***

"АНГЕЛЫ НЕ ПЛАЧУТ".
Понедельник, 29 октября 2007 г., 17:32:20
Посвящается всем тем, кто потерял в своей жизни родного и любимого человека. Перед этим все равны. Главное – живите, ибо смерть желать – самое большое преступление, а терять умышленно свою - ещё больший...

«Не бойся твоего Бога, — бойся самого себя. Ты сам творец своих благ и причина своих бедствий. Ад и рай находятся в твоей собственной душе».
Слова П. С. Марешаля.
«Любовь бежит от тех, кто гонится за нею,
А тем, кто прочь бежит, кидается на шею».
У. Шекспир

Что есть Бог в душе каждого из нас? Это сложный вопрос. Что вообще подразумевает это слово, вселяющее кому-то религиозный страх, а кому-то радость и счастье единства с небесами?
Так говорит П.П. Васильев о Господе: «В каждой религии существует представление о Боге или богах (кроме буддизма) как о живых и личных существах, отдельных от природы и имеющие отношение к человеку». Но если говорить проще, и возможно, многие со мной согласятся, Бог – это тот, к кому мы обращаемся в тот момент, когда нам больше не на что полагаться, не от кого ждать помощи.
Тогда что же такое ангел? Это незримый хранитель, что защищает нас, утешает в горести, радуется нашим маленьким победам. Многие верят этому.
Но иногда можно потерять веру. В себя. В лучшее. В других. В Бога... Сразу всё это испытала я, ровно пять лет назад.
Мне был двадцать один год, и то время было для меня самым ужасным, так много испытаний выпало на мою долю. Меня выкинули с работы (я по профессии дизайнер); мои родители погибли в авиакатастрофе, когда летели из Мексики домой; друзья оказались предателями, оставившими меня в самый сложный момент. А мой парень Шейн признался, что уже давно влюблён в мою лучшую подругу Энни. Я осталась совершенно одна в этом огромном безразличном ко всему, и в частности ко мне, мире.
От безысходности я просто не знала, что делать. Один знакомый сказал мне на это: «Господь испытывает тебя, на то его воля». Тогда я решила, что верить в Бога – несправедливо, после того, как он поступил со мной. Почему же если не Бог, то мой ангел-хранитель не помогает мне? Я потеряла веру во всё...
Я не жила, я существовала. Вся моя жизнь превратилась в выполнение примитивных нужд, а так же решение извечного вопроса: куда пойти работать? Как мне смириться со своим одиночеством и пустотой, царившими в моём израненном сердце? Нет, не то чтобы на меня не обращали совершенно внимания. У меня было много ухажёров, горевших желанием завоевать моё сердце. Однако они были чужды мне, у них было своё мнение обо всём, отличавшееся от моего кардинально. И когда я совершенно отчаялась, появился ОН...
Меня в очередной раз уволили. Это была ужасная несправедливость – я работала официанткой, а это, как вы знаете, неблагодарная профессия. Да, моя творческая душа желала гораздо большего, и, как все одарённые талантом люди, я была достаточно рассеяна в том, что не касалось того процесса, что не являл порождение нового произведения искусства. Но попробуйте объяснить это моему начальнику. И так, я вновь осталась без средств к существованию, и моя исстрадавшаяся душа решила, что это была последняя капля.
Я едва добрела до какой-то скамьи в тенистом парке. Плюхнувшись на неё, на меня нахлынули мрачные мысли и воспоминания. Я закрыла лицо руками.
Это было так несправедливо по отношению ко мне! Я не злилась, не ненавидела кого-либо за это... Я просто сломалась. Сломалась…
Мои плечи мелко затряслись от рыданий.
- Прошу прощения, вы не могли бы сказать, как пройти на...
Я подняла голову и посмотрела на человека, посмевшего побеспокоить меня в пик моей зарождающейся депрессии.
Передо мною стоял молодой человек примерно моего возраста, светловолосый и сероглазый. У него были приятные черты лица, и весьма недурной вкус в одежде, но в этот миг я увидела только его глаза – они источали нечто необъяснимое, какой-то магнетизм...
