Проснулся я от яркого солнечного света. Минуты две соображал, где нахожусь. Вспомнил и подумал, что неплохо бы перекусить, коль все равно ничего не изменишь. Кровать Востри была пуста. Видимо мой неугомонный спутник еще не вернулся. Что ж, надо привыкать жить своим умом. Судя по всему жизнь у моего нового товарища полна опасностей и, случись с ним что, останусь я в этом чужом мире круглым сиротой. Я оделся, пригладил волосы и вышел в свет. Спустился вниз по лестнице, посетителей не было. В зале хлопотала уже знакомая мне бабушка Стелла.
- Доброго утра вам! – и когда я успел нахвататься этого деревенского этикета.
- Здравствуйте! Уже проснулись?
- Да. А где Востри?
Стелла пожала плечами:
- А кто ж его знает? Наш Востри никому не докладывает о своих делах. Вчера ушел, когда вернется не сказал. Вам велел не ходить никуда – его дожидаться.
Ну я, положим, никуда и не собирался, так как дел в этом мире у меня еще не появилось. Разве что посетить одно интересно место.
- Стелла, а где у вас… - я выразительно замялся, как бы подбирая подходящее слово.
Она засмеялась:
- Сортир что ли? Во дворе слева, не ошибетесь.
Я поблагодарил и отправился в указанном направлении. После посещения отхожего места жизнь снова показалась мне сносной. Я подышал еще немного свежим воздухом во дворе и вернулся в помещение трактира. Стелла сказала мне, что еда будет готова через полчаса. Я поднялся в комнату, чтобы немного размяться, а то на здешних кормах и не заметишь, как заимеешь комплекцию борца сумо. Оружия моего в комнате не было, наверное, Востри по каким–то своим соображениям убрал его. Значит, фехтование отменяется. Я поотжимался от пола, поделал растяжку и провел «бой с тенью». После разминки почувствовал, что просто переполнен энергией и стал на скорость бить «вертушки» по разным уровням. Голова-живот-грудь, голова-живот-грудь. За этим занятием меня и застала Стелла, зашедшая позвать к столу. Я так увлекся «вертушками», что не заметил, что она наблюдает за мной из дверей.
- Даа… - глубокомысленно протянула она, - А я-то, грешным делом, думала, что всякого в жизни повидала.
Я смутился, так как вообще не очень люблю, когда за мной исподтишка подсматривают.
- Это я, бабушка, разминаюсь, - сказал я старушке и, предваряя дальнейшие вопросы, пояснил. - Циркач я, скоморох. Танец разучиваю новый.
- Дааа…, чудные вы молодые. Чем дольше живу, тем все больше удивляюсь. Как будто не мы вас растили, а кто чужой…
Я постарался увезти разговор с этой скользкой темы, бабуля как в воду смотрела, даже не подозревая, насколько она близка к истине. Уж меня то действительно растили не здесь и не они! «Сейчас начнет про то, что раньше все по-другому было и радуга ярче светила и вода чище была и трава зеленее росла.» – обреченно подумал я и не ошибся!
- Вот раньше… - начала бабушка, присаживаясь на кровать Востри, и я, воспользовавшись паузой, быстро спросил:
- Ну что, еда готова? А то есть очень хочется, - добавил я с виноватым выражением лица.
Материнский инстинкт кормления победил любовь к материнским же воспитательным беседам, и она захлопотала:
- Готова, готова. Пойдемте, а то заболталась я совсем, а вы проголодались, небось, с такими танцами!
Еда была та же, что и вчера, только вместо местного пива, Стелла принесла мне литровый кувшинчик молока. Я с аппетитом перекусил и отправился в комнату отдохнуть после обильной трапезы. Совершенно незаметно послеобеденный отдых перешел в крепкий сон. Когда я проснулся, солнце уже садилось. Гнома все не было. Не зная, чем заняться, я решил помедитировать с часок перед ужином. То ли от нервных переживаний, то ли еще от чего, но мне постоянно хотелось есть. Медитация не удалась по причине плохой звукоизоляции. Внизу, в трактире, все ходило ходуном. Я немного поработал на растяжку и, решив не ждать гнома, отправился на ужин.
