Киркина жизнь тянулась размеренно и скучно.
Кира была, как теперь модно говорить, герл-фрэндой Василия. Их отношения текли по всем банальным закономерностям – «кино, вино, домино». Театры, прогулки, секс.
Вася представлял собой образец практически идеального мужчины. Пил мало, редко и только дорогущие напитки, не уставал водить Кирку по разным культурным мероприятиям, раз в неделю дарил ей до чертиков надоевшие букеты из трех красных роз. Уважительно относился к одержимости своей девушки диетой. Не покупал ей попкорн в кинотеатрах и не готовил обильных ужинов, привозя в свое холостяцкое четырехкомнатное жилище по вечерам. Не говорил высокопарных слов, зато и матом не ругался. Всегда приезжал вовремя. Если не мог, то предупреждал. О командировках, довольно частых (поломоечное чудо-устройство, производимое их фирмой, стало весьма популярным), тоже извещал заранее и возвращался в срок.
В общем, он до ужаса утомил Кирку своей предсказуемостью.
- Я ему уже специально пытаюсь какой-нибудь скандальчик небольшой устроить – а он не реагирует, - жаловалась она лучшей подружке. – Молчит и улыбается. Или разворачивается и уходит. Типа, когда остынешь – позвони.
- С жиру бесишься, - справедливо считала Алка. – Ты ж об этом всю жизнь мечтала. О надежных стабильных отношениях.
Кира горестно вздыхала:
- Ага. Мне тоже так казалось…
Больше всего ее тревожило то, что происходило в постели. Там предсказуемость Васи достигала глобальных масштабов. Поначалу все было неплохо. Он ее даже чем-то зацепил. Но через несколько недель их стереотипный секс окончательно опротивел ей. Она попыталась внести какое-то разнообразие, но молодой человек воспринял новшества в штыки. Когда Кирка предложила посмотреть порнушку, оставшуюся ей «в наследство» от Рамзана, вылезло наружу все ханжество Василия.
- Фу-у-у! Какая гадость! – морщился он уже на первых кадрах. Там сексапильная мулаточка до корня заглатывала огромный фаллос. Гадость – это, видимо, слезы и обильное слюноотделение, которые сопровождали сей процесс.
- Нормальная реакция, - вяло комментировала Кирка. Рядом с порнофобом, подобным Васе, кино такого ранга не то, что не возбуждало, а просто казалось нелепым.
Когда после анальной сессии девушке тут же затолкали мужские причиндалы в рот, Вася ринулся в туалет. И долго там издавал звуки изгнания рвотных масс из организма.
Кира вздохнула и плеер выключила. И вообще, отвернулась к стене, укутавшись в одеяло.
Впрочем, эффект, произведенный фильмом на Василия, был таков, что молодой человек и сам не сильно приставал к ней. Только спросил:
- Тебе что, правда, эта дрянь нравится?
Кира ответила ему притворным сонным сопением.
Скука – злейший враг всех благих намерений. Скука – причина начала Киркиного голода.
- Суши хочу, умираю просто! – заявила она, сидя на работе, в трубку Васе.
- Хорошо, завтра поедем в какой-нибудь ресторан.
- А почему завтра? – удивилась Кира.
- Я сегодня не могу. У меня вечером пара презентаций, и отчетность в офис везти надо, - объяснил Вася.
Девушка откровенно расстроилась.
И решила сама себя накормить.
Но у метро ее повторно расстроил банкомат – денег на карточку не перевели, а на жалкие двести деревянных сильно не разгуляешься.
Так что Алка позвонила как нельзя кстати.
- Чем занята?
- ПлАчу. Хочу суши. Вася занят. Денег нет, - печально отрапортовала Кирка.
- Слушай… Я на Васильевском сейчас. Кирилл должен подъехать. Приезжай тоже. Думаю, он не даст тебе бросать завистливые взгляды и захлебываться голодной слюной, - хохотнула подружка.
- Уже в пути! Алка, ты – зе бест!!!
Кира ненавидела метро лютой ненавистью и по всему городу предпочитала перемещаться на маршрутках – наверно, самом небезопасном виде транспорта. Даже в этом проявлялась ее страсть к острым ощущениям. Но ради сокращения времени до встречи с японской кухней переборола себя и залезла в подземное царство электричек.
Так что на Васильевском острове она оказалась с уже основательно подпорченным настроением и отдавленными в толпе ногами.
