Поезд в город Весны

Я мотаю в одиночку круглый замкнутый срок,
По решёткам, перекрёсткам собственных следов…
Но поезд в город Весны уходит в 30:00,
Каждый день без изменения в 30:00..
А.Непомнящий.

- Ну, что, приятель, закончилось веселье. А мы даже трезвые. Что прика­жешь делать? – Говорю я в темноту.
По сути, я сижу один – никого поблизости не может быть. Кто будет гулять в три часа ночи? Есть, конечно, отдельные личности, но мы их в расчет не бе­рём. А так хочется, чтобы кто-то был рядом. Пусть даже ни любимая девушка и ни лучший друг, а кто-нибудь. Простой работящий парень, как я, например. И чтобы с ним можно было тихонько посидеть, выпить малость и завести не­принуждённый разговор на любую тему. Пожалуйста! А то завою с тоски! Но небо глухо к моим мольбам. Поэтому я и выдумал себе собеседника. Прощу любить и жаловать – Михаил. Ему семнадцать – мой одногодка. Попал в схо­жую си­туацию. Не красавец, но и не урод. По уму средних способностей. Зато луч­ший друг на все времена. Мы сидим с ним и… Сложно сказать, что мы оп­ре­делённо делаем. Вот до этого пили пиво, а теперь и не знаю. Было дело – раз­говаривали. Я в сотый раз разъяснял ему возникшую и требующую разбира­тельств ситуацию. Я объяснял всю подно­готную, раскладывал по по­лочкам случаи. Михаил не перебивал меня, лишь изредка кивал головой или просил немного уточнить тот или иной момент. С ним приятно и нескучно…
Что за полнейшую чушь я тут несу!? Дожились, называется товарищи! Не завою, так слечу с катушек. На часах – три часа ночи – это правда. И вокруг никого. Но я сижу не где-нибудь в ухоженном парке или во дворе дома на ла­вочке. Я, твою мать, протираю задницу на грязном вокзале. Меня окружают вагоны и ещё раз вагоны. Белые вагоны-рефрежираторы. Жёлтые, серые цис­терны, все в мазуте, бензине и другом жидком топливе. Коричневые, откры­тые, гружён­ные песком, щебнем. И неизменные змеи пассажирских вагонов. Десятки, сотни. Состав тронется, загудит, застучат колёса. И направится поезд хоть на край света, если понадобится. Размеренно, неторопливо, безразлично. Оста­ваться незачем, а спешить толку нет.
Сижу и схожу необратимо с ума. Вон чего уже навыдумывал! Подумать только – Михаил. А таки обидно… Когда чело­веку больно на душе, его не все­гда надо оставлять одного. А то мало ли что. Я не про себя, но знавал похожие случаи. Слово необходимо. Доброе, ласковое, командное, приободряющее, за­ставляющее, возвышающее, честное. Представляю…
«1. Полуночник, который не спит по ночам, ища вдохнове­ние на улицах го­рода. 2. Припозднившийся в гос­тях парень, возвращающийся домой. 3. Чело­век ходил в мага­зин, ну там за си­гаретами, случайно забрёл сюда и увидал меня. Он подходит ко мне не с це­лью обогатиться за мой счёт, а спро­сить, что случилось. Он или она без разницы, лишь бы было. Я бы по­началу солгал, что всё в норме, спа­сибо за тревогу. Я ведь человек. Я твёрдый, как камень, и не хочу показывать свои слабости. Но он оказался бы прони­цательнее и разга­дал бы ложь, рас­ку­сил меня. Мне тогда бы пришлось рас­крыться. Испове­даться поздно ночью в неподходящем месте неизвестно кому. Зато я бы стал на проведённое время менее одиноким и более сильным».
Я расскажу с радостью свою историю. Я так хочу выговориться. Я так давно ни с кем не говорил. Сбежал ото всех, скрылся. Я знаю, меня искали, но город пусть и маленьким - места залечь на дно имеются. Я, прям как в детективных фильмах, целый день двигался, переходил из одного места на другое. Я не си­дел на месте. Ночью же устраивался на ночлег. В подъездах, на лавочках, в пар­ках на голой земле, опять же на вокзале. Было страшно, опасно. Мог уго­дить в милицию. Банды несильно трезвой молодёжи норовили поупражняться на мне в рукопашном бое. В такие моменты адреналину набирался на всю ос­тав­шуюся жизнь. Да какую там жизнь? Она разве будет? Скорее уж сосущест­вова­ние. И ничего не поделать. Знаю одно – назад не вернусь. Сжёг мосты, порвал отношения, разрубил связывающие узы. Сломал себе жизнь.
