XV
Патрик был ошарашен. Он нетерпеливо ерзал на диване, но не знал, что сказать еще. Доводы Чарли были безумными, но в душе Патрика возникали сомнения.
Чарли тоже, казалось, был подавлен собственными словами. Он что-то хотел сказать, но медлил, словно не решался этого произне-сти.
- Тебя что-то гложет, - заметил Патрик. – Давай, говори, что еще ты предполагаешь.
Чарли посмотрел на Патрика.
- Я слышал разговоры о том, что вода в океанах вовсе не так опасна, как нам говорят.
- Но кто это говорит?
- Я даже слышал, что кто-то купался в океане, на пляже нашего города.
- Да это полная чушь! – не выдержал Патрик. – Вода отравлена на много столетий вперед, ведь в нее ухнуло столько ядерных бомб.
- Но ведь если ядерные ракеты были сбиты противовоздушной обороной, то они не могли взорваться, я имею в виду, что никаких ядерных взрывов быть не могло.
- Ну и что? Они могли дать утечку и отравить воду, ведь суммарный заряд всех этих нескольких десятков ракет составлял более ста мегатонн.
- Пусть даже так, - согласился Чарли. – Но ведь океан не стоит на месте. Существует поговорка о том, что нельзя в одну и ту же воду войти дважды. За те несколько лет, что прошли после ядерной войны, течение давно унесло бы всю отравленную воду далеко от наших берегов.
- А что мы знаем об остальных водах? – возразил Патрик. – Ты же сам говорил, что мы живем в информационной блокаде. Что если весь мировой океан подвергся радиоактивному загрязнению? Что если во всем мире творится подобная картина?
- А если наоборот? – Чарли выжидающе смотрел на Патрика. – Что если весь остальной мир живой и здоровый, и понятия не имеет о том, что творится у нас? Может быть, никакие ракеты и вовсе не падали в океан. Может быть, их вообще не было.
- Если это так, тогда откуда взялась эта кислотная гроза, которая смыла всю краску с твоего автомобиля? И почему тогда в нашем городе повышенный радиоактивный фон?
- На этот вопрос я не знаю ответа, - признался Чарли.
- А, вот то-то же. И я не знаю, хотя и положение в остальном мире мне тоже кажется весьма туманным.
Они помолчали. Чарли прошелся по комнате, размышляя.
- Меня смущает одна маленькая деталь.
- Какая же? – спросил Патрик.
- Почему нам запретили вступить в контакт с поисковой группой в Нью-Йорке?
- Просто потому, что голограмма – секретный проект, и она не прошла еще все положенные испытания.
Внезапно Чарли осенила какая-то мысль.
- Послушай! – загоревшимся взглядом он посмотрел на Патрика. – Ведь мы же можем теперь беспрепятственно узнать, что происходит в любой точке земного шара!
Патрик вопросительно посмотрел на Чарли.
- Голограмма! Она дает нам возможность побывать в любой точке земного шара, и даже, возможно, за пределами его!
Лицо Патрика тоже просветлело.
- Мы не знаем, насколько далеко мы можем телепортировать голо-грамму. Но ты прав насчет того, что мы можем хотя бы попытаться побывать в других странах.
Чувство волнения захлестнуло Чарли и он не находил себе места. Он буквально принялся метаться по всей комнате.
- Нет, я завтра же приду в лабораторию, и проведу это испытание.
Но внезапно Чарли пришла в голову новая мысль, которая сильно охладила его пыл. Он перестал ходить, и снова сел.
- Что с тобой? – спросил Патрик, заметив такую резкую перемену в Чарли.
- Ты сегодня сказал, что мы создали страшную вещь. Ты серьезно так думаешь?
- Да, - кивнул Патрик. – И именно об этом я хотел с тобой поговорить, когда решил пойти к тебе.
Лицо Чарли приняло холодное выражение. Он ждал, что скажет Патрик дальше.
- Ты знаешь, любое изобретение, которое создают люди, для каких бы то ни было благородных целей оно ни создавалось, всегда, в конечном итоге, приносит человечеству зло. Нобель изобрел динамит для того, чтобы облегчить труд шахтерам. А в руках людей оно превратилось в страшное оружие. Компьютер тоже, поначалу, создавался как счетная машина. А каков результат? Два с небольшим года назад эти компьютеры направили атомные ракеты на жилые города. В руках безумных людей все полезное начинает приносить зло.
