Вика чистила картошку. Знаете, есть такие специальные ножики для чистки овощей. Кожура из-под них выползает равномерно тонкая и кажется, что картошку не чистишь, а бреешь. Получается очень эстетично. И думать при этом можно о чем хочешь. На кухне фоном ворчал телевизор. Вика привыкла не реагировать на изображение, ибо давно для себя решила: если вникать во всю ахинею, пошлость или ужасы, залитые кетчупом пополам с майонезом, можно спятить. Но тут ее внимание зацепилось за экран. Там показывали финал областного конкурса «Учитель года». Нарядные учительницы с салонными прическами и единичные в поле зрения учителя-мужчины получали призы и цветы из рук губернатора. Звучали речи о призвании, подвижничестве, неуклонном росте престижа учительской профессии. Сами звезды были в эйфории, но интервью все же давали внятно. Было красиво, как в настоящем шоу, и не верилось, что завтра лак с причесок смоют, туфли на шпильках поставят в угол до новогоднего вечера, а в классе уже ждут тридцать-сорок обалдуев, жующих, плюющихся и курящих за углом на каждой перемене. И тут Вика вспомнила то, о чем не думала много лет: просто задвинула мысли в угол, как выходные туфли. Ну было и было. Подумаешь, велик подвиг – Вика тоже участвовала в таком конкурсе, хоть и отчаянно сопротивлялась поначалу. Конкурс был первый в области среди преподавателей техникумов и училищ. Заморского слова «колледж» тогда еще не было, оно появилось спустя несколько лет и вызвало бурную полемику в местных педагогических кругах: на каком слоге ставить ударение? В неравном поединке между французской и английской версиями победила последняя. Действительно, кому он нужен, в нашем современном американизированном мире, этот локальный французский?
Так вот, был объявлен областной конкурс. Но для того, чтобы выйти на широкую арену, нужно было победить вначале в стенах родного учебного заведения. Перед первой парой к Вике в лаборантскую стремительно влетела завуч Фаина Моисеевна, женщина решительная и бескомпромиссная. Без вступления она заявила свою декларацию:
- Готовится конкурс на лучшего преподавателя. Будешь участвовать.
Слабые попытки Вики отвертеться и явно выраженное недоумение она отвергла сразу:
- Ты у нас одна из подходящих кандидатур. И возраст не то чтобы девочка, но и не старуха. И выглядишь вполне пристойно. Так что начинай готовиться.
Спорить с ней было все равно, что букетиком фиалок отмахиваться от танка. Вика начала форсированную подготовку. Первым делом она купила ткань и сделала выкройки из «Работницы». Платье шилось из тяжелого черного шелка, с заниженной талией и широкой юбкой. Рукава Вика сделала из прозрачного шифона, а застежку из множества блестящих пуговиц. Туфли удалось по случаю достать тоже черные. Самая ответственная часть подготовки была позади. Потом Вика написала стихи для «визитки», приветствия соперницам, зрителям и жюри. Стихи частью были переделаны из «Литературной газеты», частью навеяны Пушкиным: «Я к вам пришла, чего же боле». Да еще была модернизирована песенка Михаила Боярского про мушкетеров и merci beaucoup. Затем нужно было приготовить фрагмент урока. Вика тогда вела специальную дисциплину – сестринское дело. Не мудрствуя лукаво, она выбрала тему «Клизмы», вяло в глубине души надеясь, что уж теперь-то от нее все отстанут, и с такой непрезентабельной и даже не совсем приличной для постороннего взгляда темой не выпустят на публику. Вика взяла коробку из-под новых туфель и целый вечер красила ее гуашью. Получился черный ящик из популярной телепередачи «Что? Где? Когда?» В ящик Вика положила резиновую грушу и начала урок с вопроса о том, что находится внутри. Главное в любом предприятии – это интригующее начало. Для участия в конкурсе нужно было пройти тестирование по педагогике и психологии, но с этим у Вики проблем не было – она всегда была «нахватана по верхам». Чуть копни глубже – пусто, но сверху все было в ажуре. А еще нужно было написать и защитить свою педагогическую концепцию (слово-то какое! Поневоле сам себя уважать начнешь) и устроить персональную методическую выставку – нечто среднее между хаотической писаниной и кружком «Умелые руки». Вика все это благополучно преодолела, тем более что семья оказывала всяческую моральную поддержку. Муж взял на себя детей и быт, а мама искренне сказала:
- Ты пишешь стихи гораздо лучше, чем Валя.