И ещё - мой предполагаемый собеседник никак не может оказаться в любой сте­пени моим знакомым. Они все уже давно наслышаны о моих похождениях. Я ведь, как только начал странствие и не продумал план действий, ходил по друзьям, родственникам и прочим. А платой за пребывание на неопределён­ный срок служили бутылка спиртного и поднадоевшая мне самому история моего побега. Раз сто точно наговорил её. Два – три дня и я сбегал. Уговари­вали ещё остаться, но я не мог. Я был не до конца уверен в своей правоте и мог легко соскользнуть на крючок – вернуться домой. Ситуация получалась до­вольно смешная.
«Дверь открывается, вхожу я, и на меня с непонимающими глазами смотрят родители. Они не могут поверить в то, что я вернулся. Но больше не могут понять - Почему. Отец точно бы сказал: «Чего же ты так рано? И пол­года не прошло. Ты так неожиданно, что мы, прости, не подготовились к твоему при­ходу».
Он причина номер один исхода. Недочеловек, живущий чистым эгоизмом и избранными инстинктами. Алкоголик. Безработный. Мудак, избивавший мою мать и изменявший ей. Он и на меня поднимал руку. Но трезвое детство прошло, и однажды я ответил ему. С тех пор изживает меня словами. Доста­точно самой мизерной искры между нами - случается скандал. Он орёт, пыта­ется гнуть свою линию, мол, он здесь хозяин. Я отвечаю, что он скорее ни­чтожество. Мать бьёт тарелки и плачет. Не каждый день, но достаточно часто происходит «семейный совет». Сестре глубоко плевать на нас. У неё своя «се­мья» так сказать. Живёт с парнём старше её (тогда мужчиной) на куриных пра­вах. Не работает. Пьёт, курит. Образование имеется, вот толку... С матерью я не сошёлся характерами. Разные поколения – могу оправдываться. Просто мы иногда спорим и ругаемся, а обычно мирно проводим время.
В течение затянувшегося гулянья я обошел всех кого знал в родном городе и за пределами его. Опять же – день, два, три. За проживание платил тем, что помогал по дому и в остальных делах. Любое начинание не обходилось без моего участия. Меня не просили, я сам, пока например никого не было дома. Советовали вернуться, перетерпеть.
«Зачем сейчас уходит – ни денег, ни обра­зования, ни навыков свободной жизни. Тебе только семнадцать! Послушайся старших».
Человек в семнадцать не смеет сам управлять своей жизнью? А во сколько тогда? А как же слова про свободу – выбора, религии, совести, печати? Я не вижу свободы! Где подскажите она спряталась, падла. Раз по закону мне да­ются права – я хочу их все использовать, притом по своему усмотрению. По­тому что обязанности я выполняю с лихвой. Я живу. Я учусь. Я стараюсь быть членом общества. Пусть и не получается порой. Я к тому же плюс - стара­юсь! И, на худой конец, ещё живу.
Забил на учёбу. Ничему умному я не выучился. Противно было сидеть среди людей непонимающих, зачем они пришли сюда. То ли время убить, то ли действительно получать знания? Нет, я не превозношу себя. Я сам посту­пил в училище, чтобы не загреметь в армию. Не хочется топтать сапоги. Це­лый год пришлось бы выбросить из жизни. А ведь были планы. Строй, не строй их – всё равно будет иначе. Меня не спрашивали, хочу ли я идти. Я не хотел и не пошёл. Поэтому без разницы – посещаю я лекции или нет. Для ви­димости сдаю долги, чтобы отстали.
Как себя помню – постоянно пропадал. Не мог сидеть спокойно на месте. Вечно придумывал различные истории, ситуации в детстве. Бегал, прыгал, ра­зыгрывал из себя ковбоя, пирата, космонавта. Постарше перестал сам сочи­нять, стал смотреть, на что другие горазды. Увлёкся книгами. Притом смер­тельно. Постоянно с собой брал книжку, где бы ни был, куда бы ни шёл. Нра­вилось погружаться в чужие, придуманные, прописанные миры. Завлекало, и забывал обо всём на свете. Увлечения пошли в разные стороны. Оружие, тех­ника, книги, походы, музыка, фильмы – всего не перечислить. От закончен­ному дела к другому. Дома постепенно привыкали к моим внезапным и долгим исчезновениям. Неделями не появлялся. Их сын увлеченно деятельностью за­нимается, а им не нравится. Я же не алкоголик, не наркоман, не убийца. Не на­хожу себе места под солнцем, но разве это грех?
