Fatal error

1



Я на солнышке лежу… и на солнышко гляжу… все лежу… и лежу… и на со-лны-шко гля-жуууу….

Темно. И тишина… хорошо… Клаус открывает глаза – но темнота не рассеивается и жужжание приборов не вступает вдруг форте. Клаус смаргивает – перезагрузка зрения тоже не помогает. Тогда он водит перед лицом руками – ощущает движение воздуха, но рук не видит.

Дождались. Эти катаклизмы, о которых говорят по телевизору, все время происходят где-то там. Погибли миллионы людей. Так вот кто они, эти «миллионы».

Беззаботный пляж. Дети резвятся, парни ласкают взглядом девушек. Толстопузые женатики мажут кремом ожирелых подруг жизни. Кто-то истерично орет:

- Волна! Волна! А!

Проносится через пляж, сшибая зонты и комкая подстилки. Волна шороха прокатывается по кишащей поверхности пляжа. Гул нарастает. Этот монотонный звук растущей суеты прорезает протяжный вопль женщины. И тут на горизонте появляется ВАЛ. Он лениво ползет, вырастая с каждым сантиметром обзора. Цунами мчится на берег. Стена воды не закручивается сверху, не подминает под себя гладь океана – а идет, прет как паровоз. От края и до края радостного побережья. Люди бросают все и бегут, копируя волну, следуя ее звериному ходу и реву. А он оцепенел. Сейчас она дойдет до песка… нет, сначала до линии прибоя. Вода вся ушла в эту волну. Вот там, в нескольких метрах, он увидит как вода наступит на крупную гальку у самого берега и как галька захрустит под тяжестью воды. А потом волна встретит его, собьет с ног – и подхватит, обнимет прочно, как бетон. Огромная цунами 50 метров входит в город, съедает дома, поглощает вопли и стоны людей. И отступает, унося к другому берегу жизни в качестве трофеев и миллионы тонн воды.

Клаус проводит похолодевшими пальцами по лицу. Нет, слишком здесь сухо и холодно.

Он садится на кровати, откидывает со лба прилипшие тонкие волосы. Хоть бы один диод где-то мерцал… Неужели этот фильм про удар молнии заставил его вчера выключить компьютер? Вполне возможно. Последнее время Клаус стал мнительным и склонным к такого рода неконтролируемым параноидальным действиям. Но зачем было выключать печку? Клаус поежился – и… Да! Вспышка!

Он сидит за компьютером. На улице воет ветер. Давно не было такой грозы. Клаус выглядывает в окно. По радио передают штормовое предупреждение. Но он как всегда не реагирует. Сумеречная комната озаряется ярким светом – и тут же ломает небо гром. Этот страшный треск – но дождь не льет. Сухой пронзительный треск, будто ломают твои кости. Клаус инстинктивно задергивает штору, садится за компьютер. Он смотрит в монитор – но видит не поле битвы темных и светлых эльфов. Он видит, как одна туча дает другой пощечину, высекая искры, и молния бьет вертикально в тарелку на крыше его дома. Упс извергает красноватые искры. Током Клауса отбрасывает на кровать, отшибая сознание и частично память. В помертвевшую комнату сквозь окошко запрыгивает кошка-ночь. Город уснул… Город проснулся… не проснулся только….

Вот он проснулся. Ноги-руки целы. Клаус встает на ноги, делает уверенный шаг вперед – и натыкается на стул. Отодвигает стул – и тут же налетает на стол с компьютером. Чуть правее – шкаф непонятно с чем. Чуть левее – стена. Назад и вправо – дверь. Все. А что еще нужно, когда все самое необходимое, да и вполне обходимое, горяченьким приносят бойкие роботы курьеры в течение часа после заказа в любом интернет-магазине. Уж не знаю, как они сюда добираются… Шею ломит… И зябко. Клаус трет растянутую шею. Вспомнил. Это было землетрясение. Конечно. Что же еще. Его привалило вместе со всей комнатой. Да-да, так и есть. Стул обычно стоит ближе к столу. Где-то здесь был фонарик. Клаус становится на четвереньки и опасливо шарит рукой под кроватью. Мало ли что может быть под кроватью… Среди колючих холодных предметов фонарика нет. Тогда Клаус ползет к шкафу и шарит под ним. Хоть бы лучик света! Но окон в этой комнате нет. Бинго!

Голубоватый луч рисует на черном фоне странные тени. Это должно быть стул. А вон там дверь. Клаус подходит вплотную к этой небанальной конструкции. С десяток замков украшают металлическую тяжелую на вид дверь. Первым делом Клаус снимает цепочку. Теперь щеколду. А это что за… В кармане обнаруживается связка ключей. Еще один, самый маленький, торчит в своей скважине. Клаус возится несколько минут с этими хитрыми замками, добрая половина из которых не запиралась с момента установки. Наконец-то дверь поддается давлению – порыв ветра вырывает ручку из рук Клауса. Он стоит на краю снежной пустыни. Всюду, куда достает взгляд, снег. Ровный. Серый. Снежный ветер бьет снежинками по лицу. Клаус делает шаг вперед, чтобы ухватить непослушную дверь – и по колено проваливается в сухой, как пенопласт в мыльных операх и коробках с куклами, снег.

Ретивая дверь прочно заперта на три замка и бормочет что-то, теребя цепочкой. Случилось самое страшное. Ядерная зима… Радиация отбила память и наделила сверхъестественным даром всех, кто выжил. Но есть от этого хочется не меньше. Да и холодно тут, особенно после незапланированного проветривания.

Луч фонарика внимательно обгладывает углы комнаты в поисках теплой одежды. Одеяло – подойдет. Не зря потратил на него целых два доллара на Интернет-аукционе. Куртка Кэмэл. Еще есть их фирменная футболка – но она не шибко теплая. Прислали вместе с сотней рекламных дисков. Штанишки выиграл в викторине по одному из мертвых языков программирования. Ботинки… а черт его знает, откуда они взялись. Что-то валяется просто на полу, некоторые вещи туго забиты в шкаф вперемежку с пустыми коробками и предметами явно антикварными, давно забытого назначения. Клаус выглядит как витрина дешевого магазина. Он никак не выглядит – фонарик безоговорочно тускнеет и гаснет.

Снег… он вместо земли, вместо неба и вместо воздуха. Светло как в полнолуние – но светил не видно за густым облаком снега. Под легкими дутыми ботинками снег не хрустит. Он сухо осыпается крупным горохом. Кольчужка греет значительно меньше, чем хотелось бы. Пока Клаус обходил свое скромное жилище, он продрог до костей. Так вот как выглядит эта келья в снежный вечер… небольшой сугроб. Изнутри холодит тоска. Снаружи холодит промозглый ветер. Ядерная зима – это вам не шутки.



- А давайте бомбанем их? Зачем ждать, пока они начнут?

Генерал сплошь в орденах тупо улыбается, теребя в пальцах карандаш. В небольшом зале интимное освещение. Для двоих этого вполне достаточно. Второй человек в дорогом строгом костюме затягивается толстой сигарой.

- Да… Надо подождать. Вы ведь знаете…

- Я знаю, что эти подонки строят базу в Севастополе. – Генерал тычет карандашом в перила кресла, обтянутого белой кожей.

- Что же вы предлагаете? Разнести пол Европы? – облако ароматного дыма и бархатный густой баритон мужчины в костюме сильно раздражают генерала. Понабирали всяких сопляков…

- Да хоть и всю Европу! Если понадобится. – Этот неотесанный мужлан в незаслуженных побрякушках… как он утомляет. И без того забот по горло. Туфли за 50 тысяч долларов выглядят сейчас не лучше 50долларовых. О, времена…

- Нет, мы начинать не будем. – Мужчина в костюме встает и поправляет сиреневый галстук. Салага… Он, небось, и в человека никогда не стрелял – главнокомандующий…

- До свидания, господин президент.

- До свидания, министр.

Вот та самая красная кнопка… Это не во сне – на этот раз все по-настоящему. Все эти ключи, секретные коды, дипломатия – лирика… Все решает одна небольшая кнопка. У его внучки большой палец как раз такого размера.

Дрожащая от многолетней пьянки рука в нескольких миллиметрах от блестящей красной кнопки.

Капли пота стекают по красной шее на тугой воротник. Генерал зажмуривается. Но потом распахивает глаза – он не какая-то дурная баба. Он знает, что будет. Рука перестает дрожать – как на курке перед выстрелом.

Раз…

Два….

Генерал даже шепотом считает, чтобы уж совсем в здравом уме, не считая бутылки горькой.

Три.

Палец ложится на крошечную безобидную кнопочку. Кнопка идет туго, словно давая последний шанс остановиться.

Пейдоднапейдоднапейдодна… Крики, яркая полная невеста в руках. И этот громадный бокал… До дна красную кнопку. До дна.

УРА!

Генерал падает мертвым. Но ракеты уже летят.

Радуясь падающим звездам, дети выглядывают в окна. Взрослые замирают над своими делами, слыша топот копыт. Мама роняет намыленную тарелку из рук. Папа, замерев, влетает в столб. Но не поэтому взрывается его машина. Взрывается медленно, огонь медом растекается по капоту, съедает машину, столб. Вдох – стелется по земле, превращая в пыль пруды, леса и города. Выдох – гриб с гниющей пылью ободка под шляпкой. Нет колышущихся грустных листьев. Нет поруганных истерзанных игрушек. Не пролетит детский ботиночек или обрывок страницы лучшей в мире книги. Не осталось ничего. Только рыжий снег. Грязный угрюмый снег.



Клаус, кажется, уже видел все это. Ужас выгоняет последнее тепло из-под нехитрого утепления. Пора что-то решать, пока в комнате хоть немного теплее. А ведь вчера было тепло и светло. И Аква даже согласилась перейти на ты, чего она не позволяла вот уже три дня. И сегодня важное сражение – а он тут торчит из-за того, что какой-то придурок перекусил кабель в двух метрах от города.

Пока генерал тыкал куда ни попадя своими липкими пальцами, снег прекратился. Клаус внимательно осмотрелся – и обнаружил слабое мерцание на севере. Возможно, с голоду померещился технологический оазис. Но так как других ориентиров нет, а возможно скоро еще и стемнеет, он направился на «север». В такую холодину везде север…

Снег становится глубже и мягче. Огни на горизонте словно дразнятся – каждые двадцать шагов Клаус останавливается перевести осипшее дыхание. Но светлячки скачут над гладью снега, ничуть не двигаясь навстречу. Ноги промокли и начинают коченеть. Клаус старается идти быстрее и даже будто бы размахивает руками. Многие дни взаперти… от переизбытка воздуха кружится голова. От холода еще голоднее.



Серьезный папуас подобрал бумеранг у тушки молодого кенгуру, взвалил добычу на плечо и понес в свою деревню. Идти тут недалеко – Мумба пускал бумеранг, проходя мимо хижины вождя. Наглый кенгуру подошел слишком близко к деревне – наверное, дети прикормили. Не зря старались, собирая вкусные плоды и коренья. Может Тиа посмотрит на него ласково за его храбрость. У Тиа груди как спелые бананы, а бедра как сочный манго. Ее губы алые как кораллы в сердце рифа. А глаза черные как океан в безлунную ночь. Горячий песок щекочет ступни – Мумба еще никогда не приносил в деревню такую большую добычу. Его быстрый бумеранг чаще настигал глупых кроликов. На 16 лет отец подарит ему лук – и тогда Мумба возьмет в жены Тиа. Она сидит на бревне и шьет сумку для акульих клыков. Солнце так печет, что от миски с водой идет пар. По смуглому лицу Тиа бегут ручейки пота от напряженной работы… мммм… Она даже не поднимает головы на проходящего мимо Мумба. Да, без лука ее не завоевать.

Эти дикари будут пировать и веселиться – а Клаус тут мерзнет и страдает. Зато они неграмотные и горячие! Тупые и сытые! Это даже не снег. Он не скрипит, не лепится, не тает на голубоватой ладони. Снег? Клаус прикасается губами к ладони, к которой не прилипло ни одной снежинки. Соленая… Так это соляное озеро! Такое бывает только там, где тепло. Где вода высохла! Сбросить эти нелепые лохмотья – и бежать вперед скорее! Там за холмом – цветущий оазис. Слышится легкая музыка из белых бунгало… Клаус спотыкается и падает лицом в холодный снег. От мороза больно дышать. Со свистом над головой проносится летательный аппарат – и исчезает из поля зрения раньше, чем Клаус успевает поднять голову. Что это было?



Спутник чуть выровнял центральную антенну и выключил поиск. Все антенны и центральный телескоп теперь глядят точно в цель. Активность левого крыла туманности «Гамма» сегодня не вписывается в стандартную амплитуду. Компьютер составляет подробный график колебаний, анализирует динамику активности всего наблюдаемого периода, формирует пакет данных и отправляет его на базу. Пакет, не встретив принимающей стороны, возвращается спутнику. Спутник поворачивает хвостовую антенну на 0,4 минуты, меняет частоту и снова отправляет пакет. Пакет проходит несколько тысяч километров по орбите, входит в стратосферу, немного растягивается под действием гравитации полюсов, приближается к поверхности, скользит вдоль нее, спотыкаясь о шумы, выходит на финишную прямую, бежит, ускоряясь, по снежной равнине, пронзает стену снега – и звенит в уютной тарелке. Дома…

Буги вздрагивает и тяжело поднимает голову с панели. На щеке красуется сетка клавиатуры.

- Ой-йо… - Буги протирает глаза – но показания приборов не изменились. – Эй, ребята. У нас похоже гости…

Из-за металлического шкафа серверов выглядывает толстый Панда.

- Ого! – Косматые брови Панды подпрыгивают даже при менее глобальных новостях. – Эй, Джэк! Наливай! Мишка проснулся…

Приятное возбуждение будит здоровый аппетит. Ребята пируют – устрицы, осьминоги, сухое вино… правда все из жестяных банок с угрюмым привкусом алюминиевых вилок… Зато какой повод! Мишка снова показался! Тут и до Нобелевской премии недалеко.

- Ну, за медведей и медведиц!

- Я спать. – Буги на смене вторые сутки. Он знал, что Мишка вот-вот проснется – и теперь Панда даже немного завидует, что не он первый это засек.

Джэк, наколов на вилку пупырчатый кусок щупальца, снова зарылся в железки.

- Джэк, хоть бы выпил с нами! – Панда улыбается и заискивающе зовет. Но Джэк уже слишком увлечен приборчиками.

Буги забивается в самый теплый угол – здесь навалены листы теплоизоляции и дует из кислородогенератора. Панда берет в левую руку вторую вилку – и приступает к пятой ноге осьминога.

- Это не Мишка. – Джэк так редко что-то говорит, что ребята не сразу понимают, что это его голос.

- Что?

- Это не Мишка. – Джэк, кажется, даже не смотрел в монитор. – Ты посмотри на характер колебаний. Это какой-то комарик, а не мишка.

Джэк противно хихикает. Панда сиротливо ежится, покрепче прижимая к себе банку с осьминогом. Комарик… Приборы ровно горят, и сытый Панда с трудом удерживается на краю колодца сна. Легкий шорох заставляет его подпрыгнуть на стуле.

- Слышали? Буги?

Буги что-то бурчит из угла – но это явно не он шевелился. За много месяцев в этом склепе они прекрасно выучили, как звучит дыхание каждого, погнутый винт вентиляции, скрип теплоизоляции, скрежет дверей в уборную… Этот звук не походил ни на один из знакомых. Как только все затихло и Панда снова задремал – галлюцинация повторилась.

- Вот опять! Этот звук…

Панда не шутил. Он трусил. Всякие комарики совсем не располагали к приятным снам. Да еще и этот звук…

- Панда. Уймись. – Буги хоть и устал невероятно, не мог заснуть в таком шуме.

- Пойду гляну… - Панда говорит шепотом, больше для себя, чем для других. Он, как генерал, подбадривает себя. Надо убедиться, что это глюки. Или что птица попала в вентилятор. Панда одевает скафандр, зажимает поплотнее все крепления и идет к шлюзовой камере. – Я скоро. Делов-то…

Панда выходит. Джэк откидывается на стуле так, чтобы было видно экран с графиком активности «Гаммы». На листке бумаги химическим карандашом он чертит схему колебаний. Кольцо. Еще одно в нем. Еще окружность. И теперь заштрихованный круг. Как для галактики в форме «гаммы» очень нехарактерные колебания…

Панда глубоко дышит, стараясь надышаться на случай, если вдруг закончится кислород. Он открывает дверь в шлюзовую камеру – воздух набрался и нагрелся. Теперь закрывает. Когда металлические ставни закрываются – Панде хочется вдруг выскочить и никуда не идти. Но он остается в шлюзе. Синяя. Теплый воздух уходит. В толстом скафандре Панда не чувствует этого – но он знает, что вокруг сейчас невероятно холодно. Зеленая. Дверь наружу издает щелчок – и створки мигом раздвигаются.

Ети смотрит в глаза Панде.

Панда смотрит в глаза Ети.

Двери захлопываются.

Панда не ждет, пока воздух нагреется. Он выскакивает как ошпаренный из шлюза и три метра до приборной проскакивает одним махом. Здесь в душной тишине за тремя плотно запертыми дверями он может вдохнуть. Мертвенно бледное лицо его не выражает даже ужаса.

- Там Ети.

Гробовая тишина. Будто бы здесь он один.

- Там Ети! – Панда орет во все горло.

- Ты чего орешь? Кто «эти»?

- Да не «эти» - там Ети! Снежный человек.

Джэк издает презрительное шипение.

Буги устало улыбается.

- Ты дал ему арахисового масла? – Буги напряженно смеется своей шутке.

- Я правда видел…

- Ясно, просто насмотрелся мультфильмов. Еще и осьминог добавил.

Джэк отрешенно кивает.

Панда немного успокаивается, что-то нервно бормочет, снимая скафандр.

- …ну я же видел… а вы…

Панда обиженно бросает скафандр посреди комнаты и злобно сводит густые брови. Плюхается на кресло, громко стучит по клавишам. Вдруг все пространство заполняет громкий скрежет. Буги вскакивает. Джэк оборачивается. Панда падает со стула. Гаснет свет. И словно задуваемые ветром свечи – гаснут приборы. Джэк пытается ухватить кусочек их света, хватая пальцами ускользающие огоньки. Он описывает круг по приборной и затихает. Буги зажигает спичку. Панда и Джэк подвигаются поближе к свету. Их лица смотрятся зловеще.

- Ну вот…

Протяжный вой заползает сквозь невидимые микрощели титанового корпуса.

Спичка гаснет.







2



От стука зубов дрожит изображение перед глазами. Овальный купол станции пляшет над снежной равниной и никак не хочет остановиться. Клаус обходит станцию вокруг. Хочется протянуть руку и опереться о надежный металлический корпус. Но жгучий холод загнал руки по локоть в рукава и доставать их оттуда не хочется. Какие-то бугры и кочки, подтаявший возле теплой обшивки снег скользит – и Клаус несколько раз падает на колени, обходя эту махину. Хорошо бы найти какой-нибудь вход. Но кроме шлюзовой камеры, других отверстий в здании станции нет. Как будто это спутник упал на землю – и те двери, которые не запаялись горя в атмосфере, плотно заперты под землей. Один раз при падении Клаус крепко стукнулся головой о железяку – и теперь кроме голубоватого сияния к снегу примешались еще радужные точки. Сидя на снегу, Клаус поддавался отчаянию. И что за придурки на этой станции работают. Неужели, его никто не заметил. В бешенстве он лупит ботинком в обшивку корпуса. Достать чернил и плакать. Скупая слезинка скатывается по обледенелой щеке. От мороза двигаться больше не хочется. Все тело медленно коченеет. Клаус закрывает глаза – и кажется снег мягко обнимает его морозными лапами… Вдруг ему мерещится слабый стук из глубины железного яйца.

Как же это называется? Хелп… Мэй дэй… SOS. Клаус пытается кричать – но осипшие связки издают только шипение. Эти звуки вряд ли долетят сквозь многослойный корпус. Как же там было… 4 длинных 2 коротких? Клаус из последних сил тарабанит по железке ботинком. Изнутри стучат громче.

- Кто это?

- Меня зовут Клаус, я живу неподалеку. – Вдруг Клауса осеняет. Он вспоминает шифры сигнальной азбуки. И откуда он это знает? Он старается стучать громко и отчетливо – от умственного и физического усилия становится как бы даже теплее. Он перекатывается на бок, чтобы удобнее было стучать.

- Чем мы можем помочь, Клаус?

- Очень холодно. Впустите меня – это лучшая помощь.

- У нас нет электричества. Все системы отключились. – Странно… оказывается, панды тоже знают этот язык…

- А что случилось с электричеством?

- Мы не знаем.

Вероятно, у них, как и у Клауса… но это же спутниковая станция – у них должен быть запасной генератор.

- А запасной генератор? – Клаус на всякий случай открывает Америку узникам станции, если они не догадались о генераторе.

- Он находится снаружи. И не функционирует. Может быть, ты сможешь нам помочь?

Да, например покрутить педали. Щемящая грусть снова овладевает желудком Клауса. Хоть бы чайку тепленького выпить…

- Генератор в 10 футах от шлюзового входа.



Джэк вот уже несколько минут стучал молотком по приставленной к корпусу кружке. Пролитый кофе сиротливо поблескивал лужицей в неверном свете каких-то фосфоресцирующих диодов.

- Джэк, что ты делаешь?

Буги и Панда таращили глаза, но понять ничего не могли. Они решили, что Джэк сошел с ума. А Джэк не считал нужным им что-то объяснять.

Между сериями постукивания Джэк прикладывал ухо ко дну стакана – и вдруг Панда отчетливо услышал членораздельный стук снаружи.

- Джэк? Кто это? – Панда сгорал от любопытства.

- Местный житель. – Джэк светился изнутри какой-то тайной радостью. Как будто бы после 10 лет дежурства он наконец-то увидел маму.

Джэк радостно вздохнул и поднял глаза на коллег.

- Кажется, мы вступили в контакт.

- Этого не может быть. Значит, мы не единственный разумный вид во вселенной! - Панда даже подпрыгнул от такой новости. - Значит, не зря мы три года наблюдаем за Мишкой. И не зря Буги сегодня заметил что-то такое….

- Откуда ты, странник?

- Я живу здесь недалеко в небольшом строении.

Джэк вслух передавал Буги расшифровку реплик инопланетянина.

- Этот парень прилетел с небольшой планеты. Здесь недалеко… Какова цель твоего визита?

- Дело в том, что…

И Клаус рассказал пандам со спутниковой станции…

После того, как нажали красную кнопку, мало кто проснулся наутро. Через несколько минут после первого взрыва, по всей земле прогремело еще несколько. Три большие волны трижды обогнули мировой океан. А один из грибов взвился так высоко, что пробил купол неба. И стало очень жарко. Люди гибли от ожогов и жажды на материках. А на побережьях другие люди тонули в наводнениях. Несколько лет никто не видел солнца, потому что рыжие облака затянули все небо. И постоянно с неба падал грязный разноцветный снег. То свинцово-синий. То пепельно-черный. То ураново-красный. Теплые течения океанов стали холодными, лед сделал каменными плодородные почвы. Люди уходили все дальше на юг – и где-то в районе экватора пересекались с теми, кто шел на север. Природа не оставила ни одного деревца, ни единого озерца. Только снег повсюду. Прошло много лет – и снег стал белым. Глубоко под грязными наслоениями льда лежит тот, страшный, убивающий снег. А здесь сверху – почти настоящий. Чистый, легкий и сухой, как пенопласт в коробках с керамикой или стеклянными вазами. И Клаус уже много лет живет в затворничестве и общается по Интернету с такими же несчастными, которым не суждено когда-либо увидеть солнце.



Клаус в седьмой раз сменил ногу. Пора бы уже как-то по-другому греться. Например, войти на станцию и выпить кофе с ромом.



