Кинкан

И во мраке заблещет нам радостный случай,
Светлый дождь посылается сумрачной тучей.
(Низами)
На протяжении всего своего существования человечество вело войны. Сменялись года, столетия, общество развивалось, каждое последующее поколение жило лучше, чем предыдущее, но обязательно в какой-нибудь точке земного шара шла война. Воины были лучше защищены, оружие становилось более совершенным, и люди не останавливались. Они продолжали воевать несмотря ни на что. Сколько бед приносят войны: истребляются люди, разрушаются города и сёла, уничтожаются памятники культуры. Однако человеческий фактор всегда стоит на первом месте. Сколько погибших людей, сколько разбитых семей, сколько искалеченных судеб! Мы живем или работаем с кем-то рядом, но подчас даже не знаем о том, какую жизнь прожил наш сосед, сослуживец или просто знакомый, что пришлось ему пережить, потому что не все хотят и не каждый желает вспоминать о тяжело прожитых днях, хотя понятно, что всё забыть невозможно.
Совершенно случайно я познакомилась с одной женщиной так же, как и многие мои соотечественники пострадавшей от войны.
Моя дочь учится в десятом классе. Она умная девочка, учится хорошо, и я надеялась, что она без посторонней помощи сможет подготовиться к вступительным экзаменам и поступить в вуз. Однако было большое «НО». Моя дочь ненавидела биологию, но для поступления в институт она обязана была хорошо знать этот предмет. Увидев, что дочка самостоятельно не справляется, я решила найти для нее педагога. Однако это оказалось не совсем простым делом. Учебный год уже начался, а я, загруженная проблемами добывания денег и обслуживания семьи, вовремя не позаботилась о педагоге, а в разгар занятий сделать это было уже сложно. Я пыталась договориться с педагогами из школы, звонила по объявлениям в газетах, но у меня ничего не выходило: то педагог был уже занят, то он запрашивал очень высокую плату, которую я не могла осилить, то педагог проживал очень далеко. Короче говоря, всё время находилась какая-то причина для отказа. Дочь меня замучила постоянными вопросами:
– Мама, ну что? – или – Никого не нашла ещё?
Я вздыхала и отрицательно качала головой, а дочь шутливо меня упрекала:
– Мама, если я не поступлю, то виновата будешь ты!
А я продолжала безуспешные поиски педагога биологии.
Мой муж умер пять лет тому назад, и я одна воспитываю детей. Сын учится в четвёртом классе. Надо ли говорить о том, как трудно женщине зарабатывать деньги, вести домашнее хозяйство и быть хорошей матерью! Я очень старалась. У меня высоко-оплачиваемая работа, три раза в неделю ко мне приходит женщина, чтобы помочь мне по дому, а всё своё свободное время я посвящаю детям, поэтому я испытываю хроническую нехватку времени и всегда что-нибудь не успеваю. Так получилось и персиковым вареньем, которое очень любят мои дети, а я не успела его вовремя сварить. Слава Богу, что у нас этот фрукт растёт до поздней осени. Отпросившись на час с работы, я пошла на ближайший рынок, чтобы купить персики. Естественно, что цена на них уже была высокая. Немного походив по рынку, я подошла к женщинам, которые продавали свой товар прямо из ведёр, сидя на ящиках или даже корточках. Их было пятеро: одна продавала огурцы и помидоры, другая мандарины и фейхоа, третья – лимоны и кинкан, а остальные две продавали персики. У одной из продавщиц оставшиеся персики купили прямо передо мной, и она попрощалась со своими подружками и ушла. Все продавщицы были бойкие, голосистые, рьяно нахваливали свой товар, а продавщица персиков, худенькая светловолосая женщина с косынкой опущенной почти на глаза, спокойно сидела перед ведром, не издавая ни звука. Нам, покупателям, всегда хочется купить что-то хорошее, и мы хотим, чтобы нас убедили в том, что товар, действительно, хороший. Лично я принадлежу именно к этому разряду покупателей и то, что продавщица ничего не говорила о своих фруктах, которые, кстати, на вид были прекрасного качества, меня
удивило.
