Посвящается всем, кто не боится заявить о своей индивидуальности, а также Г.В.А.
Глава 1.
Нужно ли человеку избавляться от присущих ему недостатков или они неотъемлемая часть его личности? Нужно ли подавлять свои чувства, если они идут вразрез с общественным мнением? Людям дана свобода слова, но они вынуждены дорого за нее платить. Мы не хотим, чтоб кто-то выделялся из общего числа, мы не пытаемся понять «не такого, как все», мы просто его отвергаем. Если ты не с нами, значит ты против нас. Я не философ, я не судья, я просто хочу донести до вас кое-что. Меня зовут Даниэль, я обычный человек, как и вы. У меня свои достоинства и всего один недостаток. Это клеймо не смыть, не спрятать. С этим приходиться жить.
Сейчас я в последний раз наблюдаю закат, стоя на родной земле. Если быть точнее, я вообще в последний раз наблюдаю закат. Я родился в России, но спустя два года после моего рождения мы переехали во Францию, в Париж. Но самый красивый закат почему-то именно здесь. Сквозь синие тучи просвечиваются багровые линии, сплетающиеся в таинственную паутинку, а линия горизонта светится локальным желтым. Небо меняет тысячи масок и очертаний за секунды, как и я. За всю свою жизнь я поменял немало образов, я был всем и ничем. Просто ни одна маска, ни один наряд не могут сделать человека счастливым. Нет смысла прятаться за чужими лицами, чтобы скрыть своё. Сейчас я это очень ясно понимаю. Может, я просто принимаю все как должное? Нет, не время об этом думать. Мой последний закат настолько прекрасен, что невозможно отвести взгляд. Небо чернеет, тонет во мраке, только горизонт продолжает маяком гореть где-то там, вдалеке, где меня уже не будет. Если бы в моей жизни появился ангел, способный понять меня и простить, возможно, все было бы иначе…
Глава 2.
- Мам, папа нас больше не любит?
- Что ты, милый, конечно, любит… - мама впервые плакала. Сейчас она казалась такой жалкой, сгорбленной, а ведь она еще молода.
- Тогда почему он уходит?
- Понимаешь, милый, иногда взрослые расстаются, даже если любят друг друга. Папа тебя не бросит, он просто больше не будет жить с нами, - мама присела рядом со мной и вытерла ладошкой слезы – папочка будет навещать нас каждую неделю, он обещал. Просто у него теперь будет еще и другая семья, другая жизнь, - голос мамочки задрожал – ты ведь понимаешь, малыш?
Нет, нет, нет! Я не могу, не хочу, не буду понимать! Почему он все-таки уходит, если мы ему не безразличны? Зачем ем другая семья? Я так люблю папу, неужели он этого не понимает?..
- Мам, папа придет сегодня?
- Да, милый, веди себя хорошо, и …
Но я уже не слушал, рев мотора заставил меня забыть все на свете, и я бросился на улицу. Сейчас он выйдет из машины, улыбнется, а я брошусь ему на шею и закричу от радости, чтобы все слышали. Потом папа достанет подарок, он никогда без него не возвращался домой, и я буду бегать по дому и хвастаться маме новой игрушкой или занимательной книгой. Папа поцелует маму и хотя бы один день все будет, как прежде…
Я прождал его до вечера, сидел на крыльце и всматривался во все проезжающие мимо машины. Но он просто не пришел. Мама говорит, что я еще маленький и не понимаю всех тонкостей, что могли появиться непредвиденные обстоятельства. Пусть мне всего семь лет, но я точно знаю – папа меня предал.
Прошло шесть лет с того дня. Я повзрослел, поумнел, ведь мне уже тринадцать! Признаюсь, сначала я строил планы убийства любимого папочки, но вскоре понял, что не питаю к нему ненависти. Я вообще ничего к нему не чувствую. Словно вместе с отцом я потерял кусочек души, который он раньше занимал. Мама тоже справилась. Неделю назад она вышла замуж, и теперь мы живем втроем. Отчим, вообще, ничего, даже милый. Он француз, родился и вырос в Париже, безумно любит маму. Его даже не смущает, что мы русские. Впрочем, мы давно привыкли к жизни вдали от родины, свободно владеем языком, мамочка работает в антикварном магазинчике, я учусь в школе. И хотя у меня очень мало друзей, я не чувствую себя ущемленным. У меня есть маленькая тайна, о которой никто не догадывается.
