Черный как безлунная ночь зверь внезапно вылетел из кустов и бросился на замешкавшегося Шорга. Свирепый черный кабан сшиб его с ног. Падая, Шорг с ужасом понял, что находится на краю глубокой ямы, вырытой на мамонтовой тропе много весен назад. Хруст ломающихся костей, страшная боль, забытье… Охотники не сразу обнаружили его на дне глубокой ямы. Жив! Его бережно извлекли на руках со дна, соорудили носилки из веток и отнесли в пещеру.
«Бог охоты Урш отвернулся от парня», - печально говорили воины племени.
Шаман-лекарь выходил Шорга. Он остался жить, но никогда уже не смог встать на обе ноги. Его друзья рано утром уходили на охоту, а он лежал в углу пещеры, на бизоньей шкуре, тупо уставившись в каменный потолок. Старейшины ругались:
- Зачем нам нужен дармоед? Скоро зима, придется экономить запасы пищи. К чему племени лишние рты? Прикончите его – и дело с концом.
Но вождь племени Холла сурово пресекал эти разговоры:
- Никогда еще дерзкая рука не поднимала копье на члена своего племени. И если сегодня мы убьем Шорга, завтра охотники скажут: зачем нам эти старики? От них же нет пользы.
Старейшины в единый голос возмутились:
- Как так? А кто хранить обычаи и традиции племени, передавая их потомству? Кто посвящает мальчиков в мужчины во время обрядов инициации? Если не хочешь обагрять руки кровью Шорга, давайте отнесем его в лес. Звери сами решат, что им делать с ним.
Шорг слышал эти разговоры и думал: «Лучше и вправду убить меня или скормить зверю».
Раньше храброму и удачливому охотнику доставались лучшие куски. Теперь ему швыряли только ошметки и потроха как прибившимся к племени диким псам.
Однажды, чтобы скоротать вечер (охотники еще не вернулись с облавы), он взял два куска кремня. Долго стучал камнем о камень. Наконец, один из кремней принял очертания носорога. Он протянул его подошедшему старейшине:
- Подари это внуку.
Старейшина взял камень и в гневе швырнул его в угол:
- Нечего камни попусту переводить, бездельник! Из них делают наконечники для копий, а не игрушки. Лучше б тебя убили сразу, никчёмный человек!
Шорг заплакал. В тот вечер он не притронулся к скудной еде.
Наступило очередное тоскливое утро. От нечего делать Шорг принялся мять коричневую глину, в изобилии имевшуюся в пещере. «Если уж нельзя «попусту переводить кремень», - решил он, - буду делать игрушки из дармовой глины». Детям скоро понравились забавные зверушки: такой нестрашный носорог, смешной мамонт, охотник, в руку которого была вложена веточка, изображавшая копье. Одно плохо – недолговечны были глиняные фигурки. Они легко мялись в детских руках. Тогда Шорг вспомнил, что глина, попавшая в огонь, отвердевает. Он попросил сородичей перенести его к огню. И опять стали возмущаться старейшины:
- Где это видано, чтоб жалкий калека возлежал у самого очага, на почетном месте, где греются лучшие охотники!
Тогда вождь Холла сам взял калеку на руки и перенес его к огню. С тех пор каждый день Шорг лепил десятки глиняных фигурок и дарил их детям. Нравились они и женщинам, которые стали раскрашивать симпатичных зверьков красной охрой.
И вновь разгневались старейшины:
- Зачем вы, неразумные бабы, зазря тратите охру! Она нужна воинам, чтобы раскрашивать свое лицо и тело, пугая врагов племени во время жестоких стычек. Охра нужна нам и для священных охотничьих ритуалов.
Пышногрудая Гюн дерзко ответила старейшинам:
- Дело мужчин – охота и война. А мы – полновластные хозяйки в пещере. За порогом пещеры командуете вы, а здесь, возле очага, исстари правим мы. Мы же не поучаем вас, как загонять в ловушки мамонтов. Так что лучше помалкивайте!
И старейшины заткнулись, осознав суровую логику пещерного матриархата.
Шорг был благодарен Гюн за заступничество. И вылепил из глины ее фигурку. Не было предела радости женщины. Но тут к ваятелю подошел верзила Палун:
- Я вижу ты, гнусный калека, положил глаз на мою любимую женщину, - и ткнул ему под нос наконечником копья.
Но кротко ответил Шорг:
- Я готов вылепить из глины любого члена племени. Хочешь, следующим будешь ты?
Тщеславный Палун подробно описал ваятелю, как надлежит изобразить его:
- Я должен быть с каменным топором в руке, на плече – туша убитого оленя. И, главное, подчеркни мои мужские достоинства – от них без ума Гюн и другие женщины пещеры.
Шорг так и сделал. Увидев скульптурку, Палун был страшно горд. А вождь Холла хохотал до слез: Шорг так изобразил мужское достоинство охотника, что казалось – Палун стоит на трех ногах! В благодарность туповатый, но щедрый Палун стал отдавать художнику лучшие куски мяса. О мастерстве Шорга прознали соседние племена. Жители пещеры
выменивали произведения ваятеля на каменные топоры и скребки для снятия шкур.
А однажды явилось посольство от Речных людей. Они внимательно рассматривали игрушки. Их вождь предложил:
- Отдайте нам Шорга в обмен на три туши мамонта. Не отдадите добром – война!
Старейшины предпочли объявить войну. Племя храбро защищало пещеру. Погибли трое, и среди них Палун, сраженный дротиком в живот. Но они не отдали Шорга чужеземцам.
Анатолий Беднов