- Гребаные фанаты, блин! – выругалась она вместо приветствия и злобно клюнула в щеки Алку и Кирилла, когда упомянутая выше толпа вынесла ее, наконец-то, на улицу под крики: «Зенит – чемпион!» и все в таком духе. Если б она вспомнила, что сегодня день великого матча, ноги бы ее не было в этих краях.
Но, в общем, по дороге в «Три веточки» ребята ее немного развеселили.
«Три веточки» у Кирки ассоциировались с совдеповскими столовками. Но дешевле и приличнее ничего не подворачивалось. Поэтому расселись там. И после недолгих копошений в меню, закурили. Быстротой обслуживания это место никогда не отличалось.
Кирилл – Алкин приятель – увлеченно рассказывал про последнюю, отмечавшуюся у него в кафе, свадьбу (он работал барменом).
- … Короче, они уже часа три гуливанили и бухали. А потом встал свидетель, покачнулся, глядел всех мутным взором и сказал: «Блин… э-э-э… а че вы все приперлись?»….
Окончания забавной истории Кира не услышала. Потому что несколько секунд наблюдала за Алкой. Та куда-то внимательно уставилась. Подружка проследила за ее взглядом, но ничего особенного не узрела. Полный жующего, пьющего и жужжащего на разный лад народа зал. Ничего более.
- Что там? – спросила она Алку, которая нервно вытирала руки горячим полотенцем, принесенным официантом.
- Ну… сейчас…. Я в туалет, - вскочила вдруг Алка и унеслась на противоположный конец зала. Хотя вторая кабинка располагалась аккурат через пару столиков от них.
- Что это с ней? – удивился Кирилл.
Кирка пожала плечами. Но у нее вдруг появилось какое-то не очень хорошее предчувствие.
Алка вернулась быстро, явно дав понять, что путешествие по залу совершила не с обозначенной ребятам целью. Тяжело посмотрела на подружку.
- Кира…
- Ну, говори. Кто там? – она еще раз обернулась, но снова никого знакомого не увидела. Девушка сидела в углу, и часть столиков попадала в «мертвую зону».
- Блин, короче, сходи в туалет. Там кое-что интересное.
Загадки Кирка терпеть не могла.
Но от увиденного впала в легкий шок.
За одним из столиков восседал Вася. А напротив него умопомрачительно-модельной внешности блондинка со свежим тихоокеанским загаром, одетая с иголочки. Которую он трогательно держал за руку и которой наглаживал длинные пальчики с десятком изделий из несомненно драгоценного металла.
Характер их отношений считывался с первого взгляда. Стандартная влюбленная красивая пара. Но, видимо, кто-то сверху решил, что Кирка недостаточно ясно просекла ситуацию. Поэтому губы Васи и девушки за столиком слились в не оставляющем никаких сомнений поцелуе.
Киру захлестнула такая волна гнева, что, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов, она чуть не снесла бедром пиво на близстоящем столике. И даже не извинившись, прошагала обратно. Не просто злость, не расстройство, а реальная ярость.
Кирилл докапывался до Алки, пытаясь понять, что происходит. А Кира, приклеив на лицо ослепительную улыбку, от которой какой-нибудь трехлетний малыш в последующем имел бы все шансы страдать логоневрозом, набирала на мобильнике Васин номер.
И с наслаждением убедилась, что фортуна на ее стороне. Василий, выбежав на улицу с вибрирующей трубкой, застрял буквально в метре от окна, за которым тихо кипела Кирка.
- Привет, дорогой, - проворковала она. – Как там у тебя работа продвигается?
- Все нормально, Кирюш. Сейчас еду с первой демонстрации на вторую.
- И как на первой? Кто дома был?
Вася нервно курил и переминался с ноги на ногу.
- Жена с мужем, под полтинник обоим. Милые такие люди.
«Ага, очень милые…», - злобно стреляла молниями из глаз Кирка через стекло. За столиком сладкой парочки все указывало на продолжительность встречи. Особенно бутылка шампанского, которую уже почти уговорила блондинка.
- А ты сама чем занимаешься? – спросил Вася. Из вежливости, видать.
- Сижу в кафе с Алкой и Кириллом, - честно ответила девушка.
- О… молодец. Только не объедайся там… - ишь, заботливый какой.
