В один из Церковных Приходов, в иконно-книжную лавку вошла женщина. Трудно было понять какого она возраста, но то, что пьяная почувствовалось сразу. Крепкий запах перегара, опухшее лицо, мятый вид одежды говорили, что она пьет давно и сильно. В Церкви уже началась вечерняя служба, поэтому в лавке никого не было, кроме продавца Раисы Николаевны. Она посмотрела на женщину и хотела попросить ее выйти из лавки и прийти сюда трезвой или подождать священника на скамейке около цветов. Но женщина опередила ее и сказала.
-Я сейчас не пьяная, это со вчерашней попойки еще воняет перегаром. Уйду, опять напьюсь.
-Да зачем же пить так? Посмотри, на кого ты похожа, не поймешь, молодая ты или совсем старуха,- ответила продавец.
-Молодая. Пока трезвая, я пришла попросить, чтоб помолились за меня и за моего деда.
-Церковь за не крещеных не молится. Ты крещеная? Как тебя звать?
-Меня и брата мама крестила, а дед в деревне родился, тогда ведь всех крестили. Точно не знаю, должен быть крещеным. Правда мама говорила деду, отцу своему, из-за тебя нехристь все наши беды. Я во многих Церквах просила помолиться, но говорят, молимся только за крещеных. А за него надо помолиться, может Бог простит его, весь род наш погибает. Остались я и маленький племянник, сын брата. Я то уж считай, погибла, а племянника спасти хочу.
-Ты подожди батюшку, служба закончится, он сюда придет, поговори с ним, что он скажет. Подожди его на скамейке, у нас там хорошо, цветы, розами пахнет, подумай в тишине, что скажешь батюшке. А там, как Бог даст.
-Хорошо.- Женщина вышла из лавки, села на скамейку среди цветов, задумчиво смотря на них. А в лавке, Раиса Николаевна подошла к иконе Матери Божьей молясь, просила Ее помочь этой женщине, видно беда у нее тяжелая.
Закончилась служба, прихожане заходили в лавку, заказать обедню за близки, покупали свечки, книги и иконы. Раиса Николаевна отвлеклась мыслями от женщины, которая ждала батюшку, пока не увидела вошедшего священника.
-Батюшка,- обратилась она к священнику,- вас женщина ожидает на скамейке. У нее большая беда, хочет поговорить.
--Какая женщина? Я никого не видел.
-Да как же это, всю службу сидела, ждала.
-А почему она на службе не была, в Храме? Ко мне многие подходили. Может, уже ушла?
-Да нет! Она …трезвая, только сильно пахнет перегаром, она на скамейке ждала, беда у нее,- тараторила Раиса.- Вот ведь, враг увел. Батюшка я гляну, может здесь еще.
-Посмотри.
Выйдя из лавки, Раиса увидела женщину, та шла к воротам, за которыми ее опять ждали пьянство и не разделенная душевная боль.
-Подождите! Не уходите! Я прошу вас, вернитесь! – звала ее Раиса, потихоньку догоняя. Женщина оглянулась, услышав, что кого-то зовут, увидев продавщицу из лавки идущую к ней, остановилась.
-Слава Богу, не ушли! Пойдемте, батюшка пришел. Расскажите ему все, может он, помолится за вас и деда вашего.
-Страшно!- ответила женщина.
-А так жить не страшно? Насильно вас никто принуждать не будет, но зачем-то вы сюда пришли?
Женщина посмотрела в сторону иконно-книжной лавки, там, на скамейке сидел батюшка, подумав, она подошла к нему.- Здравствуйте, батюшка!
-Здравствуйте! Присаживайтесь. Как вас зовут?
-Наташа.
-Вы хотите исповедаться или поговорить со мной? Я вас слушаю.
-Я пришла попросить, чтоб помолились за моего деда.
-Он крещеный?- спросил батюшка,- Церковь молится только за крещеных.
-Не знаю. Он родился в деревне, тогда всех крестили. Может, был крещеный да отрекся от Бога. Он был коммунистом. В своей жизни дед много чего натворил. Были те, кто сомневался, не верил в Бога, а он ненавидел. Вся его жизнь была целью бороться с Церковью и попами. Дед участвовал в разрушении Церквей, сжигал иконы и доносил на тех, кто верил в Бога, кто прятал от уничтожения иконы из разграбленных Церквей. В то время было опасно даже кормить голодных детей священников, которых арестовали и бросали в тюрьмы. Люди тайком поддерживали их семьи, кто монетку в карманчик положит, кто ночью еды у порога оставит. Ведь поповских жен на работу боялись брать. А мой дед доносил на таких людей. Страшно подумать. Мама рассказывала, что их семью обходили стороной, даже по улице боялись навстречу идти.- Наташа тяжело вздохнула и продолжила.- Слухи об ее отце, о моем деде, ползли чудовищные.
