Лисочка еще никогда не была так счастлива. Ей только недавно исполнилось 18 лет, а сегодня она была законной женой Альбара Нугиева – мужчины ее мечты. Они познакомились три месяца назад совершенно случайно: в универсаме у нее вырезали из сумки кошелек, она обнаружила пропажу лишь на кассе и рассеянно переминалась с корзинкой неоплаченных продуктов, совершенно растерявшись. Мужчина, стоявший за ней в очереди тотчас же понял, в чем дело, и спокойно оплатил ее покупку, заверив, что она сможет позже с ним рассчитаться. В тот же вечер он пригласил ее в кафе, где они ели мороженое, пили шампанское и весело болтали. Она влюбилась в него с первого взгляда. Это был действительно ее мужчина, который сумел разглядеть ее внутренний мир, почувствовать ее нежное сердце. Лисочка никогда не обольщалась по поводу своей внешности, мать ей не уставала повторять: гадкий утенок. И действительно: росточком маленькая, мордашка в веснушках, груди из-под свитерка не видно. А тут такой красавец!
События развивались стремительно. Родители вдолбили Лисочке, что никто не должен знать, как они богаты. Алиса представилась новому знакомому этакой Золушкой, мол, живет с бабушкой учительницей, но Алика (так он представился Алисе) особенно и не интересовали подробности ее биографии. В ее мозгу постоянно крутились слова матери: «Ну, согласись, кому ты нужна со своей-то внешностью – ни лица, ни фигуры. Если кто на тебя западет, то лишь из-за денег твоего отца, поэтому будь осторожней в выборе друзей, чтобы потом локти не кусать. Придет время, найдем тебе подходящего жениха из нашего круга. С деньгами твоего отца в девках не засидишься». Мать выглядела не намного старше дочери и была чертовски красива! И фигура как у топ-модели. Алиса не завидовала, она только восхищалась и пыталась завоевать любовь матери любыми способами, хотя особо в этом не преуспела. Зато отец ее боготворил. Он очень хотел внуков. И Алиса свято верила, что любимый папочка простит ей скоропалительное замужество.
Три месяца Алиса морочила голову возлюбленному. Она переселилась в дом к своей крестной – обычную квартирку в спальном районе, где ее всегда ждали. Туда изредка приглашала Алика на ужин, выдавая крестную за свою бабушку. А две недели назад родители уехали отдыхать в Испанию. И тогда Алиса решилась расписаться с Аликом, чтобы поставить перед фактом вернувшихся с отдыха родителей. Свадьбу отметили скромно, расписались даже без свидетелей. Алиса упорно не вводила жениха в свой круг, она боялась, что кто-нибудь проговорится, чья она дочь. И совершенно не задумывалась, почему Алик не знакомит ее со своими друзьями. Им было хорошо вместе – и этого казалось достаточно.
Алик приобрел кольца и обо всех процедурах договорился сам, Алиса лишь купила себе скромное свадебное платье и венок из белых лилий. После росписи они пообедали в чудном маленьком ресторанчике, где специально для них звучала тихая приятная музыка. Вечером они должны были уехать на побережье в комфортабельную гостиницу, чтобы провести там медовый месяц.
Алиса больше не хотела скрывать правду. Алик не знал, кто она такая, но женился на ней. Значит, можно привести его в свой дом. В ресторане Лисочка сказала:
- Алик, я думаю, ты меня простишь за маленькую ложь, – муж блеснул своими восточными глазами и замер в стойке как гончая перед броском. – Я сейчас хочу пригласить тебя к себе домой, только не туда, где мы с тобой были – это дом крестной, а в свой настоящий дом.
- А почему ты раньше этого не сделала? Ты мне не доверяла?
- Ну, что ты! Просто это было основное условие моих родителей. И я обещала, что до свадьбы никому не скажу, где я живу на самом деле.
- Я не понимаю, в чем проблема. Не на свалке же ты живешь?
- Алик. Давай поговорим, когда приедем домой. Вызывай такси.
Алиса назвала адрес, и всю дорогу они ехали молча. Когда она подвела мужа к особняку с видеокамерами, расположенному на берегу Верхнего озера, он присвистнул:
- Однако! Ты хочешь сказать, что это твой дом? Постой, постой, так ты дочь крутого бизнесмена Ланского? Вот почему ты так долго не говорила мне свою фамилию. Послушай, малыш, мы так не договаривались. Я не хочу здесь жить. Это не моя жизнь.