Заботливый вдруг словно что-то почувствовал и поинтересовался:
- Что за кафе-то?
- Да «Три веточки» несчастные…
Он достал вторую сигарету и прикурил от предыдущего окурка.
- А что, поприличнее-то место не нашли? Везде занято?
Кира не выдержала.
- А ты? Такую шикарную женщину в такую забегаловку привел! Обалдеть просто!
- Кир, ты о чем? Я не понимаю.
- Не понимает он! Еще бы! Посмотри в окно, придурок! – выкрикнула она, захлопнула телефон и постучала кулаком по стеклу.
Василий разворачивался, казалось, как в «Матрице» - долго и красиво. Над выражением его лица Кирка, наверно, обхохоталась бы в другой момент жизни.
Но на смех не тянуло. Она проделала то, что хотелось - прижала к прохладной поверхности окна руку, сложенную во всем известную комбинацию с вызывающе-торчащим средним пальцем.
Молодой человек рванул в кафе. Но Киру в стрессе иногда бывало сложно опередить. Когда он подбежал к их столику, она уже выбралась из угла и встретила его такой смачной пощечиной, что ему не удалось удержать свои восемьдесят пять кило веса на ногах. Падая, он еще и вылил на себя Алкино пиво. На закуску Кирилл с отборнейшим матом одел ему на голову Киркин мисо-суп. Свое какое-то хитрое блюдо подружкин бой-френд ради такого дела пожертвовать не решился. Зажал, блин.
Суп был только что принесенным. Горячим.
Васин писк тенором привлек к себе много внимания. Последним на место происшествия прибыл персонал.
- Собираемся, ребята, - скомандовала Алка, пытаясь одновременно потребовать счет, достать из приятельского кошелька деньги и достать до Киры, которая автоматически тыкала носом ботинка в поверженного обманщика. – Хватит! Кир, хватит ему!
Блондинка все это шоу пропустила. Спиной сидела к их столику. А на крики не реагировала, считая, очевидно, себя просто выше всяких человеческих разборок.
Кирилл, Алка и ее несчастная подружка вытряхнулись из кафе раньше, чем Василий-таки твердо встал на ноги. За учиненный беспредел откупились малой кровью и кругленькой суммой.
- Я отдам, - шмыгая носом, пообещала Кира. Парнишка посмотрел на нее как на полную кретинку и предложил:
- У меня есть немного «куришки». Хочешь?
- Ага. Сто лет не курила… с этим порядочным и культурным дебилом. И не напивалась.
- Вот видишь, у всего есть свои плюсы, - улыбнулась верная подружка. – К тому же он все равно тебя бесил.
Кира заревела.
- Блин, да просто обидно! Я должна была его бросить, а не он меня! Хожу и думаю, как бы это повежливее сделать, ведь он так от меня тащится! А тут…
Короче, именно тут она подавилась жвачкой, любезно выданной им «Тремя веточками» со счетом, несмотря на устроенный спектакль. А после парочки мощных хлопков Кирилла по спине, девушка просто долго, молча, моргала.
Пара плюшек и треть литровой бутылки коньяка, ясное дело, совершенно не привели Кирку в чувство. Зато уверенно склоняли ее ко сну.
Алка со своим молодым человеком погрузили жертву жестокого обмана и сильных возлияний в маршрутку.
- Держи, - вручила Кире пару часов назад отобранный мобильник подруга. Перед этим Алка проболтала оставшиеся на счету тридцать рублей и выдала эту сумму водителю маршрутки. Она была уверена, что, во-первых, у Кирки просто не осталось ничего в кошельке, кроме жетончика на утро, а во-вторых, что даже если она что-то и найдет в закромах, то никак не сможет совершить сложную процедуру оплаты через терминал.
Киру разбудил последний покидающий машину пассажир за остановку до кольца. Ее дом остался в десяти минутах ходьбы. Но в ее состоянии это заняло все полчаса. У соседнего со своим дома она уже так умаялась идти, что присела на скамейку и закурила.
Прохладная, тихо подкравшаяся ночь немного отрезвила девушку. Стало невыносимо грустно.
Снова обман. Вранье. Снова она почувствовала себя растоптанной, униженной. Все Васины красивые слова о Киркиной привлекательности, обаянии и женственности потеряли свою ценность. Ее променяли на, безусловно, намного более красивую картинку. И не факт, что глупую.