Валя – это младший брат Вики. Будучи натурой тонкой и профессионально артистичной, он постоянно творил какие-то декадентские строки и даже изредка печатался, что можно объяснить лишь нежеланием редакторов сопротивляться его напору.
Конкурс состоялся. Вика включила все свое неповторимое обаяние: двигалась легко и грациозно, пела и говорила чарующим голосом, словом, изо всех сил изображала натуру интеллектуальную и утонченную, которую не стыдно и себе посмотреть, и людям показать. Кстати, коллеги-соперницы были ничуть не хуже, а если судить объективно – гораздо лучше, но не было у них Викиного нахального апломба. Вика заняла первое место.
Теперь нужно было начинать готовиться к областному конкурсу. Все бывшие соперницы Вики самозабвенно бросились ей помогать. Первым делом было заказано платье. Точнее – костюм. То, предыдущее, самостоятельное, было решительно забраковано и отвергнуто. У него подол был кривоват. Спинка морщила. И вообще оно какое-то бабское. Костюм шила портниха. Правда, не совсем настоящая. Она просто подрабатывала машинкой на дому. Портниха Лена имела крошечный рост, ярко-рыжие волосы и очаровательно-некрасивую мордашку сказочного эльфа: нос картошкой, рот великоват, но в целом – море обаяния. У нее был такой же крошка-муж и две малютки-девочки (одна во втором классе, а другая – в девятом). Вся семейка была почти одного роста, невзирая на разницу в возрасте, и имела огненные кудрявые шевелюры всех оттенков красного. В такой обстановке костюм должен был получиться волшебный. Он и получился: в целях максимальной демонстрации всех достоинств своей нестандартной фигуры Вика заставила Лену так обузить вещичку, что не только руку поднять – вздохнуть без последствий не могла. Впрочем, если она стояла или сидела на краешке стула, не касаясь спинки, как и подобает благовоспитанной леди, костюмчик смотрелся очень даже вполне.
Так. Теперь – стихи. Это Вика уже умела. Главное – размер (как и в костюме, впрочем). Но хотелось лучшего, большего. Нужна песня! И тут возник вопрос музыки. То есть еще пару месяцев назад это было не проблемой: студент Макс для команды КВН подбирал любую мелодию на синтезаторе в считанные секунды. Нот он при этом почти не знал, близорук был чрезвычайно, и мелодию подбирал, ложась лицом на клавиши и стуча пальцем у себя перед носом. Из-под носа выпархивали шедевры. Но Макс уже получил диплом и отбыл в неизвестном направлении. Поэтому Вика пошла в драмтеатр. Вику там хорошо знали и сочувственно привечали в память о ее авантюрном брате, успешно подвизавшемся на местных подмостках, а потом весьма неуспешно ударившемся в бизнес и бега. Главный режиссер внимательно выслушал Вику и в полном восторге от того, что она не навешивает на него проблемы своего беглого брата, немедленно познакомил ее с местным театральным гением, композитором. Гений был скромен и застенчив, слегка заикался, что было следствием контузии в Афгане. Он стеснялся разговаривать с Викой даже больше, чем Вика с ним. Музыку он подбирал долго. Часами. Неделями. Конкурс грозил начаться и окончиться без Викиных песен. Наконец Викина настойчивость победила и ей была вручена фонограмма мелодии. Чистые и наивные, понятия «фанера» они тогда еще не знали, и не догадались на музыку наложить сразу и голос. Даже в голову это не пришло! На следующий день после конкурса Вика включила радио и услышала душераздирающие жуткие звуки, в которых отдаленно слышалось что-то знакомое. Когда Вика пришла на работу, пожилая преподаватель анатомии Антонина Александровна, доверительно взяв ее за руку, сказала:
- Деточка! Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Ты милая, умная и талантливая. Но я умоляю тебя: больше никогда не пой!
