Пока не взошло солнце

Антонина Клименкова
Пока не взошло солнце
Жуткая история о вампирах.
 


Сентиментальное сочинение
чувствительной девицы 18 лет



 








I tasted death
in every kiss we share…
Ville Valo
 «Razorblade Kiss»;

НОЧЬ ПРЕДЫДУЩАЯ

Глава 1
Чудесный сон снился Теду Шарки, шерифу города Хеллвилль.
Нужно сказать, до недавнего времени городок, на благо которого служил шериф верой и правдой, не оправдывал собственного инфернального названия;;. Но произошли не-кие события, заставившие жителей Хеллвилля по иному от-нестись, уже без снисходительных улыбок, к имени своей малой родины и покопаться в архивах в поисках похожих, наводящих страх эпизодов.
Так вот, шерифу Шарки снился замечательный сон. О том, как он, исключительно благодаря своей удивительной интуиции, раскрывает сразу два убийства. Целых два пре-ступления, которые хитроумный маньяк хотел выдать за не-счастные случаи. Но он, великий сыщик Тед Шарки, не поддался на уловку! Он-то, гениальный страж закона, сразу заподозрил подвох! Шутка ли – два несчастия, одно за дру-гим в течение недели! Да такого в Хеллвилле в жизни не бывало!
Происшествия, что сейчас снились шерифу, не были порождениями его фантазии. Городок и в самом деле по-трясли два ужасных события. Первое из них – сомнительное самоубийство молоденькой официантки из ресторана «Лунное сияние». Сомнительное потому, что убивать ей се-бя, по единогласному мнению её приятелей и подруг, было решительно незачем. Но факт есть факт – она перерезала себе вены кухонным ножом. Так, что на запястьях буквально живого места не осталось. При этом все подружки в один голос утверждают, что самоубийца до обморока боялась ви-да крови. Ну, не странно ли это?
Второй инцидент оказался не менее удивительным: вла-делец автомастерской (единственной в Хеллвилле) поздно ночью вернулся домой. Он, естественно, решил поставить машину в гараж (пристроенный к его же коттеджу). И нужно было такому случиться: в тот самый момент, когда автомо-биль наполовину въехал внутрь, а наполовину оставался снаружи, ворота гаража (тяжеленные жалюзи с дистанцион-ным управлением) вдруг почему-то рухнули на крышу ма-шины.
В общем, соседи владельца автомастерской были разбу-жены средь ночи жутким скрежетом металла о металл и провели оставшееся до рассвета время, обсуждая неприят-ный вид разломленного на две половины автомобиля.
Официальной причиной смерти видного холостяка и просто симпатичного парня объявлено несчастливое стече-ние обстоятельств.
Шериф Шарки вроде бы не имел причин сомневаться в непреднамеренном характере вышеописанных смертей. Но, видимо, привычка местных жителей умирать от старости сделала Теда Шарки подозрительным ко всем остальным способам расставания с жизнью.
Сейчас, в три часа сорок минут утра, то есть поздней ночью, главный в городе страж закона высунул из-под ат-ласного стеганого одеяла правую пятку, левое ухо и нос, на-поминающий формой тощую свеклину. Седые усы щеткой, как у старого терьера, развевались в такт его храпению. Ря-дом с шерифом, а конкретно – на той же двуспальной кро-вати вместо неимеющейся супруги спал огромный сенбернар размером с теленка и расцветкой под корову – местами коричневый, местами белый. Спал пес без задних лап, положив передние на живот хозяина, Фудзиямой воз-вышавшийся над Альпами подушек. Из раскрытой пасти пса вырывался не менее громкий, чем у владельца, храп, а на одеяло свешивался розовый язык, слюнявый до ужаса.
К счастью для сенбернара, шериф и не подозревал о та-кой фамильярности. Он, как уже говорилось выше, спал и видел сон. Сначала Тед Шарки отважно гнался за убегаю-щим маньяком (правая пятка при этом подергивалась и окончательно выставилась из-под одеяла). Потом шериф удовлетворенно вздохнул – он поймал преступника и надел на него наручники. Кто же это был? – с этой мыслью ше-риф затаил дыхание и даже перестал храпеть. Ему снилось, что он специально достал фонарик, чтоб разглядеть лицо этого злоумышленника. Только шериф включил фонарик, как преступник в железных объятиях Теда Шарки зазвенел, будто будильник от бомбы с часовым механизмом. Что сей-час будет?! – пронеслось в голове отважного шерифа, и он проснулся.
Оказалось, что на тумбочке возле кровати надрывается телефон.
– Шериф слушает, - зевнул в трубку Тед Шарки.
– С добрым утром, шеф! – зазвенел в ушах шерифа го-лос его незаменимого помощника.
«Этот неугомонный когда-нибудь спит? Днем в гробу?» – сердито подумал шериф. От этого ночного вторжения в личную жизнь Шарки не ждал ничего хорошего.
– Брендон, на твоих часах столько же времени, сколько на моих? – грозно спросил шериф.
– Думаю, столько же, - радостно сообщил собеседник.
– Тогда назови причину, из-за чего ты меня разбудил в нерабочее время. И если это окажется пустяк, я тебя съем на ужин, - грозно пообещал шериф. В ответ услышал уверен-ное:
– Это вряд ли. Шеф, я б никогда, если б не. Тут у нас новый труп обрисовался – парень сгорел на собственном диване. Похоже, банальное курение в постели в нетрезвом состоянии.
– Все понятно, Брендон. Очередной несчастный слу-чай?
– Разумеется, шеф!
Записав адрес, шериф сорвал злость на бедном сенбер-наре. Но от толчка в мохнатый бок пес даже не шевельнул ушами и продолжал храпеть.

Глава 2
Николь никогда раньше не думала, что банальная по-ездка за продуктами для ресторана «Лунное сияние» может доставить удовольствие. Сегодня это её мнение было опро-вергнуто и растоптано.
Для начала, вчера вечером хозяйка «Лунного сияния», непосредственная начальница Николь, пообещала недель-ный отпуск! Конечно, перед этим нужно было потратить на поездку в соседний мегаполис целый день, дабы пополнить запасы ресторанчика. Но уже одно сознание, что близко на-слаждение неделей безделья доставляло несказанное удовле-творение.
Следующим утром, то есть уже сегодня, Николь сполна насладилась красотой восходящего солнца, контрастом зо-лотисто-розового неба и туманной зелени холмов, виднею-щихся в окне грузовичка. А потом, уже вечером, когда ге-роиня нашей истории уверенной рукой вела домой нафаршированный продуктами грузовичок, она имела воз-можность сравнить красоты пейзажа на рассвете и на закате.
Общего оказалось много, взять хотя бы наличие солнца. И тут и там преобладали розовый и фиолетовый цвета. Но если ранним утром Николь видела нежные постельные от-тенки – абрикосового оттенка небо и фиалковые облака, то вечером это были яркие неоновые тона. Безусловно, очень приятно ехать домой, предвкушая радости отпуска, и ещё чувствовать себя так, будто снимаешься в красивой рекламе чего-то дорогого, а вокруг – роскошные декорации (как-то не верилось, что такая красота – совершенно бесплатный дар природы).
Но, пожалуй, было бы ещё приятней ехать сейчас не в дребезжащем грузовике, а лететь в каком-нибудь шикарном кабриолете. И чтоб встречный ветер, наполненный свеже-стью и запахом трав, не щекотал одно ухо, а развевал бы во-лосы! И чтоб все соседи завистливо оглянулись на неё, когда б она проехалась в таком авто по тихим улицам родного Хеллвилля!
Такие вот грезы кружили голову девушке по дороге до-мой.
И не напрасно, не впустую, видимо, залетела на крыльях ветра к Николь эта мечта о кабриолете! Не просто так весь день пело её сердце, не только предстоящие выходные тому были виной.
В общем, дорога сделала крутой поворот, и взору нашей героини предстала её мечта.
Но мечтой уже не был стоявший на обочине роскош-ный кабриолет, отражавший полированным металлом крас-ки заката, сияние лучей уходящего на Запад светила – не до авто стало теперь Николь.
Она только краешком сознания отметила, что кабрио-лет, похоже, потерпел поломку и теперь не может продол-жить стремительный полет. О том свидетельствовали двое людей, копавшихся в пасти пожирателя бензина.
Нет, причиной внезапного эмоционального взрыва ока-зался не автомобиль. Мечта юной девушки, это чудесное видение счастья предстало перед Николь в образе молодого человека, третьего пассажира кабриолета.
Николь вдруг оказалась будто в тумане. Она едва осоз-навала, где она и что происходит. К счастью, обошлось без катастрофы – девушка почти что на грани инстинкта оста-новила свой грузовичок, поравнявшись с авто (роскошный «шевроле» - такой оказалась марка видения – до аварии, ви-димо, держал курс в том же направлении, что и собствен-ность ресторана, и потому обе машины оказались по одну сторону трассы).
По мере того, как расстояние между автомобилями со-кращалось, у девушки учащался пульс. Стук собственного сердца даже заглушил шум железного мотора. Неровное ды-хание слетало с её алых от помады губ, лицо под пудрой побледнело, а бездонные синие глаза с неестественно голу-быми ресницами от напряженного внимания казались ещё огромней, чем они есть.
Два молодых человека так увлеклись процессом разби-рания автомобиля на запчасти, что не заметили приближе-ния грузовичка. Дабы обратить на себя их внимание, Николь пришлось их окликнуть.
Но прежде чем она это сделала, у девушки было не-сколько секунд (о, как она хотела, чтобы эти мгновения дли-лись часами!), дабы полностью потерять голову.
То есть Николь окончательно и бесповоротно влюби-лась в третьего члена экипажа кабриолета, не занятого поис-ком поломки.
Сначала, подъезжая сзади, она видела молодого челове-ка со спины – он расположился на заднем сидении авто, точнее на спинке заднего сидения. Девушка готова была по-клясться – именно таким она себе представляла человека, с которым свяжет свою судьбу. Такого идеального силуэта на фоне ультрамаринового неба она не видела даже в кино! С первого взгляда у нашей героини перехватило дыхание в сладком предчувствии лишь от этого стройного стана и широких по сравнению с талией плеч в облегающей чер-ной майке, от мускулистых рук и тонких длинных пальцев узких ладоней, рассеянно поглаживавших сверкающий ку-зов, от черно-пунцовых волос с багряными искрами, прядя-ми которых небрежно играл ветер. Её мечта во плоти! Голова его была запрокинута назад, а взгляд устремлен в не-бесные дали. Словно ангел, спустившийся на землю! Каза-лось, все земное было ему безразлично. Николь даже боялась выдохнуть, когда грузовик медленно поравнялся с «шевроле». Она скользнула восхищенным взглядом по плавным очертаниям подбородка и шеи, по рельефу груди и торса под тонкой черной тканью, по коленям, затянутым в синие джинсы. В темных очках незнакомца зеркально отра-жались полыхающие краски неба.
Как от такого не потерять над собой контроль?!
В общем, Николь подъехала к «шевроле». Как бы не лишиться чувств от эмоций… Незнакомец заметил Николь раньше своих друзей и даже сполз вниз на сидение.
– Мальчики, вам помочь? – услышала Николь собст-венный голос. Каким чужим показался его звук!
Что ей ответили, Николь даже не слышала – ведь в этот самый момент их спутник снял темные очки. Не важно, что ветер тут же взметнул его волосы, и альмандиновые пряди скрыли лицо. Главное – Николь увидела его глаза. Их блеск поразил её в самое сердце, пленил душу отныне и навек.
Взгляд незнакомца не скользнул равнодушно мимо. Он замер в её пульсирующих зрачках.
Досадная поломка автомобиля казалась теперь даром Небес. И разве важно то, что до этой минуты они даже не подозревали о существовании друг друга? То, что они не знают ничего друг о друге, существенней, чем эти два метра асфальта, которые сейчас разделяют их? Кто в силах поме-шать им сделать так, чтоб эта случайная встреча не закончи-лась банальной технической помощью, а перевернула их жизнь?

НОЧЬ ПЕРВАЯ
Глава 3
Уже давно стемнело за окнами офиса шерифа Шарки. Сам шериф и почти все его подчиненные разошлись по домам. В опустевшей конторе оставались только дежурный, секретарша и главный помощник шерифа Брендон Роджер Уоррен. Дежурный был здесь по долгу службы (и очень хо-тел вместо этого оказаться дома), а секретарша задерживать-ся особых оснований не имела и в который уже раз через чур уж внимательно проверяла отчеты по поводу произо-шедшего сегодня ранним утром весьма неприятного случая с неожиданным возгоранием предмета мебели и владельца оной. Такое служебное рвение девица проявляла лишь по одной причине – её глаза за толстыми стеклами очков чаще устремлялись не на монитор, а чуть выше, в сторону сидев-шего за столом напротив помощника шерифа. Разумеется, едва Брендон поднимал голову от документов, девица по-спешно утыкалась носом в клавиатуру и делала ужасно заня-той вид.
Но как можно обвинить секретаршу в легкомыслии? Вот уже больше полугода, то есть с тех пор, как в Хеллвилле по-селился мистер Уоррен с семейством, все незамужние, (а впрочем, и замужние тоже), дамы городка только и делают, что обсуждают его особу с ног до головы? Правда, нужно отдать должное жительницам Хеллвилля, предмет сплетен был достойный.
Во-первых, семья мистера Уоррена. Женщина, с кото-рой он жил в одном доме, которая носила одну с ним фа-милию и именовалась миссис, которую все поначалу посчитали его супругой, не являлась его женой! Девушка-подросток не числилась дочерью, а маленький мальчик – его сыном. Выглядело всё очень странно. Хотя, конечно, потом все любопытствующие получили объяснение: жен-щина, чей возраст скорее позволил бы ей оказаться моложа-вой матерью мистера Уоррена, назвалась его старшей сестрой, неутешной вдовой, взявшей девичью фамилию после смерти мужа. Девушке и мальчику, соответственно, определялось место племянников. Такое распределение ро-лей устроило не всех дам Хеллвилля, и некоторые, особо подозрительные, продолжали распускать всякие слухи, один другого нелепей.
Во-вторых, внимание к себе привлекал сам Брендон Уоррен, который в местный бар не ходил, в «клубе» люби-телей пива не значился, приятелей не заводил и даже под-ружкой обзавестись не удосужился, что для холостяка весьма необычно. Да и должность главного заместителя шерифа получил как-то слишком скоро. И где ж это видано, что бы такой тип, самоуверенный, умеющий настоять на своем, да-же несколько нахальный и высокомерный, сразу после службы, точно верный супруг, шел домой и все вечера про-водил с вд;вой сестрой и её детьми? Такое поведение не ес-тественно для преуспевающего, привлекательного по всем статьям мужчины.
С этим вышеозначенным утверждением (насчет привле-кательности) секретарша была полностью согласна. Более того – она имела возможность в этом мнении утвердиться прочнее своих соперниц.
В общем, на Брендоне взору секретарши останавливать-ся было несказанно приятней, нежели на голубом экране. Мечтательная девица даже уловила некие черты, что делали помощника шерифа похожим на викинга из легенд (то есть совершенно окутывали его ореолом таинственности и ро-мантики): это и яркие холодные голубые глаза, светлые бро-ви и ресницы, пушистые, словно припорошенные снегом, и волосы, выгоравшие до платины, мужественное лицо, пря-мой нос (чуть длинноватый, но кто ж на это обратит внима-ние при других имеющихся достоинствах?), волевой подбородок, окаймленный короткой светлой порослью усов и бороды ; l; рыцарь эпохи Возрождения. Да и фигурой со-всем неплох.
В общем, рядом с таким северным Аполлоном любая гарпия почувствует себя Венерой. Что уж говорить о бедных девушках на побегушках, которых никто никогда не замечает…
Секретарша замечталась, мистер Уоррен поймал её взгляд и этим мгновенно привел её в пунцово-клюквенное смущение чувств.
К счастью, тут же атмосферу разрядила трель телефона – аппарат чуть не подпрыгнул от неожиданности на столе, а вместе с ним и секретарша.
– Это вас, мистер Уоррен. Ваша племянница.
Брендону уже давно надоело изображать служебное усердие, да и развлекаться, ловя взгляды смешной влюблен-ной креветки, тоже. Он взял трубку из рук девицы, улыбнул-ся ей, сверкнув безупречными зубами. Креветка вздрогнула и принялась поправлять очки, сползшие на кончик птичьего носа.
– Уоррен слушает.
– Папа! – раздался с другого конца провода взволно-ванный голосок. – У меня неприятности. КРУПНЫЕ. Мне одной не поднять её…
Брендон нахмурился и отвернулся к окну.
– Я же просил тебя быть осторожней, Эстель. Где ты сейчас?
Через несколько минут машина помощника шерифа подъехала к ограде городского кладбища. Эстель ждала в за-брошенном старинном склепе.
– Я же просил быть осторожней, Эстель! – повторил строгим тоном Брендон, едва переступив порог могильника. – И не называй меня отцом даже по телефону. Нельзя же быть такой беспечной!
– Ой, папочка, я так испугалась! – воскликнула Эстель и повисла на шее названного «дядюшки». Заглянув в огром-ные голубые, как у него самого, глаза дочери, почувствовав дрожь доверчиво прижавшегося к нему тела, у Брендона са-мо собой отпало желание отчитать по заслугам провинив-шееся чадо. Да и как можно было ругать это чудесное создание с кукольным личиком, пышными платиновыми кудрями до пояса, в по-детски коротком оборчатом платьи-це на вполне сформировавшейся женской фигуре. Как можно было сердиться на эту глупышку?
– Где труп? – спросил Брендон, нежно погладив драго-ценные сияющие завитушки.
– Вон, за надгробием. Папа, я не виновата. Все как-то само собой… Это Мари, моя одноклассница. Она ко мне все приставала со всякой чепухой про колдовство. Говорила, будто умеет вызывать духов. Вот я и решила её проучить, показать настоящего живого мертвеца…
– Ты и это уже умеешь, солнышко? – удивился мистер Уоррен.
Эстель порозовела от похвалы.
– Мы сюда приехали на её драндулете, - продолжала она тараторить, - на закате. А потом стало темнеть. От этих сумерек так всегда есть хочется! Да ещё кладбище и страш-но…
Тело жертвы, как и сказала Эстель, лежало за надгроби-ем в луже собственной крови. Ворот свитера был разодран до груди, а у основания шеи не хватало порядочного куска плоти.
– Эстель, какая же ты неаккуратная. Эх, заставить бы те-бя сейчас самой всю эту мерзость убирать, чтоб впредь не повадно было, - вздохнул Брендон. Эстель испуганно всхлипнула. – Ладно, давай бери её за ноги и потащили.
– Я боюсь! – заартачилась Эстель.
– Бери!
Вдвоем они отнесли тело к автомобилю спиритистки-неудачницы. Кровь с каменных плит пола собрали с помо-щью портативного пылесоса, нашедшегося в багажнике. Наверняка подарившие его родители и не думали, что эта штуковина понадобится их дочери для такого случая.
Автомобиль покойной вместе с кровавым грузом под покровом ночи наша парочка столкнула с откоса, благо тот нашелся недалеко, прямо за кладбищем. Машина благопо-лучно прокувыркалась по всему склону и взорвался.
Отец и дочь полюбовались ярким пламенем и, ударив по рукам, отправились домой.
По пути Эстель со вздохом поделилась своими мысля-ми:
– Жалко, что нам нужно скрывать, что я твоя дочь. Ведь я так горжусь тобой, папа.
– Я тоже рад, что у меня такие дети, - улыбнулся в ответ Брендон. – Но ты слишком быстро растешь. Ты уже выгля-дишь на все двадцать.
– Да, я понимаю. Ты у меня совсем молодой, папа. А все-таки хорошо, что мы не такие, как все.