Папуас Мумба обмакнул палец в охру и провел густую толстую полоску от переносицы к уху. Потом он обмакнул палец в белую глину и поставил несколько больших пятен вокруг глаз. Теперь он красив и свиреп. Тиа не сможет устоять. Ее кожа так сладко пахнет, разогретая солнцем. Мумба прокашлялся и вышел из бунгало. Этот странный зверь, который поселился внутри его, прилетел вместе с холодным белым песком с неба. Холодный песок вблизи огня превращался в воду – уже не надо было ходить за несколько километров к водопою, чтобы набрать в шкуру кенгуру воды. Он стал замечать, что Тиа заглядывается на его старшего брата – Лумбао. Лумбао уже взрослый и без двух передних зубов. Он был настоящим воином и убивал даже маленьких оленей. И у него в груди не жил крикливый зверь, который пытался вырваться наружу, отчего шипел и хрипел в горле.



Джэк почесал затылок. Странно… цивилизация-то все равно осталась. И эта их станция… то есть шатл… в общем – вот эта вот жестянка, в которой они сидят, обесточилась только около часа назад.

Но если цивилизация на этой планете существует…

- Джэк, ты знаешь схему корабля?

Джэк был увлечен таинственной историей искусственного ледникового периода.

- Да.

- Где тут у нас может быть выход?

- Откуда я знаю?

- Ты же сказал… эх, ну ладно. Давайте поищем.

На несколько минут все забыли о незваном госте, Ети, сумраке. Вооружившись тусклыми светонакопительными диодами Буги, Джэк и Панда шарили по шкафчикам своей посудины.

- Наверное, все карты в электронном виде.

- Может, попробуем открыть его механическим способом?

Беспорядочное тыканье кнопок шлюзовой камеры – толку никакого. Клаус уже все ногти ободрал о еле заметное подобие щели на стыке двух стальных плит дверей шлюзовой камеры. Безрезультатно.

- Джэк, кислорода хватит максимум на 4 часа.

- Панда, а баллоны у нас есть?

- Это вместе с баллонами. Они пустые. Кто ж знал, что вдруг все системы лягут?

- Вот бы взломать эту консервную банку – убили бы сразу двух зайцев: пацана пустим погреться, сами воздухом подышим.

- Да, мы забыли самую малость – все системы на электронике, а электричества нет.



Внутри молчат. Клаус, окончательно обессилев, беспомощно лежит на снегу возле шлюзовой камеры. Стучать больше нет смысла – они ничем не смогут ему помочь.



Панда будто почувствовал его отчаяние.

- А представляете, как тому бедолаге снаружи. Помните, что на сейсмокарте сегодня?

- Да, безрадостно. Намечается сильная магнитная буря.

- Если бы только магнитная…

- Да еще и этот Ети…

Разговор Буги и Панды вдруг прерывает тусклый высокий голос Джэка.

- Надо послать его в город.

- Ты уверен, что город здесь вообще есть?

Почему-то Джэк был уверен. Или он раньше когда-то об этом читал. Или какое-то седьмое чувство подсказало, что умирать еще рановато.

- А что если он не дойдет до города?

- Все равно – мы ничего не теряем.

- А этот человек?

- Не факт, что он человек…

- Но он знает азбуку.

- Мы тоже расшифровали пару десятков инопланетных языков. Это еще не свидетельствует о наших намерениях. Тем более, мы не можем попросить у него межгалактический паспорт на проверку. К тому же – какая разница, погибнуть в пути, или замерзнуть под нашим порогом.

Джэк как всегда был отвратительно прав. Казалось, он специально придумывал самые злые решения любых задач.

- Странник, а ты знаешь дорогу в город?

Клаус дороги не знал. Он уже с трудом шевелился, и замерзшие трупы папуасов уже совсем не грели его воображение.

- А давайте дадим ему карманный навигатор?

Джэк специально не говорил вслух об устройстве – эти олухи при первой же возможности отдадут его кому попало.

- Нет, устройство не готово.

- Но Джэк, оно работает на батарейках!

- Ура! Давайте отдадим!

Панда и Буги ободрено закивали, хотя слабость от недостатка кислорода уже понемногу одолевала их бодрость и оптимизм.

- А как мы его передадим?

Джэк уже все продумал. И нечего ждать от этих идиотов хоть капли просветления.

- За приборной доской есть небольшое окно. Человек туда не может пролезть – но оттуда можно открыть доступ кислорода – и отдать этому бандиту нашу последнюю надежду на спасение.

Джэк говорил уверенно и сердито. И вправду – может это какой-то мошенник и грабитель решил их обобрать, отключил электричество и выдуривает полезные артефакты. Буги зевнул.

- Какая разница? Это хоть какой-то шанс.

Пока Буги и Панда искали что-то похожее на лом, Джэк рассказывал Клаусу, куда нужно перемещаться вдоль корабля, чтобы очутиться напротив окошка – потому что если навигатор занесет снегом, то пока электричество не включат, найти его не получится.

- Дайте мне точку опоры, и я сдвину Землю!

Панда театрально вскинул руки, поднял подбородок, потрясая в воздухе куском трубы.

- Не спрашивай, где мы ее отломали.

Самым трудным оказалось загнать заточенный край трубы в едва заметный зазор крепления вентиляционного отверстия. Наглухо закрыто, будто их обитель сопротивлялась разгерметизации.

Клаусу уже начало казаться, что метеорологическая станция – это никакая не станция, а космический корабль пришельцев с планеты панд. Он лег всем телом на округлый металлический купол, попытался зацепиться обмороженными пальцами хоть за налипший снег – но любые неровности мигом оттаивали под его ледяными пальцами и устремлялись на землю, в снег, увлекая за собой и Клауса.

- Эх, ребята! Поднатужились. Так, стараемся двигаться в такт. Раз. Два. Трииии…. Раз два…

Буги, Джэк и Панда всем весом налегали на рычаг. Труба скрипела, гнулась, плакала, но ни на миллиметр не приоткрывала заветное окно.

- Эх, еще, бездельники. Ох…

Вдруг окошко заскрипело, будто бы какие-то шестеренки прокрутились назад. Открылось отверстие в несколько сантиметров шириной и столько же высотой. Мышцы вибрировали от перенапряжения. Хотелось бросить все – и прижаться ртом, и вдыхать, вдыхать морозный свежий воздух. Джэк ослабил хватку одной рукой, схватил навигатор – и быстро бросил его в снег в открывшейся щели окна.

- Поднажмем, ребята!

Если открыть на расстояние, достаточное для ручного закрепления – значит, старались не зря.

В крошечный проем окна заглянул круглый зеленый глаз на мохнатой белой морде, потом другой. Онемевшая команда станции, не сговариваясь, отпустила трубу. Рычаг с треском переломился. Окошко захлопнулось.

Панда оказался прав. Над стальными сводами станции разгуливал кудрявый Ети. Будем надеяться, что навигатор все же попадет в руки Клаусу, а не странному животному. Тревожное молчание прервал стук.

- Вы слышите меня?

- Да.

- Навигатор у меня. – Все-таки парнишка оказался молодцом. – А куда теперь идти?

Лучше бы они выбросили теплую одежду, горячий чай и крышу над головой. Что ж, чем богаты…

- Может, расскажете, как этой штукой пользоваться?

- Слушай. Сначала идешь на азимут 278. Там все написано. Правда, на нашем языке. Потом пройдешь мимо шести холмов…

Клаус смотрел на маленький экран навигатора. Неясные обозначения, подписанные на непонятном языке… Если этот синий кружкой станция – то нет никаких холмов. А ели смотреть по рельефу… вот есть какие-то возвышенности – но их явно меньше шести и там рядом никакой жизни нет.

Не стоит расстраивать ребят – они так старались. Может, еще пригодится эта штуковина. Клаус выключил навигатор, чтобы не садить батарейки.

- А в какую сторону от шлюза эти ваши холмы?

Панда закрыл глаза, повернулся на 180 градусов вокруг своей вертикальной оси.

- Ели стоишь спиной к шлюзу – на пол10го. Там увидишь тропу…

На карте и этой тропы не было…

- Дружище, мы в тебя верим!

Да, разве что я обернусь Санта Клаусом.

- Опасайся Ети.

Клаус тревожно обернулся – тихий снег съел все звуки и не было даже слышно… а что здесь вообще могло быть слышно? Хотя бы звук собственного дыхания. Но Клаус ничего не чувствовал.



В комнате Клауса зажглась лампа дневного света. Щелкнул замок, закрываясь намертво – до следующей «профилактики». Затем, набирая обороты, стартовали вентиляторы. Их мягкий шипящий звук заглушила музыка на самом собой включившемся компьютере.

Компьютер начал загружать все 150 приложений, работа которых была завершена некорректно. Прогноз погоды, десяток игр, сетевых и не очень, два окна закачек новых фильмов из сети. С веселым пеньем модной певицы Джулы пришло сообщение о подтверждении доставки пиццы. В коммуникаторе – 250 непрочитанных сообщений. В ящике электронной почты по-прежнему ласково зазывает и заманивает виагра. Теперь вдвое дешевле аж на 4 сантиметра. Ажиотаж и мигания стихают. Поверх всех окон всплывает сообщение: «Разрешить удаленный доступ к этому компьютеру». И компьютер говорит «Да». Курсор мыши нажимает «Ок» еще до включения удаленного доступа. Открывается диск с данными – и папка с названием “Info” совершает коварный побег, не оставляя никаких следом. В окошке чата с Аквой небольшой синий цветочек держит белая пушистая лапа. Как сентиментально.

С диким звуком неаккуратно зарезанной свиньи на рабочий стол выпрыгивает антивирус. Красное окно сморщивается, будто кто-то его смял.

- Вы действительно хотите удалить антивирус и все его компоненты?

- Да.

Пока файлы исчезают, не долетев до корзины, системный блок начинает пищать и трещать. Упс бросает синие искры во все стороны. Изображение на мониторе покрывается густой рябью. Внезапно все стихает – и скомканная, еще не испепеленная бумажка зависает над корзиной.

Как в замедленной съемке, файлы из папки растворяются на сером фоне сервисного сообщения. Компьютер дрожит так, будто за спиной у него сейчас вырастет пропеллер в двадцать раз больше, чем у Карлсона. Падает желтый занавес. Комната с грохотом взлетает на воздух, размельчаясь в пыль.

- Какое совершенство формы…



На спутниковой станции чувствуется средней силы толчок – один из мониторов падает на пол – и разбивается.

Такого Джэк еще не видел ни разу... За все время работы с НЛО….



Клаус еле волочит ноги по снежной пустыне. На горизонте показались три холма – и он молится, чтобы остальные три нашлись где-нибудь там же. Он останавливается, с усилием оборачивается назад. Шар пламени загорается и гаснет там, где по его расчетам должен находиться его дом. Через несколько секунд его догоняет выдох взрыва.

Возвращаться некуда…







3



Угрик вздрогнул – и проснулся. Как не вовремя этот кусок потолка отшелушился. Маленький крошащийся кусочек упал прямо на нос. А Угрик только задремал после долгого утомительного дня. И в кратком тревожном сне он все равно продолжал махать киркой и перебирать крупные куски грунта в поисках крошек породы. И – ух… и – ух… Это ему снится? Или сквозь стенку слышно, как работает вторая смена? Просили же не орать так, ребята? Да, им сложнее всех – все-таки ночь на дворе. Хотя, тут все равно – работать, спать, есть, снова работать… Ну вот… теперь Угрик будет еще часа два ворочаться и раздумывать над всякой чушью. Все-таки кто-то придумал, что вечером солнце закатывается, а утром всходит. А этот фонарь под потолком горит круглосуточно. Как можно спать в такой обстановке! Все тело ломит от тяжелой работы. Под веками печет сон. Но зрачки закрытых глаз всё бегают, высматривая что-то в уголках памяти. Одинаковые черные дни, одинаковые желтые ночи… Если повезет найти кусочек блестящей породы или какую-то древнюю диковинку – месяц копали не зря. А бывает несколько дней долбишь, упираешься в стену и приходится бросать тоннель и возвращаться к предыдущему колену. Зачем в комнате отдыха горит свет? Он слишком яркий, чтобы спать или плакать, и слишком тусклый, чтобы читать или вышивать. Маленькая Рита вышивает в углу, рискуя посадить зрение. И как она отличает голубую нитку от зеленой в таком свете? Разве только для маленькой Риты… Она что – не может на кухне, например, повышивать? Всем ведь все равно, спит она или вышивает. Даже ее отцу, старому Бороде, все равно. Лишь бы найти достаточно руды – и поскорее выбраться отсюда. А что он будет делать там? То же что и здесь – бурчать и мучиться. И зачем для его некрасивой глупой Риты горит свет всю ночь напролет! Хотя бы несколько часов поспать! Угрик плотнее закрывает глаза и поворачивается на другой бок. Ему кажется, что он поймал взгляд соседа на койке напротив. Но нет – глаза его закрыты. Глаза Угрика закрыты. Он как бы почувствовал… Да глупости все это. Спать. Мысли в голове утихают – и просачиваются голоса третьей смены…

- …опять, слышите? Вот!

- …показалось.

- Да я сегодня как услышал, сразу вспомнил про шестиглазого червя. Он живет под землей и ест людей.

- Это все бред и болтовня. Я вот вчера вот такой кусок грунта уронил на ногу. Думал, переломал все пальцы. Ан нет – смотри, синие все. Но ходить нормально.

- Вот, дохлые слизняки!

- Что там?

- Порвал ботинок. Теперь за водой даже не выйдешь до апреля.

- Бывает… я вот тоже урурурур…. Савамава… умгумгум…

Угрик медленно погружается в сон. Утомленные мышцы подергиваются, пугая Риту шорохом одеяла.



На этом снегу не остается следов. На чистом свежем снегу должны оставаться следы… даже на старом снегу, покрытом ледяной коркой. Этот не такой – он сухой и сыпучий. Будто бы не настоящий. Он холодный и белый. И те снежинки, которые пролетают в воздухе, все разные и очень сложной геометрии. А следов нет. Клаус останавливается, оглядывается – нет следов. Это не просто странно. Шагов через сто от станции Клаус понял, что не может точно определить, вот этот холмик станция или вон тот. Струйка черного дыма от взрыва его хибарки уже рассеивается в мутном снежном воздухе. И почему он так уверен, что это его дом взлетел на воздух? Клаус смотрит на экран навигатора: дорога, заправка с мотелем, а тут – одиноко стоящее дерево. Хорошая карта, подробная. Только где тут дорога, когда вокруг толстый слой странного снега. Может, не такой уж и толстый. Клаус смотрит под ноги. Что там? Связаться со спутником? Подождите… Ага, вот он почти на дороге – стоит на лужайке возле какого-то дома. Странно… дома никакого нет. Может – вон тот холм? Вроде далековато… Жаль, что нельзя просмотреть всю карту – а только обозримый фрагмент. Так. Теперь мы на дороге. Кажется, панды показали в ту сторону. Как раз подходящая дорога. Клаус сворачивает под прямым углом. Да уж… станции тут нет. Значит, эту карту сделали, когда станция еще не упала.



Станция дернулась раз. Потом еще – сильнее. Теперь уже мелко затряслась.

- Грэг, что происходит?

- Похоже, мы столкнулись с каким-то телом.

- С каким еще телом? А радар вам зачем?

- Сэр, радар ничего не показывал.

- Или вы просто забыли глаза на Юпитере? Что сейчас со станцией?

- Мы сходим с орбиты – крыло повреждено и мы уходим с орбиты.

- Так верните нас на орбиту!

Этому чурбану лишь бы орать. Если бы все было так просто…

- Что ты там бормочешь?

- Мы работаем над этим.

- Не надо работать над этим. У моей дочери день рождения в пятницу. Мне необходимо там быть.

Станция сильно кренится. Сходя с орбиты, она попадает в зону гравитации бурой планеты. Капитан громко ругается, стоя у иллюминатора. Штурман Грэг силится исправить крен – но кроме крыла отвалилось еще и что-то в программном обеспечении, и вернуться на орбиту они уже не могут. Два года висели тут и без труда поддерживали орбиту, хотя станция слишком близко к атмосфере этой странной планеты. А тут… и как назло в пятницу день рождения… и далась кому-то эта планета? Может быть, пару тысяч лет назад здесь и была жизнь, но теперь… тут такая радиация, что образцы пород хранятся в свинцовой камере.

- Рекомендую пристегнуться, сэр. Мы входим в атмосферу.

Да, за такое можно и нобелевскую премию получить. Посмертно.

Еще мгновение – и ядовитый рыжий газ поглотит их. Но лучше сломать шею от удара о приборную доску, чем попасть в лапы восьминогим инопланетянам. И капитан не пристегивается. Как адмирал на мостике – он будет стоять до конца. Дрожь станции усиливается. Корпус сильно кренится – приходится буквально нагибаться, чтобы устоять на ногах. Но – не удержаться. Щит горит и накаляет воздух на станции. Капитан с переломанной шеей забился под кресло запасного пилота. Бейсик умер несколько месяцев назад – нервное расстройство. Он хотел улететь домой – не выдержал перегрузки. Грэг теряет сознание. Теоретически щит рассчитан на то, чтобы дать возможность астронавтам в спящем состоянии приземлиться, при том, что автопилот будет осуществлять аварийное торможение – полный назад всех 12 двигателей.

Округлый аппарат только издали казался падающей звездой. Металлический шар ворвался в грязное небо – и, кипящий, рухнул на бурую поверхность планеты, запасным выходом вниз, воздев крылья небу. Когда пыль осела – станция выглядела так, будто появилась здесь вместе с этим 30летним дубом и верблюжьей колючкой.



А вот этих сугробов на карте нет. А должны быть? Где это видано, чтобы сугробы наносили на карту? Почему-то Клаус уже не мерзнет. Может, потеплело? Или так хочется есть, что на холод плевать? Инстинктивно Клаус внимательнее вглядывается в снег под ногами. А вот на бензоколонке мог бы быть магазинчик с печеньем. Клаус поднимает голову от навигатора – но вместо бензоколонки справа – белоснежный простор, ни единой кочки до самого горизонта по этому азимуту. Все наоборот. Разве что… Прямо под ногами возникает кустик с несколькими красными ягодами. Здравый смысл подсказывает – идти вперед по «дороге» к городу. Но если нет дороги, заправки и всего остального – где гарантия, что есть этот город? А пиццу… да мало ли откуда могли нести пиццу! Да хоть из-под земли! Клаус нагибается – и зачерпывает несколько ярких ягод вместе со снегом. Открывает рот пошире – и сгружает эту «бруснику» со льдом в ссохшееся горло. Снег хрустит на зубах, кажется, вообще не тает. Зато ягоды… они брызнули свежим соком и наполнили сначала рот, а потом и живот теплым приятным чувством. Клаус ощутил прилив энергии – и широкими шагами пошел по дороге.

А это еще что? На карте дорога обрывалась – большое белое пятно заменило все детали. Что это? Какое-то обозначение? Или этот кусок «не дорисовали»? Будем придерживаться прежнего направления.

УХ!

Клаус не сделал и двух шагов – и провалился по пояс в снег. Ноги – навису. Руками взяться не за что. Опереться – бесполезно, он слишком крепко застрял. Ну вот… еще и навигатор в кармане. Попытки подвигать корпусом значительно изменили ситуацию – Клаус с каждым движением все глубже проваливался и крепче застревал. Хорошо хоть успел съесть десяток ягод. Может подремать?

На горизонте мерещатся какие-то огоньки. Снова эта штука прилетела? Когда Клаус перестал крутиться и шуметь – он услышал звуки под землей. Будто кто-то шепчется. Или просто очень глубоко. Лучше бы шептались, лучше бы это были его старые друзья. Они вытащат его, накормят, включат электричество – и не надо будет бродить по снежной пустыне во вторник! Кажется, сегодня вторник?



- Ну что там?

В темноте слышно лучше – поэтому можно обходиться шепотом. И каждый случайный удар о мебель или урчание в животе звучит как выстрел. Да и сидеть в тишине и темноте страшновато. Буги, кажется, снова заснул. Все-таки он сутки не спал.

- Эй, Джэк?

Вдруг Панда услышал шорох за спиной, совсем близко. И почувствовал дыхание на шее.

- А!

- Ты чего орешь? – конечно, всем плевать, что кто-то сутки дежурил.

Джэк должен был появиться именно с этой стороны. Но обернувшись три раза вокруг себя, Панда потерял ориентацию. Джэк включил фонарь – и все зажмурились. Спички они не зажигали уже пару часов, экономя кислород.

- Будем разбирать станцию. Буги? – Ну вот. Поспать сегодня не удастся. – Панда – твой пол. Буги – тебе северное полушарие.

Джэк приладил фонарь так, что он одинаково тускло освещал все округлое помещение станции. Парни расползлись по зонам. Внутреннее покрытие корпуса было сплошное – без швов и стыков. Единственное место крепления купола с полом было запаяно и заклепано. Никакой возможности вскрыть гладкую скорлупу.

Джэк взял в руки фонарь, Буги – отвертку. Панда закатал рукава на волосатых руках. Они внимательно исследовали стенки за оторванными от стен приборными панелями. Ничего… Ничего, что могло бы дать хотя бы надежду выбраться. Голубой круг фонаря выхватывал из темноты клочья проводов, оборванные шлейфы, разбитые мониторы. Они очень спешили – церемониться нет времени. Хотелось вдохнуть поглубже, в горле давило – но перевести дыхание никак не получалось. Буги с трудом побеждал дремоту. Даже отрывая провода от обшивки, он ловил себя на том, что механическое движение не мешает спать. Глаза закрывались, голова опускалась на грудь. А теперь, когда они сели передохнуть – тем более тяжело было бодрствовать. Прохладный пол… Мерное тяжелое дыхание Панды. Свет и пиканье приборов больше не мешает…

- Буги, эй, ты с нами?

Джэк светил прямо в лицо Буги, Панда брызгал холодной водой – им понадобилось около 10 минут, чтобы разбудить товарища.

- Буги? Ты здесь?

Буги проснулся, но очень не хотелось открывать глаза. Эх, эти не отстанут.

- Открыл глаза! – Панда чуть не начал хлопать в ладоши. Он уже беспокоился о самочувствии друга.

- Да, здесь… - когда уже его оставят в покое?

- Есть идея.

Решетка поросла пылью. Казалось, что за ней в вентиляционной трубе на донышке осталось немножко кислорода. Когда решетку сняли – все хором вдохнули поглубже, и сразу принялись чихать и кашлять. Интересно, сколько лет эту решетку не чистили?

Буги снял куртку и лег животом на дно вентиляционной трубы.

- Видно что-то? – Джэк очень плохо чувствовал себя в моменты, когда не владел ситуацией. Сейчас фонарь в руках Буги – и кто знает, справится ли он, сможет ли найти то, что есть в этой трубе? Это ведь очень сложная задача – найти то, не знаю что. И возможно обыкновенному стажеру астрономической лаборатории не справиться. И если б труба не была такой узкой – конечно, в нее бы полез тот, кто наверняка решит любую задачу.

Хорошенькая задачка. Найди что-нибудь. Так узко, что даже на локтях ползти нельзя. Буги передвигался, извиваясь всем телом в горизонтальной плоскости. По сантиметру, полируя комбинезоном стенки трубы. Насколько можно было рассмотреть – труба швом прилегала к стене. И что толку здесь лазить – выхода тут точно нет. Метра три – и поворот. Здесь труба немного шире – и в конце отрезка что-то виднеется.

- Что там? Есть что-то?

- Нет. – Буги только шевелил губами. Ни сил, ни желания говорить у него не было. Крупные непонятные тени – еще метр, и можно будет дотянуться рукой. Уже через 20 сантиметров Буги понял – это лопасти. Вентилятор, который гонит воздух от насоса внутрь станции. Лопасть длиной с предплечье панды. Мясорубка. Только бы электричество не включили.

Буги вдруг очень отчетливо представил, как именно в этот момент Джэк включает большой рубильник возле главного пульта. Как медленно урчит, заводясь, генератор кислорода. Тяжелая шестерня щелкает, перебирая цепь по звеньям. Лопасти медленно поворачиваются. Генератор набирает обороты, слышится знакомый свист притока воздуха. Лопасти вертятся все быстрее – Буги больше не может сопротивляться затягивающей силе. Холодные лопасти скользят по его шее…

- Эй! Что там?

