Я уже вышел из того возраста, когда сознательно лишаются девственности. При этом самолюбие мое с каждым днем только растет, лишая меня вообще каких-либо шансов на человеческие взаимоотношения.
- Если бы я был телкой, я бы тебе поклонялся, - сказал мне как-то Дима. Вообще-то я не прочь заняться с Димой сексом. Мне уже самому стало интересно от того, что все вокруг уверены, что я гей, а при этом я занимаюсь мелкооптовым гетеросексуальным ****ством.
- А так ты не можешь мне поклоняться?
- Так я тебя боюсь.
Тоже хорошее развитие событий. Глаза опускает, коленки трясутся. Хочет, но боится, чего боится?
- Но ведь хочешь же…
Да, снова опускает глаза. С Димой мы познакомились на какой-то пьянке. Я нажрался до такой степени, что меня просто положили в детской и попытались забыть. В принципе, у них это получилось. Я поспал пару часов, неожиданно мне стало намного трезвее. Проснулся, когда народ разъезжался по домам.
- Ты здесь остаешься? - спросил меня кто-то.
- Да.
В итоге, все разъехались и в квартире остались мы с Димой. Он, собственно, хозяин. Странно, что при этом не он меня спрашивал о том, останусь ли я. Вышли на балкон. Он закурил. Я не курю, но из вежливости попросил сигарету и стал не в затяг портить воздух.
- За сигаретами надо сходить, - сказал он.
- Сходим, - согласился я.
И мы пошли за сигаретами. Он вывел меня из двора, перевел через проспект – огромное, лишенное машин пространство, и повел во дворы, туда, где должен был находиться дежурный ларёк.
- Мы как-то с моей девушкой шли здесь, - рассказывал он мне. – Зимой. И нас буквально ветром сносило. Мы держались друг за друга и скользили по замерзшей дороге. Она тогда приехала ко мне ночевать и сказала, что не даст без гандонов. А девственности я ее лишал без гандонов. Странная она. Она меня в тот вечер очень удивила своим приездом. А потом она меня удивила, когда покончила с собой.
- Веселые истории рассказываешь.
И мы пошли молча. Ночь была очень теплой, на скамейках под подъездами сидели маленькие компашки. За несколько метров от каждой Дима сбавлял шаг.
- Что ты делаешь?
- Смотрю, кто там сидит.
- Зачем?
- Ну а вдруг гопники.
- Ты боишься гопников? – я посмотрел на него: парень с короткой стрижкой в спортивном костюме. На лице не смазливость, а какая-то печать вечного мурла, типична для не совсем тупых жителей окраин.
- Да, постоянно цепляются.
- Гм… а ко мне с пятого класса не приставали. Дим, дело в уверенности. Они ж как животные – всё чувствуют. Согласись, ко мне пристать больше поводов, чем к тебе, но при этом я иду по прямой и ногами притупываю, чтоб шаги слышали. И всё ок, никто не пристает.
В это время мы дошли до ларька. Он оказался закрыт. Чуть дальше была школа. Там звенели стекла – кто-то бил окна. Я специально провел Диму посмотреть - кто. Мы поздоровались и пожелали удачи в неравном бою. На его удивление, обошлось без происшествий. Мы пошли к другому ларьку. Всю дорогу он оборачивался.
- Что ты опять делаешь?
- А как я узнаю, что они за нами идут?
- Я тебе скажу.
- Но всё же.
- Слушай, - принял я его игру. – Сейчас доходим до конца моста. С моста уже не спрыгнем – внизу рельсы. А вот за мостом – откос в кустах. Если что – падаем туда, следом они по любому не кинутся.
- Хорошо… - совсем не понял он иронии.
- А потом пойдем дворами. Не по проспекту, чтоб не светиться, а дворами. Понял? Если что – разбегаемся и встречаемся в кустах возле твоего подъезда.
