*
джон, когда я умру
может в двадцать пять от передоза
может в пятьдесят от счастливого брака
подозреваю мы с тобой окажемся на одной площадке для гольфа
где ты будешь загонять в квадратные лунки
шарики из голубого каучука
а я присоединюсь со своими из оранжевого плексигласа
и ты скажешь мне: ну привет
я отвечу: знаешь, все-таки смени линзы на очки
нафиг тебе здесь красивиться
ты обидишься а потом со скуки снова со мной заговоришь
о том что ты скучаешь по временам когда был моржем
на небе ж ничего не достанешь
и о том что нет девочек с глазами выдернутыми из калейдоскопов
и что мандариновые деревья как оказалось
пошловатый образ
я скажу: я лично просто устала и мне рядом с тобой
чертовски нравится
а еще я скажу что никогда не была в ливерпуле
и что идея желтой подлодки – кошмарнее не бывает
и загоню оранжевый шарик плотняком в квадратную лунку
где он отчего-то начнет растекаться
мы в унисон забубним странные звуки
и запрыгаем земле совершенно перпендикулярно
противная на площадке земля жесткая и в ладони не рассыпается
я спрошу тебя: слушай где йоко
ты взгрустнешь слегка близорукостью
и ответишь совсем не колко:
там же где твой не-Оно
я скажу: но он на земле а потом будет в раю
мне может дадут туда хотя бы отпуск
ты скажешь: неужели не знаешь новость
тем кто передышал всякой дребеденью типа эфира стихов
и перепил – литрами спирт гения
вход в рай строго воспрещается
я спрошу: отчего
ты скажешь: перегар даже спустя сотни лет ощущается
и спокойно там жить никому не дает
я спрошу: а разве в раю живут
ты скажешь: не знаю
я задумаюсь а потом перестану
думать и куда-то себя пытаться отправить
после того как ты забьешь клюшкой из вполне человеческой стали
каучук в десяток квадратных дыр
и неловко мне улыбнешься
тебе ведь до сих пор немножко стыдно за то
что когда-то рассказал
мне (хоть я совсем и давно уже на тебя за это не обижаюсь)
о клубничных полях
с поволокой из дыма и диким и свежим запахом
которые и тебе самому массовиком-затейником
под ником из трех не самых аховых в алфавите букв
представились как место где сложены грядками отцветшей клубники
кубометры счастья
а оказались самым банальным
за узенькой пенни-лейн
за церковью где отпевал пахнущий яичным желтком и капустой
протестантский священник престарелую но все еще мисс Ригби
окраинным английским кладбищем
________________________