Увы, увы - зачем ты политолог?

Александр Моралевич
       Романсно-песенный цикл АЛЬТЕРНАТИВЫ
       Музыка Садового кольца гор.Москвы.
       (Встревоженно)

       

       Держава спит. Над Русью ночи полог,
       Но ты тревожен даже и во сне.
       Зачем же ты по жизни политолог,
       Ведь так опасно в этом закоснеть.

       Не разводя на колесах турусы,
       Прикинем: сны у граждан каковы?
       Вальяжны сны Степанов и Марусей,
       А у тебя? Увы, увы, увы.

       В метаньях сбито к полу одеяло,
       И ты камлаешь с пеной на губах:
       -На третий срок…Онищенко… крахмала…
       Зурабов…Двести. В цинковых гробах…

       Двуспально ложе (все от Чиппендейла),
       Бронегардин изыскан темный крап.
       Я у тебя в ногах - как Чип у Дейла,
       Издай же умиротворенный храп!

       Ну как же он (былинный идеолог)
       Провякал между вековечных дум,
       Что бабий волос идиотски долог,
       Бесплодно долог - да короток ум.

       Себя ты числил - как впередсмотрящий,
       Тебе не клотик - годен даже бак.
       Но политолог шиш в конце обрящет:
       Вас больше - чем нерезаных собак.

       Промеж двух стульев сидя год за годом,
       Всё на запятках тех да сех карет -
       Ведь ты бессилен (как бы мимоходом)
       Между двух стульев встроить табурет.

       Что политолог? Хоть страхуйся в "АСКО".
       Наступит миг - и выпрут на панель.
       Необратимо подопрет фиаско,
       А то вообще: стук в дверь - и там шинель

       Но верю я, что ты еще вменяем
       В твоей породе нету алкашей,
       И здравый смысл тобою обоняем,
       Не будешь ждать, когда турнут взашей.

       Я над тобою совершаю пассы,
       Что, полагаю, свыше мне дано,
       (Как Маркс и Энгельс над рабочим классом)
       Иконой "Нерушимое стено".

       Да, мне открылось, как еще немногим,
       (А большинству, по счастью, не понять),
       Что от Кремля приспело "делать ноги",
       "Приванивать" - оно почти "вонять".

       Но чем заняться? В преферансах "пульку"
       Тебе освоить, снискивая хлеб?
       Отправься лучше с крыш срубать сосульки
       И потесни иногородний плебс!

       В рисковом этом верхолазном деле
       Сколь не обидно - невелик барыш,
       Но, краснобаи, часто ль вы радели
       Во благо масс сбивать сосульки с крыш?

       И верю я: бестрепетно и яро
       Ты вылезешь с лопатой на карниз,
       Ведь разве могут дворники-татары
       На мир взирать прицельно? Сверху вниз?

       Они, сосульки, разны по размеру,
       Ну, вроде шрифтов, как "ТРИУМФ" - "петит"
       И хоть с галерки, хоть ты из партера -
       Всем размозжит макитру сталактит.

       И зряшен визг элдэпээрских фанов,
       Что им сосульки явно нипочем,
       И их массивный думец Митрофанов
       Не может быть сражен и кирпичом.

       Да, он массивен, хоть и шелопутен,
       Его завалит - ну, метеорит.
       Но если мал объект? Как, скажем, Путин?
       Сосулька бед великих натворит.

       Еще есть мысль: ведь могут в желтой прессе
       Напачкать обо мне как о вдове -
       Так дальновидно и отнюдь не в стрессе
       Я посещу казармы ВДВ.

       Там есть майор. А времена застойны.
       Служака этот - выжига и пшют.
       Он по цене гуманной и пристойной
       Сторгует мне десантный парашют.

       Они, десант, давно уж не летают
       На землю с позаоблачных вершин,
       И с огорченья мне майор Сагаев
       Продаст стропу. Семь сорок за аршин.

       И чтобы травмы обошли нас мимо,
       Не обернулось крышеванье злом -
       Тебя я лично обвяжу, любимый,
       Двойным виндзорским шкотовым узлом.

       Вообрази: упал ты с верхотуры,
       А толпы мимо с наплевизмом прут,
       И скажут, тело оттягав к бордюру:
       -Нажрутся вот - и под ногами мрут!

       И это все ль, отриньтесь, страхи, глюки,
       И это ль делу точка и венец?
       Нет, важно - кто в чердачном тесном люке
       В ладони сжал страховочный конец.

       Но я уж тут не допущу помарки,
       Леонтьев и Павловский - руки прочь,
       Равно Белковский, прокремлевский Марков,
       И Дугин тоже яйца не морочь.

       Бегут по небу облаков отары,
       Зарядом снежным лупит вдругорядь…
       Пожалуй - вот: Сатаров и Каспаров,
       Страховку этим можно доверять.

       Москва почиет. Небоскреб "Газпрома"
       Торчит над ней, как некая ялда,
       И мыслю я, отринув сплин и дрему:
       Любимый, ты - не пентюх и балда.