Размышляя обо всем этом, я повернулся к зеркалу и принялся неторопливо накладывать помаду.
- Помни, Даниэлла, как говорила мамочка, прихорашиваясь перед выходом. Если краситься торопливо, то помада ложиться неровно, потом все равно придется переделывать…
Годы летят незаметно, особенно, когда ты молод. Мне исполнилось пятнадцать, я уже не мальчик, а юноша. По крайней мере, для окружающих. У нас в семье прибавление. Маленький человечек, с которым все возятся. Он вырастет хорошим человеком. В моем маленьком мирке, состоящем из Даниэля и Даниэллы, тоже своеобразное пополнение. У меня появился друг, настоящий, который все понимал и принимал меня таким, каков я есть. Ему уже семнадцать и он, как и я, не без странностей. Еще в десять лет он понял, что девочки ему безразличны, а в пятнадцать без памяти влюбился в своего одноклассника. Он открыл мне глаза на окружающий мир. Я понял, что люди не обязаны быть одинаковыми, что я не чудовище, не сумасшедший, а такой, какой я есть. Я женщина, заточенная в мужском теле, и я хочу, чтобы все любили меня таким.
Сегодня мамочка устраивает праздничный ужин, на который придут её старые друзья. Я тоже буду сидеть вместе со всеми за столом, а может, даже буду участвовать в разговоре. Я должен тщательно подготовиться, чтобы произвести на гостей хорошее впечатление.
Мне понадобилось два часа, но по истечении этого времени я выглядела превосходно. Черные, как смоль волосы исчезли под париком золотистых волос, завитых в кудри. Линзы сделали мои глаза небесно-голубыми, накладные реснички преобразили взгляд. Легкие бежевые тени, розовый блеск – макияж школьницы превратил меня в хорошую девочку. Особо тщательно я подбирала наряд. В итоге, остановилась на белом костюме. Облегающая юбка до колена, приталенный пиджачок – просто и элегантно. Корректирующее бельё придало моему телу нужную форму. Последний штрих – белые туфельки на шпильках – довершили туалет. Превосходно! Думаю, одно из моих самых удачных превращений. По сценарию я – хорошая девочка с идеальной внешностью, ухоженная до кончиков ногтей леди. На секунду я прикрыла глаза и громко произнесла:
- Я самая обаятельная и привлекательная! Я королева!
Это всегда помогало настроиться на нужный лад. Судя по времени, гости уже должны были прийти. И точно, снизу донеслось:
- Даниэль, спускайся к столу! – мамочка не забыла про меня.
Теперь дело за малым – спуститься туда и показать себя с наилучшеё стороны. И я спустилась по лестнице, и замерла в проеме столовой. Родители показывали гостям, молодой семейной паре, малыша, поэтому меня заметили не сразу.
- Мадам, мсьё, рада вас видеть! – как можно мягче поздоровалась я.
Четыре пары глаз удивленно посмотрели на меня.
- Я отлично понимаю ваши чувства, вы не знаете, как объяснить выходку вашего ребенка и как к этому отнестись, - мама не задала ни одного вопроса, а просто отвела меня к врачу. И сейчас это светило науки промывает ей мозги. Интересно, он и вправду считает, что понимает меня? Я сам себя до конца не понимаю…
- Вы хотите сказать, что он нормален? Но эти переодевания, странное поведение…
Моя дорогая родительница уверена, что я сейчас сижу в машине и думаю о своем разговоре с доктором, но я не могу пропустить момент вынесения приговора.
- Мадам, поймите, ваш сын не виноват. Лишившись отца, он лишился мужского воспитания. Видимо, его неокрепшая психика этого не перенесла и он, таким образом, пытался заглушить боль. Мои коллеги окрестили бы это трансвестизмом, но я не буду делать поспешных выводов. Вряд ли Даниэль согласиться, со мной беседовать еще раз, поэтому я предложу вам другой путь. Попробуйте устроить его встречи с отцом. Пусть они сходят куда-нибудь, поговорят. Возможно, процесс еще обратим, и мы сумеем отбить у него интерес к переодеванию.
