История с порнографией. Часть 2-я.
(Продолжение к рассказу – «Аншлаг. Все билеты счастье проданы».)
По каким-то неясным причинам, пышущий здоровьем, замполит УВД города подал в отставку со странной формулировкой: «по состоянию резко пошатнувшегося здоровья». Злые языки утверждают что состояние здоровья здесь не причем и что замполита прихватили на взятке. Но я в это не верю, разворовать вверенное ему казённое имущество в это я верею, а получить взятку не верю. Но как бы там ни было, но замполит нашего РУВД почему-то решил, что тёплое кресло замполита города предшественником продавлено именно под его худосочную задницу и это его шанс сделать головокружительную карьеру. Совершив пару тройку неспортивных поступков, и удачно скомпрометировав конкурентов, он занял место в пятёрке «лучших» из которых САМому начальнику УВД города предстояло сделать свой нелёгкий выбор. Но как это часто бывает, радужным планам замполита было сбыться не суждено, и указующий перст САМого упёрся не в нашего замполита. Этим решением начальника УВД, воздушные замки нашего замполита были окончательно разрушены, а далеко идущие планы обгажены. Обосновано решив, что это интриги и происки конкурентов, наш замполит решил, что жизнь загнала его в тупик, и он ушёл в длительный и беспробудный запой искать смысл жизни. Как говориться - «отряд не заметил потери бойца», потому как присутствие или отсутствие замполита на рабочем месте серьёзного влияния на дело борьбы с преступностью не оказывает. Но две недели назад со своего дачного участка замполита, в удовлетворительном состоянии, то есть живого, доставили в больницу. А причиной доставления нашего незабвенного замполита в больницу послужило вот что: на своём участке замполит, не найдя под рукой смертельной инъекции тиопентала, проявил полное незнание основ криминалистики, и элементарной физики и пытался застрелиться из самодельного лука. Когда затея не увенчалась успехом он, как истинный замполит, решил прибегнуть к помощи общественности, для чего начал бродить по соседям, уговаривая их воплотить в жизнь задуманное, то есть из самодельного лука лишить его жизни. Однако соседи по содовому товариществу у нашего замполита оказались людьми чёрствыми, а может быть, от долгого сидения в кабинете и беспробудного пьянства, он растерял навыки ритора и не смог, жгущим глаголом, разжечь в их душах искру сострадания. Но как бы там ни было, но вместо того чтобы, на радость нам помочь человеку в его, несомненно, трезвом решении, граждане набрали 03 и вызвали нашему замполиту скорую помощь. В больнице врачи сделали все возможное и таки вырвали замполита из цепких лап «белой горячки».
Выйдя из больницы и глядя на жизнь глазами не пьющего человека, он понял как уныла и однообразна жизнь и что спасение надо искать в спорте. Хуже того он решил внести в него свою лепту. По этому он не придумал ничего лучше как возродить всеми давно забытый «спортивный день». И сейчас толпой рабов обречённых к вечному каторгу в качестве рабов на галерах, мы бредём в сторону стадиона, где замполит, обутый в бутсы, гетры, спортивные трусы и милицейскую рубаху разминается, играя с мечём.
- Он что за время запоя все майки пропил? – хмура глядя на замполита, спрашивает Егор.
- Замполиты майки не пропивают, они их на груди рвут. – Говорю я. - Есть ещё вариант, таким образом, он подчёркивает свою преданность спортивному обществу «Динамо» и не желает, что бы его путали с каким-нибудь фанатом общества «Спартак».
- Мне первый вариант нравиться больше. – Мотает головой Егор.
- Мне тоже.
Тем временем замполит разбегается, бьет по мечу и естественно промахивается мимо ворот.
- Эдсон Арантис ду Насименту , хренов! – Сплёвывает, говорит Егор, начисто поражая моё воображение, потому что с похмелья я даже своё имя выговариваю с трудом, а выдать ткакое, просто уму непостижимо.
Егору сегодня хуже всех, вчера он был на дне рождении своего тестя и сейчас с болтающимися на шее кедами он выглядит неважно. Да и настроение у него больше располагает, чтобы кому-нибудь дать в морду, нежели бить спортивные рекорды.
Но делать нечего, наличие пагон на плечах обязывает подчиняться приказам, какие бы дурацкие они не были.
- Если я упаду, добейте меня! – Натягивая кеды на ноги, говорит Егор.- А лучше сломайте мне позвоночник.
- Зачем? - интересуется Петька.
- Потому что без позвоночника служить в милиции глупо и неудобно. – Поясняю я. – Голова постоянно падает в трусы, а носить фуражку на жопе некрасиво.
Посмотреть на зрелище собрались все окрестные вороны, когда мы выходим на поле они, рассевшись на деревьях, громким карканьем оповещают окрестность о начале матча.
- Это они нас так приветствуют? – Спрашивает Макс.
- Нет. – Мотаю я головой. – Вороны падальщики, они уверены, что после нашего матча им останется, чем поживиться.
И я оказался прав. На пятнадцатой минуте матча мяч, таки докатился до слоняющегося вдоль кромки поля с головной болью Егора. Глядя на свирепую рожу Егора, ни кто из соперников отбирать у него мяч не решился, а предложили ему компромиссное решение сделать пас. Егор разбежался и вложил в удар всю ненависть к «дню спорта» на какую был способен! Мяч пулей устремился в сторону ворот соперника и если бы не попавшаяся на его пути голова замполита Егор вполне бы мог забить гол. Замполит даже не охнул, а перевернувшись в воздухе отбросил в сторону правую бутсу и без чувств обрушился на землю.
- Забирайте! – Обращаясь к воронам, сказал Егор, и побрёл в сторону лавочек переодеваться, справедливо полагая, что на этом «день спорта» можно считать законченным.
