Не сказочные страсти

Марина Демина
Волшебник и феечка.



- И как это понимать, я Вас спрашиваю?! Нет, что такое происходит, милейший?! Согласно договору Вы обязались сотворить четыре прекрасных маленьких существа разного полу. Где? Где обещанное?! Все условия создала… Трудилась не покладая крыльев… Сотни палочек изломала … Куда это годится?! А, мистер волшебник?!
Маленькая, стриженная «под мальчишку» феечка гневно летала над головой забившегося в кресло объекта, отдалённо напоминающего прежнего, уверенного в себе мага.
- И незачем так возмущаться, малыш. Я же старался… Не всё зависит от меня…
- Да Вы что?! А от кого же? Ангела в жёны хотел – получил. Самого светлого и чистого выбрал… И ещё фыркать?!
- Без сопливых разберусь! – волшебник посуровел. – Летела бы ты отсюда по добру, по здорову, а…
- Что?! Ну, всё… Допрыгался… Не волшебник Вы никакой… Так… клоун – балалаешник… Жирафа длинномерная… Кот мартовский… - обиженная феечка захлюпала носом. И вот этого дурня она полюбила?! Великий Мерлин, за что?! Нет, конечно, в королевстве и другие имелись, но уж очень на вид порядочным показался…
Дать бы этому Амурчику в лоб, чтоб сидел подле мамки и со стрелами не баловал…
Думает, что ей о пари неизвестно.
- Значит так да? Ну, ты у меня получишь! – волшебник гневно махнул рукой, отчего феечка сделала сальто в воздухе, но не упала, а спланировала на волшебную розу.
       Это был необычный цветок. В период его цветения все говорили правду, даже самые заядлые вруны. Слезинка из тёмно-карих глаз феечки с хрустальным звоном рассыпалась о лепестки… И чудо свершилось! Волшебник сразу как-то смягчился и попросил прощения у приятельницы за нанесённую обиду, а феечка, маленькая глупая феечка на прощанье взмахнув измятыми крылышками, прошептала: « Будь счастлив, любимый…»
__________________________________

Разбор полётов. Мерлин в гневе.



       Зловещая тишина окутала тронный зал Великого Мерлина. Уже который час шёл «разбор полётов». Ведьмы, Лешие, Кикиморы, Домовые, маги и волшебники помельче рангом, тупо уставившись в мозаичный пол, слушали очередную выволочку мэтра в адрес следующего подопечного.
- А теперь ты, Мэри! Да сядешь ты когда-нибудь?! Немедленно перестань щекотаться… Не дёргай бороду… Что?! Не смей мне заплетать косички! Смотри-ка, превращу в колокольчик… Будешь висеть на двери в Рождество…Ну-ка, отвечай, маленькая безобразница, как моё задание? Осчастливила объект? Вот только не надо закатывать глазки и заламывать крылья! Мне все твои уловки давно известны.
Крошечное нахальное существо, большее похожее на озорного мальчишку, чем на фею, заливисто засмеялось, хлопая ресничками: мол, а я тут вовсе ни при чём…
- Дедушка, не сердись, пожалуйста… Вот почему, как самое трудное задание, так мне, а?
Кто бы знал, что этот уникум окажется таким несговорчивым. То это не так, то это не этак… По твоему совету и его желанию такого ангела ему сосватала, а он… Никакой благодарности! Знаешь, он меня даже… в клетку посадить хотел! Меня, маленькую лесную фею… Прощу прощения у Звездочёта, но Ваш гороскоп совсем разболтался! Овны прямо толпой в защиту попёрли! Знаешь, дедушка, я лучше в следующий раз на шоколадную фабрику полечу – подарки деткам упаковывать. Ну её, любовь, эту… -
Мэри недовольно сморщила носик. А у самой в головке: « Хоть бы не догадался, что мне самой объект небезразличен… Думает это так легко – любимых отдавать… Ему что.. Он – великий…»
- Ой, что-то сдаётся мне, что лукавишь ты, деточка… - Мэрлин хитро прищурился, пряча улыбку в усы. – Летаешь вот всё, кружишься… А глазки-то, глазки – прячешь…Иди-ка сюда, смотри, что я тебе припас…
На протянутой ладони мэтра лежал крохотный кусочек горького шоколада… У феечки аж слюнки потекли! «Это нечестный ход! Крылья… слабнут… падаю….» И действительно, мягко опустилась прямо на раскрытую ладонь Великого.
- Что, попалась, шкодина?! Нет на тебя управы… Клянусь моим волшебным мечом, что накажу я тебя… Отправлю на перевоспитание к Синей Бороде! Он из тебя дурь-то выбьет…
Он одного упоминания об этом жестоком оборотне у всех присутствующих в тронном зале пробежал холодок по спинам. Видимо, дело зашло слишком далеко, если Великий Мэрлин этим монстром родную внучку пугает!
Феечка очнулась и села на краешек кусочка шоколада, широко раскрыв глазки, в которых стояло неподдельное удивление. Крылья больно саднили за спиной…Юбочка – фиалка порвалась… «Камешек – талисман, а ну-ка, подскажи, что у дедули на уме… Ой… Нет, только не это! Где…где он…. Неужто потеряла, когда падала…» Мэри заёрзала по шоколаду, как муха в сиропе. Перепачкавшись до неузнаваемости, закатилась громким рёвом…
- ААААААААААААААААААААААААА ууууууууууууыыыыыыыыыы….- Слёзки хрусталём рассыпались с ладони, в которой сидела феечка, на холодную мраморную мозаику пола.
- Это что ёще такое, малыш… Что ты себе позволяешь?! В нашем роду плакс не было! И не смотри так злобно на меня. Имей уважение к сединам… Фу, какая гадость… НЕ на-а-а-а-до…
Изумлённый крик Великого прервала шоколадная лепёшка, которую запустила Мэри в нос деду…