- О, прошу прощения, если я вас потревожил, - поспешно извинился он, увидев моё порозовевшее после рыданий лицо и слегка размазанную тушь. – Я, пожалуй, пойду... Или, может, вы хотели бы выговориться?
Выражение его глаз было каким-то неподдельным – это была искренняя жалость и сочувствие, сострадание, а вовсе не праздное любопытство.
- Прошу вас, останьтесь, - внезапно для себя попросила его я. – Если вам не трудно...
- С удовольствием проведу в вашем обществе время, - с улыбкой сказал он и присел рядом со мной на скамейку.
В парке пели птицы; год за годом это место было оплотом их семей. Они спаривались, насиживали яйца, выводили птенцов... Кормили их, ссорились друг между другом, учили своих горячо любимых детей летать. Любили их, заботились о них. Жизнь кипела, у них был свой мир, пусть и очень маленький, но целый мир. Только я не принадлежала к этому миру. Ни к этому, ни к какому другому.
Он оказался потрясающим слушателем – он не перебивал меня, но и слушал очень внимательно. Рассказ мой был немного бессвязным, перемежавшимся всхлипами и паузами, но для него это не было помехой.
- Я понимаю, как вам тяжело, - сказал он, - это очень сложно, когда столько неприятностей сваливаются вам на голову одновременно...
- Давай на ты, хорошо, Николас? – сказала я, достав зеркальце.
- Хорошо, тогда зови меня Ником, о’кей? – улыбнулся он.
- Хорошо, Ник. – Улыбнулась я.
Мне стало намного легче оттого, что он меня выслушал. Мне с ним было очень легко – создавалось ощущение, что он такой же, как и я, так же думает, чувствует. Так началось наше знакомство. А затем и роман...
Никогда я не была счастлива так, как в то время, что мы провели вместе. Он был самым потрясающим человеком, которого я только встречала в своей жизни; он стал смыслом моего существования. Я словно обрела второе дыхание: Ник стал моим вдохновением, вызвал вновь мою тягу к дизайнерскому искусству. Дела мои пошли на поправку – меня взяли на хорошо оплачиваемую работу, у меня появились друзья, близкие по духу и интересам, на которых я могла положиться.
Никто обо мне никогда так не заботился; когда я серьёзно заболела, он почти силой заставил меня переехать жить к нему, чтобы я не оставалась надолго одна. Хотя я не была против - просто он так много делал для меня, что мне не хотелось доставлять ему лишние проблемы.
- Ты просто обязана сделать это! – уверенно заявил он, критично осмотрев меня, кашляющую и чихающую, с ног до головы. – Я хочу быть уверен, что с тобой всё более-менее в порядке.
- Ники, милый, я не хочу вешать на тебя свои проблемы! – протестовала я.
Он засунул руки глубоко в карманы джинсов. Этот жест означал, что он очень расстроен.
- Я хочу заботиться о тебе, - сказал он мне. – Хочу быть с тобой рядом, когда тебе плохо. Я очень люблю тебя, и хочу быть с тобой и в горе, и в радости.
Мне было так приятно слышать это, что у меня повлажнели глаза от слёз. А может, виноват во всём был проклятый насморк?
Скрепя на сердце, я согласилась. И не пожалела об этом.
Ник во многом заменил мне маму. Оказалось, что он очень хорошо умеет готовить, а дома у него всегда царил порядок и уют. Иногда мне казалось, что когда он смотрит на меня, то в его взгляде появлялся некий свет, который согревал меня.
У меня была высокая температура, и я, выпив таблетку, легла спать. Я проспала до самого вечера, проснувшись же, обнаружила, что за окном уже давно стемнело, и в комнату проникает таинственный лунный свет. Я почувствовала, как Ник ласково гладит меня по волосам.
- Ники... – сказала я и сладко зевнула.
- Ну, как ты? – участливо спросил он, встав на колени рядом с моей кроватью. – Как себя чувствуешь?
- Я всегда себя хорошо чувствую, когда ты рядом, - ответила я и поймала его руку. – Ты ведь мой ангел!
Он невесомо улыбнулся.
- Думаешь, ангелы способны любить? – спросил он, всё так же проникновенно смотря мне в глаза.
- Думаю, что да, - сказала я и улыбнулась в ответ.