Видимо, слова врача произвели на маму сильное впечатление, так как всю дорогу до дома она со мной мило болтала, а потом предложила встретиться с отцом. Но я не знаю, хочу ли я этого? Что мне даст встреча после стольких лет разлуки? Или еще не все потеряно, есть надежда на воссоединение отца и сына? Я чувствую себя тем маленьким мальчиком, который с горящими от счастья глазами ждет папу. Мальчиком, которого бросили, словно ненужную, наскучившую игрушку. Мальчиком, которого предал родной отец. Готов ли я простить его?
Итак, знаменательный день настал. Я все-таки согласился встретиться с отцом. Может, он и не намеренно пропустил ту встречу? В конце концов, он взрослый человек и у него могут быть дела, которые просто невозможно перенести. Мало ли, что тогда случилось. А потом он просто не решился ко мне приехать, понимая, что я буду сильно обижен. Наверное, я тоже взрослею, если у меня появляются такие мысли. Кто знает, вдруг я, спустя много лет, сам так поступлю со своими детьми? Если они у меня, конечно, будут…
Мамин окрик о необходимости поторопиться оборвал мои грустные мысли. Мы решили, что мама подбросит меня к отцу, он сводит меня куда-нибудь, а потом отвезет домой. План мне понравился, хотя бы потому, что мамы с нами не будет. Сегодня она точно была бы лишней. Но самым щекотливым, в этот день, для меня был вопрос внешнего вида. Притвориться обычным мальчиком, помешенным на футболе и свиданиях, или сразу раскрыть карты? После долгих, противоречивых размышлений, я выбрал золотую середину. Я выглядел как мальчик, но стильно одетый и слегка накрашенный. Как среднестатистический метросексуал.
Однако если я вообще хочу попасть на встречу, следует поторопиться. Наконец, мы выехали, и я сделал для себя весьма интересное открытие – отец жил буквально в двух шагах от нас. Странно, что за столько лет мы ни разу не столкнулись на улице. Или он специально старался, чтобы наши дороги не пересеклись? Не знаю, что и думать.
Домик, прошу заметить, очень интересный. По стоимости гораздо превышает наш. Мама высадила меня на соседней улице, поцеловала в макушку и уехала. Я, стараясь казаться максимально расслабленным, перешел дорогу и постучал в дверь вышеобозначенного дома. Некоторое время царила тишина, и я уже собрался махнуть на все рукой и уйти, как вдруг послышались чьи-то торопливые шажки, и дверь распахнулась. На пороге стояла девочка лет шести с двумя смешными косичками и в кукольном розовом платьице. Юное создание подняло на меня большие влажные глаза и удивленно хлопнуло ресницами.
- Ты кто?
Я, дорогуша, судя по всему, твой брат. Такого сюрприза от судьбы я точно не ожидал. Малышка продолжала смотреть на меня своими глазищами.
- Твой папа дома?
- А зачем вам папа? – простодушно спросила девочка.
- Это секрет, просто позови его.
- Мила, опять ты открываешь дверь всем подряд! - этот голос я не мог не узнать – это был отец. Он подбежал к двери и увидел меня.
- Даниэль? – он совсем не изменился, такой же высокий, широкоплечий, черноглазый. Только его великолепные черные кудри слегка тронут сединой, да в уголках глаз появилась парочка новых морщинок.
- Да, ты меня сразу узнал, я совсем не изменился? – робко поинтересовался я.
- Конечно, изменился, но я ведь все-таки твой отец, я тебя всегда узнаю… - он окинул меня скептическим взглядом с головы до ног – Ты не стесняйся, проходи.
Я зашел в прихожую и огляделся. Дорогая мебель, шикарные полы – все идеально вычищено, глаза слепит от блеска. С кухни доносились приятные запахи. Малышка проскочила мимо меня и полетела вглубь дома. Отец смущенно почесал за ухом и обратился ко мне:
- Я подумал, что мы можем поужинать у меня дома. Милен приготовила отличный ужин. Как тебе?