------------------------------------------------

 Секретный разговор. Дедушка и внучка.
 


- Шовшсем от рук отбилашь! Не пошмотрю, что широта, задеру юбшонку, отшлёпаю… Вот ещё накажанье на мою шедую голову …- Великий Мерлин пытался разлепить рот от стекающего с носа талого шоколада. Глаза метали молнии. Подчинённые тихонько стали пятиться к выходу, предчувствуя опасный исход дела. Когда за последним гостем закрылась кованая дверь, мэтр… захохотал совсем по-мальчишески!
- Внученька… Ты, что же такое творишь-то с Великим, а? Верёвки из меня вьёшь…А если кто увидит, чем мы тут с тобою занимаемся? Весь мой авторитет насмарку!
И хитро прищурился, едва сдерживая смех.
Феечка, давно перестав плакать, задумчиво ковыряла пальцем по ладошке. Во взгляде та-а-акая тоска, что мыши сдохнут. «Ну зачем он…зачем про сироту… я же не виновата, что их забрал Серый туман… Что у него, вообще нет сердца?! Отшлёпает… Чем? Он меня никогда и пальцем не тронет... Вот в прошлый раз, когда сердился, только вздохнул глубоко, а я уже слетела – сдунул… Потом сам искал! Прощения просил… А как его не простить? Я же не каменная! Может, он кому-то и Великий Мерлин, а для меня – просто дедушка…» Мэри подняла личико и увидела, что весь пол устлан бусинами.
- Дедушка, а дедушка… Это что, я всё наплакала?! А почему они сегодня какие-то другие? Переливаются, словно радужные?
Поднялась, поправила местами разодранную юбочку, отряхнула прозрачные крылышки и слетела на пол, приземлившись среди россыпи бывших слезинок.
Мерлин, с высоты любуясь малышкой, про себя думал: « Вот и выросла совсем… Характер – весь в меня! Только открытая очень… Глупенькая как мотылёк… Верит всем на слово… Помочь старается… Добром, говорит, никого не испортишь… Эх, девочка…»
- Мэри… А ты сама не догадалась? Это же необычные слезинки… Это «слёзы любви»… Ну-ка, признавайся, деточка, что у нас там в прелестной головке творится? Неспроста, ох, неспроста ты задание провалила…
Феечка так и замерла…


------------------------------------------------

Тайна Мэрлина. Продолжение.




… Мэри поёжилась от внезапно долетевшего до крылышек холодка: так бывало всегда, когда дедуля пытался говорить с ней по душам, а ей не хотелось выдавать своих тайн. Конечно, малышка вполне осознавала, что силы не равны, что стоит только разозлить Великого, и он мигом выполнит своё обещание насчёт Синей бороды. Скольких непослушных своенравных феечек, дриад и русалок сгубил… Но…ведь она – не все! Как-никак внучка, а значит тоже … Великая! Ростом не вышла? Папе с мамой – спасибо! Наслушались дедовых россказней: мол, девочка, в цветочке, размером чуть больше дюйма… Ох, эти волшебники… Ничего по-человечески! Уговорили деда – отправил в Эдемский сад… Все цветы «перешерстили»… Змея узлом связали… Яблоню обнесли…
И вот, когда сытые, уставшие от напрасных поисков, прилегли на фиалковую поляну отдохнуть, тут мама и увидела спящую в лепестках крошечную девчушку, сложившую прозрачные крылышки себе под головку…
       При воспоминании о родителях, Мэри снова начала хлюпать носом, до забавного смешно кулачком стирая накатывающиеся на щёчки слезинки. Эти были обычного, небесно-голубого цвета… Как мамины глаза…