Буги встряхнул головой. Нечего спать где попало.

- Ничего. Здесь ничего.

Буги светит фонарем на гладкие лопасти. Да уж… Они бы легко справились с обязанностями гильотины. А что за ними? Теперь если генератор включат – первым делом Буги лишится носа. Он прижимается лицом к винту – и засовывает руки между лопастями. Ну конечно – за вентилятором стоит сетка, чтобы в генератор не попадал всякий мусор. Так… скелет мелкой зверушки крошится в пальцах. Обрывок одежды – как его сюда затянуло? Мятый листок бумаги… Интересно – какие-то чертежи. Максимальное давление 1,5 тысячи атмосфер. Минимальная скорость погружения – 3 секунды. Знакомая планировка… О, да это же станция!

- Эй, Буги?

Теоретически назад ползти труднее. Но Буги не замечает пути. Странный план и грозный вентилятор в считанные минуты выталкивают его из трубы.

- Вот, смотри.

- Отсек для балластовой воды. Диапазон температур воды за бортом… И схема нашей станции? Что это?

- Это не станция. То есть, может и станция – но никак не космическая.

Парни молча смотрят на пожелтевший смятый листок. Как они попали сюда?

- … иллюминатор. Если наш генератор не переставили и шлюзовая камера – это здесь, значит иллюминатор – где-то под твоим стулом, Буги.

Да, Джэка трудно выбить из колеи. Он, похоже, во всем видит только задачи – а суть вещей его вообще не беспокоит.

- Джэк, ты в уме? У нас нет здесь никакого иллюминатора.

- Да, и океана вокруг тоже нет.

Уже в пятый раз ребята на четвереньках обшарили весь пол, ковыряя ногтями малейшие подозрительные неровности.

- Джэк, а ты уверен…

- Да. Здесь. – Он не ползает по полу – он думает и ищет глазами. Ха! Как же он раньше не догадался. Вот эта риска значит еще один слой. А вот здесь – дверь. Ну, так и есть!

Джэк бежит на второй ярус, спотыкается на ступеньках – шерудит где-то за раскуроченной приборной доской – и Панда чувствует под руками толчок. Джэк летит вниз, едва не падает кубарем с трех ступенек, отталкивает панду – и перед ними открывается люк.

- Ничего себе…

Из люка на них смотрит выпуклый глаз иллюминатора. Его зрачок меркнет – у фонарика села батарейка.

Стекло слишком прочное. Ни удары металлическими стульями, ни давление не помогают. Иллюминатор, как и все остальное здесь (кроме «ставен» иллюминатора) открывается автоматически. И закрывается. Панде хочется плакать от отчаяния. Хоть посмотреть на человеческое лицо перед… до того, как кончится кислород. Он зажигает спичку – искривленные линзой лица грустно смотрят в черноту за иллюминатором.

- Кислород заканчивается.

Спичка догорает. Панда разжимает обожженные пальцы. Уголек летит, провожаемый печальными взглядами. Красная точка гаснет во взглядах. Еще горячий трупик спички падает на темное стекло. И в этот момент стекло лопается. Густой воздух разрывает еще одна спичка.

- Копать.

Если долго копать… Там люди ходят верх ногами. Там кенгуру и всегда тепло.



Мумба вздрогнул. Его уже второй день не отпускает озноб. А завтра начинается неделя испытаний. Если он достойно пройдет инициацию и докажет, что не зря родился мужчиной – тогда Тиа… В тот день, когда солнечная рыба Роа спряталась и долго не выплывала на него, Тиа прятала свое сочное тело в пестрые ткани. А может быть – именно поэтому солнечная рыба Роа и не выплывает – потому что ей не на что больше любоваться. Тяжелые груди Тиа… Круглые бедра Тиа… Теперь вместо ее теплой золотистой кожи – холодные пятна краски на ткани. Когда Мумба отберет у дракона зуб, убьет акулу и снимет шкуру с обезьяны – он возьмет Тиа за руку, и она станет его женой. Она уже не смотрит на него и плетет венок из лечебных трав для его брата – но Мумба не боится трудностей. Ни воинов, ни драконов. Он выманит Роа обратно на небо.



Крепкий эль кружит голову. Улыбчивая девушка… как же ее зовут… пляшет в центре круга. Хоровод хлопает в ладоши. Еще кружка – и скромный Угрик тоже пустится в пляс. Вообще-то, он бы с большим удовольствием поспал после трудной смены. Но еще успеет – сегодня выходной. Угрик уже не помнит, когда последний раз была пятница. Вообще-то пятница бывает в двух случаях: когда свадьба и когда непонятно, куда завтра копать. Сейчас второй случай. Они нашли что-то наподобие небольшого склада. Какие-то бочки. Жалко, не Угрик нашел. Тогда ему можно было бы спать не 4, а целых 6 часов. И поесть три раза в день. Не хватило всего пары метров. Как раз на его участке… да он даже видел, как это случилось. Успел отойти всего на десять шагов. Тик ударил пару раз – а там металлические бочки. И зеленый значок. Может быть – токсичные отходы. А может быть – чистая вода или сокровища. Если токсичные отходы – то те, кто их нашел, должны будут закапывать их обратно. Тогда хорошо, что не Угрик их нашел. Тут уж, знаете, бабушка надвое сказала…

Пока экспертиза идет – можно погулять и расслабиться. Так, еще кружечка – и можно попрыгать. Да, совсем недавно ребенком резвился – а теперь кирка во сне и наяву. Когда борода вырастет до ямки на шее – Угрик возьмет в руки молот. Если до этого его не привалит грунтом, он не простудится, не подхватит инфекцию от синеглазых крыс и не отравится бурым снегом. Здорово работать в лаборатории. Находки – не чаще раза в неделю. Многое за тебя делают аппараты – а ты только принимаешь важное решение: что делать с находкой. Там, в лаборатории, белые халаты и все с двумя руками и двумя ногами – не то что здесь. И было бы больше времени, чтобы рисовать звезды на потолке спальни. Сейчас только нарисуешь одно-два созвездия – лагерь меняет дислокацию. И все. Кто теперь любуется большой медведицей на базе 34, Кассиопеей на базе 18, Орионом на 516 пункте?

Кружка опустела – расступитесь, мальчишки и девчонки! Угрик идет плясать! Подпрыгнуть повыше, поднять на руках румяную девчонку – разве не здорово? В разгар веселья пьяный Тик так резко поднимает на руках партнершу – что она задевает кудрявой головой лампочку на низком потолке. Лампочка разбивается, все хохочут, тут же забыв про ее ценность. Огромная нога топает над залом, где резвятся гномы, тяжелый звук заглушает музыкантов. Никто не успевает опомниться, как свет гаснет. Это не похоже на работу в новом тоннеле без освещения. Такого не было еще никогда. Теперь они не просто под землей. Звезды вмиг все погасли.





4



Шел девятый час тяжелого боя. На небольшую планету нападал целый флот космических кораблей. Даже если бы Кир подготовился к сражению заранее – шансы близки к нолю. Но когда это его волновало? Главное – уничтожить побольше врагов. И зачем им могла понадобиться эта маленькая невзрачная планетка? Равноудаленная от обоих солнц системы Местрикс. Здесь ничего не растет и никто не живет. Кир – киборг. И самая большая его мечта – чтобы все оставили его в покое. Все системы в норме. Защита работает на полную. Самонаводящиеся пулеметы не жалеют патронов. Тепловые пушки палят. Кир режет лазером инопланетные истребители… И так каждую неделю. Ну неужели нет других дел? Решать сложные задачи, выводить формулы траекторий небесных тел. А им лишь бы пострелять! Иногда Киру кажется, что он видит за темными стеклами атакующих кораблей злые отчаянные лица. Зачем им это?

Да, сегодня их больше, чем обычно. И вот этот прыткий малыш… Весь остальной флот было проще уничтожить, чем этого малявку. Плазменная пушка уже достаточно разогрелась: Кир садится поглубже в кресло и крепко берется за джойстик. Сейчас покажем врагу, что за планету Раксирс есть кому постоять.

Кир плавно ведет мишень – и с трудом захватывает мечущийся кораблик. Теперь его не упустить… Плазменная пушка дает такую отдачу, что сотрясается не только вся планета, но, кажется, и полгалактики. Но это Кира не пугает. Плюс-минут тысяча километров ничуть не изменят ни магнитные поля, ни климат металлической планеты. Пораженные лазером, соседние планеты воют и, отплевываясь взрывами, поворачиваются. Кир представляет, как величественно смотрится эта битва титанов со стороны: как будто огромный окаменевший зверь лениво пошевелился…



- Эй, потише ты!

- Не отставай. Надо двигаться быстро. В любой момент может появиться шестиглазый…

- Тьфу, сказки для маленьких.

- Да каждый, кто хоть неделю провел под землей, знает про шестиглазого червя.

- А каждый, кто имеет хоть одну извилину, знает, что это все бред.

- Моего знакомого чуть не сцапал! Он сначала тоже не верил… Шестиглазый подкрадывается сзади… он идет на звук и неслышно проходит сквозь стены. Его дыхание…

За спиной слышится шорох. Двое мужчин ловят в горле вскрик. Оба замолкают и ускоряют шаг. Им нельзя попасться на завтрак шестиглазому. Потому что десятки женщин и детей ждут, что они зажгут снова животворящий свет. Угрик поправляет жесткую лямку тяжелого рюкзака, убеждая себя, что так она давит меньше. Острый край лопаты упирается в поясницу. Бутыль с водой обрывает плечи… Но надо идти. Еще и Че со своими тупыми историями… Кто знает, сколько придется идти до этой станции. Еще вчера Угрик думал, что это такая же легенда, как шестиглазый червь, который роет тоннели и гоняет ветер под землей. А теперь вся община верит…

Они идут уже много часов. Неприспособленная для ходьбы обувь землекопов сильно трет ноги – но жаловаться бессмысленно. Угрик старается идти быстрее, чтобы не думать о водянистых волдырях на подошве. Очень хочется есть. И вместе с этой мыслью вдруг шагах в пяти впереди загораются точечки-глазки. Еда.

Угрик забывает все на свете – и бросается за живым существом. О, это не просто краюха черствого хлеба, за которую он бы сейчас прокопал тоннель наверх. Это пища богов! Не на всякую свадьбу поешь мяса! Рюкзак превращается в пушинку, неудобные ботинки – в сапоги-скороходы. И пускай это синеглазая крыса, от укуса которой Угрик умрет на месте… Ему на мгновение показалось, что в темноте мелькнули зеленые глаза. И за эту мгновенную надежду он готов на многое. Где-то вдали глухо кричит брошенный Че. Тоннель становится все уже и уже – и Угрик не бежит, а согнувшись идет вперед. И зеленые огоньки уже не мерцают впереди, но упрямое отчаяние тащит его вперед. В кромешной темноте он двигается с закрытыми глазами, широко распахнув ноздри. Запах живого существа лучше любых огоньков ведет его. И вдруг движение воздуха обрывает эту тончайшую нить. Потерял… Угрик мечется, стуча рюкзаком о стены. Скребет землю руками. Принюхивается, прислушивается – потерял! Он запрокидывает голову и открывает глаза – свет… Лежит он или стоит? Свет льется на голову. Свет приближается. Уже можно различить шесть ярких фонарей. Чешуя срывает грунт, издавая этот особенный шорох, который так часто мерещился в детстве. Зловоние из пасти заполняет воздух, поблескивает слюна на клыках. Червь впивается в израненное плечо…

- Угрик! Эй! Угрик! Ты сдурел? Бежишь как угорелый. Ты чего?

- Откуда свет?

Такого голубоватого света они не видели еще никогда. Гонцы, которые приносили бурый снег, и служба доставки снаряжения говорили, что там, наверху, свет совсем не похож на желтое свечение ламп – там он другой. Белый. А этот и вовсе голубоватый…

Гномы стояли и не могли понять, мерещится им от голода и утомления, или кто-то действительно зажег им в тоннеле синюю лампу.

- Где мы?

Это скорее риторический вопрос. С того момента, как Угрик рванул за добычей, они сбились с пути – и найти нужный ход в чужом тоннеле уже было невозможно.

- Давай вылезем наверх и посмотрим?

- Ты с ума сошел? Там же мухоеды! Они летают по небу и когтями…

- Да-да, сестрички твоего шестиглазого приятеля.

Угрик не стал дожидаться помощи. Он достал лопату и принялся копать. Грунт был холодным и рыхлым. Грунт… Да это же снег! Гномы быстрее замахали лопатами – и вдруг что-то огромное свалилось им на голову. Че от ужаса потерял сознание. Ослепленный ярким светом Угрик видел только что-то большое и белое. Чудище пошевелилось и утробным голосом произнесло:

- Кто здесь?



Сегодня Ети пропал из поля зрения. Мален полгода следила за этим чудищем. Она уже присмотрела двустволку, которую могла бы купить за его шкуру. А может быть еще и на домик в лесу хватит. И стоило на несколько часов отвлечься – как он куда-то подевался. Нет уж, извините – это вам не заяц-беляк и не куропаточка. Здоровенное белое чудище. Он редко появлялся на поверхности. Приходилось довольствоваться остатками продуктов жизнедеятельности, клочками шерсти, следами… И вот когда уже все было готово… и даже миленький гвоздик забит над камином между рогами молодого вождя оленя и слоновьей головой. И надо же – эта тварь куда-то подевалась! Как сквозь землю провалился!



- Да не стесняйся – угощайся.

- Спасибо. – Плесневелый сухарик – нектар и амброзия.

- А эти красные ягоды точно можно есть?

- Ну, может конечно это яд замедленного действия.

Клаус и Угрик смеются. Че не до смеха – падающий верзила, кажется, сломал ему ключицу.

- Беда с этим электричеством.

- Никогда не думал, что у всех одна сеть.

- Вот, выпей.

Небольшая бутылочка похожа на флакон духов. Шанель №16.

- Что это?

- Вино.

Зеленоватое «вино» пахнет уксусом – согревает и бодрит. На дне ямы мокро от снега. Угрик боязливо трогает белую массу оттопыренным пальцем.

- На станцию можно не идти – они там ничего не знают и сами без света сидят.

- Наверное, что-то замкнуло, перегорела где-то сеть. И взрывы эти потом.

- Нет, свет исчез из-за взрывов.

- Да… ну может землетрясение. Или солнечная радиация на полюсах воспламенила руду…

- Это плеки. - Сдавленный голос Че неузнаваемо шуршал из пересохших губ.

- Клаус, не обращай внимание. У него болевой шок и бред. – Угрик поумнее многих землекопов. Все-таки когда-нибудь его возьмут в лабораторию.

- Это плеки… они взорвали… И отключили...

- Это одна из наших легенд. Мы думали, что на станции делают электричество. А там оказывается…

- Че, а кто такие плеки?

- Плеки… это они. Они выманивают нас на снег. А потом... прилетают… и…

Угрик махнул на Че рукой.

- Не слушай его. Иди в БэДэ

- БэДэ…

- Большой Дом. Все кабели начинаются там.

- Я туда и иду. Северо-восток…

- Нет. БэДэ это на Запад. Придется сделать крюк и идти поверху…

- Плеки повсюду! Они только и ждут….

- Хватит, Че. На, выпей вина. – Гном гордо отвернулся. У Че сильно ныло плечо, но он не был в бреду. А эти легкомысленные олухи… Ну и пусть им будет хуже. – Зато нет неизвестных зон. А после 8й базы ты будешь в безопасности. Там работают ребята из колонии Паука.

Странное жужжание доносится как будто из-за спины – и все трое оборачиваются. Жужжание прекращается – но потом ритмично повторяется.

- Это здесь! – В подземелье зрение слабеет, зато слух невероятно обостряется. Угрик указывал пальцем на живот Клауса. – Здесь!

- Это вибрации шестиглазого….

- А! Я совсем забыл. Это ребята со станции, навигатор… Наверное батарейка садится.

Клаус достал из кармана навигатор, который подпрыгивал и извивался в руках. Может – надо нажать эту большую зеленую кнопку?

Угрик и Че широко раскрыли глаза: похожую штуку с кнопкой они закладывали в специальную выемку, когда встречали графитовый пласт или когда перекрывали проход в старый обвалившийся рукав. Потом все убегали в прочное укрытие – и боек нажимал вот эту большую кнопку. Старики рассказывали, что только совсем недавно боек начал привязывать палку к кнопке и прятаться со всеми в укрытие. А раньше боек сам нажимал на кнопку. Это были самые уважаемые и отважные люди. Но бойком можно было быть только один раз. Если боек выживал – он становился уважаемым старейшиной и отправлялся работать в лабораторию, охрану или снабжение. Но таких было немного.

- Тише… замри… - Угрик от ужаса едва шевелил губами. И Клаус никак не мог бы его расслышать. Он пожал плечом – и нажал кнопку.

Гномы зажмурились – и провалились в сырую темноту. Клочья грунта щекотали кожу. И чувствовалось движение прохладного снежного воздуха сверху.

- Хрррр…. ШШШШШ…. Прием! Прием!

- Прием. Прием. – Клаус не совсем понимал, что произошло. Гномы упали в обморок – а навигатор вещал как рация в компьютерной игре.

- Клаус? Это Панда. Клаус? Прием.

- Да, это Клаус.

- Ура! Мы вышли на связь! – Панда подпрыгнул. Джэк фыркнул – естественно они вышли на связь. Неужели кто-то сомневался?

- Спроси, где он.

Панда говорил громче и отчетливее, чем Джэк. Да и чувствовал себя, похоже, бодрее всех.

- Клаус? Прием. Где ты?

- Да. Не знаю.

Как это он не знает? Да, Джэк, не стоило надеяться на какого-то инопланетного мальчугана. Мы вообще не уверены, что он интеллектуально развит и адекватен.

- Скажи ему – пусть сообщит свои координаты.

- Прием! Клаус? Сообщи свои координаты.

- Я не знаю своих координат. – Еще и гномы это отрубились. А на навигаторе здесь белое пятно. – Два часа назад было 59 градусов восточной долготы и 35 северной широты.

- А минут? Сколько минут спроси.

- А минут? – Панда послушно исполнял роль переводчика.

- Половина четвертого. – Клаус полагал, что дело к ночи. Интересно, сколько же было, когда он вышел из дому?

Вот это бездарь. Координаты, а не время.

- Панда – нам нужны координаты, а не время.

Хотя какая разница – у них только приемо-передающее устройство. А навигатор с картой только у тупоголового пришельца. Джэк разжал плоскогубцы – какая теперь разница. У них есть уйма времени, чтобы в темноте на ощупь скрепить контакты. Пока этот умник доберется до города и сможет хоть что-то вразумительное сообщить… Если раньше они не скончаются от недостатка кислорода.

- Прием! Прием! ШШШШШШ…. – Ну вот… теперь и панды отключились.

Клаус глянул на гномов. Угрик пошевелился – похоже, приходит в себя. Клаус взял его за воротник и встряхнул. Угрик открыл глаза.

- Клаус. Ты… эта штука… это взрыватель!

- Нет. Это навигатор и рация. Здесь есть карта поверхности. Только она неправильная.

Клаус протянул Угрику притихшее устройство. На бледном экране было видно только пройденный Клаусом путь от станции и белую «слепую» зону, на краю которой они сейчас и находились.

- Да, с такой картой далеко не уйдешь. - Великолепная карта отображала не здания и строения, а подобно карте гномов – ландшафт, скрытый под снегом. Для странного большого существа, свалившегося им на голову, эта абракадабра ничего не означала. Для Угрика это было бесценное сокровище. Навигатор поможет огибать скальные участки. За такую находку его отправят исследовать породы в лабораторию… и вместо круглосуточной долбежки он будет рисовать созвездия и галактики на угрюмых сводах подземелий…

- Куда надо идти, чтобы попасть в город?

- Надо дойти до 8й базы. А там – по тоннелям… дня три – и ты на месте.

- А как дойти до 8й базы?

- Надо поверху на Запад.

- Да-да, там плеки и все такое… - Клаус понимающе поджал губы. Где этот чертов запад?

Угрик отрешенно кивнул.

- Я проведу тебя до 8й базы. Но с одним условием.

- Да?

- Тебе пригодится схема наших подземных ходов от 8й базы. – Не пригодится – там полно гномов, каждый из которых сможет показать путь. – А навигатор – все равно на нем нет этого участка. - Зато сколько других может быть!

- А что такое 8я база?

Клаус думал – что это база землекопов, где можно будет погреться, поспать и поесть чего-то горячего. Впрочем, он не ошибался.

- Это условное название… я сам там не был. Но рассказывают… Я знаю туда дорогу. А на этой схеме есть дорога в город.

- А зачем тебе поломанный навигатор?

Угрик не ожидал такого вопроса. Он обвел взглядом яму. Взглянул на приходящего в себя Че.

- Мы пойдем на станцию. Нам нельзя возвращаться на свою базу без электричества. Нас накажут.

Да… дикий народец с суровыми законами. К тому же – если на 8й базе никого нет и эти плеки… уж лучше хоть примерно знать, куда идти.

- Хорошо. Заодно сможете связаться с ребятами на станции.

Пока Клаус допивал и доедал все, что гномы не успели спрятать в рюкзаки для руды, Угрик оттащил Че подальше от ямы. Под землей было уныло и душно – хотелось снова на свежий воздух. Скорее назад – в яму!

- Че, я вернусь за тобой, когда доведу Клауса до 8й базы.

- Может, просто покажешь ему дорогу?

- Нет, мне староста передал новые схемы наших ходов для Пауковцев.

Че обиженно отвернулся. Он тоже был гномом и видел огонек в глазах брата, означавший, что тот что-то замышлял.

Клаус нажал зеленую кнопку навигатора – но рация молчала.

- Вот карта. Зеленые ходы – точно функционирующие. Синие – могут быть обвалы. Красные – они перекрыты.

Зачем обозначать на карты ходы, которых нет? Чтобы снова не копать в ту сторону. Карта не для путешественников. Клаус улыбнулся. Жаль отдавать навигатор… Но иначе не обрести проводника хотя бы до загадочной 8й базы.

- Держи. Зеленая кнопка для связи. – Клаус положил на маленькую сухую ладонь драгоценное сокровище. Вдруг вспомнил лица обитателей станции – темные контуры глаз, напряженно вздутые вены лбов… о чем они говорили вслух в паузах морзянкового диалога?

Ну и долго этот верзила будет соображать? Угрик стоял на рыхлом снегу. Лямки снова врезались в плечи. И куртка не рассчитана на ветер поверхности.

- Эй, Клаус! Пошли.

Снова снежная пустыня. Опять холодно. И крошечные порции гномячьего хлеба улетучились через десяток шагов.

- А много вас, гномов?

Слабый голос Клауса унесен ветром.

- Угрик, а твоего приятеля безопасно оставлять одного в таком состоянии?

- Да. – Угрик остановился и повернулся лицом к Клаусу, чтобы ответить. Это могло означать только одно: разговоры сейчас неуместны.

Клаус шел, стараясь попадать в маленькие следы. Нет, так семенить неудобно. А если делать шаги больше – он едва не обгонял своего проводника. Но рядом идти не хотелось. Почему-то Клаус чувствовал себя как на болоте, и инстинктивно хотелось держаться брода. Вдруг в виске стукнуло так, что Клаус едва не валился на снег. Потом еще раз. И еще. Угрик припал ухом к земле – и между толчками содрогался всем телом.

- Что это?

- …это было хранилище боеприпасов. Зеленые метки…

- Какие метки?

- Они все умерли.

Угрик встает. Отряхивает куртку. Поправляет жесткие лямки рюкзака.

Рита, лаборатория, млечный путь… все…

- Кто они?

Угрик не смотрит на магнитный компас. Ему все равно где запад. Они быстро идут по странному снегу. И шуршащая позёмка заметает следы.






