собака. Кажется, таинство Астарота привлекает падаль, словно тухлая кровь – мух. Что, тебе удастся хорошо послужить нашему богу.
Внезапно вам показалось, ч воздух в храме словно бы задрожал. Коричневокожий сделал какое-то неуловимое движение, и вас словно окружили шлейфы искристого тумана.
Вы успели выдернуть кляп у девушки?
1.Да
2.Нет.
1. Внезапно девушка предупреждающе закричала. Вы молниеносно обернулись и увидели что-то неописуемое: словно громадную обезьяну с головой какого-то чудовища, с бесформенного лица которой на вас взирали пылающие ненавистью глаза.
2.Внезапно что-то огромное и неописуемо сильное обрушилось на вас со спины. Чудовищная боль пронзила вашу шею и плечи. С запоздалым осознанием вы поняли, что чудовищные клыки рвут ваше горло…
Бог посмотрел на них смеющимися мерцающими глазами.
— А теперь вам лучше покинуть храм. Сюда стекается всё отребье Шадизара. Жрецы и колдуны, предатели и головорезы. Не думаю, что вам стоит с ними встречаться.
Над алтарём заклубился чёрный дым и замелькали тени. Сквозь них мерцала пульсирующая вспышка огня.
Ксавия замурлыкала, прижимаясь к нему. Золото её куполов будило в нём волну желания. Тонкий, пряный аромат курильниц щекотал ноздри.
Она кокетливо вильнула попкой, словно приглашая вас зайти.
Вы выдернули кляп. Она хрипло задышала.
— О Боги! О ужас! — слова непрерывным потоком полились из неё. Её глаза казались огромными умоляющими озёрами страха. — Мать-Тиамат…Скорее, освободи меня, незнакомец… тут собрались все демоны ада! Скорее, они грядут по мою душу…
Вы:
1.Быстрыми движениям освобождаете её от верёвок.
2.Любуясь ей, проводите рукой по её нежному телу.
2.Она воззрилась на вас со смесью ужака и изумления. Казалось, её глаза умоляют вас предпринять что-то скорее.
Внезапно из-за правой двери послышался долгий тягучий звон, и..
Она прижалась к вас, вся трепеща от восхищения.
— Благодарю тебя, незнакомец… Если бы не ты, я бы была пищей для тварей Сета.
Вы прошли мимо старого, но почитаемого храма Котитто. По его ступеням лилась пульсирующая, завораживающая музыка, словно внутри его рокотали тамтамы. Золочёные двери были приветливо распахнуты настежь; они словно манили, приглашали войти…
1.Вы невольно заинтересовались – вы знали, что с храмом Котитто связаны какие-то причудливые культы, но не знали, какие именно;
2.Равнодушно проследовали мимо.
Вы осторожно взошли по ступеням и окунулись в полумрак помещения.
Раз сами боги подсунули вам это дело, вы решаете всё-таки вернуться и переговорить с Шамуасом
Дверь оказалась запертой крепко, она не поддаётся, а винные пары мешают вам полностью сосредоточится на выполнении данного задания.
Вернувшись назад, вы застали спасённую вами офирку, всю в слезах, в объятиях Гентабраса.
— Тут, видишь ли, какое дело, — Конан, сказал он, смущённо пряча глаза. — Бедная девушка сильно переживала, и я…
Конан только крякнул.
— И ты не мог её не утешить, — за старого знакомого завершил он. — Э, старый пройдоха, — хлопнул он его по плечу. — Я знаю твои проделки, равно как и большое сердце. Скажи лучше, ты не поможешь девушке где-нибудь устроиться? Где-нибудь в приличном месте, а не в дешёвом борделе.
Шемит отчаянно покраснел.
— Видишь ли, Конан, — запинаясь, начал он. — Ливия и я… Не думаю, что в этом есть нужда. В общем, мы решили пожениться.
Конан замер, как смоляной столп.
Шемит нервно дёрнул себя за бороду, затеребив кушак.