Я нежно поцеловала его тёплые пальцы.
- Я очень тебя люблю, милый.
- Я тоже люблю тебя, моя ромашка.
И мы скрепили эти слова о любви глубоким поцелуем.
(Он любил называть меня ромашкой, - когда я спросила почему, то он сказал, что ромашка для него олицетворяет чистоту, романтизм и красоту.)
Он, по своей сути, был достаточно замкнутым человеком от окружающих. Редко я видела, чтобы он общался с другими людьми. Зато благодаря моей болезни мы проводили много времени вместе, что было нам обоим на руку – мы ведь безумно любили друг друга, это было настоящее «единство душ»...
Частенько вечерами, мы ложились вместе на диван и, обнявшись, смотрели какие-нибудь романтичные фильмы. Но обязательно с хорошим концом. Я не любила истории вроде «Ромео и Джульетты», где главные герои умирали от своей любви. Быть может, потому, что боялась, что это может однажды произойти со мной...
 В последний раз, когда я ночевала у него, мы смотрели «Между небом и землёй». Но ближе к концу фильма я заснула, положив ему голову на плечо. Ник выключил телевизор и, погладив меня по щеке, сказал: «спи, мой бескрылый ангел». Эти слова я услышала сквозь сон, но мне было ужасно приятно, и я с улыбкой погрузилась в мир грёз...
Наконец, я выздоровела настолько, что вполне могла позаботиться о себе сама. Мне было сложно привыкнуть к жизни дома, было странно ощущать это одиночество, пусть и перемежавшее лишь короткими паузами время, проведённое с Ником.
Мне хотелось проводить с ним вместе как можно больше времени, хотя это и не всегда мне удавалось. Я навсегда запомню тот момент, когда я решила познакомить его со своими подругами Эльвирой и Бетти.
Мы решили встретиться в кафе. По такому случаю я надела свой любимый короткий летний сарафан, сиренево-серый, в клеточку. Ник зашёл за мной ровно в три, как и обещал. (Вообще он был пунктуальным человеком).
- Прекрасно выглядишь! – сказал он, увидев меня.
Мне очень нравилось то, что он восхищался мною и делал комплименты, да и какая девушка не любит это?
- Спасибо, Ники.
Затем следовала сцена долгого поцелуя с жаркими объятьями.
В кафе Ник вёл себя несколько скованно, мало разговаривал и явно ощущал себя не в своей тарелке из-за общества новых девушек. Это было удивительным для меня – я не думала, что он с такой прохладцей отнесётся к моим друзьям.
В пять сорок мы разошлись; вернее, девчонки ушли, а я согласилась ещё немного пошататься с ним по городу.
Мы решили пойти за черту города – там были красивые холмы, с которых было удобно смотреть на облака, плывущие мимо, в одни только им известные дали. Именно туда мы сейчас и держали курс.
Уже выйдя за город, я сняла изрядно надоевшие туфли, от которых у меня болели ноги. Ощущая босыми ступнями горячую землю, я жмурилась от счастья. Рядом шёл Николас, обнимая меня за талию своей загорелой рукой. Я была так счастлива, что хотелось прыгать.
Мы очень долго лежали с ним прямо на зелёной траве, и смотрели, как высокие быстрые облака пролетают над Землёй. Наконец, стало прохладно, и я сказала:
- Ники, мне холодно.
Он словно очнулся ото сна. И опять это выражение глаз!
В последнюю неделю что-то было не так, - я видела грусть, порой проглядывающую в его взгляде. Это тревожило меня; я думала, что начала действовать ему на нервы. Или что он меня разлюбил...
Ник поднялся и подал мне руку.
- Прости, я задумался. Сильно замёрзла, да?
- Да нет, просто прохладно, - поспешила успокоить я его. – Давай вернёмся в город?
Кто знал, что это последний день, который мы проведём вместе? Возможно, если бы я знала об этом, то провела бы этот день по-другому.
Взявшись за руки, мы медленно пошли по дороге обратно, в город. Заходящее солнце положило свою большую тёплую ладонь на мою спину и затылок, даря мне своё умирающее тепло.