- Я с удовольствием поужинаю. А кто это, Милен?
- Моя… жена, - отец покраснел, как мальчишка, и сунул руки в карманы – ты проходи, там все готово.
Он направился в кухню, и я последовал за ним.
После восьми лет разлуки он предлагает мне пройти на кухню и поглотить ужин, любезно приготовленный его новой женой. Весьма холодная, вежливо-отстраненная встреча. А чего, собственно, стоило ожидать от человека, который на пороге предпенсионного возраста краснеет и смущается, глядя на сына, и не знает, как начать беседу? Уж точно не объятий, поцелуев и душевного разговора. Я для него уже давно чужой. Представляю, как долго мама выбивала из него согласие на это свидание.
- Привет, ты Даниэль? – до ужаса звонкий голос заставил меня подпрыгнуть на месте от неожиданности. На меня смотрела и мило улыбалась невысокая блондинка с яркими, карими глазами. Узенькая, аккуратно сложенная, прекрасно одетая и накрашенная.
- Здравствуйте, мадам, - я сдержанно поздоровался, решив, что она не заслуживает ответной улыбки. Блондинка, ничуть не расстроившись, принялась расставлять на большом круглом столе тарелки и приборы. Отец помог ей выставить блюда и все сели. Маленькая девчушка, как ни странно, сидела вместе с нами. Я предпочитал молча есть, и наблюдать за отцом. Но и он предпочитал отмалчиваться, изредка расхваливая еде. Словесная пауза порядком затянулась и, спасая положение, слово взяла Милен.
- Даниэль, чем ты занимаешься?
- Я учусь, - удивительно, не правда ли?
- Куда ты пойдешь учиться дальше? – Милен, видимо, искренне интересовалась моей жизнью – Ты уже выбрал профессию?
- Да, я хотел бы попробовать свои силы на сценическом поприще. Я буду актером.
Отец бросил на меня заинтересованный взгляд, но тут же снова уткнулся в тарелку.
- А твой папа теперь руководит большой компанией, - она выразительно посмотрела на него, но отец старательно делал вид, что кроме рагу его ничего не интересует.
Остаток вечера прошел не лучше. Говорила в основном Милен, а папочка то звонил друзьям, то уходил на крыльцо покурить. Около десяти вечера я намекнул, что пора отвезти меня домой и клянусь, отец оживился и повеселел! В машине мы перекинулись парочкой ничего не значащих фраз, вроде «Как дела?», «Все хорошо, а у тебя?». Мама ждала нас на крыльце. Отец вышел вместе со мной из машины, поздоровался с ней и, к моему большому удивлению, спросил:
- Я могу с тобой поговорить?
Мама кивнула и зашла в дом. Они прошли в гостиную и прикрыли за собой дверь. Я устроился на пороге и приготовился слушать.
- Что ты хотел?
Отец откашлялся и заговорил:
- Я вижу, что с моим сыном что-то не так. Скажи, что он просто начитался женских журналов, и я успокоюсь.
- С каких это пор тебя интересует состояние Даниэля? – мама цинично усмехнулась.
- Я не собираюсь с тобой ругаться, я лишь задал вопрос. Если ты не хочешь говорить, то я просто уйду.
Мама глубоко вздохнула и что-то быстро и тихо сказала.
- Мой сын – трансвестит? – воскликнул папочка.
- А кто в этом виноват? – в отчаянье крикнула мама.
- Запомни, Долорес, раз и навсегда запомни. Я не хочу видеть ни тебя, ни твоего трансвестита на пороге моего дома! Никогда! – он выругался и выбежал из дома. Через минуту взревел мотор, и отец навсегда уехал из моей жизни. Я пожелал маме спокойной ночи и поднялся в свою комнату.
Все-таки я составил словесный портрет своего отца, опираясь на сегодняшние впечатления. И знаете, что я думаю? Он законченный эгоист, не способный сопереживать чему-либо, отстоящему дальше, чем кончик его носа.