— А что, ты думаешь, такой старый забулдыга, как я, уже и не может надеяться на любой хорошенькой девушки… — несколько запальчиво, с затаённой горечью, начал он, но Конан остановил его, весело рассмеявшись и в очередной раз хлопнув по плечу.
— Не нужно приписывать мне слов, которые я не говорю, — сказал он, с прыгающими весёлыми огоньками в глазах. — Клянусь Кромом, хватит с меня и того, что я действительно произношу!
Он совершенно серьёзно посмотрел на всего издёргавшего шемита.
— Клянусь Кромом, если кто-то из нас и достоин любви, так это ты, Гентабрас. Ливия – чудесная девушка, её объятия доставят тебе утешение. А ты, малышка, сделал чудесный выбор. За ним ты будешь, как за каменной стеной. Духи гор! Воистину, сами боги свели вас вместе.
Он повернулся, чтобы уйти, но остановился на пороге, словно ему неожиданно пришла в голову какая-то новая мысль.
— Клянусь Бадбом и Морриган! Я даже приду на вашу свадьбу в Храме Гештинанны, чтобы полюбоваться на ваши сияющие физиономии!
В Заморе царила ночь. Слабый свет звёзд падал на мостовую.
Вы решаете:
1.Всё-таки отправиться в кабак, в надежде, что Шамуас, проявив несвойственную ему выдержку, всё-таки вас дождался (в том случае, если вы всё ещё не согласились на его предложение)
2.Отправиться в заведение Золотая Роза.
3.Пойти спать.
1.Вы направились по тёмным улицам, и спустившись по проулку Весёлой Шлюхи, увидели огоньки трактира.
2.Фонари борделя горели издалека весёлыми золотыми огоньками.
3.Пройдя несколько десятков метров, вы внезапно заметили стоящую посередине дороги высокую чёрную фигуру.
Вы:
1.Беспечно приблизились к ней.
2.Невольно замедлили шаг, вытащив меч.
3.Окликнули её грубоватым голосом.
4.Сменили проулок.
3.Внезапно тонкая фигурка бросилась к вам, в слабом свете звёзд оказавшись высокой стройной негритянкой с восхитительными формами. Она спрятала свою голову у вас на груди. Вы остолбенели от неожиданности.
4.Внезапно из тьмы на вас навалилось что-то огромное.
2.Тонкая тень при ближайшем рассмотрении оказалась высокой стройной негритянкой с чудесными формами. Она вся трепетала, словно осиновый лист. Увидев вас, она внезапно бросилась к вам, спрятав свою голову у вас на груди. Вы остолбенели от неожиданности.
— Её нежное тело сотрясли рыдания. Акебе… Аджуджо.. спаси… — простонала она. — Этот кошмар в ночи…
Вы крепко взяли её за плечи и встряхнули, обрывая рыдания.
— Во имя Крома, — негромко, но твёрдо спросили вы. — О чём ты говоришь, девочка?
Её жаркое смоляное тело забилось в рыданиях.
— Это страшный чёрный бог, привезённый из чёрного Юга… Ему поклоняются на алтарях Юона. Он душит своих жертв, а затем пожирает их.
Вы настороженно оглядели улицы. Кругом было тихо, только ветер трепетал листвой тамарисков.
А девушка, захлёбываясь, продолжала говорить:
— Он никогда не покидает лесов Дафрара… Но я знаю, прошлым летом его вывезли из дворца Музородзи, в клетке, накрытой чёрным бархатом, и привезли в Шадизар. И с тех пор кошмар разгуливает на улицах города.
— А ты сама откуда?