- Хорошо. У меня тут недалеко был случай. Шел я как-то с пивом. Смотрю – они следом идут. А я иду и по телефону разговариваю. А они совсем рядом. Я так телефон кладу, разворачиваюсь и выливаю на них пиво. Они опешили, а я дёру. На силу убежал! А потом как-то иду и слышу – это тот, с пивом! Так я по проспекту между полос бежал. Они зассали, суки.
- Та да, ты отчаянный…
Мы купили сигарет и вернулись домой. Покурили. Он показал мне на компе фотографию кладбища с комментарием – вот это моя девушка.
- И что, после этого у тебя никого не было?
- Были…
- Тупо.
- Что?
- Не… не обращай внимания.
Я лег на ту же кровать, где уже спал сегодня, а он из солидарности прилег на другую. В полусне рассказывал о своем ****стве. Некоторые парни уверены, что чем большим ширпотребом они себя выставят, тем более привлекательными окажутся в глазах окружающих. Он же хочет меня! И всячески пытается показать, какой он активный гетеросексуал, чтоб у меня даже мысли не возникло. Блин, это ж надо, какая у меня репутация.
- У тебя нога дергается, - заметил я.
- Это я ей шевелю, - серьезно ответил он.
- А парни у тебя были? – окончательно решил я прекратить этот поток выдуманных эротических приключений.
- Ну… - «Значит были» - додумал я. – Да. В одиннадцатом классе.
- А потом что случилось?
- Да всём из-за того урода на море.
- Расскажи.
- Не буду.
- А меня ты хочешь?
- В одиннадцатом классе ответил бы не задумываясь.
- А сейчас что?
- Гм… сейчас я влюблен... – снова начал врать он. – И могу думать только о ней.
- Ну хоть поцеловать такую красоту можно?
- Да.
Я встал и пошел к его кровати. Ээээ – попытался возразить он, но закрыл глаза и открыл рот. Такое впечатление, что он язык проглотил, потому что я так и не смог его найти. При этом он старательно шевелил губами. Странная методика. Я лег к нему в кровать.
- Что ты делаешь?! – проснулся он.
- Расслабься, - полез я рукой под одеяло.
- Нет…
- Да ладно, - пытался я найти хоть какие-то уплотнения. И не находил. Всё было мягко, как в бисквитном торте.
- Неееееет. – протянул он и, взяв меня на руки, отнес на мою кровать.
Спортсмен хренов! Я обхватил его и не давал разогнуться. Еще поцелуй. Я попытался его повалить, но он устоял. Сволочь. Еще и уперся руками в кровать, чтоб точно не упасть.
- Ну почему?
- Не знаю…
- Но ты ведь хочешь.
- Я тебе утром скажу.
- Блин! Нельзя так людям кайф обламывать!
Утром оба делали вид, что ничего не происходит. Потом, через две недели, на мое замечание о том, что он плохо целуется, Дима искренне удивится «А мы с тобой целовались?» Но это будет, когда я доведу его до паники. Не мудрено за быть с чего всё начиналось.
- А почему ты меня боишься?
- Не скажу.
- Ну скажи!
- Я ж не для того сказал «Не скажу», чтобы сразу говорить.
- Потому что ты думаешь, что я читаю твои мысли?
Терпеть не могу, когда сначала не берут трубку, а потом отключают телефон. В такие моменты, я уверен, что являюсь абсолютным чмом. Я собираюсь ехать к Диме в пансионат. Он бросил всё и поехал отдыхать, оставив вывороченными жилы наших недосказанных ощущений.
- Слушай, чувак! – говорит он мне по телефону. – Тут ситуация поменялась. Я сам бомжую, ночую где попало, мне негде тебя положить.
- Ну тогда найди комнату. Я заплачу. Если что, переночуешь у меня, бездомный ты наш.
- Я попробую, но ничего не обещаю.
Врет, нагло врет. Выстроил себе какую-то неясную систему ценностей, сам же ее боится, сам же ей пытается соответствовать, но ничего не выходит. Потому что слабый. Вот даже соврать ничего толком не может. Да просто бы сказал «Не приезжай!».
