Сошлись как-то вместе эпикуреец и гностик. Ну, курнули, как полагается, и сидя под раскидистым паланкином апельсинового дерева, начали разговор.
- Вот ты как думаешь, - начал гностик, - любовь, не является ли всего лишь разновидностью рабства? Она ведь хочет, что бы ей служили, понимаешь? Вот она говорит мне, «принеси тапки», или «погладь меня здесь»… И я чувствую себя, каким-то слугой просто! У тебя такого не бывает?
- Де нет, - ответил эпикуреец. – Любовь я понимаю так: делай что хочешь, только не вреди другому. Мне вот, совсем не сложно где-то погладить, я делаю это потому, что мне так нравится. И ей приятно и мне. Всё добровольно.
- И чего это со мной стало в последнее время? Старею, что ль? – сетует гностик. – Раньше такого за мной не наблюдалось. У меня тут кореш есть один, как-то смотрю я, а он своей и кофе в постель принесёт, ложечку, салфеточку и тю-тю-тю всякое… Я его даже подколол за это. А потом ловлю себя на мысли, что вот, ну так хочется девочке любимой и ножку поцеловать, пальчики, а потом одёрнусь – ну это же позор просто! Будто я чухан какой-то опущенный!
- Хм… не знаю, - усмехнувшись, говорит эпикуреец. – Со мной такого не бывает, старик. Хочу - делаю, не хочу – не делаю, и забил я на всякие там условности.
- Ну, как же! Вот её нога, и она кладёт тебе её на лицо… а ты облизываешь ей пальцы, как последний мазохист.… Тьфу! – Гностик выразительно передёрнул плечами.
- Ну и что? Если тебе так нравится, ну подыграй, побудь рабом немного – подумаешь? – Главное, что бы всем хорошо было!
- Не знаю, не знаю… - бормочет гностик.
- Да поменьше гоняй, старик, и жизнь наладится!
Гностик пожевал губами, придумывая новый вопрос.
- Как там твоя тётка-то поживает? Не разоспались ещё?
- Да вот давно бы разоспался, да решиться как-то не могу. Мне с ней материально выгодно. Вот найду что-нибудь новое, и тогда гуд бай! Разоспимся.
- А чем же она тебе не нравится? – недоумевает гностик. - Странно как-то! Я давно уже хочу иметь одну.
- Ага, и поэтому ты меняешь их с периодичностью пригородной электрички?
- Да, знаешь… Маюсь что-то, маюсь… Пора валить с этой электрички…
- На пароходе, значит поедешь? – усмехнулся эпикуреец.
- Ага, на паровозе! Знаешь, такие бывают, в Голландии видел: прицепятся друг сзади друга куча людей, и танцуют хоровод. А потом кричат: «А-а-а, куда вы дели наши трусы»? Прикинь? А трусы у них такие смешные, красные в горошек, летят себе как стайка ржавых напильников, - разошёлся было гностик, а потом вдруг осёкся, - ой, извини старик, болтаю много.
- Понимаешь, - продолжил прерванную мысль эпикуреец, - Вот мне с ней хорошо. Если задуматься, я просто счастливчик!
- Да? Ну а что же ты хочешь всё равно срулить?... А-а-а! Понимаю. У тебя с ней духовное несоответствие?
- Ну… наверное да. Вот чисто по плоти – всё нравится, всё устраивает. Я могу делать что хочу. Вот хочу, и валяюсь в ботинках на постели и курю при этом косяк.
- Да, круто… - вздохнул гностик. – А что, это тебе так в кайф, когда доминируешь?
- Да нет. Это у меня не сексуальное извращение, а выражение моей свободы.
- То есть, ты предпочитаешь больше схему: раб – госпожа? Или наоборот, господин – рабыня?
- Да брось ты давай своё штамплёрство! – в негодовании воскликнул эпикуреец. – Не нужны мне эти схемы! Я тебе не Homo Sapiens, что бы такой фенью страдать… Но если уж говорить о схемах, то больше по душе, читай по телу, мне нравятся взаимоотношения типа сын – мать.
- Ну ты даёшь! – округляет глаза сторонник разумного постижения вселенной. – Это уже инцест. Не уверен, но мне кажется, инцест.
- Да я тебе не про кровать же говорю, а вообще, просто люблю, когда она обо мне заботится.
А-а-а, вот как. Ну, тогда понятно. И всё таки, никак не решу для себя, зло любовь, или, всё же, добро?
Добро, - утвердительно кивает эпикуреец. – Просто это мы такие кривые, что любовь принять не можем. А любовь, это та сила, которая держит вселенную и не даёт ей энтропировать.
