Идет второй час полета. Монотонно гудят двигатели. В салоне самолета душно. Алексей вжался в спинку кресла в безуспешной попытке побороть быстро нарастающую боль. Он приоткрыл свинцовые веки, осторожно пошевелился, пытаясь придать телу более удобное положение.
- Что? – встрепенулась Регина. – Опять?
Алексей взглянул на расстроенную девушку и изобразил улыбку, которая была настолько вымученной, что не успокоила, а еще больше встревожила его спутницу. Он проглотил очередную таблетку. В голове гигантский колокол, раскачиваемый болью, гудел на высокой ноте. Минут через десять приступ пройдет, а пока нужно отвлечься.
Алексей подумал о предстоящей экспедиции, о предстоящем одиночестве, о предстоящих ... Когда боль, наконец, отступила, он провалился в спасительный сон.
Регина с нежностью поглядывала на уснувшего Алексея. Зная что его болезнь обостряется весной и осенью, она подсказала ему идею экспедиции, надеясь, что смена обстановки и лесной воздух будут благоприятны для него. Она пожертвовала бы многим, да что там многим – всем, только бы Алексей поправился ...
На базу прибыли к обеду. Алексей настоял, чтобы вездеход немедленно доставил его к озеру. В то время, как основная группа проведет геологическую разведку на равнине, он займется изучением небольшого лесного водоема в восьмидесяти километрах от базы.
Алексей почувствовал облегчение, когда вездеход, сердито урча и вставая на дыбы, преодолел бугор и скрылся из вида. Проглотив очередную пилюлю, он постоял, прислонясь к серой стене избы, и, пересилив боль, принялся разбирать ящики с оборудованием.
К концу месяца Алексей почувствовал себя лучше. Редкие приступы не мешали работе, а одиночество компенсировалось общением с природой. Исследуя правый берег озера, он наткнулся на небольшой грот. Почва здесь была илистой, в воздухе висел сильный запах плесени.
Изучая образец, Алексей с удивлением обнаружил частицы отмершей микрофауны, неподдающейся классификации. Он был так захвачен этим открытием, что прозевал начало приступа и вынужден был отложить работу, а образец поместил в стеклянный сосуд, именуемый аквариумом.
Утро следующего дня выдалось ветреное и холодное. Растапливая печь, Алексей прислушивался то к нарастающей, то затихающей боли. Приступы теперь были короткими и не настолько мучительными, как до приезда сюда. Горный воздух явно пошел ему на пользу.
- Черта с два свалишь, - упрямо бормотал он и, чтобы доказать себе и своему недугу кто хозяин тела, сел за стол с твердой решимостью поработать. Пришла пора привести в порядок записи, систематизировать и пронумеровать образцы. Боковым зрением он уловил шевеление в аквариуме. Там двигалось небольшое насекомое.
«Паук, - решил Алексей. - Наверное, занес с образцом. Почва оттаяла, он и проснулся».
Но, внимательно рассмотрев предполагаемого паука, он засомневался. Небольшое круглое тело скорее походило на комок слизи темно-коричневого цвета с множеством отростков по бокам. Странное существо медленно планировало, едва касаясь поверхности. Это зрелище так захватило внимание Алексея, что он не заметил, когда прошла боль.
На протяжении двух последующих недель существо вело себя до скучного однообразно. «Паук» не рос, хотя поедал немало ила, который Алексей приносил ему из грота, много спал и не склонен был к движению. При прикосновении сжимался в слизистый шар. Впрочем, трогать лишний раз «паука» не хотелось, вид у него был отталкивающий, а отвратительный запах вынудил Алексея как можно реже поднимать крышку аквариума.
Вскоре погода установилась, и он возобновил прерванную из-за дождей работу. Особенно его интересовали гроты на правом берегу озера, исследование которых дало много любопытного. Как-то он набрел на пещеру со сталактитами и, обходя ее, забыл о времени. Домой вернулся поздно, едва держась на ногах от усталости. Прошел по сумрачным сеням, тяжело ступая. С усилием потянул на себя скрипучую дверь. С единственным желанием отдохнуть, Алексей перевалился через порог в избу. Шагнул в комнату и замер.
Аквариум был разбит. Его мелкие куски разлетелись по комнате. Из-под стола выползло Нечто, напоминающее краба.
Если зрение ему не изменяет, подумал Алексей, то это его «паучок», но увеличенный в размерах раз в пятьдесят! Его «паучок»?.. Но живому существу, каким бы оно не было, вырасти за двенадцать часов до таких размеров невозможно. Тогда это галлюцинация, или плод его воображения. Ведь сходят же люди с ума от одиночества...
Пока пораженный Алексей пытался разобраться в происходящем, существо приближалось к нему, распространяя запах плесени.
Нет, это не бред, он здоров. А существо так же реально, как и он сам. И провалиться ему на месте, если это не его «паучок»! Круглое, все покрытое слизью тело, множество отростков по бокам, два из которых длиннее остальных и расположены ближе к спине, были угрожающе подняты и напоминали клешни рака.
Алексей испугался. Он почувствовал, что Нечто, не имеющее биологического названия, смотрит на него. Изучает! Смотрит?.. Но у существа нет глаз. Алексей попятился.Нечто прыгнуло и шмякнулось, забрызгав лицо слизью, на голову ученого.