Глава 4
Всю ночь напролет Николь снились глаза. Незабывае-мые, огромные, как мир, в обрамлении длинных, как сама жизнь, завивающихся ресниц. Лучистые, будто два бирюзо-вых ярких солнца в черноте бездонного космоса, зовущие куда-то в сладкую неизвестность.
И еще грезились золотые весенние сады, наполненные свежим благоуханием, словно прекрасной музыкой. Николь переполняло только одно желание – уйти туда, в эту сол-нечную весну, где деревья запорошены кружевом желтых цветов…
И вдруг Николь кто-то жестокой рукой выдернул из этой сказки.
Девушка вдруг осознала, что всё, только что виденное – всего лишь бесплотный сон, и на душе у неё стало так скверно, хоть плачь. Вокруг опостылевшая враз розово-белая в утренних лучах спальня, а кто-то бесцеремонный всё звонит и звонит в дверной гонг.
Николь нехотя (они там что, внизу, полыни объелись?! – полседьмого ведь всего!) выползла из постели, накинула шелковый халатик гепардовой расцветки и спустилась вниз по скрипучей лестнице.
На пороге стояла маленького роста дама, в красном пальто с меховым воротником и в нестерпимо алой шляпке с вуалеткой. Её круглое личико радостно морщинилось, а брыластый курносый мопс у неё на руках лениво тявкнул и сверкнул выпученными коричневыми глазками.
«О, нет! – мысленно возопила Николь. – Тетя Джессика! Только не теперь!»
– Обними же свою старую тетушку! – радостно пред-ложила Джессика Дженкинс. – Я ужасно соскучилась! Мы же не виделись целый год!
Николь изобразила улыбку.
Не всегда приятно возвращаться к уже пережитым мо-ментам, особенно если это – смерть самого близкого чело-века. Когда Николь видела тетку, то в памяти тотчас вставала картина похорон матери. Прошло уже много времени, да и Джессика не слишком уж походила на свою младшую сест-ру, но ведь памяти не прикажешь. К тому же тетушка нико-гда не упускала случая вспомнить минувшее время, возвращая Николь к прошлой жизни. Именно за это Ни-коль не очень-то любила свою тетушку. А еще за то, что та всегда старалась формировать её личность.
Судите сами, разве это самая желанная встреча в первый день отпуска и влюбленности?
Расцеловав племянницу, миссис Дженкинс впорхнула в дом, оставив два объемистых чемодана перед дверью на со-вести Николь.

; Дорогая моя, я не собираюсь злоупотреблять твоим гостеприимством.
«Как мило» – подумала Николь, улыбнувшись своей чашке кофе.
– Я приехала, потому что мне стало тоскливо в своей пустой квартире. Если б не Пупсик, я просто не знала бы, что делать!
Миссис Дженкинс погладила мопса по драпированному загривку, а тот, не отрываясь от куска колбасы, сердито за-рычал на хозяйку.
– Даже собиралась пойти в монашки! – поделилась те-тушка изумлением на собственную персону. – А что тут та-кого? Они живут в коллективе, есть с кем поговорить. Но я решила, что спокойное благочестие и скука мне не подхо-дят. Там ведь, надо думать, и детективы не разрешают чи-тать! И вот я подумала, что тебе, дорогая моя Ники, наверно тоже очень одиноко жить одной в таком большом старом доме.
– И вы решили не дать мне умереть от скуки, тетя Джес-си? - скептически заметила Николь, намазывая ломоть хлеба толстым слоем шоколадной пасты. (Разговор велся на кухне за завтраком.)
– Не только, моя дорогая, - кивнула тетушка и довери-тельно добавила: - Я полагаю, тебе очень не хватает советов опытной старой леди. В твоем возрасте очень вредно остаться без материнского присмотра. Разумеется, я не смогу заменить тебе мою бедную маленькую сестренку, но я всегда рада буду тебе помочь.
– Извини, Ники, свою старую тетку, - тут миссис Дженкинс перешла на шепот, - но по тебе даже видно, насколько тебе не хватает заботы и хороших советов. Вот, взять хоть то, как ты питаешься, - Джессика брезгливо покосилась на бутерброд. – Ты представляешь, сколько вредного холестерина ты съедаешь за день?
Николь положила бутерброд на тарелку и сжала губы.
– Или твой макияж? - продолжала тетушка, все больше воодушевляясь. – Разве можно использовать такие яркие то-на прямо с утра? Зачем тебе эти ужасные синие тени под глазами? И отчего ты решила, что тебе идет черная помада?
– Тетя Джесси, я вас люблю и уважаю. Но вы, кажется, решили меня воспитывать?
– Воспитывать? Отличная идея. Почему бы и нет? Хо-рошее воспитание никогда не бывает лишним.
Николь яростно зазвенела ложечкой, размешивая в кофе сахар.
– А почему бы вам, тетя, не пойти…- Николь понимала, что нужно набраться терпения, так как ссориться с родст-венницей в первый день отпуска было не к чему, - …прогуляться. Навестили бы шерифа.
– Тедди? Он все еще шериф? – полные щечки миссис Дженкинс порозовели. – Старый ленивый барбос. Все еще воображает себя ищейкой? Я всегда говорила, эта должность не для него. Тед будет только счастлив, если до пенсии про-сидит в своей конторе и протрет дырку на штанах.
– Похоже, дырка ему не светит. – Николь вновь развер-нула утреннюю газету. - В Хеллвилле только и говорят, что о странных несчастных случаях. Уже погибло трое человек.
– Три странных несчастных случая? Что значит странных? – глаза миссис Дженкинс засветились. – Быть не может! – и она немедленно отобрала у племянницы газету.

; Вот черт! – Брендон прошипел сквозь зубы и другие проклятья. Он был крайне зол, и это его состояние объясня-лось просто – в кустах, растущих на склоне обрыва недалеко от пепелища, он обнаружил автомобильный пылесос. Тот самый пылесос, наполненный кровью жертвы, который од-ним своим видом перечеркивал все старания представить гибель одноклассницы Эстель как несчастный случай. Брен-дон загнал глубоко внутрь свою ярость: винить некого, это и есть несчастный случай – кто мог знать, что эта чертова тех-ника вывалится из машины, пока та кувыркалась по склону? Сейчас главное сделать так, чтоб кровавую улику не увидели люди шерифа. А сделать такое не просто. Брендон оцени-вающе окинул холодным взглядом прищуренных глаз про-стирающуюся перед ним панораму: по склону, будто муравьи, сновали подручные шерифа, а внизу, вокруг пепе-лища и вовсе яблоку некуда было упасть от всяких доморо-щенных экспертов. И сам шериф со своим якобы выдрессированным сенбернаром ходил вокруг обугленного металлического скелета с видом, темнее тучи грозовой. Еще бы, усмехнулся Брендон, какой удар для его незапятнанной репутации! И до пенсии вряд ли успеет поймать этого зага-дочного убийцу. Воображаемого маньяка – как уверял ше-рифа его незаменимый помощник.
Мускулистое тело Брендона напряглось, точно пружина – похоже, подходящий момент. Все слишком заняты, чтоб смотреть по сторонам. Брендон наклонился, достал из кус-тарника пылесос и, спрятав его под куртку, которую держал в руках, повернулся и хотел уйти.
– Стоять! Шаг в сторону и я буду стрелять!
Брендон от изумления на миг лишился дара речи: ему в лицо смотрело дуло пистолета девятого калибра. Чуть выше виднелась ядовито-зеленая женская шляпка, а ниже – полы пальто того же цвета и коричневая морда мопса, злобно та-ращившего круглые глаза.
– Вы обвиняетесь в сокрытии вещественных доказа-тельств! – объявила миссис Дженкинс – именно она, стоя на краю дороги около проломленного ограждения, видела все происходящее внизу как на ладони. – Будьте добры поднять руки над головой.
– Вот черт, - снова не удержался Брендон. – Мадам, опустите оружие, это не игрушка.
– Тед Шарки! – закричала Джессика. – Пока ты там прохлаждаешься, я уже поймала преступника.
Все, кто обследовал место преступле…
…несчастного случая, подняли головы. Над землей, точно весенний ветерок, пронесся вздох облегчения – все узнали знаменитую на весь город Джессику Дженкинс, ко-торая прославилась тем, что вместе, а чаще вместо шерифа раскрывала многие загадочные дела, происходившие в Хеллвилле. Правда, эта её слава была уже больше легендар-ная, чем злободневная, но всё ж вселила в сердца многих, здесь присутствующих, надежду.
– Джессика! – воскликнул Тед Шарки. – Какими ветра-ми тебя сюда занесло? Как я рад! Только отпусти, пожалуй-ста, Брендона. Как-никак, а это все-таки мой заместитель.
– Шеф, я как раз…
– Потом, потом, Уоррен, - остановил его шериф. – Джессика! Сколько лет!…
Миссис Дженкинс поняла свою ошибку и застенчиво улыбнулась Брендону, засовывая «беретту» в сумочку.

Итак, ровно через полчаса миссис Дженкинс знала все подробности этого, третьего по счету инцидента. Также она выяснила все обстоятельства двух предыдущих. Благодаря своей феноменальной наблюдательности миссис Дженкинс обнаружила отсутствие тормозного пути на отрезке дороги перед местом катастрофы, и это означало, что погибшая даже не пыталась затормозить. Кроме того, Джессика не стала дожидаться экспертизы и сразу с незаурядной точно-стью определила содержимое пылесоса как кровь. И ещё одно: миссис Дженкинс очень не пришелся по душе Брен-дон Уоррен. Этот парень ей не понравился с первого взгля-да, и она никак не могла понять, как это Теду пришло в голову доверить ему такую ответственную должность. Брен-дон показался ей самовлюбленным, местами нахальным, не-воспитанным и крайне подозрительным типом. А между тем секретарша Теда, без видимого дела околачивавшаяся ок-рест, почему-то смотрела на Уоррена влюбленными глаза-ми.
Кстати, благодаря этой самой секретарше выяснилось, что очевидцев происшествия не выявлено, а последним че-ловеком, видевшим жертву до катастрофы, случайно оказа-лась племянница самого мистера Уоррена Эстель.
Так как миссис Дженкинс по частным субъективным со-ображениям решила не доверять Уоррену, она уговорила шерифа доверить допрос свидетельницы лично ей.

Глава 5
Миссис Джессике Дженкинс пришлось высоко под-прыгнуть целых шесть раз, прежде чем она увидела за живой изгородью соседку Николь. Миссис Дебора Уоррен, неста-рая еще вдовушка, владелица ресторана «Лунное сияние», старшая сестра блистательного Брендона, занималась стрижкой роз. Она, вооружившись наводящими страх садо-выми ножницами и надев толстые перчатки, срезала алые бутоны на длинных стеблях и откладывала их в сторону. Джессика позавидовала пышному цветнику соседки и нака-зала себе обязательно посоветовать Николь разбить цветоч-ную клумбу на месте банальной стриженой лужайки.
Джессика вышла на дорожку перед домами и окликнула миссис Уоррен, изобразив на лице крайнее дружелюбие:
– Миссис Уоррен! Прекрасная погода, не правда ли? Чудесный день для нового знакомства!
– Миссис Дженкинс? – показала в ответ свои зубы Де-бора. - Брендон по телефону предупредил нас, что вы зай-дете.
– Как мило с его стороны! – восхитилась Джессика. – А я-то хотела застать вас врасплох, хи-хи. Я ведь, знаете ли, к вам по поручению шерифа, - продолжала миссис Джен-кинс, лучась от удовольствия и любуясь Деборой. (Сказать честно, любоваться миссис Уоррен без всяких оговорок можно было лет этак пять – десять назад. Ныне же лицо её и фигура сохранили светлую память былой красоты. Правда, память совсем неплохую. Если раньше контуры тела Дебо-ры идеально вписывались в букву Х, то теперь скорее похо-дили на греческую ;. Не смотря на то, что некогда упругие части миссис Уоррен приобрели эпитет грузные, лицо её казалось гладким и молодым. По крайней мере при вечер-нем освещении. Возможно, оно выглядело бы таким и днем, если б не пара лишних сантиметров слоя косметики. И всё равно миссис Дженкинс имело право восхищаться Деборой, так как сама уже давно растеряла и такие напоминания про-шлого.)
– От шерифа? – переспросила Дебора. – Очень инте-ресно. И что же ему от нас понадобилось?
– Ничего страшного, - ответствовала миссис Дженкинс. – Просто волей случая ваша дочь - Эстель, да? – оказалась последней, кто видел несчастную девочку живой.
– Какую девочку? – Выщипанные и подведенные брови Деборы озабоченно изогнулись.
– Как? Мистер Уоррен вам не сообщил? – удивилась Дессика. – Как странно… Вы уронили розу. Какой прелест-ный цветок… Ой, какие острые шипы! С красотой всегда так – только и жди, когда ужалит.
– Вы говорили, что-то произошло? – Миссис Уоррен, как зачарованная, не отрывала глаз от капельки крови на пальце миссис Дженкинс.
– Ах, простите. Просто несчастный случай – девушка вечером, ночью ли не справилась с управлением. Машина перевернулась и взорвалась. Бедные родители… Так можно мне поговорить с вашей дочерью?
– Эстель, подойди сюда, солнышко! – позвала Дебора, поднявшись с охапкой роз на террасу.
– Да, мама? – В дверях появилась девушка с полотенцем в руках. Миссис Дженкинс отметила, что она и вправду по-хожа на солнышко. А еще больше похожа на мистера Уор-рена.
– Это миссис Дженкинс, - представила посетительницу Дебора. – Она хочет поговорить с тобой о вчерашнем вече-ре.
– А что-нибудь случилось? – спросила девушка. Шмыгнув курносым носиком, она тут же заметила малень-кую ранку на многострадальном пальце миссис Дженкинс.
– Идемте на кухню, мэм, - предложила Эстель. – Я дам вам йод.
– О, как мило с вашей стороны! – расцвела в улыбке Джессика.
Она направилась в указанном направлении, а мать и дочь чуть замешкались в дверях.
– Почему мне ничего не известно? – шепотом строго спросила Дебора.
– Папа сказал, что нечего беспокоиться по пустякам, - ответила Эстель.

Получив обещанный йод, Джессика огляделась. Кухня в доме Уорренов была просторная, хорошо обставленная и оборудованная. Только кофеварка показалась миссис Джен-кинс уж больно новенькой, а кухонный комбайн – сияющим и чистеньким, как будто им и не пользовались.
– Вашей маме можно только позавидовать, - покачала головой Джессика, - везде такая чистота!
– Да, это не легко, - сказала Эстель. – Ведь ей приходит-ся еще следить за рестораном.
А Джессика с любопытством следила за девушкой: та в окружении батальона бутылок шампуней и пятновыводите-лей в кухонной раковине, наполненной водой и мыльной пеной, старательно отстирывала какую-то белую тряпочку от красно-бордовых пятен.
– Какая жалость! – посочувствовала Джессика. – Такое миленькое платьице.
– Моё любимое, - вздохнула Эстель.
– Надеюсь, это не от томатного соуса?
– Нет. Вы хотели поговорить о чем-то? – Эстель броси-ла вконец испорченный наряд и пристально-вопросительно уставилась на миссис Дженкинс.
– Ах, да, да. Ничего особенного, пустые формальности. Вчера вечером вас видели вместе с Мари Смит. Вспомните, пожалуйста, сколько времени вы провели вдвоем, когда рас-стались и не показалось ли вам что-то в её поведении странным?
– Нет, она вела себя как обычно. После занятий мы за-шли к ней домой, а потом она отвезла меня на кладбище.
– То есть? - удивилась Джессика, сделав круглые глаза.
– Ну, Мари всегда была помешана на привидениях и НЛО. Об этом вся школа знает. Вчера она уговорила меня поучаствовать в спиритическом сеансе. Она в какой-то книжке нашла рецепт колдовского зелья. Наверно, это из-за него у неё в голове помутилось.
– Мари что-то пила?
– Я и говорю. Она и мне предлагала. Но я как понюхала это зелье, сразу поняла. Я Мари упрашивала не пить эту га-дость, тем более за рулем.
– А дальше что случилось?
– А дальше, когда я поняла, чем это грозит, я попросила её остановиться и на кладбище никакое не поехала.
– А Мари поехала?
– Угу. Она меня и слушать не захотела. Не такие уж мы были и подруги. А с ней что-нибудь случилось? – поинтере-совалась Эстель безразличным тоном.
– Дорогая моя, очень сожалею, что вынуждена такое сообщить, - начала миссис Дженкинс печально. – Ваша подруга погибла в автокатастрофе.
– Я так и подумала, - сказала Эстель и продолжила за-ниматься выведением пятен.
– Что ж, приятно было познакомиться, - сказала Джес-сика. – Всего хорошего.
Она повернулась и хотела было уйти, но невольно ахну-ла от испуга: прямо перед нею в дверях стоял маленькой мальчик и в упор смотрел на гостью. Сколько за свою дол-гую жизнь Джессика ни встречала маленьких мальчиков, но таких спокойно-злобных глаз у них никогда не видела.
– Дуглас, пропусти миссис Дженкинс, - велела брату Эс-тель. Она, даже не обернувшись, почему-то знала, что Джес-сика ахнула, наткнувшись именно на младшего Уоррена.
– Какой милый мальчик! – восхитилась Джессика. – Подойди ко мне, юный джентльмен.
Наследник Уоррен подошел к миссис Дженкинс, глядя на неё исподлобья.
– Мэм, это ваша собака роется в нашем газоне? – спро-сил мальчик.
– Моя, - засмеялась Джессика. – А ты любишь собак?
– Да, - сказал мальчуган облизываясь, - особенно таких жирных, как эта.
– Сколько тебе лет, мой юный друг? – спросила Джес-сика, намереваясь вдоволь посюсюкать с ребенком.
– Ему скоро будет семь, - быстро за брата ответила Эс-тель.
– Какие мы уже большие! – восхитилась Джессика и протянула руку, чтоб потрепать мальчугана по щеке. Но у юного джентльмена оказалась отменная реакция.
– Он укусил меня! – взвизгнула Джессика, отдернув ру-ку.
– Дуглас, держи себя в руках! – строго прикрикнула Эс-тель и отвесила брату подзатыльник.
Мальчик незамедлительно разразился громким плачем и с криками «Мама! Тель дерется!» убежал искать справедливо-сти.
«Странное семейство» – подумала Джессика.

; Очень странные дела творятся в вашем городе, Тедди, - сказала миссис Дженкинс.
Тед Шарки согласно покачал головой.
Трудный, но интересный день выдался сегодня у тетуш-ки Николь. Сейчас, когда она наконец дала отдохнуть своим усталым ногам в кресле-качалке на террасе дома шерифа в его же обществе за чашкой сладкого чая с печеньем, голова Джессики, наполненная до макушки новейшей информаци-ей, напряженно работала. Она размышляла: что общего у жертв этих происшествий. У официантки с порезанными венами, у владельца автосервиса с разбитой головой, у сго-ревшего парня, у взорвавшейся в машине девушки.
Во всех четырех случаях тела сильно пострадали, в два последних раза почти уничтожены. Джессика видела фото-графии с мест происшествий, даже заглянула в подвал больницы, где был морг – ужасное, кровавое зрелище. Правда, в случаях с официанткой и хозяином автомастер-ской крови оказалось почему-то меньше, чем можно было ожидать. Да ещё этот пылесос, найденный на месте по-следнего «несчастного случая». Жидкость в нем действи-тельно была кровью…
Вот о чем думала миссис Дженкинс, сидя на террасе до-ма шерифа Шарки и глядя, как по лужайке мопс Пупсик с рычанием гоняет сенбернара шерифа.