Мы решили пойти в кино. Фильм, на который мы попали, назывался «Ангелы не плачут». Это был очень романтичный и грустный фильм. Немного эта история напоминала историю любви меня и Ника, лишь конец оказался весьма трагичен: любимый человек главной героини погибает, перед смертью сказав ей: «Помнишь, я называл тебя моим ангелом? Ангелы не плачут...»
Оттуда я выходила в слезах. Мне как никому другому, была понятна её боль – что это такое, когда ты теряешь близких и очень сильно любимых людей. Ник обнял меня.
- Ну что ты, в самом деле! – говорил он, поглаживая меня по спине. – Не всегда всё заканчивается как в сказке: «И жили они долго и счастливо...»
- Мне просто... так жалко... её... – всхлипывала я, уткнувшись носом в его шею.
- Моя сентиментальная ромашка! – сказал Ник с нежной улыбкой и положил ладони на мои щёки. – Какая же ты чувствительная.
Я улыбнулась сквозь слёзы. Он поцеловал меня в губы так, что у меня появилась слабость в коленях, и ему пришлось крепко прижать меня к себе.
И тут всю романтику незабываемого момента разрушил внезапно хлынувший дождь, а вернее, ливень, обрушившийся на нас.
Промокнув до нитки, мы добежали до моего дома, но и ужасно замёрзшие, мы продолжали смеяться.
- Дать тебе полотенце? – спросила я, всё ещё улыбаясь.
- Если тебе не трудно, - согласился Ник.
- Какой скромный! – сострила я и вышла.
Я зашла в ванную комнату и случайно увидела себя в зеркале. Чуть не закричав от ужаса, я бросилась смывать размазавшуюся от ливня косметику. Доделав начатое, я вновь взглянула на свою физиономию в зеркало.
 На меня взглянула молодая голубоглазая девушка, с потемневшими от влаги волосами и розовым от холодной воды лицом.
Наспех сняв мокрый сарафан, я накинула на себя халат и, взяв пару полотенец, я вошла обратно в комнату.
Ник потерянно стоял посреди комнаты. С него на пол стекала вода.
Критично оглядев его, я уверенно сказала:
- Раздевайся.
- Что???
- Снимай футболку и джинсы. Они совсем мокрые.
- Но я... – замялся он.
Было заметно, что он смутился.
- Ты меня, что ли, стесняешься? – со смехом спросила я. – Перестань! Если ты этого не сделаешь сам, то я это сделаю за тебя.
Он вздохнул, снял через голову насквозь мокрую футболку и остановился.
- Ну? - настойчиво повторила я.
- Я должен сказать тебе одну вещь, милая.
Он сложил руки на груди и умоляюще взглянул на меня.
- В чём дело, Ники? – встревожилась я.
- Я боюсь, что ты не поверишь мне, - начал он. – Понимаешь, я... я ангел, Сьюзи.
Он так серьёзно смотрел на меня, что я ни секунды не сомневалась в его словах. В принципе, я не настолько была удивлена, как он ожидал – я давно заметила, что он не такой, как все. Он был слишком идеален в сравнении с остальными, кто встречался мне на моём жизненном пути. Но что он ангел, я и подумать не могла...
Я промолчала.
- Я не мог тебе сказать об этом раньше, но сейчас... Я должен уйти, ромашка. Уйти навсегда.
У меня пропал дар речи. Но Ник смотрел на меня так, словно ждал каких-то слов. Сквозь окно проглядывала любопытная луна (ливень уже кончился, и теперь в комнате всё было освещено лунным светом). Я выдавила:
- Я думала, что у ангелов есть крылья.
Ник невесело усмехнулся.
- Есть... Вернее, были.
- А что случилось?
Он печально опустил голову и повернулся ко мне спиной. Сердце моё сжалось.
Там, где немного выпирали косточки лопаток, у него были не до конца ещё зажившие продолговатые раны. Я тихо подошла к нему и нежно провела по ним рукой.
- Больно? – шепотом спросила я, обнимая его сзади за талию.
- Уже нет, - ответил он мне так же шепотом. – Прости меня.
Я потёрлась щекой об него и почувствовала, что сейчас заплачу.
- Ники, ну почему? – дрожащим голосом спросила я, и слёзы потекли ручейками по моим щекам. – Ты так нужен мне! Ты – смысл моей жизни!