Но, не смотря на щедрое предложение Егора, мы всё же решили не бросать замполита на растерзания хищных птиц, а кое-как привели его в чувства и отправили его в больницу долечиваться, где, как мы решили, ему самое место.
Глядя в след отъезжающей машине, Егор спрашивает:
- Ну, будут ещё идеи, как испортить мне жизнь после дня рождения моего тестя?
- Это может знать только замполит, уверен, он сам тебе об этом скажет, когда выйдет из больницы. – Отвечаю я своему напарнику.
- Если выйдет. – С сомнением поправляет меня Макс.
- И если сможет разговаривать. – Добавляет Петька.
Сообщение о том, что в колодце теплотрассы обнаружено обезглавленное тело старушки пришло именно в тот момент, когда мы почти решили в какой из забегаловок города мы сможем подлечить больную голову Егора и сдвинуть чарки за здоровье нашего замполита.
Естественно это не добавило энтузиазма Егору, и он пообещал убить того, кто помешал ему второй раз за день заняться пошатнувшемся здоровьем, а заодно поквитаться за невинно убиенную бабушку.
К нашему приезду на месте происшествия во всю орудует начальник ОУР города Паханкин. Как оказалось после последней нашей встречи, когда ему не удалось выцыганить у нас порнографические снимки сильных мира сего, нашего городка, он нас с Егором больше любить не стал. Обидно бля…! Но мы с этим смирились. Игнорируя нас, свои бесчисленные и бестолковые распоряжения он передаёт нам исключительно через следователя прокуратуры.
Пару раз, передав нам указания «большого босса», следователь, в конце концов, не выдерживает:
- Слушайте! Это ведь ваши подчинённые, вы ими и командуйте, я ведь вам не почтальон Печкин бегать между вами, передавая телеграммы!
- Обиделся! – Говорит Егор, конечно же, имея в виду Паханкина.
- И не говори. Это он такой злой, потому что у него велосипеда нет. – Фальшиво вздыхаю я, глядя на справедливое негодование следователя.
- Потому как денег у меня только на пиво, давай мы ему «фигвам» нарисуем?! – Опять же имея в виду Паханкина, предлагает Егор.
- Уже нарисовали! Когда не отдали ему порнографию снятую «кошачьей царицей».
- Ничему его жизнь не учит.- Вздыхает Егор.
- Не скажи. – Мотаю я головой. – Видишь, для общения с нами он стал использовать переводчика.
- Ты что от этого начал лучше его понимать?
- Нет, конечно, но в любом случае в такой форме общения есть свои плюсы.
Но как оказалось не все могут скрыть испытываемые к нам чувства, капитан, который давеча несвоевременно донёс своему боссу об обнаруженных мною фотографиях, подойдя к нам, прошипел:
- Вы даже представить себе не можете, какую гамму чувств я испытываю, глядя на вас!
- Ты не знаешь что такое гамма чувств. – Качает головой Егор.
- Но мы кое-что можем тебе посоветовать. – Зевая говорю я. -Сними носок и отгрызи себя большой палец на правой ноге, затем засунь его себе в задницу, одновременно тебе будет больно и приятно, вот тогда ты по настоящему узнаешь, что такое гамма чувств.
- Свободен. Иди, грызи и засовывай, а нам не мешай работать. – Отмахивается от городского опера Егор.
Возле трупа возиться мой старый приятель судебный медик Женька Иванов, и я направляюсь к нему:
- Егор выясни, кто и когда нашел труп. – Говорю я своему напарнику.
- Привет, праправнук Парацельса , что скажешь? – Подходя, спрашиваю я, у судебного медика, усевшегося возле трупа на откинутый люк колодца, с выведенным на нём странным предупреждением: «Посторонним вход воспрещён».
- Не возьмусь утверждать, что она могла бы ещё жить и жить, но то, что она умерла не по собственной воли, это очевидно.
- По отсутствии головы я тоже прихожу к такому выводу. – Киваю я. – Что ещё разглядел твой пытливый взгляд, вооруженный очками с диоптриями плюс два?
- Ещё у трупа нет кистей рук.
- Да ты что! – Фальшиво всплёскиваю я руками. – Самбы я этого никогда не разглядел. А если серьёзно, есть что-то, на что следует обратить особое внимание?
- Присядь. – Приглашает меня судебный медик. – Вот смотри. Повреждение тканей в районе отсечения головы от тела говорит о том, что отчленяли голову долго, тупым ножом и человек отрезавший голову был слабый, потому что порезы не глубокие, к тому же об анатомии он имел весьма приблизительное представление.
- Почему ты так решил?
- Это же очевидно. – Пожимает плечами медик. – Если бы убийца был знаком с анатомией, он бы не стал отрезать голову трупу в самом для этого неудобном месте.
- Хорошо, когда я его поймаю я ему об этом скажу. – Киваю я головой. – Что-нибудь ещё?
- Труп свежий, давность наступления смерти не больше суток. Есть ещё шрам от аппендицита, но он вряд ли тебе что-то даст, потому что ему лет сорок.
- А трупу примерно сколько?
- Шестьдесят или семьдесят.
В это время к нам подходит Егор:
- Труп обнаружили рабочие около часа назад. Вчера они проводил ремонт задвижки в этом колодце, сегодня вернулись, чтобы закончить начатую работу.
- Слава бездельникам, откладывающим на завтра то, что можно было сделать вчера. Не их бы лень хрен его знает, когда бы мы нашли этот труп.
Я внимательно осматриваю землю вокруг колодца. От асфальтовой дороги через газон к колодцу ведут четыре дорожки вдавленных в землю следов от тележки. Три следа глубокие, один почти не заметен.
- Это следы от тележки, на которой рабочие привозили газовый баллон. – Говорит следователь, заметив, на что я обратил внимание.