Глава 6
В отличие от Николь, всю ночь напролет грезившей о золотых садах, её нечаянный возлюбленный от заката до рассвета не сомкнул глаз. Но виновата в бессоннице была отнюдь не любовь с первого взгляда, в которую Кристофер не верил, винить нужно было скрипучую кровать в дешевом мотеле.
Так или иначе, хотел он этого или нет, Крису при-шлось до утра размышлять о произошедшей накануне встрече.
Нет, конечно, девушка произвела на него впечатление. Но если вычесть неверное освещение, откровенный макияж, не менее откровенное восхищение его персоной, безуслов-но, польстившее его тщеславию и которое он опрометчиво подогрел несколькими пристально изучающими взглядами, - что ж остается от так называемой любви с первого взгляда? А в кабине её грузовичка, где Криса от симпатичной води-тельницы оттеснил его неумеренно разговорчивый друг? – тогда-то Крис имел возможность хорошо изучить профиль спасительницы. Если ему в тот момент и показалась эта провинциальная наивная девчонка симпатичной, то это можно было объяснить только усталостью от долгой поезд-ки. Сейчас, в темноте, он пытался вспомнить, что же ему так понравилось в этой девушке, и перед глазами всплывали только синие ресницы и черные волосы.
Нет, это никакая ни любовь. Это короткое расстройство гормонов.
Ну почему же эта проклятая кровать так скрипит?!
И с каких, интересно, пор Крис стал обращать внимание на такие мелочи?
Так толком не разобравшись в своих чувствах, Крис все же задремал, обнимая подушку. Сон его был какой-то не-спокойный, непонятная тревога не давала погрузиться в ти-шину.
Вдруг будто чьи-то холодные пальцы прикоснулись к плечу Криса. Это ощущение мгновенно вернуло его в ре-альность. Крис резко вздрогнул и машинально провел ру-кой по горячей коже, словно там оставались следы.
Почему-то оказалось отрытым окно. Врывающийся внутрь ветер развевал занавеску, так что холодный тюль почти дотягивался до постели.
Крис закрыл окно, но какая-то беспокойность осталась. В комнате остался чужой запах, занесенный, видимо, ветром с улицы. Сладкий, приторный до тошноты.
Промучившись, Крис предпочел насладиться прогулкой по предрассветному спящему городу, а не терпеть бесплот-ные муки полусонного бреда.
И он не пожалел – настолько был прекрасен восход солнца в свежей утренней дымке тумана, настолько чисты блестящие капельки росы на зеленых листьях.
Когда солнечные лучи согрели воздух, а ботинки про-мокли от росы, Крис вернулся в мотель и растолкал своих приятелей с твердым намереньем как можно скорее поки-нуть этот городок. Поэзией пробуждающейся природы он успел насладиться вполне, и опять в душе его оставалось только смутное чувство тревоги, ожидание чего-то неприят-ного, чего-то, что нужно было избежать любым путем.

; Да что с тобой, в самом деле? – спросил наконец Криса один из его спутников. – С чего ты весь извелся? Как на иголках сидишь.
Разговор происходил за завтраком, в заведении, гордо носившем громкое название «ресторан «Лунное сияние».
– Парни, нужно сматываться отсюда. Чем быстрее, тем лучше, - сказал Крис. Он и вправду выглядел не слишком-то хорошо – минувшая ночь оставила темные тени под глазами и «интересную» бледность на лице.
– Чем тебе здесь не нравится? Отдохнем денек, развле-чемся. А завтра, когда в мастерской тачку поправят, поедем. Куда спешить?
– Сегодня же, Сэнди Роуз, - стоял на своем Крис. – Пусть автостопом, пусть на автобусе.
– Вот упрямый! – поддержал товарища второй спутник Криса. – Ты только посмотри, какие здесь девчонки! Вон та, рыженькая, - как она на тебя смотрела, когда принесла заказ!
– Отвяжись, Винсент, - скривил губы Крис, даже не ог-лянувшись на девушку.
– Дружище, ты часом не заболел? – поинтересовался Сэнди и на всякий случай потрогал лоб приятеля. – Темпе-ратуры, вроде бы, нет. Холодный, как полуфабрикат.
– Отстань, челку помнешь, - огрызнулся Крис.
– Ой, Винс, я кажется понял – наш друг влюбился! В ту куколку, которая вчера нас на привязи довезла до этой дыры. Крис, я угадал?
– Сэнди Роуз, предупреждаю, скоро ты получишь в глаз, - спокойно пообещал Крис
– Молчу, молчу. А что это за тетенька к нам направляет-ся?
Сэнди Роуз тетенькой без зазрения совести окрестил ве-ликолепную Дебору Уоррен, собственной персоной пожа-ловавшую в собственное заведение. Отменная, огненного окраса грива Деборы колыхалась на ходу, глазки от удоволь-ствия представляли собой два полумесяца, игольчатых от слипшихся от излишней туши ресниц, зубы сверкали в ра-душной улыбке.
– Рада приветствовать новых клиентов «Лунного сия-ния»! – объявила она, подойдя к столику наших путешест-венников. – Надеюсь, вам нравится домашняя кухня и уют?
– О, ваш ресторан чудо как хорош, - ответствовал Сэн-ди Роуз. – Почти так же, как его хозяйка.
Миссис Уоррен даже зарумянилась от такой похвалы.
С Крисом же в ту минуту происходило нечто ненор-мальное. Он задыхался, словно вокруг него был не воздух, а кипящая вода – тошнотворный сладкий запах из вчерашней ночи снова вторгся в его жизнь. Этот запах будто хватал за горло, как тяжелый свинец вливался в грудь, не давал ды-шать. И, что странно, это, кажется, были всего лишь духи миссис Уоррен.
Заметив, что взоры хозяйки устремлены на него и от не-го тоже, по-видимому, ждут оценки, Крис взял себя в руки и, ни одним мускулом на лице не выдав своего состояния, хо-лодно сказал:
– Обслуживание превосходное. Но вот еда… Лучше увольте повара.
Миссис Уоррен, в начале его реплики довольно зажму-рившаяся, сдвинула брови. Подбородок её дрогнул, глаза заблестели.
– Спасибо за совет. Всего доброго, - сказала она, сло-жив губы в подобие улыбки, и ушла.
– Ну, зачем ты расстроил её? – укоризненно спросил друга Сэнди Роуз. – Такая симпатичная тётенька…
Крис ничего не ответил – до того ли? Кровь отхлынула от его лица, сделав кожу ещё бледнее, чем после бессонной ночи. Зато сердце почти что захлебнулось, но стучало уже не на обычном месте, а где-то у горла.
Все эти симптомы (надежно скрытые от постороннего ока) означали только одно – Крис внезапно понял, что то-нет в синеве незабываемых глаз. Вчерашнее видение, слад-кий ночной кошмар – она стояла в компании официанток за пустующей стойкой бара, под надежной защитой пушистых ветвей пальмы.
Крис отвел взгляд, но глаза будто сами против воли сно-ва нашли её.
Он понял, что назад дороги нет. Случится то, что долж-но случиться, что будет угодно року – и ничего нельзя из-менить.
Крис вздохнул и сказал себе:
– Судьба, черт её…

НОЧЬ ВТОРАЯ
Глава 7
По небу давно рассыпались гирлянды созвездий, когда Крис, наконец, проводил Николь домой.
Глядя на него при свете фонаря над крыльцом, (в желто-ватом ореоле кружились мотыльки и ночные бабочки) наша героиня подумала, что сейчас… - Ах, это не сон! Это реаль-ность! - …на самом деле её возлюбленный выглядит бес-спорно лучше, чем она могла представить себе накануне. Николь в который раз окинула его оценивающим, вроде бы трезвым и, кажется, беспристрастным взглядом – и в кото-рый раз все её существо зазвенело от радости:
На шее серебристо поблескивала тонкая витая цепочка в расстегнутом вороте черной рубашки. Пиджак серый с мраморным рисунком, изящно облегающий безупречную худощавую фигуру, брюки черные, ботинки явно дорогие на модной агрессивно зубастой подошве – вроде бы просто, мало чем отличается от остальных парней, но почему так притягивает взгляд? Днем, когда Николь показывала своему новому другу немногочисленные достопримечательности Хеллвилля, она неоднократно ловила взоры встречавшихся на их пути дам, обращенные на её беспечного спутника.
Целый день (начиная от того момента, когда в рестора-не, куда Николь зашла от нечего делать, он подошел к ней и, напомнив о вчерашней встрече, на зависть всем подруж-кам попросил указать, где здесь можно нескучно провести время, - вплоть до настоящей минуты) - наша героиня про-вела со своим идеалом. Да, даже теперь, глубокой ночью, она не сумела найти в нем ни одного изъяна (впрочем, кра-ешком сознания она понимала, что разум её застилает розо-вая пелена неверия в нечаянно сбывшуюся мечту и суждения её отнюдь не объективны).
Ближе к вечеру Николь уже знала, что, как раньше, жить не сможет. Она безумно привязалась к этому прозрачно зе-леному, родному до боли взгляду, к его голосу, к его милому машинальному жесту в задумчивости теребить цепочку на шее. Она даже не представляла себе, что будет дальше, как она сможет жить, если он не останется с ней, если не позо-вет её за собой.
Надо отдать должное – Крис мог бы поклясться, что ни единым словом, ни одним поступком не пытался заслужить её восхищения и любви. Он просто был рядом, вниматель-но слушал её полусумасшедшие, несвязные речи, внима-тельно смотрел и никак не мог понять, почему он должен быть рядом, почему он не может уйти.
А Николь порой даже становилось страшно – уж не со-шла ли она с ума, а человек перед ней – плод её безумия…
Впрочем, сейчас эта её мечта была вполне осязаема. Вот он, во плоти и крови, стоит рядом. Высокий, небрежно пре-красный, как царственный лев, и, кажется, немного смущен-ный. Желтоватый свет играл на каштановых волосах драгоценного оттенка горького шоколада. Рука его упира-лась в стену дома чуть выше её плеча. Девушка стояла у са-мого порога, на ступеньку выше, чем Крис, и всё равно ему пришлось бы наклонить голову, чтоб поцеловать её.
У Николь всё кружилось перед глазами от ощущения близости, от холодной, горьковато-острой золотой нотки акации в его одеколоне… Так вот откуда предрассветные грезы о весенних садах!
«Что же ты нашел во мне?» – со счастливым ужасом ду-мала Николь.
Его лицо было так близко от её, что она видела каждую ресничку. Тонкие брови с легким изломом на взлете под темно-каштановыми витыми прядями, упавшими на высо-кий лоб. По-девичьи пухлые, по-детски капризные, пре-красно очерченные губы цвета лепестков чайной розы, такие яркие на его лице. Но ещё ярче были глаза, огромные, сводящие с ума, в драгоценной оправе темных загнутых рес-ниц, от которых длинные лучи теней перечерчивали едва розовевшие скулы.
От этого пристального, нефритового взгляда Николь чувствовала, будто находится в раскаленной сухой пустыне и в арктических льдах одновременно. Ничто сейчас не су-ществовало в её мире. Только эти глаза, светлые, прозрачно зеленые, словно луч весеннего солнца сквозь листок клеве-ра, с яркими синими искрами вокруг зрачка.
Николь казалось, точно твердь земная под ногами исче-зает, растворяется, она сама будто летит в невесомости, в звездной бездне космоса…
– О чем ты сейчас думаешь, Крис? – полушепотом спросила она – почему-то горло вдруг пересохло.
Он опустил глаза. Чуть повернул голову – и на щеку сползла тонкая, отливающая золотом прядь. Сердце Николь вдруг защемило, ей хотелось кричать и плакать – таким без-защитным она увидела темный завиток волос на его шее, нежной в черном воротнике.
– Я думаю о том, почему ты прячешься за всем этим ма-кияжем, - ответил он. Услышав его голос впервые – когда она тащила на буксире несчастный «шевроле», а он, она и его друг в кабине грузовичка перекинулись всего лишь па-рой ничего не значивших фраз, - услышав его голос, глубо-кий и звучный даже в шепоте, с легким хрипловатым бархатом, Николь никогда уже не сможет его забыть или спутать с другим.
– Но мне нравится и черная помада, и голубая тушь, - слабо возразила она.
Он ожег её улыбкой и коротким взглядом – на миг рес-ницы взметнулись, а Николь будто заглянула в самое сердце мира, на мгновение её ослепило сияние сразу всех солнц Вселенной.
– А ещё я думаю, - продолжал Кристофер, - что было бы неплохо купить дом где-нибудь на побережье. С садом, и чтобы в цветнике росли белые, как снег, и алые, как кровь, пионы…
Николь была заворожена этой воображаемой картиной.
– И ещё завести большую шотландскую овчарку… Нет, лучше маленькую лохматую болонку, чтобы наша маленькая дочка играла с ней.
– Постой, ты хочешь ребенка?! – опешила Николь.
– Ну, пока не знаю. Я ведь ещё даже не сделал тебе предложение. Просто ты спросила, о чем я думаю.
– Прежде чем мечтать о детях, - смущенно промямлила Николь, - ты и вправду мог бы предложить мне…
– Стать моей женой? Извини, но я не хочу спешить в таком важном деле.
Девушка густо покраснела и, покусывая губы, несмело взглянула на Криса. И снова она тотчас утонула в лучистом смарагдовом свете, снова почувствовала головокружение не-весомости.
Какой ты чудесный! – беззвучно сказал её взгляд. Ей ужасно захотелось прижаться к его груди, ощутить его теп-ло, вдыхать запах акации, зарыться пальцами в густые воло-сы…
Она подняла руку и робко дотронулась до его щеки, нежной, как шелковистый лепесток цветка. Крис закрыл гла-за и положил на её руку свою прохладную ладонь. Николь почувствовала на пальцах горячее дыхание и мягкое при-косновение губ. О, как она хотела бы всегда быть рядом с ним! Разделить поровну все печали и радости, всю жизнь!
– У тебя есть платок? – вдруг до сознания Николь про-бился неожиданный вопрос.
– Платок? Ах, да. Конечно. – Она порылась в кармане своего комбинезона (она любила такую одежду и жесткие клетчатые ткани) и подала Крису помятый квадратик мате-рии.
Кристофер неторопливо сложил платок и осторожно, уголочком, провел по густо накрашенным губам девушки.
– Мне не идет такой цвет, - пояснил он с улыбкой. Впрочем, Николь была нисколько не против такой проце-дуры. Она даже досадовала, что Крис слишком осторожно дотрагивается до неё, и она почти не ощущает его прикос-новений.
Закончив, (губы Николь оказались совсем бордовыми и без этой краски нездорового оттенка), Крис бережно сло-жил платок ещё раз и спрятал в свой карман.
– Не возражаешь, оставлю себе сувенир? – улыбнулся он.
Николь не возражала. Она с головой утонула в блажен-стве. А вот когда их губы соприкоснулись, и она почувство-вала теплый вкус его дыхания, Николь даже не поняла, куда, в какой мир её уносят чувства. Это был уже не пронизанный лучами звезд космос, а какая-то нереальность из одного только света и лимонно-акациевого восторга!
В забытьи Николь даже не понимала, что до боли в пальцах сжимает и крутит дверную ручку. Нужно повторить - была уже глубокая ночь. Поэтому не удивительно, что мис-сис Дженкинс оказалась дома. Она находилась в взбудора-женном состоянии духа из-за событий минувшего дня. Джессика не могла спать из-за размышлений, теснившихся в голове, и успокаивалась поеданием ведерка мороженого. Так как кухню от входной двери отделяла лишь гостиная, мис-сис Дженкинс услышала странные звуки и какое-то неуве-ренное щелканье замка и решила выяснить их причину. Она, будучи в ночной сорочке и огромной мохеровой шали на плечах, смело распахнула дверь и узрела нашу парочку, увлекшуюся долгим поцелуем, нежным и страстным.
Крис вздрогнул и нахмурился. Странно, но миссис Дженкинс не рассыпалась вмиг пеплом.
Николь не сразу поняла, почему вдруг прекратилось блаженство, этот неземной восторг. Она открыла глаза и подумала, что хмуро сдвинутые брови и сверкающие глаза Криса выглядят очень мило. Но проследив взгляд, она осоз-нала, что он действительно злится, и полностью разделила это чувство.
– Тётя Джессика! – оскорблено воскликнула Николь. - Как вы!…
– Ники, дорогая, - перебила её тетка, ничуть не сму-щенная тем, что полуночным привидением вторглась в личную жизнь племянницы. – Я услышала, как кто-то скре-бется в дверь, и решила, что это воры. Но, к счастью, это всего лишь ты. Познакомишь старушку со своим другом?
– Тетя Джессика!… - У Николь практически не осталось слов от возмущения.
Впрочем, миссис Дженкинс и не дала бы её праведному гневу выйти наружу:
– Ники, почему ты держишь молодого человека на по-роге? Пригласи его в дом. Молодой человек, не хотите зай-ти? Мы бы так мило побеседовали за чашечкой кофе!
Крис, прочтя в глазах Николь отчаянье и мольбу о по-мощи, мягко ответил бесцеремонной родственнице:
– Кофе в такое время дня вдвойне вредно для пожилых дам.
С этими словами он решительно закрыл дверь перед но-сом старой миссис Дженкинс.
– К тому же, Николь, ангел мой, я ещё не готов к зна-комству с твоей семьей, - добавил он.
Николь хотела что-то сказать, но неожиданно её рот оказался занят другим, но очень приятным делом.
– Любовь моя, жизнь моя, - шептал её Крис, - мечта моя, не отпускай меня никогда…
– О, Крис! – выдохнула Николь, - скажи, что любишь меня, скажи мне!
Крис вдруг остановился. Он сделал шаг назад, хмуро не глядя ей в глаза.
– Ты выглядишь усталой, Николь. Думаю, мне пора. До завтра, - его голос был холоден.
Прежде чем раствориться в ночной темноте, Крис бро-сил долгий прощальный взгляд, но девушка в его глазах не смогла прочесть ничего.
«Спать?!» – мысленно воскликнула Николь. Из-за навер-нувшихся вдруг глупых слез сумрак вокруг границы желтого света как-то странно затанцевал и задвигался.
«Спать?! Сейчас, да еще одной?! Он что, издевается?!»
Миссис Дженкинс, поджидавшая около спальни, к сча-стью не расслышала, что буркнула ей племянница, прежде чем хлопнуть дверью комнаты.

Глава 8
На этом ночь не закончилась.
Покинув возлюбленную, Кристофер поднял воротник пиджака и направился к мотелю. Но не успел он скрыться из поля зрения Николь, как едва не налетел на какого-то чело-века.
Этот странный тип будто вырос на его пути из ничего.
Крис извинился и хотел было уйти, но человек прегра-дил ему дорогу.
– Эй, парень, - негромко обратился к Крису неизвест-ный. – Ты извиняешься за то, что сейчас надоедал моей де-вушке?
– Вашей девушке? – переспросил Крис. Такие нахалы его всегда раздражали.
– Именно, моей. Она любила меня. Пока здесь не поя-вился ты!
– А, в этом смысле. Что ж, сочувствую. Но, видимо, один из нас ей пришелся больше по душе.
Неизвестный, кажется не знал, что на это ответить, но уйти с дороги он не желал. Что ж, Крис обошел его вокруг и продолжил путь.
Кристофер не слышал, как, направившись по дорожке к соседнему с Николь дому, этот странный тип прошипел:
– Еще посмотрим, голубок, как ты запоешь с перегры-зенной глоткой.