- Только у меня тут друг. Он жесткий стаф.
- Кто?
- Ну рабочий парень.
- Это ты к чему?
- К тому, чтобы ты ко мне не приставал.
- Ну, я постараюсь, хотя мне будет трудно.
Сказать «Не приезжай!» у него духу так и не хватило, и он заставил меня нервничать, отключив телефон накануне. Но я упертый до ужаса. До головокружения упертый. Даже когда дело совсем провальное, я всё равно пру. И я был уверен, что поеду, во что бы то ни стало, найду этот гребаный пансионат «Техник» и подниму на уши всех присутствующих, чтобы только посмотреть в его бесстыжие глаза.
Но не пришлось. Он в итоге перезвонил сам, попросил купить еды и водки, потому что они сидят без денег. А койкоместо они мне нашли.
Да, для трех парней, собиравшихся отдыхать здесь еще как минимум 4 дня холодильник был ужасающе пуст. Все же стоило фразу про продукты воспринимать буквально, а так я затарился выпивкой.
- И как вы тут развлекаетесь?
- На дискотеку ходим… - ответил мне тот самый «стаф». – Вчера Димон каких-то жутких баб выцепил.
- Да, на водку телки ведутся, - подтвердил Дима.
- А разводятся ли?
- Ну да…
- Я так понял, что вы тут по принципу «Какая даст, та и твоя» живете.
- *** знает…
- Ну а чё лукавить.
- Я, кажется, влюблен, - попытался оправдаться Дима.
- Когда влюблен, то не кажется, а уверен на 100%. Вот я влюблен. И могу смело об этом говорить. В первый раз в жизни.
Дима занервничал и стал отводить глаза, чтобы не упереться в мои. Я знал, что если смогу сейчас поймать его взгляд, то мальчика током прошибет. «Стаф» что-то почувствовал и выдал неимоверный финт:
- Мне кажется, я тебя понимаю.
И в этот момент, я понял, что нифига это не стаф, а нормальный пацан Виталик. Дима от этих слов потерял бдительность и посмотрел на меня. Готово! Снова руки задрожали, снова не знаем, что сказать. Ну почему, если он этого так хочет, он этого так боится?
- А я вчера в глаза целый час смотрел, - начал он через паузы.
- Значит глаза пустые. Вот Виталик, посмотри на меня. В глаза. Как долго выдержишь? – и я посмотрел на Веталя так, как смотрел на Диму. Засекли время, хватило на полторы минуты. – А ты и минуты не выдержишь, сказал я Диме.
- Да, ты меня испепелишь.
- Ладно, хрен с ним, пошли на дискотеку, - очень элегантно разрулил ситуацию Виталик.
На площадке было множество детей. Как, в принципе, на любой курортной дискотеке. Там же была и «возлюбленная» Димы. Я себе такой ее и представлял – девочка, которая ведется на водку и готова трахаться без презерватива с первым встречным. Мне даже самому стало интересно с ней. Чтобы посмотреть на Димкину реакцию. Уже через 5 минут после знакомства мы танцевали и я держал ее за задницу.
- Идем на другую дискотеку. Там круче! – проорал он мне на ухо.
- Сейчас, нужно Катю найти.
- Да ладно, сама потом найдется.
- А ты ревнуешь?
- Нет.
- Да-да-да. Может быть хочешь быть на ее месте?
- Вы мне все кажетесь извращенцами.
- Перестань так говорить. Вы все! Ты же умный мальчик. Говори – ты мне кажешься извращенцем. Ну давай же! Сделай мне приятное. Повторяй – ты мне кажешься извращенцем! Ну же!
- Да пошел ты!