– Ты совсем не хвалишь свой товар, разве ты не хочешь его продать?– спросила я её.
Женщина поправила косынку и посмотрела на меня грустными глазами и не успела произнести ни слова, как сидящая рядом продавщица лимонов, ответила за неё:
– Ой, да она совсем не умеет торговать, весь день так и сидит! Покупать покупают, но она сама для продажи своего товара даже рот не открывает! Она даже не понимает, что продает! Поверьте, она даже не знает, что такое кинкан, который я продаю!
– Я не знаю? – возмутилась продавщица персиков. – Да тебе, Сарфиназ, чтобы иметь мои знания, по меньшей мере, нужно десять лет!
– Да что говоришь? Я сама из Астары (город в субтропической зоне Азербайджана). И хоть продаваемый мною кинкан, я сама не выращиваю, но у соседей видела много!
– Ты видела, а я училась!
Сидящие рядом продавщицы покатывались со смеху, так как Фаргана совсем не была похожа на образованную женщину, хотя, конечно, внешний вид не показатель образования.
– Ну, посмотрите на неё! Из-за кинкана она себя сделала образованной!
Весь этот разговор происходил на нашем родном языке. И вдруг Фаргана опустила
косынку на плечи и на чистейшем русском языке затараторила:
– Кинкан, второе название «кумкват». На латыни фортунелла. Происходит из Юго-
Восточного Китая из провинции Гуанджоу. Это карликовое вечнозеленое растение. Плоды яйцевидные, или овальные длиной 3-4,5 сантиметра и шириной 2-2,5 сантиметра. Имеют гладкую душистую кожуру, созревает в феврале-марте. Известны несколько видов кинкана: кинкан японский круглый – возделывается в Японии, но происходит из Китая; кинкан многомужний происходит с Малайского полуострова; кинкан гонконгский, обитает на холмах и в горах вблизи Гуанджоу, а также в горах Цзюзуна. Имеется несколько гибридов кинкана: лайм-кват, оранжекват, цитрум кват, цитранджин и т.д. – Она вдруг замолчала и, глядя в невидимую точку, продолжила, медленно выговаривая каждое слово:
– Плоды кинкана употребляют в пищу в свежем виде с кожурой, а также используют в консервном производстве для получения джемов, варенья, цукатов.
Продавщицы и несколько покупателей с изумлением смотрели на Фаргану, которая вдруг резко обратилась ко мне:
– Так вы берёте персики или нет?
– Я бы, пожалуй, взяла бы всё ведро, но, боюсь, что не донесу! – ответила я.
– Если вы живёте недалеко, то я помогу вам!
– Я была бы вам очень благодарна, – обрадовалась я, – а живу я совсем недалеко, но, если попадётся, можем взять такси.
– Зачем нам такси, так донесём! – сказала Фаргана. – Только заплатите мне сейчас, а то передумаете. Мне придётся вернуться обратно, и здесь все будут надо мной смеяться.
Я расплатилась с продавщицей, и мы, провожаемые все еще не пришедшими в себя от удивления взглядами торговок, двинулись в сторону моего дома. Несмотря на свою худобу, Фаргана легко несла ведро с фруктами. По дороге я сделала покупки в супермаркете.
– Фаргана! Вы потрясли меня своей информацией о кинкане. Откуда такие познания? – спросила я, когда мы остановились передохнуть.
– А вы думаете, что я всю жизнь торгую овощами и фруктами? – спросила моя спутница. – Я не имею ничего против торговцев, я – одна из них. Каждый зарабатывает, как может. Самое главное, чтобы человек не ленился. Просто некоторые торгуют из-за того, что не умеют ничего другого, а я – продавец по принуждению. У меня совсем другая специальность.
Мы подошли к моему дому.