Николь долго лежала без сна. Она смотрела в потолок. Сначала она слышала, как в соседней комнате миссис Джен-кинс ходит взад и вперед. Потом Джессика успокоилась и, видимо, наконец-то легла спать. Наступила жутковатая ти-шина. Только было слышно, как в стекло окна бьется сума-сшедший мотылек.
Будильник на тумбочке бесшумно сменял одну зеленую цифру на другую, неустанно приближая утро.
Николь думала и думала, чего же ей теперь не хватает, и неизменно приходила к одному и тому же выводу: не чего, а кого! Когда до рассвета оставалось всего каких-нибудь пару часов, Николь захотелось более обыденной вещи – ей захо-телось пить. Она встала, на цыпочках проскользнула мимо комнаты для гостей и спустилась на кухню.
Она налила себе полный стакан хрустальной газирован-ной воды и засмотрелась на танцующие пузырьки.
Вдруг в тишине отчетливо прозвучал стук. Николь вздрогнула и подошла к лестнице. Стук повторился, но не наверху, где мирно спала миссис Дженкинс. Девушка пере-секла гостиную, подошла к входной двери и, предусмотри-тельно повесив цепочку, приоткрыла дверь.
Перед ней стоял незнакомый мужчина. Николь окинула его взглядом с ног до головы – высокий, почти как Крис, пепельно-серый блондин (но Николь не сказала бы, что се-дой, хотя ночной гость и выглядел чуть ли не вдвое старше её), неброско, прилично одет и лицом никак не похож на убийцу. А кто, кроме любовников и маньяков бодрствует в такое время?
– Вы кто? – спросила Николь.
Мужчина, казалось бы, удивленно рассматривал Николь и не сразу нашелся, что сказать.
– Вы, должно быть, дочь Сандры? – спросил он.
– Ну?
Еще один гость из прошлого! – подумала Николь. Только этот почему-то показался ей намного интереснее те-тушки.
– Я Николас Стивен. Мы с вашей матерью когда-то бы-ли друзьями.
– Школьный товарищ? – с недоверием спросила Ни-коль.
– Можно и так сказать, - кивнул гость.
Николь вообще-то была не слишком доверчива, но странный предрассветный гость не вызывал у неё подозре-ний. Она даже не задумалась, что стоит перед незнакомым человеком в одной пижаме. В её полусонной голове возник-ло какое-то странное чувство. Почему-то Николь вспомнила об отце, которого никогда в жизни не видела… Она закрыла дверь, сняла цепочку, снова открыла дверь, уже гораздо ши-ре, и, поежившись от ночной прохлады, сказала:
– Мама умерла два года назад. Вы опоздали.
Блеск в глазах гостя померк.
– Можно войти? – спросил он.
– Входите. – Николь проводила гостя на кухню, с удо-вольствием отметив, что такой визитер тетушку не разбудит – она даже не слышала его шагов, будто двигался не человек, а ночная тень.
– Вы, наверно, приехали издалека, мистер Стивен? Хо-тите, оставайтесь у нас. Утром увидитесь с тетей Джесси. Ведь вы с ней знакомы?
– С Джессикой? Да, я её знаю, - улыбка чуть тронула гу-бы пришельца. – Нет, благодарю. Мне не хотелось бы её беспокоить. Как вас зовут?
– Николь, - зевнув, сказала она, не замечая странного, какого-то удивленного и заметно потеплевшего взгляда гос-тя. - Хотите чего-нибудь выпить? Чаю, чего-нибудь покреп-че?
– Нет, спасибо.
– Ну, я всё-таки поставлю чайник, - решила Николь.
– Вы очень похожи на Сандру, - задумчиво произнес Стивен.
– Наверно. Вам лучше знать. Должно быть, вы знали маму в молодости?
– Я не видел её уже девятнадцать лет… - столько грусти было в этих словах, что Николь невольно взглянула в глаза незнакомца. Эти глаза были темно-серого цвета, такого же, как волосы. Они показались Николь древними, как мир, столько пережитого, столько знания и опыта в них было, будто она заглянула в душу умирающего человека. Прямой, холодно-стальной взгляд смутил Николь, и, не зная, чем за-нять себя, она стала бесцельно передвигать кухонную утварь на столе.
Рядом с плитой стояла кастрюлька. Заметив её, Николь нахмурилась, вспомнив, что минувшим днем ничего не го-товила. Она приоткрыла крышку и тут же бросила её назад, на кастрюльку – кухня наполнилась острым запахом при-прав.
– Ой, как отвратительно пахнет! – сморщила нос Ни-коль. – Это, фу, коронное блюдо тети Джессики – чесноч-ный соус. Какая гадость, правда?
Она обернулась к гостю, но в кухне, кроме нее, никого уже не было.
Николь пожала плечами, потушила огонь под чайником и пошла спать.

Глава 9
Ночь эта была не длиннее обычных. Но многое успело произойти в Хелливилле, пока не взошло солнце. Жители городка крепко спали и даже не подозревали, что в это са-мое время происходит возле их дома.
А происходило следующее.
Одна девушка возвращалась домой, счастливая и мечта-тельная. Витая в облаках, девушка вошла в узкий проулок между домами. Свет поблекших фонарей не залетал туда.
Девушка не замечала, что является объектом присталь-ного внимания. По следам за ней кралось существо – очень похожее на человека, если б не его нечеловеческое желание.
Девушка остановилась – она, ничего не подозревая, все-го лишь поправила сползший чулок. Потом она вновь рас-прямилась и не смогла закричать от испуга. Сильная рука зажала ей рот, другая будто железными тисками обхватила вокруг талии, намертво прижав локти к туловищу, лишив возможности сопротивляться. Девушка замычала и яростно забилась. Она даже сумела пнуть злодея острым каблуком в колено, да еще наступила на ногу, но хватка не ослабевала.
– Ты что делаешь? Больно ведь, - раздался шепот у нее над ухом. И тихий смех.
Девушка замерла. Только её громкие всхлипы нарушали тишину. Она почувствовала шеей горячее дыхание. И влаж-ные губы проделали путь от её уха до плеча. Вдруг резкая боль вонзилась в основание шеи, чуть выше ключицы.
– Какого черта?! – прошипел Брендон – мгновение на-зад в его руках трепетала добыча, и вдруг кто-то вырвал её, не дав насладиться горячей влагой, только коснувшейся губ.
Стивену пришлось поддержать жертву ночной охоты, иначе она упала бы без чувств.
– Ты что себе позволяешь?
И этот вопрос Стивен оставил без ответа. Он не смог удержаться и с наслаждением провел приоткрытыми вожде-леющими губами по сочившейся ранке, потом отпустил де-вушку. Та судорожно вдохнула холодный предутренний воздух и, не сразу поняв, что свободна, бросилась бежать.
Они остались вдвоем в темноте, которая им нисколько не мешала.
– Мы снова встретились.
– Какая радость, - ответил Брендон, наконец узнав в противнике старого знакомого. – Позволь спросить, зачем ты сюда явился? Соскучился по мне?
– Я приехал из одного городка. Там, как я слышал, не-давно побывал ты и твое семейство. И там слишком много свежих могил.
– А что такого? Что-то я не помню, чтоб ты учил меня истине «возлюби ближнего». Мы всегда убивали – в этом наша жизнь.
– Мы убиваем, чтобы жить. А не ради удовольствия. Ты перешел границу. Из-за тебя может начаться новая охота на ведьм.
– Тебе поручили урезонить меня? Ведь ты, учитель, вроде бы до сих пор слывешь лучшим охотником? Слышал, ты и заказами не брезгуешь. Даже от смертных?
– Это моя работа. Тебя тоже заказали. Предупреждаю.
– Ах, не пугай меня! Неужели ты прирежешь своего ученика из-за пары лишних трупов?!
Стивен ничего не ответил. И все же, несмотря на вызы-вающий тон, Брендон уважал его силу, с ней он был знаком не понаслышке – слишком часто он в свое время сопровож-дал учителя в ночных походах.
Стивен прошел мимо, не сказав ни слова больше, и Брендон посторонился. Но он сразу же обернулся, готовый к нападению.
Позади уже никого не было.

НОЧЬ ТРЕТЬЯ
Глава 10
Сумерки окутали Хеллвилль.
Вечер застал миссис Дженкинс в магазине. Она покупала продукты для званного ужина. Джессика намеревалась уст-роить парадный банкет и была абсолютно уверена, что пле-мянница не будет возражать против такой затеи. Да и приглашенных будет не много – всего-навсего шериф, его помощник Уоррен и миссис Дебора. Надо же получше уз-нать соседей.
В магазине, к обоюдному великому удовольствию, среди замороженных полуфабрикатов и полезных в хозяйстве ве-щей миссис Дженкинс встретила старинную подругу. И вот уже больше часа они обе не уставали делиться новостями за прошедший год, что они не виделись, и никак не находили в себе сил расстаться, дабы встретиться в более подходящей обстановке.
– Дорогая моя, - говорила миссис Дженкинс, - при вы-печке я никогда не подкидываю блины со сковородки! И те-бе не советую, если ты не собираешься делать ремонт. Один раз я совершила подобную глупость. Так на следующий день блин упал мне на голову!… Я очень рада, что ты, доро-гая моя, поссорилась с мужем. Ссоры, а особенно примире-ния после них, так укрепляют брачные союзы! Теперь ты можешь вспомнить юность и пригласить мужа на свидание. Советую приготовить по такому случаю тортик по моему рецепту…
И далее, в том же духе продолжался монолог миссис Дженкинс, и казалось, не будет ему конца.
Так думал мопс Джессики, давно уже изголодавшийся у туфель своей хозяйки. Сначала пес с недовольной миной на курносой морде хмуро смотрел на миссис Дженкинс, выжи-дая, когда же у нее проснется совесть. Но совесть все не просыпалась. Тогда уже злой Пупсик огляделся по сторо-нам в поисках чего-нибудь съедобного. Но вокруг только ходили чужие ноги, а со стеллажей пахло невкусной вакуум-ной упаковкой. Разве что свежие огурцы на прилавке дыша-ли жизнью. Однако лишь представив, как его неправильного прикуса челюсти вгрызаются в гладкий зе-леный бок, пес еще больше сморщил свою драпированную морду и даже чихнул от отвращения.
В полном расстройстве чувств Пупсик подогнул задние ножки и плюхнулся плюшевым задом на пол. Голова его, почти лишенная шеи, закономерно оказалась поднятой к верху. Нос почти уткнулся в металлическую корзинку, куда миссис Дженкинс сложила покупки. Сквозь решетку свеши-валась сосиска. Как он не заметил её раньше?! Пупсик на-стороженно уставил круглые глазки на хозяйку и осторожно вытянул сосиску из квадратика между алюминиевыми прутьями. Сосиска мягко шлепнулась вниз. Повернувшись к хозяйке пушистым хвостом, мопс приступил к еде. Для на-чала он задумчиво пососал конец. Потом, наступив лапой на добычу, когтем другой распорол пластиковую оболочку. Затем выел мягкую розовую начинку.
Удовлетворенный в отношении желудка, теперь Пупсик почувствовал скуку. Взор его круглых глазок снова устре-мился все на ту же корзину Джессики. Теперь его внимание привлек тюбик увлажняющего крема.
Далее тюбик был извлечен подобно сосиске. Пупсик хорошенько подумал и вгрызся в пробку. Пробка была крупная и хорошо открутилась. Развеселившись, пес на-прыгнул на тюбик. От удара лапами из тюбика вылетела стрела скользкого прозрачного геля. Пупсик еще немного подумал, и решил, что такая игра ему нравится.
Джессика так и не увидела, чем занят её любимец. Она также не замечала, что её туфли, пол вокруг, нижние полки и мимо проходящие ботинки и другая обувь были украшены прозрачными червячками увлажняющего геля.
Зато, продолжая рассуждать о всяком разном, миссис Дженкинс увидела среди покупателей самого Брендона Уоррена. Потом, в проеме между стендами, Джессика за-приметила еще одного человека, и его лицо показалось ей знакомым. Оно пробудило в миссис Дженкинс какие-то смутные ассоциации, но настолько смутные, что они могли означать все, что угодно. Незнакомец уж больно подозри-тельно смотрелся среди обычных покупателей: весь в чер-ном, не по возрасту седой, не по погоде в перчатках и на вид мрачный. Он явно искал кого-то взглядом. Когда он по-дошел к кассе (острое око Джессики отметило среди немно-гочисленных покупок упаковку чеснока), незнакомец встретился глазами с появившемся из-за стеллажей Брендо-ном. Как ни напрягалась миссис Дженкинс – ничего на ли-цах обоих она прочитать не смогла. Одно было ясно – они были не чужими друг другу.
Странный тип в черном расплатился и покинул магазин. Брендон Уоррен быстрым шагом последовал за ним. Но путь помощника шерифа лежал мимо миссис Дженкинс. Разумеется, мистер Уоррен не заметил опасности. Разумеет-ся, он оказался на полу не в самом выгодном положении.
Миссис Дженкинс, её подруга хором с продавщицей со-чувственно заохали. (Джессика с удовольствием вспомнила время оное, когда вот так же к её ногам падали не менее привлекательные блондины). А мопс Пупсик невинным упитанным ангелом сидел на туфле хозяйки.

Брендон был в бешенстве. Он крепко сжал свои безу-пречные зубы, чтоб не зарычать от ярости. Он не позволит делать из себя дичь! Что ж, у него есть преимущество – он играет на своей территории. Он воспользуется своей долж-ностью и заставит людей шерифа работать на себя. Пусть теперь охотник сам почувствует, как это – быть загнанным зверем.
Брендон огляделся. Под конец рабочего дня в магазине не имелось недостатка в посетителях. Большинство из них были женщины, и, пожалуй, среди них можно выбрать не-сколько симпатичных.
Внимание Брендона задержалось на молоденькой де-вушке. Она выглядела не старше его златокудрой дочери, но, несомненно, не выдержала бы никакого сравнения с Эс-тель. Девушка словно почувствовала взгляд Брендона - пре-жде чем скрыться за шторкой кабинки моментального фото, она обернулась и послала улыбку этому серьезному викингу. Темная ткань тут же скрыла хрупкую фигурку, и губы по-мощника шерифа скривились в усмешке.
Прошло с четверть часа, нечто опять помешало спо-койной беседе миссис Дженкинс и её знакомой. На этот раз это был истеричный женский крик: «Вызовите доктора! Скорее!!!»
Все посетители и работники магазина собрались на крик: две покупательницы упали в обморок, а Брендон Уор-рен, хмуро сдвинув золотистые брови, вынес из кабинки моментального фото девушку. Она лежала на его сильных руках невесомая, точно котенок. Голова безжизненно по-висла на тонкой длинной шее, волосы колыхались над са-мым полом, а с пальцев свесившейся вниз руки сбегал ручеек крови. Алый след тянулся от шторы кабинки.
– Какой ужас! Она мертва?
Брендон кивнул.
– Её убили, - мрачно сообщил он. – Убийца не уйдет от наказания.