5



Сегодня. Сегодня это произойдет. Дракон, схватка, смерть, рождение... Тиа сегодня посмотрела на него! Когда он проходил мимо, весь трясясь от волнения. Он не смотрел на нее – но почувствовал, как она на мгновение подняла глаза от глиняного горшка. И снова стыдливо опустила взор. Но этот мимолетный лучик огнем горел в его груди. Все племя собралось сегодня у трех деревьев. Сегодня, в седьмой день девятой полной луны года коромысла, трое юношей вступят в битву за жизнь. Победитель получит солнце, возможность дышать и питаться и право на женщину. Проигравший с позором уйдет в страну теней. Мумба, ты готов?

На смуглом лице блестят мокрые полосы охры. Небо над головой колет наточенное копье. Над большим кострищем клубится дым – шаман бросил на угли горсть магической травы. В такт пульсу вступает ритм барабанов, топот сотни ног всего племени, гул земли под тяжелыми лапами дракона холмов. Это не пульс стучит в висках – это грохочет костяным ожерельем смерть. Мумба ловит взглядом черную змею дыма, и за ней уже мерещится пестрый загривок над кустами вдали.

Трое юных воинов вытянулись как напряженные тетивы их тугих луков. В их мыслях нет ни шепота страха, ни прощаний с жизнью. Перед ними – враг. И только победа им нужна. Мумба еще крепче сжимает колючую рукоятку костяного ножа. Визг и бас шаманской песни - достойный аккомпанемент сегодняшнему сражению. Сегодня... Сейчас.



Гудит в ушах от усталости. Или в голове от перенапряжения. Или в желудке от голода. Раз-два, раз-два. След в след за этим молчаливым коротышкой. Клаус с трудом переставляет ноги. Угрик упрямо топает даже, кажется, ускоряясь. Он не смотрит на свои схемы и карты. Даже не крутит головой, словно он каждый день по утрам тут проходит. Хотя – куда тут смотреть? Снег кругом. Одинаково белый. И белые холмы…

- А!

Угрик кричит и падает ничком, как подкошенный. Что это? Клаус крутит головой, рискуя свернуть шею. Ничего! Гул усиливается. Может, снова навигатор разговорился? Ах, он же в рюкзаке Угрика… Вдруг из-за холма появляется треугольный

летательный аппарат. Хорошо, что солнца нет – полированный металл корпуса горел бы огнем на снегу. Клаус падает в снег и накрывает голову руками. Как же он раньше не сообразил. Теперь его точно заметили. Их.

Аппарат описывает круг над головами путников и бесшумно садится в десятке шагов от Клауса.

- Это плеки? – Клаус шепчет, наивно полагая, что оглохший и ослепший от страха Угрик услышит его.

Угрик зажмурился, когда понял что гул идет с неба. Его тонкий слух еще давно уловил гудение турбин. Но он был слишком ошеломлен гибелью колонии. А потом… И теперь этот увалень задает странные вопросы. Откуда гному, живущему всю жизнь под землей, знать – плеки это или нет? И если это плеки… значит Че… и даже в лаборатории не спрячешься от шестиглазого червя.

Пневматическая дверь открывается с легким шипением. Топ-топ – тяжелые сапоги, поднимая облачко снега, спрыгивают с корабля. Их плавно догоняет раскладной трап. Сапоги шагают мимо Клауса. По ступенькам спускаются ботинки поменьше. Плеки обмениваются странными звуками. Над головой Клауса раздается щелчок – как перезарядка оружия в бродилке. Трещит сухой выстрел. Очень громко – кажется, что лопаются барабанные перепонки. В глазах темнеет. Клаус резко вдыхает – и не успевает выдохнуть. Белое – черное.





Что же там? Сквозь зажмуренные веки ничего не видно. Но и открыть глаза не получаются – веки инстинктивно сжимаются. И все же Грэгу удается приоткрыть один глаз. Еще мгновение – и свинцовые ставни плотно накроют иллюминаторы, и уже ничего не разглядеть. Грэг с усилием распахивает глаза. Со всех сторон – бурый туман. Ставни спущены. Грэг мог бы включить режим сна, как и было миллион раз обговорено на тренировочных полетах и пробных миссиях на родной планете. Но не зря же он прилетел на эту пустую, смертоносную планету. Надо хоть посмотреть одним глазком, из-за чего погибли десятки его друзей. Да и он сам, вероятно… неужели не интересно?

Режим сна включается автоматически. Ведь управлять ему уже ничем не надо – автопилот сам посадит станцию. Хотя если датчик гравитационного баланса полетел – то автопилот бессилен. Но даже в этом случае человеческая помощь не нужна – он вряд ли сможет вручную посадить эдакую махину, для полетов в принципе не предназначенную. Да и не ясно, куда её сажать – приземлять или приводнять? Инфракрасные карты давали весьма сомнительную информацию по поводу ландшафта. А структура образцов пород… все шкафчики завалены свинцовыми коробочками, а клетки и вакуумные камеры пустые – образцов живого вещества нет. Даже герметичные стыки ставней пропускали рыжий свет. И барабанные перепонки рвались в клочья от рева пламени. Орал, борясь с вражеской атмосферой, газовый щит. Время остановилось. Грэг попал в мир вечного пламени. Кровь из носа мигом засыхает на горящей коже лица. Ручьи слез испарились. Наверное, так и выглядит ад.



Панда проснулся и почувствовал капельки холодного пота на лице. Но они быстро растворились в толще воды. Синеватый свет солнца едва пробивался сюда. Всеми ребрами Панда чувствовал давление водной массы. Он повернул голову, путаясь в своих лохматых длинных волосах. Окно иллюминатора справа было открыто, и дверца покачивалась от движения воды. Страшный вой гулко проплыл вдалеке. И теряясь в густой синеве, мелькнула огромная тень. Кит… Панда попробовал что-то сказать, издавая нечленораздельное бульканье. Никто не откликнулся. Буги и Джэк куда-то подевались. Панда лежал на своей койке – одеяло смыло на пол. Он встал и, с трудом передвигаясь сквозь воду, подошел к другому, закрытому иллюминатору. Там как в фильмах аквалангистов, мельтешили сотни маленьких рыбешек и несколько крупных хищниц. Извиваясь лентами махровых щупалец, томно проплыла медуза. Бррр…

- Пууууааандооооооуууууу… - позвал трубный низкий голос.

Кто-то еще живой!

- уоууууууу, дуууааааа….

Где же все? Вокруг никого нет. Приборные доски все горят. Мерно пикает индикатор стабильности работы всех систем. На панели наблюдения объекта – Мишка. Но вместо привычной кардиограммы панель показывает спиральные круги – каждый новый импульс – еще виток вовнутрь, а старые раздвигаются и расплываются… поломался прибор.

- Панда… - низкий голос звучит все отчетливее.

Вдруг чья-то конечность твердо ложится Панде на плечо. От ужаса он опять чувствует капельки пота на лбу – но обернуться боится.

- Панда! Да что с тобой? Просыпайся. Мы теряем время. Панда!

- А! что! – Панда садится на койке. – О, Джэк, как я рад тебя видеть! Ты живой?

- Пока вроде да. Вставай. Твоя очередь копать.

- Вода… везде вода!

- Вот, попей воды.

- Нет, не хочу. – Панда озирался вокруг и никак не мог понять, куда же делась вся вода?

- Ну и ладно. Твоя очередь копать.

Джэк, потратив последние силы на то, чтобы сдать смену, падает на нагретую товарищем койку и тут же ныряет в свой сон. Панда, взмахнув руками для бодрости, подходит к яме. Из ямы вылетает миска, а за ней следует Буги.

- Доброе утро. Мне щас такое приснилось…

Буги даже не поворачивает головы на веселую болтовню свеженького Панды. С тех пор как он не выспался после своего суточного дежурства… Зато он первый в мире зафиксировал Мишку. Но кому это надо, если он издохнет здесь от недосыпу?

Буги совершает отработанные уже десяток раз движения, максимально экономя энергию. Три шага к умывальнику. Семь глотков гадкой неионизированной воды. Пригоршня воды в лицо. Три раза сжать руками полотенце - достаточно чтобы они стали приемлемо сухими. Четыре шага к установке… приходится повыше поднимать правую ногу на втором шаге, чтобы не задеть конденсатор. Зато чтобы его обойти надо сделать целых восемь – недопустимая роскошь. Пристегнуть обе педали можно за время одного нагибания. Так пачкается рукав о смазку ремня. Зато не надо лишний раз нагибаться. Если бы Джэк не поленился подсоединить еще пару аккумуляторов, или если бы Панду не надо было будить по полчаса – можно было бы не так суетиться. Но…

Правая-левая, правая-левая, пра…з-два, раз-два, кап-кап, кап-кап… Джэк соорудил динамо-машину. Она добывает электричество и кислород из воды. Интересно, что они будут делать, когда закончится вода? Вряд ли в темноте можно будет собрать очищающий фильтр продуктов жизнедеятельности. Лучше об этом не думать.

Кап-кап, кап-кап… Кто-то неплотно закрутил кран умывальника… кто-то приближает час нашей гибели. Раз-два, раз-два.

Панда сладко потянулся взял миску и полез в яму. Ох уж эти исследователи – роют норку как для крысы какой. Как изволите нормальному человеку запихиваться в такую щель?

По подсчетам Джэка, копать еще метров двадцать. Жалко слабое освещение – не видно даже, есть ли ил снаружи. Эти хиляки копают по полметра в час. Поставим тут метку вот этим камешком – чтобы знать, сколько он успевает за час. Смена – час. Потом Панда пойдет крутить педали, Джэк копать, а Буги наконец-то поспит. Панда мог бы и дольше копать – но никто не смог бы дольше крутить педали после часового копания. Можно было бы вообще освободить их от копания – но Джэк там что-то подсчитал… В общем – Панда не против. Только вот непонятно, когда он сможет угоститься осьминогом? Или хотя бы форелькой в жестяной банке…



Снег белый. Небо белое от снега. Руки-ноги на месте.

- Эй, глянь – этот очухался.

Особь женского пола склонилась над Клаусом и вколола что-то ему в сгиб руки. Больно – Клаус вырывается и вскакивает. Плеки смеются.

- Спокойнее, приятель. Садись в лодку.

- Взлетаем.

Девушка запрыгивает в «лодку», за штурвал.

- А где Угрик? Где гном?

Клаус ощупывает взглядом ровный белый снег. Но Угрика нет. Есть кучка его тряпья.

- А, этот… - плек в блестящем костюме без швов и застежек улыбается гладким лицом. Клаус подошел кучке тряпок. Двигатель лодки завели, и в воздухе опять повис этот противный гул. Тела нет. Но вещи лежат так, как будто бы тело испарилось. Разложилось на атомы… Клаус подбирает рюкзак. А может, хитрому гному удалось улизнуть?

- Ну же! Прыгай.

Мужчина в блестящем костюме протягивает руку из двери. Лесенка уже сложилась. Клаус запрыгивает в лодку. Странно – но у него ничего не болит. Наверное, все этот загадочный укол – не холодно, ни есть, ни пить не хочется. Даже настроение как будто приподнятое.

- Этот твой приятель – Угор, один из главных бандитов. Эти диверсанты совсем достали.

- Вчера еще одно хранилище взорвали, уроды.

- Мы за ним неделю охотились.

Одежда Угрика скрывается из вида, и теперь совсем не заметно, что они перемещаются – внизу одинаково белый снег. В лодке тесно. Клаус так туго пристегнут, что с трудом переводит дыхание и не шевельнуться. Но плек умудряется даже поворачивать большой пулемет на носу лодки. Большую часть лодки занимает двигатель в хвосте. Есть еще небольшой ящик, в котором что-то сильно гремит при малейшей смене курса или высоты.

- Куда мы?

- В 38й сектор. Тут скучно.

- Ага, эти твари редко вылезают на поверхность. Нам сегодня повезло.

Плеки, оказывается, очень смешливые существа.

- А что такое 38й сектор?

- А ты что ли не местный?

- Может это мы не местные – и не знаем, как по-ихнему это называется. Тру-лю-лю какое-нибудь.

- 38й сектор – это 38 сектор. Тот, где мы тебя подобрали, 25й.

- Насобираем клыков?

- Как повезет.

- А как ты тут очутился? Чего-то раньше тебя тут не видели.

- Я Клаус.

- А где подарочки?

Ничего себе, плеки и про Санта Клауса в курсе. А может это никакие не плеки – а люди из города?

- Электричество отключили. А все же через Интернет. Я пошел искать поесть. И холодно.

Плеки удивленно переглянулись.

Вот красавцы – подобрали непонятно что. Думали это голем – а оно еще и разговаривает. Чудак какой-то в непонятном сете?

Может, не стоит им все подряд рассказывать? Отчего-то они перестали шутить и смеяться.

- Вхожу в 38й сектор.

Вдруг снег заканчивается – под ними желтая земля, поросшая редкой сухой травой. Такие же холмики – только не белые, а грязно-желтые. Кое-где виднеются рыжие кустики. Вокруг них лениво бродят какие-то зверушки. Клаус видел такое только на открытках в Интернете.

- Тьфу, заряд пушки кончился, пока мы к Угром возились.

- А пули?

- Ты крути лучше руль. Под пулями все клыки черепах разлетятся в пыль. Летим на базу. А где ты говоришь электричества нет?

Клаус не ожидал вопроса. Да и как им объяснить – он не знает, где какой сектор. Он поискал ответа на зеленых теперь холмах с кое-где торчащими высокими деревьями.

- На спутниковой станции. Круглая такая, железная.

- Хм… наверное это стальное яйцо.

- 12й сектор?

- А у нас еще где-то есть стальное яйцо?

- Может, у тебя в кармане?

Похоже из-за клыков они серьезно расстроились. И улыбка Клауса на этот раз была неуместна – плеки явно ссорились.

- А еще у гномов нет.

- Так им и надо. Пускай все передохнут, паразиты. А еще где?

- Еще в моем доме. Но он взорвался.

- Ты живешь под землей?

- Нет, на поверхности.

- Ого. Надо срочно сообщить в Центр.

- Сказать им?

- Нет, это надо писать официально. А то подумают что кто-то тестит свою новую пушку, а нубьё и перепугалось.

- А что такое «Большой Дом»?

Плеки переглянулись.

Странный этот Сантаклаус. Вроде наш – но не знает ни черта. И что значит «выключилось электричество»? Энергия что ли закончилась? Но такого ведь не бывает в городе. Это только у гномов. И в стальном яйце что-то есть – а по легенде просто метеорит…

- Может, в 47 секторе?

- Нет, там все маленькие. Да и сложно хижины те назвать домами. Там тоже нет энергии?

- Там как раз должна быть.

Клаус разочарованно вздохнул. Угрик мог показать Большой Дом. А теперь что делать? Хотя с летающей лодкой проще будет его найти, чем пешком.

К гулу лодки прибавилось еще какое-то жужжание – Клаус поднял голову. Между низкой крышей лодки, креслом пилота и локтем пулеметчика из-за холма выплывал огромный металлический конус. Вокруг него как мухи роились лодки и большие корабли. Сам конус состоял из множества дверец, переходов, шлюзов, лесенок. А вершина была гладкая и синевато светилась.

- Прилетели, Клаус.

- Счастливо!

Плеки затормозили корабль на одной из маленьких круглых площадок на внешней стене города. Клаус выпрыгнул из лодки, и тяжелая сумка землекопа больно стукнула его по спине. В шуме не было слышно, как улетела лодка. Клаус стоял на пороге огромного города и совершенно не представлял, куда ему идти и что делать.




6



Чуткое электронное ухо раньше всяких радаров замечает приближение противника. Этот отвратительный гул. Тихий. Едва слышный. Смертельно опасный. Если позволить этим самоуверенным кожаным мешкам с костями высадиться на планету – убрать их можно будет только вместе со всей планетой. А Кир не позволить развалить Раксирс, раз ему доверили его охранять. Только через его труп. А трупа из киборга не получится.

Гул еще далеко. Пока они подлетят на расстояние выстрела своих слабеньких орудий, Кир успеет смазать пулемет и включиться в систему противоинтервентной защиты. Он нажимает кнопку повышенной бдительности. На всякий случай запускает запасной генератор – и поднимается на башню.

Огромный глаз окна ловит сказочный пейзаж: черное звездное небо. Но спокойствие созвездий обманчиво. Оттуда уже летят черные птицы. Вдруг резкий удар в стену башни. Кир покачнулся, выронив масленку из рук. Что это?

Он подходит ближе к окну. Вместо черных "птиц" вражеской флотилии - какие-то неизвестные серебристые треугольники. И они уже не летят стаей клевать башню, а растянулись клином. Кир хватается за джойстик пулемета. Но треугольные лодки, как мухи, разлетаются в разные стороны. Кир палит, не жалея ни энергии, ни патронов, из всех орудий. Но сигнализация о нарушении последнего кордона уже звенит в ушах. Оранжевые лампы ярко освещают все узкие коридоры, построенные только для него. Еще минута – и в башню врываются четверо в серебристых костюмах.

Кир бросает все пульты и джойстики и поворачивается к вонючим мягкотелым.

- Ну что, консервная банка? - один из врагов палит из своего оружия – но на Кире только слегка нагрелась обшивка.

- Ха-ха! Зачем вы пришли? Убирайтесь!

Автоматическая система внутренней самообороны наводит на непрошенных гостей лазеры из-за спины Кира. И пускай его продырявит в нескольких местах – зато эти гады...

- Нам нужен пульт управления шахтой. И пароли. И карта подземелий.

Ишь, чего захотели. И откуда они знают?

- Убирайтесь.

- Мы все равно найдем. Ты сэкономишь кучу времени и нам и себе.

- Убирайтесь.

Может у дурного робота что-то замкнуло? Человек в блестящем костюме нажимает курок – и электромагнитным импульсом робота отбрасывает на приборную доску. Лазеры самообороны палят во все стороны без разбору. Один пришелец ранен. Остальные трое спрятались – и лазеры до них не достают.

- Надо отключить вон тот большой рубильник.

- Прикрой меня.

Резкость падает. Кир потерял контроль. И резервный источник питания тоже сбоит. Он успевает дотянуться до главного рубильника – но включить его уже не хватает сил. Вряд ли кому-то понадобится его чинить. Отважный киборг Кир сегодня принял свой последний бой.

Новые хозяева железной планеты снова собрались в башне

- Карта есть.

- Ох, полечите меня кто-нибудь.

Укол зеленоватого эликсира в шею – и четвертый боец снова в строю.

- Пульта нет.

- Пароли должен киборг сказать.

- Черт. На корриду надо уже с камушками. Когда рестарт?

- Через 6 часов.

Четверо уходят, оставляя запекшиеся вмятины в стенах башни и обломки своих кораблей на твердой поверхности чужой планеты.

Второе солнце ползет к закату. Кир тревожно ждет. Кто знает, когда они нападут в следующий раз? Через неделю? Через месяц? Или через час? И уже слышно отвратительно спокойный гул турбин.



Буги не удалось разбудить. Пробовали облить его водой – не помогает. Пробовали кричать и трясти. Панда даже имитировал визг будильника и стук шлюзовых дверей. Дыхание есть. Пульс равномерный. Но глаза не открываются. Джэк уже второй час крутит педали. Панда с трудом поднимает руки после непрерывного копания. Небольшой отдых во время выгребания земли в станцию. Но вот уже третью ходку Панда обнаруживал, что еле пролезает в отверстие люка – земля сползает обратно, туда, откуда ее с таким трудом убрали.

- Джэк.

Осипший голос Панды тает в стрекоте цепи динамо-машины.

- Джэк. Эй!

Джэк погружен в ритм. Если сбиться – он упадет и возможно даже умрет.

- Некуда складывать землю. Джэк. Все зря. Некуда...

Джэк прекрасно слышит – но с ритма сбиваться нельзя. Панда сел, сгорбившись чтобы не задеть головой потолок. Джэк сошел с ума...

- Эй, Джэк?

Бесполезно крутить педали, если никто не копает. Зачем свет? Спать можно и без света. И наивно полагать, что кому-то сильно надо вас спасать, лентяев. Если бы вы были кому-то нужны... Естественно тот кретин не разберется с навигатором. И скорее всего он уже лежит в сугробе недалеко отсюда и кормит местных полярных животных. Джэк перестал крутить. Покачиваясь, подошел к умывальнику, глотнул воды. Шум сделанной им хитрой кислородной машины постепенно стихал. И для кого он старался?

- Чего ты не копаешь?

- Землю некуда складывать.

- Включай фантазию.

Джэк сел, пригнувшись, рядом с Пандой. Да... печальный конец в такой компании...

Панда растерянно огляделся. Фантазия предательски не включалась.

- Ну что? Придумал?

Оставалось только виновато качать головой.

- Все ясно. Идем.

На четвереньках они доползли до приборной доски у стены. Там специально отгородили немножко места – на случай если все-таки удастся снова включить станцию. В отличие от своих недалеких товарищей по несчастью, Джэк всегда предусматривал несколько вариантов развития событий.

- Надо оторвать панель внешнего наблюдения. Вот здесь и тут.

Сила есть, ума не надо. Это про нашего смуглого товарища.

Панда почесал в затылке.

- А где отвертка?

- Ничего себе! Я думал, ты голыми руками будешь отдирать.

Это нехватка кислорода бьет в голову нашему вундеркинду.

Ни слова больше. Сил спорить и драться нет. А все разговоры с того момента, как не проснулся Буги, к этому и ведут.

Панда и Джэк взяли по отвертке. Внимательно открутили все 12 винтиков. Какое наслаждение, когда вот так вот легко... Оторвали большой кусок металла. Положили его на насыпь мерзлого грунта. Надавили. Сели сверху, потоптались. Переложили инструмент на следующий участок... Свет будет гореть без дозаправки еще полчаса благодаря усовершенствованному аккумулятору. Кислорода хватит еще на пару часов. Не спать, главное не спать. Все-таки, молодец этот крепыш.



Клаус порылся в кармане куртки и нашел там несколько помятых ягод. То, что нужно – действие волшебного укола закончилось. Куда идут все эти существа? Плеки... Такое количество народу Клаус раньше видел только на картинках. Такие яркие и разные наряды... Доспехи... оружие... Но некогда таращиться – те ребята на станции. И из комьюнити его вычеркнут, если он будет тут прохлаждаться. Так. Кажется, все местные не просто бегают туда-сюда. Они перемещаются из пункта А, угол асимметричного облицованного шершавой бронзой строения, в пункт Б, арка около цветочной лавки. Ничего себе – в таком месте цветочная лавка... Клаус двинулся в сторону пункта Б. Интересно, какие цветы здесь произрастают? Густой поток людей на широкой улице заставляет Клауса красться вдоль стен домов. И здесь никто не ходит пешком – все бегают, гремя сапогами и поклажей.

Не доходя шагов 20 до цветочницы, Клаус наткнулся на препятствие. Почти вплотную к стене стоял толстый мужчина и переминался с ноги на ногу. Несмотря на все разнообразие прохожих, этот субъект резко выделялся из общей картины. Во-первых, своей неатлетичной комплекцией. Во-вторых, маскарадным костюмом, напомнившим Клаусу фотографии королевского караула. И самое заметное – он никуда не торопился, а стоял, лениво разминая конечности.

Клаус подошел вплотную к толстяку.

- Добрый день.

Существо в пышном разрисованном камзоле даже не повернуло голову в его сторону.

- Простите, пожалуйста. Не могли бы вы подсказать мне, как пройти в Центр?

Толстяк не слышит его. И даже, кажется, не видит, хотя для убедительности Клаус встал прямо напротив, рискуя быть сбитым бурлящим потоком пешеходов.

- Эй! - Клаус замахал руками, и несколько прохожих обернулись, но побежали дальше. Да ну его. Лучше продолжить путь к лавке... Не успел Клаус отвернуться, как к толстяку подбежала высокая девушка с длинными черными волосами. Она взяла этого слепоглухонемого за локоть и что-то шепнула – он достал из складок камзола свиток и передал его девушке. Она бросила свиток в сумку на боку и побежала дальше. Может, толстяк ждал ее? А может он и правда слепой? А тут такой шум, что и не поймешь...

