Корабль стоял в порту, на якоре. Экипаж безмятежно спал, только вахтенным было не до сна. Я тоже принадлежал к числу вынужденно бодрствующих. Пришел в свой боевой пост, менять уставшего матроса. Который должен бдительно следить за приборами и живучестью корабля. А он СПАЛ!!! И это после того, как я прогрохотал по трапу и грохнул дверью ПЭЖА. Саша даже не пошевелился, а продолжал спокойно спать, в не очень удобной позе. Сидя на стуле и запрокинув голову. Рот его был открыт и громкий храп заглушал гул дизеля за переборкой. Я тряхнул его за плечо – нулевой результат! А мне у него надо принять вахту, значит надо будить. Но как? Наверное, надо облить его водой! Такая мысль пришла ко мне в голову, и я уже собрался привести в действие, этот действительно эффективный шаг. Но тут, слышу, по трапу кто-то осторожно спускается. Так крадучись, мог идти только проверяющий офицер. Я снова с силой ткнул Сашку в бок.
-Вставай придурок! Проверяющий!- но результат был таким, как если бы я спел «баю-баю», Сашка не реагировал. Дверь открылась, и вошел старший лейтенант. Я выпрямился и доложил, что идет процесс приема вахты. Старлей быстро все понял и тоже попробовал разбудить недремлющего (но спящего) вахтенного. Результат тот же. Тогда я предложил плеснуть на Сашку воды, дежурный офицер согласился, но как только я собрался привести в исполнение приговор, он меня остановил.
- Давай-ка подними его «голландку», сейчас мы ему сделаем неопровержимую улику. Когда я обнажил белое брюшко сладко спавшего вахтенного, старлей черным фломастером и крупными буквами написал на коже: « Я не спал!». Мне это понравилось и, я приписал: «Врете вы всё». Опустили «голландку» и я привел в исполнение «высшую меру». Наконец-то Сашка проснулся, вскочил и, выпучив глаза, затараторил доклад о сдаче смены. На вопрос старлея, почему он спит на вахте, Саша искренно покаялся и сказал, что он только смежил веки, случайно. А так, он совсем не спал. Командир приказал поднять «голландку».
-Значит, ты не спал? И мы всё врем? Что на это скажешь? Отправляйся спать, надпись не стирать до построения, – старлей делал грозное лицо, несмотря на душивший его смех.
Утром, на подъеме флага, Саша под общий хохот рассказал, как он нес вахту.