Алиса покраснела и, заикаясь, произнесла:
- А нам здесь жить и не надо, пусть мама с папой здесь живут. У меня есть городская квартира, совсем неплохая – папа подарил на восемнадцатилетие. Кто виноват, что ты работаешь тренером, а не олигархом? Если есть квартира, зачем же снимать чужую? Не отталкивай меня, пожалуйста. Я ведь не виновата, что мой отец богат, родителей не выбирают. А я тоже имею право на счастье. – Она сжала руку мужа, приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в смуглую щеку. – Пойдем в дом.
- Ты хоть бы предупредила, что познакомишь меня со своими крутыми предками, - смягчаясь, попенял ей муж. – Как-то мне не по себе.
- Знакомство придется отложить, мои родители уехали отдыхать, будут где-то через неделю, если отца по работе не вызовут. - Вдруг Алик заметил, что Алиса изменилась в лице.
- Что-то не так?
- Ничего не понимаю. Я вчера закрыла калитку, а сейчас она приоткрыта, и глазок на видеокамере не горит. Странно. Я каждое утро прихожу поливать цветы и кормить Бульку.
- Может, вчера забыла, ведь волновалась? А кто такой Булька?
- Это мой кот. Я не могла забыть. Боюсь даже не столько воров, главное, чтобы Булька не убежал. – Алиса открыла калитку, вошла во двор и огляделась. – Здесь, вроде, все как обычно. Пошли в дом. - Она достала ключи, взялась за ручку двери и отпрыгнула. Дверь оказалась открытой. – Ой! Алик, здесь что-то не так. Я боюсь.
- Подожди паниковать. Может, твои вернулись? Пойдем, посмотрим, трусиха, я ведь с тобой. – Муж взял ее за руку, и они вошли в дом.
Лисочка во все глаза смотрела на привычную обстановку холла – все было на своих местах, но она все равно боялась заходить в комнату. Алик прошел в гостиную, огляделся, позвал жену:
- Иди сюда, здесь никого нет. - Она посмотрела на тумбочку с потайным отделением, о котором даже мать не знала, где отец хранил свой пистолет на случай непрошенных гостей (как-то он показывал оружие Лисочке и учил ее пользоваться им в случае крайней необходимости), но подумала, что этот случай еще не настал, ведь с ней сейчас был сильный любящий мужчина, и девушка шагнула вперед. – Смотри, здесь все в порядке? Ничего не пропало?
- С виду все на месте. Только Булька обычно выбегает меня встречать, а сейчас его не видно. – В глазах Алисы блеснули слезы.
- Да найдется твой кот, не переживай. Пойдем, проверим другие комнаты. Что еще есть на этом этаже?
- Тут только кухня, столовая и туалет. Наверху три спальни и папин кабинет, а на третьем этаже комнаты для гостей и для домработницы.
- Кстати, а где домработница?
- Пока родителей нет, а я жила у крестной, она в отпуске.
Алик обошел весь первый этаж, Алиса так и стояла посреди гостиной. Ничего подозрительного обнаружено не было, и они поднялись наверх. Алиса вскрикнула, муж сжал ее руку и спросил:
- Что ты, дурашка?
Девушка показала рукой на дверь, из-под которой явственно был виден свет, и пролепетала:
- Это папин кабинет. Он всегда закрыт, ни у меня, ни у мамы даже ключей от него нет.
- Вот видишь, значит, мне с твоим предком придется сегодня познакомиться. – Алик постучал и открыл дверь. Алиса с довольной улыбкой шагнула в кабинет, готовясь кинуться отцу на шею, и замерла. Шок от увиденного сковал все ее мышцы. Ей казалось, что она кричала, но крик этот был внутри. Она не могла пошевелиться и все смотрела на распластанное тело отца, на лужицу крови около его головы, на пистолет, валявшийся тут же. И даже когда Алик отвел ее в спальню, перед глазами стояла все та же картина. Муж нежно гладил ее по голове. – Сейчас, родная, я вызову милицию и скорую, может, твой отец еще жив. – Он метнулся к аптечке, накапал ей валерьянки, заставил проглотить. – Ну, скажи хоть что-нибудь.