– А кто вы профессии? – с интересом спросила я. Тут подбежали мои дети, которые
 увидели меня с балкона. Они взяли ведро с персиками у Фарганы, пакеты с покупками у меня и потащили их наверх.
– Вы не ответили на мой вопрос, Фаргана!
– Это длинная и неинтересная история. Кроме того, я очень устала, – ответила моя спутница. – Как-нибудь в другой раз, если он будет. Я жду здесь – пусть дети спустят мне ведро.
Но мне очень хотелось поговорить с этой малознакомой женщиной, и мною двигало отнюдь не любопытство. Мне казалось, что этой женщине нужна помощь, которую я, быть может, смогу оказать.
– Фаргана! У меня к вам просьба, и я не хочу, чтобы вы мне отказывали. Давайте поднимемся ко мне, перекусим, вы немного отдохнёте, а потом вы поедете к себе домой. Я живу вместе с детьми, больше в доме никого нет.
– Я не хочу вас беспокоить, да и неудобно как-то. Мы с вами знакомы не более получаса.
– Ну и что? Как раз познакомимся поближе. Кстати, меня зовут Айнур, – сказала я, подталкивая Фаргану к лестнице.
– Ой, я даже не знаю! – слабо сопротивлялась Фаргана, но я, взяв её за руку, потащила наверх по лестнице.
Мы зашли в оставленную детьми настежь дверь моей квартиры. Дочь подала мне и гостье домашники и сказала, обращаясь ко мне: « Мэм, я жду ваших указаний!»
Фаргана прошла в ванную помыть руки.
– Повесь в ванную чистое полотенце!
– Уже! – ответила дочь, а я продолжила: – Ужинать будет в гостиной!
Гюльнара принесла на кухню скатерть и показала мне: « Эта подойдет?»
– Умница, – похвалила я дочь.
Дети хорошо понимают, что семья держится на мне, поэтому помогают мне: постелить постель, вынести мусор, сбегать в магазин, накрыть на стол, помыть посуду – всё это они делают сами без напоминания и не хнычут при этом. Я довольна своими детьми.
Налив воду в кастрюлю, я поставила её на огонь. У меня была готовая душбара (азербайджанские пельмени), которую я собиралась запустить в воду.
– Фаргана, проходи, пожалуйста, в комнату, я сейчас подойду, – сказала я гостье.
Стоящая в дверях кухни Гюльнара, улыбнулась нашей гостье и повела её в гостиную. Уже через несколько минут Фаргана расспрашивала детей об учёбе. Дочь рассказывала гостье о том, что собирается поступать в институт и о том, как она ненавидит биологию, без которой ей никак нельзя обойтись.
– Почему? – удивилась Фаргана.
– Ой, ханум, – вздохнула Гюля, – я отсюда учу, оттуда забываю. Такой нудный предмет! Все эти тычинки и пестики мне действуют на нервы!
– Так нельзя говорить! На этих тычинках и пестиках держится вся природа. А ну, принеси-ка мне листок и ручку.
Нарезая зелень, я внимательно прислушивалась к разговору, происходящему в гостиной. Мне стало интересно. Оставив нож, я прямо в переднике зашла в комнату. Фаргана что-то рисовала на листочке, а дочь и даже сын, наклонившись, стояли рядом с ней и внимательно слушали.
– Ядро обладает сложным строением и имеет большое значение в размножении клеток. Внутри каждого ядра имеются мелкие тельца, которые называются хромосомами., – говорила Фаргана спокойным уверенным голосом. – … и вот наследственные свойства клеток от поколения к поколению передаются при помощи этих хромосом. И у каждого вида растений бывает неизменное количество и форма этих хромосом.
Я была восхищена и удивлена так же, как и на базаре. Согласитесь, что редко встретишь базарную торговку, знающую биологию. На кухне что-то зашипело, и я вернулась к плите. Немного погодя, разлив обед по тарелкам, я позвала дочь на помощь.