И он убежал. Я подождал немного и пошел за ним следом. По аллее, вышел за территорию, по дороге, к реке. Вот я уже досчитал про себя до ста и он сбавил шаг. На берегу он нашел беседку и сел в нее. Что-то пощелкал в телефоне, а когда погасла подсветка оказался в темноте. Теперь я его не вижу. Я вышел на берег и пошел по хорошо освещенной луной тропинке. Можно было подкрасться вплотную к беседке по темной стороне, но я хотел, чтобы он видел меня и слышал мои шаги. И шел я медленно.
- Ну что ты делаешь? Не нужно истерик. Я же тебе ничего плохого не сделал.
- Еще чего не хватало!
- И не сделаю.
- Почему же?
- Потому что люблю тебя.
Он замолчал. Хорошо, что мы сейчас не видим друг друга.
- Мне никто так еще не говорил… Наверное, потому что они были не такие умные…
- А может быть потому, что никто не любил тебя так, как я…
- *** знает…
Я нашел его руку, погладил по плечу и развернул голову для поцелуя, но он опустил лицо и сказал «нет».
На следующий день я уехал. Когда он провожал меня до автобусной станции, смотрел мне в глаза. Я уже не пытался его травить взглядом и смотрел сквозь него. Это было долго. Неимоверно долго. Чтобы ему казалось, что ты его любишь, нужно смотреть немножко сквозь него. Он пристального внимания люди разрушаются. «Потом, в городе», - сказал он.
- Ты правда любишь меня?
- Люблю.
- Такого фрика?
- Ты не фрик. Ты хороший. Ты просто запутался, не знаешь, чего хочешь. Я тебе помогу, я буду рядом. Ты же видишь, что я тебя понимаю, как никто другой. Потому что люблю тебя всем сердцем. Мне иногда кажется, что в себе я вижу тебя. Я помогу тебе…
- А я не хочу!
Два дня в городе без него я провел как без кожи. Мне казалось, что все мои ткани отслаиваются друг от друга: мышцы не крепятся к костям, а глаза страшно открыть от мысли, что они могут сейчас выпасть. Он приехал, принял душ, поужинал и позвонил:
- Знаешь, у нас ничего не получится…
- Почему?
- Во вторник ко мне приезжает Катя. Мы с ней будем жить.
- Фигасе… - не сдержался я. – Зачем тебе это?
- Не знаю.
- Зато я знаю. Дима, за всю жизнь ты не принял ни одного самостоятельного решения. Ни одного.
- *** знает.
- Дурак ты, Дима. Я, может быть, единственный человек, которому ты можешь в этой жизни доверять, а ты этим не пользуешься. Ты меня почему-то боишься и прячешься за эту девочку. Ты хочешь что-то доказать, показать, что ты сильный, но при этом ты слабый. Тебе нужен только человек, которому ты мог бы довериться. Который мог бы решать за тебя. И это единственное, решение, которое ты должен принять в этой жизни. Ты должен просто решиться быть честным с самим собой.
- Стать пидарасом?
- Ты уже им стал. Ты всегда им был. И эти твои ****и дешевые – это все от неудовлетворенности. Так и дальше будет идти – ты будешь цепляться за кого попало и они не будут приносить тебе удовлетворения. Потому что тебе нужно другого…
Он молчал.
- Почему ты молчишь?
- Я обдумываю единственное решение в своей жизни. Нет… определенно нет.
Мы созванивались еще не один раз. Он всё время говорил нет. А потом сам стучал мне в аську и писал в контакте, чтобы еще раз сказать нет. Но встретиться со мной он боится, потому что тогда ответ может быть другим. Наверное, это сейчас главный для него страх – встретить человека, который знает о нем то, в чем он сам себе боится признаться. Я знаю, где он живет, знаю в какие аудитории ходит на пары, но я не ищу его, потому что этот шаг должен сделать каждый сам.
«Как бы там ни было, чем бы всё не кончилось, ты никогда меня не забудешь, потому что я смог, что-то изменить в тебе. Но и я тоже выбросить тебя из головы не смогу, потому что во мне ты изменил много больше».