В областном конкурсе Вика тоже победила. И это была честная победа. Так далеко влияние Фаины Моисеевны не распространялось. В зрительном зале сидел шумный и внушительный десант коллег Вики. Отдельным эпизодом край сознания Вики задевали страдающие глаза мужа. «Я так не люблю, когда тебя мучают», - объяснил он позже. Наивный! Это были не муки, а ее звездный час! Когда объявляли результаты, зал бушевал. Неистовая Людмила, любительница резать правду-матку в глаза и защитница всех несправедливо обиженных и угнетенных, в экстазе вскочила на стул и оттуда что-то кричала и размахивала руками. После конкурса в Викину тесную двушку-распашонку набилось рекордное количество народа. Откуда-то появились баян и гитара, и народ веселился и ликовал до глубокой ночи. Причем гуляние приобрело широкий масштаб: весь подъезд, населенный Викиным педсоветом, их чадами и домочадцами, пел, плясал и отрывался по полной программе. Самое лучшее воспоминание Вики о том периоде – искренняя радость за ее победу, которую все расценили как общую. И это было действительно так. Без народной поддержки у Вики бы просто нахальства не хватило на все эти подвиги.
А тем временем жизнь в родном училище текла неспешная, размеренная. Звонки звенели вовремя, мел крошился в неуверенных руках первокурсников, и кто-то уже получал первые зачеты в преддверии близкой сессии. И как далека была эта настоящая жизнь от той эфемерной и призрачной, в которой теперь парила Вика. Все чаще она с тоской вспоминала свою педагогическую деятельность, к которой можно было вернуться, лишь завершив никому не нужное представление. Не нужно оно было ни студентам, подкинутым временным совместителям, ни преподавателям, взвалившим на себя, в дополнение к собственным, еще и Викины проблемы, ни самой Вике, забросившей семью и работу. А работу свою Вика любила. Втайне она обожала наблюдать таинственный процесс метаморфозы, когда из нескладных новичков, не умеющих носить медицинскую форму, первокурсники постепенно превращались в настоящих медиков. Приятно было сознавать, что и она прикасалась к этой трансформации.
Но нужно было ex tempora готовиться к региональному конкурсу. По сложившемуся стереотипу Вика начала с платья. Оно было тщательно продумано на заседании педсовета и заказано в лучшей мастерской города по знакомству нашего методиста с их модельером. Со стихами уже никаких проблем не было – рифмовала Вика лихо. За музыкой она пошла к гению. Купила цветы бульденеж и пошла. Гений был растроган и фонограмму написал в рекордные сроки. Педагогический коллектив паковал багаж полный рабочий день: методическую выставку и оборудование для урока. Кстати, клизмы были забракованы уже после первого этапа. На областную, а затем и региональную, арену Вика выходила с обучением широких немедицинских масс технике выполнения инъекций, конечно же, на фантомах.
В краевой центр Вика поехала не одна. В качестве группы поддержки, имиджмейкера, личного парикмахера, визажиста и психолога ее сопровождала неугомонная Фаина Моисеевна. Если бы победа зависела лишь от ее пламенного желания и несгибаемой уверенности в том, что наше дело правое, – Вике бы принесли диплом первой степени на блюдечке с голубой каемочкой. На этом конкурсе все было всерьез и взаправду. Было даже два жюри: одно из мэтров региональной педагогики, а другое, альтернативное, – студенческое. Его Вика боялась больше всего. Председателем у них был очень самоуверенный и обладающий повышенным чувством собственного достоинства молодой человек. Представляете, каково наслаждение судить перепуганных учительниц и важно выставлять при этом баллы! А вот ведущие очаровали весь зал. Это были наши ребята (наши по стилю, по духу, по образу)! Что они вытворяли! На ходу выдумывали, писали стихи, рекламу, песни! И все это в стиле лучших студенческих капустников. У Вики даже от души отлегло, когда она увидела в них братьев по разуму. И пресс-центр там был замечательный. В целом и организация всего этого шоу была на очень хорошем уровне. Вика быстренько успокоилась и решила хотя бы получить удовольствие.