Глава 11
Николь съехала с дороги и остановила машину. Свет фар выхватил из темноты осколки асфальта и пучки травы. За стеклами стояла абсолютная черная ночь.
Крис комфортно чувствовал себя в кресле пассажира. На его губах играла улыбка – он любовался Николь. Она сильно изменилась со вчерашнего дня. Крис заметил это, едва увидел возлюбленную утром – не заметить было невозможно. Поджидая ни свет ни заря Николь у дверей ее дома, Крис едва узнал свою любовь в этой расцветшей от нежданного счастья девушке. Николь не сразу заметила своего рыцаря – внимание её немедленно привлек тетушкин мопс, который почему-то обнаружил смертельного врага в утренней газете и агрессивно изничтожал её грызением. Девушка попыталась спасти прессу, но не получилось. Зато эта минутная задержка помогла Крису прийти в себя – так поразила его перемена в Николь. Она не только смотрела теперь уверенней на мир, но прислушалась к его пожеланию! С её лица наконец-то исчезли нездоровые краски. Их сменила естественная свежесть юности.
Николь ничуть не удивилась, увидев поклонника ран-ним утром.
– Привет! – сказала она просто и была настолько смела, что поцеловала его в губы. Ничуть не смущаясь тем, что у этой сцены оказалось два свидетеля – на террасу вышла тетя Джессика, а Брендон Уоррен как раз выводил машину из га-ража. Крису это все обстоятельства были, безусловно, глубо-ко безразличны. Но он видел глаза соседа. И этот взгляд Крису не понравился – он не обещал ничего хорошего.
К вечеру, когда влюбленные встретились вновь, все опа-сения и тревоги ревности забылись. Сейчас от близости пе-рехватывало дыхание, и Крис не мог ни о чем думать. Только чувства переполняли его существо.
А его подруга? За день она как-то растеряла свою ново-приобретенную самоуверенность. Чем ближе становился назначенный час свидания, тем больше овладевала ею ро-бость. Это ведь не шутка? – спрашивала она себя всё чаще и чаще. Но как она может понравиться такому парню, с её-то заурядной внешностью и таким коротким носом? Кто может знать, какого труда ей стоило всякий раз перебарывать сму-щение и отвечать на взгляд Криса?!
Она едва нашла в себе силы улыбнуться, когда Крис, не спуская с неё кошачьи зеленых глаз, пододвинулся к ней и положил руку на спинку кресла. Она была так прелестна в застенчивости! Крис просто наслаждался, видя, как краска смущения заливает её щеки. Он никуда не торопился, ему было наплевать на весь мир. Крис отвел черную прядь, упавшую на лоб возлюбленной, поправил воротничок её белоснежной выходной блузки. Его пальцы нежными каса-ниями вызвали легкую дрожь на горячей коже её шеи. Его ладонь дотронулась до её виска.
И тут Николь не выдержала. Она не могла сидеть как ис-тукан и чего-то ждать.
– Постой! - сказала она и, взобравшись коленями на си-дение, перегнулась через спинку кресла. Она что-то искала на заднем сидении.
Крис скользил взглядом по плавным изгибам её тела. Подождать? – сколько угодно. Он мог бы часами упиваться таким ракурсом.
– Вот, нашла! – объявила Николь. Она вернулась на ме-сто и вставила в магнитолу кассету. Салон наполнился ро-мантической музыкой. «Этого как раз не хватало» – подумал Крис, пряча улыбку. А вообще-то ему было все равно – хоть скрипки, хоть металл.
Николь крутила настройку звука, но Крис не позволил ей отвлечься надолго. Он поймал её руку и стал целовать от запястья. Николь покраснела, как алая роза, высвободила ру-ку и…
Крис остался один. Удивленно взлетели тонкие брови.
Николь не ушла далеко. Ночная прохлада и сырой воз-дух остудили её. Она стояла на краю площадки, где остано-вила машину, и смотрела вдаль.
Вдалеке виднелись огни Хеллвиллля, щедрая россыпь звездочек, искрящихся в черноте ночи. Чуть ближе, справа от городка горизонт украшал призрачный силуэт забро-шенной колокольни, едва обозначенный далеким светом. Оттуда с порывами ветра долетали глухие удары единст-венно оставшегося колокола, какие-то тоскливо-загробные, мистические и таинственные. Крис не мог отрицать очаро-вание этого местечка, излюбленного приюта свиданий влюбленных. Полоса густых деревьев и спутанных кустар-ников уютно заслоняла площадку от соседствующей доро-ги. А прямо перед Николь земля, покрытая высокими ароматно-пряными травами, уходила вниз, в ночную темноту.
– Посмотри, Крис, как здесь красиво. – Рука Николь легче бабочки опустилась на локоть Криса и тут же упорх-нула. Крис обнял её за плечи, крепко-накрепко прижав к се-бе.
– Я люблю тебя, Крис, - сказала Николь.
– Я тебя тоже, сладкая моя.
– Я хочу всю жизнь быть с тобой. Всегда.
– Разделить на двоих вечность? Неплохо. Я согласен. Но вот проблема – жизнь не вечна. Не успеешь оглянуться, а от старости зубы выпадут.
– Не надо! Не говори так! Сейчас мы вместе – и это главное. – Николь повернулась к нему и обвила руками его шею. Крис стал гладить её мягкие волосы, прохладной шел-ковистой волной упавшие на его руки.
– Ты ни разу не спросила, кто я, откуда и чем занима-юсь. Тебе не интересно? Вдруг я вор и скрываюсь от поли-ции?
– Не может такого быть. Придет время, и я узнаю о тебе все. Но не сейчас. Сейчас ты принадлежишь только мне. Ты мой. Я не хочу сейчас тебя делить ни с кем, ни с твоими друзьями, ни с твоими родителями или работой. Этот вечер только наш. Представь – в мире только мы вдвоем, мы вме-сте…
– Мы даже больше, чем вместе, сердце мое. А знаешь, было бы еще лучше оказаться вместе у тебя дома, на мягком диванчике, около жаркого камина. У тебя есть камин? А ди-ванчик? Ники, почему ты не хочешь пригласить меня к се-бе? Я не заслужил такой чести? Или ты боишься своей тетки? Или её страшного зверя?
Николь, спрятавшая лицо на груди возлюбленного, не удержавшись, хихикнула.
– Скажи, что ты любишь меня, Крис! И мы, так и быть, поедем ко мне ужинать. Я представлю тебя тете Джессике.
– Да я просто без ума от тебя, киска.
– Нет, не так! - Кулачки Николь уперлись в грудь Кри-са, а глаза засверкали. – Сколько раз я говорила тебе: я люб-лю тебя, Крис?
– Не знаю. Я сбился со счета.
– И повторю еще не раз. А от тебя слышу только: «я тоже» и «аналогично»! Ну, что тебе стоит?!
– Ты - любовь моя. Ты мне дороже жизни.
– Опять не то! – Ники в сердцах ударила кулачком по лацкану куртки Криса и вырвалась из его объятий.
– Ники! Прости меня! – воскликнул Крис и рухнул на колени.
– Я скажу всё, что ты хочешь, - добавил он тем вкрадчи-вым, бархатным обольстительным голосом, от которого любую девушку бросило бы в сладкую дрожь.
– Встань, Крис. Ты испачкаешься, - вздохнула все еще обиженная Николь.
– Наплевать. Ты - моя богиня. Мой светлый ангел, не прогоняй меня! Я грешен, но не закрывай для меня врата Небес – свое огромное, страстное, пламенное сердце…
– Ты болтун, Крис, - улыбнулась наконец Николь. Она не сделала и шага назад, когда все так же на коленях Крис оказался у её ног. Напротив, пьянея от счастья, она запусти-ла пальцы в его густую гриву. Внутри атласно холодные пряди оказались восхитительно горячими. Лаская его воло-сы, Николь прекрасно понимала, что в тот момент делает сам Крис, но останавливать его и не помышляла. Она чувст-вовала, что стоит на грани между блаженством и безумием, но так хотелось упасть в эту пропасть и ни о чем не думать!
– Крис, ты представить себе не можешь, как я люблю тебя, - говорила Николь. Глаза её были закрыты, голос то дрожал, то звенел. – Я раньше ничего похожего никогда не испытывала. Ни к одному человеку на свете…
А Крис в это время не торопясь стремился добраться до возлюбленной, преодолеть вставшую на его пути блузку и ремень с ревниво поблескивавшей в полумраке пряжкой.
– Я не представляю, как жила без тебя прежде…
Медленно, пуговка за пуговкой, блузка сдалась его на-тиску, выскользнув из-за пояса брюк, восхитительно обле-гающих её стройные ноги. Крис не решился посягнуть на целых четыре пуговицы под воротничком.
– Я постоянно думаю только о тебе, Крис. Днем и но-чью. И даже во сне…
Он вдохнул ароматное тепло её тела. Но оказалась еще одна преграда – нижняя сорочка.
– Я злюсь, когда на тебя смотрят другие женщины. А когда вспоминаю, что мы вовсе могли не встретиться, у меня кружится голова от счастья. Я хочу быть всегда-всегда с то-бой, Крис. Быть частью твоей жизни, частью тебя. Я даже иногда завидую тебе самому – ты ведь всегда рядом с со-бой…
Его ладони скользнули вверх, ощущая упругую округ-лость её бедер, нежно обхватили тонкую хрупкую талию. Крис позволил себе удовольствие – шелковистую материю из целомудренных оков пояса он осторожно вытянул зуба-ми.
Наконец-то перед ним была беззащитная плоть. Он почти почувствовал себя кошкой, ему безудержно хотелось мурлыкать, потершись щекой о бархатистую кожу, нежно пахнущую зелеными яблоками.
– Крис, ты что делаешь? – засмеялась Николь.
– Пока ничего, - пробормотал Крис, легко прикасаясь губами к подрагивающей коже.
– Щекотно! – взвизгнула Николь. – Крис, перестань…
– Как скажешь, - вздохнул Крис, вставая с колен. – А ку-да тебя целовать можно?
Николь смахнула с ресниц холодные капли и внима-тельно посмотрела на него. В неярком свете фар её старень-кой машины он стоял перед ней, такой серьезный и прекрасный. Сегодня еще лучше, чем вчера. Сегодня Ни-коль вообще от него не могла глаз отвести (впрочем, как и накануне): он просто потрясающе выглядел, затянутый в классический джинсовый костюм цвета индиго. И только майка в расстегнутой куртке была вызывающе лилово-розового цвета, отчего губы Криса почему-то казались ярче, оттенка абрикоса.
Сейчас Николь была влюблена еще больше, еще силь-нее, хотя вчера полагала, что это невозможно. Улыбка вдруг слетела с её лица, и она жадным долгим поцелуем впилась в губы возлюбленного.
– Крис, - сказала она, задыхаясь, - со мной раньше ни-чего подобного не случалось. Ты первый и единственный, кого я полюбила.
Крис ничего не ответил, только нежно перебирал шел-ковистые пряди её волос.
– Крис, - робко спросила Николь, - у тебя до меня были девушки?
– Какое это имеет значение? – Крису сейчас меньше всего хотелось разговаривать – это ясно читалось в его зеле-новатых нефритовых глазах. Его пальцы бездумно поглажи-вали мочки её ушей. – Разве я похож на младенца?
– А скольким девушкам ты признавался в любви? – на-хмурилась Николь.
– Ни одной.
– Скажи мне это первой, Крис!
– Когда придет время, - пообещал Крис.
Грудь Николь переполнили эмоции, на глазах выступи-ли слезы, и она влепила Крису пощечину – не больно, но звонко.
– Подожди, Ники! – Крис удержал её за руку. Сердце Николь разрывалось от муки – никогда она так не любила, как в тот миг. – Ники, неужели ты не понимаешь, как это важно ля меня?! Это слишком серьезно, чтоб твердить каж-дую минуту!
– Ты не любишь меня! – крикнула девушка. Вырвав-шись, она скрылась в темноте. По невидимой в ночи тро-пинке она спустилась вниз, туда, где шелестели привидения деревьев и светились далекие огоньки Хеллвилля.
– Ники, стой! – крикнул ей вслед Крис. – Там может быть опасно! Я не хочу представить тебя своим родителям – вот мой любимый труп со сломанной шеей.
Крис поежился – спускаться в неизвестную тьму жутко не хотелось. Он поднял голову, словно ища ответ в небесах, но там были одни звезды. Мириады бриллиантовых созвез-дий мерцали и манили в бездонное пространство. Едва за-метный серпик народившейся луны лишь только поднялся над горизонтом. Крис, изнеженный житель больших горо-дов, в жизни не видел такого звездного неба.
И вдруг прозвучал крик. Кричала Николь.
В тот же миг погасли фары, чернота обрушилась, слов-но непроницаемая сеть. Кто-то сильный заломил ему руки за спину, чей-то рот жарко зашептал в ухо:
– Наконец-то ты станешь моим. Ты не будешь больше брезгливо воротить от меня свой миленький носик. Я пода-рю тебе бессмертие. Ты станешь всесильным и ты станешь моим. Не отдам тебя никому. Ты полюбишь меня, мой ко-тенок…
Словно кошмар наяву. Крис задыхался в этих страстных объятьях, в этом приторном запахе. Шепот пресекся, но лишь затем, чтобы что-то холодное и влажное приникло к шее. Невыносимая боль пронзила Криса. Он дернулся.
– Ах ты звереныш! – взвизгнула напавшая и выпустила добычу. Но ненадолго – нечто тяжелое обрушилось на го-лову Криса. Последнее, что он слышал, падая в траву, была фраза:
– Эстель, могла бы и поосторожней! Мальчик хрупкий, так и убьешь ненароком…

Когда темнота в сознании наконец рассеялась, Крис с трудом открыл глаза. Он все еще лежал недалеко от маши-ны, фары которой теперь снова были включены. В их свете Крис понял, почему ему было так тяжело дышать – над ним склонился незнакомец, одной рукой намертво прижавший Криса к земле, а в другой, уже занесенной для удара, сверкал вороненой сталью внушительного размера нож.
Крис не на шутку испугался – еще мгновение, и его не станет. Удивляться, откуда взялись силы, времени не было - но только в следующий момент они поменялись местами: незнакомец оказался прижатым к земле, а Крис крепко дер-жал его запястье, упрямо направляя лезвие вниз.
– Вы что тут все с ума посходили? – разозлился Крис.
– Ты должен умереть, - спокойно ответил незнакомец.
– С какой стати? Где Николь?
– Здесь была Николь? Они украли её? – в серо-стальных глазах незнакомца сверкнула ярость. Он вдруг расслабил ру-ку, и Крис не успел опомниться, как кинжал по рукоять во-шел в грудь незнакомца. Вскрикнув, Крис отскочил назад. «Убитый» нахмурился, поднялся с земли и вытащил из себя нож. В ужасе снизу вверх Крис смотрел на незнакомца. Тот протянул ему руку:
– Вставай. Я не знал, что Николь тоже была здесь.
Крис взял его холодную руку, поднялся, и перед глазами как-то странно колыхнулись машина и окружающие дере-вья.
– Что со мной? – выдохнул Крис.
– Ты умираешь. – В голосе незнакомца, похоже, нико-гда не звучали человеческих ноток. – Я вообще-то должен убить тебя. Но если ты друг Николь, я поступлю по-другому.
Крис удивленно посмотрел на него. Странными были не только слова, но и он сам: серебристые, будто седые, воло-сы, стальные глаза, поднятый воротник черного плаща от-брасывал угловатую тень на сероватое лицо без возраста и эмоций.
– Почему я должен умереть? – спросил Крис. Послед-ние события не хотели умещаться в голове.
Вместо ответа Стивен кивком головы велел ему сесть в машину. Крис не видел в этом смысла, но сейчас, похоже, только Стивен мог показать логику событий. Оказавшись внутри, Крис включил в салоне свет и случайно взглянул в зеркало заднего вида на лобовом стекле. Ничего особенно, но сбоку ворот лиловой футболки был разорван, а воротник куртки расцвел бурым пятном.
– Вот черт, - сказал Крис. В бардачке, конечно же, об-наружилась пудреница с зеркальцем. С её помощью Крис увидел в пятне крови на шее два коротких, но глубоких над-реза.
– Вот черт! – снова воскликнул Крис. – Как ты это объ-яснишь?!
– Тебя укусили, - сказал Стивен. Он уже достал из ба-гажника аптечку и теперь, вывалив её содержимое на сиде-ние, искал что-то.
– Я думал, такое может быть только в фильмах… Ты один из них? Кто ты?
– Я такой же, как они, - кивнул Стивен. Он наконец-то нашел вату, склянку с пахнущей спиртом жидкостью и лей-копластырь. – Но теперь они мои враги.
Он смахнул с кресла медикаменты в траву и подвинулся к Крису. Последнее открытие совсем выбило Криса из сил. Теперь ему было безразлично, что происходит вокруг. Уми-рать дважды не придется, и Крис решил не сопротивляться. Стивен наклонил его голову и отвел в сторону волосы, об-нажив рану. Но вместо того, чтобы продолжить дело своих приятелей, со вздохом стал стирать кровь тампоном.
– С чего это ты так заботишься обо мне?
– У меня было бы меньше проблем, если б ты не ока-зался другом Николь, - ответил Стивен.
В шею словно вонзались тысячи иголок. Но Крис вздрогнул не от боли.
– Что? – нахмурился Стивен.
– Тебя нет в зеркале, - проговорил Крис.
– Так и должно быть.
В глазах у Криса потемнело, звуки вокруг изменились, будто в сломанном эквалайзере. Боясь снова потерять соз-нание, Крис судорожно вздохнул.
Стивен взял лейкопластырь и усмехнулся про себя – не-часто ему приходилось заниматься таким делом. Но он по-нимал, что этот парень должен остаться жить, и кажется, понял, почему Николь его выбрала. Он видел, как его всего трясет, и вспомнил, что и сам когда-то был в таком же по-ложении. Но с ним это произошло уже слишком давно, слишком часто с тех пор сменялись цифры в годах, что это, кажется, было уже и не с ним… К тому же Крис ему понра-вился – у него неплохая реакция, подходящие данные, а главное, он будет бороться за Николь.
– Как тебя зовут?
– Крис.
– Послушай, Крис. Сейчас ты умираешь. Но этого можно избежать. Если ты захочешь, ты сможешь жить дальше.
– И что я должен сделать? – Крис настороженно по-смотрел в серо-стальные глаза, холодные, как и весь этот че-ловек.
– Только выпить крови одного из нас. Всего лишь.
– Чтобы жить вечно? Чтобы стать бессмертным? – про-изнес Крис. – А потом целую вечность пить чужую кровь? Убивать для этого? Всю жизнь убивать? Мне это уже пред-лагали. Я не буду пить кровь, ни твою…
– Своей крови я и не предлагал. Если ты захочешь жить, ты можешь воспользоваться советом без моей помо-щи. Убивать не так уж трудно.
Крис усмехнулся и обессилено откинулся назад кресла, закрыв глаза.
– Зачем мне жить? Оставь, дай умереть. Убей, если хо-чешь. Мне все равно. Эти монстры сожрали Николь, а я не мог защитить её…
– Николь еще жива. – Стивен довольно отметил, как подействовали его слова. – Должна быть жива. Она им нуж-на. Они и тебя хотели…присвоить, но я помешал. Мы спа-сем её.
– Мы? – переспросил Крис.
– Ты и я. Ты можешь оказаться полезен. Смертным еще не удавалось испортить мне плащ, как ты. Крис, ты мне по-можешь?
– Я клялся ей, что она мне дороже жизни, - тихо произ-нес Крис. – Только б не умереть раньше времени…
– Ты не умрешь.
– Если бы. Я с тобой…сэнсэй.