- Откуда ты знаешь? – Спрашиваю я, у него.
- Они мне сами сказали. – Пожимает он плечами.
- Петя. – Заву я своего опера. – Возьми у эксперта рулётку и иди сюда.
Замерив следы я определяю что они разные по ширине, как колеи так и следа оставляемого от колеса.
- Иди, померь их телегу, ширину межу колёсами и ширину каждого колеса. – Подавая рулетку Петьки, говорю я.
Петька возвращается быстро и заглядывая в ежедневник диктует мне результаты замеров.
- Вот эти следы от телеги, они соответствуют размерам телеги к тому же, глубина следа у них одинаковая, это говорит о том, что на ней привезли какой-то груз, возможно, то самый газовый баллон, на ней же его и увезли. А вот этот след, – показываю я на вторую колею, - по глубине разный, один глубже другой только чуть-чуть продавил землю, как будто сюда привезли что-то тяжёлое, а обратно тележка или что-то наподобие её уезжала пустая. Петя, свяжись с дежурной частью, пусть пришлют сюда кинолога с собакой, а сам с Максом пройдитесь вдоль дороги в разные стороны от колодца, поищите, может быть, найдёте подобные следы.
- Ты думаешь, от собаки будет толк?- С сомнением спрашивает Петька.
- Ты этого никогда не узнаешь, пока она сюда не приедет.
- Точно! – Говорит Петька, - Ну, тогда я что ли пошел?
- Петя, а ты случайно не склонен к латентному гомосексуализму?
- Чего?
- Ну, знаешь, так бывает вроде человек нормальный и ни к чему такому вроде не склонен. А потом вдруг – бац! И оказывается уже склонен!
- Ты это к чему?
- К тому что я ни как не возьму в толк, чего ты тут стоишь и е..шь нам мозги, провоцируя нас своим поведением на противоестественный половой акт со своей тщедушной особью мужского пола.
Больше у Пети вопросов нет, он как-то враз посерьёзнел, проникнувшись всей глубиной ответственности порученного ему задания.
Поднявшись с корточек, я оглядываюсь по сторонам. Надо прикинуть с чего начинать, ведь наверняка если труп привезли на тележки или на тачки, то привезли откуда-то из близь лежащих домов, а здесь их очень много. Многоэтажки на стыки с так называемым, частным сектором. К тому же колодец стоит в зарослях кустов и его даже с дороги не видно, ни говоря об окнах домов от которых колодец отделяют не только кусты, но и густо высаженные вдоль дороги ивы.
- Одним нам здесь не справиться. – Угадывая, о чём я думаю, говорит Егор. – Надо поднимать участковых и проводить в домах повальный поквартирный обход.
Тем временем Паханкин, собрав манатки погрузился в свою служебную «десятку». Может быть у него нашлись более важные дела чем организация работы по раскрытию убийства с расчленением трупа, а может быть ему нестерпимо больно смотреть на то как мы с Егором работаем. Но даже уезжая, он не оставил нас своей заботой и передал через Макса чтобы через час мы предоставили ему полный рапорт с результатами работы на месте происшествия и мероприятиями планируемыми к раскрытию преступления. А чтобы нам не было скучно, на месте происшествия Паханкин оставил нам своего опера, который, как мы решили с Егором, не знает что такое гамма чувств. Подойдя к нам, подражая своему шефу, он говорит:
- Ай, Вы! Шеф велел…
Однако я не дою ему закончить фразу:
- А кому это интересно, что велел твой шеф? – Равнодушно пожимая плечами, спрашиваю я.
- Но шеф…
- Это твой шеф, вот ты и рви задницу, исполняя его поручения.- Советует ему Егор. – А мы пока поработаем.
- Но…
- И прекрати «нокать», ты ведь не в конюшни, а то живо получишь копытом в лоб. – Советует ему Егор.
В это время у меня завибрировал сотовый телефон, я гляжу на дисплей, звонит начальник отделения по раскрытию убийств Машиностроительного РУВД.
- Привет Михалыч! Прослышал про твою беду, дай думаю, позвоню!
- Про какую из множества моих бед, ты прослышал!
- Про старуху без головы.
- А почему именно эта беда тебя заинтересовала больше других? У меня есть и более забавные неприятности.
- Потому что у меня есть голова без старухи. Решил с тобой поделиться, вернее отдать её тебе.
- А к примеру себе ты её оставить не хочешь, а я тебе подгоню тушку?
- Спасибо конечно, но у меня своих висяков девать некуда. – Фальшиво вздыхает мой приятель.
Стоящий рядом опер из городского УВД напрягся. Прислушиваясь к моему разговору. Мне даже кажется, что у него немного, совсем чуть-чуть, вытянулись уши. По этому прежде чем продолжить разговор, я прошу своего собеседника минуту подождать и спрашиваю городского опера:
- Ты чего уши развесил? Информацию собираешь? Так как показала практика, ты ей всё равно пользоваться не умеешь.
- А чё мне делать? – Тянет, явно не привыкший работать городской сыщик.
- Ищи свидетелей. – Пожимаю я плечами. – Свидетели всегда есть, только их надо найти.
- Да где же я их найду?
- Ну, не знаю! – Развожу я руками. – Допроси пару бродячих животных. Вон две собаки стоят, по виду явно местные, значит должны что-то знать, а то стоят без дела под хвостами друг у друга что-то вынюхивают.
Городской «сыщик» обижено надув губы отходит.
- Если что вынюхаешь, не забудь сказать об этом старшим!- Кричит ему в след Егор.
- Ладно… - говорю я в трубку, - что у тебя?