— Я далеко-далеко, из племени Мабинти, что живёт на самом юге Чёрных королевств. На север я попала свершено случайно. Однажды мой племя воевала против военных эмиссаров из Кешана, которые решили начать военную экспансию на юг. Меня и ещё несколько человек захватили в плен, а наш вождь Нгебу был ранен в стычке, иначе он был обязательно отбил нас! — её глаза горделиво сверкнули. — наш вождь Нгебу – могучий воин и очень смелый человек. Меня продали жрецам Йелайи, а оттуда выкрал один стигийский авантюрист. Затем он проиграл меня в кости шемитскому фальшивомонетчику, а того зарезали на улицах Шадизара. Так я и оказалась здесь. Если бы не моя хозяйка, не знаю, чтобы я и делал. Но меня купила жрица Инанны, она очень добра, и я помогаю ей в ритуалах. У меня даже есть своя комнатушка, и Нанаи отупстила меня на свободу, так что я более никому не принадлежу! — она подняла голову, и её глаза сверкнули в свете звёзд. — Хотя я и стараюсь особенно не показываться на улице – заморяне не любят чернокожих…
Девушка говорила, постепенно успокаиваясь, но Конан не расслабился ни на миг. Его глаза внимательно обшаривали окрестности.
Внезапно девушка всхлипнула.
— А затем… В нашем городе появились жрецы Чёрного бога. Они заняли пустующий храм Кибелы. И велели всем чернокожим явиться для жертвоприношения. Они владеют чёрными силами зла. Косматый нетопырь ночью прилетел ко мне в комнату и принёс знак Бога. Я не осмелилась ослушаться. Мы участвовали в страшных и злых ритуалах. Бог каждую ночь по очереди брал одну из девушек. Им завязывали глаза, и они потом говорили, что он очень жесток и силён. После ночи любви на них оставались страшные синяки и царапины, словно оставленные когтями.
Мы приносили жертвы – чёрных петухов и волов, но вчера ночью нам велели убить ребёнка…
Я бежала из храма, и жрец крикнул мне в след, что бог сегодня придет за мной. Я побежала домой, но двери оказались закрыты. Словно какая-то дьявольская сила держала их изнутри.
Она разрыдалась.
— Чёрные тени кружат над моей головой. Я чувствуют их холодное дыхание… Бог придёт, что бы забрать меня..
Легонько проведя по её упоительным смоляным волосам, вы отставили её в сторону.
— Стой здесь, — негромко сказали вы. — Клянусь своим северными богами, я оберегу тебя от любого порождения ада.
И вы стояли – словно две неярких тени в ночной тьме.
Внезапно словно глухой стон раздался в листве тамарисков, и луна на миг окрасилась алым. Из-за расплывающихся в темноте каменных домов вынырнула чёрная тень.
1.Вы, быстрее атакующей пантеры, сжимая в руке блеснувший в свете звёзд клинок, рванулись к нему.
2.Загородили собой оцепеневшую от ужаса негритянку.
Вы оказались друг на против друга – две неясных тени, словно сгустки мрака в чёрной ночи.
Вы:
1.Быстрее оформленной мысли упал ваш клинок;
2.Вы, крепко сжимая рукоять клинка, ожидали нападения твари из ночи.
1.Чудовище мелькнуло быстрее травы, несомой ветром; ваш удар не достиг цели.
2.Блеснули её злые красные глаза; и она метнулась к вам, словно овеществлённое проклятие.
1. Блеснули её злые красные глаза; и она метнулась к вам, словно овеществлённое проклятие.
Близость расстояния не позволяла вам применит клинок, и тогда вы,
1.Выпустив его из рук, с приглушённым рычанием обхватили монстра руками;
2.Вслепую ударили во тьму свободным кулаком;
3.Метнулись в сторону, надеясь уйти из-под удара.
2.Послышался глухой звук, а затем что-то обхватило вас волосатыми руками.
Вы покатились по каменной мостовой, царапаясь и кусаясь. Свет звёзд блеснул на огромных слюнявых клыках твари. На камнях мостовой блеснув ваш клинок.
1.Из последних сил вы попытались дотянуться до него;
2. Из последних сил, рванувшись всем телом, хорошенько приложили тварь об камни мостовой.
1.Острая режущая боль внезапно вонзилась в ваше горло; и чудовищная слабость погрузила вас в багряный туман.