- Девочка моя, ну что ты опять, а… Ну, прости… Я же не хотел… Ты – мой самый родной и любимый малыш на свете! Разве я могу тебе причинить зло? Да, погорячился. Да, вредный. Но как иначе? У меня ведь ТАКАЯ ответственность на плечах лежит! Думаешь, мне легко с вами со всеми справляться? Одни Лешие чего стоят! Запутают, заманят усталых путников, а потом давай с ними в подкидного играть на желания! Или домовята… Безобразничают на подшефной территории, а я – хозяев успокаивай-ублажай… Посох волшебный пора в ремонт нести! Эльфы им … орехи кололи! Я давеча мечом клялся… Только не выдавай меня, ладно? Нет меча! Гингема спёрла! Ведьма старая! Говорит, что ей на зиму … капусту рубить нечем! А русалки-мавки?! Утопленницы несчастные… Водяного довели! Ушёл в горы жить! Дивы прилетали, докладывали: повелел всем отныне себя Йети величать! Совсем сбрендил… О, да ты меня и не слушаешь вовсе? Мэри, детка, что с тобой?!
       Великий с испугом глядел на внучку, почти по самое горлышко засыпанную голубыми бусинами-слезинками… Ведь задохнётся же! Вот наказание… Дунуть? Смету со всем барахлом… Соломинку? Так ручки засыпало… О! Идея! Мэрлин прошептал заклинание, обернулся пять раз на каблуках вокруг своей оси и… уменьшился в размерах, став под стать феечке. С невероятным усердием принялся раскидывать в стороны бусины… Борода то и дело мешалась под руками, поэтому её пришлось заткнуть за пояс.
- Ох… - откопанная Мэри глубоко вздохнула.- Что за чудеса… Де-да-а-а… Эттто ты? Только не говори, что я во всём виновата…
- Значит так, деточка… - Великий, изрядно вспотевший от непривычного для себя дела, высвобождал свою волшебную бороду. – Сколько раз тебе можно повторять, чтобы ты была поосторожней со своим настроением?! Уже ни один ломбард в мире не соглашается принимать груды твоих слёз! Альпийские гномы, народец ушлый и жадный до сокровищ, и тот возмущается! Мол, у нас уже не пещеры-кладовые, а личный сейф Вашей «внученьки»… Ещё и подначивают, паршивцы… Иди сюда, поближе… Да не дрожи так! И я не вечно был большим и сильным… По-секрету: мальчик-с пальчик я в детстве был… Хилый…Болезненный… У тебя вон, хоть крылышки есть, а мне пешком приходилось… Не одну пару лаптей истоптал… Э-э-э-э, девочка… Это тебе не голову молодым волшебникам кружить да на лесных балах в вальсе кружиться…
Маленькая фея только удивлённо хлопала глазками, слушая откровение Великого. И впервые за все эти годы ей захотелось его пожалеть! Мягко ступая атласными туфельками, приблизилась и … повисла у мага на шее… « Святые силы небесные… Какой же он… тёплый и нежно-беззащитный! Седой совсем… Морщинки вокруг глаз как звёздные лучики…»
- Деда… Давай больше не будем ссориться, а? Знаешь, я кажется… влюбилась…Это плохо, да? А ещё мне всё чаще бывает больно…вот здесь – Малышка показала ладошкой на левую сторону груди. – И сны… Странные…Деда, я боюсь этих снов… Они… сбываются! Пожалуйста, сделай что-нибудь… Я не могу так больше…
Поражённый нежностью внучки, старый волшебник молча поглаживал юное создание по головке…Как рассказать ей, что и он не всесилен над Жизнью, что то, что она испытывает, даровано силами свыше, что нужно суметь сберечь в себе этот дар. Однажды
Ощутив на себе великую игру Судьбы, он понял, что нет ничего важнее: оставаться Человеком; любить, отдавая себя тем, кто в этом нуждается; согревать теплом души тех, кто остыл. Вместе с тем, положение Великого не давало ему право разглашать самый важный секрет: «Любовь – есть Жизнь»…


------------------------------------------------

« Нет моих сил дамских больше! » Феечка в гневе.