- На территории городской больницы номер 17, дворник обходя свои владения, за мусорными баками заметил что-то азартно жующего дворового пса. Понятное дело, непорядок и антисанитария! По этому дворник, по давно заведённой привычке, решил пресечь факт несанкционированный пожирания помоев на своей территории. Пёс, чувствуя свою вину, с места происшествия смылся, по этому допросить его не представилось возможным, а если хочешь, поговорит с дворникам, пожалуйста! В данный момент он отгоняет мух от обглоданной собакой бабкиной головы.
- Даже не знаю, что тебе сказать? Сказать спасибо, язык не поворачивается.- Вздыхаю я.
- Не грузись! - Успокаивает меня мой собеседник. – Мне будет достаточно, если ты тайком поцелуешь мою фотографию.
- Поехали. – Говорю я Егору и передав следователю, и судебному медику полученную информацию, мы отправляемся в горбольницу номер 17.
Почему я не стал торговаться кому вести расследование? Всё просто, по некогда заведённому правилу расследование берёт на себя тот орган, где обнаружен если не весь труп, то большая его часть, а в данном случае обнаруженное тело явно перевешивает голову, поэтому нам и галить.
Городская больница № 17 совсем крохотное лечебное заведение в два отделения на пятьдесят коек специализирующееся на лечений чего-то специфического вроде псориаза. Помимо стационарных больных, небольшой коллектив врачей больницы ведут ещё и приём амбулаторных больных.
Когда мы подъезжаем к мусорным бакам стоящих на заднем дворе больницы, работа по раскрытию преступления кипит полным ходом. Начальник убойного отдела Машиностроительного РУВД присев на корточки играет с котёнком, а возле баков навытяжку вроде солдата из роты почётного караула, с метлой на плече стоит дворник.
- Привет мастодонтам сыска! – Приветствует нас Пашка, начальник «убойного» отдела Машиностроительного РУВД, когда мы с Егором, кряхтя выбираемся из машины. – Крепкого вам здоровья! Старые сыскные собаки.
- И тебе не хворать, щенок! – Отвечает Пашки Егор.
В таком приветствии нет ничего обидного, скорее даже есть что-то уважительное. Между нами сотрудниками территориальных органов вообще редко возникает какое-то непонимание или обида. Сидя в окопах и делая одно общее дело времени на всякую ерунду вроде склок или обид, просто не остаётся.
- Ну, показывай, что тут у тебя.
Пашка ведёт нас к мусорным бакам. Не доходя пары пару метров до баков, дворник останавливает нас окликом:
- Стой! Кто идёт?
- Свои. – Отвечает Пашка.
- Пароль?
- Голова! Ответ?
- Жопа! Проходи. – Снимая с плеча метлу, говорит дворник.
- Строго тут у вас. – Говорю я.
- А ты думал! – Гордо говорит Пашка и, обращаясь к дворнику, добавляет.- Молодец воин! Так служить.
Мы сворачиваем за мусорные баки, где в кустах валяется обглоданная человеческая голова.
- Извини, собаку поймать не успели. – Разводя руками, говорит Пашка.
- Ты говорил. – Киваю я головой.
Втроём возле головы толкаться смысла нет и оставив Егора повнимательнее осмотреть находку, мы с Пашкой отходим в сторону.
- Допрашивать дворника, смысла нет?
-Сам видишь, какой из него свидетель. – Машет рукой Пашка. – Кстати, бывший военный, старлей, в первую чеченскую контузило, полтора месяца пролежал в коме, в себя пришел, а из атаки так и не вышел.
- Печально,- вздыхаю я.
Но жизнь есть жизнь и я уже следующим вопросом я возвращаюсь к работе:
- Как у тебя отношения с главврачом больницы?
- Нормальные.- Пожимает плечами Пашка. – А у тебя что проблемы со здоровьем? Лишаи или чесотка? Так ты не стесняйся, скажи, в миг организуем квалифицированное хирургическое вмешательство.
- За заботу о моём здоровье, большое тебе, человеческое спасибо. А пока я решаю с чего начать с удаления лишаёв или расчёсывания чесотки, попроси главврача сделать нам список всех больных, персонала и тех, кто сегодня приходил на приём. Может быть, из этого списка окажется кто-то, кто проживает в районе обнаружения тела.
- Ой-ой-ой! Какие мы умные, а ты думал, мы сидели и ждали пока ты приедешь и научишь нас работать. Уже попросил, сейчас мои ребята принесут тебе список, а за одним опросят всех кто и во сколько пришел на работу и кого видели возле мусорных баков. А так же постараются установить тех кто выносил мусор не видели они что-нибудь подозрительное в помойке или возле неё. – Кивает Пашка.
- А ты молодец! Подрос, окреп, ума не набрался, но стал опытным! – Хлопаю я его по плечу.
Тем временем Егор, закончив осмотр головы, и вооружившись палкой, плавно перебрался к мусорным бакам. Если предположить, что голову сюда принесли, а предположить это будет вполне логично, ведь не могла же голова прийти сюда сама, значит, в чём-то её принесли и это что-то Егор и пытается найти. Возможно, на упаковке остались отпечатки пальцев, которые мы сможем идентифицировать, и они помогут нам выйти на преступника.
- Егор!
- Чего?
- Как представлен мир на этой помойке?
- Широко.
- Тебе помочь? – Спрашиваю я у напарника.
- Сам справлюсь.
Пока Егор, тщательно перебирает мусор, я рассказываю Пашке об утреннем происшествии, случившемся на «дне спорта».
- Идите сюда, бездельники. – Спустя некоторое время зовёт нас Егор.
Мы с Пашкой подходим к мусорке.
Но прежде чем Егор успевает показать нам, что он нашел, Пашка спрашивает:
- Егор если мы соберёмся разделаться с нашим замполитом, можно мы пригласим тебя сыграть в нашей команде?