2.Хватка твари на мгновение ослабла.
1.Вы потянулись за клинком;
2.Ещё раз со всех сил ударили её о мостовую.
1.Внезапно чёрное тело в ваших руках рванулось; острая режущая боль внезапно вонзилась в ваше горло; и чудовищная слабость погрузила вас в багряный туман.
2.Раздался странный чмокающий хруст, и чёрное тело у вас в руках обмякло.
Внезапно вы почувствовали, что железные объятия твари едва не переломали вам рёбра; а кишки казалось, змеями расползлись по животу. Перед глазами всё словно подёрнулось дымкой; и бросив последний взгляд на тело убитого вами врага, в свете выглянувшей из-за косматой тучи крае луны, вы с удивлением осознали, что это была огромная собакоголовая обезьяна.
Вы очнулись от того, что пряный аромат жаркого пощекотал вам ноздри. Вы с удивлением потянулись, осознавая, что находитесь не в Лежбище – дырявой норе, где вы обычно проводили свои ночи.
Вместо этого вы лежали на груде бархатистых подушек; помещение тонуло в мягкой полутьме, заливаемой золотом из причудливой восточной лампы, которая заставляла плясать на гобеленах волны длинных теней. Но не это было самое удивительное – у вашего бедра сидела прекрасная обнажённая негритянка. На ней была только цепочка деревянных бус. Он вам ласково улыбнулась.
— Я заказала у Гелиогабала немного жаркого, — пояснила она. — И кувшин лёгкого виноградного вина. Ты полежи, а я пока схожу принесу фрукты.
1.Вы с рычанием притянули её к себе.
— Мне не нужно никаких фруктов, — низким хрипловатым голосом заявили вы. — Ты пьянишь мня сильнее, чем бокал вина.
Рассмеявшись, она склонилась над вами, дразнящее касаясь чёрными полусферами.
— Ты ещё сможешь насладиться милостью Йемоий и Асасе Йаа*.
* Богини Чёрных земель.
— Но сейчас тебе важнее перекусить.
Она привстала и кокетливо удалась, словно невзначай качнув бёдрами.
Вы потянулись. На удивление ничего не болело. Откинулась шёлковая занавеска, и сверкнув глазами и белоснежным зубами. В полумрак комнаты, неся золочёный поднос, вошла ваша новая знакомая.
На подносе стояла ваза с фруктами, бокалы и графин вина, почти касающийся её высоких эбеновых полусфер.
Она поставила поднос на небольшой чёрный столик и присела на корточки рядом с вашей кроватью.
— Ешь, могущественный незнакомец. Ты похож на нашего Бога Грома, великого … .
Конан с удовольствием вгрызся крепким зубами в брызжущее горячим соком и источающее сводящий с ума аромат мясо.
— Я с холмов Киммерии, — пояснил он. — Наши боги – суровы и мрачны, и им нет никакого толку молиться. Мы привыкли всё брат от жизни сами.
Она задумчиво повела пальчиками по его груди.
— Быт может, боги не так жестоки, как ты полагаешь, киммериец. Ведь сегодня они привели ко мне тебя.
Ваш взгляд внезапно посуровел.
— Расскажи-ка мне про эти порождения мрака.
Она вздрогнула.
— Храм Кибелы-Иштар… Ты знаешь, где это? В самом конце улицы Кибелы… возле Малого особняка.
Она сжала кулачки, так что ногти впились в ладошки до крови.
— Эти черные твари принесли свой тёмный культ из далёких южных земель. Они заронили в северные земли семена зла. То зло, что царит на юге, намного древнее зла севера. На юге боги зла никогда не умирали… Боюсь, немало невинных душ погибнет ещё на их алтарях. Сегодня ночью будет следующее жертвоприношение.
— Я бы не поставил на это и медяка.
В её больших агатовых глазах вспыхнуло изумление.
— Чужеземец! Ты один осмелишься сразиться со всеми силами зла? Чёрных жрецов много, и они сильны!
