Александр ГЕРАСИМОВ
НУВОРИШ
Пришел как-то Карпович к Мирзояну говядинки прикупить к празднику. Как раз накануне Дня Освобожденного Труда и Германского военно-морского Флота. А товарища и нет в магазине. Спрашивает учитель мальчика, что в лавке пол метет, где, мол, хозяин. А тот подметать бросил, огляделся кругом, да и говорит: «Так, мол, и так, - говорит, - совсем, кажется, добрый мой господин ума решился. Придумалось ему, что в лотерею крупно выиграл, вот и свихнулся на этой почве. Деньгами сорит, торговлю закрыть собирается и путешествовать во всякие страны наладился. В Тибет, сказывали, поедет, чтобы тамошних желтых попов отблагодарить за счастливый случай».
Карпович мяса покупать не стал, а поспешил на квартиру к Мирзояну, попроведать, как и что. Поднялся в третий этаж, у номера квартирная хозяйка, старая девушка Наталья Францевна Гипфельштрудель, стоит, к скважине ключной ухом прильнула и слушает. Учитель даму тихонько за мягкие места ущипнул, та чуть притолоку головою не сшибла. Обожгла Михал Юрьича взглядом, прямо лоб ему насквозь зенками базедовыми просверлила. Подбородки все задрала, крутнулась на каблуке и потрясла свои прелести прочь. Да оглянулась и пальцем у виска покрутила, дескать, дурак вы, господин Карпович, и дружка своего полоумного очень даже стоите. Постучал учитель в дверь, входит и видит Бахчисарайский фонтан: Мирзоян в полосатом купальном халате, что в прошлом году с Бодензее привез, разваляся лежит на покрытой малиновой плюшевой скатертью софе, на голове полотенце наворочено зеленое, словно он только что хадж* совершил; в ногах и изголовье его девы молодые в прозрачных шальварах маникюр пополам с педикюром наворачивают. Комнаты завалены барахлом разнообразным, коробками со штиблетами и сапогами на английской резинке.
- Что это вы, любезный друг, шиковать надумали? – спрашивает Карпович, а сам сапог из укладки выудил и ногтем подошву воловьей кожи пробует.
- А то, господин Карпович, что наследство я получаю на днях. У меня родственник в Петербурге помер. Дядя по материнской линии. А из наследников – я один.
- Поздравляю! – Карпович закончил ревизию сапога и осторожно воротил его на место, - И велико ли состояние?
- Да это, как сказать! Завод мыловаренный да паровая мельница, да в бумагах мильёна два с хвостом будет.
- Скажите на милость!
- Да уж, дорогой вы мой господин Карпович. Вот задумал я дело продать, к наследию присовокупить да средства эти в Цюрихе поместить. А на проценты путешествовать стану. Давно толком мир повидать хотел, да вот дела всё не давали размахнуться на полную ногу.
Тем временем гурии завершили холю нуворишевых ногтей, стащили с его головы полотенце и стали завивать и без того кудрявую фризуру на плойку.
- Глядите-ка, Гамлет Саркисович, - говорит меж тем Карпович, рассматривая другую пару сапог, - а ведь кожа на это голенище от страуса взята. Да-с, именно, что от страуса. Подумать только!
- У Брандта купил. Австралийские. Настоящие «сантьяго». Ручной работы.
- Должно быть, денег кучу стоит такая вещь.
- Да уж, цены немалой! – Мирзоян отогнал от себя массажистку, забрал у Карповича сапог и, любовно погладив ладошкой голенище, уложил обувь в коробку. – А вот, что я вам скажу, голубчик Михаил Юрьевич. Не желаете ли стать моим, так сказать, товарищем по адвантюре? Бросьте вы свою гимназию! Не надоело вам небо понапрасну коптить? Поедемте мир познавать! По Амазонке проедемся на паровом катере, крокодилов с аллигаторами покормим цыплячьими грудками под соусом бешамель, в Луксоре вечные камни ногой попинаем! А? Как вам перспектива?
- Перспектива, конечно, привлекательная,.. однако, смею вам заметить, дорогой господин Мирзоян, что вы, как человек мечтательный и увлекающийся не обратили внимания на дату получения сего послания, - Карпович вертел в руках сиреневый бланк телеграммы, полученной Мирзояном из Петербурга, - А между тем, сегодня первое число Апреля месяца, день, так сказать, смеха, всеобщего обмана и дружеского надувательства.
- Что такое?.. Какое апреля?.. Ах вы, каналья разэтакая! А я и позабыл! Тьфу ты, Господи! Да-а-а, брат, надули товарища, ровно монгольфьер! Ай-яй-яй! И не стыдно вам?!.. Позвольте! А ведь телеграф-то – из Петербурга! Да как же…
- А у меня, господин Мирзоян, к вашему сведению, кум на станции в Любеке. Он и отстучал.
- Да-а-а, ущучили, провели меня, лиса многоопытного! А я-то, старый дурак! Чуть было жизнь не повернул в другую сторону! Ну, ничего! Я вам это попомню! Ладно, бросайте вы в обуви ковыряться! Пойдемте ради такого дела в гаштет водку пить. Отметим, как следует быть, эту оказию! А после, хоть воробьёв на набережной крошками покормим. Нет, вы подумайте! Надо же!..
Несостоявшийся нувориш расплатился с маникюршами, и товарищи, обнявшись, как водится, за плеча, устремились в «Гусь и Дуб» обмывать событие.
*Хадж, то есть паломничество в Мекку (Саудовская Аравия) – у мусульман, пятый и последний из основных актов поклонения, предписываемых Исламом.