- Во второй половине мая. Да весны у меня все матчи расписаны. – Невозмутимо говорит Егор.
- Что ты нашёл? – Спрашиваю я.
- Ну, во-первых, на грабёж это не похоже, у трупа в ушах, по крайней мере, в одном, остались довольно массивная золотая серьга. Во-вторых, убили её чем-то похожим на молоток, по приблизительным прикидкам на голове примерно штук пятнадцать вмятин и ран круглой формы, размером с пятирублёвую монету. Раны нанесены хаотично, в разные части головы, в том числе и в лицо. Но самое главное вот…- Егор палкой приподнимает старую газету. Газета смята и на ней имеет множество мазков крови, рядом лежат ещё две скомканные газеты со следами крови. Тут же валяется разодранный полиэтиленовый пакет. Пакет разорван не аккуратно и местами на нём видны проколы круглой формы, так что не остаётся ни каких сомнений, что именно из этого пакета собака и выковыряла голову, за обгладыванием которой её и застукал дворник.
- Но самое интересное вот что, внимательно погляди на газеты.
Я приглядываюсь к старым газетам, две газеты «Труд», одна «Комсомольская правда». Все выпуски газет старые, примерно тридцатилетней давности, в то время газеты были ещё не дорогие, и широко работала доставка почты на дом, о чём свидетельствует проставленные рукой почтового работника две цифры на заглавном листе газет «24-153». Как правило, эти цифры должны соответствовать номеру дома и номеру квартиры подписчика.
Как раз в это время когда мы рассматриваем находку, к нам подходят ребята из убойного отделения Машиностроительного РУВД со списками больных, персонала больницы и лиц, состоящих на учёте в клинике. Быстро пробежавшись по спискам, мы не находим не одного адреса с номером дома и номером квартиры который бы совпадал с цифрами указанными на газетах - «24-153».
- Это бы было слишком легко. – Качает головой Пашка.
Я достаю из кармана сотовый телефон и найдя нужный номер нажимаю номер вызова.
- Серёга. – Говорю я, дождавшись, когда абонент мне ответил. – У нас труп на твоей территории.
- Знаю. – Отвечает старший опер «зоны» где обнаружен труп.- Я уже своих послал в помощь твоим операм.
- Спасибо. Слушай Серёга, в районе обнаружения трупа есть до с номером 24.
- 24, 24. – В раздумье говорит мой собеседник.- Да, есть. Академическая набережная 24.
- А квартира 153 в этом доме есть?
- Дом девяти этажный, - вспоминая расположение дома, вслух рассуждает Серёга, - шести подъездный, в подъезде по 36 квартир. Получается что есть.
- Спасибо. – Говорю я и отключаю телефон. - Поехали Егор. Рядом с местом обнаружения трупа есть дом с номером 24. Академическая набережная дом 24 и в нём есть 154-ая квартира.
- Поезжайте. – Говорит Пашка. – Я с ребятами дождусь вашего следователя и судебного медика.
Поблагодарив коллегу за помощь и понимание, мы с Егором направляемся к моей машине, но выехать со двора не успеваем, во двор въезжает дежурный УАЗик нашего РУВД со следователем, судебным медиком, экспертом криминалистом и городским опером на борту.
Городской опер заметив нас с Егором, кидается к нашей машине:
- Вы, почему не сказали мне про голову?
- Не хотели тебя расстраивать.- Пожимаю я плечами.
- А сейчас вы куда поехали?
- За пивом. Ты никуда не уходи, жди нас здесь, мы может быть, за тобой вернёмся. – Говорит Егор.
Но прежде чем уезжать я подвожу следователя к Пашке и объясняю, что мы нашли и что надо изъять.
- Я еду с вами! – Безапелляционно заявляет городской опер, когда мы с Егором усаживаемся в мою машину.
- Не думаю что это хорошая мысль.- Мотает головой Егор. – Мне кажется, что в тот момент, когда я буду похмеляться, твоя помощь будет мне без надобности.
Естественно не о каком похмелье и речи быть не может, мы отправляемся на адрес улица Академическая набережная 24 квартира 153. По дороги Егор молчит, уставившись в окно, а это значит, через некоторое время его попрёт на психологию семейной жизни вперемешку с философией.
- Михалыч! Ты, почему разводился со своими жёнами? – Поворачиваясь ко мне, спрашивает Егор.
Ну, вот, Началось! Вопросы семейного счастья моего напарника всегда особенно беспокоят, если накануне он позволил себе выпить немного лишнего. Обычно с утра жена ему достаточно глубоко пропиливает шею, по этому оставшийся день Егор обычно посвящает поиску смысла жизни и постижению тайн семейного счастья.
- Егор. Честно признаться, они сами от меня уходили, я практически ничего для этого не делал. Но если тебе интересно, была одна вещь, с которой каждый раз я расставался с большим удовольствием.
- И что это, если не секрет?
- Да какой там секрет. – Машу я рукой. – Ты и сам тысячу раз с этим сталкивался. Я ненавидел ходить с ними в магазин. Например, она на минутку просит остановить у магазина, чтобы забежать купить фруктов и пропадает на час, а то и полтора, как будто уставившись на фрукты, вываленные на прилавке, она тупо ждёт, пока они созреют.
- Мне это знакомо. – Кивает головой Егор.
- Всем это знакомо. – Пожимаю я плечами. – Но где тупик, там и выход.
- Что ты имеешь в виду?
- У тебя заначка есть?
- Немного, рублей восемьсот.
- Возьми у меня ещё тысячу и отдай ей, скажи, что тебе дали премию, и ты хочешь, чтобы она себе что-нибудь купила.
- Да разве на эти деньги можно что-то купить?