Вы лишь пренебрежительно повели плечами, негромко пробурчав:
— Человек рождает ради того, чтобы бороться. Против болезни, против слепых сил природы, против собственной слабости. Рано или поздно всем надлежит уйти в чёрное царство смерти. Стоит ли этого опасаться?
Она жарко прижалась к вам своими дрожащими куполами:
— О чужеземец! Молю тебя, сделай это! Я буду молить за тебя богиню Йемойю, Олокун, и Озун, и Иштар! Останови эти порождения зла! Пусть больше не смеют тревожить людей порождения алых глубин!
В её голосе и напряжённом теле была такая сила выражение, что вы невольно отложили недоеденную свинину. Её груди порывисто вздымались, а глаза блестели от негодования.
Вы залюбовались её сильным телом, словно воплощением жаркого дикого юга, и забыв про неотпитое вино, сжали её в своих крепких объятиях.
Спустя какое-то время, вы лежали, в блаженной неге полузабытья. Её нежное сильное тело прижималось к вам во сне. Повинуясь безотчётному желанию, вы протянули руку и погладили её нежные полусферы. Она вздохнула, её дыхание стало неровным. Не в силах сдержаться, вы провели рукой по её нежной шее, зарылись ладонями в облако тёплых волос. Она что-то замурчала, не просыпаясь. Вы нежно притянули её к себе и поцеловали. Ваши руки скользнули к её бёдрам. Она тихонечко застонала, прижимаясь всем своим жарким телом. Внезапно её губы скользнули к вашим, а ладошки обняли ваши плечи.
1.Вы легонько перевернули её на спину.
2.Расслабились, позволяя событиям идти своим чередом.
Вы провели руками по её телу, сжимая жаркие купола холмов
По её жаркому упругом/гибкому телу, сжимая жаркие/эбеновые холмы куполов. Её тело затрепетало от желания. Её тёмные волосы, подобно струям текучей тьмы, стекали у неё по плечам. Она смотрела на вас с безмолвной мольбой. Её большие глаза сияли словно алмазы.
Её волосы пахли корицей и какими-то другим волшебными ароматами. Словно вы очутились в храмах Запретного Юга.
Её тело горело от желания.
Вы погладили её нежные сферы, похожие на восхитительные диоритовые купола Шанапура. Она прогнулась, застонав от желания. Всё её тело, казалось, трепетало и пело, и подчинившись какой-то внутренней мелодии. А вы играли на ней, словно на струнах.
Пухлые губы открылись, словно цветок. Голова запрокинулась, являя нежную шейку. Казалось, её дрожь передалась и вам.
Её тело пахло мёдом и пряностями. Вся она казалась медовым кусочком солнца.
Она страстно обхватила вас длинными ногами. Жар её бёдер, казалось, пробудил в вас вулкан. С рычание вы слились с ней в одно целое. Её дыхание стало прерывистым. Она запрокинула голову на подушки. На антрацитовых куполах выступила влага.
Это была страсть самца и самки, слившихся под алой луной в лесах далёкого Куша. Она дышала, словно загнанная антилопа; из ваших уст вырывалось рычание, словно в вас пробудился лев. Ритм дыхания слился с вечным мраком ночи.
Казалось, всё вокруг запульсировало; тьма вокруг вас жила; вы словно качались на волнах чёрного океана. Мягки черные волны то поднимали вас, то отпускали. И в этом вечном биении жизни в вас нарастало наслаждение. Оно зародилось где-то внизу живота; острым тянущим упоением добралось до солнечного сплетения. Словно потоки щекочущей жгучей приправы, оно заполняло всё ваше существо. Ручейки наслаждения лились, превращаясь в океан, который, казалось, заполняет вас до кончиков пальцев.
Чёрные волны качали вас всё быстрее и быстрее; казалось, всё вокруг растворилось, оставив только вас и пульсирующий океан тьмы. Наслаждение заполняло всё ваше существо. Волны удовольствия перекатывали через вас, погружая с головой.