– Мама! Откуда ты нашла такую классную училку?! Она так клёво, просто и доступно рассказывает! – с восхищением говорила Гюля. – Только она одета, как сельчанка, – зашептала дочь, принимая тарелки.
– Слушай, девочка, ты помнишь пословицу «По одежке встречают…»?
– Помню и молчу, – сказала Гюля, – но она все-таки клевая!
Мы пообедали, обсуждая начавшийся дождь, положение в школьном образовании и перемыли косточки очередной певице, рассказывающей по телевизору о своих планах.
– Мы еще будем сегодня с вами заниматься или это был пробный урок? – спросила Гюля.
– Какой урок, дочка? Разве мы с тобой занимались? – удивилась Фаргана.
Гюльнара вопросительно посмотрела на меня.
– Дай нам час и иди в свою комнату, а мы с Фарганой ханум поговорим, – сказала я дочери.
За чаем гостья рассказала мне свою историю. Фаргана родилась и выросла в Нагорном Карабахе в семье механика и медсестры, прекрасно училась в школе, окончила её с одними пятерками. Она собиралась поступать в медицинский институт и стать детским врачом. Внезапно к ним вместе с женой приехал дядя, мамин родной брат. Они жили в Москве и работали геологами. Дядя Мелик и его супруга Надя убедили отца и мать Фарганы, что она должна поступать в медицинский институт в Москве.
– С такими отметками ей нужно учиться в главном городе страны! – сказала Надежда и буквально через десять дней Фаргана уже была в Москве.
 У её родственников была трехкомнатная квартира в новом районе столицы. У дяди Мелика и тёти Нади не было своих детей, и они очень радовались девочке в доме. Они таскали восхищенную Фаргану по театрам, музеям и выставкам. Фаргана за всю свою семнадцатилетнюю жизнь даже в Баку никогда не была, и столицу Азербайджана видела только по дороге в аэропорт, а тут сразу Москва! Фаргана была очарована столицей СССР.
– Тётя Надя, а когда мы пойдём подавать документы в институт? – спросила как-то Фаргана.
– Так приём ещё не объявлен, отдыхай, повторяй всё по учебникам, июнь же еще не кончился.
Наконец, у дяди с тетёй кончился отпуск, и они вышли на работу. Фаргана целый день сидела дома одна, потому что боялась потеряться в большом городе. Однако её ожидала неприятность. Через три дня родственники объявили, что уезжают в длительную экспедицию, и вернутся не раньше, чем через полгода.
– А я? В таком случае я поеду домой! – сказала Фаргана и бросилась собирать вещи.
– Да ты, что, с ума сошла что ли?! – повысил голос дядя. – Поступай в институт и живи здесь! Мы тебе каждый месяц будем присылать деньги на житьё.
– Нет, я не смогу жить одна, я же здесь никого не знаю!
– Послушай, Фарочка (так Наде было удобно называть Фаргану)! Любой юноша или девушка мечтал бы оказаться на твоём месте. В твоём распоряжении трёхкомнатная квартира, радио, телевизор, магнитофон. Ты же не будешь жить, как многие, в общежитии. Я тебя понимаю: после небольшого провинциального городка оказаться в таком мегаполисе! Но ничего, привыкнешь! А сейчас одевайся, пойдём покупать тебе тёплую одежду. Это тебе не Азербайджан, здесь зимой бывает очень холодно.
– Правильно, Надя! Я как раз хотел тебе сказать, что Фаргана легко одета.
Надя прошлась с Фарганой по магазинам и за короткий срок красиво и тепло одела девочку, которая была в восторге от коричневой дубленки с белой меховой оторочкой на воротнике, рукавах и карманах. Меховая шапка с длинными ушками была у Нади дома.
– В шифоньере навалом всякой одежды, носи, что хочешь, не стесняйся! – сказала Надя.
Она познакомила Фаргану с соседкой по этажу тетёй Любой и попросила её опекать девочку. Кроме того, Надя дала тете Любе красивые мохеровые нитки разных оттенков,
чтобы та связала для Фарганы шапочку, шарфик и перчатки. Ниток было много.