- Нет, конечно, но она найдёт. Главное иди вмести с ней в магазин и два часа мило улыбайся, делая вид, что ходить с ней по магазину тебе доставляет удовольствие.
- Я не выдержу. – Мотает головой Егор.
- Выдержишь. – Уверенно заявляю я. – У тебя выбора нет.
По старой привычке мы не стали сразу соваться в квартиру 153, а зашли к соседям. В квартире 154 ни кого не было, а в квартире 155 нам дверь открыла милая старушка с двумя рычащими доберманами у неё за спиной.
- Тихо дети! Люди по делу.
«Дети» неохотно сглотнули слюну и, отойдя в сторону, изредка бросают в нашу сторону не добрые взгляды в надежде при удобном случае отхватить по приличному куску ягодиц от каждого из нас. Мы, опасливо крадясь вдоль стены, тихонечко входим в коридор квартиры.
- Да вы не бойтесь! – Улыбается старушка. – Они почти не кусаются.
Последняя фраза что они «почти не кусаются», уверенности нам с Егором не добавляет, но дарит надежду, что недобрые псины сожрут только одного из нас.
Старушка оказалась словоохотливая и рассказала нам всё об обитательницы квартиры 153. Как оказалась, там то же живёт старушка, бывшая учительница, но отношения между собой соседки не поддерживают в силу того, что бывший педагог не разделяет безграничную любви своей соседки ко всему живому и лающему.
- А кто с ней ещё в квартире живёт? – Спрашивает Егор.
- Никого, одна.
- А муж?
- Кто же её страхолюдену замуж возьмёт?
- Так что? К ней даже ни кто не ходит?
- Подружка.
- Такая худенькая, лет шестидесяти, волосы, выкрашенные в каштановый цвет… - Дальше Егор описывает соседки приметы обнаруженного нами трупа.
- Она, она. – Кивает головой соседка.
- А когда вы её в последний раз видели?
- Да почитай вчера и видела. Утром, когда с собаками гуляла.
- В котором это было часу?
- А вот, сколько было времени, точно не скажу. Как собаки выспятся, захотят в туалет, так мы и идём.
- А во сколько, обычно, высыпаются ваши собаки? – Не унимается Егор.
- Они у меня заслони, и обычно просыпаются в девять.
- А гуляете вы с ними обычно по сколку?
- Обычно по часу.
- Значит, видели вы её с девяти до десяти?
- Получается с девяти до десяти. – Кивает хозяйка собак. – Ну, вы прям как Шерлок Холмс! Даже время узнали, хотя у меня и часов нет!
- Ну, так! Зря, что ли родина на нас деньги тратила, обучая нас в школе милиции. – Говорю я. – А после вы в квартире ни какого шума не слышали?
- Как не слышала? Ещё как слышала! Они так друг на друга орали, что у меня собаки выть начали, потом вроде всё стихло…
В это время на лестничной площадке загремели ключи, кто-то начал открывать дверь, Егор посмотрел в глазок и прошептал:
- Она.
- А чего ты шепчешь? Выходи и представляйся. – Говорю я.
Мы выходим на площадку, и Егор представляется женщине, что мы из милиции.
- Уже нашли! Соколики ясные! – Всплёскивает руками женщина. – Быстро вы, однако.
Мы с Егором переглядываемся.
- Ну, так мы старались.- Немного растеряно, произношу я.
- Проходите. – Отперев дверь, приглашает хозяйка, и мы все вместе входим в квартиру.
- Значит, вы убили свою подругу? – Сразу берёт быка за рога Егор.
- Убила, соколик. – Вздыхает женщина.
- А где убили.
- На кухни. Да ты иди, погляди, я ещё прибрать не успела, всю ночь руки и голову ей отрезала, умаялась с непривычки.
Мы с Егором переглядываемся, по-моему, у бабки свистит крыша. И следующее её предложение только подтверждает мои худшие предположения.
- Чай пить будите.
- Я, пожалуй, воздержусь, - говорю я.- Кстати, а руки вы куда дели?
- Да ни куда не дела, в ванной лежат.
- Егор. – Прошу я своего напарника. – Погляди.
Егор идёт в ванную и, вернувшись, через минуту говорит:
- Точно, лежат.
- Ну, а я что говорила. Куда они денутся.
Вынув из кармана сотовый телефон, я звоню следователю и объясняю ему ситуацию, затем звоню Максу и Петьки и велю им сворачивать все мероприятия и выдвигаться к нам. А пока мы ждём следователя и наших молодых оперов, мы выясняем обстоятельства и мотивы совершённого преступления, и первое что нас интересует, как она вывезла тело.
- Ночью, на садовой тележке. Она у меня в «колясочной» стоит, на первом этаже. Завернула её в половик, до первого этажа довезла на лифте, а затем на тележке до колодца. Половик затем выбросила на помойку.
- У вас всё так ловко получилось как будто, вы заранее готовились. – Очень уж, провокационно говорит Егор, но старуха «покупается» на его провокацию и выводит нас на мотив.
- Убить-то я её лет пятьдесят хотела, да вот всё как-то не решалась, мы ведь одноклассницы, почитай без малого шестьдесят лет дружили.
- А что вчера произошло?
- Да ничего особенного. – Промокая глаза носовым платком, говорит женщина. – Припёрлась она ко мне не свет не заря, говорит: «Хочу, чтобы ты меня с международным днём красоты поздравила».
Мы с Егором переглядываемся, похоже, и потерпевшая особой крепостью рассудка не отличалась, как говориться: что жертва, что злодейка – два сапога на одну ногу, причём, левую.
Так всё же, что произошло между двумя закадычными подругами? Да ничего особенного, их симбиоз отношений был живым воплощением поговорки: «Что больше радует женщину? Собственная красота? Нет, уродство лучшей подруги»!