Трактир, по сравнению со вчерашним днем, был набит битком. Не иначе, что сегодня пятница и народ пришел оттянуться после трудовой недели. Высмотрев в толпе Стеллу, я спустился по лестнице и пробрался к ней. Она тоже увидела меня и знаками показала, чтобы я немного подождал, пока она обслужит других посетителей.
В ожидании ужина, я присел на край лавки, чуть-чуть подвинув соседа. Он даже не обратил на мои движения внимания, так как был занят тем, что баюкал свою пьяную голову в миске с какой-то закуской. Зато его приятели восприняли мое появление за одним с ними столом, как оскорбление.
- Чего ты тут расселся? Проваливай, пока цел! Не видишь это место занято.
Сколько себя помню, мне всегда «везло» на такие вот знакомства. Как будто вокруг мало других людей похлипче, более подходящих в качестве объектов для приставаний. Нет! Стоит мне выбраться ночью в киоск за какой-нибудь мелочью, ко мне обязательно пристанет шпана. Я почему-то действую на них как красная тряпка на быка. Одно время, я даже носил летом футболку, на которой с обеих сторон красовалась символика нашего стиля карате, но это еще больше привлекало различных «уличных бойцов». Я бил их по одному, по двое, бил целыми стаями, но науки этой им хватало только до следующей удалой попойки. Это я понял, когда несколько раз подряд задал трепку одной и той же компании!
По тому, как на меня смотрят мои соседи по столу, я понял, что мое свойство привлекать таких вот любителей нехитрых развлечений, вроде пьяного мордобоя, осталось неизменно и здесь. Я дружелюбно улыбнулся ребятам и сообщил, что только поем по быстрому и исчезну. И отвернулся, опрометчиво решив, что инцидент исчерпан. И… Получил затрещину средней силы по голове от сидевшего напротив «баклана».
- Ты что глухой? Тебе же сказано – убирайся!
Ударивший меня тип просто являл собой иллюстрацию к теме под названием «комплекс маленького человека»! Невысокий рост, побитое оспой лицо, кривые зубы… Такой не успокоится, пока не унизит меня по полной программе. Компанию же своих товарищей он, конечно же, считал неоспоримым аргументом своей правоты. Аргументом который поможет ему сделать меня козлом отпущения без особого риска. Меньше всего мне хотелось устраивать заварушку с местной «братвой» в чужом мире и я принял нелегкое для моего самолюбия решение уйти по-английски. На прощание я одарил троицу убийственным взглядом: а-ля «сейчас я занят, но, не дай бог, нам увидеться вновь». И не оглядываясь, пошел искать Стеллу, чтобы попросить принести еду в комнату. Мое миролюбие было истолковано превратно.
Коротышка вскочил, схватил меня за плечи и попытался развернуть к себе лицом. А на самом деле просто повис на мне, как ребенок на папе. Еще бы! Наверняка он весил раза в два меньше меня!
- Ты куда? Тебе разрешали уходить, скотина? – прокричал он противным визгливым голосом.
Все развивалось как обычно, только вот драться в средневековых трактирах мне еще не приходилось. Народ вокруг затих в предвкушении развлечения, коими столь бедна провинциальная жизнь. И то верно, телевизоров-то, не говоря о разных кинотеатрах и ночных клубах у бедняг нет.
Мой кулак врезался в солнечное сплетение наглеца, не встретив даже намека на пресс, а когда он согнулся, жадно хватая ртом воздух, я добавил ему ногой. Что было излишне с практической точки зрения, но, безусловно, красиво. А так же должно было образумить его дружков, которые дружно зашевелились. Их оказалось не двое как, я думал, а четверо. Они, с некоторой ленцой, стали вылазить из-за стола, как бы предлагая мне скрыться бегством. Судя по всему, генеральная драка в их сегодняшние планы не входила. Но я уже как берсерк ввел свой организм в состояние боевого исступления и негативная энергия требовала выхода!
