Еще два месяца пролетели незаметно.
Свадьба была шумной и веселой. Наконец, Женька встретилась со своей мамой, приехавшей поздравить младшую дочь. Сестра с мужем приехать не могли - у них родился сын.
Кошмарный сон вернулся с наступлением первой брачной ночи. Женька никак не ожидала, что лицо насильника снова начнет её преследовать. И в тот момент, когда подвыпивший жених-муж возжелал любимую, она снова испытала страх и унижение, боль и отвращение…
- Ты… все еще ЕГО любишь… лежишь как доска… - с болью и злостью прошептал Юрий, и резко отвернулся к стенке.
Она не знала, что ответить. Живым трупом, словно в гробу, лежала на спине, а к вискам скатывались горячие слезинки. Молодая жена ощутила всю нелепость своего замужества.
Мама решила переехать к сестре, помочь с ребятишками. А на прощанье с сожалением проговорила:
- Не твой это мужчина, Женечка. Не будете вы вместе жить… не любишь ты его…
- Стерпится – слюбится, говорят… Я хочу, чтоб у меня была полноценная семья и приложу к этому все усилия.
- Эх, доча… как мало ты еще понимаешь… Жить без любви – что каторгу отбывать…
Мама-мама, ты как всегда оказалась права…
Год молодые прожили спокойно. Юрий был внимательным, иногда даже слишком, потому что терпеть не мог, когда на его жену заглядывались парни, пусть даже друзья. Женька воспринимала это с юмором, старалась быть хорошей женой и уважать мужа. Её огорчала горячность мужа, а пуще всего - что никак не могла забеременеть.
Молодой муж стабильно шел по спортивной карьерной лестнице и нередко пропадал на сборах или соревнованиях. Выполнил «мастера» и все чаще возвращался навеселе: принимал поздравления от многочисленных друзей и знакомых. Свою буйную энергию выливал в виде ревности и тогда еще беспочвенных подозрений. Женька работала с мужским коллективом: шесть водителей и двенадцать грузчиков на «точке» мебельного магазина. Не смотря на её молодость, она пользовалась почтением у начальства, уважением и восхищением у мужской части трансагентства, а женская половина на это почему-то злилась. Близкие коллеги шутили:
- Ну, Евгения, умеешь ты мужиками управлять, благодаря своей смазливости.
- Просто я к ним по-человечески отношусь, - отшучивалась она, не обращая внимания на колкости.
Мужу, естественно, не нравилось, что её окружает столько мужиков. Он настаивал на увольнении.
«Если б у неё родился ребенок, он перестал бы угнетать своей ревностью, а она могла бы выплеснуть всю свою нерастраченную любовь на долгожданного сыночка»…
Она смотрела с завистью на посетителей магазина, у которых были маленькие детки, и не могла справиться с щемящей болью в душе. Стала, обращаться к богу, как умела, с просьбой послать ей малыша.
***
Выпавший снег в конце октября дарил свежесть и чистоту воздуха. Но Женька, почему-то, очень плохо себя чувствовала. Кружилась голова, немели ноги… Превозмогая слабость, она вышла на крыльцо, не одевшись, вдохнуть глоток свежего воздуха. Коленки подкосились, земля поплыла из-под ног, стало совсем плохо.
- Жень, ты чего? – подбежали к ней грузчики,- что случилось-то?
- Ой, ребята, я, кажется, отравилась, что-то мне худо…
- Да ты не волнуйся, мы все заказы развезем сами, а ты давай в больничку, довезти?
Женька терпеть не могла больницы, поэтому скоренько ответила:
- Нет-нет, мне бы только отлежаться.
Дошла до телефона, позвонила своей начальнице и отпросилась, заверив, что ребята не подведут.
Заботливая свекровь опять вызвала врача.
- Доктор, я вроде ничего необычного не ела, ума не приложу, чем отравиться-то могла…
- Э, дамочка, вам другой доктор нужен… я направляю вас к гинекологу, ибо вы беременны.
Женька аж задохнулась от радости! Вечером сообщила об этом мужу, ожидая от него такого же восторга. Но он сухо бросил:
- Рано нам ещё детей иметь… так что, давай, на аборт.
- Ты в своем уме? Ни-за-что! – отрубила Женька.
Скорее, чтоб добиться своего, он решил «укусить» побольнее в том же духе:
- Я не уверен, что это мой ребенок. От своих алкашей, поди, нагуляла.
Как же было больно это слышать от близкого человека, который из-за таких выпадов отдалялся с каждым днем!
***
Он постоянно унижал и оскорблял Женьку своей дикой ревностью, потом отходил, слезно просил прощения, картинно стоя на коленях, и она прощала. Терпела и прощала, потому что не хотела, чтоб ее сына называли безотцовщиной.
Двадцать первый день её рождения и 5 месяцев сыну решили отпраздновать по совету свекрови в кругу близких друзей. Женька хоть и уставала с малышом (он был очень неспокойный), но согласилась на праздник. Тем более, бабушка помогала по мере сил, поскольку Павлик – был первым и долгожданным для нее внуком.