Лисочка впала в оцепенение. Она не могла двигаться, не могла говорить. Все происходящее было как бы помимо нее. Она слышала, как следователь спрашивал ее имя, но сказать ничего не могла. Как сквозь вату до нее доносился голос мужа:
- Это дочь умершего - Ланская Алиса Дмитриевна, а я ее муж, Альбар Мирзоевич Нуриев, мы только сегодня расписались. Я не был знаком с умершим. Извините, но я ничего по делу знать не могу. Мы вместе с Алисой зашли в кабинет и увидели страшную картину. Со слов моей жены, ее родители отдыхали в Испании и должны были вернуться лишь через неделю. Я вообще первый раз в этом доме. Моя жена не знала, что ее отец в городе, и мы понятия не имели, когда он прибыл. Ее удивило то, что калитка и дверь в дом были открыты, а на камере видеонаблюдения не горел сигнал.
Голоса еще плавали в комнате, но Лисочка как будто обо что-то споткнулась, это что-то было очень важным, но она никак не могла ухватить мысль и стала проваливаться в темноту. Последнее, что она помнила, это укол, который ей сделала женщина в белом халате.
Очнулась Алиса в чистой больничной палате, она не могла понять, что тут делает. Рядом сидела мать в скромном черном платье и разговаривала с врачом.
- Знайте, я не пожалею никаких денег. Что происходит с моей дочерью?
- У нее нервный срыв. Такое потрясение, что ж вы хотите! Думаю, со временем речь вернется, пока мы держали ее на транквилизаторах. Уверяю вас, на похороны ей идти не надо, приступ может повториться. Она слишком юна. А что же все-таки произошло?
- Муж не был со мной откровенен в делах. Мы были в Испании, когда ему позвонили и сообщили о каких-то неприятностях. Он моментально сорвался в аэропорт. Не знаю, что уж такого могло произойти, чтобы стреляться. Главное, следователь так и не выяснил, кто ему звонил. Оказалось, что в его фирме все в порядке. Ума не приложу.
- Да, когда люди сводят счеты с жизнью, они совсем не думают о последствиях для своих близких. Примите мои соболезнования. За дочь не беспокойтесь, мы приложим все усилия, чтобы вылечить ее. Ей поможет ваша забота и любовь мужа.
Алиса пыталась сказать, что она проснулась и все слышит, она хотела спросить, о ком они говорят, какое самоубийство, чей муж, но язык не слушался ее. Из-под приоткрытых век Лисочка увидела, как мать встала и вышла, даже не взглянув на нее, врач пошел за ней, не сводя восхищенного взгляда. Девушка закрыла глаза и все вспомнила: свое скоропалительное замужество, кабинет отца и лужицу крови около его головы. И что-то еще она должна была вспомнить, что-то очень важное она услышала, прежде чем потерять сознание. Но мысли путались, ком сжал сердце, и Алиса заплакала. Слезы лились нескончаемым потоком, она задыхалась. Голова наполнилась свинцом. Поверить было невозможно, что любимого папочки больше нет, он предал ее, он застрелился. Да не мог отец этого сделать! Это же ясно. Его убили. Но она что-то знает, она вспомнит и докопается до истины.
Медсестра говорила какие-то убаюкивающие слова, девушка почувствовала укол и опять провалилась в черную дыру. Она снова просыпалась, но сознание уплывало, она хотела попросить, чтобы ей не делали уколов, потому что лекарство не позволяло ей думать, но язык по-прежнему не слушался ее. Алиса не знала, сколько времени находилась в этом полубреду. А как только сознание возвращалось к ней, девушка пыталась вспомнить, обо что же она мысленно споткнулась в тот страшный день. Изредка она видела около своей кровати мать и мужа, но ей почему-то совсем не хотелось с ними общаться с помощью жестов, и она делала вид, что по-прежнему находится в полубессознательном состоянии. И только с крестной она могла разговаривать глазами. В этих любящих глазах она черпала силы жить и бороться.
