Письмо с того света

Ноябрь выдался жутко холодным и сухим. Над головой висело неподвижное серое небо, набухшие облака которого ещё сдерживали осадки. Казалось, что небосвод замер в ожидании зимы и приказа свыше обрушить на землю свежий снег. Пар уже вырывался изо рта, и руки тянулись к нему в поисках тепла. Уже долгое время я шёл по грунтовой дороге, тревожа ногами мёртвые опавшие листья, и старательно изучал унылые окрестности. Стало быстро смеркаться, и в меня вселилась тревога, что я так и не смогу добраться до отца, прежде чем придёт ночь, которая обещала быть мрачной. Вечер заставил меня накинуть капюшон и чуточку съежиться, принеся собой не только темноту, но и новую порцию холода. Некоторое время спустя, моё шествие остановил сильный порыв ветра, и я отвернулся от него, подставив под ледяной удар спину. Теперь я уже по-настоящему жалел, что отправился сюда в это время, да ещё в этой лёгонькой курточке. Но, половина моего пути была позади, и возвращение назад сулило верную погибель в этой холодной ноябрьской ночи, близкое дыхание которой я ощущал всем телом. Моя призрачная надежда встретить по близости хоть одного случайного путника не оправдалась, и когда ночь уже показалась на горизонте и спрятала от беглого взора полосу деревьев, эта надежда умерла окончательно. Окружающие вещи обрели пугающе загадочный вид, оставив от своего прежнего облика лишь причудливые силуэты и контуры. Шансы мои в поисках отца свелись к минимуму, и я это с горечью осознавал. Возраст давал о себе знать надрывистым кашлем и спазмом мышц. Суставы ломило, а пронзающий ветер позволял почувствовать собственные лёгкие, обдавая их морозным дуновением. Я остановился у ближайшей скамейки и тяжело сел. Мне оставалось пройти пару километров, чтобы выйти на знакомую трассу, где я оставил машину, но прежде я решил сделать короткий передых. Немного отдышавшись, я начал подниматься и вдруг услышал голос. Сначала я не разобрал слова, а слышал лишь сдавленный стон, но вскоре он преобразовался в речь: «Сюда! Я здесь. Сюда! Я здесь. Сюда! Я здесь». Эта речь была циклической и повторялась непрерывно и монотонно. Удивительно, но этот голос мне даже показался отдалённо знакомым. За 70 с лишним лет я пережил немало разных событий, но тогда был искренне удивлён, и решил, во что бы то ни стало пойти на этот зов, доносившийся откуда-то из глубины ночи. Ветер хлестал по лицу, и я шёл почти на ощупь, обходя небольшие сооружения и переступая через поваленные в некоторых местах деревья. Шёл по промёрзлой почве, холод которой я мог ощущать через тонкую подошву туфель. Невзирая ни на что я продолжал идти, но, как ни странно, зов не усиливался по мере моего приближения, а через несколько десятков метров вовсе стих. Обессилив и отчаявшись, я беспомощно рухнул на мягкие листья в окружении металлических и каменных построек, которые в тот же миг возвысились надо мной величаво и гордо. И как я мог обмануться обычным завыванием ветра? Удивляясь своей глупости и безрассудству, я истерично усмехнулся и поднял голову к небу, на котором были щедро рассыпаны звёзды. Так я лежал на ледяной земле и уже чувствовал озноб. Силы покинули меня, но страха почему-то не было. Я даже улыбнулся звёздному небу, которое будто заигрывало со мной. И тогда я решил умереть. Это внезапное желание было твёрдым и безоговорочным. Мне казалось, это будет идеальным итогом моей долгой и насыщенной жизни. Я лишь горько сожалел, что так и не смог увидеть отца. Ведь последняя моя встреча с ним была в моём далёком детстве, когда мне было всего 13 лет. Воспоминания сразу же вторглись в мою голову, и некоторое время я лежал неподвижно и почти не дышал. Наконец, я повернулся на бок, как в уютной постели, словно готовясь ко сну. На этот раз я хотел уснуть в последний раз. Перед тем, как закрыть глаза я взглянул в темноту ночи и… о, чудо... я увидел своего отца! Он смотрел на меня невозмутимо и пристально с поблёкшей фотографии, которая была закреплена на мраморном постаменте. Наконец-то я нашёл его после долгих лет разлуки. Его могилка находилась прямо передо мной, в четырёх шагах. Да, я смог найти своего отца на этом заброшенном кладбище, в эту лютую ноябрьскую ночь. Мои влажные глаза смотрели на его фотографию сквозь тьму и пытались прочитать затёртые буквы, а я ощущал гордость за свой подвиг. Я плакал и улыбался ему, и мне показалось, что он тоже смотрит на меня своим застывшим взором. Смотрит, но не может улыбнуться. И не может ничего сказать мне. Потому что мы с ним по разные стороны бытия. Потому что он ТАМ, а я ЗДЕСЬ. Господи, как всё просто! Спустя минуту я закрыл глаза и умер.