У песка был запах. Даже два запаха – влажный и сухой. Влажный пахнул морем, водорослями и медузами, а сухой – солнцем, травой и чайками. Оля лежала лицом к солнцу, глядя в небо. Оно было ярко-голубое, до боли в глазах. Оля смежила веки и небо стало бледно-зелёным, словно чистейшая морская волна. Только самую нижнюю кромку отчерчивала фиолетовая полоса, разбавленная кое-где красновато-оранжевыми пятнами.
Было воскресенье, двадцать первое августа. Пляж на Фар-Рокавэй был пуст за исключением нескольких рыбаков, нудиста, спрятавшегося за камни, и Оли с мамой.
- Привет! – голос мамы прозвучал над самым ухом.
Оля открыла глаз и увидела маму – мокрую, свежую и бодрую, которая улыбалась белозубой улыбкой человека, поймавшего удачу за хвост.
– Идём купаться, вода тёплая, обещаю тебе.
- Не хочу.
- Почему?
- Не хочу.
- А то, притоплю слегка.
Мама любила купаться. Не успевала вода подсохнуть на её загорелом теле, как она опять шла к океану, наклонялась и бросалась с головой в пенящуюся воду. Океан кипел. Он гнал высокие волны одна за другой к берегу, с шумом обрушивая их на мокрый песок и выглаживая его с тщательностью придирчивой хозяйки. По берегу бегали две-три маленькие песчанки, выклёвывая из мокрого песка рачков.
- А ты, вижу, бы лежала себе и день и ночь.
- Мама, не трогай меня, сегодня воскресенье!
Подняв с песка большое махровое полотенце, мама стала вытирать голову. Она усердно тёрла пряди волос между ладонями, голова дёргалась вверх-вниз и лицо наливалось краской.
- Оля, прекращай постоянно лежать. Давай хоть раз искупайся, а то океан сейчас разгуляется и будет уже поздно.
- Я не волнуюсь.
- Я понимаю, что ты ни о чём не волнуешься, думаешь, найдёшь себе мужа, который тебя обеспечит служанками.
- Отвали, а?
Оля перевернулась на живот и открыла журнал.
- Что читаем?
- Bazaar.
- А мне что почитать?
- В сумке посмотри.
Мама достала из белой полотняной сумки газету Financial Times и развернула её на странице с рекламой домов.
- Оля, посмотри что за чудо! Огромный холл, кухня, гостиная и, смотри – террасы, балконы... супер! супер! супер! я обожаю много света!! Оля, когда покупаем дом?
- Скоро. Но не в Америке, а в Европе. Во Франции. Или Италии.
- В Америке будет хуже, намного хуже, ой-ой-ой! А то цены раздули так, что нормальному человеку купить нечего. И в Европе обвал будет.
- И лошадей хочу.
- А я хочу, чтобы возле дома колокольчики были и эти ходили, как их, павлины... Колокольчики разные бывают – розовые, синие, голубые... И пианино хочу. Внуки у меня будут играть на пианино.
- Будут, ага!
Мама поднялась с простыни, потянулась.
- Пошли, Оля, поплаваем!
- Нет!
- Мне одной скучно.
- Нет, не хочу.
Мама не унималась.
- Ты даже на пляж сама не способна пойти. Если бы не мои штаны и блузка, сидела бы сейчас тут голая.
Оля была одета в льняные просторные штаны нежного персикового цвета, лёгкую белую блузку и бейсболку с маленькой тугой пуговичкой на макушке. На носу - большие тёмные солнцезащитные очки.
- Ты умеешь доставать человека, мама, я тебе скажу.
- Не доставать, а воодушевлять.
Мама расхохоталась и её искренний смех был таким озорным, словно ей было не пятьдесят, а только двадцать лет.
- Ну так как, идёшь со мной? Последний раз, больше купаться не будем. Тебе даже не надо мочить голову, постоишь по колено в воде, пока я пару раз нырну и всё. Идём, вставай!
Оля нехотя поднялась с простынки, стянула персикового цвета штаны, медленно расстегнула две пуговицы на блузке, сняла её и бросила рядом с очками.
- А бейсболку? – спросила мама.
- Она мне не мешает.
- Ладно, идём уже.
Они не торопясь подошли к воде, мама наклонилась вниз, черпнула ладонью воду и брызнула на Олю.
- Мам, прекрати, а то уйду обратно!
- У-у-у напугала!
Медленно, как кошка, Оля стала заходить в океан.
- Боишься растаять? – поддёрнула её мама.
Оля смолчала. Подняла руки и сцепила их на затылке. Мама разбежалась и, как обычно, бросилась с головой под набегающую волну. Только мелькнул красной полоской её купальник.
Сила у волн была необычайной. Оля это чувствовала, стоя только по колено в воде. Сильными невидимыми руками океан хватал её за голени и пытался повалить с ног. А потом, понимая безрезультатность своих действий, вдруг сменял злость на милость и принимался щекотать слабеющим потоком. Оля решилась войти чуть поглубже, разбить животом две-три волны и возвратиться на берег, где её ждал тёплый песок и статья об ипотечном кризисе.
Мама между тем на гребне пенистой волны уже плыла к берегу, потом куда-то исчезла, но Оля не успела увидеть куда, потому что на неё саму уже летела огромная волна. Оля набрала в грудь воздуха, приготовившись к удару. Но не тут-то было. Сначала за спиной она услышала мамин голос, а потом ещё один, мужской, который что-то властно кричал. Оля повернулась и увидела маму и человека в форме береговой охраны.
- Мисс, - кричал человек в форме,- выходите из воды, здесь нельзя купаться одному, это опасно!
Но последние его слова Оля уже не слышала. Волна, которую она перед этим ожидала встретить грудью, с разлёту ударила по спине, подмяла под себя, придавила ко дну и протащила лицом по песку и гальке. Потом следующая волна пеной, пузырями и чёрт знает ещё чем, ворвалась в нос, лёгкие и мозг, и вымыла оттуда все мысли и чувства. Оля даже не успела ничего сообразить.