«Что посеешь в юности, то пожнешь в зрелости».
Ты вышла замуж за Сашу мне назло. Я приходил к тебе домой просить не делать этого несколько раз после того, как вы подали заявление в ЗАГС, но обида мешала тебе услышать в моих словах здравый смысл. Ты хотела что-то мне доказать, заставить задохнуться ревностью, а в итоге испортила жизнь только себе. Я решил не наблюдать за всем этим и вскоре переехал в другой город. Конечно друзья по телефону мне всегда рассказывали что-нибудь о тебе, но общаться мы перестали вовсе.
Оренбург встретил меня хорошо. Работа приносила достаток, быстро появились новые друзья. Так что все меньше времени оставалось на воспоминания о тебе, хотя я все же чувствовал, что любовь все еще живет во мне. А однажды появилась Марина. Она возникла на моем горизонте так же нежданно, как начинается дождь. Мне еще и не нужна была она, не чувствовалось острой необходимости в ласке и заботе, но она пришла. Познакомились мы в автобусе. Толпой нас прижало друг к другу. Своими часами Марина поцарапала мне руку, долго извинялась. А потом оказалось, что выходить нам на одной остановке. В общем все шло к тому, что она вошла в мою жизнь. Хочется сказать, что особой симпатии эта простая, неяркая девушка у меня не вызывала. Зато я ей видно запал в душу. Потому что на остановке она меня теперь непременно встречала теплой улыбкой, непринужденно целуя в щеку, словно мы уже были тысячу лет знакомы. В пятницу она уже придумала для нас программу на выходные, а я не смог отказать. Ее внимание иногда надоедало мне, но тешило самолюбие. Все-таки ты отвергла меня, принадлежишь другому, а за мной девушка по пятам ходит, слова нежные говорит, глазами съедает. Понимая, что вряд ли смогу полюбить, забыв тебя, я впускаю Марину в свой новый дом. Теперь меня всегда ждет ужин и выглаженные рубашки. А большего мне уже не надо.
Проходит два года. Жизнь однообразно течет, не принося больших радостей и весомых огорчений. Маринка постоянно пилит меня, что я не делаю ей предложение, что она никто в моем доме, что это просто неуважение к ней. А я даже не думаю об этом. Твой поступок для меня был слишком большим ударом. Я не хочу вести под венец женщину назло тебе или потому что так требуют приличия. Я люблю тебя, а не ее. И удар не заставляет себя долго ждать. От общих знакомых я узнаю, что вы с Сашей расстались. Мир переворачивается для меня с ног на голову. Твоя свобода не дает мне спокойно спать. Столько лет я усмирял любовь к тебе, убеждая себя в первую очередь тем, что у тебя есть семья. А теперь ее не стало. И одновременно с этим исчез мой покой…
Я клял себя за ложь, я мысленно просил у Марины прощения, когда мы с ней прощались на занесенном снегом вокзале. Придумав глупую командировку, я ехал в маленький пансионат, где должна была отдыхать после всего пережитого ты. Чудом купив туда билеты, я даже не знал решусь ли подойти к тебе и зачем вообще еду. Но знал я и еще одно – иначе я просто не смог бы. Мы встретились на второй день моего пребывания там. Ты словно и не удивилась, увидев меня. Стремительно подошла, крепко обняла и попросила прощения за свой глупый поступок. «Алешенька, хоть ты не ругай меня теперь. Я уже сполна наказана за все», - просила ты. А я не хотел ругать, не хотел будить обиды и ворошить прошлое. Я видел перед собой любимую женщину, я хотел только одного – увести тебя отсюда, жарко целовать и часами твердить тебе о том насколько ты совершенна и великолепна. Близился Новый год. Марина сводила с ума звонками и просьбами встретить праздник вместе. Она еще не знала, что я больше ни одного дня с ней вместе не проживу, что скоро все у нее измениться. Даже если мы с тобой не будем вместе, я уже не смогу ложиться спать рядом с чужим мне человеком, не смогу и дальше обманывать ее и себя.
Танцевальный вечер в пансионате длился в новогоднюю ночь до трех часов утра. Но мы с тобой решили встретить Новый год тихо, так как оба не любили танцы, шум и чужих людей. Я позвал тебя к себе в номер, где накрыл скромный стол и зажег свечи. Но даже в самых смелых мечтах я не думал, что ты останешься со мной в эту ночь. А ты осталась… Как только холодное шампанское было разлито по бокалам, и куранты пробили двенадцать раз, ты сама поцеловала меня. Страсть, которая столько лет жила во мне, пробудилась с новой силой. Твое вечернее платье медленно скользнуло вниз. За окном пошел снег… До самого утра мы не выпускали друг друга из объятий, наслаждаясь счастьем, которого так долго ждали. Я видел твои глаза. Я читал в них то, что ты уже не пыталась скрыть – ты тоже любишь меня.
И дней пять наше счастье было полным и безмятежным. Прогулки по заснеженному лесу, долгие разговоры, темные и жаркие ночи вдвоем. Я не мог ни о чем думать. Я жил. Впервые за последние годы я наконец жил. Но в другом городе ждала Марина. О чем я тоже почти забыл. Почти… Пока в нашу райскую комнату не влетело сообщение по мобильному телефону: «Леша, приезжай быстрее! Ты сейчас так нужен нам – я жду ребенка». Мне кажется, что я бы смог вынести в этой жизни все, кроме этого. Всю свою сознательную жизнь я хотел стать отцом. Друзья не понимали меня. А для меня это было обязательной, главной задачей. Даже в эти дни, находясь рядом с самым любимым человеком на земле, я просил у Бога послать нам ребенка. Быть может даже у нас это и получилось. А теперь Марина… Я не поверил ей. Но не мог написать об этом. Я никогда не терял с ней почвы под ногами. Но ехать было нужно. Я хотел заглянуть ей в глаза, с ужасом представляя, что меня ждет, если она не лжет. Наблюдая за моей реакцией, ты сразу поняла, что произошло что-то серьезное. Я не стал скрывать от тебя правды. Ты вся сжалась и поникла. А потом заплакала навзрыд, рассказывая сквозь слезы мне то, чего я еще не знал, то, что морально окончательно убило меня. Перед свадьбой с Сашей ты поняла, что ждешь от меня от ребенка. И снова совершила ошибку, даже не поставив меня в известность. Аборт казался тебе в тот момент самым правильным выходом из положения. Саша даже ничего не узнал. А потом он сам захотел стать отцом, но после многочисленных попыток тебе поставили диагноз – бесплодие. После чего он и оставил тебя, попросив развод. Такой правды вынести я уже не мог. Комната качнулась, дыхание прервалось, и я упал на пол.
Очнулся я в палате оренбургской больницы. Обеспокоенная Марина была рядом. Я искал глазами тебя, я хотел спросить о тебе, но уже понимал, что не имею права рисковать своим малышом, волнуя Марину. Ей и так хватило тревог в эти месяца. Я молча гладил ее руки. А ночью впервые в жизни заплакал. Теперь я потерял тебя навсегда…