-Не надо о них рассказывать,- попросил батюшка,- не верующие люди и тогда были, и сейчас есть.
Наташа посмотрела на батюшку, как тяжело ей было все это вспоминать и рассказывать, ведь рядом сидел священник.
-Я слушаю,- напомнил батюшка.
-Дед быстро продвигался по партийной линии. Бабушка очень страдала от такой жизни и стыдилась. Она иногда предупреждала людей об опасности, давала деньги семьям, чтоб они смогли уехать к родственникам. Мама тоже не могла так жить, чтоб уехать из дома поступила в институт далеко от своего города. Там вышла замуж. Мой папа тоже был коммунистом, но Бога, как и мама, не отрицал. Раньше, если не коммунист на руководящей должности работать не сможешь. А папа любил строить корабли. Вскоре умерла бабушка. Она все плакала, как же не исповедовавшись умирать. А в деда, как черт от ее слов вселялся, издевался над ее желанием. Так и умерла не покаявшись. Но она всегда молилась, про себя. Смотришь, ручки сложит, прижмет к губам и шепчет, вздыхая. Значит, бабушка молится. Потом погибли сестра и брат деда. Они поддерживали его и завидовали положению в партии. Сгорели в доме. А их дети разбились на машине. Папа должен был получить квартиру, но ее отдали другим, даже дед не помог. Пришлось маме вернуться в свой город и жить с семьей у деда. А когда родители решили крестить меня и брата, он так выступал, чуть не побил маму, но папа заступился. Крестили нас тайком от деда. Потом умер папа, во сне, сердце остановилось. Потом мама. Она тяжело умирала от рака. Все причитала, может, своей мукой снимет с нас грех. Мы остались жить с дедом. Он стал старым, но всегда хвастался, как громил Церкви и сажал попов. Брат женился на хорошей девушке. Думали, что все несчастья закончились. Родился племянник, Дима. Когда дед узнал, что хотим крестить его, орал почем зря, « кому верите, религия опиум для народа. » Диму мы тайком окрестили. Но опиум для народа оказался другим, брат сел на иглу, героин. Умер молодым от передозировки. Мы пережили столько мук и бед, сколько претерпели невинные люди от нашей семьи. Дед умер, не покаявшись и не признав свой грех. А от греха весь род погиб. Не пережив горя, я начала от боли выпивать, потом пить, потеряла работу. Жена брата жила со мной, Дима видел меня пьяную и боялся. Я люблю его, поэтому ушла из дома и живу с бомжами. Жена брата уговаривает вернуться к ним, но я знаю, что мне уже ничего не поможет. Хочу Диму спасти. Помолитесь за деда, может Бог простит его?
-Ты веришь в Бога?- спросил батюшка, Натушу. Он, слушал ее исповедь и тяжело вздыхал. Он много читал о репрессиях, о гонениях на христиан, как пытали в тюрьмах, чтоб отказались от Христа, о сосланных и сгноенных в лагерях священниках, одним из которых был его дед. Его дед был настоятель в Церкви небольшого городка, любил свой приход, помогал людям, учил жить по Божьему, не укради, не убий, учил прощать, жить с миром. Его отправили в лагерь как опасного преступника, вместе с убийцами и ворами, только на вагоне, в котором везли священников, писали «враги народа».
-Верю!- уверенно ответила Наташа,- даже если б меня пытали, чтоб я отказалась от Бога, я смотрела бы им в глаза и говорила « Он есть, Он живой и так близко, что вы скоро узнаете Его» Я исповедалась тебе батюшка, помолись за нас.
-Ты не мне, а Богу исповедалась. Твоему деду и всем нам Бог судья. А за тебя и Димитрия я помолюсь. Тебе Наташа надо вернуться домой и если ты любишь племянника, то пить бросишь. Устраивайся на работу, да поможет тебе Господь.
Священник наложил на голову Наташи епитриархиль, прочитал молитву об отпущении грехов рабе Божьей Наталии, перекрестил и благословил на новую жизнь. Батюшка ушел, а Наташа еще долго сидела на лавке среди цветов, чувствуя, как стало легко дышать, как будто отвалился камень от души и тихая радость наполняет ее сердце, как светлеет ее сознание, появились силы и желание изменить свою жизнь. Из ее глаз потекли слезы, но слезы выздоравливающего человека, которому сказали, что он будет жить.