- Смысл твоей жизни – в существовании в этом мире. Жить моментом, ведь человеческая жизнь весьма коротка... Ты должна радоваться жизни и жить... Ты человек, а я – всего лишь существо, могущее временно принимать человеческий облик. Я полюбил тебя... Я ведь не просто ангел, я твой ангел-хранитель. Я поплатился за свою любовь... У меня было ровно три месяца, чтобы быть с тобой, но Господь наказал меня – когда я уходил из ворот Рая, меня лишили крыльев.
Он повернулся ко мне лицом – теперь я могла видеть его полные печали глаза, в лунном свете отливающие серебром.
- Но Отец милостив к тем, кто ошибается и осознаёт свои ошибки. Я не смог бы существовать в этом мире. Я всего лишь ангел. Я выше ваших предрассудков, но ниже истинных чувств.
- Ты покинешь меня навсегда! – всхлипнула я. – Ты так нужен мне! А ты бросаешь меня!
Я уже рыдала. Ник прижал мою голову к своему плечу. Я продолжала поливать его слезами.
- Милая, помнишь, я называл тебя своим бескрылым ангелом?
- Да, - выдохнула я и поцеловала его в шею.
- Но ангелы не плачут. Мы не можем плакать.
- Ники…
Он осыпал моё лицо поцелуями, и вдруг почувствовала, что боль немного утихает, а на смену ей приходит светлая грусть. Слёз уже не было. Я просто смотрела ему в глаза и видела многое из того, что не должна была видеть.
- Когда ты уходишь? – спросила я.
- Эта ночь – последняя, которую мы проведём вместе, - тихо ответил Ник.
На следующее утро я не пошла на работу – это было не под силу мне. Позвонив, я сказала, что плохо себя чувствую, и мне даже пожелали скорейшего выздоровления. Но мне было всё равно в тот момент.
После него не осталось ничего – никто не помнил о нём, в его доме жили совершенно другие люди. Я ощущала себя намного хуже, чем той ночью, когда он навсегда исчез из моей жизни – в сердце поселилось хроническое огорчение и началось обострение одиночества. Мне хотелось ещё раз увидеть его, обнять... Так много осталось тайного между нами, того, о чём я забыла его спросить... Это было сложно пережить. Я стала существовать, а не жить полной жизнью, как объяснил смысл моей жизни Ник. «Жить моментом», как сказал он, я уже не могла. Я всё ещё жила в прошлом. «Ромашка...»
Но потом он приснился мне и сказал:
«Зачем ты так изводишь себя? Ты причиняешь ужасную боль мне и себе... Я ведь всегда с тобой. В твоих мыслях. В твоём сердце. В тебе самой».
Закатное солнце прощалось с землёй на целую ночь. Его розово-золотистые лучи ласкали макушки деревьев, щедро одаривали своим золотом траву, и пригревали запоздалых птичек, спешившими найти себе приют на ночь. Я стояла, бесстрашно подставив им на растерзание свою бренную плоть. Я думала о вере.
Вот она и возвратилась, блудница. Вера в себя, в лучшее... В Бога.
- Спасибо тебе, Господи, - тихо сказала я и посмотрела на небеса, озарённые светом уходящей на покой звезды. – Спасибо за всё...
С того момента мне стало намного легче жить на свете. Я знала, что Бог на небе существует, что он всепростителен лишь для тех, кому нужно его прощение.
Что я имею сейчас? Я встретила человека, который очень похож на Ника... Он понимает меня ничуть не хуже, чем мой ангел, хотя, конечно, не настолько идеален. Однако я с ним счастлива. Но никогда я не смогу позволить ему называть меня «ромашкой»...

вторник, 30 октября 2007 г.18:36:28



Об ангелах...
«Если они принимают видимый образ — это только случайная форма, а не постоянное бытие.
Они более совершенны, чем даже первозданный человек, но в совершенстве ограничены: не смотря на быстроту и глубину разумения, не всеведущи; несмотря на чистоту и святость, могут подвергаться искушениям. Они сотворены свободными, а потому могли свободно устоять в добре, как светлые ангелы, и пасть, как злые духи».