- А, это типа, всё к себе, всё к рукам прибрать…. Да, есть такая фишка, «дай, - говорит мне, - вот этот кулон». Девочка, конечно, красивенькая, ей бы этот кулон хорошо подошёл бы. Да слышь, старик, мы с тобой в таком космическом городе живём! Пора бы уже забыть, как щи лаптями хлебали! Вот, чисто по человечески хочется: садишься как нормальный чел в свою крутую тачку. Хлоп дверью – поехали! Дядечка в ливрее тебе дорожку раскатывает….
- И ты берёшь бакс, и как Джонни Депп, скрутив его в трубку, резко втягиваешь её в ноздрю? – продолжил за него сторонник чувственного восприятия истины.
- Ага… типа того! – смеётся гностик.
- Не лучше ли не травить себя такими несбыточными вещами? – Жизнь прекрасна и без этих замороченных штук. Мы с тобой кто, философы, или единицы потребления?
- А у тебя разве не философия потребления? – лукаво интересуется гностик.
- Да, потребления, но я не тупо жру и совокупляюсь, а делаю это через призму прозрения, высокой цели. А ты что? В пыли зарылся, - это правильно, это не правильно. Брось ты блох на себе искать.
- Ну а как брось, вот служишь высшей цели, а сам думаешь, ну грех ведь, ну накажут меня за это. Всё голову пригибаю, ожидая хорошей затрещины, а её всё нет и нет. Видимо Он не так уж строго смотрит на нас.
- Вот здесь соглашусь с тобой, - говорит эпикуреец.
- Да…. Вот я и думаю, приходит ко мне девчёнка, но это, наверное, Он посылает мне её, что бы утешить меня в моём одиночестве! А? Как думаешь?
- Очень даже может быть. Во всяком случае, анти-Он не заинтересован в доставлении тебе приятного. Анти-Ему нужно, что бы ты страдал и стоял коленями на рассыпанном горохе. А Он, - эпикуреец даже пальцем показал в Его сторону, - Он хочет тебе только блага.
- Да порой голову ломаешь, Он это, или анти-Он, - сетует гностик. – Вот видишь контуры, но смутно, и не знаешь, что это у него, толи нимб над головой, толи рога срослись…
- Разобраться очень просто, - говорит эпикуреец. – Доставляет это тебе удовольствие, или нет, вот и вся задача.
- Давай тогда уточнимся, удовольствие телу, духу, или душе?
- Да не важно. И телу, и духу, и душе. Вот лежите вы оба голые на кровати…. Может такое быть, что бы телу твоему было хорошо, а душе плохо?
- Может, конечно. Постоянно. Грех он и есть грех.
- Тогда тебе надо гармонизировать тело с душой. Пей гормоны!
- Да, ты прав… - подумав, говорит гностик. – Ко мне ведь часто приходят. Каждому надо что-то запатчить. Да я и денег-то не всегда с них беру. Ну, девчушечки такие красивые все, я смотрю – да это же ангел! Как я могу с неё денег взять? Ты-то, кстати, не собрался ещё запатчить себе обновления?
- Да собираюсь вот, – говорит эпикуреец. - Когда начнём?
- Ну вот, сразу начнём… - деланно возмущается гностик. – Мы ведь с тобой философы, а значит, надо ведь, что бы между нами какие-то и материальные объекты вращались! Как говорил Не помню кто: Дружба – это взаимовыгодный товарообмен.
- Ну ты даёшь. Нет у меня денег, понимаешь, нет. Ты вот без денег сделай – уверен – высшие силы тебя не забудут! Или ты и с любовью тоже товарообмен крутишь? Ты пойми, вот запатчишь мне обновления, а я запатчу тебе. Или ты только себя считаешь носителем истины? Давай не будем думать над тем, что нас разъединяет, а над тем, что соединяет.
- Да, ты прав. Все мы под Ним ходим.
- И не только ходим! Но и лежим, пусть и с женщиной, сидим в отхожем месте, танцуем на трамвайных путях – всё под Ним.
- Нет… - вновь сомневается гностик. – ты уже тут перегибаешь, по-моему. Когда я сижу на толчке, я бы не хотел, что бы Он это видел.
- То есть, это тоже, по-твоему, грех?
- Ну… грех не грех, а какая-то нечистота. Хотя, начинаю думать об этих вещах, - ну ведь и негров он с такими дубинами создал, и девчонок сексуальных… Значит это для чего-то нужно. А если оно нужно, то почему бы не для меня?
- Негров для тебя? – удивился эпикуреец.
- Да что ты! Я ещё не гомосек. Мне и девочек достаточно.
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Так они разговаривали ещё долго, но так и не пришли к общему знаменателю. Каждый остался при своей философии.