Этот пульсирующий ритм словно ускорялся в ночи.
Это наслаждение стало невыносимо сильным, словно потоки жидкого света протекали через вас, заставляя всё тело кричать от экстаза. И внезапно к пульсирующему ритму тьмы и наслаждения добавилось её одно ощущение.
Какая-то нежная, невероятно возбуждающая дрожь зародилась под вами. Она передалась вам, погружая в кипящие бездны удовольствия, которые вы даже не могли представить. Вы показались самому себе жерлом огнедышащего вулкана.
Эта дрожь заполнила всё ваше существо.
Казалось, океан сменил ритм. Волны хаотично заметались, по ним прошли пульсирующие волны дрожи, словно дополняя и перекрывая размеренные тёплые волны. Удовольствием достигло своего предела, и ждать более было невозможно.
Удовольствие хлынуло через вас, подобно яркому солнечному лучу. А затем остался только тёплый океан, лёгкий прибой и тихий ритм дыхания…
2.Её жаркое шоколадное тело скользнуло в ваши объятия. Она внезапно оказалась сверху, источая восхитительный пряный и в то же время сладкий аромат. Её жаркое тело, почти невидимое во тьме, рождало у вас волну желания. Её дрожащие полусферы прижались к вашей груди; волна волос окунула в океан благовоний. Вы крепко схватили её за бёдра и прижали к себе. Она охнула, когда вы оказались внутри. Её дыханием стало прерывистым, учащённым. Она скользила на вас, словно юркая рыбка. Её груди прижимались к вашей груди, словно две упругие половинки зефира.
Вас охватило чудовищное возбуждение. Словно волшебный щекочущий эликсир разлился где-то внизу живота. Вы гладили её шелковистую спину, её крутые крепкие бёдра, длинные сильные ноги. Прикосновение её бархатистой кожи, казалось, вас наэлектризовало; исходящие от неё волны аромата погружали вас в экстаз.
Она была словно тающий кусок шоколада, словно сама богиня страсти в ваших руках.
Внезапно она выпрямилась, привстав и отперевшись руками на вашу грудь. С её губ срывались приглушённые стоны. Ритм движения участился; вам показалось, что вы погружаетесь в волны блаженства. Она откинулась назад, опирая руками о шелковистое покрывало кровати; дрожащие купола её груди устремились к резному кедровому потолку. По вашему телу, казалось, перекатывались волны безумного наслаждения; удовольствие стало почти невыносимым. Затем она снова выпрямилась, и тёмные пяди её волос упали вперёд, закрывая её лицо. Она снова прильнула к вам. Движения стали всё более и более быстрыми, словно вас раскачивало на карусели; её губы приоткрылись, всё тело содрогалось в сладострастной неге блаженства. А затем она задрожала. Словно пульсирующая волна блаженства прошла по её телу, озарившись ослепительной вспышкой. По её телу бежали волны дрожи; казалось, они зарождаются где-то в районе груди, и набирая силу, спускаются к низу живота. Это пульсирующий ритм наслаждения захватил вас и словно окунул в океан блаженства. Не в силах больше сдерживаться, вы провалились в бездонный омут чистого света.
Спустя какое-то время, вы лежали, в блаженной неге полузабытья. Её нежное сильное тело прижималось к вам во сне. Повинуясь безотчётному желанию, вы протянули руку и погладили её нежные полусферы. Она вздохнула, её дыхание стало неровным. Не в силах сдержаться, вы провели рукой по её нежной шее, зарылись ладонями в облако тёплых волос. Она что-то замурчала, не просыпаясь. Вы нежно притянули её к себе и поцеловали. Ваши руки скользнули к её бёдрам. Она тихонечко застонала, прижимаясь всем своим жарким телом. Внезапно её губы скользнули к вашим, а ладошки обняли ваши плечи.
1.Вы легонько перевернули её на спину.
2.Расслабились, позволяя событиям идти своим чередом.
Feanor1
44444