Все наши

       
       Дело было в начале восьмидесятых. Самый расцвет застоя. Такие слова как «наркомания», «проституция» широкого хождения ещё не имели, находились на нелегальном положении.
       В купе поезда ехали четыре человека – трое мужчин и женщина. Один из мужчин – представительный блондин, стал рассказывать попутчикам, что у них в области приобрела размах наркомания. Выращивают маковую соломку, засевают поля коноплёй, наркоманов становится всё больше и больше. Сидевший напротив подтянутый молодой человек вдруг решительно встал, открыл дверь и предложил рассказчику:
       - Выйдем на минуточку из купе.
       Они вышли в коридор, и тут молодой человек извлёк из кармана удостоверение младшего лейтенанта милиции, показал его блондину и строго сказал:
       - Какое право вы имеете дискредитировать нашу советскую действительность?! Наркомании у нас нет и быть не может. Я привлеку вас к ответственности за распространение ложных слухов. Предъявите ваши документы.
       - Пожалуйста, - ответил блондин, зашёл в купе и вынул из кармана пиджака, висевшего на «плечиках», красное служебное удостоверение.
       - Ого! – вытянул руки по швам милиционер, прочитав удостоверение. – Так вот вы кто такой.
       Воцарилась неловкая пауза.
       - Простите, - стал приходить в себя младший лейтенант, - вы такой большой человек, можно сказать, важная птица, и заводите с незнакомыми людьми разговор на запретную тему. Это... это же нарушение.
       - Нарушение чего?
       - Указаний.
       - Каких указаний?
       - Негласных. Ведь об этом вслух не принято говорить.
       - А я прогрессивный, - ответил «важная птица», - я говорю правду, говорю то, о чём через год-другой будут не говорить, а кричать.
       - Странно слышать, - растерялся милиционер. – А если об этом узнают там, за бугром. Если кто-то из двух, оставшихся в купе, иностранный агент.
       - Извините, что вмешиваюсь в разговор, - вышел из купе мужчина в пижаме, но я случайно подслушал, что меня заподозрили, будто я – иностранный агент. Хочу вас успокоить. Я таки агент, только не иностранный. Вот моё удостоверение личности.
       Милиционер прочитал удостоверение, передал его блондину. Тот тоже прочитал и вернул его владельцу.
       - Значит вы – агент по снабжению? – уточнил милиционер.
       - Именно так. Толкач – как часто нас называют.
       - Это неважно, - улыбнулся младший лейтенант. – Важно, что вы – наш человек и через вас информация не просочится туда.
       - Упаси боже, - приложил руку к сердцу снабженец, - туда, - большим пальцем он показал за спину, - информация не уйдёт. Хотя, как своим, я должен сказать, что наркомания, проституция и те де становятся общественно опасным явлением. Подтверждений тому более чем достаточно. Мой утончённый нюх подсказывает мне, что дело пахнет керосином.
       - Очень хорошо, что вы наш человек, - повторил милиционер. – Но вот четвёртый попутчик, вернее попутчица, чем интересно дышит. А вдруг она корреспондент какой-нибудь «Пари-матч» или «Ассошиэйтед Пресс». Растрезвонит по всему свету.
       - Не похожа, - уверенно отмёл подозрение снабженец. – Слишком хорошо говорит по-русски. С вологодским акцентом.
       - Может маскироваться, - предположил младший лейтенант. – У них там, в спецшколах, такую подготовку проходят, так их натаскивают...
       - Да, я корреспондент, - вышла в коридор женщина. – Вы неплотно прикрыли дверь, и я слышала весь разговор.
       Она протянула милиционеру удостоверение и пояснила:
       - Я, как видите, корреспондент. Член-корреспондент академии медицинских наук.
       Мужчины подтянулись, снабженец застегнул пижаму до подбородка.
       - Так вот, - продолжала женщина, - все мы не туда направляем свою бдительность. Поверьте мне, а я хорошо знаю жизнь с изнанки, у нас существует и наркомания, и проституция, но, если бы мы не загоняли наши болезни внутрь, а говорили о них в полный голос, возможно, сейчас уже не о чем было бы говорить.
       - Значит, - расплылся в улыбке милиционер, - все наши. Гора с плеч. Камень с души свалился. Давайте зайдём в купе.
       Все возвратились на свои места и не стесняясь принялись горячо обсуждать жгучие общественные проблемы.
       А милиционер добавил от себя таких вопиющих фактов, о которых даже не подозревали ни член-корреспондент, ни снабженец, ни «важная птица».
       Что ж, милиция, она и есть милиция. Она, как статистика, знает почти что всё.