В ночь с шестого на седьмое января в самом центре Риги у памятника Свободы меня обнимал Жерар Филип. Я проснулась с легким головокружением от слов, которые он нашептывал мне при этом: «Как же давно я жду тебя здесь!».
Осторожно, словно стараясь не расплескать свои чувства, я босиком подошла к телефону и набрала номер, который мои пальцы помнили наизусть. Дело в том, что в промежуток от Нового Года до старого Нового Года, в эти тринадцать дней, я всегда непостижимым образом узнаю свое будущее. То ли это сны, то ли какие-то знаки, но вот уже несколько лет подряд я догадывалась по ним, что произойдет со мной вскоре. Мне хотелось сказать: «Я больше не люблю тебя, я устала, я хочу забыть о тебе». Но трубку сняла Его Жена, и все слова застряли у меня в горле. Почти проснувшись, также автоматически я набрала номер Лучшей подруги. «Я не приду к вам на Рождество», сообщила я, услышав сонный отклик. «Он сказал жене, что надо срочно заканчивать работу и придется прихватить ночь?», выдвинула версию Лучшая Подруга. «Нет, просто в Рождество я буду с другим».
После второй чашки кофе я почувствовала себя достаточно сильной, чтобы бросить мужчину, который измучил меня своей любовью, заставляя страдать в ожидании тайных свиданий. «Сегодня я все скажу», пообещала я себе, собираясь на встречу с группкой англоязычных шведов, которых должна была провести по Старой Риге.
День был сырой и серый, и даже снег не выпал по случаю Рождества. Среднестатистический возраст милой компании, ожидавшей меня возле гостиницы, составлял, наверное, лет 150, и я сразу отбросила мысль, что Он может быть среди них. «Riga was mentioned in chronicles for the first time in 1201», завела я свою шарманку, и экскурсия покатилась по накатанным рельсам.
Временами, увидев телефон-автомат, я отделялась от группки и, сделав умильное лицо, набирала и набирала ненавистный номер. Но трубку никто не брал и все мои слова: «Я больше тебя не люблю. Мне все надоело», так и остались при мне.
Все шло очень мирно, пока мы не вышли на улицу Зиргу, так похожую на один из районов Чикаго. Услышав автоматную очередь, мои шведы замерли, а я похолодела. Да и как же я могла забыть, что именно сегодня Он снимает в Старой Риге очередную серию своего нескончаемого боевика! Когда из-за угла на нас выбежала компания отстреливающихся людей, в одном из них я узнала Его, не преминувшего сняться в эпизоде. «Сраженные пулей» несколько человек упали, мои старикашки примерзли к тротуару. Твердым шагом, как под гипнозом, я подошла к Нему, когда действо покатилось дальше, а Он поднимался, отряхивая револьвером пыль с куртки. «Я больше тебя не люблю. Ты мне надоел. Я тебе изменила», для верности добавила я. Он дернулся, будто я всадила в него еще одну пулю, и влепил мне пощечину. Когда головокружение прошло, я увидела безмолвно взирающих на меня экскурсантов. «They are shooting a film”, - Снимается кино - пояснила я, слабо улыбнувшись.
К памятнику Свободы мы подошли, когда уже почти стемнело. Раскрасневшись на одну щеку, я повествовала о стремлении латышского народа к независимости, когда вдруг услышала свое имя. Из машины, припаркованной в неположенном месте, смотрел на меня Моя Первая Любовь. В этот момент, как в театре, когда хотят изобразить Новый Год, стеной повалил снег. Еще миг, и милые стариканы из дружественной страны увидели, как словно на нелепо близкой сцене, меня обнимает Моя Первая Любовь: «Как же давно я жду тебя здесь!»