- Вы только не подумайте, она по молодости вправду красивая была, по этому замуж выходила пять раз, а я не разу. – Почувствовав нашу заинтересованность, повествовала старуха историю своего грехопадения. – Но детей ей бог не дал, а я от её мужей двенадцать раз аборты делала.
- Она об этом знала? – Интересуюсь я.
- Вчера узнала. – Вздыхает старуха. – Я ей сказала.
- И она поверила?
- А как не поверить, её третий муж фотографам был и очень любил фотографировать, когда мы с ним этим занимались, а я не возражала, снимки берегла, знала, что когда-нибудь они пригодятся. Вот вчера я ей их и показала.
Матерь Божья! История порнографии часть вторая, но в новом ракурсе. Что послужило тому, чтобы взведенный когда-то триггер , в конце концов, сработал? Наверное, чувство приближающейся смерти и не желание уносить с собой в могилу секрет, который она в тайнее от своей подруги лелеяла столько лет.
- А она? – Живо интересуется Егор.
- А он, посмотрела фотографии, схватила нож со стола и воткнула мне в титьку.
Женщина расстёгивает кофту и демонстрирует кровоточащую повязку на левой груди.
- А вы?
- А я схватила первое, что попалось под руку, и треснула её по башке.
- И что вам первое попалось под руку?
- Молоток. Когда я пришла в себя она уже не дышала, я выдернула нож из груди…
- А как вы додумались её разделать?
- В книжке прочитала, что если отрезать голову и руки труп не узнают, думала, что так я спасусь от тюрьмы. Знаете ли, не охота было на старости лет идти в острог, да что теперь об этом говорить. – Машет она рукой. – А вы знаете, я рада, что вы меня нашли, даже не знаю, как бы я смогла с этим жить.
- А фотографии где? – Со свойственной ему тактичностью интересуется Егор.
- Я их выбросила.
- Куда?
- В мусорное ведро, зачем они мне.
Егор идёт на кухня. Через некоторое время он возвращается с пачкой черно-белых снимков порнографического содержания. Перелистав несколько снимков, он подаёт пачку мне.
- Как думаешь, Паханкина это заинтересует?
- Не думаю, но предложить стоит.
Тем временем в квартире появляются Петька и Макс, вкратце обрисовав им ситуацию я отвожу Петьку в сторону и объясняю, что я задумал. Выслушав меня, Петька улыбается:
- Михалыч! Всё сделаем в лучшем виде.
- Только ты не ржи, а то всё испортишь.
Отобрав часть фотографий, я передаю их Егору, чтобы он отдал их следователю, а другую часть оставляю у себя.
Ждать осталось не долго, через полчаса в квартиру прибывает следователь с криминалистом и судебным медиком и в нагрузку к ним городской опер.
Отведя Петьку в сторону и делая вид что я не замечаю стоящего за мной городского опера я говорю:
- Мы с Егором поехали. Вы тут с Максом заканчивайте, и выстави раскрытое преступление на себя, а то у тебя после отпуска ни одного раскрытия. И вот ещё что Петя. На, возьми … - Я протягиваю ему пачку фотографий, - …не хочу, чтобы это попало в чужие руки.
Петька очень неаккуратно берёт у меня фотографии, и они падают на пол, не оставляя сомнения в содержании этих снимков. Петька накланявшись собирает их в свою папку. Через несколько минут попрощавшись со следователем, судебным медиком и криминалистом, мы с Егором выходим из квартиры. Буквально через пол минуты следом за нами выбегает Петька:
- Михалыч! Егор! Постойте! Дайте кто-нибудь ручку, у меня паста кончилась!
Сбежав вниз по лестницы пару пролетов, Петька стоит возле нас минуту и возвращается в квартиру. Естественно, папки при нём нет.
Когда мы выходим на улицу и садимся в машину, Егор спрашиваеет:
- Как думаешь, клюнет?
- Сейчас увидим. – Пожимаю я плечами.
Не успеваю я прикурить сигарету, дверь подъезда открывается и из него, воровато оглядываясь, выскакивает городской опер. Он что-то быстро говорит в трубку телефона и, не обращая внимания на мою машину, трусцой семенит через двор.
- Реабилитироваться побежал.- Хохочет Егор.
- Бог в помощь. – Улыбаюсь я.
Как я где-то прочитал: «Коренное отличие унылого алкоголика от веселого пьяницы заключается в местах злоупотребления спиртными напитками». По этому чтобы нас с Егором не сочли позорными алкашами жадно халкающими пиво в какой-нибудь подворотни, мы отправляемся в «погребок» где в ретро обстановки 70-х на разлив подают хорошее пиво.
В «погребке» необычно тихо, не слышно обычной музыки диско несущейся из хрипящих колонок катушечного магнитофона «Нота». Немногочисленные посетители заведения собрались возле стойки бара где живо обсуждают проблему чем можно заменить порвавшийся приводной ремешок, так называемый - пасик. Темнота! Такое впечатление, что у этих людей никогда не было катушечного магнитофона! С видом знатока я порылся в карманах и в одном из них нашёл упакованный презерватив. Разорвав упаковку, я на прилавки раскатываю презерватив и отрезаю от него уплотнительное кольцо, которое удерживает презерватив на том месте, на который его надевают.
- Держите! Винтики-Шпунтики, чуда мастера!
- Михалыч! Ты гений! – говорит бармен.
- Я в курсе. – Киваю я.
Взяв пиво мы с Егором садимся за стол, но в отличии от Егора я пива не хочу и оглядевшись по сторонам я встаю из-за стола и направляюсь к маленькой эстраде где стоит пианино и несколько акустических музыкальных инструментов.