Клаус уверенно подошел к наряженному мужчине, взял его за локоть. Толстяк, не поворачивая головы, произнес очень мягко и доброжелательно:

- Добрый день.

- Здра... Здравствуйте. Подскажите, пожалуйста, как пройти...

- Ты здесь недавно?

По акценту что ли догадался? Только сейчас Клаус подумал, что и гномы, и плеки говорили на одном с ним языке. Удивительно...

- Да. Недавно. Я хочу...

- Надо поселиться. Вот ключ и карта.

Клаус тут же получил сложенную в несколько раз карту и большой односторонний ключ с биркой "№135".

- Спасибо! а куда мне идти, чтобы поселиться?

Но добродушный джентльмен в костюме уже отвернулся и разговаривал с другим прохожим, причем Клаус не расслышал ни слова, хотя и стоял в двух шагах. Понятно... Дальше придется самому. Клаус зашел в арку между домами, где движение было поменьше, и рассмотрел свои дары. Большой ключ не помещался ни в один из карманов на одежде. А в сумку гнома, до отказа набитую всяким хламом, опасно его класть. Карта...

Развернутую карту можно было держать только в вытянутых руках. Могли бы сделать масштаб поменьше – он же не слепой. Так... Естественно никакой легенды – придется догадываться самому. Он вспомнил гномячью схему ходов и картинку на мониторе навигатора... Что-то общее было во всей этой филькиной грамоте. Ладно, посмотрим.

Чтобы хоть как-то сориентироваться, Клаус прижал карту к стене дома и начал изучать ее с левого верхнего угла. Посадочная площадка. Главная улица. Привратник. Проводник. Главная улица. Хранилище боеприпасов... ого... Продуктовый магазин – вот туда бы, подкрепиться. Академия. Госпиталь. Вверху жилые кварталы – вероятно, ему туда. Так... еще много-много всего... О, вот и цветочная лавка! Портняжная мастерская. Клаус покрутил головой: действительно над подъездом на противоположной стороне улицы курчавыми буквами было написано "одежда". Ага... Значит ему сейчас мимо цветочного магазина, потом ювелирная мастерская и по улице через мостик наверх. То есть – на Север. Именно там нарисовано нечто похожее на жилой район – много небольших построек с номерами от 120 до 150. Итак, на Север?

В центре карты большим треугольником обозначен Центр. Вот туда бы попасть... Толстяк в маскарадном костюме сказал, что надо поселиться... Но ведь Клаус не собирается здесь жить! Он хочет, чтобы в его каморке снова работал компьютер, климат-контроль и чайник. И он мог бы спокойно... Из комьюнити его уже, скорее всего, исключили – но можно восстановиться в течение 2х недель, если не было штрафов. У Клауса штрафов не было – его ни разу не поймали на читерстве, подмене паролей и других интересных штуках. Значит – нам в центр.

Клаус решительным шагом направился в Центр – тут совсем недалеко. Но дойдя до площади, где должен находиться Центр, обнаружил, что площадь пуста. Большие и маленькие существа пересекали площадь во всевозможных направлениях, минуя середину. Похоже карта не первой свежести. Или наоборот – некоторые здания еще не построили. Или она специально запутывала Клауса. И вообще - тот глухо-слепой толстяк сразу показался каким-то подозрительным. Клаус поддался течению и, подхваченный толпой плеков в серебристых костюмах и тяжелых ботинках, оказался на другой площади, похожей на рынок. Здесь ему удалось зацепиться за фонарный столб и вырваться из толпы. Отдышавшись, Клаус присмотрел у соседнего столба молодого человека в колпаке. Тот не торговался, не хватал прохожих за руки и похоже никуда не спешил. Клаус подошел к нему вплотную и дотронулся до его плеча.

- Привет! - незнакомец широко улыбнулся и протянул руку.

- Привет. Подскажите, как добраться до Центра?

- Сыграем?

- Мне срочно нужно попасть в Центр.

- Сыграем в карты? У кого красная, тот выиграл.

- Нет, спасибо. Подскажите, пожалуйста...

- Сыграем?

Или этот парень не в себе – или Центр уж что-то очень загадочное...

- Мне не на что.

- Хочешь узнать, где Центр?

- Да.

- Сыграем?

Да... плеки умеют уговаривать. Хотя этот парень был ниже ростом, чем ребята в лодке. И эта шляпа...

- Сыграем.

- Полтинник есть?

- Нет.

- Сыграем на ключ?

Ого, откуда ему известно про ключ? Хотя здесь, наверное, у каждого есть ключ.

- Хорошо.

Незнакомец в шляпе достал из кармана вышитой куртки тонкую колоду больших карт и протянул Клаусу.

- Тяни.

Клаус вытянул карту.

- Желтая.

- Синяя.

- Черная.

- Желтая.

- Черная.

- Красная. – парень продолжал улыбаться. Он не был ни удивлен, ни обрадован. – Давай ключ.

Все это время Клаус сжимал ключ в руке. На пустой ладони остался отпечаток... Все равно он не собирался здесь оставаться... но его дом взорван...

- Сыграем еще?

Приветливый голос незнакомца вывел Клауса из оцепенения.

- Да.

- Что ставишь?

И правда – что Клаус может поставить?

- Ставлю карту. - Центр на ней указан неправильно – только ли Центр? К тому же может тот толстяк еще одну даст. И ключ...

Незнакомец рассмеялся.

- Мне не нужна карта.

- Тогда я ставлю вот это.

Клаус снял с плеча сумку Угрика, запустил туда руку и вытащил наугад какую-то тряпку.

- Что это?

В грязную тряпку был завернут пузырек с зеленоватой жидкостью.

- Это гномячье вино.

- Хорошо. Я ставлю твой ключ. Желтая.

- Красная!

Ха-ха! Ключ снова у законного владельца!

- Сыграем еще?

Так... еще есть шанс узнать, где Центр... Но ведь можно и снова проиграть ключ!

- Да. Ставлю ключ.

- Поставь гномовское зелье.

- Хорошо. Черная.

- Желтая.

- Желтая.

- Синяя.

- Красная!

Уф, это легче чем могло быть. Парень в шляпе достал из кармана куртки большую монету желтого металла и, не переставая улыбаться, протянул ее Клаусу.

- Ты обещал сказать, как найти Центр.

- Сыграем еще?

Клаус взял "полтинник", на котором не было цифр – только герб с птицей с обеих сторон.

- Нет.

Клаус отвернулся в поисках тихого места, чтобы развернуть карту.

- Ты должен сыграть еще.

- Нет, спасибо. Я спешу.

За спиной парня в шляпе появились двое в тяжелых доспехах. Он не прекращал улыбаться и уже отвлекся на какого-то непонятного зверя с тяжелым мечом. Двое стражей наступали на Клауса. Может, отдать им полтинник? А вдруг они отберут и все остальное?

И Клаус бросился бежать, стараясь попасть в течение толпы. Сквозь толкучку рынка. Под мостом через грязную зловонную речку. Какие-то развалины. Снова гладкая широка улица – народу все меньше. А за спиной лязг железных преследователей. Клаус метнулся в подворотню, забежал в какое-то здание. Выскочил в невысокое окно. На этой узкой улочке народу вообще не было. Зато под ногами зашуршали какие-то мелкие зверушки. Клаус свернул еще несколько раз на всякий случай и сел на бордюр в каком-то сумеречном дворике. Кажется, оторвался. Клаус достал из кармана гномский пузырек. Интересно, это действительно то вино, которым гномы его нехотя поили? Или какая-то другая жидкость? Яд для плеков... Плевать. Клаус открыл тугую пробку и одним глотком выпил все.

Голова закружилась, колодец двора завертелся и Клаус едва не упал в сухой газон. Да... Надо было оставить банку парню в шляпе – пускай бы помучался. Клаус сел на брусчатку и разложил перед собой карту. Интересно, где он сейчас находится? Он бежал мимо моста... В четыре стороны от площади отходят мосты. Судя по всему, эта площадь вообще на каком-то "острове". Как же он раньше не догадался! Он же видел город снаружи – такой высокий. Наверняка на нескольких уровнях. А на карте - только самые важные объекты. А вот эти штриховки – это возможно переходы. И, сбегая по крутому спуску, он мог попасть и на другой ярус. И тогда совершенно непонятно, где он. Еще и от отравы гномской мутит... И вокруг ни души. Надо найти улицу покрупнее, где могут быть какие-то магазины. И тогда уже по карте... Жуть как кружится голова. Сползая по стене, Клаус вышел из двора на узкую улочку. Прополз до перекрестка с таким же проулком. Нет, это безнадежно. И голова, кажется, кружится все сильнее. Он присел на какие-то ступеньки и увидел из-за угла голубоватое свечение. Передвигаясь уже на четырех, Клаус повернул за угол – светилась дверь дома. Терять нечего. Клаус приблизился к двери. Из щелей лился голубой свет. Может, галлюцинации? Сил развернуть карту не было. Над входом красовалась надпись "Гильдия кожевников". И на дверях висела табличка с каракулями. Кажется, буквы знакомые...

- Ва... вхо... Входите...

Жаль что не написано, вползайте. Клаус лег на гладкую дорогу.





Гонг пропел трижды. Дракон перестал плясать, повернулся страшной пастью к троим воинам и полыхнул огнем, выбирая первого смертника. Мумба зажмурился и, открыв глаза, с облегчением обнаружил, что выбрали не его. Гибкий Маоа бросился на чудище. Поднялась пыль, женщины поют громче, барабаны застучали быстрее. Раздался крик. И все стихло.

Тихим шепотом шелестят барабаны. Племя замерло в ожидании. Сквозь пыль виднеются тени. Вот уже видно пестрый загривок. И дракон – шевелится! Скачет и извивается над трупом воина. Лужа крови все увеличивается. Ее запах щекочет ноздри чудовища. Он опускает большую голову к еще теплому трупу и начинает пожирать его. Брызги крови, куски плоти летят во все стороны. Мумба еле сдерживается, чтобы не наброситься на убийцу брата. Слышно, как в толпе тихо причитает мать Маоа. Кроме хруста костей и глухого ритма нет больше звуков. Вся пустыня замерла и ждет окончания кровавой трапезы. Дракон довольно приплясывает над местом сражения. Вдруг движения его становятся резкими. Гадина извивается от боли, корчится, рычит и скулит, как подбитая камнем собака. Потом падает на спину и ее живот раздирает окровавленный кинжал Маоа. На разъяренном лице не осталось ни грамма белой глины – только алые и синие полосы своей и драконьей крови. Дракон в последний раз взмахивает головой и испускает дух. Маоа улыбается, гордо демонстрируя отсутствие двух передних зубов. Каждый вдох доставляет ему боль из-за раны в боку. Но дракон повержен!

Шаман затягивает радостную песню. Племя подпрыгивает. Барабаны бьют ровный веселый ритм. Кружась, к Маоа подходит Кари с венком из листьев и опускает его на шею счастливому юноше. Она протягивает победителю браслет с двумя собачьими клыками. Отныне Маоа – настоящий мужчина и полноценный член племени. А Кари – его жена до следующей длинной ночи.

Но Мумба не смотрит туда, куда обращены все взгляды. Он ищет в кругу Тиа. Ее белоснежная улыбка сияет как звезды на горячем черном небе. Вдруг радостные крики обрываются. Барабаны тревожно частят, и забытый всеми оживший дракон снова жаждет крови. Теперь он еще свирепее, чем час назад. Его шесть глаз горят огнем, из пасти каплет кипящая слюна. Он смотрит прямо в глаза Мумбе – и Мумба чувствует, как его толкают навстречу чудовищу.

Дым режет глаза, пыль забивается в нос и горло, мешает дышать. Сквозь слезы ничего не видно. Мумба бешено размахивает руками, разя невидимого противника. Он выпускает кинжал из рук – и защищается когтями и зубами. Он лягается и брыкается, избивая воздух вокруг себя. Его хватают за руки и ноги – и резкий удар по лицу оглушает и ослепляет его. Вместо воздуха Мумба вдыхает и глотает кровь. В руке он снова чувствует рукоятку кинжала, обмотанную жилой старого кенгуру. Задыхаясь, Мумба бьет кинжалом и попадает во что-то мягкое. Великий подвиг – погибнуть, сражаясь с драконом. До новой луны его мать будет гордостью племени – дракон удостоил ее сына особой чести. Мумба ясно видит в ореоле дыма румяное лицо Тиа. Она что-то шепчет – но слова ее заглушает плеск весла духа теней.



Ну уж нет! Пускай эти папуасы хоть все перемрут. Клаус сдаваться не намерен. Он несколько раз глубоко вдыхает, открывает глаза. Голова кружится уже не так сильно. Тогда Клаус разминает кисти рук – на форуме йогов он читал, что это улучшает кровообращение во внутренних органах. Эти вшивые гномы со своими травками… Вам не удастся так просто завалить Клауса! Клаус встает на ноги, встряхивает головой, отбрасывая остатки недомогания. Ага! Теперь он снова в строю. Так, город не бесконечный. Если идти в одном направлении – обязательно куда-нибудь да выйдешь. А там уже и по карте можно будет сориентироваться. Клаус решительно шагает вперед и снова чуть не валится с ног. Что это?

На совершенно гладкой дороге лежит палка длиной с руку. Судя по влажному слому – совсем недавно она была частью дерева. Клаус огляделся – деревьями и не пахло. Возможно, кто-то обронил или просто выкинул палку здесь. Ставни окон наглухо заколочены. Значит мимо пробегал... Клаус поднял паку и уже замахнулся, чтобы выбросить подальше, мстя ей за подножку. Впрочем, она не тяжелая. А ночью на окраине незнакомого города хоть какое-то паршивое средство самообороны очень может пригодиться.

Твердой походкой, с палкой наперевес, Клаус доходит до развилки, не раздумывая поворачивает направо: главное правило – все время поворачивать в одну сторону. Потом еще раз. И еще раз. Улицы становятся шире. Вот уже и прохожие показались. Выбегая из разных подворотен, все они следуют в одном направлении. Они поворачивают налево... Самое время пересмотреть главное правило. Опасаясь упустить прохожих из виду, Клаус тоже бежит. Но очень быстро отстает – вероятно, эти ребята часто бегают ногами, а не только мышкой. Но вот показались яркие огни, и Клаус очутился на небольшой площади. Прямо перед ним вырос большой дом со светящейся надписью, которую невозможно было не заметить: "№135".

Несмотря на обилие света, место мрачноватое. Толстые стены, окон нигде нет. Другие дома на площади тоже глухие. И темные рты дверей словно съедают входящих. И никто из них не выходит – все только заходят. Клаус подходит к двери, и его будто засасывает внутрь.



Темно. Вонючая липкая темнота. Соленый вкус крови во рту. Вместо носа на лице горящий уголь. Главное не останавливаться. Под руками темнота мягкая и проваливается. По спине скребет старой костью. Только вперед. От страха и отчаяния хочется закрыть руками лицо от этой темноты и вони и рыдать. Но нельзя останавливаться – там впереди выход. Ничего не видно – но там выход. Выход как за веревку притягивает сердце. И если остановиться, сердце вырвется из груди. Зубы сжаты так, что вот-вот раскрошатся. Останавливаться нельзя. И вот крошечной песчинкой впереди брезжит свет. Маленькая точка света. Капелька света в огромной черной пустыне. Это к ней привязано сердце. Схватиться за точку – и вперед. Она все отдаляется. Но нет – уже не уйдет. Пальцы в судороге последней надежды мертво схватили ее. Не уйдет. Вот уже и рукой дотянуться до песчинки – схватить ее. Лицо погружается в липкую черноту – но руки уже разрывают точку света. Ногти стонут и скрипят – свет горячими лапами хватает за плечи и отнимает его у мрака.

Зеленые листья... синее небо... Цветы... Ангелы... И Тиа протягивает Мумбе сияющий браслет.


7





Каким-то неизвестным образом Клаус очутился сразу на 12м этаже. От большой надписи «12» перед самым носом в обе стороны тянулся длинный ряд дверей. Противоположная стена коридора была глухая, только за спиной у Клауса находился выход. Клаус вдруг почувствовал усталость и необходимость прилечь и подкрепиться. Как будто дом пробудил эти ощущения, забытые за беготней и поисками непонятно чего. Все двери были одинаковые, без единого намека на нумерацию. Да и на ключе не было никаких пометок. В то же время каждая дверь чем-то отличалась: тут замок обшарпанный, здесь угол обгрызен, там ручка отломана... и как эту дверь закрыть, если она открывается внутрь? Клаус выбрал самую неприметную дверь и достал из кармана ключ. Нет, не то. Может вот эта, без ручки? Скорее всего, она пустая... Клаус немного поднажал на ключ, чтобы засунуть в скважину, и теперь не мог достать его. Интересно, здесь есть кто-то вроде распорядителя? И стоит ли показываться ему на глаза? Клаус дергал ключ уже скорее механически. А вдруг в комнате кто-то есть? Клаус деликатно постучал - тихо. Вот и славно. Может, все обойдется и ключ все же удастся извлечь. Клаус тянул ключ - но тот не шевелился. И тут за поворотом коридора послышались шаги. Скрыться в коридоре? Вряд ли этот кто-то будет ходить по кругу. Убежать через выход? Такой большой ключ в скважине трудно будет не заметить. И Клаус может его потерять. Клаус увлекся размышлениями и не заметил, как к нему подошла девушка в зеленом комбинезоне. Она встала за его плечом и с любопытством наблюдала его метания.

- Привет.

От звука человеческой речи Клаус чуть не упал в обморок.

- Я Юла. - Голос и говор девушки не оставляли сомнений - она не самка плека, а женщина.

- Клаус. - Чуть слышно выдохнул Клаус, тайно надеясь, что девушка очень спешит и оставит его наедине с ключом.

- Помочь?

- Да нет, я тут... все в порядке.

- Ключ от комнаты не годится, чтобы вскрыть кладовку.- Юла осторожно улыбнулась.

- А я-то думал! - Клаус вежливо растянул губы и повернулся к девушке. Было заметно, что Юла старается не рассматривать его. И только сейчас Клаус вспомнил, что одет он в какие-то случайные обноски, извалянные в снегу и грязи. И брился он последний раз... да уж, были времена...

- Давай я помогу. - Юла подошла к кладовке, быстро выдернула ключ. - Вот так. А теперь найдем твою дверь. Держи.

Клаус послушно побрел за ней. Девушка была худая, высокого роста, волосы непонятного линялого цвета стянуты на макушке в тугой хвост.

- Здесь очень давно живет какой-то парень, он почти не выходит. Ребусы решает. А тут комната Р34. Его наоборот трудно застать. Мик сейчас на большом задании – ему не хватает всего три десятка камней. А тут моя келья. А здесь обитает Библиотекарь - если вопросы по матчасти, то все к нему. А вот здесь новенький какой-то, он ни с кем не разговаривает, по своей системе живет. Попробуй вот эту.

Деревянная дверь до высоты плеча девушки была глубоко изрезана когтями. Клаус слегка поежился.

- О, не обращай внимания. Здесь раньше жил Горыч. Он часто терял ключ и сильно переживал.

- А где он теперь живет?

- Не знаю. Он перешел на другой уровень. Мы мало общались. Ходят слухи, что он вышел. Но я думаю, долго он без этого не протянет.

Юла глянула на Клауса и с усилием остановила взгляд на его переносице.

- О, подошел! - Из двери потянуло непонятной сыростью. Юла глубоко вдохнула ее.

- Располагайся. Я зайду через 17 минут.

Дверь захлопнулась. Три тусклые лампы на потолке неважно освещали "келью". Да и освещать было особо нечего. Жесткая койка и полка напротив, до которой сидя на койке можно достать рукой. Вот и все. Клаус бросил сумку гнома на пол и лег. Тут же подкрался сон и уже начал слеплять глаза. За стеной рухнула груда металла и послышалась жесткая брань. Клаус так привык жить в тишине. Хмурые каменные стены. Такой же пол. Такой же потолок. Будто бы текстуру растянули. Рисунок трещин как орнамент. На полке - книжка, пузырек с темной жидкостью и стопка тряпок. Вероятно - такой же комбинезон, как на Юле. Дверь изнутри также исцарапана, как и снаружи. А что если Горыч ночью вернется в плохом настроении? Одна надежда, что он и на этот раз забудет ключ... Клаус уже видит косматого зверюгу, слюна капает с клыков, гласные глаза горят. Горыч поднимается по лестнице, проходит мимо кладовки, приближается - и стучит в дверь два раза медленно и 3 быстро.

- Эй, Клаус? - Злодей нарочно разговаривает высоким голосом Юлы... - Ты в порядке? Эй?

Дверь открывается - на пороге стоит Юла в блестящем синем комбинезоне. Голос голосом - но судя по костюму, она плек.

- Одевайся, пошли.

- Куда?

- Давай-давай, по дороге все объясню.

Юла прикрывает дверь. Как он мог! Как можно в таком месте не закрыть дверь и улечься спать! Если бы не халатность - то в его хибарке все бы нормально работало, никто бы ее не взрывал, и все было бы спокойно... Клаус развернул сверток одежды на полке. Это был черный блестящий комбинезон и пояс. Изрядно потертые кроссовки совсем не шли к костюму, но другой обуви не было. Клаус подпоясался, вскинул сумку на плечо и вышел.

- Нет, сумку тащить с собой не надо.

- Тут ценные вещи.

- Оставь их тут. Сегодня это твоя самая ценная вещь. - Юла протянула Клаусу длинный посох со светящимся набалдашником. Посох чуть не цеплялся за потолок. И как его тащить? Будем надеяться, когда девчонка "все объяснит", Клаус поймет что к чему, где Центр и как вернуть электричество... да и ребята на станции... хотя может уже и... Дверь надежно закрыта на 3 оборота. Сумка спрятана в углу в груде тряпок. Еще бы чего-нибудь съесть...

Они пошли по коридору в сторону, противоположную выходу. Юла старалась идти рядом и в узком коридоре все время касалась Клауса то плечом, то бедром, отчего он чувствовал себя крайне неуютно. Но судя по ее невозмутимому бледному лицу, такое поведение было в порядке вещей.

- Здесь столовая, тут гостиная, читальный зал... - показывая одинаковые пустые комнаты без дверей и мебели, Юла едва не задевала нос Клауса рукой, увешанной побрякушками. Наконец-то они подошли к лестнице, подниматься по которой можно было только по одному.

- Вперед!

Юла зашагала по ступенькам. Клаус нарочно сохранял дистанцию в 3 ступеньки. Странные эти плеки... Втянувшись в ритм "три ступеньки, пауза, улыбка, три ступеньки", Клаус снова задумался о еде. В "столовой" шаром кати. Как, впрочем, и в желудке.

На верху лестницы располагалась площадка с окнами в 4 стороны. По узкой перегородке Клаус с Юлой спустились на крышу соседнего здания поменьше. Потом перелезли какой-то забор, спустились по трубе вниз, прокрались через подворотню, пролезли в темную щель между зданиями, пересекли галопом площадь и оказались в канаве у широкой дороги. По другую сторону дороги красовалось гнилое вонючее болото. В канаве тоже пахло не фиалками. Здесь их уже ждали двое.

- Привет, Юла. О - наконец-то будет кому палкой помахать.

- Привет. Уже полвторого.

- Ого! Как всегда - я слева, ты - центр, вы - за деревом. И пожалуйста - не лезьте в воду.

Два других плека были одеты в черные костюмы, но пояса у них были шире и ярче, чем у Клауса. Перебежками они пересекли дорогу и по колено погрузились в мутную жижу.

- Эй, стой вот тут за деревом. Когда я ударю в бубен - стукни палкой три раза.