Еще два года пролетели. Через несколько месяцев я закончу школу, и – свобода! Я твердо решил стать актером, поэтому эти два года я посвятил участию в школьных спектаклях. Педагоги не отрицали, что я могу сделать хорошую карьеру, и одобряли мои планы.
В семье дела обстояли менее благополучно. После того, как попытка отстроить отношения с биологическим отцом накрылась медным тазом, мама еще долго водила меня от одного врача к другому, но все, как один, твердили, что в моем случае изменить что-либо невозможно. Ей пришлось смириться. Правда, с тех пор наши отношения свелись к минимуму. Это обусловлено еще и тем, что я больше не живу дома. Мой друг снимает квартиру, и недавно я переехал к нему. Но каждую среду, после занятий в театральном кружке я заходил домой, справлялся о мамином здоровье и почти тотчас уходил.
Сегодня среда, и она не стала исключением. Мама чувствовала себя хорошо, отчима повысили, а маленький человечек рос не по дням, а по часам. Когда всевозможные темы для разговора себя исчерпали, я попрощался со счастливым семейством и направился в свое холостяцкое логово. Квартира находилась в нескольких кварталах от родительского дома, поэтому вызывать такси не было надобности. Я медленно брел по улице, вдыхал вечерний свежий воздух и смотрел по сторонам. У соседнего дома, пустующего много лет, стояла новенькая машина. Неужели кто-то все-таки купил эту развалюху? Я так внимательно рассматривал дом, что не заметил девушку, идущую мне навстречу. Она, видимо, тоже глазела по сторонам, так как в итоге мы столкнулись.
- Ой, извините, я такая рассеянная! – рассмеялась девушка, собирая растрепанные волосы.
На меня смотрел ангел. Я никогда не видел более прекрасного создания. Она что-то говорила, но я не пытался понять смысл слов. Её голос звучал, словно музыка, и я просто наслаждался его красотой. Внешне она напоминала херувима со старинных открыток. Длинные волосы, завитые в чудные кудри, переливающиеся на солнце золотом. Глаза неопределенного, но без сомнения красивого цвета. Вся такая сияющая, искрящаяся. Стройная, но без излишней худобы. Она была прекрасней Лауры, Джульетты, Клеопатры и других прославленных красавиц. Возможно, я преувеличиваю, и в действительности она была совсем другая, но только не для меня. Я запомнил её именно такой.
- С вами все хорошо? Вы так странно на меня смотрите… - девушка обеспокоено приблизилась.
- Все отлично, просто замечательно… - я с трудом очнулся от сладких грез.
Ангел снова рассмеялся и упорхнул по направлению к тому самому дому. А я так и остался стоять, как вкопанный, и сколько так простоял – одному Богу известно…
- Ты сегодня задержался, красавчик! – присвистнул мой друг, когда я, наконец, добрался до квартиры. На улице и, правда, порядком стемнело. Друг вопросительно на меня смотрел.
Его зовут Вотан Вилке Моринг.
Ни один достопочтенный и разумный житель Франции не поймет, как беженец из беднейшего африканского лагеря, не имея гражданства, может жить в фешенебельном пентхаусе в центре Парижа и беседовать с собственным кондиционером. Вряд ли он поймет, как черный, словно сажа, мужчина под два метра ростом может вызывать столь бурный интерес у противоположного пола. И уж тем более придет в ужас оттого, что он это внимание полностью игнорирует. Вотан относится к тому типу мужчин, которых интересуют лишь себе подобные. О его профессии я скромно умолчу, скажу только, что с нравственностью она не имеет ничего общего.
- И все-таки, что случилось? – спросил меня Вотан.
- Я влюбился…
Подробно изложив ему события сегодняшнего вечера, я приготовился выслушать его мнение. Естественно, Вилке рассмеялся.
- Дэни, ты не можешь влюбиться в девушку, ведь ты…
- Транс? Согласен. Но даже простой смертный, вроде меня, может влюбиться в Богиню, такую, как она.
