Утро. Такое нежное и по-детскому сладкое. Щепотка безмятежности, горсть
невинности... Ты лежала с приоткрытыми глазами, на губах играла едва
уловимая, призрачная улыбка. Ты слушала песню ветра, тебе одной
понятную музыку прибоя.
Я пытался поступить так же, но песня была лишь диким воем, а прибой оставался лишь бессмысленным шумом.
"Мы слишком разные." - повторял я себе.
- Нас нет. - говорила ты, будто читая мои мысли. - Есть закаты и есть
рассветы. Есть дождь и есть песок. А мы - лишь отпечатки ног на этом
песке. И жить нам - до следующего дождя.
Какие же все таки глупости вертелись в твоей голове. Вырывались из
твоих сладких губ и разносились эхом по округе. Странно. Ты говорила
совсем тихо.
Хрупкая, ты умела выглядеть сильной, оставаясь при этом беззащитной. Я
видел (скрытые браслетами) раны у тебя на руках и боялся, что появятся
новые. Я берег тебя как мог. Дорожил тобой.
- Зеленое или красное?
- Красное. - говорил я, зная, что выберешь зеленое.
Ты купила то платье и не снимала его три дня. Какая же ты смешная.
Я помню, как мы познакомились. Лил дождь, а ты сидела на тротуаре и
зачаровано смотрела в лужу. Я, кажется, говорил по телефону и вовсе не
заметил тебя, перецепился и грохнулся. До этого я не слышал такого
звонкого, искреннего смеха. Невольно, я тоже засмеялся. В тот момент
(скорее всего именно тогда, но я не уверен) я в тебя влю...
- Как тебя зовут. - спросил я. Возможно ты меня не услышала - громыхая прицепом промчался грузовик.- Как тебя зовут?
- Тео.
Я сказал тебе свое имя и ты снова рассмеялась. Неужели оно нелепое?!
Ты любила читать стихи и бегать босиком по улице (по полям, горам).
Каким-то чудом не словив ни одной колючки или стеклышка. Я же ловил,
видимо, за нас двоих.
У тебя безумно глубокие голубые глаза. Небо по сравнению с ними плоское
и серое, даже в солнечный день. Ты любила заглядывать в мои и читать по
ним мысли. Возможно всю мою суть. Ты не любила говорить. Больше
слушать... Слушать не только людей. Слушать весь мир. Он нашептывал
тебе все свои секреты и ты улыбалась. А иногда и смеялась, как тогда,
при нашей встрече. В такие мгновения сердце готово было вырваться из
груди. Как же я тебя лю...
Это было дивное утро. Светлое и прохладное. Последнее. Ты слушала ветер
и улыбалась, одной рукой играя с моими волосами на груди. Наверное, мне
не стоило моргать, если я не спал, или просыпаться, если спал... Ты
исчезла мгновенно. Возможно, тебя унес ветер. Осталась лишь смятая
постель, боль в груди и записка в столе:
"Живи. Т. - Б."
Я кричал в небо. Вопил сквозь слезы: "Неужели так трудно было уйти
по-людски?! Так сложно было написать что-то более стоящее?! Что-то в
память. Мне ведь чуть-чуть осталось!"
Я впервые плакал.
Тео, теперь, спустя время, я все понял. И благодарен тебе. Врачи
пожимают плечами и поздравляют меня. Говорят, что такого не встречали и
рак на этой стадии не излечим. И все же...
Теперь я прекрасно понимаю ту записку и нет для меня ничего более важного в жизни чем она:
"Живи. Тео - Бог."