Юла и один из парней залезли на кочки в нескольких метрах от Клауса. Парень отломал тяжелый камыш и бросил в воду перед собой. Большой пузырь воздуха с клекотом вырвался наружу - и вслед за ним выпрыгнула большая тяжелая жаба. Парень размахнулся и налету ударил ее булавой. Юла успела поймать животное за ногу. Жаба дергалась, пока Юла отрезала с ее спины перламутровый плавник, положила в сумку на животе. Жабу без плавника бросили обратно в болото. Вода под ногами охотников закипела - видимо, лягушечка тут не одна. Клаус спит. Ему снится страшный сон. Вдруг над самым ухом звякнул бубен. Три раза палкой. Куда бить? Кого бить? Главное не лезть в воду - теперь его туда никакими коврижками не заманишь. Лучше было бы замерзнуть в снегу - там хотя бы не воняло. Звон бубна замер - Клаус собрал всю обиду, голод и отвращение - и влупил посохом по стволу дерева. На голову посыпалась кора. Плевать. Раз, два три.

Болото успокоилось. Охотники перевели дыхание. И снова камыш булькнул в пучину. Клаус отвернулся от воды и с тоской посмотрел на сиреневое небо и пыльную сухую дорогу. Словно понимая его тоску, на обочине пропищала серая крыса. Клауса передернуло - крыса мигнула синими глазами.



Галлюцинации. Вот уже и крысы синеглазые. Зато голова больше не кружится. Хотя - это тоже, скорее всего, только кажется. Еще и не такое может привидеться от голода, недосыпа, темноты и переутомления. Синеглазые крысы, какой-то лязг вдалеке. Ничего - вот когда он отсюда выберется и получит нобелевскую премию... конечно, им всем дадут премию - ведь они втроем обнаружили. Конечно, потом они поделят, и Буги получит большую часть, потому что он обнаружил и не спал. Зато сейчас он спит. Если бы он тогда спал - они могли бы вообще не зафиксировать. А так... странно, что их не ищут, не высылают спасательную группу. Они же успели передать сигнал про активность неамплитудную. И раньше они раз в сутки выходили на связь - это тоже могло бы кого-то насторожить.

Джэк уже не копал, а просто скреб потолок тоннеля. Скорее для очистки совести, чем для продвижения вперед. Полировал миской грунт и плакал от ужаса и безысходности. Еще бы чуть-чуть продержаться - и их спасут, обязательно спасут. Лязг уже кажется ему тиканьем бабушкиных часов. А жужжанье генератора - мухой, которая проснулась зимой от лучика солнца и бьется между двумя стеклами окна. Джэк медленно сползает по стене на кучу влажной холодной земли. Так сладко он не спал уже много месяцев. А может - никогда в жизни не спал. Поводив усами, тоннель бесшумно пересекает крыса, сверкнув синими пуговицами зрачков.



Кошмар закончился. На площади в тени штаба Ордена лучников сухо и комфортно. Клаус переводит дух, прислонясь спиной к теплой стене. Жабы отбили всякий аппетит. Зато с новой силой вспыхнуло желание поскорее отсюда выбраться.

- Ой, забыла вас представить. Наш новый товарищ - Клаус. Это Бой и Вова.

- Молодец, Клаус. Справился.

- Начинает рано темнеть. В следующий раз с утра пойдем. В три уже дымка над болотом.

- Согласен. К ночи летучие мыши агрессивнее становятся.

- Ничего не рано темнеет. Просто сегодня облачно. И ветра нету - потому и дымка.

- Юла, вечно ты споришь. Давно была в библиотеке?

- Вчера была у библиотекаря.

- Все равно жабы нравятся тебе больше очкариков.

- О, смотрите, маленький уродец.

На площадь крадучись выбежал гном. Походка старичка, совсем белые волосы. Гном старался держаться в тени зданий и плеки на площади, кажется, не заметили его. Кроме приятелей Клауса.

- Скорее за ним, уйдет.

Охотники подскочили и побежали. Гном увидел преследователей, втрое ускорился и нырнул в переулок. Тяжелый посох вырывался из рук, цеплялся за дорогу и чуть не сшиб бегущее навстречу длиннорукое зеленое существо. Клаус плелся в хвосте группы. И когда он заскочил последним в сумеречную подворотню - дело было сделано. Вова с довольным видом вытирает о штанину окровавленный нож. Юла тем временем обшаривает карманы убитого гнома.

- Есть! - в руке у нее корявый белый камень. Разве не таких полным-полно валяется на всех улицах, площадях и в канавах?

- Пойдем скорее - темнеет.

Вова, Юла и Бой отбегают. Клаус замер над гномом - Угрик хоть и не был самым добрым на свете другом, но они с Че спасли Клауса от голодной смерти. Может, этот гном был негодяем...

- Эй, Клаус?

Нехотя Клаус присоединился к своим новым друзьям.

- Ты чего? - Юла подошла к нему вплотную, и Клаусу казалось, что их носы в двух сантиметрах друг от друга. Такая близость незнакомого человека очень его смущала.

- Ничего. За что гнома зарезали?

Трое засмеялись.

- Какой чувствительный корефан у тебя, Юлька.

- Не волнуйся. С ним все будет в порядке. Этих тварей так просто не убьешь.

- Он не игрок. Он местный.

Клаус обернулся - на месте трупа валялась только кучка тряпья.

- Хитрые они, маленькие уродцы.

Кажется, он уже был на этой улице. Да, в том дворе вчера чуть не умер, глотнув гномского зелья. Да уж - хитрые...

- Завтра пойдем коротышек постреляем. Надо пару ведер камней сделать до конца недели.

Понятно, почему гномы так не любят и избегают плеков. Не каждому хочется проститься с жизнью, чтобы потешить кого-то камешком. А вот за что плеки так не любят гномов?

- Я с вами не пойду. - Бой задирает нос. - Хозяйственные дела. Вчера ходили на киборга. Круто было. Надо теперь порешать все ошибки, еще немного – и планета наша.

- А сколько звездочек главный группы срубил?

Клаусу не хочется вслушиваться в деловитый разговор убийц. Еще один день подходит к концу - а ситуация не проясняется. И разыскивать истину уже нет сил. Следуя за своими свирепыми товарищами, Клаус бесцельно рассматривает однообразные шершавые стены зданий. Под уступом балкона незаметно спряталась улитка - большая спираль. Общий диаметр - с руку Клауса. Выдолбленная в однородной стене круглая спираль...



Круги завораживают, будто затягивают туда, внутрь. Буги встряхивает головой. Откладывает листок, на котором Джэк зачем-то нарисовал спираль. Голова свежая. Все тело ломит - но Буги полон сил и решимости. Наконец-то после бесконечной смены он выспался. Сладко потянулся, протискивая руки между баррикадами. Поесть бы черничного пирога с медом. Пейзаж - как в древнем склепе, а не на современной высокотехнологической космической станции... или не космической... Горы земли повсюду. Это не годится.

Панда медитирует, накручивая очередную сотню километров. Взгляд его прикован к светодиоду генератора.

- Эй, Панда. Где Джэк? Эй?

Буги водит рукой перед лицом Панды - но не так просто вернуть его в мир живых и выспавшихся. Пускай уж крутит, пока крутится. Джэк не мог далеко уйти. Куда он денется с подводной лодки. Буги хихикнул своей невеселой шутке и полез в подкоп.

Джэк мирно сопит - даже на полведерка не наковырял земли. Хотя - все равно ее некуда складывать. Вдоль внешней стены балластовые баллоны. Если грунт напихать в них - то можно всю основную каюту освободить. Только как до них добраться... Еще есть лишние хозяйственные помещения - кухня, например. Или та же шлюзовая. Там полно места. И как это Джэк с Пандой не догадались?

К Панде можно еще и конвейер для перетаскивания земли прикрутить - тогда и носиться с ведерком не надо. Буги стаскивает Панду с "велосипеда", с трудом отцепляя пальцы от руля. Пытается оттащить его на спальное место - но Панда отчаянно сопротивляется, сохраняя позу сидящего в седле. Бедняга. Панда уже спит - но и во сне он будет еще очень долго ехать неизвестно куда.

Буги налаживает свои новые изобретения и садится за педали. Тросик конвейера со скрипом скользит по гнутым поручням, перетаскивая ведерко с землей. Пахнет дождем и летом... как в августе на даче... узкая тропинка в поле, девочка в голубом платье на раме - и трава, трава...



Клаус проснулся от дикого грохота за стеной. Сколько можно! Надо бы подкрепиться. Интересно, уже утро или еще ночь? А может уже вечер? После изматывающего вчера и предыдущих нескольких дней можно и неделю проспать. Пока Клаус спал - на полке кроме книжки и пузырька появился какой-то пирожок. Почему-то при виде его Клаус сразу вспомнил скользкие плавники жаб. Но голод победил брезгливость. Клаус взял пирожок и откусил кусочек. А вдруг это очередная ловушка, как с гномовским ядом?

Не мамина лазанья, но вполне съедобно. Жаль, пирожок всего один. Разогнавшись, Клаус запивает пирожок темным снадобьем из пузырька с полки. Вроде руки-ноги на месте. И даже неожиданный прилив сил. И сытость в желудке. И спокойствие на душе. И только теперь Клаус замечает на полке раскрытую карту и сложенный вдвое желтый листок бумаги. Ничего себе! Он снова забыл запереть дверь?

Клаус вскочил и потянул ручку - нет, дверь заперта. Значит, у кого-то есть ключ... На карте жирным шрифтом отмечен какой-то неизвестный квадрат за городом. Записка написана ровными печатными буквами - только у злых плеков может быть такой почерк: "Летим на жуков. Проснешься - стучи." И подпись - перечеркнутый вдоль овал, знак Юлы. Интересно, который час?

У Клауса нет часов, ботинок, шлема, брони, щита, оружия и защитных амулетов. Но он не в трусах с луны свалился. Навигатор с космической станции может и не покажет точного местного времени, зато должен помочь хоть приблизительно сориентироваться в пространстве. Клаус подвинул к себе мешок гнома и запустил туда руку. Да, в этой куче хлама сложно что-то отыскать. Клаус расправил покрывало на койке и вытряхнул на него содержимое мешка.

Кроме кирки, перчаток и портянок, в мешке было полно всякой дребедени. Два десятка пузырьков всевозможного размера с разноцветными жидкостями. 8 камней, за каждый из которых плек готов убить. Навигатор с подсевшей батареей. Маленькие металлические предметы, возможно нашивки на одежду или побрякушки типа серег. А может быть - детали сложных приборов и неровные края - это не грубая работа, а шестеренки механизмов. Набор гномского белья, в том числе большие носки с бубенчиками на голенище. Наручные часы с разбитым стеклом. Половина шестого, идут. Носовой платок из грубой ткани. В нем что-то завернуто. Клаус встряхнул платок и на пол, кружась, слетела большая игральная карта - Красная. Ох и хитрые эти гномы. Клаус подобрал карту и развернул платок, чтобы спрятать ее обратно. На грубой холстине синей ниткой была аккуратно вышита манящая спираль.





8


- Как продвигаются поиски?

- Спасибо, нормально. Мы взяли след.

- Отлично, ваш прогноз по срокам?

- Думаю, к 15й декаде он будет у нас.

Этот Ети уже порядком всех утомил. Столько времени наблюдать за ним – и так легко упустить! Просто никто не ожидал от него такой миграционной активности. Но это не аргумент для Собрания. Его надо найти и как можно скорее, пока не замело все следы осенней атакой плеков.

Здесь, в яме, он провел некоторое время, судя по большому количеству шерсти на мерзлом грунте стенок. А над ямой следы сильно затоптаны другими маленькими следами. Такие же следы перекрывали след Ети вокруг железного шара. Только не понятно, был ли между ними временной разрыв?

О, нет! Крупный ровный четкий след вдруг оборвался. Здесь всего 4 пары ног. Хм... а это что за полосы? И как теперь докладывать начальству, что мы опять его потеряли?



Два длинных три коротких – и Юла уже на пороге.

- С добрым утром, морячок.

- Привет.

Что доброго в этом "утре"? И неужели сейчас утро? Половина восьмого…

- Ничего себе - откуда у тебя часы? Второй класс...

- Эм... нашел под койкой.

- Не хочешь рассказывать – не рассказывай. – Юла натянуто улыбнулась. – Собирайся, летим на жуков. Вот тебе на сегодня.

Юла протянула Клаусу небольшие ножны. Только не это... Махать палкой и самому кого-то резать – вещи разные. Клаус поморщился.

- Я с вами сегодня не пойду, есть дела.

- Какие еще дела. Собирайся. - Изодранная дверь бесшумно закрылась - но Клаус заметил, с какой силой она вошла в проем.

Комбинезон казалось все еще пах болотом. Пояс с ножнами еле застегнулся. Клаус хлебнул непонятно кем принесенного "зелья", перепрятал сумку под койку и вышел из комнаты.

Сегодня Юла уже не терлась об него – она шла быстро, широко размахивала руками. За поясом ее блестел маленький топор. Она не болтала и не улыбалась. Зато Бой улыбался до ушей. С ним к лодке пришла черноволосая девушка Карри. Она была ниже ростом, чем Юла, и одета не в комбинезон, а в пышную цветастую юбку. У Карри не было никакого оружия. Она подмигнула Клаусу раскосыми глазами.

- По коням.

Эта лодка была немного больше той, в которой плеки привезли Клауса в город. И у нее было меньше кнопок на передней панели. Даже совсем немного: красный "пуск", она же выключить зажигание, синий режим стоянки и небольшой экранчик с картой. Карри, смяв юбку, втиснулась в кресло пулеметчика. Бой сел за руль. Клаус и Юла расположились в пассажирских креслах. Клаус зашел в кабину раньше Юлы и сел на место, с которого лучше просматривалось лобовое стекло и карта. Карри протянула всем по красному пузырьку – Клаус подозрительно взглянул на бутылочку. Но трое его товарищей без раздумий выпили, и он, зажмурившись, последовал их примеру. Лодка резко дернулась, накренилась - и отделилась от дороги. Сверху город был похож на большой муравейник. Разноцветные существа бегали туда-сюда, суетились без явной цели. Как-то гадко все это смотрится... А ведь Клаус тоже вот так вот по-муравьиному бегает и суетится. И сейчас тоже суетится неясно для чего.

- Для тех, кто первый раз – осторожнее с жуками. Главное не попасть на хвост – там ядовитые шипы. А все остальное вполне безопасно и даже симпатично. – Бой рассмеялся чисто и легко, рассеивая гадливость Клауса. – Карри их зовет, мальчики бьют, Юла забирает рог.

- Так точно. - Юла уже немного развеселилась. Клаус тоже почувствовал себя свежее и свободнее. Подходящий момент попытаться немного выяснить.

- Ребята, а где у вас Центр?

Все вдруг перестали улыбаться.

- А зачем тебе?

- Меня туда направили...

- Кто же тебя туда направил? Похоже Клаус у нас великий сказочник. – Бой и Карри весело рассмеялись.

- Я вообще-то здесь совсем недавно и временно, по делу.

- Да что там – мы все здесь не надолго и по делу. Как только дела поделаем – сразу по домам. Да, Бой?

- У меня срочное дело. Там ребята на станции... Я живу в пустыне, жил… А потом поломалась сеть подачи электричества, и все перестало работать. Я сходил на станцию, а там тоже все плохо, панды и черти что. Они послали меня в город – в центре мне могут помочь.

- Ну, круто ты все придумал, друг. Круче только легенда.

- В Центр так просто не пускают. Разве только таких красавчиков, как ты.

Бой так хохотал, что Клаус начал переживать за безопасность их полета.

Юла повернула лицо к Клаусу и серьезно посмотрела ему в глаза.

- Клаус, нет никакого центра. Тебя обманули. К Северу от города лежит энерго-магистраль. На станции той все равно некого спасать. Построишь себе еще одно жилище.

Она права... После взрыва вряд ли что-то осталось. Да и "ребята" со станции... Кто они? Стоит ли их спасать? И есть ли там еще кого спасать. Клаус смотрел прямо перед собой – на карту. Очень странно: когда в окно были четко видны холмы, карта не показывала ничего похожего. И наоборот – горы на карте были равниной. Очень знакомый глюк. Совсем недавно... где-то...

- А что это карта у тебя врет, Бой?

- А?

- Что с картой? Почему вместо холмов она показывает плоскости?

- Она не ландшафт показывает, а энергетические зоны. По ним мы вычисляем зверушек. Если желтое пятно – это грызуны. Если синее – жуки. Красное – кошечки-собачки.

- А если белое?

- Это подземные базы коротышек.

- А что тогда холмики с ямками?

- всякая мелкая живность. Захожу на посадку, держитесь.



Главное поскорее войти в ритм. Карри свистит – три быстрых шага, правая рука из-под низа протыкает большого паука ножом. Клаус краем глаза видит, как Юля отрубает топориком клыки с плоских морд "жуков". Свист - раз-два-три - удар, свист... Надо выбираться отсюда. Надо скорее выбираться. Страшные монстры водят глазами на ножках. Надо выбираться. Паук не успевает поднять хвост для удара. И что плохого сделали гномы?

Клаусу казалось все более очевидным, что именно центр даст решение. Итак – в Центр!



Обратно летят без разговоров. Все устали. Юла тревожно присматривается к Клаусу. Карри дремлет за пулеметом. Что такого в этом Центре? Туда все хотят пробраться – или наоборот, все должны защищать его неприкосновенность от всех? Теперь не получится просто побегать по городу – Юла так просто его не отпустит.

Черный вход, ободранная дверь, за ней – долгожданное одиночество. Клаус достает ключ, но поворачивать его некуда. Дверь не заперта.

Клаус отчетливо помнит, что запирал ее. Вот и теперь он на полтора оборота поворачивает ключ и оставляет его в скважине изнутри. Сумка на месте. Клаус высыпает содержимое на кровать. Вроде ничего не пропало. Пора уходить. Откуда ясно – но куда?

Навигатор просит загрузить карту – этот район ему неизвестен. Зачем плекам организовывать поиск живности внутри своего муравейника? Карта города хороша – но что показывает она, разбираться некогда.

А где гномячья карта подземных ходов? В сумке ее нет. Значит, все-таки самое ценное у него отобрали... даже камни оставили – а карту... вчера ее уже не было. Юла открывает двери, закрытые Клаусом на ключ. Не удивительно, что карта... Ладно, попробуем как-нибудь так.

Клаус переоделся в свои лохмотья. Нет, так он будет более заметным. Лучше черный комбинезон. И ножик Юле он предусмотрительно забыл вернуть. На полке еще не появилась новая бутылочка. Клаус достал из сумки гномячье зелье. Так... его "еда" зеленоватого цвета. Кажется, гномы ему тоже что-то зеленое наливали тогда в яме. У нас три финалиста. Этот флакон, заостренный к дну, не подходит - слишком маленький. Так... Клаус открыл оба сосуда. Комната наполнилась едким серым туманом. Черт, надо было по одной открывать. Клаус закрыл обе и бросил в сумку. Здесь оставаться больше нет ни смысла, ни возможности. Со своими вещичками придется расстаться, скорее всего, навсегда.

Клаус мельком осмотрел свое бывшее скромное жилище. Ничего не забыл? Да и нечего. Два оборота – и Клаус уже у выхода. Он что-то забыл. Что-то забыл.



Юла твердо решила не выпускать этого шпиона из поля зрения. Поторопились мы принять его за простачка. Соблазнить не вышло. Убедить не вышло. Остается одно. Она надела двойной набор амулетов – с таким врагом ей никогда еще не приходилось сталкиваться. Тонкая сабля на поясе знает свое дело. Юла вышла из кельи и, крадучись вдоль ряда дверей, двинулась в сторону Клауса. В это время он обычно спит.

Она едва успела затормозить, чтобы не столкнуться с ним в дверях и остаться незамеченной. Клаус закрывал дверь своей комнаты. Даже в комбинезоне ему будет нелегко затеряться в толпе. Клаус улыбается как ребенок, которому после продолжительной истерики все-таки досталось мороженое. И ножик не забыл... Летящей походкой он в три шага долетает до выхода и скрывается. С кем он еще не знаком? Можно послать за ним одного из завербованных малышей.



О чудо! Странно, что с таким сквозняком в голове он вообще до сих пор жив! Ну конечно в сумке не было схемы. Ну конечно. Потому же, почему там оказался навигатор. Они же поменялись. И схема мирно лежала в кармане рядом с желтым полтинником. Карта одноуровневая, ходы и базы подписаны. Опасные зоны обозначены красным. Непонятно одно – на что ее ориентировать? Клаус уже складывал карту – в тусклом свете ламп на карте что-то блеснуло. А если свет будет падать вертикально? Ну и хитрые эти гномы. В третьем сверху квадрате блестит перечеркнутая накрест мишень.



Робинзон Крузо проснулся от неизвестной тревоги. Вроде все в порядке. Попугай дремлет на жердочке, козы щиплют травку. И все-таки что-то не так. Он взял копье и отправился на холм. Казалось, в джунглях пахло по-другому, чем предыдущие три года. Поднимаясь на холм, он обвел взглядом остров – "дом" затаился. Хижина, огород, частокол, полоска песка, линия прибоя, паруса на горизонте, пена у кромки атолла... Паруса! Спасен! Слышно запах смолы и гнилых канатов, звуки человеческой речи доносит легкий бриз. Голоса будто бы из-под земли, приглушенные толстым слоем грунта. Непонятный звон, скрежет металла – пушки поворачивают.

Нет, больше похоже на удар железом о купол станции. Панда открывает глаза и погружается в темноту. Их нашли. Он вскакивает, машет руками далекому кораблю, кричит во все горло, тарабанит палкой по стволу дерева на холме. Срывает с себя одежду и машет ею над головой. Панда замолкает и в ответ ему со всех сторон доносится лишь тишина. Что это было? Сон? Кошмар? Их спасают – или местные подземные твари решили полакомиться инопланетными докторами наук. Панда надел душную куртку и лег обратно на промятое в земле место. Здесь все душно. Генератор никто не крутит и чисто теоретически... а может быть практически они как раз уже и того.

Корабль растаял как мираж, или скрылся за горизонтом…



Надо проверить одну теорию. Эти странные кружки... конечно, мишень и спираль имеют очень мало общего. Но так как других вариантов нет... Можно конечно просто попытаться отсюда уйти – это будет план Б. Стараясь передвигаться не слишком медленно, но и не слишком быстро, чтобы сильно не привлекать к себе внимание, Клаус двинулся вдоль по улице. Как ему казалось, где-то здесь должна была быть одна из спиралей, выбитых на стене. О, вот еще одна! Прямо перед носом – на большом здании посреди площади. И как теперь определить, от какой рисовали карту гномы? Здесь рассматривать карту исключительно небезопасно. Юла уже ищет его. Сегодня собирались лететь на гномов. А она точно заметит, что сумки в углу нет.

Кажется, знакомый проулок. Клаус как можно незаметнее скользнул за угол. И действительно в сумерках подворотни обнаружил крупную спираль. Надо как следует ее осмотреть. Закручена по часовой стрелке. Не сплошная полоса – ряд углублений. А что, если... Клаус достал из сумки камень и приложил его к стене – слишком велик. Но по форме очень похож. Клаус перепробовал все 8 камней – ни один из них не подошел. Жаль – это бы многое прояснило. То есть, если бы оттого что камень подошел, что-то произошло. А может в том и задача всех – найти подходящий камень? Поэтому плеки отбирают камни у гномов – гномы ведь могут их добывать. А у гномов камней полно – но мало шансов примерить их и при этом сохранить жизнь. Понятно, за что гномы... один из них выглянул из тени подъезда и смотрит на Клауса... именно поэтому... Ой.

Клаус быстро спрятал все сокровища в сумку и строго посмотрел на гнома. Гном хихикнул и поманил его пальцем. Скорее всего, он подумал, что Клаус один из плеков. Сейчас он заманит его в засаду и... Но гном даже не стал дожидаться реакции Клауса – он вышел из подворотни и чуть ли не бегом направился к большой шумной улице. Может, Клаусу показалось, что гном его поманил? Раздумывать некогда – вдогонку за коротышкой.

