А знаешь, как всё это будет..
Однажды она, проснётся, как от какого толчка изнутри, откроет глаза и сразу поймёт, что что то не так, что то случилось. Мелькнёт мысль, где, в мире ли, с ней.
Нет, это нельзя было назвать чувством тревоги, это было совсем другое, странное, ранее никогда не испытанное.Ощущения были настолько волнующими, что она не могла больше лежать, ей было нужно просто немедленно узнать, откуда взялись эти ощущения новизны и радости, нужно непременно найти источник небывалых чувств.
Она привстала, хотела как обычно, чуть напрягаясь и собираясь с силами пересесть на коляску, но совсем неожиданно для себя почувствовала, как какая то сила резко подняла её с кровати, и птицей перелетев через неё, твёрдо встала на ноги. Встала и изумлённо посмотрела на свои ноги, всегда такие слабые, подламывающиеся и абсолютно не державшие тело, теперь твёрдо и уверенно упирались мягкими пяточками в пол. Она посмотрела по сторонам, всё было как прежде, ничего вокруг не изменилось. Всё было, как всегда. Значит, дело всё таки в ней самой.
Она больше не стала раздумывать над причинами невесть откуда свалившемся на неё такого чудесного видоизменения, громко взвизгнула от радости и помчалась, не пошла, а именно помчалась в ванную. Всё, ей не хотелось больше думать ни о чём, только поглубже впитывать в себя, как губка, эту радость, налаждаться, купаться в ней.
Она вдруг почувствовала в себе такую свободу, как будто разом освободилась от всех пут ,годами пеленавших и лишавших её всех радостей жизни. Ей захотелось действовать, и причём немедленно, двигаться, куда то бежать, только бы не стоять на месте.
Тело её просто требовало движений, энергия плескалась через край. Почему то не возникло в голове мысли, что делать дальше. Это родилось в ней сразу же, как только она почувствовала под ногами твёрдую поверхность пола.
Сделав на одном дыхании все утренние процедуры, она выбежала из квартиры, на бегу глотая наспех сделанный бутерброд. Ей надо вперёд, ей надо быстрей туда, куда вела её напряжённо пульсирующая мысль, чтоб убедиться в правильности догадки. Подбежала к автобусной остановке, села в только что подкативший автобус, но всё же успевая заметить на себе удивлённые и даже чуть испуганные взгляды людей, знавшие её прежней. Они уже что то спрашивали, она невпопад кивала в ответ, не слыша и не видя ничего вокруг.
Она была целиком сосредоточена и поглощена одной мыслью,целиком поглотившей её сознание. Этот час езды до Калуги пролетел незаметно.
Приехав, она пошла в кассу вокзала, взяла билет на Москву, на электричку. До её отправки оставалось ещё какое то время. она купила себе мороженое и слизывая эту приятную холодящую сливочную нежность, пошла бродить по улицам города.
Всё вокруг было необыкновенным и, казалось, никогда не виданным.
Ей ужасно нравился стук её ботиночек по разогретому асфальту.
Люди, проходившие мимо, были такими добрыми, радушными и приветливо ей улыбались.
Солнышко грело своим теплом только её, так ей казалось.
Птицы щебетали вокруг не так, как всегда, а тоже радостно и восторженно, только ей посвящая свои песни.
Всё было и существовало только для неё и ей казалось, что весь мир знает о случившихся в ней переменах и радуется вместе с ней, старательно подбрасывая ей всё новые причины для радости.
Вон впереди пробежала какая то рыженькая, пушистенькая кошечка и ей показалось, что эта рыжуха ей подмигнула весело,плутовато, что то промурлыкала и побежала дальше по своим кошачьим делам.
А вон идёт какой то зарёванный мальчишка со своей мамой, капризничая и что то канюча, но увидев её, сразу перестал плакать, чему то весело засмеялся и ушёл,подпрыгивая и оглядываясь по пути. Тогда она высунула ему язык, тот и вовсе рассмеялся.
Вот так незаметно пролетели эти часы до отправки электрички. Она вошла в неё, села у окна, и стала смотреть на пролетавшие мимо пейзажи. Она сидела и с волнением думала о предстоящей встрече, о том, ради чего она ехала,неизвестность не пугала её, она не думала о том, как её встретят, ей надо было убедиться в правильности своих догадок. Электричка тем временем приближалась к Москве....
Уже подъезжая к самой Москве,она вдруг неожиданно для себя самой, задремала., видно сказались всё таки на ней всё случившееся за последние сутки. Она задремала совсем на чуть чуть,но даже за этот короткий промежуток ей приснился сон, что она вновь в коляске, снова слабая и беспомощная, и ощутив во сне своё годами устоявшееся состояние тоски и тупиковой безвыходности, она резко открыла глаза, с испугом посмотрела на себя, на свои ноги, потом встала с сиденья, уловив на себя удивлённые взгляды пассажиров.
Ей не хотелось больше сидеть, надо было идти, бежать, только бы не сидеть...но электричка уже подходила к перрону. Она мысленно поблагодарила кого то, кто так своевременно остановил поезд. Быстро выпорхнула из вагона и торопливым шагом пошла вперёд.
