Экономические сказки. Сказка третья - про естественные монополии.
Человек придумавший такую сказку был очень веселым человеком. Потому что тогда получается, что на ряду с “естественными” должны быть и “неестественные”. Неестественные - это когда когда маленькая компания работала, работала и стала такой большой, что все вокруг испугались и попросили ее больше не увеличиваться и разбиться на маленькие “компашки”. А естественные монополии - это, когда маленькая компания стала такой бо-ольшой, что если она вдруг перестанет работать, то всем будет плохо. И тогда люди просят ее еще больше увеличиваться во благо всем.
Естественные монополии бывают двух сортов. Первый сорт - это государственная компания, ко второму сорту относят частную монополию. Все кто заинтересован в таких монополиях убеждают других, что именно их монополия естественная, то есть без которой жить нельзя. Особенно в этом преуспевают те, кто стоит у власти, так как они имеют возможность должности в этих компаниях поделить, а если дела пойдут плохо, то и в общий карман общества залезть, даже если эта компания будет второго сорта, то есть частая. Компании первого сорта, постоянно просят у общества денег на жизнь, и пугают народ тем, что если они перестанут плохо работать, то будет еще хуже. Второсортные, наоборот, стараются показать себя во всех красе капиталистических прелестей - головокружительных афер и скандалов.
Так и живут люди в королевстве кривых зеркал, пока одной женщине* надоест кормить бездельников, и она распродаст все государственные компании, не боясь, что ее обвинят в “не государственном” подходе, “не патриотичности”, а возможно даже “в предательстве” и создаст условия для конкуренции среди монополий. Потому что все монополии естественные. Так устроена наша экономическая жизнь, в особенности жизнь современного капиталистического общества. Потому что концентрация капитала приводит к монополии, как к естественному состоянию экономических отношений. Но когда люди представляющие класс, стоящий у власти, пытаются прибрать к рукам большие куски общественного хозяйства, зачищая поле конкуренции “сказками” о невозможности других людей предоставлять обществу подобного рода услуги и, что это неестественное состояние должно поддерживаться обществом, то остается надежда на то, что отойдя от власти, но имея большие деньги и влияние они первые будут кричать, что расточительно для граждан содержать государственные газовые, угольные, нефтяные, железнодорожные, энергетические и другие корпорации, что жизненно необходима вторая волна приватизации.
Всякая монополия естественна, как итог удачной деятельности некоторых людей, но если в борьбе с конкурентами они прибегают к подкупу или использует власть и общественные деньги для покрытия своих управленческих ошибок, то это неестественное состояние называется уголовным преступлением.
Мы, в нашем сознании, еще не доросли до того состояния, когда не будем видеть надобности в государственных компаниях и сказках об естественных монополиях, которые почему то обязательно должны быть государственными. Потому что мы еще не осознаем, что бюджет общества неприкосновенен даже для государственных коммерческих предприятий. Ведь управленец такой компании, желающий поправит свои дела за счет бюджета, наносит вред обществу и его гражданам, сдавшим свои деньги в общий общественный фонд для иных дел, без которых общество действительно не может называться человеческим обществом, а не для поддержание штанов безграмотных государственных менеджеров.
Монопольное предприятие не должно быть государственным, но если оно по какой-либо причине все же стало государственным, то оно не должно быть “естественной монополией”. Оно должно быть просто монополией, которую при изменившихся обстоятельствах всегда можно продать по частям или целиком, потому что части всегда опять соберутся в одном месте в одних руках, естественным образом.
_______________________
*М.Тетчер. Знаете кто тогда встал на защиту государственных буржуев, разворовывавших из года в год общественные деньги? Рабочие. Но нам еще надо до этого дорасти.