Надо было действовать самой. Быстрее и решительнее. Кира ведь уже не первый день, как поняла, что к большому и светлому чувству эти отношения не приведут. Но тянула. А если б сделала все, как следовало, то избежала бы сегодняшней сцены.
Ну, девушка она такая, Кирка наша – склонная к самоуничижению. Во всех ситуациях вину за произошедшее исправно делила с истинным виновником, а то и полностью взваливала на себя.
Горючие слезы капали на асфальт, грозя образовать море разливанное.
- Очень неумно сидеть ночью одной на скамейке и рыдать, - раздался рядом хриплый женский голос. Кира вздрогнула. Так неожиданно подошла к ней невысокая худенькая девушка.
- Поплакать лучше дома. В тишине и одиночестве, - продолжала поучать незнакомка, присаживаясь рядом.
Слова вызвали обратный эффект. Кирка заплакала еще горше и громче.
- Замолчи на секунду и сделай три глубоких вдоха, - велела девушка довольно резко.
Кира оторопела, но, даже не отрывая взгляд от земли, послушалась. Помогло.
- Давай, что ли знакомиться? Я Оля.
- Настя… - почему она назвала не свое имя? Кирка ни тогда, ни впоследствии не смогла бы ответить на этот вопрос. Просто очередная шутка сознания. Или подсознания.
- Очень приятно, Настя. А что там такого интересного на асфальте? Или так страшно на меня посмотреть? – в голосе Оли появилась здоровущая порция сарказма.
Кира собиралась бросить на нее скользящий взгляд, но замерла, узрев кукольное личико с нереально синими глазами.
- Ага, линзы, - спокойно ответила Олька на немой вопрос. И добавила с улыбкой: - Только не говори мне, как моя ангельская внешность не вяжется с низким голосом.
- Честно, не вяжется… - протянула Кира, уже в наглую разглядывая свою новую знакомую.
- В курсе. Пела когда-то, связки сорвала на важном выступлении. А потом и курить начала, и все прочее… - вздохнула девушка. Видно было, что воспоминания до сих пор относились к категории «не из приятных».
- Прочее – это что?
- Стало не до восстановления, вообще…. Пьянки-гулянки, любовь-морковь… Короче, все то, по поводу чего ты, видимо, сидишь тут и ревешь.
Олина проницательность поразила Киру. Все-таки существует немало поводов для слез, а собеседница так прямо обозначила единственно верный.
- Все мужики – сволочи, - выдала Кирка страшную банальность после недолгого молчания и закурила очередную сигарету из второй за день и уже заканчивающейся пачки.
- Лучше б подышала, чем так часто курить, - неодобрительно посмотрела на нее Оля. – А по сути – согласна полностью. Я бы сказала, вообще, большинство людей сволочи. И сволочи они потому, что не такие, как мы. А, следовательно, не понимают нас и делают нам больно. Но мужики – особенный класс сволочей.
Умно говорила Олька. А Кира все-таки была пьяная еще. И ее начинало тошнить. Выворачиваться наизнанку перед левым человеком и морально и физически не входило в Киркины планы. Она хотела встать. Но тут Оля сунула ей бутылку воды.
- Глотни – или отпустит, или проблюешься, - просто сказала она.
Кира глотнула. Тошнота медленными волнами ушла. Что было уже само по себе странно.
- Я пойду домой, - вдруг решила она.
- Посиди еще. Рано пока тебе домой.
- Слушай, а тебе чего не спится?
- Выходила в ларек за водой, сигаретами. Вернулась – смотрю, сидит тут бухое создание и ревет, - улыбнулась Олька.
- А я в соседнем доме живу, - непонятно, к чему сообщила Кира.
- Отлично. Вот уверюсь, что ты готова отойти ко сну, и провожу тебя. Хорошо?
- Хорошо, - девушка огляделась по сторонам. Ночь. Тишина. Никого на улице. Она, наконец-то, ощутила, что с неба мелко сыплется противный дождик.
И вдруг в ней снова проснулось периодически посещающее чувство ненависти ко всему миру.
- Слушай, а чего тебе от меня надо? Ну, сижу я тут, ну, реву – тебе-то какое до этого дело? Или что – такая жалостливая ты?
Олька помолчала, подняв лицо навстречу каплям, закрыв свои изумительные синие глаза.