– Откуда ты достала такие нитки? – восхищенно спросила соседка.
– Купила в каком-то городе, – ответила Надя, – а связать и носить некогда. Мы же всегда в экспедициях, а там в такой шапочке не походишь, да и не до красоты мне на моей работе!
Дядя Мелик, тётя Надя и присутствующая здесь соседка тётя Люба долго и подробно объясняли Фаргане, чем и как пользоваться. Коммунальные услуги дядя оплатил до конца года, и поручил племяннице по всем вопросам обращаться к тёте Любе.
– Надежда! А ты не боишься оставлять девчонке такую квартиру, а вдруг она здесь бордель устроит? – спросила тётя Люба, оставшись наедине с Надей.
– Да что вы, тёть Люб! Фарочка такая хорошая девочка! Сами убедитесь.
– Ну, смотри! – неуверенно сказала старушка.
Мелик позвонил сестре, объяснил ситуацию. Мать Фарганы настаивала, чтобы брат
отослал девочку обратно, но Мелик сказал, что поручает племянницу соседке, и что он скоро вернётся, не расшифровывая, что это «скоро» будет через полгода. В общем, несмотря на недовольство и возмущение матери и отца Фаргана осталась в Москве. После провинциального городка семнадцатилетняя девочка оказалась одна в большом незнакомом городе.
Соседка Любовь Николаевна всячески опекала Фаргану. Они по утрам ходили за хлебом и молочными продуктами, по вечерам вместе смотрели телевизор. И тёте Любе, старой одинокой женщине, очень понравилась племянница соседей, и она, привязалась к Фаргане. Они подружились. Любови Николаевне было почти семьдесят лет, она была биологом и до пенсии сорок лет проработала в НИИ.
Начался июль, Фаргане надо было уже подавать документы в приёмную комиссию, но она не знала куда идти. Тётя Люба собиралась у кого-нибудь из знакомых разузнать про медицинский институт, но, не смогла, так как её разбил паралич. Фаргана не растерялась и по квитанции Мосэнерго, найденной на кухонном столе, узнав адрес и фамилию соседки, вызвала для неё Скорую помощь. Осмотрев тётю Любу, врачи забрали её в больницу, объяснив Фаргане, как туда добираться. Девочка была в отчаянии: в короткий срок она оказалась в безвыходной ситуации. Она понимала, что обязана присматривать за старушкой, так как у неё никого не было, в то же время она должна была подать документы в институт. Ведь она приехала учиться!
Утром Фаргана поехала в больницу к тёте Любе. Та лежала без движения и беззвучно плакала. Увидев Фаргану, она заплакала еще больше. Фаргана тоже поплакала, подержав соседку за руку. Ведь тётя Люба была единственным близким человеком Фарганы в Москве. Фаргане было очень жаль старушку. Она стала каждый день ездить в больницу, позабыв об институте. Все думали, что она внучка тёти Любы. Недели через две у тёти Любы нормализовалась речь, и первое, что она спросила, с трудом поворачивая язык:
– Ты сдала документы в институт?
Фаргана отрицательно покачала головой.
– Не приезжай ко мне! Займись своими делами!
Тут подошёл лечащий врач тёти Любы, и Фаргана спросила у него, где находится медицинский институт. Он подробно объяснил Фаргане, как добраться до института, но добавил, что в медицинские институты большой конкурс, и что она может не поступить.
– Я даже в своей дочери не уверен. Она тоже поступает, и у неё всего три «четвёрки».
Откуда он мог знать, что стоящая перед ним девушка-провинциалка круглая отличница и большая умница.
В палате, кроме тёти Любы находилось еще трое больных. У окна лежала женщина, к которой иногда приходила молодая девушка. Фаргана разговорилась с ней. Оказалось, что она тоже в этом году окончила школу и является абитуриенткой.