- Де-душ-ка-а-а-а-а-а-а! Де-ду-ля-а-а-а-а! Нет моих сил дамских больше! Это просто безобразие какое-то! Да что это делается,а?! – маленькая непоседливая феечка «нарезала круги» над головой Великого, возмущённо размахивая ручками…
На третьем десятке Мэрлин не выдержал:
- Мэри! Немедленно возьми себя в руки! В крылья… Тьфу, да приземлишься ты наконец?! У меня уже голова кружится от твоих пируэтов!
Видя, что внучку ничем не угомонить, дважды щёлкнул пальцами… Крылатая проказница замерла в воздухе прямо перед носом Великого, удивлённо хлопая длинными ресничками.
Вид у неё был, прямо сказать неважнецкий: фиалковая юбочка – в масляных пятнах, на блузке и щёчках – дорожная пыль, одна из косичек расплелась, чудом удерживая тонкую голубую ленточку…
- Так да?! Сперва этого ненормального волшебника подсунул, затем в лесную автоинспекцию отправил… Если бы знала, ни за что бы не согласилась! Посмотри, что с лесом творится! Кому не лень, летать вздумали. Какой-то жучок-паучок, а и тот решил модернизироваться! Вся сказочная братва вылезла! Шестисотые ковры-самолёты, навороченные реактивные мётлы, телепорты…чтоб их… На таких скоростях передвигаются, что мне за ними не угнаться! Один, паразит, взятку шоколадом предлагал! Ты надоумил?! Но это ещё что… Лечу как-то раз… Устала…как такса Баскервилей…Еле крылья волоку… Дождь как из ведра… И тут мимо что-то пронеслось… На запредельной скорости, между прочим! Чуть не сшибло… Пригляделась: батюшки, это же зелёная ступа ТОГО самого подопечного волшебника! Вместо задних фар – две вмятины! Деда… Моему возмущению не было предела! Кто ему права вручал?! За какие коврижки?!
До сей поры, внимательно слушавший дерзкое создание Великий, только посмеивался в бороду… Но обвинение в особом отношении к некоторым подданным – это уже слишком…
- Значит так, дорогая моя… - Мэрлин старался говорить спокойно. – Тебе вообще что-нибудь поручить можно? Куда ни пошли – одни неприятности. То подерёшься, то нахамишь, то с ума сведёшь… Ты зачем всем глазки строишь?! Мне на тебя почти весь лес жалобы накатал…Вон, видишь гору камней?! На булыжниках теперь малюют! Чтобы не забыл, пень старый… Сколько раз тебя предупреждал: не делай им добро! Не надо, не поймут, не оценят. Что ты вечно свой носик прелестный во всё суёшь?! Хочется твоему любимому волшебнику шмякнуться – пусть летает на своей развалюхе! И не вздумай его жалеть! Права говоришь, ему по-блату дали?! Да сам наколдовал! Собственной палочкой! Талантлив, бисов сын…
У феечки с непривычки даже крылышки затекли. Так с нею дед ещё не поступал. Почти час без движения! О, жестокосердный! Только недавно уговаривал сам же: мол, пригляди там за лесной братией, что-то шухарят много… А теперь…Дура! Дура набитая! Они же специально! Чтобы стала похожей на них! Не будет этого! НИКОГДА!
И она… запела! Свою саму любимую песню о Любви. О той, что даёт силы жить и бороться. Огромный тронный зал наполнился переливами её голоса, эхом отражая от стен звуки…
Мэрлин поначалу даже сам не понял, ЧТО происходит. Где-то в левом подреберье что-то защемило, в носу защекотало и стали слезиться глаза… Тёплая волна нежности и стыда пронзила непоколебимую защиту в Разуме… « А ведь хороша, чертовка, дъявольски хороша! Вся в меня! Вот она… ПОРОДА!»

Музыкальный резонанс сделал своё дело: чары рассыпались на сотни светлячков, тут же взмывших в воздух. Малышка кружилась вместе с ними и пела, пела следующую песню – о вере, дружбе и Жизни. Где-то в глубине души ей было обидно до слёз, но она помнила прошлые наставления деда: надо контролировать свои чувства.
Напоследок, окончив песню и танец, гордо взмахнув растрёпанной головкой, оправив промасленную юбочку, хитро усмехнувшись, Мэри прокричала:
- Да, я не такая как ВЫ! Я не хочу зла! И вам всем со мною не справиться! Сейчас я улечу…Улечу навсегда… Туда, куда зовёт меня сердце… Прощайте, Великий!
Незаметный взмах тоненькой ручки и… она растаяла… Только лёгкий сквознячок, который невесть откуда прорвался в замок, донёс последние слова: «Будьте счастливы…»


http://proza.ru/2009/08/01/6