У неё возникло такое ощущение, что эта электричка разделила её жизнь надвое. Там, за ней, осталось прошлое, которое ей хотелось поскорей забыть, впереди распахнулась вся жизнь, вечность, как ей казалось. Ей было уже много лет,но сейчас она казалась себе самой совсем юной.
Но надо было идти. Она, заходя в паспортный стол и спрашивая у прохожих, нашла нужный ей адрес, села в лифт, который быстро её домчал до 4 этажа. Остановилась перед дверью, стараясь усмирить бешено колотившееся сердце. Нажала на кнопку дверного звонка, и притаившись, стала ждать ответа. Но ей никто не ответил.
"Нажала, видно, тихо"- подумала она и уже твёрже и уверенней позвонила снова.
И тогда она услышала до боли знакомый по телефонным разговорам низкий и сочный голос: "Войдите...там открыто!".
Она секунду ещё постояла, стараясь справиться с охватившем её волнением, дрожащей рукой толкнула дверь, и... вошла в... своё будущее.
В коридоре никого не было, она встала в нерешительности, не зная, куда ей идти. Такое впечатление, что дома никого не было.
Тогда она спросила в пустоту:
"Можно мне войти?"
И откуда то из середины квартиры ей ответили:
"Да ,проходите сюда, пожалуйста..".
И она пошла на этот призывный голос, такой родной и знакомый. Она подошла к двери комнаты, которая была приоткрыта и, чуть постучавшись, снова спросила: "Можно?..",
Голос ответил:
"Да..я здесь."
Она вошла, и сразу увидела его в коляске. Он сидел, низко склонившись над столом и быстро, торопливо что то писал. На звук шагов он обернулся, посмотрел на неё сначала мельком, из глаз ещё не уходила сосредоточенность того, что он делал. Потом более внимательно вгляделся, охнул и удивлённо произнёс, даже прошептал, как то растерянно не веря своим глазам:
"Ты.. это ты...но как,..откуда..как ты здесь..."
Она видела, что он узнал её сразу, только смотрел на неё, как на видение, что она вдруг исчезнет, растает, как на какой то мираж смотрел. Глаза его наполнились слезой. Он смотрел на неё, стараясь улыбнуться, но слёзы предательски катились из глаз и улыбки не получалось. Она бросилась к нему, опустилась на колени, перед ним, с силой прижала его голову к себе, руками проводя по лицу, утирая слёзы, катившиеся из глаз, торопливо приговаривая:
"Всё, всё.. милый, любимый...всё.. я здесь.. мы теперь вместе.. больше уже ничто нас не сможет разлучить.."
И тут она почувствовала какое то крепнувшее движение в нём под своими руками. Он вдруг приподнялся с коляски, она тоже чуть привстала, стараясь понять, что с ним происходит. А он смотрел на неё каким то глубоким внутренним взглядом и...медленно приподнимался, вставал с коляски, протянул к ней руки и наконец...встал, выпрямился полностью. Она смотрела на него, как на чудо, совершавшееся у неё на глазах. Шагнула к нему, он обхватил её всю руками, обнял так крепко, что казалось они стали одним целым. Она гладила его лицо руками и прерывающимся от волнения голосом быстро шептала:
"Я знала... милый.. я знала..что это должно было быть... я просто чувствовала это...потому и спешила к тебе.."
Они оба плакали от нахлынувшего счастья и слёзы их смешивались. Он взял её лицо в ладони и губами впитывал слезинки, катившиеся из её глаз.
А ей от этого ещё больше хотелось плакать и уже не таясь и не сдерживаясь, разрыдалась громко, навзрыд у него на плече. А он обнимал и прижимал её к себе так крепко, будто боялся, что она исчезнет и при этом так твёрдо стоял на ногах, будто и не сидел никогда в коляске.
Они не могли наглядеться друг на друга, руки их переплетались, блуждали по лицам одного у другого. Они были как немые и говорили как бы на языке жестов, руки и глаза говорили за них. Потом он стал осыпать лицо её поцелуями, быстрыми и жадными, найдя её губы, он нежно охватил их своими губами, провёл язычком по ним так, что она обмякла в его руках и слабо застонала, Он смотрел на неё и глаза его полны были страсти, желания и любви.. Она тонула в них, горела и сгорала.
А дальше было то, что и должно было быть. Услышав стук открываемой входной двери, они стали торопливо одеваться, тихонечко смеясь и глядя друг на друга лучистыми счастливыми глазами. Они чинно сидели рядышком, когда его сестра вошла в комнату.
Увидев её, она удивлённо спросила:
"А вы кто?"
На что он уверенным голосом ответил:
"Это она, моя Райчонок! Ты о ней слышала, теперь ты её видишь".
Потом он встал с краешка дивана, на котором сидел и подошёл к окну. Но только она видела, как он нарочито твёрдо старался ступать, будто старался удержать под ногами эту твёрдую поверхность, если вдруг она начнёт уходить. Сестра его просто оторопела от изумления:
"...как?..что?...как можно после стольких лет, проведённых в коляске встать на ноги?" ..
Читалось всё это в её взгляде. А они молча переглядывались друг с другом, улыбались счастливыми глазами, это было их тайной, тайной любви и никому не было дано не понять и не разгадать её, кроме их самих.
Они были счастливы...они будут счастливы…