Осень. Осень. Осень была повсюду, ею дышала каждая клеточка мира, каждая песчинка на асфальте, каждый человек. Она захватила воздух, воду и землю, пропитала их своим соком и наполнила своими парам...
...Она сидела возле окна и смотрела на потемневшее осеннее небо. Она любила осень и любила вечер, особенно когда закат догорал сотнями огней, зажигал листву на деревьях, отражался в оконных проемах соседних домов. Она знала, сейчас умирает еще один день и с ним умирают старые переживания и тревоги . А завтра с восходом вновь обретенные желания окружат ее ароматами утра и поднимут на встречу новому дню.
Она поглубже закуталась в плед и вдруг ощутила легкое касание чьей-то нежной руки. Это он. Он, чье единственное прикосновение так по-домашнему уютно, а от его дыхания тепло и радостно. Он мог зажечь этот вечер тысячами красок и впечатлений, с ним она улетала в невиданные страны, за горизонт прямо навстречу ярко-огненному пылающему солнцу…
…Он любил ее. Она любила его. Любовь жила в каждой ее клеточке и в каждом уголке ее дома, делала мир добрее, ночи длиннее, а дни невыносимо сладкими и солнечными…
…Она знала, что ее ждут. Она чувствовала, что о ней вспоминают, она была значима. А быть значимой – высшее счастье…
…Она помнила каждый жест, каждый шаг, каждое слово. Она выучила все улыбки и слезы, разгадала все взгляды…
…Осенью она была еще счастливее потому, что были такие вот вечера, когда он был рядом и разговаривал с ней. Осенью цвели хризантемы. Он любил хризантемы, и она любила их за это…
…Хризантемы были белые и дурманили ароматом, согревая собой безжизненность могильного мрамора. Она улыбалась и смотрела, как ветер обрывает с них лепестки, словно гадая: «любит - не любит».
Она знала – любит. И тут, словно легким шорохом ветра над ней пронеслось: « Навсегда…»
«Навсегда…» - понеслось дальше в теплую, желто-красную, вездесущую осень.
«Навсегда…» - проскрипела калитка на старом кладбище.
«Навсегда…» - прошептала она, вглядываясь в потемневшее осеннее небо за окном...