А однажды ей не сделали укол, и она поняла, что кризис миновал. Сознание уже не уплывало, только говорить Алиса так и не могла. Пришла крестная, наклонилась к ней и сказала:
- Здравствуй, внученька! – Алиса удивленно вскинула глаза, а крестная продолжала. – Ты действительно моя внучка. Обещала я Дмитрию сохранять тайну, да теперь это не имеет значения. Моя дочь (ее портрет висит у меня на стене, ты все спрашивала) была первой женой твоего отца. Она умерла при родах, когда ты появилась на свет. Вскоре Дима женился на Марьяне, только не стала она тебе матерью да и отца не любила. А мне запретила приходить к вам в дом, но Дима помнил мою дочь и заботился обо мне. А вчера нас ознакомили с завещанием: мне отписана пожизненная небольшая рента, ваш дом – Марьяне, а фирма, недвижимость в Испании и весь трастовый капитал переходят к тебе, Лисочка. Поэтому я боюсь за тебя. Спрячет она тебя в сумасшедший дом и объявит недееспособной. Тогда, как наследникам первой очереди, все достанется ей и твоему так называемому мужу. Видно, недавно узнал Дима что-то о Марьяне, раз завещание изменил буквально перед поездкой. Как думаешь, девочка, мог твой отец застрелиться? – Алиса помотала головой. – Вот и я так понимаю. Что-то тут не так. Подумай о моих словах, внученька. Уходи ты из этой больницы и живи у меня, скорее оттаешь.
Алиса прикрыла глаза в знак согласия. И вдруг ее накрыло волной, она поняла, что так долго пыталась вспомнить: Испания, ну, конечно, Испания. Она же сказала тогда Алику, что родители уехали отдыхать, она точно помнит – про Испанию не говорила ни слова. А он в разговоре со следователем четко сказал: «Со слов моей жены, ее родители отдыхали в Испании». Откуда он мог знать? Значит, их знакомство было подстроено, Алик прекрасно знал, кто она такая. Он намеренно влюбил ее в себя и женился ради денег ее отца.
Девушка хотела встать, но была еще очень слаба. Бабушка помогла ей подняться, дала одежду, и они совершенно беспрепятственно покинули больницу.
Следователь смотрел на Алису с жалостью. Она писала свои ответы на бумаге, а потом спросила: «Вы выяснили, кто звонил отцу?»
- Нет, звонок проследить не удалось, он был произведен из автомата.
Алиса написала: «Это вас не насторожило? Похоже, что кто-то специально выманил его из Испании».
- Видимо, этот кто-то сообщил ему какую-то информацию, которую он не мог пережить.
Девушка покачала головой, взяла ручку: «Отец не мог этого сделать из-за непроверенной информации. У него был пистолет. Можно мне посмотреть на орудие преступления?» Следователь вздохнул, но пистолет из сейфа достал. Алиса взглянула и сжала кулаки, замотала головой и судорожно написала: «Это не его пистолет. Я видела тот, он меньшего калибра».
- Я думаю, вы просто плохо разбираетесь в оружии. К тому же пистолет был не зарегистрирован, ваша мать сказала, что у мужа было два пистолета, один из которых именно этот. Я понимаю ваше горе, близким самоубийц всегда трудно поверить, что любимый человек решил свести счеты с жизнью. Извините, мне надо работать, а дело вашего отца закрыто.
Алиса, шатаясь, брела по городу. И только у этого, теперь ненавистного дома, она поняла, где оказалась. Она решила собрать кое-какие вещи, узнать о Бульке и сказать мачехе, что уходит жить к бабушке. Она тихонько вошла в дом, остановилась в холле, заглянула в гостиную и замерла на месте. На диване Марьяна целовалась с Аликом. «Вот все и стало на свои места», - подумала Лисочка. Слезы сами катились из ее глаз, руки дрожали. Женщина, которую восемнадцать лет она считала своей матерью, оторвалась от ее мужа, засмеялась своим грудным смехом и произнесла:
- Альбик, а здорово мы все провернули! Я же сказала, что как только он услышит, что похитили его драгоценного уродца, он тут же сорвется домой. Не страшно было стрелять?
- Это не доставило мне удовольствия. Как и таскаться за этой малолетней дурочкой. Спасибо, хоть спать с ней не пришлось. Я устал изображать из себя влюбленного.
- Но ты же понимаешь, больше тянуть было нельзя, он узнал про нас.
- Вот именно. И завещание изменил, козел!
- Ерунда! Эта дурочка действует нам на руку, дар речи потеряла. Я нашла клинику под Москвой, определим ее туда. И все дела. Вышвырнем ее как того наглого кота. – И Марьяна прильнула к Алику.
Это было последней каплей. Девушка поняла, что больше не дрожат руки. Алиса подошла к тумбочке, открыла потайной ящик, взяла пистолет. Потом она тихо шагнула в гостиную, тщательно прицелилась и выпустила всю обойму в ненавистную парочку.