Обязательно надо упомянуть про личную жизнь. Как же без неё?! Многие психологи только и делают, что копаются в этой области. В общем, ни черта не сложилось. Пробовал, хотел, желал. Облом, провал, неудача. Затем со вре­менем смирился и перестал. Мне жить одному легче будет, я знаю. Трудно­вато, однако, намного легче. Тема закрыта.
Ой, есть охота! До безумия! На проклятом Анакоме устал сидеть. Тошнит, до такой степени не могу. А больше нечего. Денег нет – нет и продуктов пита­ния. Что назанимал у знакомых подходит к концу. Сегодня разорился – купил бутылку пива. Шикую. И обманываю. Устал. Хотел напиться. В смерть, в хлам, в дым, в дрова. Хотел не проснуться. Заснул бы и замёрз. Середина осени вам не шутки, когда на тебе кеды и джинсовка. Постоянный дождь, ветер. Насморк не проходит, кашель замучил. Не хватало воспаление подхватить. А всё-таки? Быстрее отмучаюсь…
Дурак я! Стоило ли послушаться советов? Остаться дома? Переждать, со­славшись на переходный возраст? Вернусь, и? Будет, как и было. Ты терпел, жил – сможешь и дальше. Именно терпел! Я терпел и не желаю более! Я не понимаю, что хочу. Я не вернусь. В городе нельзя оставаться. Делать ноги надо. В кротчайшие сроки автостопом поеду в столицу. Там для меня местечко найдётся. Я смогу прожить. Покажу тем, кто не верил. Громче, мощнее. Ты же крутой семнадцатилетний парень! Ты решился на самый большой поступок в жизни! Ты готов! Ты восклицаешь об этом! Ты…
- Я смогу!
- Я смогу!!
- Я смогу!!!
Отступать поздно. Слова произнесены. Я не могу отступить. Я дал что-то вроде клятвы. Ночь слышала. Вокзал впитал. А я устал. Неимоверно. Через силу произнёс слова. Вера и неверие сидят одинаково во мне. Но…Но…Но…
Я хожу по платформе на вокзале. Я не нахожу места. Бегаю из угла в угол. Как, куда? Ночь на исходе. До утра я должен уехать. Должен! Ночную тишину нарушает протяжный стон. Отправляется поезд. Черепахой набирает скорость. Товарняк. Пустой. Едем за грузом. Детство провел, наблюдая за поездами. И мечтал стать машинистом на железной дороге. Мечтал ездить на красивых стареньких громадинах. Любил стук колёс об рельса. Так может быть? Мечту ещё можно осуществить. Пристану к составу зайцем. Попрошусь учеником к машинисту. И дел то!
Не теряя времени, бегу к поезду. Спотыкаюсь, чуть не падаю. Боюсь не ус­петь. Боюсь вновь не последовать за мечтой. Чёрт! Все ва­гоны закрыты. И ни одной открытой платформы. Я не сдаюсь. Бегу, опережая его. Тут разворот, он притормозит.
- Я СМОГУ!!!
Я кричу слова вновь и вновь. Пусть их и заглушает стон, свист поезда. Главное, я хочу, желаю, могу!!! Не отступаю и мне везёт. Нужная платформа спрятана между крытыми вагонами. Сразу и не заметишь. Я ускоряю бег. Под­бегаю. Цепляюсь, рискую. Подтягиваюсь и падаю без сил на грязный, ржавый пол. Трудно дышать. Я смог!!! Я же говорил. Я верил. Я смог!!! Цель верную нашёл. Буду следовать ей как за полярной звездой. Она приведёт меня к осу­ществлению мечты. Поезд прошёл поворот. Вышел напрямую. Набрал ско­рость. А я смог. Да. А теперь спать – ночь слишком длинная была. Длинная, трудная, но она помогла мне. И спрыгивать в любом случае опасно.
- Я смогу…
- Я…
Перенапряжение души и тела. Мозг отключается. Тело засыпает. Я прова­ливаюсь в темноту. Куда я приеду? Вдруг это мой поезд в город весны…

(24.05.08)