Гном несся по широкой улице. Клаус старался особо не бросаться в глаза – и очень обрадовался, когда обнаружил, что почти все вокруг бегут. Он тоже припустил трусцой. Гном свернул еще и еще, чуть не затерялся в потоке бегущих. Потом водопад плеков с вкраплениями других существ самых разных цветов и размеров повлек Клауса вниз по ступенькам. От неожиданности он чуть не потерял почву под ногами. Высматривая, куда бы наступить, Клаус потерял гнома из вида. Он протиснулся на обочину и остановился отдышаться. От фонарного столба, за которым он спрятался от натиска попутчиков, отлично просматривался небольшой дворик. С балконов гроздьями свисали лиловые цветы, и в их тени можно было разглядеть край еще одной спирали. Клаус быстро осмотрелся – вроде слежки нет – и метнулся во двор. Эта спираль была едва ли крупнее предыдущих. Но закручена она в другую сторону. Клаус обернулся – гном нетерпеливо топтался под фонарем. И как только Клаус его заметил, снова бросился бежать. Миновали несколько развилок, где Клаус с трудом находил своего проводника. Время от времени его одолевала мысль, что гном заманивает его в засаду. Но пока вокруг достаточно людно... и почему плеки не трогают этого гнома? Клаус ускорился, с трудом нагнал гнома, схватил его за шиворот и, сшибая прохожих, потащил в подворотню. Гном отчаянно брыкался и сопротивлялся. Клаус приподнял его над землей и озлобленно зашептал в самое мохнатое ухо.

- Кто ты такой?

Гном молчал и вырывался.

- Куда ты меня ведешь?

Гном лукаво улыбнулся. Но дергался по-прежнему.

- Почему плеки тебя не трогают?

- Они меня не видят.

Клаус опешил – гном воспользовался его замешательством, вырвался и ринулся дальше по дороге. Клаус бросился следом. Ничего, во второй раз он этого хитреца не упустит. Его завертело в водоворот. Дорога вывела на большую круглую площадь, над которой висело нечто, очень похожее на Колизей в его первозданной целости. Достойный центр. Надо сказать спасибо гному. Где же он!

Клаус обвел взглядом разнородную толпу. Все бегали по кругу, и никто не пересекал пространство под Центром. Клаус подошел поближе – несколько рядов зевак, как и он, рассматривали это загадочное сооружение. Задрав голову, раскрыв рты, почесывая затылок или сжимая рукоять меча. Клаус отвернулся от центра – где же этот проклятый коротышка? Кто-то дернул его за сумку. Клаус резко обернулся, готовый наказать злодея. Но за спиной на уровне его лица никого не было. Клаус посмотрел вниз – на мостовой под Центром красовалась большая белая спираль. Вот к ее вогнутостям камни были бы впору. Только их понадобится штук 50. Интересно, здесь бывает безлюдно?

Ответом на его вопрос в толпе вдруг появились Бой и Вова. Лучше бы не попадаться им на глаза. Клаус забежал в ближайшую лавку. Повсюду стеллажи с баночками и мешочками. За прилавком – белокурая девочка в кудряшках. Ее милое лицо не похоже ни на Юлу, ни на Карри. Она будто светится добротой, гостеприимством и скромностью.

- Я могу вам чем-то помочь?

Да. Мне надо поесть, выспаться и добраться до дома.

- Возможно.

- Восстановление способностей? Восстановление сил? Повышение сопротивляемости? Переносимость полетов? Укрощение зверей...

- Восстановление сил, пожалуйста.

Клаус протянул девушке полтинник и даже получил на сдачу пару маленьких гладких монеток. Зелье было коричневатое и терпкое на вкус. Клаус выпил его за здоровье милой продавщицы, на что она смущенно улыбнулась.

А теперь план Б. Если на карте вот эта мишень Центр, то край города, должно быть, вот эта кривая окружность.

Странно, что Центр совсем не в центре... Всего через пару кварталов Клаус оказался на краю города. Вокруг шныряли стайки лодок и отдельные фанаты. А вот эта лодочка на одного отлично подойдет. Ели что – прикинусь патриотом. Клаус сел за штурвал, захлопнул дверцу. В лодке было тесно и одному. Неужели не могут построить нормального размера? Так – вот пуск. Карта погрузилась, пока неизвестная зона. Полетели? "Автопилот. Уровень для управления одиночным катером – 3." Лодка взлетела и понеслась. Клауса мотало во все стороны и невероятно трясло. От пополнения сил не осталось и следа. Надо было покупать синюю "переносимость полетов". Лучше не будем рисковать с зельями гномов. Как тут пристегнуться?

"Выберите цель: система Местрикс, логово Плеяд, гномы, жуки, ящерицы, птица Рок". С жуками Клаус сам не справится. Логово – звучит устрашающе. Может, птицы? Резкий рывок – и ударом об потолок лодки Клаус лишен сознания.



Какие-то страшные звери заходят на вираж перед самым носом, чуть-чуть не задевая Клауса когтями и бледно-серыми крыльями. Они падают, то ли атакуя, то ли замертво. Кровища... Это дурной сон. Надо проснуться, скорее проснуться – Клаус открывает глаза. Он в каморке в доме №135. Как он здесь очутился? Он отсюда и не выходил? Руки прилипают к комбинезону – он весь в крови. Но ничего не болит – кровь не его. На полу под койкой кроме гномовского мешка лежит сумка на пояс, в ней три козьих черепа без рогов и 6 полтинников. Да... вот что значит случайно нажать на кнопку. На полке – пирожок, пузырек и лист бумаги.

"Поздравляем! Ваш уровень - 1. Вы можете выполнить задание для повышения способностей на 1 уровень. Что вы хотите улучшить: ловкость, сила, полеты, меткость, регенерация сил, зельеваренье, телепатия".

Тяжкий выбор. Хорошо бы всего по чуть-чуть. Ну да чем богаты. Для улучшения телепатии надо убить незнакомого горожанина и достать желтый пояс Хаоса. Все понятно. Без каких-то специальных навыков в центр не проникнуть. Да и камней хорошо бы побольше. Клаус надел свежий комбинезон, который лежал рядом с запиской. Раз уж пришлось вернуться в этот клоповник, пускай тут вещички полежат. Вооружившись ножом и гномской схемой, Клаус отправился за смертью и поясом.

Не то чтобы они незнакомы – тем не менее, это пожалуй, единственный "горожанин", которого Клаус мог бы убить без сожаления. Клаус с удивлением обнаружил, что уже лучше ориентируется в городе – он легко нашел площадь, где играл в карты с парнем в забавной шляпе. И парень этот как раз стоял совсем один и привычно улыбался. Клаус стоял напротив него, но не заговаривал и не прикасался к нему. Он уже взялся за рукоять ножа. Но этот негодяй так приветливо и простодушно смотрел, не видя Клауса, перед собой.

Злой на свою нерешительность и на весь мир, Клаус повернул домой. Что же делать? Просто так никто его отсюда не выпустит. Но убить безоружного... А вооруженного? В целях самообороны... и все равно... Клаус вынырнул на своем этаже. Из открытой двери комнаты Юлы лился тусклый свет. Клаус заглянул туда – Юла удивленно встала ему навстречу. Ее тонкую талию украшал золотистый пояс. При первом же взгляде Клаус понял – это и есть желтый пояс хаоса.

- Клаус? - Юла напряженно улыбнулась.

- Я пришел за твоим поясом.

Улыбка сползла с ее лица. Губы вытянулись в тонкую прямую линию. Брови сдвинулись к переносице. Юла протянула руку к кривому мечу на полке. Вместо доброжелательной хозяйки перед Клаусом возникла свирепая воительница. Ироничная улыбка скользнула в уголке рта.

- Значит ты в игре.





9


и - раз, и - раз, и - раз... мерный стук молотков о мерзлый грунт напоминает работу большой машины с сотней рук и ног. Или громадного крота, который строит новый коридор в своем слепом дворце. Гномы не знают скуки и усталости. Всю смену они будут, не замедляя темпа, поднимать и опускать тяжелые молоты, чтобы их дети смогли увидеть солнечный свет.

- Пересменка!

Уже давно не сто рук в гномовском отряде. Плеки стали еще свирепее. Они почувствовали угрозу со стороны гномов. Или строят еще один этаж своего отвратительного муравейника, чтобы скрыться от живых существ, которые ненавидят их. Поэтому в нашем строю ценен каждый воин. Молодые гномы с трепетом смотрят на одноногого Че. Он побывал в схватке с шестиглазым червем и остался жив. Герой был достойно вознагражден за мужество – он видел солнечный свет, небо и белый, вкусный снег. Че больше не работал молотом и киркой – он как опытный гном решал, в какую сторону поворачивать ход.

Барри наткнулся на камень – и Че уже спешит к нему, чтобы решить, стоит ли держать азимут. Че, уверенно наступая на деревянную ногу, не забывает перебирать грунт по пути. Уж он-то знает, сколько полезного может скрываться в груде земли. Сегодня удачный день – среди грязи светлеет белый тусклый камень. Че украдкой озирается и кладет сокровище в свой бездонный карман.

- Что тут у нас? А ну, стукни вот здесь.

Уже при звуке первого удара Че понимает, что это не камень и не скала. Металлический визг заставляет вздрогнуть всех гномов. Естественно, это не повод сбиваться с ритма. И - раз, и - раз...

- А ну, Барри, подсвети.

Барри опускает голову над листом желтой бумаги, который Че трясущимися руками разворачивает перед ним.

- Мы потеряли 2 градуса. Братья – это станция!

Гномы бросают молотки и подбегают потрогать эту волшебную конструкцию, которая несет свет, тепло и надежду. Они толпятся у крошечной латки металлического корпуса, покрытой солью и поросшей ракушками. Так вот она какая...

- Надо расширить зал и копать вдоль корпуса.

Че уходит на базу. Гномы, вдохновленные осмысленным трудом, хватаются за молоты, и с новой силой машина набирает обороты.

Че в лаборатории. Жаль его друг Угрик не дожил до этого момента. Он скрывается в комнате с оборудованием, подыскивая инструмент для сканирования радиации и прочих возможных опасностей станции. Здесь без свидетелей он достает из шкафа с пробирками затертый дорожный мешок, открывает его и перекладывает туда камень из кармана. Тридцать восьмой. Берегитесь, пауконогие уроды. Че не станет еще одной убитой вами тварью.



Клаус в растерянности смотрел на Юлу. Если бить справа – она не успеет схватить оружие с полки. Если она будет нападать – надо брать влево и контратаковать в голову... ужас... о чем это он?

- Мне нужен твой пояс.

- Тебе придется его отнять.

Еще мгновение назад Клаус бы воспринял это как вызов и сигнал. Но теперь... перед ним живой человек, пусть даже плек, а не человек. Пусть даже она собственными руками убила десяток гномов и невесть сколько других мирных существ... Юла не нападала на него, хотя с ее способностью открывать запертую им дверь, возможностей перерезать ему горло было предостаточно.

Клаус отстегнул ножны и бросил их ногам Юлы. Юла не ожидала такой реакции. На всякий случай она взяла в руку свой короткий меч и с подозрением следила за Клаусом.

- Мой пояс тебе не подойдет. Его можно носить только после 5го уровня.

- Мне очень нужно выбраться отсюда. Другого способа добыть информацию нет.

- Ты врешь. Но это уже не имеет значения. Мы можем помочь друг другу.

Раз уж этот дурачок... опасный дурачок, или очень хитрый зверь – а она дура наивная ему помогает...

- Я помогу тебе с поясом. А ты поможешь мне убить горожанина. Идет?

- Может, лучше расскажешь мне, как пробраться в центр?

- Может, расскажу. Пошли.

Юла вернула Клаусу ножны и, оттолкнув его плечом, зашагала к выходу. Клаус поправил сумку на плече и нехотя пошел за ней.

Она очень уверенно и твердо шла вперед, не раздумывая выбирала дорогу на перекрестках. Поэтому Клаус подумал, что ослышался, когда она резко остановилась и спросила:

- У тебя есть кто-то на примете?

- Что? Кто на примете?

- Тебе хотелось бы убить кого-то определенного?

- Нет.

- Хорошо, о ком ты будешь меньше всего жалеть?

Конечно, белокурую продавщицу будет больше жалко, чем шулера в шляпе.

- Вон тот парень в шляпе подойдет?

Клаус неопределенно кивнул и отвернулся. Юла подошла к парню в шляпе, замахнулась и ударила – но, как ни странно, промахнулась. Клаус, озираясь, подошел к ней. Немногие прохожие не обращали внимания на их преступление.

- Нужно вызвать их агрессию.

Клаус глубоко вздохнул. Ему не нравится, он не хочет вызывать агрессию и тем более кого-то убивать. Но ему очень нужно выбраться. Парни на станции... гномы... только поэтому... Клаус достал из сумки красную карту и спрятал ее в карман комбинезона. Карта топорщилась – зато Клаус знает проверенный способ вызвать агрессию если не у этого парня, то у его телохранителей уж точно. Клаус подошел вплотную к парню:

- Сыграем?

- У кого красная, тот и победил.

- Договорились.

- Черная.

- Красная. – Клаус даже не протянул руку к колоде.

- У тебя желтая.

- Нет, у меня красная. - Клаус помахал картой перед глазами парня. Под кадыком закипала злость.

- Красная! Ты проиграл.

- Нет - у меня красная. Клаус едва сдерживался, чтобы не ударить парня в шляпе по пустому улыбчивому лицу. За его спиной появились спасительные дружинники. Юла и Клаус попятились в сторону переулка.

- А ты хитрец, Клаус.

Он не успел ответить на комплимент – стражник замахнулся и больно ударил его по плечу. И тут же принял кривой меч Юлы под четвертое ребро. Если такое было предусмотрено его анатомией. Второй стражник остановился на полпути и повернул назад к середине площади. Пока Юла обыскивала карманы стражника, Клаус переводил дыхание.

- Теперь твоя очередь. Давай пояс.

Юла рассмеялась легко, как в первый день их знакомства.

- Это только один. А мне надо пять. Для одного мне бы помощь не понадобилась.

- Так много на примете у меня нет.

- Я знаю, где найти свеженькое мясо. - Юла весело улыбнулась и затрусила по мостовой, позвякивая броней.

Клауса передернуло – для нее это только "мясо". И он тоже "мясо", в данный момент более полезное в живом состоянии. Главное не перестать быть нужным до того, как пояс окажется в его руках. Вот кто главный враг и чьего удара следует опасаться больше всего. Мясо...

Они бежали долго, снимая уровень за уровнем. Вместо тусклого неба над головой замелькали перекрытия потолка. Наверное, они на каком-то подземном уровне. Или в здании. Клаус видел только голени Юлы, стараясь не отставать. Как долго они бегут?

Юла остановилась у тяжелой двери, прижала палец к губам и лукаво прошептала:

- Тише. Мы в их бане. Смотри не поймай дротик.

И не дожидаясь ответа, Юла выбила дверь ногой. Баня больше походила на клуб: горожане сидели за столами в одежде, напоминавшей пижамы или старинное белье. Юла не долго думая подскочила к ближайшему и... Всего горожан тут было шестеро. Без шляп и кафтанов они практически не отличались друг от друга. Высокий молодой человек из угла метнул дротик и попал в грудь Клауса. Но легкий снаряд отскочил от комбинезона. Только сейчас Клаус достал оружие. В двух шагах от него анфас стоял растерянный горожанин в голубом трико. Жалкий вид, трясущиеся конечности... Рука Клауса размахнулась – и он упал на безоружного беззащитного беднягу. Оба повалились на пол. Клаус быстро поднялся – взгляд жертвы остекленел. Как это произошло? Клаус обернулся - за спиной стояла Юла и насмешливо улыбалась.

- Пойдем, зорро.

- Все?

- Да. Поздравляю с боевым крещением.

- Это ты...

- Юла пожала плечами.

Она снова была веселой и ласковой, игриво касалась Клауса по пути. В одном из сумеречных дворов Юла присела на край газона и распустила тугой узел волос на затылке. Точь-в-точь такой двор, в котором Клаус пробовал гномовские напитки... Они оба устали. Но даже это не мешало Клаусу задавать миллион вопросов.

- Юла, откуда ты знала, что они там?

- Они часто там кучкуются. Даже им надо как-то развлекаться.

- Почему даже им?

Юла загадочно улыбнулась. Как улыбаются родители, когда дети спрашивают, далеко ли до луны, почему трава зеленая и откуда они взялись.

- Потому что они отличаются от нас.

- Чем они отличаются? – и кто такие «мы»? Клаус понимал, что он и Юла совершенно разные существа. Она – плек. А он… может и он тоже?

- Они родились здесь. А мы пришли сюда, потому что сами захотели.

Плеки пришли сюда, потому что сами захотели убивать всех подряд. Горожане здесь родились. Гномы спасают свою цивилизацию, а Клаус ищет выход из этого дурацкого замкнутого круга.

- А можно как-то внешне отличить горожанина от пле… от «нас»?

- Чаще всего они одеты в смешные костюмы. Хотя… это как-то с опытом приходит. Может, какое-то другое выражение в глазах. Не ищущее, не воинствующее – все-таки это мы сражаемся, а они дома. – Юла вздохнула. Ей тоже хочется иногда почувствовать себя дома. Но когда за тобой охотятся каждое мгновение…

- А гномы – горожане или…

- Гномы – это отдельная тема. Хитрые они. Большинство гномов – горожане. Но есть и игроки. Впрочем – последних очень мало.

- Почему?

- Потому что они здесь долго не живут. – Юла презрительно искривила губы. – Это не их территория.

- А где их территория?

- Под землей.

- А здесь чья?

Юла грустно усмехнулась.

- Как бы наша.

- Плеков…

- Что?

- Они называют вас «плеки».

- Это какое-то ругательство? – печаль снова сменилась злым презрением.

- Не знаю. Скорее всего, да – вы, кажется, не очень дружите.

Оба затихли. Юла вспоминала ненависть в глазах карликов. Клаус – слабого малыша в окружении трех вооруженных плеков, ворох одежды вместо Угрика…

- Как ты здесь оказался, Клаус?

- Ребята на станции и гномы... когда вырубилось все в моем жилище...

- Ах, да-да... - Юла явно была разочарована верностью Клауса своей легенде.

- А ты?

- А я... шла-шла по дорожке, и тут оп! – Юла рассмеялась. - Я училась в университете. На математика, да-да... Я носила очки и полосатые гольфы. - Она манерно закатила глаза. – Скучно... в сети интереснее. Для игр меня звали Инфинити, для чатов – Аква.

- Аква?

- Да, а что?

- Я, кажется, знаю тебя.

- Да? А как тебя там звали?

- Клаус.

- А... ну да... Может быть. Мало ли. А потом здесь – и больше ничего не осталось. Тут некогда скучать. – Юла печально улыбнулась и посмотрела Клаусу в глаза.

Но Клаус не слушал. Это же Аква. Как он мог не узнать ее печальных глаз? Эти разговоры, слишком чувственные для умной девушки, слишком умные для красивой. И вот она так близко – а он уже почти забыл ее, как приятный сон. Клаус прикоснулся ладонью к ее щеке... ночь, стрекот запрограммированного кузнечика, сухие теплые губы... именно так он и представлял себе этот поцелуй.

- Уже поздно. Пора возвращаться.

И они побежали назад, в дом №135, где живут игроки, а не люди.



- Эй, Джэк? Эй!

Буги уже полчаса не может добудиться этих остолопов.

- Эй, Джэк!

- Что! Кто здесь?

- Нас нашли, Джэк.

- Где я?

В кромешной темноте кто-то трогал его за руки, за лицо… Джэк был на побережье, он плавал в холодной воде, захлебывался, чуть не тонул… Потом вдохнул глубоко, открыл глаза – и тьма поглотила его. Может, он умер? Кто его дергает и зовет? Черти тянут на кипящую сковороду?

Рискуя слить остатки кислорода, Буги поджег спичку.

- Джэк, это я, Буги. Нас нашли. Они с другой стороны. Копают к нашему люку. Надо помочь. Садись за генератор.

- Что? А – Буги! Мы еще живы?

- Еще да. Но если будешь прикидываться матрацем и дальше – то ненадолго.

- А где Панда?

- Не знаю. Заводи генератор – будем его искать.

- Ага.

Наконец-то... А кто их нашел? Может это мародеры и бандиты? Или ети... Да какая разница! Лишь бы выбраться отсюда. Пусть даже назад на дождливое побережье.



Вот она, эта божественная, долгожданная Станция. Но что с ней? Она холодная и темная. Ни тепла, ни света, ни надежды. Че обманул их? Как долго они обманывали сами себя! Тут только кучка неудачников, которые сами ждут, чтобы их спасли. И, черт возьми, где подевался этот одноногий плут?



Голова болит как в похмелье. Клаус снова в коморке с ободранной дверью. И сегодня это его особенно раздражает. Надоело играть в игру, правил и целей которой он не знает. На полке – пузырек, пирожок и записка с заданием. Сегодня задание простое – убить игрока.

Клаус спокойно дожевал пирожок. Пересчитал сокровища в мешке – кое-что прибавилось после вчерашнего визита в баню. Зайти бы к Юле за поясом. Заодно и задачку обсудить… Клаус поймал себя на мысли, что Юла в принципе тоже игрок и… брось ты – это же Юла, Аква! Совсем уже не Аква. И Юла на его месте ни минуты бы не колебалась.

Клаус шел по коридору – и не знал, зачем. За советом – или за фрагом. Прочь сомнения. Клаус распахивает дверь Юлы и влетает внутрь.

В келье пусто. Вещи все на месте: побрякушки на полке, ножи и сабли – под кроватью. Подпоясанный комбинезон смят на кровати – будто Юла из него испарилась. Сумка под ногами вывернута наизнанку. Сейф в углу явно ковыряли – но так и не открыли. Клаус аккуратно прикрывает дверь.

Так… значит, Аква… Он четко помнит шуточный разговор с ней, когда они вместе придумывали имя ее питомцу. Кажется, черепашке. 8 букв, побольше шипящих. Зачем черепашке шипящие? Женское. Шульц не подошло. Швабра – коротко. Штрудель – мужское. Шаурма – кошачье какое-то. Клаус улыбнулся. Аква…

Он быстро посчитал числовой эквивалент шкварки – вышло 72318210. Сейф довольно щелкнул и открылся. В единственном отделении горкой лежали крупные белые камни. Клаус вздохнул – Юла этого заслуживает, но Аква… расслабься, друг – это уже давно не Аква. И была ли когда-то такая?

С тяжелым сердцем и тяжелой сумкой Клаус вышел из пустой комнаты. Все, надоело играть по правилам. Сейчас же вон из этой конуры.

- Добрый день, голубчик.

Клаус не ожидал такого внимания. В этой комнате, по рассказам Юлы, обитает библиотекарь.

- Добрый.

- Вы не Юлу ищете? – незнакомец с ног до головы осмотрел Клауса, особенно задержавшись на тяжелой сумке.

- Да, где она?

- Ты совсем немного опоздал. Ее убили до тебя. – Библиотекарь противно захихикал.

- Кто? – Клаус спросил скорее из вежливости.

- Я. Впрочем, какая разница.

- За что?

- Ничего личного. Просто надо было убить игрока. Как и тебе. – Чеширская улыбка съела маленькие глазки очкарика.

- Я не хочу никого убивать. Мне не нравится убивать.

- О, дружок – кому же нравится? Но сегодня за убийство игрока дают доступ к телепорту. Это дорогого стоит. Невиданная щедрость. За последние несколько сезонов всего трижды… небывалая щедрость.

- И что интересного в этом телепорте?

- Это свобода.

- Это выход?

- Нет, это гораздо больше. Это свобода выбора! Ты можешь начать все сначала, стать другим. Или наоборот – обогнать всех, подняться неизмеримо высоко в два прыжка. Выбрать время и пространство. Это возможность вырваться из линейности – проскочить поперек пару витков. Если бы у наших предков был телепорт…

Кирка и непонятные банки – лишнее. В сумке 47 камней. Остальные 13 найдем по дороге. Сегодня все решится. Если не удастся прорваться – что ж… зато наконец-то закончится этот дурной сон.

Клаус в три шага оказывается у выхода. Вряд ли он будет скучать. Вперед.

Из-за угла выбегает Юла – но темная завеса за Клаусом уже сомкнулась.