– А куда ты подала документы? – спросила её Фаргана.
– В «Тимирязевку»! – гордо ответила девушка.
– В «Тимирязевку»? А что это за институт?
– Это не институт, а сельскохозяйственная академия. Я сначала хотела в «пироговку», то есть в медицинский, а как узнала, что там большой конкурс, не стала рисковать. Целый год может пропасть!
– Я тоже хочу в медицинский, но все меня пугают!
– Правильно! Ты, вообще, откуда? – спросила девушка, скользнув взглядом по Фаргане.
– Из Азербайджана!
– И ты думаешь, что сможешь попасть в медицинский?!
– Почему не смогу? Я окончила школу с отличием!
– Ты?! – удивилась собеседница, демонстрируя пренебрежение к просто одетой Фаргане.
– А что? Все отличники должны быть хорошо одеты? – парировала провинциалка.
– Да нет! – смутилась москвичка. – Что-то ты очень долго определяешься, куда поступать, а между тем, времени осталось совсем мало.
– Да я ещё не ездила в институт! Мне объяснили, как туда ехать, а я времени никак не найду!
– Так давай вместе поедем, я покажу тебе, где находится это учебное заведение. Да и тёте Любе уже лучше! – сказала она, повернувшись в сторону старушки, которая закивала головой и проговорила:
– Сходите вместе, девочки!
На следующий день Фаргана вместе с новой знакомой, которую звали Ира, поехали в институт. Потолкавшись среди абитуриентов, поговорив с разными людьми и узнав, что в этот и другой медицинский институты, действительно, высокий конкурс, Фаргана, поддавшись влиянию Иры, сдала документы в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию и поступила. С одной стороны она была рада, но с другой.… Ведь она мечтала о медицине, хотела стать врачом. Однако, жребий был брошен. Да ей, собственно говоря, и некогда было размышлять по этому поводу. Любовь Николаевну выписывали из больницы, но ходить она уже не могла. Оказалось, что Ира жила рядом с ними. Она была уже в курсе всех Фарганыных дел, и весь день проводила с ней, помогая ей решать различные проблемы. Ирина семья из восьми человек жила в двухкомнатной «хрущёвке», поэтому её родители, познакомившись с Фарганой, не стали возражать, чтобы она пожила у Фарганы, вернее, в квартиры её дяди. Ирин отец помог раздобыть для тёти Любы инвалидную коляску и вместе с девочками доставил старушку домой. К её приезду Фаргана вычистила квартиру, постирала бельё, приготовила обед. Эта семнадцатилетняя девушка понимала, что не имеет права бросить беспомощную старушку. Тётя Люба была очень благодарна соседке, которая, будучи едва знакома, проявляла такую заботу о ней. Позвонившая тётя Надя, узнав о происшедшем, сказала:
– Ты сделала для неё всё, что надо. Сейчас ты не обязана ей ничем. Займись своей учёбой!
Фаргана была удивлена словами тёти. Как? Бросить старушку, понимая, что она одна и нуждается в помощи?! Этого она сделать не могла. Она принесла от тёти раскладушку для Иры, а сама устроилась на диване. Тётя Люба не возражала, а, наоборот, была очень рада двум молодым девушкам-хохотушкам, которые обращались с ней, как с родной бабушкой. Но самое интересное это то, что Любовь Николаевна тоже была выпускницей Тимирязевки, и это их всех очень радовало и делало духовно близкими. Девушки учились в одной группе и были, что называется, «не разлей вода». Чтобы не оставлять тётю Любу одну, они всегда что-нибудь придумывали: то кто-то не шёл на первую двухчасовку, то кто-то уходил с последней. Позднее им стала помогать Ирина бабушка, которая часто заходила к ним, готовила обед, доставала продукты, так как девочкам было некогда стоять в очереди. Даже звонившей матери Фаргана не сказала о болезни тёти Любы, чтобы мать не беспокоилась.
Так незаметно пролетели четыре месяца. (продолжение следует)