Глава 12
Джессика Дженкинс была расстроена – званный ужин не удался. Из всех, кого она хотела усадить за стол, удалось накормить шедеврами кулинарного искусства одного ше-рифа Шарки. Николь вообще не явилась домой, Дебора Уоррен сослалась на вечные проблемы с детьми, а Брендон, едва показавшись в дверях, сразу же улетучился по важным делам. Убийства убийствами, а ужинать надо вовремя – вот кредо миссис Дженкинс. Джессика и не предполагала, что важные дела появились в такое нерабочее время дня в ос-новном по причине разлившегося по всему дому жуткого аромата жаркого, щедро сдобренного чесноком.
Расстроенную Джессику едва успокоили восхваления её кулинарного таланта шерифом и подробное описание хода следствия. После сцены в магазине и речи идти не могло о том, что во всех предыдущих происшествиях виновато одно несчастливое стечение обстоятельств.
Весь день до ужина Джессика опять таскала своего мопса по местам предполагаемых преступлений. Псу это очень и очень не нравилось. Кроме того, что хозяйка не давала ему спокойно полежать после плотного завтрака и приходилось вместо этого запыхавшись семенить за ней по всему городу, она еще воображала Пупсика своим доктором Ватсоном, то есть совала в нос нюхать всякие несъедобные вещи! Пупсик не хотел становиться сыскной овчаркой, поэтому находился в крайне скверном настроении духа.
А после ужина случилось вообще невообразимое: мис-сис Дженкинс оттащила упирающегося мопса от его миски, не дав толком насладиться косточкой, оставшейся от кури-ной ножки, и, прицепив поводок, повела куда-то по вечер-ним улицам. И это в то время, когда приличные собаки греют животики на коврике у камина или валяются с хозяе-вами на диване!
Мопс окончательно пришел в уныние, когда хозяйка ввела его в большое здание, где в зловеще светлых коридо-рах ходили люди в белых халатах, и всё вокруг пропиталось отвратительным запахом лекарств. Спускаясь по лестнице вниз, со вздохом Пупсику пришлось смириться с тем, что почему-то его ненормальной хозяйке снова пришла охота полюбоваться на огромные куски холодного мяса, которые раньше вроде бы были людьми. (Вообще-то Пупсик сильно сомневался, что эти плохо пахнущие туши могли когда-нибудь говорить и двигаться.)
В морге стояла тишина. Там, как и следовало ожидать, никого не было. Живого.
Миссис Дженкинс без страха вошла в гулкое помеще-ние. Отделение морга занимало подземный этаж больницы. Справа от Джессики всю стену заполнял холодильный агре-гат с квадратами выдвижных ящиков. Этих ячеек хватило бы на большую часть населения Хеллвилля, вздумай начаться Концу Света. Металлические квадраты отражали голубова-тый свет люминесцентных ламп, горевших через одну под потолком, и сливались в сплошную серую панель в дальнем конце подвала. Вдоль другой стены тянулся ряд кушеток на колесиках. Некоторые из них пустовали, на других лежали длинные холмики, покрытые белыми простынями. Напро-тив входа располагались двойные двери, ведущие в соседнее помещение. Джессика, разумеется, заглянула и туда. В полу-темной комнате тоже никого не было, только металлические столы, шкафы с какими-то приборами и склянками. Это ла-боратория – догадалась без труда Джессика.
Она закрыла двери и достала из сумочки маленький лис-точек бумаги – записку с добытой в офисе шерифа инфор-мацией. Миссис Дженкинс сверилась с цифрами и бодро прошагала к холодильнику. Недрогнувшей рукой она потя-нула на себя ручку одной из нижних ячеек. Ящик легко вы-ехал и оказался очень длинным. Внутри лежало тело девуш-ки. Той самой, труп которой, наисвежайший еще, Джессика видела в магазине этим вечером, то есть всего пару часов на-зад.
Джессика Дженкинс выудила из сумочки резиновые хи-рургические перчатки и приступила к выискиванию каких-нибудь улик.
Труп успел уже порядочно охладиться. Еще бы он не за-коченел – лежал в холодильнике все это время, пока Джес-сика в теплой кухне готовила ужин, а потом встречала гостей. Но и не думайте, что Джессику кольнули угрызения совести! Вместо выражения сочувствия, миссис Дженкинс довольно бесцеремонно обыскала жертву маньяка и даже за-глянула в рот. Во рту-то и обнаружилась желанная улика – меж побелевших губ высовывались два волоска. Заинтересо-ванная, Джессика разжала трупу челюсти. Так и есть – между передними резцами застряли волосы. Она выудила улику и хорошенько рассмотрела – волоски были достаточно длин-ными, жесткими, золотистого цвета.
– Убийца был блондином, - сказала себе Джессика, кла-дя улику в целлофановый пакетик.
– Не слишком ли вы торопитесь? – раздался глубокий баритон у Джессики за спиной.
– Ах, мистер Уоррен! – подпрыгнула Джессика. – Как вы меня напугали!
– Что вы здесь делаете? – не слишком любезным тоном осведомился Брендон. Его золотые брови недобро изогну-лись, а сапфировые глаза сверкнули.
– Ах, я, так сказать, провожу дополнительное, так ска-зать, частное расследование, - заулыбалась Джессика. - Ше-риф Шарки не возражает.
На это Брендону нечего было ответить. Он лишь пре-зрительно скривил губы и с мрачным видом пошутил (Джессика почувствовала в этой шутке угрозу):
– Не советую здесь задерживаться. Вы не боитесь мерт-вецов?
– Мистер Уоррен! Вы взрослый человек и верите в та-кую чепуху! – рассмеялась Джессика и вернулась к осмотру тела. Краем глаза она видела, как Брендон смерил её унич-тожающим взглядом, но ничего не добавил к вышесказан-ному и ушел в лабораторию.
Джессика с облегчением вздохнула и снова склонилась над останками несчастной. В больнице наверху затихали звуки. Взглянув на часы, Джессика поняла, что уже наступи-ла ночь.
Кожа трупа была неживого голубоватого оттенка в мерт-венном свете люминесцентных ламп, почти сливаясь с бе-лой тканью покрывала. Джессика невольно сравнила цвета своей кожи и трупной – к счастью, рука Джессики имела не голубой, а лиловый оттенок.
Ночью, в тишине, наедине с несчитанным количеством трупов, а единственный человек поблизости – возможно, убийца… Джессика даже не обратила внимания на такие мелочи.
На шее несчастной девушки Джессика заметила два глу-боких прокола. Видимо, через них-то покойная и истекла кровью до смерти.
Дальнейшее исследование не дало результатов.
Кто-то решил спуститься в морг. Заслышав шаги, Джес-сика поспешно закрыла холодильник. (Почти как ребенок, хотевший тайком среди ночи полакомиться мороженным). Вошедшим оказался не служитель загробного царства в бе-лом халате, а всего лишь молодой человек. Кажется, тот са-мый, которого Джессика видела с Николь. Он был один. Миссис Дженкинс и в голову не пришло удивиться его по-явлению. А вот молодой человек, похоже, не ожидал её здесь увидеть.
– Мэм, вам нельзя здесь оставаться! – Вид у юноши был решительный.
– Я внештатный сотрудник шерифа и имею полную свободу действий, - ответствовала Джессика. Она не стесня-ясь стала искать другое интересующее её тело – в ячейке, указанной на листочке, оказалось пусто, и потому миссис Дженкинс пришлось заглядывать в соседние ящики.
– Вы не понимаете, сейчас здесь опасно находиться!
Джессика стояла спиной к дверям и потому не видела, отчего хлопнула дверь лаборатории.
– Молодой человек, если у вас есть информация по де-лу, я с радостью вас выслушаю. – Джессика сунула нос в обитель очередного трупа и не заметила, как внизу при-отворился ящик и оттуда высунулась синяя от холода рука с намереньем схватить Джессику за подол. Крис среагировал моментально – он вытащил из кармана горсть чеснока, за-кинул её в черную щель и захлопнул ячейку холодильника. Рука не успела вовремя убраться и, дергаясь, упала отдельно от тела на пол. У мопса Пупсика, успевшего заскучать, реак-ция тоже была отменная – он ухватил бьющуюся в конвуль-сиях конечность и скрылся с нею под рядом кушеток.
– Пупсик, ты куда? - воскликнула Джессика. Она броси-лась за мопсом, но того уже было трудно достать.
Пока Джессика передвигалась по полу морга на четве-реньках, пытаясь пролезть между ножками кушеток, в остав-ленном ею открытым ящике холодильника труп сел и протянул руки вперед, будто лунатик. В активизировавшиеся останки тут же полетел чеснок. От попадания луковицы в лоб труп принял горизонтальное положение, и Крис задви-нул ящик.
– Что это за грохот? – спросила из-под кушеток Джес-сика.
– Я же говорю, вам нужно уходить! – прохрипел Крис – труп с носилок напал на него сзади и начал душить холод-ными каменными пальцами.
– Проваливай к черту!
– Это вы мне? – спросила удивленно Джессика все еще с прежней позиции.
Крис не ответил – он сумел оторвать руки мертвеца от своей шеи, отвесил ему хороший удар в челюсть и вдобавок затолкал в глотку головку специи.
– Вы там долго еще? – нетерпеливо спросил Крис.
– Сейчас, одну минутку! Поводок запутался. Ну, вот достала… - с этими словами Джессика наконец поднялась с мопсом в руках. – Пупсик! Что это за гадость? Выплюнь сейчас же!
Брезгливо сморщившись, Джессика двумя пальцами вы-тащила у песика изо рта кусок мороженой плоти.
– Что это за грохот? – снова спросила Джессика – из лаборатории доносился нарастающий шум, как будто там заперли ураган.
– Мэм, вам нужно уйти. – Втолковать ей это непросто. – Вы должны разыскать Николь.
– Зачем? Я недавно видела её с тобой. Вы поссорились? Дело молодое…
– Николь в опасности! – перебил Крис старушку. – Как вы не понимаете? – Большинство убитых – девушки. Со мной вашей племянницы нет, разве вы не видите? Её тоже убьют, если уже не убили!
– Что? – растерялась Джессика. – Ой, ты прав... Как я раньше об этом не подумала? Надо сказать Тедди. Послу-шай, если Николь найдется, ты сообщишь мне?
Крис нетерпеливо тряхнул головой, подталкивая тетуш-ку к выходу. (В глубине зала уже поднималось несколько бе-лых простыней.)
– Немедленно скажу Тедди... – бормотала миссис Джен-кинс. С таким намереньем она покинула подземелье.
Ожившие трупы, похоже, не признали в Крисе живого человека и рухнули обратно, едва Джессика переступила порог. Криво усмехнувшись такому повороту, Крис подо-шел к дверям лаборатории.
За ними по-прежнему бушевал тайфун. Крис приоткрыл дверь. И тут же закрыл, так как оттуда в него полетел обло-мок лабораторной обстановки.
– Назад! – крикнул Стивен.
 Крис поспешил захлопнуть дверь.
– Ты еще слишком неопытен, чтобы участвовать в этой битве.
Крис не поверил своим глазам – перед ним стояла не-сравненная Дебора. Её волосы, похожие на медную прово-локу, каскадом спиралей рассып;лись по плечам, алые влажные губы ласково улыбались, темные очки закрывали пол-лица, а одежда подчеркивала пышные формы её тела.
У Криса от ярости даже пересохло горло. Он узнал этот голос, этот сладкий запах духов. Схватил Дебору за ворот её бархатного жакета и крепко припечатал к оштукатуренной стене. Очки соскользнули с ее носа, обнаружив под глазом обширный синяк.
– Осторожней, маленький, воротник оторвешь, - улыб-нулась миссис Уоррен. Она как будто не чувствовала ника-кого дискомфорта, хотя носки её туфель не доставали пола.
– Зачем? – хрипло прошипел Крис.
– Зачем я здесь? Ну, сказано же, чтоб всякая жена следо-вала за своим мужем.
Кристофер не отпустил её, он просто развернулся и швырнул Дебору в противоположную стену.
– Зачем тебе я? Почему?
– Какие крепкие объятья! Милый, я попросту не стер-пела твоей красоты. Я не могу позволить, чтоб твоя моло-дость ушла и твоя мордашка завяла. Я хочу подарить тебе не только вечную жизнь, но главное – вечную молодость. О, мой нежный юный ангел… - Дебору не смутил его взгляд, она ласково провела рукой по его волосам.
– Какое ты имела право решать за меня? – заорал Крис, встряхнув Дебору за шиворот, так что та больно ударилась затылком о ручку холодильной ячейки, но даже не вскрик-нула. – Где Николь? Её вы тоже хотите осчастливить вечной смертью?
Дебора не захотела ответить. Тогда Крис отпустил её, точнее – бросил. Дебора картинно упала посреди зала, ах-нув. Это еще больше распалило Криса – он прижал её к по-лу и влепил пощечину по её улыбающемуся раскрашенному лицу:
– Я убью тебя. Ты не имела права!.. Ты не понимаешь, как это – умирать, когда о стольком мечтаешь. Когда только начал жить. Когда только нашел свою любовь. Ты вообра-зила себя богом…
– Да! О, мой волчонок! Мне так хорошо… - сладостра-стно простонала Дебора.
Крис остановился. Раскрасневшиеся от злости скулы побледнели. Он поднялся и попятился назад. Он смотрел на Дебору сквозь растрепавшиеся волосы, упавшие на глаза, похожий на раненого зверя.
– Куда ты? Останься! – позвала Дебора.
– Ты убиваешь меня… - выдохнул Крис. Он слышал, как она говорила ему что-то, какие-то мерзости. Он слышал, но не понимал ни слова – все его существо пронзила боль. Он не чувствовал свое сердце. Оно замолчало, перестало биться. Вместо сердца в груди была пустота. Крис даже не мог вдохнуть, все его тело омертвело. Он видел будто через туман – Дебора встала и подошла к нему. Крис отшатнулся. Сзади оказалась стена.
– Мой миленький, тебе больно, - сочувственно промур-лыкала Дебора. – Давай, я сделаю так, чтоб тебе не было больно? Пусть ты никогда не будешь чувствовать боли. И ты никогда не умрешь. – Дебора провела пальцами по хо-лодной влажной щеке. Крис едва держался на ногах, глядя мимо нее невидящим взглядом. – Ты останешься юным на-всегда. Любая женщина окажется у твоих ног, стоит тебе только пожелать.
Она разрезала ногтем себе кожу на левом запястье и поднесла к губам Криса.
– Пей! Пей, чтобы не умереть. Другого способа нет.
– Я не буду твоим рабом, - прошептал Крис.
Он отвернулся, и кровь Деборы оставила алый след на щеке.
– Упрямый мальчик, - вздохнула Дебора.
Куда она делась, Крис не знал. Единственное, что он почувствовал, это то, как пол почему-то перевернулся под ногами, и он сполз по стене в темноту.
Кажется, через секунду пустота заполнилась шумом и голосом. Крис понял – это вернулась миссис Дженкинс и трясет его за плечо.
– Черти что твориться! – возмутилась Джессика. – Ты тут без чувств, от покойника не отличишь! А там неизвестно что такое делается! Нет, я должна разобраться!
И миссис Дженкинс решительно направилась к дверям лаборатории.
– Нет! Не входите туда! – воскликнул Крис. Он резко поднялся, и тут же понял, что сумасшедшую даму ему не ос-тановить – ни пол, ни потолок не хотели оставаться на мес-те.
Джессика дергала за ручку – дверь не открывалась, хотя грохот внутри стих.
Крис, держась о стену, сделал шаг и до крови прикусил от боли губу. И вдруг все прошло, как будто ничего не бы-ло!
– Стойте! Нет! – Крис бросился к миссис Дженкинс, но та распахнула наконец дверь и влетела в лабораторию.
Там царил Хаос. Препараторские столы были перевер-нуты, стекло и все, что билось, было разбито. Посреди об-ломков и осколков, словно бабочка в коллекции, металлическим шестом к стене был приколот окровавлен-ный Брендон. Тонкая побуревшая трубка навылет пронзала плечо выше сердца, застряв между кирпичами стены, про-глядывавшими в дыре отлетевших плиток. Стивен, изму-ченный долгой борьбой, готовился нанести решающий удар. В руке его мерцало широкое верное лезвие.
Крис не успел помешать – опешив от такого беззакония миссис Дженкинс немедленно извлекла из сумочки свою беретту и выстрелила. Стивен не ожидал нападения сзади. Три пули ударили в спину. Стивен не вскрикнул и не упал. Он обернулся и схватил миссис Дженкинс за шиворот с на-мереньем придушить её. Дама не растерялась и, болтая в воздухе ножками, оглушительно завизжала:
– Убивают! Помогите! Шарки, сюда!
 Опомнившись от визга, Стивен поставил Джессику на землю.
– Уходим, Крис! Она привела ищеек.
Они бросились вон из морга. Взлетели вверх по лест-нице. Но уже в больничном коридоре к ним спешил отряд подручных шерифа. Другой отряд поджидал и у служебного выхода.
Они были окружены.

Глава 13
; Ну, наконец-то. А то мне уж стало одиноко, - такими словами приветствовал Стивен Криса, когда последнего, уже поздней ночью, втолкнули в камеру.
 Крис, поморщившись, устало опустился на жесткие на-ры. Больше часа его по милости сердобольной миссис Дженкинс осматривал врач, тогда как Стивена сразу увели стражи порядка. Дело в том, что Джессику весьма заинтере-совали раны у него на шее. Такие же, какие были обнаруже-ны на теле последней жертвы. На все расспросы Крис отговаривался тем, что порезался бритвой. Доктор недовер-чиво качал головой, а Джессика - та прямо обвинила его во лжи.
Неторопливо дежурный полицейский запер внушитель-ный замок на решетке и уселся за свой стол напротив ряда камер.
Стивен повернулся с Крису и спросил:
– Ну что? Пошли отсюда?
Крис смертельно устал. Ему было все безразлично, тем более шутки.
– Сколько у меня еще есть времени? – Крис ждал ответа, прислонившись к стене и закрыв глаза.
– Не долго. До рассвета протянешь. Ну, а если будешь осторожен, то пару ночей у тебя есть. Может, ты все-таки передумал умирать?
– Нет, не передумал. Только бы успеть найти Николь. Что будет потом со мной – мне все равно. Вечно прятаться от солнца, убивать ради крови – не для меня.
Стивен смотрел на этого мальчишку, с которым его свел случай, и поймал себя на странной мысли. Он подумал, что сложись его собственная судьба иначе, у него была бы семья. Полноценное человеческое счастье. Дочь, похожая на Ни-коль, а этот парень околачивался бы возле нее. Из-за него она бы глупо ссорилась с отцом. И потом Крис стал бы ему сыном…
Стивен усмехнулся самому себе – эта неожиданная встреча со своей копией из далекого прошлого, похоже, сделала его сентиментальным. А это не то качество, которое нужно убийце. Да и честно говоря – что он, Стивен, может оставить своему сыну, наследнику? Умение убивать? Без-ошибочно наносить смертельные удары?
Крис больше не задавал вопросов. Стивен слышал его спокойное дыхание, видел, как подрагивают ресницы – яр-кий контраст молочной белизны и ночной темноты. По-девичьи пухлые губы чуть приоткрыты, каштановые спи-ральные завитки волос лежали на воротнике цвета индиго, открыв шею…
Стивен с отвращением отогнал несвоевременное жела-ние и подошел к решетке.
На своем посту страж закона в форме, окраской напо-минающей дорожную пыль, боролся со сном, шелестя газе-той. Словно почувствовав на себе пристальный взгляд, полицейский поднял голову. Стивен смотрел ему в глаза пристально, не мигая. Охранник подумал немного, снял с пояса связку ключей и... бросил Стивену.
Со звоном ключи упали перед прутьями решетки, почти у самых ног Стивена. Он взглянул на охранника – тот снова принялся за чтение.
Стивен не спеша поднял ключи и сунул в карман. Во-время – в царство решеток явился визитер. Это оказалась вездесущая миссис Дженкинс. Она бодро прошагала прямо к камере.
– Доброй ночи! – приветствовала она Стивена, радост-но улыбаясь. Мопс висел у нее на руках с сонной недоволь-ной мордой, свесив задние лапы.
Стивен молча изучал гостью.
– Я вот, пришла извиниться, - продолжала Джессика. – Я точно в вас не попала? Какое счастье, что я не умею стре-лять! Мне так неудобно, просто я вас приняла за маньяка.
– А теперь что?
– А я вас не сразу узнала. Ведь столько лет прошло. – Похоже, Джессика смущалась. – Вот сестра бы вас тотчас узнала. Вы с нею были так дружны в свое время. Я даже ду-мала, что вы поженитесь, хи-хи. Да. Гм. Ты знаешь, она так и не вышла замуж, после того, как ты исчез. Воспитывала дочь одна. Ты знаешь, что у нее дочь?
– Потому я здесь, - сухо ответил Стивен.
– Да... Вот. – Джессика заглянула за Стивена и понизила голос. – Я поняла, что ты не маньяк… не тот, кто нужен, ко-гда у парнишки рану заметила. То есть, - поторопилась Джессика, - что ты не убийца, я поняла сразу, как только те-бя вспомнила. А потом это подтвердилось. Кристофер хоть и не хочет говорить, а я знаю – он тоже жертва. Этот сума-сшедший и на него напал. Вот если б он дал свидетельские показания, а?
Стивен пожал плечами. Достал ключи и не спеша вы-брал нужный.
– Да я вижу, помощь вам не требуется! – воскликнула Джессика, округлив глаза. – Хорошо, я никому ничего не скажу. Только пообещай – преступник должен предстать перед судом!
– Посмотрим, - туманно ответил Стивен.
Замок щелкнул. Решетчатая дверь плавно отворилась.
– Крис, нам пора.
Тормошить его долго не понадобилось. Крис не уди-вился, увидев дверь камеры открытой.
– Эй! А меня выпустите? – закричал из соседней камеры какой-то грязный бродяга.
Не оборачиваясь, Стивен бросил ключи назад. Они упа-ли ровно на стол перед охранником. Тот, не поднимая го-ловы от газеты, прицепил связку обратно к поясу.

Весь следующий день миссис Дженкинс вела активную атаку. Она поставила на уши весь полицейский офис, отря-дила большинство людей шерифа на поиски племянницы. Всеми силами она старалась помешать объявленному розы-ску сбежавших подозреваемых. Она даже пыталась уничто-жить косвенные улики! – видеозаписи с камер слежения из магазина, где появлялся Стивен перед самым несчастьем. А еще она ни на шаг не отходила от Брендона Уоррена, кото-рый с весьма подозрительной быстротой оправился от по-трясений прошлой ночи.
Задумайся она хоть на минутку о своем поведении, Джессика сочла бы его странным – ведь она собственными глазами видела, как Стивен был готов убить Брендона – а это значит, что и на самого Стивена можно было возбудить дело. Но что-то ей мешало с такого ракурса посмотреть на эти происшествия. Она почему-то была абсолютно убежде-на в правоте старинного знакомого, который не появлялся в её жизни больше двадцати лет. К тому же её положительно не нравился главный помощник шерифа!
Но ни слежка, ни остальные предпринятые меры не принесли желаемых результатов. К концу дня Джессика чув-ствовала себя разбитой и побежденной. Но сдаться – она не могла себе позволить.

НОЧЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Глава 14
; Ну и синячище-е! – протянула Эстель. Она сидела рядом с матерью в спальне перед туалетным столиком (рама для зеркала пустовала) и грустно разглядывала густо-фиолетовые разводы вокруг левого глаза родительницы. Ве-ко припухло и не накрашенные рыжеватые ресницы сирот-ливо топорщились в разные стороны.
– Что? Невеселое зрелище? – спросила встревожено Дебора.
В будуаре пахло свежестью и ночным садом – окно бы-ло распахнуто. Прохладный ветерок прилетал оттуда, из темноты, где черные тени деревьев только движениями ли-ствы отличались от ночного мрака.
– Да-а, значит, хорошо меня этот волчонок украсил, - хихикнула Дебора. – Да и в морге чуть душу не вытряхнул. Нет, не зря я его тогда подметила, в ресторане. Нашего поля ягодка. Ах, как он на меня смотрел! Я думала, одним взгля-дом дырку прожжет! А сегодня? Какая буря эмоций, сколько страсти! Точно ураган! Он, когда злой, такой хорошенький! Этот мальчик теперь мне как родной. Что хочет со мной пусть делает, не отпущу я его. Будет моим, как миленький.
– А зачем он тебе, мам? – зевнув, спросила Эстель. Она размешала в баночке питательную маску и подала матери.
– Как зачем? Вот ты выросла, скоро уйдешь. Ваш папа-ша меня бросит, он и так уже стесняется меня женой назвать при людях. Дуглас сам у себя на уме… Кстати, где он?
– А кто его знает? – махнула рукой Эстэль. – Где-то за кошками гоняется.
Тут же из сада послышалось душераздирающее мяука-нье и обиженный вопль дитя.
– Ничего, пускай развлекается, - сказала Дебора, нама-зывая лицо голубоватой жижей. – А, кстати, зачем ему кош-ки? Ему что, сверстников в школе мало?
– Папа запретил нам приставать к одноклассникам, - вздохнула Эстель. – Я даже не могу с парнем сходить в кино. Боюсь, аппетит не вовремя проснется, а потом папа ругать станет…
– Ох уж мне этот ваш папочка! – покачала головой Де-бора.
Миссис Уоррен на минутку задумалась, осторожно ощу-пывая лицо пальцами.
– Ах, какая ж я красавица! – восхитилась она. – Щечки жирненькие, глазки маленькие, губки дрябленькие. И я еще хочу покорять мужчин! Эстель, а тебе что больше всего в мальчиках нравится?
– Мужественность.
– Железно, - оценила ответ Дебора. И мечтательно улыбнулась: - А я люблю, чтоб нежный был. И чтобы осо-бенный. Вот, к примеру, этот Крис. Ведь воробей взъеро-шенный! Пройдешь мимо и не обернешься. А вот если глазами встретишься… Такой взгляд – ни за что не догада-ешься, то ли он вдруг влюбился, то ли настолько ненави-дит, что готов убить. Ой, это я, кажется, влюбилась!
Дебора весело рассмеялась и вдруг осеклась: за её спи-ной стоял Брендон. Он возник в дверях и молча смотрел на жену. Дебора удержалась и не поежилась под этим взглядом.
– Ах, супруг мой! Что ж ты ходишь, как привидение? Так и напугать недолго.
Брендон не улыбнулся в ответ.
– Кстати, дорогой, - продолжала Дебора, - я не успела еще сказать тебе, утром ко мне в «Сияние» заходила эта моп-сиха со своим мешком для блох. Ну, соседушка наша. Все допытывалась, куда подевалась её ненаглядная племянница. Я взяла грех на душу и сказала, что послала мою незамени-мую помощницу срочно уладить дела с поставщиком соле-ных огурцов.
И это сообщение было принято к сведенью тоже молча.
– Не пора ли уложить Дугласа спать? – выдержав паузу, спросил он и включил телевизор, стоявший в ногах дву-спальной просторной кровати. – Я не хочу, чтоб мой сын завтра опоздал в школу.
– Эстель, дорогая, догони Дугласа и уложи спать, - об-ратилась Дебора к дочери.
Эстель покинула родительскую спальню. Дебора Уор-рен сняла салфеткой, сбрызнутой лосьоном, маску с лица. С грацией жирной кошки она поднялась с пуфика и, пройдясь по комнате, будто модель по подиуму, покачивая пышными бедрами, опустилась на край мягкой постели рядом с супру-гом. Полы паутинного пеньюара соблазнительно распахну-лись, обнажив круглые колени. Дебора кокетливо провела пальцами по вырезу декольте, подчеркивая безупречную форму необъятного бюста.
Брендон и бровью не повел. Он полулежал поверх по-крывала, откинувшись на высокие подушки и скрестив вы-тянутые ноги в пыльных ботинках. Он не отрывал глаз от экрана телевизора, бесцельно нажимая кнопки на пульте.
Дебора испустила глубокий страстный вздох, скинула пушистые тапочки и забралась на постель.
Закинув назад руки, так что грудь угрожающе нависла над головой отца её детей, вынула шпильки из прически. Волосы неукротимой огненной гривой рассыпались по спине и плечам. Ленивым движением Дебора перебросила охапку прядей на лицо – концы волос мимолетом хлестнули по щеке Брендона, но он остался невозмутим.
Дебора решила пойти дальше. Она игриво прошагала двумя пальчиками по подушке, по плечу Брендона, легонько подергала платиновую щетину на квадратной челюсти суп-руга. Далее её ладонь скользнула в воротник рубашки. На-клонив голову набок, Дебора шаловливо покусывала губу, а меж тем её рука путешествовала под рубашкой мужа, щеко-тала, ласкала, накручивала на палец золотистые волоски.
– Дорогой, ты меня любишь? – капризно сладким ше-потом осведомилась Дебора.
Брендон как будто утвердительно хмыкнул.
Дебора улеглась рядом, придвинувшись как можно бли-же. Брендон ощущал на щеке её влажное дыхание. Дебора дотянулась губами до виска супруга, куснула мочку его уха. Взяв рукой за подбородок, повернула наконец к себе его го-лову и впилась поцелуем в губы. Брендон подарил ей пару мгновений триумфа, а потом снова равнодушно уставился в телевизор.
– Может, пойдем куда-нибудь поужинаем? – спросила Дебора. Она начинала терять терпение. – Возьмем с собой Эстель… и, если хочешь, твою протеже тоже. Кстати, зачем тебе нужна эта полукровка?
– Зачем тебе тот щенок?
– Да ты ревнуешь! – восхитилась Дебора.

Вокруг была только чернота. И спертый пыльный воз-дух. Николь ничего не видела. У нее были завязаны глаза. В запястья до боли врезалась веревка. Николь не знала, где она и сколько времени прошло с тех пор, когда её втолкнули в этот подвал. Она поняла, что это подвал, потому что её провели по лестнице вниз. Николь пыталась освободиться от пут, но руки были связаны сзади за спиной так туго, что, казалось, каждое движение грозило содрать кожу.
Николь не понимала, где она, не знала, кто и почему вдруг напал на нее. Она ждала и надеялась, что вот-вот в темноту ворвется свет и явится тетя Джессика, а с ней Крис. Она боялась, что с Крисом что-нибудь произошло, что по-хитители могли ранить или даже убить его. От таких мыс-лей её засасывало глубже в пучину страха, она терялась в бесплодной, бесполезной панике.
Временами Николь слышала глухие раскатистые удары колокола и шум крыльев. Она поняла, что находится где-то недалеко от заброшенной колокольни, но где именно – и представить себе не могла.
Николь показалось, прошла вечность, прежде чем по-слышались шаги. Нервы Николь напряглись, будто натяну-тые струны.
– Как поживает наша пленница? – раздался веселый го-лос, эхом отозвавшийся под каменными сводами.
– Дебора? - встрепенулась Николь. Сквозь повязку она видела световое пятно – видимо, от фонарика. – Миссис Уоррен, что все это значит?
– Тебе оказана великая честь, Ники, - сказала Дебора. Николь почувствовала, как кто-то мягко пригладил ее рас-трепанные волосы – это была Эстель. – Ты будешь посвя-щена в наш круг. Ты станешь одной из нас и наконец-то найдешь свою истинную сущность. Тебе откроются такие возможности, о которых ты и мечтать не смела…
– Довольно высоких слов, - раздался над ухом Николь мужской голос. – Пора перейти к практике. Пришло время приучить нашу подружку к вкусу крови.
Николь довольно-таки грубо подняли с пола и повели к выходу. Снаружи их ждала машина. Не успела Николь вдох-нуть свежего воздуха, как ее втолкнули в салон, пахнущий бензином. С одной стороны от Николь села Дебора, с дру-гой Эстель, которая «дружески» обняла девушку за плечи.
Николь насторожилась, прислушиваясь из всех сил. Су-дя по шуму снаружи, её держали недалеко за городской чер-той. Вот они въехали на улицу города – послышались голо-са, звук проезжавших мимо машин.
– Извини, дорогая, - сказала Дебора и пригнула Николь вниз, так что та уперлась подбородком в колени.
– Не надо, чтоб тебя увидели, - объяснила миссис Уор-рен. – Никто не поймет, какое великое предназначение тебе уготовано.
– Вас все равно выследят! – пообещала Николь.
Это заявление сильно рассмешило Эстель:
– Только полный болван станет следить за нами но-чью. Слышала фразу: ищи ветра в поле?
Брендон остановил машину и вышел, хлопнув дверцей. Через минуту Дебора и Эстель вывели пленницу из машины и сняли повязку с глаз. Оказалось, Брендон поставил маши-ну в тупике между домами, там, где их никто не мог видеть.
– Если хоть пикнешь – смерть будет быстрая, - пообе-щала с улыбкой Дебора. – А теперь идем.
Они обогнули угол дома. Николь шла как бы под руку с Деборой, а Эстель прикрывала сзади вид ее связанных рук. Пленница с тоской отметила, что было уже поздно, и на улице не видно ни одного человека, некому было крикнуть «Помогите!». Вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж. Там их ждала распахнутая дверь в квартиру.
В комнате Брендон непринужденно вел беседу, сидя в кресле, а перед ним девушка в очках расставляла на столике чашки и вазочку с печеньем. Она подняла голову, и сму-щенная улыбка сменилась испугом.
– Зачем вы?… Мистер Уоррен, что это значит?
– Знакомьтесь, - произнес Брендон с улыбкой. – Это моя коллега, секретарь шерифа Шарки. Очень милая де-вушка.
– А, креветка, - усмехнулась Дебора, - весьма наслыша-ны.
Дебора толкнула пленницу вперед к дивану, и Николь неловко упала к ногам Брендона – со связанными руками не до равновесия.
– Миссис Уоррен? Что происходит? – голосок девушки уже дрожал от испуга.
Дебора принюхалась:
– Эстель, солнышко, сходи-ка на кухню, там, похоже, кофе сбежало на плиту.

Маленький Дуглас сидел на подоконнике в окне дет-ской, смотрел на звездное небо и думал. Родители ушли, Эстель увязалась за ними. Он остался один. Весь дом в его распоряжении. Можно спуститься вниз и посмотреть взрос-лые фильмы по TV. А можно устроить погром в гостиной – мама, конечно, станет ругаться, а папа только даст подза-тыльник. Жалко, они не взяли его с собой. Говорят, нельзя, а то больше не вырастет. Ну, ничего, скоро Дуглас станет большим и…
От мечтаний его отвлек тихий шорох. Он взглянул вниз – среди ветвей в неподвижности застыл темный силуэт. В желтом свете фонаря, висевшего над крыльцом, мелькнул золотой отблеск.
– Папа вернулся! – обрадовался Дуглас. Он перелез че-рез подоконник и выбрался на козырек над террасой. Чере-пицы, оказалось, еще не успели остыть после жаркого дневного солнца. И все же в пижаме и босиком на крыше было холодновато.
– Папа! – крикнул Дуглас, встав на краю. – Лови меня!
И прыгнул вниз.
Сильные руки подхватили безрассудного малыша.
Но беззаботный смех вдруг оборвался.
– Ты не папа! Кто ты?

Зубы Брендона первыми вонзились в нежную плоть. Девушка тщетно билась в его руках, словно пойманная пти-ца. Но Брендон не стал пить до конца, он всего лишь надку-сил сочный плод и теперь желал растянуть удовольствие до самого рассвета. Брендон со вздохом оторвался, и девушка полумертвая от страха упала в руки Эстель. Та, несмотря на свою кажущуюся хрупкость, легко подхватила жертву и жадно впилась в ее запястье.
Дебора, чьи руки железными оковами давили Николь на плечи, с материнским спокойствием наблюдала за происхо-дящим с дивана.
– Наконец-то мы познакомились ближе, дорогая моя, - обратился Брендон к девушке, обезумевшими глазами смот-ревшей на него. – Ведь ты давно этого хотела, верно?
Он провел рукой по ране, и удовольствие отразилось на его красивом лице.
– Николь, всего шаг отделяет тебя от великого дара, - произнес Брендон, рассматривая свою руку - по пальцам крупными каплями растекалась густая кровь. - Всего один шаг, и слово смерть для тебя потеряет значение. Ведь, согла-сись – это прекрасно чувствовать себя хозяином жизни…
Николь молчала, презрительно испепеляя его взглядом.
– Ты ведь от рождения одна из нас, Ники, - продолжал Брендон. – Ты должна понимать, что значит быть по-настоящему свободным. Загляни в себя, неужели тебе нико-гда не хотелось…
– Кого-нибудь укусить? – усмехнулась Николь. – Тебя сейчас.
– Уже кое-что, - рассмеялся Брендон, а Эстель захохо-тала, так что кровь потекла по подбородку. Дебора строго взглянула на дочь, та смутилась и размазала рукавом красные разводы по лицу.
– Ты представить себе не можешь, какие возможности перед тобой откроются! – прошептал Брендон, наклонив-шись к Николь. – Не противься, только попробуй вкус.
С этими словами Брендон провел пальцем по губам Ни-коль, окрасив их в алый цвет. Николь облизнула губы и плюнула Брендону в лицо.
– Иди ты к черту со своей вечной жизнью.
Светлые брови сдвинулись, не предвещая ничего хоро-шего. Он взял Николь за плечи, рывком поднял и встряхнул.
– Ты слишком глупа, чтобы понять? - прорычал он. – Или дело в твоем папаше, который только позорит нашу семью?
Вместо ответа Николь сделала то, чего от нее никак не ожидали – ударила Брендона коленом со всей силой ниже пояса, вложив в удар все, что накопилось.
– Вот стерва! – прохрипел Брендон, согнувшись попо-лам.
– Беги! – закричала Николь. Девушка поняла свой шанс, вырвалась из рук Эстель и, распахнув дверь, выбежала вон.
Брендон в бешенстве врезал Николь по лицу, так что та упала, и бросился следом за жертвой.
Эстель стояла растерянная, с измазанной мордашкой, а Дебора от души хохотала.
Брендон несся по лестнице вниз, точно хищник за убе-гающим раненым зверем. Но девушка спасала свою жизнь. Она успела первой выбежать наружу, хлопнув дверью подъ-езда. Брендон поспешил за ней. Девушка пронеслась по улице и скрылась за углом. Брендон успел во время, чтобы увидеть, как девушка очертя голову пронеслась через дорогу. Проезжающий мимо автобус не успел затормозить, и добы-ча Брендона, будто подрезанный цветок, скрылась под ко-лесами.


Глава 15
; Я же советовала тебе, Тедди, выспаться днем, - укори-ла Джессика Дженкинс зевавшего шерифа. – Я же говорила, что в этом деле все самое интересное происходит по ночам.
– Завтра так и сделаю, - пообещал шериф, останавливая машину у дома Уоррена.
Что далее увидела Джессика – по ее мнению, не лезло ни в какие рамки. Во дворе дома собралось полно народа. Дебора рыдала, Эстель не знала, как утешить мать. А на Брендоне лица не было. И миссис Дженкинс поняла, поче-му.
Никогда она еще не видела столько крови – на периллах террасы, на стене подтеки до земли. На листьях зеленой из-городи, на белоснежных бутонах роз алые капли. И среди этого – мертвый ребенок в голубой пижаме в бурых пятнах.
Шериф тоже был поражен. Он только что явился с дру-гого вызова – там девушка попала под колеса автобуса. Ше-риф случайно обмолвился об этом. Брендон машинально ответил:
– Очень жаль. Было приятно с ней работать.
– С кем? – спросила Джессика.
– Девушка, ведь это секретарь шерифа, верно?
Джессика ничего не сказала, но про себя подумала, как это он узнал, если лицо пострадавшей опознанию не под-лежало? Никто из присутствовавших на месте происшест-вия пока не мог сообщить ничего о девушке, случайно попавшей под колеса. «Очень все это подозрительно, - та-ковы были мысли Джессики. – Пять первых трупов точно одних рук дело. Улики опять же… Официантка без крови, хозяин мастерской тоже, пылесос хотел спрятать, светлый волос на трупе девушки из магазина… Он же сам труп и «обнаружил». Хотел свалить на Стивена, но у этого Криса такие же раны… Только двое – либо Брендон, либо Стивен. Стивену я верю. Не знаю почему, но верю. Не стал бы он без причины нападать на Брендона… Если первые дела на совести Брендона, то это – совсем другое. Стивен? Больше некому… Неужели он? Так жестоко… Неужели я ошиблась в нем? А этот мальчик, Крис, соучастник? Что я скажу Ни-коль, когда она вернется?… Что-то не верится, что Ники уе-хала, не сказав мне. Но тогда где же она пропадает столько времени? Не дай бог, чтобы она оказалась замешена в этом кошмаре…»
Окончательно миссис Дженкинс впала в уныние, когда обнаружилась еще одна улика – найденный в камине обуг-ленный кусок плоти, проткнутый карандашом.

Казалось, смолкли все звуки. Даже цикады в траве за-молчали. В вышине все так же ярко сияли звезды, но небеса потеряли бархатную непроницаемость. Они стали прозрач-ней и выше. Похолодало. В низинах объединялись, будто живые, плавно ползущие клочки холодного белесого тума-на.

Глава 16
Винсент хотел бы предаться разврату, но в этом черто-вом благочинном Хеллвилле даже бар закрывался раньше десяти. Отсыпаться второй день было совсем не интересно. Оставалось лишь одно – всю ночь тупо пялиться в телеви-зор, благо там хоть показывали «взрослые» фильмы, и до помутнения рассудка заправляться жидковатым пивом.
– Сэнди Роуз, ты посмотри только, чего эта толстушка вытворяет! – воскликнул Винс, указав на экран бутылкой, из которой выплеснулась добрая четверть стакана хмельного напитка.
Сэнди Роуз уже давно дремал в кресле, положив голову на подлокотник. Глаза закрыты, а дыхание ровное. Но Вин-сент точно знал, что его партнер по выпивке прекрасно слышит все его разглагольствования. За это Крис и любит Сэнди – за умение слушать.
– Сэнди?
– Мм?
– Девочек не хватает…
Сэнди Роуз не открывая глаза почесал нос.
Номер мотеля наполняли жутко страстные вопли и сто-ны из телевизора и разбросанные по полу бутылки из-под пива.
– Скучно… - продолжал Винсент, откупоривая с помо-щью угла стола очередную бутылку. - Помнишь, как Крис требовал уехать отсюда? А сам вот уже третий день где-то пропадает. Ему, конечно, не скучно – с самого начала себе девочку присмотрел. Эгоист, о друзьях и думать забыл…
– Не ворчи, - сказал Сэнди Роуз, лениво перекладываясь на другой бок. – У Криса это, может, Любовь с большой бу-квы. Возвышенные чувства. А ты все о пошлом. Хватит с те-бя и телевизора.
– Любовь – кровь, - срифмовал Винсент. – Пойду луч-ше еще пива достану. Тебе принести?
Не получив ответа, Винсент не слишком грациозно поднялся и слегка пошатываясь вышел в соседнюю комнату, где стоял маленький дребезжащий холодильник. Нетороп-ливо выуживая с полки холодные запотевшие бутылки, он услышал возобновившиеся, но уже более громкие крики.
– Ну и кино нынче снимают! – усмехнулся Винсент. – Эй, погодите! Без меня не начинайте!
Прижимая к груди охапку скользких бутылок, он ногой захлопнул дверцу холодильника. На пороге поднял голову, и брызги стекла и пены взметнулись от пола.