Поддавшись настроению, я поднял крышку пианино, и пробежался пальцами по клавишам. Странно, но пальцы меня слушались. Тем более это странно, что к инструменту я не подходил не менее пары лет. Пододвинув винтовой стул, я ещё раз пробежался по батарее клавиш, с удивлением прислушиваясь к звукам рождающейся мелодии. А затем, поддавшись настроению, с удовольствием, сыграл тему «Лестницы в небо» Алексея Рыбникова к кинофильму «Тот самый Мюнхгаузен». В обще-то, то что я сейчас сделал для здешнего заведения занятие довольно рискованное. Потому что по давней, не гласной традиции любой посетитель «погребка» может забраться на эстраду и попытаться что-нибудь исполнить, но если завсегдатаи сочтут его выступление недостаточно квалифицированным, исполнителя просто-напросто забросают сушками и объедками.
- Что Егор, если бы я не подался в милиционеры, мог бы я стать неплохим пианистом?! Как считаешь?
Егор, не отрываясь от кружки, отрицательно мотает головой.
- Я тоже так думаю, – киваю в ответ, – Максимум на чтобы я мог рассчитывать, это должность тапёра в захолустном кинотеатре. Но, с того времени как в кино пришел звук, это профессия перестала быть востребованной. А под живую музыку, даже в такой забегаловки как эта, давно уже никто не танцует.
Потому как объедки и сушки в меня не летят, сидя за инструментом, я ещё некоторое время наигрываю популярные некогда мелодии.
Тем времени к эстраде подходит хорошо одетая молодая женщина:
- Вы Савранский?
- Да. – Киваю я головой. – Но я вас не помню.
- Это и не удивительно, когда вы дружили с моим братом, мне было тринадцать.
- А кто ваш брат?
- Саша Котов. – Говорит женщина.
- Саша Котов. – Вздыхаю я. – Чудесный был человек и художник замечательный, жаль, что так нелепо погиб.
- Да жаль, - кивает женщина, - с тех пор я ненавижу мотоциклы и поезда.
- А что вы делаете в этом странном месте?
- В некотором роде, я совладелица этого заведения.
- Вот как?!
- Я выкупила пятидесяти процентную долю в заведении в память о брате, ведь вы с ним любили здесь бывать?
- Да! Денег мы тут с Сашкой оставили не меренно. – Киваю я. – А чем вы вообще занимаетесь?
- Я владею большим рекламным и фото агентством. Как у брата у меня не оказалось того таланта художника, но в рекламе я состоялась.
Я пристально на неё смотрю, она здорово похожа на своего брата. Высокая с утончёнными чертами лица и такой же, как у брата, шапкой кудрявых, русых волос.
- Вы что так на меня смотрите? Я плохо выгляжу? – Поправляя непослушные волосы, говорит она.
- Наоборот. – Мотаю я головой. – Вы выглядите великолепно.
- А знаете Володя, я ведь тогда была в вас влюблена.
- Так всегда бывает, младшие сёстры всегда влюбляются в друзей своих старших братьев. – Улыбаюсь я.
- Нет-нет, правда! Впоследствии я даже замуж вышла за милиционера.
- И?
- Ну, пьяница он оказался примерно такой же, как вы с братом, но в отличие от вас, весёлых и как мне тогда казалось, беззаботных он оказался злобным и начал поднимать на меня руку.
- Козёл!
- Определённо. – Кивает женщина. – А как вы?
- Всё тот же беззаботный пьяница, только старый и седой. Мой напарник…. – Киваю я в сторону Егора.- …называет меня сатиром в милицейской рубахе.
- Смешно. – Улыбается женщина.- Женаты?
- Как всегда разведён.
- Это хорошо. – Кивает женщина.
- Почему?
- Не люблю связываться с женатыми мужиками.
- В этом наши вкусы совпадают. Я тоже не люблю связываться с женатыми мужиками.
- А у вас остались работы брата?
- Да, но у меня была то, всего одна его работа «Осень. Моросит».
- Позволите сфотографировать?
- Конечно. Только у меня к вам будет одна просьба, ни каких фотографий на память когда мы станем придаваться плотским утехам.
- А мы будем заниматься плотскими утехами?!
- Непременно. – Киваю я. – Или вы против?
- Нет, конечно, но к чему такая странная просьба?
- Потом объясню. – Улыбаюсь я. – Если мы договорились, встречаемся, через час у меня дома, записывайте адрес.
- А почему мы не может поехать вместе, у меня машина у входа?
- Для начала мне надо вернуть напарника к семейному очагу. Егор! – Зову я своего напарника. – Собирайся, поехали. Пора тебе возвращаться в лоно семейного счастья.
- А что за спешка?
- Я влюбился.
- Это уважительная причина. – Ставя кружку на стол, говорит Егор. – Поехали.
1Эдсон Арантис ду Насименту, настоящее имя известного бразильского спортсмена - ПЕЛЕ, одного из лучших нападающих в истории мирового футбола.
2 ПАРАЦЕЛЬС (Paracelsus) (наст. имя Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, von Hohenheim) (1493-1541), врач и естествоиспытатель, один из основателей ятрохимии. Подверг критическому пересмотру идеи древней медицины. Способствовал внедрению химических препаратов в медицину. Писал и преподавал не на латинском, а на немецком языке.
3 МАСТОДОНТ м. допотопное животное Америки, сходное со слоном и мамонтом, но самое огромное из всех доныне открытых.
4 ТРИГГЕР (англ. trigger), переключательное устройство, которое сколь угодно долго сохраняет одно из двух своих состояний устойчивого равновесия и скачкообразно переключается по сигналу извне из одного состояния в другое. Применяют главным образом в вычислительных машинах и устройствах автоматики.
5 ТАПЁР - Музыкант, играющий в небольших ресторанах, на танцевальных вечерах. тапёр в кино (сопровождающий немые фильмы игрой на фортепьяно).