А потом развернулась к Кире всем телом и взяла ее руки в свои почему-то теплые ладони.
- Да. И не только.
Медленно приходящий в себя Киркин мозг отпечатал в памяти только первое слово. Она снова порыдала. Потом успокоилась. Потом покурила. Потом с Олиной помощью все-таки встала. И они дошли до ее подъезда. А Олька зачем-то достала записную книжку. Немодно совсем. Все уже давно записывают телефоны в мобильник. А зачем ей вообще понадобился Кирин номер? В общем, ничего толком Кирка не поняла. Но усталость, наконец, подкосила ее окончательно и столкнула в глубокий тяжелый сон.
- Жива ли ты, моя старушка? – вопрошала Алка в трубку на следующий день. До ее звонка Кира пару часов мирно придавливала клавиатуру. Поэтому ее соседи по кабинету – а они, кстати, словно размножались почкованием и прибывали, сплошь мужского пола – тихо сползали от хохота под столы.
- К сожалению, да. «Лучше б я умер вчера!» - призналась девушка.
- Значит, у Боженьки великие планы на тебя!
- Да ты что!?
- Уверена. К тебе приехать сегодня?
Алка была такая подруга, лучше которой просто не бывает.
- Да я справлюсь. Дел куча к тому же, - отказалась Кира, лихорадочно соображая, чем заняться. Просто вчера при ней, еще до «трагических» событий, Алка с Кириллом договаривались пойти в кино. Не хотелось ломать кайф людям.
- Если что – звони.
Тошно было Кире. Мысли всякие дурацкие одолевали. Мужчины предыдущие в голове всплывали. Особенно навязчиво – Рамзан. Руки чесались позвонить ему. Вдруг вспомнилось, как было хорошо с ним…. Моменты ностальгии у всех бывают, тем более, когда времени масса, чтобы погрузиться. Отвлек звонок. На экране высвечивался незнакомый номер.
- Привет. Дома скоро будешь? – спросил Кирку незнакомый мальчишеский голос. Кто-то из друзей брата что ли?
- А кто это? – поинтересовалась она.
- Оля.
И Кира почему-то заволновалась, вспомнив вчерашние посиделки на скамейке с синеглазой девушкой.
- Я уже еду. Минут через двадцать буду.
- Отлично. Подожду тебя у твоего дома, - сказала Оля и отрубилась.
Кирка изумленно похлопала глазами и убрала мобильник.
- Я решила, что тебе нужно бы опохмелиться, - встретила ее Синеглазка улыбкой и двумя бутылками «Миллера».
- Премного благодарна. Правда, - девушка радостно приняла протягиваемую бутылку и тут же высосала половину. Легче становилось прямо на глазах. Кирка искренне сожалела, что не смогла сделать этого утром. И мужественно отмучилась целый рабочий день.
Девчонки, не сговариваясь, побрели по тропинке, ведущей к Луже – небольшому искусственному чрезвычайно грязному пруду.
- Уже не так больно? – спросила Олька. Кира сразу поняла, о чем она. И вдруг разоткровенничалась.
- Ты знаешь, мне просто обидно. Я хотела сама порвать с ним. И, блин, застукала его в кафе с другой бабой. Тьфу, как в дешевой мелодраме, - сплюнула она с отвращением. – Вот и все. Я ничего не потеряла, кроме слабой надежды, что все будет хорошо…
Рамзан снова всплыл в памяти. Всего несколько месяцев назад он заставил Киру на прощанье сказать эти три слова – «все будет хорошо». Потом, вроде бы, Василий помог реально в них поверить. А все это снова оказалось просто обманом.
Они дошли до деревянных лавочек, расположенных по кругу у самой воды. Закурили. Оля достала из рюкзачка еще две бутылки. И Киру понесло. Ей хватило часа, чтобы излить свои эмоции и красочно обрисовать свою упорно нескладывающуюся личную жизнь.
- Вот как после этого кому-то верить, Оль? – спросила она в заключительной части своей исповеди. Она уже не задавалась вопросом, почему Синеглазка вызывает такое расположение к себе. Кирка только чувствовала ее интерес и ловила на себе внимательные взгляды. Олька невербально реагировала на ее рассказ, ни разу не перебив.
- Я могу тебе сказать то, что ты хочешь услышать. То, что ты думаешь. Что-то наподобие, да, Насть, судьба к тебе несправедлива. Но все это бред.