10

Он снова появился в поле зрения. Теперь ети агрессивен и еще более опасен. Зафиксировано несколько случаев нападения на людей. Его нужно немедленно схватить и обезвредить. Будьте осторожны. Желательно взять зверя живым. Благодаря высокой обучаемости он может показаться вам разумным существом. Это не снижает его социальной опасности. В случае прямой угрозы жизни – стрелять на поражение. И учтите – он может быть вооружен и атаковать.



Из каждой подворотни за Клаусом наблюдает десяток глаз. Несколько плеков ненавязчиво преследуют его. Но ему некогда отвлекаться на такие мелочи. Чуть не сбив аппетитного гнома с толстой сумкой, он только ускоряет шаг.

Было бы здорово не попасть под нож доброжелателей, которые хотят сегодня пробраться к телепорту за чужой счет. Так, а здесь куда сворачивать? Сегодня здесь нет реки людей с заметным течением. Все затаились по углам – и ждут легкомысленного новичка, чтобы отнять у него жизнь. Кажется, тут. Почему бы тому гному снова не показать ему дорогу? Может, сюда?

Клаус пытается не вспоминать детали, а довериться интуиции. Да… тогда он гнался за гномом, а не запоминал маршрут. Ох и хитрые они… наверное, сюда. Вот, впереди будто бы открытое пространство. Может, не стоит торопиться вступать в рукопашную схватку с кольцом стражей под Центром?

Цветочный магазин, кулинарная лавка, аптека – то, что нужно. Клаус зашел в дверь, задевая колокольчик, и окунулся в сумерки. Дурманящий запах. Ничего себе аптека.

- Тебе чего?

Лохматая женщина неопределенного возраста недоверчиво щурилась на покупателя. А Клаус думал, что все продавщицы в этом городе белокурые и милые.

- Мне… мне зелье для невидимости.

Старая ведьма задумалась. Наверное, стоило зайти в магическую лавку, а не в аптеку…

- А какой у тебя уровень?

Ничего себе. Юла говорила, что горожане… разве ей не все равно? Клаус достал из кармана приготовленный полтинник и положил на прилавок, укрытый темным бархатом.

Хозяйка лавки молча взяла монету и поставила на прилавок крошечный пузырек. В темноте не разглядеть, есть ли там вообще что-то. От тяжелого запаха уже кружилась голова и Клаус поспешил выйти на воздух. Заветный пузырек страшно опускать в карман – еще затеряется. Вот из-за этого угла его почти не видно с площади. Клаус открыл зелье, выдохнул… Стоп. Сколько нужно выпить? Зачем аптекарша спрашивала про уровень?

Из-за угла – торопливые шаги.

- Где он?

- Вот только был тут! Сюда!

Твое здоровье, мама! Что-то произошло?

Трое на бегу чуть не сбили Клауса с ног.

- Да где же он?

- Наверное, забежал в лавку.

- Как можно потерять такого громилу! Скорее – ты туда, ты – в аптеку.

Ага, похоже действует. Клаус рванул в сторону площади – но вместо стремительного прыжка его ноги передвинулись не больше чем на сантиметр. Похоже, у этой микстурки есть побочный эффект.

Еще дюйм, еще ступня, подтянем левую… Стражи не поворачивают шлемы в его сторону. Это хорошо. Клаус вползает в круг. Какая невероятно тяжелая сумка. Камушки – вы пришли. Надо действовать осторожно – неизвестно, останутся ли камни невидимыми, когда покинут сумку. Словно в кастрюле с киселем, Клаус выкладывал корявый камень за камнем. И камни, касаясь углублений, сами плотно ложились на места. Сорок два, сорок три… Теперь самое интересное. И откуда они взялись внутри спирали? И как это они сами…

Навстречу Клаусу с другой стороны спирали кто-то тоже вкладывал камни. Еще три – и… На площадь вбежал целый отряд. Они не долго оглядывались. Юла махнула рукой в центр площади – и все кинулись туда. Еще один – круг зеленого огня вспыхнул, раскидывая стражей. Ничего себе. Клаус поднялся на ноги. Над ненастоящим огнем не было марева, и он отчетливо видел, как мечутся стражи и преследователи на площади. А среди суеты не шевелясь стояла Юла и в упор смотрела на него. Клаус поднял голову вверх, подпрыгнул, влез на лестницу и нырнул в Центр.

Че сбросил тяжелый капюшон и отряхнул сажу с рукава. Здесь его не должны заприметить злобные плеки. Да и они все сейчас заняты другим. Эх, вот бы этому здоровяку удалось. Гномы не привыкли кому-то помогать. Но пускай эти камни будут в твою память, Угрик. Теперь можно и домой. Скрывшись под тяжелым капюшоном, Че исчез в сумерках вражеского города.



Красный свет, духота, жар… Именно так представляется центр земли по школьным учебникам: магма, ядро, все шипит… Комбинезон в порядке, но лицо и руки печет. Непонятно, с какой стороны Клаус зашел в этот лабиринт. Но, кажется, он знает его форму. Клаус пополз по стене, углубляясь в сердцевину ракушки. Потолок все ниже, и противоположная стена приближается. Зато уже меньше печет. И красный свет остается где-то позади, рисует длинную тень на пути. Клаус пригнул голову. Теперь встал на четвереньки. Может, он ошибся? Надо было в другую сторону? Оттуда, из глубины ракушки повеяло прохладой. Клаус сбросил мешок, переложил в карманы навигатор, два здоровья и одну силу и пополз, соскребая ножиком пыль с нехоженого пола лабиринта. За новым поворотом открывается зал. Клаус падает на пол. Голубоватый свет… хорошо…

- Эй, мистер! Где здесь верх?

Серьезный парень в синем костюме с тяжелой булавой наперевес стоял над головой Клауса. И откуда он взялся? Клаус встал, поправил драгоценности в карманах. Парень махнул рукой и испарился. То есть – он зашел в одну из четырех дверей по сторонам зала. И кстати – из одной из таких выпал Клаус. Но из какой?

Из двух противоположных дверей одновременно появились два стражника в латах. Надо найти место поспокойнее – Клаус прижался к четвертой двери в надежде просочиться сквозь нее. Сработало! Но его засекли, и из соседнего зала Клаус снова свернул в бесплотную дверь. И еще раз. Теперь он окончательно запутался – зато стражники оторвались. Может, ему бы и удалось перерезать им горло раньше, чем они замахнулись своими неуклюжими алебардами. И скорее всего бы удалось… нет, Клаус больше не играет в эту игру. Он хочет наружу. В снег – пусть даже так. За новой дверью – снова тоннель. Клаус бежит, оборачивается и тут же налетает на очередного искателя приключений в желтом костюме. Тот отскакивает и направляет на Клауса нечто, похожее на огнестрельное оружие. Ну вот… Страшно кривясь и отворачиваясь от цели, желтый стреляет и промахивается. Но радоваться рано – грохот выстрела обозлил и успокоил противника. Желтый смотрит на мишень – и Клаусу не уйти. Может, он успеет метнуть нож? Да что уже терять! Клаус, отдавшись инстинкту, обнимает пальцами рукоять ножа…

Но метнуть ничего Клаус не успел. Рука врага дрогнула, он отвел дуло и заплакал.

Клаус облегченно вздохнул и боком, чтобы не поворачиваться спиной к пушке, пошел по коридору.

- Эй, не бросай меня здесь. – Желтый всхлипывал и вытирал нос рукавом.

- Кто ты?

- Я Ньюклер, можно просто Ньюк.

- Ясно.

- Меня убьют здесь!

- Зачем же ты пришел?

- Я могу быть полезным. Я много знаю об этом месте – специально изучал… тише… они идут. Нам сюда.

Ньюк зажал Клауса в нишу в стене – стражи, гремя доспехами, прошли мимо.

- Они реагируют на движение и тепло, если долго стоишь рядом. – Клаус вспомнил, как Юла шла слишком близко и касалась его. Это у них у всех такая привычка?

- А теперь куда?

- А куда тебе нужно? – Ньюк из благодарности готов был поработать проводником для своего спасителя.

- На выход.

- О, да ты хитрец. – Ньюк добродушно улыбнулся и сразу же заговорщицки прищурился. – Многие думают, что выхода нет. Нам сюда. Они думают, что цель игры… впрочем – у каждого своя цель. Но игра – на прохождение все-таки. Здесь направо. Они тоже могут, но просто не хотят выходить. А потом уже не могут. Или может они вообще не могут, потому что… не хватает чего-то. Ну там, уровень не тот или квест слишком сложный. Пригнись – и вперед. Вообще-то я считаю… хотя – немногие могут пройти, в этом ведь и есть… Сейчас налево и вниз. Это не каждому под силу.

Клаус послушно поворачивал и старался не вслушиваться в лишний шум и уст своего проводника.

- Здесь всего 27 уровней, но дальше 20го еще никто… ноги выше поднимай – тут маленькие порожки встречаются. Первые 10 уровней снаружи. В основном там все и бегают. Потому что весело – зверушки, цветочки. А потом – еще 10 здесь. Сюда можно только на 11м – тише, отвернись, эти не видят тебя, если ты их не видишь. А у меня всего 7й.

Ньюк скромно улыбнулся и повыше поднял нос. Клаус слушал вполуха, думал о выходе и решил своим уровнем не хвастаться.

- Как же ты пробрался сюда?

- Ну… удалось их немного обхитрить.

- Давно ты здесь?

- Несколько часов. Сегодня же викторина. Тут больше народу, чем обычно. Вообще-то каждый день кучу народу сливают – и сегодня. Просто не всем сюда надо. Хотя многие считают… ой, забыл напомнить, что когда зеленоватый свет, надо пригнуться – тут потолки…

Светящийся осколок со свистом скользнул по стене. Клаус быстро присел и потянул вниз оглушенного Ньюка. В темноте блеснула бижутерия и страшные глаза. Клаус достал ножик, прицелился – вдруг над ухом раздался выстрел и страшные глаза погасли.

- Ньюк?

- А это оказывается легче, чем я думал. – Ньюк смеялся, и какое-то странное выражение жажды крови появилось на его пухлом розовом лице. – Это первый…

- Как же ты добрался до 7го уровня?

- Я полезный компаньон. А в команде и успехи делятся на всех.

- Куда теперь?

- Надо проверить, нет ли чего полезного у нашего приятеля.

Ньюк пренебрежительно пошевелил ногой труп. Клаус вздохнул и отвернулся. Оба Молча присели и обыскали игрока. Клаус взял его огнестрельное оружие и четыре обоймы. Ньюку достались баночки и бижутерия.

- Хорошо бы и ботинки взять… но свои бросать жалко. А тебе бы подошли…

- Не мой размер. Пойдем. – Клаусу хотелось поскорее избавиться от накатившей тошноты. Неужели это он хладнокровно убил… прикасался к еще теплому, почти живому существу, у которого он только что отнял жизнь.

Ньюк бодро и весело шагал вперед. Клаус немного отстал и обернулся – темная тень растаяла в зеленоватом свечении коридора.

Каждый думал о своем, обтирая боками узкий проход. На пороге сверкающего зала Ньюк остановился.

- Держи – это выносливость.

Клаус взял бутылочку с прозрачной жидкостью.

- Дальше будет холодно.

- Твое здоровье!
- За нашу силу и победу!

Клаус насчитал семь дверей из зала, вместе с той, через которую они вошли.

- На 17м уровне открывается вот эта дверь – наверх. На «чердаке»… то есть – в башне, живет Агаплекрис. Или как-то так… Жуткое имя… и кто такие придумывает? Если его убить… впрочем – с чердака еще никто не возвращался.

Клауса больше привлекла небольшая серая дверь, которая терялась на фоне стен.

- О, хороший выбор. Это «сердце города». Неприметная дверь скрывает цветок бессмертия и телепорт.

Клаус взялся за ручку – ему туда.

- Эй, не спеши. У нас нет кода доступа.

Ньюк был прав – ручка не поворачивалась и дверь казалась нарисованной. Но Клаусу плевать на правила – он откроет эту дверь и наконец-то выберется отсюда. Ага, между стеной и дверью все-таки есть зазор. Если дверь открывается – открыть ее вопрос времени. А Клаус никуда не торопится. Поднажмем. А может – в другую сторону?

- Ох уж эти фанаты…

Ньюк осмотрел другие двери. Три из них легко открывались в темноту.

- Слушай, может, посетим «Печку»? Там есть чем поживиться.

Клаус не слышал. Еще миллиметр отвоеван.

Почему бы не бросить его здесь? У игры есть правила – ты или играешь по ним, или не играешь вообще. Вот и пускай скребется здесь. Ньюк-то знает… Но чернота за дверями пугает. А этот чудак мог бы ему здорово пригодиться… Странно, что он вообще так долго протянул… и как он тут оказался со своим подходом и абсолютным непониманием…

Ногти ободраны в кровь. Руки не слушаются – но Клаус не отступится. Зал смеется над ним. Дверь то уступает – то снова каменеет. Но ему уже все равно. Или попасть внутрь – или умереть от голода и перенапряжения здесь. Клаус надавливает плечом – и без сознания падает в прохладную темноту.

Ничего себе. Громиле удалось! Ньюк в шоке. Ха! Сегодня же викторина! А этот Клаус не забыл…

- Эй, вставай! Ну же!

Ньюк перевел три баночки здоровья, пока этого верзилу удалось добудиться.

- Где я?

- Велкам ту зи риал ворлд.

Клаус встал и огляделся. Темная комната, улыбка Ньюка, стол с горящими кнопками.

- Телепорт…

- Ага, а где-то там – колодец, а на его дне – цветок бессмертия.

Клаус гладил круглые края стола. То ли чтобы убедиться, что это не сон, то ли просто механически…

Он искал за странными словосочетаниями одно заветное слово.

- Свобода… выбор… Подземелье гномов?

– Нас там очень ждут с ножичками.

- Шпионская орбитальная станция…

- Интересно, это до того, как ее сбили, или после?

- Нора ети, Логово учителей…

- О, эти научат тебя, как мучительно сдохнуть от их хитрых изобретений. – Похоже, у парня есть ответы на все вопросы.

- Обитель демонов…

- Чумная деревня в лесу.

- Где же выбор? В любом случае умереть.

- Да… Как и здесь. Выживет сильнейший. На каждом шагу тебя подстерегают…

Грохот заглушает слова Ньюка. В пучке света откуда-то слева врывается враг в серебристом костюме и наугад палит во все стороны.

Клаус вжался в пол под столом телепорта. Но гость все равно его заметил.

- Привет, Клаус! Как дела?

Кто это?

Кто бы это ни был – на столе зажглась еще одна большая зеленая кнопка. Выход.

-Бывай! – игрок в серебристом костюме уверенно нажал «Логово учителей» и скрылся в темноте.

Клаус как завороженный уставился на зеленую кнопку. И его чуть не задели алебарды вбежавших стражей.

Ньюк успевает нажать какую-то кнопку и исчезает. Клаус, затаив дыхание, плотнее прижимается к стене. Может, тут его не заметят?

Заметили…

Скрежет металла, треск выстрелов, липкая жидкость заливает глаза. И тишина… От тишины болят уши… Левая рука не шевелится. Изображение двухмерное. Ноги не слушаются. Клаус падает на стол. Еще немного… долгожданный, вожделенный выход…



И – раз, и – раз. Не думать о цели, не думать о смысле – вперед. Только вперед. И раз, и раз… Не думать о конце смены, не думать о голоде, усталости… не думать о смысле.

Вдруг ком земли вылетает гному в лицо. Что это? Все пошло вспять? Теперь не гном идет навстречу земле – а земля…

- Ура! Выход! – глухие звуки как сквозь вату доносятся до гномов.

Ньюк перестает рубить и осматривается. Гномы опускают кирки. Еще ком земли – и подземелье заливает непривычный синий неоновый свет. Луч света все шире…

- Буги, скорее сюда! Панда…

Трое узников врываются в желтоватый уютный свет гномовского мира.

- Добро пожаловать!

- Спасибо вам, ребята!

- Нам рабочие руки нужны! Отдыхайте, отсыпайтесь… мы идем на город. Будете в третьей смене.





Сегодня на КПП дежурят новички…

- Здравья желаю.

- Да. Мне в третий блок.

- Товарищ генерал, уже комендантский час.

- Да… я не успел сдать ключи от лаборатории. Не положено уносить ключи.

- Распишитесь.

Руки дрожат… А когда-то его молча пропускали всюду. Прошли те времена. Сейчас все решают сопливые сынки в шелковых рубашечках.

Два караульных поста до лифта. Один возле третьего кабинета. Генерал ловко вступает в ритм шагов караульного и незамеченным пересекает коридор. Капли холодного пота сползают за воротник. Он сухо сглатывает и крадется дальше.

Второго караульного не слышно… Может, повезло – и он отлучился… Генерал выглядывает за угол – и получает в лоб луч фонаря.

- Генерал? Сюда нельзя.

Это не «сынок» - это поганый фриц. Генерал бросает шашку, сквозь дым и дождь пуль прорывается к лифту. Давай-давай, скорее, ржавая консервная банка.

Минус 12й этаж. Нам на «-11» - но там у лифа его будут ждать. Отдышавшись в лифте, генерал летит по лестнице на «-11». Неслышно прикрывает дверь пожарной лестницы. Вот мы и дома.

В две симметричные лазерные скважины вставлено по ключу. Когда пропажу заметят – ему уже будет все равно. Для того, чтобы повернуть их одновременно, генерал ложится грудью на холодную дверь метровой толщины. Ледяной металл обжигает, плечи надрывно ноют, локти выворачивает из суставов, пальцы до белизны костяшек сжимают скользкие ключи… Еще миллиметр, щелчок – и спасение.

Тяжелая дверь бесшумно закрывается за спиной. Это другой мир. Мир хладнокровных экспериментов, мир спокойствия, без эмоций и жизненных страстей. Не вдумываясь, генерал включает все рубильники. Миллион огоньков его не интересует. Только вон та, одна единственная кнопка… Ключи питания предохранителя поворачиваются с трудом… Может, они погнулись на входе? Вряд ли титан так легко повредить…

Вот он, обнаженный нерв человечества. Нет, кнопка не красного цвета. Ядерный цвет жизни – зеленый. Она пульсирует и зовет.

Рука не дрожит. Генерал уверенно и хладнокровно кладет палец на кнопку. Все решено. Он открывает глаза пошире – вот он, судьбоносный момент. Вся история в его правой руке. Генерал твердо смотрит вперед – взгляд упирается в стену бункера. Но генерал видит зеленые луга, молодые леса, смеющихся детей, которые не знают слова «война».



Кнопка идет туго – еще никто никогда ее не нажимал. Но это не остановит сильную руку. До дна! Клаус жмет кнопку до дна.







11



-Вы уверены, что хотите покинуть игру?

- Да.

- Сейчас вы покинете игру. Вы согласны?

- ДА!

Все кружится и мелькает перед глазами. Калейдоскоп никак не зафиксирует картинку. Шум голосов, музыки и еще каких-то звуков. Большое женское лицо – мама… Смешные погремушки, велосипед, Вовка из соседнего подъезда дает откусить яблоко… с самого детства жизнь стремительно проносится перед глазами. Болит ужаленный осой палец, не открываются глаза со сна после ночной прогулки по лесу. Костя – домой! Кружится голова - вокруг визжат девчонки на американских горках. В комнате пахнет хвоей и мандаринами. Румяные щеки у снеговика – это свекла, красные пальцы, никак не пристает, холодно.

Снег забивается в рукава, иглами бьет по лицу. Клаус сидит в белом поле перед своей «хижиной». В голове прояснилось. Теплый свет призывно горит за открытой дверью. Как полезно иногда выходить подышать. Пицца еще теплая.

Пора обновлять машину – из 150 окон только 100 работают адекватно, больше уже висят…

- Привет

Пухлые губки смайла – Аква в сети. Может, сегодня удастся договориться о живом разговоре? Интересно, какой у нее голос? Погода на сутки – солнечно…

Клаус смаргивает – и не может открыть глаза. Шум компьютера угасает. Темно…

- Я уже сказал. Я действительно хочу покинуть игру.

Желтый свет снова приятно обволакивает. Дверь открывается, и мама произносит строгим голосом:

- Костя. Обедать! Прямо сейчас!

В окно скребется зеленая вишня. Каникулы только начались и до сентября еще полно времени. Как хорошо…

- Добрый день. Как самочувствие?

На диване за спиной Клауса сидят трое мужчин в строгих костюмах. Как-то нелепо они смотрятся. Один неуклюжим движением ослабляет и сминает галстук – скорее всего, он одел его впервые после школьного выпускного вечера…

А это все время глупо улыбается. Где-то Клаус его уже видел… но в совершенно другом виде… в большой шляпе…

- Кто вы? Вы из университета?

Вечно мама пытается сосватать его каким-то своим знакомым из университета.

- Ты первый, кто захотел покинуть игру.

- Ну, кроме той сопливой девчонки…

- Да, и того парня с гипсом… он постоянно грыз ногти и что-то шкрябал…

- Да-да, ты первый.

Все трое говорили как один человек, будто бы у них были одни мозги на троих.

- В любом случае – ты первый, кому это удалось.

- У кого хватило решительности…

- То есть решимости…

- Да, решимости

- Чтобы довести дело до конца.

- Три раза сказать «да».

Даже голоса у них звучали одинаково. И они каким-то чудом умудрялись друг друга не перебивать, а подхватывать речь.

- Кто вы?

- Эта игра… Это мы все придумали.

Один скромно опустил глаза, другой гордо приподнял подбородок, а третий продолжал глупо улыбаться.

- Не волнуйся. Это все только игра. Хотя иногда там умирают по-настоящему. Очень часто… Ты сам видел. Мы старались, чтобы казалось, что по-настоящему, даже когда не по-настоящему… но я думаю все равно можно отличить.

- Нет, там все очень натурально.

- Вот эти твои рогатые крокодилы – совсем не натурально. И еда…

- А что еда?

Эти чудаки заспорили – и голоса их сразу стали разными.

Клаус не верил своим ушам:

- Там умирают по-настоящему?

- Но ведь и живут по-настоящему! Сражаются, думают, соперничают, живут, любят, учатся – и умирают.

- И все это не просто так.

- Осмысленно, сознательно

- Мы дарим людям смысл.

- Смысл жизни.

- За который они готовы отдать жизнь.

Клаус не понимал половины этого бреда. Странное трехголовое создание говорило больше само с собой, чем с ним. Долго еще они будут обсуждать какой-то «смысл»? Там стынут котлеты, а мама очень злится, когда котлеты стынут.

- Почему ты решил выйти?

- А? – Клаус не сразу понял, что центральная голова змея горыныча обращается к нему.

- Что тебе не понравилось? Почему ты решил покинуть игру?

- Так вот зачем вы пришли…

- Хорошо бы, конечно, все замечания…

- Но всех мы не сможем учесть…

- Но мы очень постараемся…

- А самое главное – что заставило тебя выйти?

- Ты скажи нам – и мы все исправим.

- Мы хотим, чтобы все было идеально.

- Ты скажи – и мы сможем усовершенствовать игру…

- сделать ее еще лучше, еще интереснее…

- Чтобы из нее больше не хотелось выходить.

- Постой, мальчик, ты куда?

Клаус вскочил, и, лавируя между их цепкими руками, вырвался из комнаты.

- Эй, котлетки…

Мимо кухни, через прихожую, спотыкаясь о тапки. Скорее на выход. Круглая ручка…

Зеленый луг. Как хорошо. Дышится свободно. Тут свежо и тепло. Птички щебечут. В прозрачном воздухе видно как шевелится каждая травинка – отменная 3д графика. Звук шагов – как настоящий. Да ведь Клаус и правда ступает по хрустящей траве.

На сегодня передали хорошую погоду. Клаус поправляет на плечах легкую броню и спешит на гору Сумрака. Там в кузнице его ждут верные гномы. До утра надо сковать кольчугу для поединка с одноглазой Цицерой.

Fatal error

Программа выполнила недопустимую ошибку и будет закрыта. Отправить отчет разработчикам?



Киев, 2008.