Не дожидаясь пока они раскачаются я напал сам. Ближнего ко мне я одарил пресловутым лоу-киком и он упал на колени, баюкая свою ногу. Остальным, растерявшимся от моей прыти, я нанес серию кулачных ударов, заботясь только о том, чтоб не повредить себе руки. Моя молниеносная атака увенчалась полным разгромом противника. Каждому досталось не меньше двух-трех ударов по голове и туловищу. Я остановился только тогда, когда понял, что врагов, способных стоять на ногах, больше не предвидится. Пинать же бесчувственные тела было как-то неспортивно.
Посетители столпились вокруг меня, с восхищением осматривая поле моего триумфа. По возгласам одобрения я понял, что поверженные мной хулиганы всем немало насолили. Все наперебой стали угощать меня и я, находясь в другой ситуации, не преминул бы воспользоваться плодами своей славы. Однако при нынешнем раскладе подобная популярность мне была совсем ни к чему. Каждый норовил похлопать меня по спине или по плечу, а один подвыпивший мужик все лез расцеловать «этого славного парня». Я беспомощно оглядывался в поисках Стеллы, но, как назло, она словно сквозь землю провалилась.
Тем временем несколько человек под общий смех потащили поверженных «бакланов» на воздух, проветриться. Народ потихоньку рассаживался к своим столикам, обсуждая увиденное. Тут бы и мне следовало уйти, но все еще хотелось есть и я остался ждать бабушку.
Неожиданно в дверях возникла какая-то суета, и в зал ворвались…, в общем, местные «менты», или, как их тут называют императорская стража. Я их сразу вычислил по выражениям лиц, полных служебного рвения и желания покарать кого-нибудь по всей строгости. За их спинами маячил тот самый наглый коротышка, которого я уложил самым первым. Сам ко мне привязался, да еще и милицию привел! Ай, молодчина, парняга! По всем понятиям, это был очень и очень некрасивый поступок, но, судя по его сияющему виду, он так не считал. Наоборот, весь его облик говорил о том, что он не только выполнил свой гражданский долг, но при это совершил какой-то подвиг.
Он что-то оживленно вещал стражникам, показывая на меня пальцем, отчего те все более суровели лицами. Хорошо еще, что его друзей уже вывели наружу, а то ему бы и рассказывать ничего не пришлось – все как на ладони. Вот вам, пожалуйста, пострадавшие, а вот негодяй, их покалечивший. И то, что их было пятеро, никого не волнует.
Двое стражников шагнули ко мне и завернули руки за спину. Толпа зевак недовольно заворчала, кто-то даже выкрикнул в адрес стражников пару оскорблений. Тогда старший произнес волшебную фразу: « Именем императора». И все замолчали, сверля стражу ненавидящими взорами. Мой обвинитель смотрел на меня с нескрываемым торжеством в глазах. Представляю, что он наплел служителям правопорядка!
Меня вывели под конвоем. Старший спереди, двое по бокам и еще двое сзади с обнаженными мечами на случай моего сопротивления. Ну чего-чего, а не сопротивляться представителям власти при исполнении у меня ума хватило. Тем паче мечи у них были отнюдь не игрушечные. Так, под белы рученьки, меня и затолкали в местный прототип воронка, закрытый фургон грязно-желтого цвета. И повезли в неизвестном направлении. Мне оставалось лишь уповать на то, что Востри скоро вернется и прояснит ситуацию, как гражданин, пользующийся уважением в местном обществе.
По мере того, как фургон двигался вперед, надежда на скорое освобождение таяла, словно снег под июльским солнцем. Меня уже явно вывезли за пределы деревни и увозили все дальше. Направление моих мыслей постепенно менялось с отметки «плохо» до «хуже не бывает». Вдобавок прибавилось нарастающее чувство голода. «Следующий раз, - пообещал я своему желудку, - сначала поедим, а уж потом морды будем бить».
Лица этих ребятишек я хорошо запомнил и надеялся преподать им несколько уроков хорошего тона после освобождения. Сладкие размышления о мести немного отвлекли меня от мрачных раздумий. Я в красках представлял себе, как расправляюсь с хулиганьем, лишившим меня свободы, да еще и ужина впридачу.