- Блин…
Кира срочно полезла в сумку и нашла там паспорт. Протянула его Оле. Стыдно было на словах объяснять. Та только мельком глянула и продолжила:
- Хорошо, Кир… Так вот. Слишком много ответственности ты возлагаешь на других людей. Особливо на мужиков. Нормальных, при этом, не находишь. Я, правда, не верю в их существование.
- Я уже тоже перестаю верить.
Оля недоверчиво хмыкнула:
- Да ладно! Судя по тому, что ты рассказываешь, где-то на свете тебя стопудово потерял офигительный мачо с кучей бабла. Явно предназначенный тебе судьбой. Ну, это закономерно. Но тебе надо быть посмелей, посамостоятельнее и поуважительнее к самой себе. Иначе фиг он тебя отличит от остальной серой массы.
Говорила, как рубила с плеча. Вроде бы, Кире и не очень приятно было это слышать, но это была правда тем не менее.
- Я не могу никак полюбить себя. Даже психотерапия не сработала, - призналась она.
А Оля вдруг вскочила.
- У тебя время есть?
- А что?
- Пойдем в гости. Я кое-что придумала.
Кирка даже расспрашивать не стала. Просто пошла за быстро шагающей Олькой. Она немного мандражировала. Неведение порождает боязнь и любопытство. Этот гремучий коктейль всегда вносил массу приключений в Киркину жизнь.
- Проходи, - пригласила Оля, отперев дверь. Кира скромно скинула туфли и застыла с почти пустой бутылкой в руке. – Не стесняйся, проходи.
Синеглазка ловко протолкнула новообретенную приятельницу в комнату. Отобрала у Киры пивную тару и быстро сервировала журнальный столик стопками и бутылкой водки. В холодильнике обнаружились огромные пласты красной рыбы и маринованные грибочки. В общем, пиршество грозило стать знатным.
- Как-то водки не хочется, - призналась Кирка.
- Сейчас захочется, - пообещала Олька и подмигнула ей. И ответила на вопросительный взгляд: - Ты хорошая девочка. Мало того – еще и хорошенькая. Я хочу тебя убедить в этом. Но ты должна меня слушаться.
Вот тут Кирка реально испугалась.
- Ты решила меня избавить от комплексов?
- Да. Я смогу, - уверенно кивнула девушка. – Только не бойся. А если прям так страшно – выпей.
Наливать водку пришлось хозяйке дома. У Киры тряслись руки. Оля не обращала на это ни малейшего внимания.
- За тебя, солнце! – провозгласила она. И они выпили. И меньше всего в тот момент Киру озадачило столь ласковое обращение. Она потом, ретроспективно, докумекивала, что к чему было-то!
Оля исчезла в недрах квартиры и притащила откуда-то огромное зеркало. Увидев, как прогибается под его тяжестью девушка, Кира бросилась к ней на помощь. Вдвоем они спокойно донесли зеркало и прислонили его к шкафу. Намерений падать в таком положении оно не имело.
- Ну, начнем, - потерла ладошки Олька.
- Что делать будем? – волнение немножко отпустило Кирку. Стало премного любопытно.
- Просто повторяй за мной.
Оля организовала медленное красивое музыкальное сопровождение и начала плавные движения возле зеркала. При этом она смотрела на себя, явно любовалась собой и иногда кидала зовущие взгляды на Киру, мол, давай уже присоединяйся.
Что Кирка и сделала. Надо сказать, что обе девушки были довольно пластичными и неплохо двигались. Но Оля смотрелась откровенно лучше.
- Я пару лет уже танцами живота занимаюсь, - пояснила она. – У тебя тоже будет отлично получаться, если ты позанимаешься.
Они рассекали пространство комнаты в танце еще минут десять.
- Смотри на себя в зеркало, - командовала Олька. – Смотри, какая ты красотка, сколько в тебе секса…
И Кира смотрела. И реально упивалась своей конкретно женской фигурой с достаточно узкой талией, красивой грудью и широкими бедрами. Она, подражая двигающейся рядом девушке, мягко проводила руками по своему телу, и чувствовала…ах!... она чувствовала, что расслабляется и даже, что… ух!... возбуждается!
Музыка ускорялась. Поспевая за ритмом, они немного запыхались.