Алексей отчаянно сопротивлялся. Пытался сбросить с головы атаковавшую его мерзость. Что-то шершавое проползло за уши. И все исчезло ... Нет, Алексей ни на мгновение не терял сознание, он просто устало опустился на скамью. Исчезло желание сопротивляться. Исчезло чувство омерзения. Исчез страх ...
Это Нечто на его голове разве не так же естественно, как шляпа или другой головной убор, подумал Алексей. Он поднялся и медленно пошел к столу. Ничего не произошло. Он мог заниматься своими делами.
Нечто, что получило название Прилипало, не мешало ему. Правда, легкое раздражение вызывало то, что голова была слегка сдавлена, покрыта слизью и имела неприятный запах . Отучить Прилипалу от привычки использовать его голову, как насест, оказалось непросто.
Алексей обследовал крабообразного и отметил, что оно больше походило на гриб с отростками, напоминающими дождевых червей. Глаза отсутствовали. В радиусе метра от Прилипалы распространялось вибрирующее тепло, именно оно приподнимало существо над полом и служило средством передвижения.
Со временем они привыкли друг к другу. Прилипало освоился и все реже пользовался головой Алексея. Наблюдая за ним, Алексей убеждался в его дружелюбии и в какой-то болезненной преданности. Он и сам рядом с этим существом почувствовал себя значительней.
Длинными осенними вечерами Алексей разговаривал с Прилипалой. Странные это были беседы. Алексей садился на скамью, а в метре от него зависал, втянув в себя отростки, Прилипало. Он оказался прекрасным собеседником, внимательным и чутким. В то время, как Алексей пересказывал события своей жизни, невольно осмысляя и переоценивая их заново, Прилипало выражал свое отношение к услышанному меняя окраску от розового до темно-коричневого. В такие минуты Алексей мог поклясться, что его питомец разумен.
Алексей обследовал большинство гротов на правом берегу озера, отдавая работе в пещерах большую часть времени. Домой приходил поздно и моментально попадал под неусыпное внимание Прилипалы, трогательная забота которого не переставала удивлять. Перед сном Прилипало, повисая над его постелью, грел простыни. При появлении даже легкой боли, шлепался на голову Алексея и избавлял от приступа. Жаль только, что при этом все кругом оказывалось забрызгано бесцветным желе.
Алексей ворчал, вытирая стол от слизи. Прилипало суетился рядом, всем своим видом показывая, что его это не касается. Не день и не два пришлось потратить на то, чтобы приучить его к аккуратности. Наконец, Прилипало перестал оставлять следы на столе и одежде, оставил в покое посуду и воду для питья, но ввел в свои обязанности сушку обуви.
За этим занятием Алексей и застал однажды своего питомца. Он долго наблюдал за тем, как тот снует над сапогами и, не выдержав, рассмеялся:
- Ладно, Липочка, оставь, девочка. Сами высохнут.
Новое имя прижилось.
Между тем время шло, и предстоящий отъезд не радовал Алексея. Не раз, лежа без сна, и, глядя в темноту, Алексей думал о дальнейшей судьбе Липочки. Он не мог взять ее с собой, но и расстаться с ней, он чувствовал это, будет нелегко ...
Головные боли почти прекратились. Он перестал раздражаться и ворчать. К нему вернулось состояние ранней молодости, когда душа полна надежд и замыслов.
В день отъезда Липочка легким дуновением разбудила Алексея рано утром. Все валилось из рук. Волнение передалось и Липочке. Она жалась к ногам Алексея. Наступил полдень, через час за ним приедут.
Алексей сел на собранный рюкзак и протянул руку:
- Липочка, иди ко мне, детка.
Руку нежно обволокло теплом.
Он долго говорил, пытаясь убедить не столько Липочку, сколько себя в неизбежности разлуки.
Поверхность грибка заволновалась и потемнела. Алексей физически пережил чувства, переполняющие Липочку, от растерянности и нежелания верить, до смятения и боли. Только сейчас он до конца понял, насколько дорого ему стало это существо. Где-то в глубине души появилась гаденькая мысль, что он попал в зависимость и не сможет жить без грибка. Алексей гнал эту мысль, страшно злясь на себя.
- Иди же, иди, - торопил он Липочку и плакал.
Наконец, она медленно, с усилием отталкиваясь, поплыла к озеру. Алексей перестал ощущать волны вибрирующего тепла, и сердце его тоскливо заныло. Он вскочил на ноги, еще метр-полтора и вода навсегда скроет от него грибок.
- Я вернусь, Липочка, я обязательно вернусь!
Липочка замерла на мгновение и скрылась в зеленоватой воде озера. Алексей почувствовал себя совершенно опустошенным. Он опустился на серый камень, густо поросший мхом, и уронил голову на руки. Навалилась усталость. В затылке снова зашевелилась боль.
- Прости меня, Липочка, я ... предал тебя.
Предал дважды… Сначала, когда отослал
тебя от себя… потом, когда пообещал, что вернусь…
Алексей говорил и говорил. Он не видел, как чья-то тень появилась справа от камня. Перед тем, как потерять сознание, ученый почувствовал сильный удар по голове.
Очнулся он от холода, покачиваясь, поднялся. Голова не болела, а тело наполнялось небывалым приливом сил.
Регина нашла Алексея на берегу.
Они уходили от озера, крепко держась за руки. Алексей не оглянулся и не увидел в тени серого камня бесформенный грибок, с безжизненно отвисшими отростками.