Гости разошлись довольно поздно, сыночек спал рядом с любящей бабушкой, и Женька пошла стелить постель. Сзади подошел муж с ласками, на что она ответила, что устала сегодня и пока спит малыш, тоже хотела бы поспать.
- Ты мне скажешь, чей это ребенок? – закричал он остервенело и толкнул её на кровать.
Она не спеша поднялась, и, не сдерживая ответной ярости, ответила:
- Мой! И только МОЙ! Понял?.. Если хоть раз в жизни посмеешь поднять на меня руку, зарублю как курицу, во сне…
Тут же в дверь ворвалась не менее озлобленная свекровь:
- Ты совсем уже озверел, что ли? Дуралей! Ты посмотри на эту крошку – он же вылитый твой портрет! А ну марш отсюда…- и обняла невестку, - не слушай его, дочка, у него отцовские гены взыграли,.. тоже всю жизнь меня ревновал, а сам гулял налево-направо.
Юрий одел дубленку, схватил шапку и выскочил на улицу. Пришел только утром с двумя букетами, и опять просил прощения – у матери и у жены.
Женьке казалось, что чаша терпения уже переполнилась, но мама Пана увещевала, что все так живут, и что она не вынесет разлуки с внуком, если Женька решит уйти…
Как самая настоящая мама, Прасковья Федоровна переживала не меньше Женьки. Чтобы как-то помирить молодых, она сняла им домик, недалеко от себя – пусть, мол, отдельно поживут, может, общие заботы и отвлекут их от глупостей и раздора. Милая, добрая мама! Она пыталась сохранить семью сына, хотя в душе понимала, что это ненадолго.
***
Однажды по весне, в очередной свой приступ ревности, он приказывал Женьке:
- Не смей моих друзей соблазнять, они верные отцы и мужья, а ты задницей перед ними вертишь!
- Хочешь, я тебе докажу, какие подонки некоторые из твоих друзей? – не вытерпела Женька.
- Интере-есно, как это ты докажешь…
- Да очень просто, соглашусь на свидание и скажу тебе адрес. Придешь и сам убедишься в «порядочности» своего друга. На том и порешили.
А надо сказать, уже не первый месяц один из «верных» друзей мужа пытался соблазнить Женьку. Как-то, подвозя её до магазина (он работал на пикапе и всегда предлагал довести Женьку, бывая у них в гостях), завел свою пластинку:
- Как ты живешь с таким тираном?.. Если бы ты подарила мне немного ласки, я бы осыпал тебя подарками…
- Видишь ли, Александр, за деньги или за подарки спят только проститутки…
- Тогда можно бесплатно, - ухмыльнулся он самодовольно.
- А за бесплатно – только бл…ди, - сказала с издевательством Женька.
- Интересно получается, – опешил он, - а как же тогда?
- А по любви, милый, - съёрничала она опять.
- Так и я про то же. Я могу подарить тебе неземную любовь!
- Да что ты?- уже играла Женька, - и где ты сможешь ее подарить? Рядом с твоей женой и дочкой, или рядом с моим тираном, твоим, между прочим, другом?
- Я сниму комнату, где нам не помешают…
-А давай.., завтра.., в 5 вечера, устроит? Горячкина еще не будет с работы, а я как-будто в магазин пойду. Говори адрес.
- Я утром позвоню и скажу адрес, а сегодня буду искать, специально для тебя, то есть, для нас,- засуетился он.
- Хорошо!
Утром, пока Горячкин завтракал, Александр по телефону счастливо прошептал Женьке адрес, где они могут встретиться, и попросил не опаздывать. Женька тут же написала его на листочке, который подала Горячкину:
- Вот здесь, в 5-05 вечера, ты можешь убедиться в «верности» своего ПОРЯДОЧНОГО друга.
Ей почему-то стало так весело, она расхохоталась, а Горячкин прошипел:
- Ну-ну, посмотрим.
Ровно в 17-00, Женька поднялась на второй этаж и позвонила в дверь, которая тут же распахнулась. Александр стоял сияющий, как начищенный башмак, и протягивал шикарный букет хризантем своей возлюбленной. Женька кокетливо мялась от подарка и комплементов, совсем не торопясь входить. Потом грациозно переступила порог, придерживая дверь каблучком, и попросила:
- Холодно на улице, поставь чаю… пока я разденусь.
Он тут же побежал исполнять её желание, а в дверь втиснулся Горячкин. Женька не спешила раздеваться, она ждала реакции верных друзей друг на друга. Через минуту в прихожей опять появился Александр, как джинн из кувшина, и от неожиданной встречи с другом открыл рот.
- Ты? – сказали они с удивлением друг другу. И Горячкин ринулся в бой. Залепил несостоявшемуся любовнику оплеуху, что-то при этом приговаривая. Тот трусовато отмахивался.
Картина была!!! Ни один дружеский шарж не сравнится…
- Ну, вы тут, мальчики, побеседуйте… А я, пожалуй, пойду… некогда мне…
продолжение следует