В распахнутые двери полутемного помещения врывается жаркий ветер. Время застыло. У игральных автоматов в углу зала уже который час развлекаются никуда не спешащие мужчины. Продавщица газет и дешевых любовных романов, позевывая, изредка поднимает голову от книги. То ли спит, то ли читает. В ожидании автобуса с очередными отдыхающими бродят без дела таксисты. Высокомерно поглядывая на людей, бренча ключами, «убивают» время. Которое без движения застыло мухой, прилипло к бумажке-ловушке. И жужжит. Муха? Время.
Послеполуденная дрема обволакивает стены, стулья, тела. Умиротворяющая тишина приморского вокзала убаюкивает. Ждать автобус осталось два часа. Сладостные обещания таксиста – доставить в мгновение ока в любой клочок земли – слишком сладкие, до липучести. Отмахнувшись, как от надоедливой мухи, продолжаем погружаться в амебное состояние «прощания с курортом». И жаль. И не очень. Ужасно хочется домой и в море – одновременно. Неожиданно рядом присаживается бомж в драном тулупе и начинает что-то рассказывать. Сумка, где сумка, в которой самое ценное – это купальник и шорты? Здесь, родимая. Выдержав пятиминутное повествование неожиданного соседа, приходится перекочевать на другую лавку. Состояние покоя нарушено. Читать про силиконовые части тела поп-звезд не очень хочется, спать тоже нет желания. И остается одно – пустое «пяленье» глаз в самое себя, в пустоту.
Снова колыхнул скуку ветер, прошвырнувшись по свежевыкрашенным скамейкам, задев горячим дыханием малочисленных отды¬хающих. И скрылся, но что-то осталось после его стремительного «ухода». Соединилось с жужжанием времени, с бульканьем в животе бомжа, с тихими разговорами таксистов и полудремой пассажиров.
А в параллельном мире сейчас зима. Идет голубоватый в мерцании фонарей снег. Никто не покупает эскимо, только ждут автобус и мерзнут, мечтая о летнем зное. И в подмороженном вокзальном помещении скрипит грустью на саксофоне оно- ожидание. Жаркий ветер воспоминаний добавит в мелодию страсть. Приободрит, подмигнув, задорная барабанная дробь. Не к месту вступит флейта со своей минутной тоской и негой. Никаких проблем, никакой политики. Только дуновение музыки. Печально-ностальгическое, завораживающее дыхание. Сквозь время и параллельные миры музыка протянет хрупкую руку, дотронется до виска задремавшего пассажира. Он очнется и вспомнит жаркий день, приближающийся к закату. Ощутит вкус морской волны на губах, усталость бессонных праздничных вечеров. Вспомнит кусок блуждающей луны и ожидание чуда, счастья. Которое сбылось?..
Разноцветное стеклышко или ракушка закатятся в шлепок – это главные богатства. Это память. Она останется навсегда в душе, вместе с нежной грустью, с шепотом прибоя и шебуршанием гальки под босыми ступнями. Внезапно пробудится память от первых аккордов знакомой до одури летней мелодии, защиплет пляжной песчинкой в глазах и обожжет случайным солнцем в ноябре. Олег Лундстрем взмахнет своей волшебной дирижерской палочкой, и затихнут последние звуки. Соло на трубе виртуозно подведет черту под моим вокзальным блюзом. Плавно оборвется музыка, плавно, но неожиданно (как и началась). Автобус. И пора на посадку. Сумка! Где сумка с любимым купальником?..
Почти два с половиной часа ожидания, которое сбылось. В отличие от счастья…