- Перекурим? – взмолилась Кира. Вся ее физическая подготовка за последние несколько лет состояла из нескольких дискотек и секса, чаще всего довольно нерегулярного. Рамзан не в счет, а Василий не требовал больших энергетических затрат.
После перекура и еще одной стопки водки девчонки снова вернулись к зеркалу. И снова танцевали. Только Олька теперь чаще поглядывала на Киру. Та старательно крутилась и выделывалась, бесконечно улыбаясь. Теперь ей было совсем не страшно. Что бы дальше ни произошло.
Но все равно Кирка была шокирована Олиными словами:
- Сними футболку.
- Что?
- Ты слышала… Я тоже сниму, - пообещала она. – Давай, не бойся. Я не собираюсь тебя обижать. Верь мне, Кирюш…. Просто мы будем сейчас убеждаться, насколько красивы наши тела.
Футболки. Потом брюки у Киры и джинсы у Оли. Бюстгальтеры. Все снималось синхронно, в движении. Получалось божественно. Олька еще и комментировала, не скрываясь уже разглядывая преимущественно Кирку:
- Как ты двигаешься… Как ты чувствуешь… У тебя красивая шея… Такую надо холить и лелеять… Целовать ласково, без всяких идиотских засосов… Грудь великолепная…. У тебя соски затвердели. Тебе нравится то, что ты видишь.
Кирка смотрела на Ольку, молча. Фигурка у девушки была точеной. Стройная, с длинными ровными ногами, небольшой грудью и спортивной попой. Ни грамма жира.
- У нас разное телосложение. Мне никогда не иметь таких шикарных бедер, как у тебя. Тебе не иметь моей стройности. Все распределяется равномерно. У тебя хорошая фигура, - голос Оли появлялся всегда в нужный момент и гармонично вплетался в музыку.
Было спокойно, легко и хорошо. А еще - Кира бы призналась в этом разве что на допросе с пристрастием – постепенно нарастало реальное физическое возбуждение.
- Трусики долой, - велела Олька. И ни на секунду, не промедлив, обе обнажились.
Еще через минуту Оля в танце плавно провела рукой по Кириному бедру. Задержалась на мгновение – и пробежалась пальцами вверх – к груди. А через пару минут они, так и не прекратив пластичных движений, упоенно целовались.
Эмоции били через край. Олька оказалась опытной в женской любви. Она умела ровно столько же, сколько чувствовала. А чувствовала многое. Бесполезно пытаться рассказать все несколько часов их сумасшедшего и ни на что не похожего в Киркиной жизни секса.
- Это удивительно, - все, что она смогла выдать, пока Олька застегивала на ней лифчик. – У меня такого не было.
- Отличается от стандартного секса, правда? – улыбнулась теперь уже любовница.
- Очень, - Кира помолчала. – Я не могу сказать, что это лучше… или хуже…. Это просто нечто иное – красивое, невыносимо приятное и…и….
Слов не было, да и Олька опять впилась в нее поцелуями.
- Только будь проще, - сказала вдруг она, закончив возиться с Киркиным туалетом.
- Что ты имеешь ввиду?
- Ты знаешь. Воспринимай меня проще… Я стану тебе подругой, мы можем заниматься сексом… Но у нас не должно это перерастать во что-то большее.
Кира кивнула. Она прекрасно понимала, о чем идет речь. О временном удовольствии, временной замене в ее жизни мужчины.
- Я не смогу тебе дать много, что может мужик. Как и ты не дашь мне все, нужное для женщины. Но пока есть тяга – будем делать то, что хочется.
Когда они прощались на лестничной площадке, их обеих переполняла огромная нежность.
- На танцы живота пойдешь со мной? – хитро подмигнула Олька.
Кира хмыкнула:
- Ты два года занимаешься. У тебя уже, наверно, несколько другой уровень…
- Да.
Девушка сникла и повернулась к окну, выпуская сигаретный дым. Ей бы очень хотелось…
- Но ради тебя я пойду и в группу для начинающих, - томно шепнула ей в ухо Оля.
- Порешили!
И осталось только скрепить договор легким соприкосновением губ.
Придя домой, Кира набрала Алку.
- Как делишки? – спросила лучшая подружка, готовая к Киркиной депрессии и слезам, которые были бы закономерны через сутки после личной драмы-то. Но та задумчиво протянула:
- Алюня, кажется, я как минимум би…. И вообще, похоже, жизнь круто меняется!