Зима… Совсем без снега… Только лёд местами лежит, такой бесцветный, серый и скользкий. Весь побитый чьими-то замёрзшими следами.
Унылый двор… Совсем опустошённый. Такой же серый и бесцветный. Можно подумать, что он сдался… Смирился… Опустил руки… Понял, что продолжать бороться и тратить силы бессмысленно. Просто лёг на холодную землю, закрыл глаза – и спокойно ждёт своего часа. А может, он уже и настал, этот час: он всё так же спокойно лежит с закрытыми глазами…
Солнца теперь не видно. Я уже забыл, как его лучи нежно ласкают кожу, как согревают тело и то, что внутри. И уже как-то не верится, что всё это будет снова. Но я знаю, что будет.
Ночь… В это время двор совсем потерянный. Совсем жалкий. Всё замерло… Застыло… Ничто не производит ни малейшего движения, за исключением докуренной сигареты, летящей вниз с балкона четвёртого этажа. Одинокие голые деревья с тонкими сухими ветвями, как в страшной и грустной сказке… Ржавые помятые мусорные баки, вокруг которых в пыльный лёд втоптан разбросанный ветром мусор… И много-много грязи, застывшей, хранящей на себе отпечатки чьих-то ног. Словно всё сфотографировано на чёрно-белую плёнку, а фотография навечно замурована под толстое стекло.
И убогие качели… Маленькие ржавые и такие же бесцветные, как и всё вокруг. Забывшие, что значит дарить радость маленьким людям. Былая наивность и беззаботность сменилась усталым опустошённым взглядом в никуда. Старые покосившиеся качели… Зачерствели, постоянно глядя на непробиваемую серость вокруг себя. Словно сухая завядшая роза, торчащая из огромной кучи дерьма…
Остаётся лишь засмеяться, ткнув в них пальцем: «убогие качели!»…
Или заплакать… С теми же словами…