Первые несколько этапов Вика была на коне: петь, острить и выпендриваться – это ее хлебом не корми. Одним из конкурсных заданий было решение педагогических ситуаций. Вика вышла на сцену первой и получила свернутую в трубочку бумажку, на которой было написано: «Ваш ученик перестал ходить в техникум. Его однокурсники рассказали Вам, что у него серьезный долг, который он не может отдать. Поэтому он решил бросить учебу и устроиться на работу. Встретив Вас случайно на улице, он перешел на другую сторону. Как Вы будете действовать в данной ситуации?» Не успела Вика дочитать до конца, как по диагонали сцены мимо нее уже мчался ведущий, Коля, изображавший ученика из задачи. Он мчался так стремительно, что Вика едва успела крикнуть ему в спину:
- Коля, стой! Ты почему не ходишь в техникум?
- А вам какое дело? – огрызнулся Коля.
- Хочу помочь тебе. У тебя неприятности?
- Хоть бы и так. Вы мне все равно не поможете. Техникум я бросаю. Работать буду.
- Может быть, тебе нужны деньги? – не зная, как выпутаться из этой истории, спросила Вика.
- Нужны. И много. А вы-то тут при чем? – насмешливо спросил Коля.
- Вика! – раздался громогласный голос Фаины Моисеевны, сидевшей в седьмом ряду. – Возьми уже, ради бога, деньги и дай этому мальчику. Пусть идет и учится.
На этом решение задачи и закончилось.
Объявили результаты голосования зала и вручили приз зрительских симпатий – Вике! Большого белого слона с розовыми ушами! Викина персональная коробочка была доверху набита бумажными сердечками, которые ей отдали совершенно незнакомые люди! В зале, где единственным знакомым пятном было горящее пламенем борьбы вдохновенное лицо Фаины Моисеевны. Вика в полной мере осознала, что чувствует Мисс Мира в момент надевания короны. В перерыве Вика с Фаиной Моисеевной пылко обнялись и первым делом начали разработку модели платья для Всероссийского конкурса в Москве. Но увы и ах! В тот же день объявили результаты первых двух туров: Вика вошла в тройку победителей, но впереди были две конкурсантки. Одна, набравшая рекордное количество баллов, вызывала стойкое недоумение и даже иронию: она была явно не леди. Вторая была совсем незаметной – на конкурс опоздала, говорила голосом тихим и невыразительным, внешность имела самую скромную. И тут Вика сорвалась. У нее вообще есть не очень удобное свойство закусывать удила. И тут Вику угораздило пойти красными пятнами и звенящим голосом сквозь слезы выпалить в лицо одного из членов жюри:
- Этим решением жюри поставило оценку себе! Вы только подумайте, кто будет представлять наш регион в Москве!
Смысл сказанного был вполне ясен. То есть если Вика будет блистать в Москве – это в самый раз, а все остальные безусловно недостойны. Рыдала Вика в гостинице до глубокой ночи. Фаина Моисеевна, обескураженная Викиной идиотской выходкой, даже не ругала ее, как она того заслуживала. Нужно было собрать силы для завершающего тура и не потерять лица окончательно. Осталось дать открытый урок. На чужих и впервые увиденных студентах из не медицинского (!) училища. Как они друг друга не продырявили шприцами – до сих пор неясно. В переполненном зале, в присутствии радио-, теле- и просто журналистов! И тут – апофеоз! На голову Вики с треском падает гардина, обремененная пыльными и тяжелыми шторами! Всеобщее: ах! Из-под клубка штор Викин оптимистический возглас:
- Спокойно! Реанимация не понадобится!
И довела урок до конца. Аплодисменты.
Результаты конкурса были предсказуемы: Вика заняла заслуженное третье место. Озадаченное жюри, напуганное Викиными истерическими выкриками, пальму первенства отдало скромной преподавательнице математики. Она должна была давать урок на компьютерах, но за неимением (!) оных дала урок практически на пальцах. О блаженные времена юности компьютерной эпохи! Загипнотизированное одним выражением «компьютерные технологии», любое жюри капитулировало без боя.
Конкурс окончился. Вика за свое третье место получила магнитофон и успела привезти его домой прямо ко дню рождения мужа. Он до сих пор не верит, что магнитофон Вике подарили. Думает, она сама его купила. А большой белый слон с розовыми ушами сидит у Вики на шкафу. Вика его уже несколько раз стирала, и ничего после стирки ему не делается.