- Но если так рассуждать, то тогда вообще ничего нельзя созда-вать.
- Так-то оно так. Но если ты сам выдвигаешь идею о том, что наше правительство деспотично, то ты только представь, какую службу сыграет для него наше изобретение. Мы даем людям силу, которая позволяет проникать человеку куда угодно, в любую точку земного шара, если, конечно, оно и в самом деле на это способно. Представь себя армию, от которой нельзя укрыться, которая может проникнуть в любой бункер, от которой не спасет никакая броня, никакие телохранители. Солдат этой армии нельзя убить, нельзя даже ранить. Представь, что будет, если кто-то будет кон-тролировать каждый твой шаг, видеть и слышать все, что ты дела-ешь.
- Но ведь мы же уже пережили самую страшную в истории войну. Неужели же кому-нибудь придет сейчас в голову такое? Сейчас необходимо всем людям объединяться. Без этого человечеству теперь не выжить.
- Уж поверь мне, Чарли, если часть человечества уцелела, то все пойдет по старому пути. Человечество никогда не изменится. Во времена всемирного потопа Бог спас только семью одного праведного Ноя, рассчитывая на то, что люди переменятся. Но ничего подобного не случилось.
- Так что же тогда, пускай человечество вымирает?
- Поверь мне, уж так было бы лучше для него самого. Все равно человечество найдет способ уничтожить себя. Не удалось в этот раз, будет пытаться еще.
- Но ведь ты сам участвовал в этом проекте. Если ты так думал, то зачем в нем участвовал?
- Признаюсь, не знаю и сам. Возможно, я никогда не задумывался об этом всерьез, по настоящему. Не знаю.
- И это я слышу от своего непосредственного начальника, - с укором произнес Чарли. – Как совместить все сказанное тобою с твоими поступками?
Патрик помялся.
- Понимаешь, наверное, когда я работал над проектом, я всерьез не задумывался о результате. Наверное, я никогда не верил в успех.
- Зачем же ты тогда работал?
- Нужно же было чем-то занять свой мозг. А сидеть просто без дела и ждать, когда радиация тебя прикончит, было невыносимо для меня. Ведь я же все-таки был ученым, вот и хотел себя при-способить хоть в чем-то. Но сегодня, когда я воочию увидел результат наших трудов, я ужаснулся. Я представил, что может натворить наша голограмма в неблагонадежных руках, каким кошмарным оружием оно может оказаться, и мне стало страшно. В самом деле, страшно.
Чарли опустил взгляд, раздумывая над сказанным Патриком.
- И потом, - продолжал тот. – Ты сколько раз говорил, что наше изобретение спасет мир. Но каким образом? Да, да, какое практическое применение у нашего изобретения? Как бы ты использовал его, если бы на то была твоя воля? Лично я, при всей своей фантазии, не могу ничего придумать. Допустим, управляемое голографическое изображение, на самом деле можно телепортировать в любую точку земного шара, и даже за пределы его. Допустим. Но что дальше? Допустим, изготовят таких аппаратов тысячу штук, тысяча человек сможет телепортировать свою голограмму куда угодно. Что из этого? Что они смогут сделать для спасения нашего мира? Руками разогнать радиацию в воздухе? Процедить зараженную воду через фильтры? Что вообще они смогут сделать? Выжившие люди будут сидеть в подземельях, питаясь консервами, оставшимися в довоенное время, а их голограммы будут расхаживать по поверхности, любуясь, как природа постепенно умирает?
Чарли хмуро смотрел на Патрика. Такого поворота он, честно говоря, не ждал.
- Но… - Он запнулся. – Но ведь можно же как-то очистить зараженные участки. Там, где это опасно для человека, это сможет выполнить голограмма. Не знаю, специалисты должны это знать. Пускай подключат к этому делу их.
Патрик пожал плечами.
- В конце концов, это не наша проблема. Только я сильно сомневаюсь, чтобы правительство было заинтересовано в этом. Всегда одно и то же, всегда и во все времена. Личные нужды, личная выгода, личные интересы.
Патрик встал и потянулся.
- Ладно, выкинь это из головы, и встречай Новый Год. С Новым Годом тебя!