Прошло несколько недель, с тех пор, как я влюбился в самую прекрасную девушку на Земле. Вилке сначала подшучивал надо мной, а когда, наконец, понял серьезность моих намерений, то предложил пригласить её на свидание. Идею я поддерживаю, но как её осуществить – не представляю. В сущности, это мое первое свидание. Первое «нормальное» свидание. Когда мне было шестнадцать, я встречался с одним молодым человеком, но все это было недолго и абсолютно несерьезно. Мы сходили пару раз в кино, но когда юноша поцеловал меня, я стушевался и засобирался домой. Больше мы не виделись. Но сейчас все обстояло совсем по-другому. Тогда мною двигало любопытство и юношеский максимализм, но все это в прошлом. То, что твориться в моей голове и в моем сердце сейчас, просто не поддается описанию. Странное волнение, будоражащее все мыслимые и немыслимые чувства, ощущение приближающегося «чего-то», что очень сложно распознать. Эмоции набегают, как цунами, как шквальный ветер, но так же быстро отступают, оставляя в душе длинный след из сомнений, фантазий и смутных порывов. Некоторое время царит полный штиль, но потом все повторяется по новой. Так чувствует себя начинающий наркоман, впервые вдохнув волшебный порошок. И, когда наваждение проходит, появляется непреодолимое желание пережить все это заново, поэтому я стремился, как можно чаще находиться около их дома, чтобы хоть одним глазком увидеть её. Моё преимущество состояло в том, что родители были её новыми соседями, и я мог проводить там все свое свободное время.
В конце концов, я решился пригласить девушку в кино. Конечно, я всегда считал это слишком банальным, но Вотан внушил мне, что это лучший вариант для первого свидания. Спорить абсолютно бесполезно, да я и сам понимал, что мой друг разбирается в этом гораздо лучше меня.
Через несколько часов я вышел из дома и направился к месту жительства объекта моей любви. По дороге я зашел в цветочный магазин и купил букет сирени. Не знаю почему, но именно эти цветы меня всегда завораживали. Я весьма смутно представлял, какие цветы нравятся девушкам, поэтому пришлось опираться на свои собственные предпочтения. В дороге я себя всячески успокаивал и даже пытался придать себе малую толику мужественности, и, в конце концов, мне это удалось, но стоило мне подойти к входной двери, как вся решимость разом куда-то пропала. Собравшись с силами, я постучался. Дверь распахнулась и на пороге возникла женщина лет тридцати пяти. Я машинально спрятал цветы за спину.
- Здравствуйте, - какой же у меня тихий и неуверенный голос! – а ваша дочь дома?
К счастью, я не ошибся, и это действительно была мать нужной мне девушки.
- Она в оранжерее, пересаживает цветы, - мадам подозрительно окинула меня взглядом с ног до головы – а кто вы?
- Я… я её одноклассник.
- Хм, ну, что ж, оранжерея за домом – она еще раз недоверчиво хмыкнула – извини, но мне надо идти на кухню.
Мадам развернулась и закрыла дверь. А я направился в оранжерею. Дверь была приоткрыта, я вошел и с непривычки чуть не потерял сознание. В оранжерее было очень душно, в воздухе висели тяжелые и сладкие запахи, повсюду горшки, кадки, мешки с удобрениями. В самом конце оранжереи наблюдалось движение и я, поправив пиджак и расправив цветы, пошел туда.
Несмотря на то, что Богиня была одета в простые шорты и майку, я не мог отвести взгляд. Свои чудесные локоны она спрятала под золотистый платок, и я мог любоваться её тонкой шеей и загорелыми лопатками. Ни простоватый наряд, ни обстановка не скрывали её изящества и грации. Даже сидеть на корточках она умудрялась по-королевски, с достоинством! Она была увлечена цветами, поэтому не сразу меня заметила.
- Привет, - я коснулся её плечика.
Девушка подняла голову и улыбнулась. Её совершенно не смутило моё присутствие, казалось даже, что она мне рада. И улыбка была искренняя и светлая, так улыбаются хорошему другу, но не случайному встречному. Я неуверенно протянул ей букет сирени.
- Как ты догадался, что это мои любимые цветы? – девушка лукаво подмигнула…