Она бежала. Нет, вообще-то она купила этот билет, чтобы поехать на выходные домой. Но на самом деле она бежала. От человека, чья любовь была как наркотик – не прогоняла, а лишь притупляла её одиночество. От человека, который считал её своей собственностью и пытался полностью подчинить её своей воле. Это продолжалось уже давно, но теперь она твердо решила, что новую неделю она начнёт без него. Но наркотик есть наркотик – к нему быстро привыкаешь, и отказаться от него не так-то просто.
Сегодня он, на ходу закинув в вагон её сумку, лишь махнул рукой и выпалил:
- Ну пока, малыш. Позвонишь, как доехала. А в понедельник я тебя не смогу встретить. Ты же прибываешь в шесть утра, а денег на такси у меня нет.
- Да, как всегда. Пока, - бесцветно ответила она.
Дедушка на нижней полке напротив уже спал. Другие соседи пока ещё не появились. Ну и хорошо. Никто не будет приставать с предложениями познакомиться. Она положила вещи и втиснулась в угол, подальше от прохода. Вся собралась в комок, обхватила себя руками. Не трогайте меня, не пытайтесь со мной заговаривать. Чувство одиночества накатывало волнами, но всё же она не хотела, чтобы кто-то пытался его разделить. Ей надоели пустые знакомства, надежды, неизбежное разочарование... и потом снова возвращение к тому же наркотику. Не из-за того, что начиналась ломка, а по привычке. Но в этот раз она попытается вырваться из этого порочного круга.
- Можно рюкзак возле ваших вещей положить? – спросил, пробившись через толщу её мыслей, приятный мужской голос.
- Попробуйте, если поместится, - ответила она.
Так, теперь опять начнётся знакомство. Однако он заговаривать ей зубы не спешил. Просто сел рядом.
Он тоже бежал. Тоже купил билет, чтобы поехать на выходные домой, а на самом деле убегал от себя. От своей безответной любви длиной в четыре долгих года, которая все ещё давала о себе знать. И теперь никто и ничто не могло заглушить эту боль. Он посмотрел на свою невольную спутницу. Ему показалось, что её черты лица – словно с портретов мастеров Возрождения. Но притягивали к себе глаза. Громадные, серые и наполненные такой болью, с которой не могла сравниться его собственная. Когда-то он уже видел эти длинные, загнутые ресницы, ощущал на себе этот дождливый взгляд, но тогда в его глубине была видна лишь затаенная грусть. Но когда, где?
Она почувствовала, что он смотрит на неё, и тоже окинула мимолётным взглядом его профиль. Его лицо было из тех, которые нельзя назвать красивыми, но их всегда замечаешь в толпе. И что-то неуловимо знакомое было в этом носе с горбинкой, повороте головы...
- Мне твое лицо почему-то очень знакомо, - нарушил молчание он.
- И мне кажется, что я тебя где-то видела. Может, на Майдане? – в то время как раз была в разгаре оранжевая революция.
- Может быть, мы там и пересеклись. А ты где учишься?
- В Шевченко, – впервые за весь вечер улыбнулась она.
- Я тоже.
И тут она вспомнила... Да, мы уже действительно встречались. Сейчас уже начало зимы, а тогда была весна. Тоже в поезде. И он тоже ехал надо мной на верхней полке.
- Я бы попросил у тебя телефон, но почему-то мне кажется, что мы и так увидимся.
- Да. В одном универе все-таки. Конечно, увидимся.
- Да, как говорят... Мир квадратный, встретимся за углом, - закончила она его фразу уже вслух.
- Теперь я тоже вспомнил. Видишь, все-таки встретились.
Почему ночь так быстро проходит? Они не успели рассказать друг другу и сотой доли того, чего хотели...
- Так она так и не ответила на твои чувства?
- Нет,- ответил он.
- Но потом же, наверное, ты как-то отвлекся, нашел себе кого-нибудь.
- Я и думал, что нашел. Но потом понял, что не люблю ту девушку, а просто её жалею. А ты как?
- Я сейчас одна, - сказала она. Конечно, это была не совсем правда, но если она уже приняла решение... – Что, странно?
- Это уж точно. Никогда бы не подумал.
Ему не хотелось говорить, что он видит боль в её глазах, и ему понятно, что она чего-то недоговаривает. Но кто он ей, чтобы вызывать её на откровенность?
- Знаешь, давай все-таки обменяемся телефонами, - добавил он. – В третий раз так уже не получится.
Она ехала домой с вокзала, а из головы не шёл её попутчик. Но она не хотела загадывать наперед. Ведь так часто надеешься на что-то, а потом только раздразниваешь себя...
Раннее утро подернулось синевой. Хлопья снега горстями летели ей в лицо.
Запищала смс-ка.