Герой знаменитой комедии Лениса Ивановича Фонвизина «Недоросдь» Митрофан Простаков, третье столетие служит символом тупости и невежества. Самая знаменитая его реплика: «Не хочу учиться — хочу жениться!» Межлу тем, существует версия, бу;дто прототипом Митрофанушки послужил Денису Ивановичу юный Алёша Оленин,
Энциклопедический словарь «Книговедение» издательства. «Советская, энцикдопедия» М. 1981г. на странице.381й говорит: «Оленин Алексей Николаевич. родился в Москве 28.11 (9.12.) 1763 года и скончался в Петербурге 17 (29) 04 1843, русский. историк, палеограф, художник, государственный деятель.. Член Российской академии с 1786 года, также почётный член Академии Художеств с 1804 и президент с 1818 года, директор Публичной библиотеки с 1811г. Способствовал организации научных работ в области истории и археологии, и превращению Публичной библиотеки в национальное книгохранилище. С А.И.Ермолаевым разработал план сбора и хранения здесь памятников отечественной. письменности, наметил план издания русских летописей и переводов .зарубежных источников по истории России. В 1815м году выдвинул идею собирания в библиотеке коллекции «Россика».. В 1809м году составил «Опыт нового библиографического порядка для Санктпетербургской библиотеки. Работа Оленина 1806г. «Письмо графу А.И.Мусину-Пушкину о камне тмутараканском» положила начало русской эпиграфике..
Можно, пожалуй, считать, что роль Алексея Николаевича Оленина в русском книговедении сравнима со значением Дениса Ивановича Фонвизина в русской литературе.
Но как предположить, что Митрофан Простаков, описанный Фонвизиным, «недоросль». т.е. скорее юноша, но отнюдь не младенец, особенно в понятиях того времени, речь, напомню, идёт уж о женитьбе, можно ли предположить, чтобы такой Митрофанушка к зрелому возрасту превратился образованнейшего человека, в каковом качестве известен потомкам и представлен цитированным Словарём? Вряд ли. Трудно ж, однако, и подумать, будто великий Денис Иванович просто списывал Митрофана с натуры. Скорее наткнулся на эпизод или фразу из которой, как из зерна вырос образ. Вспомним хотя бы короткий диалог о двери, (нитирию по памяти,. но близко к тексту):
"Стародум: Дверь, это существительное или прилагательное? Митрофан: К'отора дверь?
Стародум (указывает): Да хоть бы вот эта.
Митрофан: Эта прилагательна, потому как приложена к месту. А вот в чулане у нас шеста неделя дверь стоит, ещё не навешена, так та пока сушествительна.
Если предположить, что такой(или подобный!) диалог действительно был (припомним, что в ХVIII веке русская грамматика была не такой уж твёрдой. Хотя бы знаменитое екатерининское «исчо»!) так вот, если предположить нечто подобное, так ведь и не всегда угадаешь за кажущейся тупостью оригинальное мышление. Возможно. Денис Иванович не угадал. И из этой ошибки вырастил «Недоросля». У гениев — гениальные ошибки... Надо сказать, на хулу и обобщения классик был весьма скор, достаточно почитать его письма из-за границы, обильно цитируемые Ст.Рассадиным в «Книге о Фонвизине». Здесь же русской словесности повезло несказанно: обнаружив у юного Алёши черту несимпатичную, Денис Иванович написал не письмо, как про обжигании свиньи на улице, охаяв за то весь город Лион, а придумал гениальную пьесу. Да мало ли что возбуждает нашу мысль! Может быть, в готовой пьесе не осталось ни слова, действительно произнесённого Алёшей!
Или всё это легенда и юный Оленин вообоще не имеет отношения к пьесе «Недоросль»? Жаль, если так. Уж очень красивая легенда. Кстати, Алёше—Алексею Николаевичу Оленину, вообще не везло в художественной литературе. И даже его потомкам. Из ранних редакций «Евгения Онегина»::
Annette Olenine тут была.
Уж гак жеманна, так мила!
Так бестолкова, так писклива.
Что вся была в отца и мать…
Пушкин, Соч. в 10 г г М. 1957, г5. с.555. И в черновиках: «нулёк на тонких ножках ... «..тут был отец её АО».. Последние буквы написаны в виде монограммы, которой Оленин подписывал свои рисунки». (Там же, с. .627) Писано уже в пору, когда был «АО» фигурой значительною. Не говоря о летах — 36 годочков разницы! Нет, однако ж, необходимости, буквально понимать описание Александра Сергеевича, коий,. как известно, горяч был не менее Дениса Ивановича, злоязык и на расправу скор, словесную, во всяком случае. Тем боле, что и не оставил он этого в беловой редакции. .