Брендон держал в объятьях Сэнди Роуза так, как держал бы женщину в танце. Оторвав хищно алые губы от шеи жертвы, чье тело уже покинула жизнь, Брендон разжал руки, и Сэнди упал, словно сломанная кукла. Помощник шерифа перешагнул через еще теплое, но уже мертвое тело и подо-шел к Винсенту, настолько ошеломленному, что мысль о грозящей опасности даже не пришла ему в голову.
– Что здесь такое творится? – пробормотал Винс.
– Я не разговариваю с едой, - прошипел Брендон.
Он схватил Винса за плечи и яростно впился в горячую плоть. Но не успел его жадный рот наполниться кровью. В номер ворвалось еще одно существо – трудно было назвать человеком этот вихрь, влетевший в комнату со звоном раз-битого в мелкие осколки оконного стекла. Крис с нечелове-ческой стремительностью оторвал Брендона от друга и швырнул прямо в руки Стивену, бесшумной тенью следо-вавшему за юным союзником.
В мгновение ока Стивен придал врага к стене, уперев локоть в горло, и вонзил девятидюймовый клинок прямо в сердце. Раздался предсмертный хрип, и струйка крови стек-ла из уголка рта на золотую щетину на подбородке.
У Винсента от слабости подкосились ноги. Крис успел подхватить его.
– Сэнди Роуз… - проговорил он, опустившись на жест-кую гостиничную кровать, зажимая рукой кровоточащую рану. – Он убил Сэнди…
Глаза Криса заблестели, он опустил голову. Встав на ко-лени перед телом друга, Крис почувствовал, как что-то ме-шает ему видеть привычное, теперь такое белое и чужое лицо. Он закрыл глаза – горячая влага обожгла ресницы и единственной льдинкой скатилась по щеке.
– Крис, оставь, - произнес Стивен, выглянув в разбитое окно, оскалившееся в темноту осколками стекла. – Сейчас явится полиция.
Крис метнулся к Винсенту.
– Уезжай отсюда, - зашептал он, встряхнув оцепеневше-го друга за плечи. – Уезжай как только сможешь. Быстрее! Слышишь, Винс? Бросай все и уезжай отсюда. Не жди ни-чего!
Стивен ждал уже в дверях. У трупа врага Крис помедлил.
– Он мертв? – спросил он Стивена.
– Только на эту ночь. Сегодня уже ничего нельзя сде-лать.

Минуту спустя ночь вокруг мотеля взорвалась воем си-рен и красно-синими огнями полицейских машин.
– Шериф, я уверена, - это был тот самый убийца, кото-рого вы разыскиваете! – звонко уверяла Дебора хмурого Те-да Шарки. – Брендон велел мне вызвать вас, а сам решил не дожидаться подкрепления. Вы взяли преступника?
В номер она вошла впереди шерифа и удивленно уста-вилась на Винсента, забившегося в дальний угол. Зубы его выколачивали дробь, а в глазах застыло непонимание.
– Он разве жив? – удивленно спросила Дебора, скорее саму себя.
– Очень жаль, мэм, но он мертв, - раздалось у нее за спиной.
– Что? – не поняла Дебора.
– Ваш брат мертв.
Обернувшись, она увидела алое пятно, расплывшееся на груди, остановившийся взгляд и насмешливо скривленные окровавленные губы.
Дебора зажала руками рот, чтобы не дать вырваться без-молвному крику.

НОЧЬ ПЯТАЯ
Глава 17
Неожиданно хлынул ливень. К счастью, Тед Шарки за-хватил с собой зонт, и они с Джессикой от капризов погоды не пострадали.
Из-за налетевшего ветра, принесшего с собой мрачные темно-сизые тучи, сумерки сгустились намного раньше обычного. Похороны Брендона Уоррена проходили уже под сенью ночи, и только дополнительные фары, установ-ленные на крыше машины шерифа, мощным потоком света прорезали сумрак.
Джессика сочувствовала молоденькому священнику, ко-торому явно никогда раньше не приходилось проводить похороны в темное время суток. Миссис Дженкинс слушала, как святой отец читал положенные формулы, сбивался, смущался, и думала.
В голове у нее, как обычно, толкалось множество вопро-сов и догадок. (Некоторыми из них она шепотом делилась с шерифом).
Например, почему миссис Уоррен как настаивала на не-замедлительном захоронении брата, тогда как тело ее собст-венного сына оставалось все еще в морге? И почему похороны должны были обязательно проходить после зака-та солнца? А еще Джессика жаждала узнать побольше о друзьях покойного, явившихся на церемонию.
Вот они, стоят у гроба мрачной шеренгой, во главе Де-бора. Джессика насчитала семь гостей мужчин и одну даму. Все они были в черном – мужчины при галстуках, а дама и Дебора в черных шляпках и перчатках. И все в солнцеза-щитных очках. Очень странно, если учесть, что их роскош-ные автомобили даже подъехали после заката. Джессику мучило жгучее любопытство – очень ей хотелось бы знать, что это за персонажи, будто чиновники канцелярии Сатаны.
Последние события скорее запутали Джессику, нежели дали объяснили ситуацию. Оставшийся в живых потерпев-ший, Винсент, подтвердил сомнения Джессики в словах Де-боры. Миссис Уоррен настаивала на своей версии: Брендон выследил, как Стивен с соучастником заявился в номер и убил одного постояльца. Другого не успел, потому что по-мешал Брендон, павший за правое дело. Но оправившись слегка от шока, Винсент рассказал, как Брендон напал сна-чала на его друга, потом на него самого, и остался он в жи-вых только благодаря вмешательству подозреваемых.
Итак, Джессика и вместе с ней шериф утвердились в уверенности – Брендон виновен в большинстве преступле-ний и так называемых «несчастных случаях», и дело будет закрыто, как только в руках правосудия окажутся Стивен и возлюбленный Николь.
Вспомнив о племяннице, Джессика встревожилась – ес-ли возможно, что Дебора солгала в одном, можно ли верить другим ее словам? Раньше этого Джессике в голову не при-ходило!
Церемония закончилась. Миссис Уоррен в сопровожде-нии своих мрачных друзей покинули кладбище, ни слова не сказав шерифу или кому-либо другому. Дама в шляпке ув-лекла за свитой Деборы священника.
Джессика проводила взглядом эту компанию и поверну-лась к шерифу:
– Не думаю, что этой ночью удастся предаться снам.

Глава 18
Стивен притаился за периллами террасы – Эстель рас-пахнула дверь и спустилась с крыльца, не заметив пары се-ребристых глаз, следящих за ней из темноты. Стивен сдержался - нельзя убить этого змееныша, не вспугнув все гнездо. Эстель скрылась в сумраке, и Стивен бесшумной ночной тенью проскользнул к двери. Оттуда он видел всю гостиную, ничем не отделенную от холла.
Там царил полумрак, заполненный золотыми ореолами трепещущих язычков свечей. Свечи были везде – на столах, на полу, на периллах и ступенях лестницы, ведущей в спальни.
Стивен усмехнулся – его «коллеги» решили устроить ужин в романтической обстановке. На ковре перед диваном лежал священник, раскинув руки. Он тяжело, прерывисто дышал, к его запястьям и к шее приникли трое друзей Дебо-ры. Рядом еще двое – дама, уже без перчаток, грудь в деколь-те расцвела алыми разводами, и ее партнер слизывали друг с друга кровь священника.
Они слишком увлеклись, это позволило Стивену подой-ти незамеченным. Широкий клинок, пронзивший сердце бедного священника, положил конец его мучениям. По-перхнувшись ставшей ядовитой кровью, они наконец-то увидели непрошеного гостя.
– Брат, ты тоже здесь? – выразил общее изумление один из них. Он поднялся с пола, его красноватые прищуренные глаза, казалось, пытались прожечь Стивена.
Стивен улыбнулся уголком рта, и собеседник согнулся пополам, а через мгновение его голова простилась с телом.

Перешагнув через последний труп, нелегко позволив-ший сделать себя трупом, Стивен взбежал по лестнице, ук-рашенной свечами, наверх. Ударом ноги распахнув дверь, Стивен вошел в спальню. Дебора вздрогнула и отстранилась от трех мужчин у своих ног, которые немедленно поднялись на встречу пришельцу.
Стивен окинул их усталым взглядом – внушительные те-ла, но разум затмила красная пелена. Некое чувство, похо-жее на сожаление, шевельнулось в его душе – они всего лишь дети рядом с ним, мастером в науке по имени Смерть.

; Подожди! – Дебора движением руки остановила Сти-вена. Все трое ее защитников снова лежали у ее ног. Но уже без всяких желаний.
– Послушай, я могу тебе помочь! Ведь тебе нужна толь-ко голова Брендона, так? Зачем убивать меня, если я могу оказаться полезной?
Стивен, прищурившись смотрел на эту женщину, обольстительно улыбавшуюся ему, хотя между ними лежали тела её приятелей.
– Я отдам тебе Брендона. Ты отдашь мне своего щенка. Зачем тебе Крис? Я сделаю из него мужчину. Хочешь, я скажу тебе, где мой дорогой муж держит пленницу? Кажется, тебе это интересно? Давай поменяемся – я тебе Брендона, и его девку, а ты мне Криса.
– Что я слышу?! – раздался хриплый голос сзади. Сти-вен обернулся и упал от молниеносного удара в лицо.
– Так, так, - насмешливо произнес Брендон. Это был настоящий мертвец – в изодранной одежде, выпачканный кладбищенской землей, от дождя превратившейся в грязь, с побелевшими, седыми волосами, но лихорадочным взгля-дом.
– Какая сцена! – продолжал Брендон. Приближаясь к бывшему учителю, он пнул ногой тело собрата. – Как в ро-манах! Муж возвращается домой, а жена не одна. Дорогая, ты, кажется, и не собиралась меня откапывать? А, ты хотела меня продать? И получить взамен сопливого мальчишку? Зачем?! Неужели не нашлось претендента получше, если уж тебе так хочется бросить меня?
– Не хочу, - зло ответила Дебора. – Но я стала слишком стара для тебя. Ты даже стыдишься называть меня своей же-ной. Ты не хочешь, чтоб все знали, что твоя жена – такая старая и жирная свинья! А ты забыл, что я состарилась, ро-жая тебе детей?
– Успокойся! – крикнул Брендон. – Я гордился тобой, и гордился бы и сейчас. Но ты сама всегда все портишь – раз-ве тебе мало меня одного? Зачем ты все время хочешь найти любовника, помоложе и посмазливей?
– Я знал, что ты давно разлюбила меня! – всхлипнул Брендон и тут же расхохотался безумным смехом. – Уби-райся, дорогая. Я разберусь с тобой позже.
Дебора поспешно выскочила из комнаты.
– Ну, учитель, - с насмешкой произнес Брендон, - На-конец-то нас оставили вдвоем. Посмотри на мои волосы! Я стал похож на тебя!… Наши силы сравнялись – ты мертвец, я мертвец. Поговорим по душам? Я три раза был у тебя в ру-ках! Почему ты не убил меня? Почему не смог? Скажи! Ты пожалел своего ученика? Я скажу тебе, почему ты не смог убить. Потому что слишком долго жил среди людей. Ты сам был и снова стал человеком, со всей человеческий слабо-стью! Ты устал убивать.
– Хоть ты и был моим учителем, в тебе нет настоящей крови убийцы. – Брендон вплотную подошел к Стивену, так что его дыхание – словно ветер из сырого склепа – обдавало лицо того, и перешел на хриплый шепот. – Ты никогда по-настоящему не был одним из нас. Ты всего лишь случайно выжил и оказался на нашей стороне ночи. Только прирож-денные, такие как я, только родившиеся с жаждой крови мо-гут убивать всю жизнь. И нас никогда не терзают муки совести. Никогда!

 Крис не мог просто притаиться в засаде и ждать, что будет дальше. Он сделал так, как сказал Стивен: остался на кладбище и видел, как из свежезасыпаной могилы вырывает-ся рука, будто молящая о помощи. Земля возле поставлен-ного криво надгробного камня вздувается, раздается треск дерева и ткани. Появляется вторая рука. Они неловкими движениями отшвыривают мягкую землю. Опершись о края могилы, из дыры появляется недавний покойник. Жалкое зрелище – вот во что превратился блистательный златокуд-рый Брендон.
Невидимой тенью Крис следовал за ним до самого дома. Брендон вошел внутрь, а Крис остался ждать. Однако тер-пения хватило ненадолго. Из дома вышла Дебора с таким видом, будто за ней гонятся дьяволы. Крис боялся, что она направляется к Николь и он может упустить свой шанс. Но колебания длились всего пару секунд. Что он сможет сде-лать с этими чудовищами без Стивена? Едва Дебора скры-лась из вида, Крис бросился в дом.
В гостиной он чуть не споткнулся о труп, но не до по-койников ему было. Его мысли занимал другой мертвец. Он также не заметил, что несколько свечей опрокинуты и от них загорелись ковер на полу и угол кресла.
Взлетев на второй этаж, Крис распахнул первую попав-шуюся дверь – там была темная пустая детская. Следующая дверь оказалась заперта. Крис не ослышался – с той сторо-ны раздался крик. Дверь не поддалась на град ударов. И вдруг открылась сама. Брендон втащил его внутрь.
– И щенок явился за хозяином? – расхохотался сбе-жавший из могилы мертвец. – Не бойся, вот он, здесь твой гуру. Умрете вы вместе! Да, кстати, возлюбленная Николь скоро станет моей. Будет очень романтично овладеть ею под колокольный звон.
С этими словами Брендон швырнул Криса в комнату и запер дверь снаружи.
Крис на коленях подполз к Стивену, лежавшему в груде обломков, бывших недавно туалетным столиком. Кусок рез-ной рамы пригвоздил его сердце к полу. С губ срывалось слабое дыхание.
– Стивен, нет! – прошептал Крис, склонившись над другом. – Не умирай, не оставляй меня!
Стивен открыл глаза. Сквозь сжатые зубы прорвался глу-хой стон.
– Уходи, - прохрипел он и закашлялся. Губы окраси-лись красным, и струйка крови перечертила щеку вниз.
– Почему ты пошел один? Почему запретил пойти с тобой?
Голос Криса дрожал. Он с трудом выдернул обломок дерева из груди Стивена. Тот не смог сдержать крик.
– Крис, ты должен найти Николь, - прошептал Стивен. – Спаси её. И убей Брендона. Он переступил черту… Стал слишком опасен…
– Я не смогу! Что я сделаю, если даже ты не справился с ним?!
Стивен дрожащими пальцами взял руку Криса и прижал ладонью к ране.
– Возьми мою кровь, - прошептал он. - Ты не можешь умереть. Не имеешь права. Теперь ты должен стать охотни-ком…
Крис перенес его на постель и только после этого, от-странившись на шаг, сказал:
– Я не могу.
У Стивена не было сил спорить.
В комнату уже добрался запах гари. Воздух посерел от дыма.
– Уходи… - одним только дыханием сказал Стивен.
– Мы уйдем вместе! – Крис пытался выломать дверь. Но та не поддавалась.
– Уходи, - выдохнул Стивен.
Оставалось только окно. Крис понял, что не сможет по-мочь Стивену.
– Обещаю, я отомщу. Стивен, слышишь? Я спасу Ни-коль.
Крис разбил окно стулом. С подоконника он оглянулся на умирающего друга.
К счастью, возле дома росло старое дерево. Один пры-жок – и Крис почти… Но пальцы соскользнули с мокрой от дождя коры, и он сорвался вниз.
Тяжело поднявшись с земли и опершись о узловатый ствол, обернулся.
Дом позади был уже объят огнем. Из окон первого этажа вырывались языки пламени, оранжево-коричневыми флага-ми взлетавшими к ночному небу. От жара огня, от дыма, от боли у Криса влажно заблестели глаза.
Лицо и волосы вымокли от снова начавшегося дождя. Но такая вода не справилась бы с разыгравшемся огнем.
Оставшись один, Стивен смахнул рукой свечи со столи-ка у кровати. Свечи упали на пол с холодным стуком и по-гасли. Это было его последнее движение.

Глава 19
Дебора отперла дверь служебного выхода. После того, что случилось в её доме, она больше не могла и не хотела оставаться там. Она не знала, сколько времени бродила по спящему городку, прежде чем пошла сюда. Как она не по-няла раньше, что с Брендоном ее связывала лишь привычка и дети! Обидно, что он осознал это раньше её. Вот зачем ему, оказывается, понадобилась эта девчонка. Что ж, видимо давно пришло время распрощаться.
В «Лунном сиянии» было пусто. Так и должно быть в четыре часа утра. В зале было темно и тихо. Дебора не стала заходить на кухню и поднялась наверх. На втором этаже, располагался ее кабинет. Там она может спокойно обдумать положение. Хотя, о чем тут думать…
Уже звеня приготовленными ключами, Дебора с удив-лением заметила под дверью тусклую полоску света. Она толкнула дверь, и та отворилась.
Дебора обвела комнату глазами и вскрикнула – в слабом свете настольной лампы она увидела его. Он пристально смотрел на нее.
Крис устроился на диване, в самом мраке, куда не дости-гали бледные электрические лучи. Он откинулся на подуш-ки, поставив одну ногу на подлокотник и подобрав другую. В руке держал стакан. Теперь-то Дебора заметила рядом на столике хрустальный графин, припрятанный в кабинете на особые случаи.
– Ты здесь? Я польщена, - сказала Дебора и коротко рассмеялась. Криса передернуло от этого звука.
– Не слишком ли это крепкий напиток для твоих лет? И зачем же ты явился, дружок? – продолжала Дебора, небреж-но, словно без всякой мысли подходя к Крису.
– А, я понимаю, - покачала головой Дебора, присажива-ясь возле. – Понимаю, ты узнал, что твой учитель оставил тебя. И теперь ты совсем один, малыш. И ты скоро умрешь. Что ж, я утешу тебя с удовольствием – ведь за этим ты здесь?
Изобразив понимающую улыбку, Дебора протянула ру-ку, чтоб погладить Криса по щеке.
– Какой ты нежный, - проворковала она. – Хочешь, те-перь буду защищать тебя я? Ах, малыш, ты даже не пред-ставляешь, как ты мил, когда вот так смотришь диким волчонком.
Крис одним глотком осушил стакан и бросил его на пол. Стекло разбилось, брызнув в стороны льдинками.
Деборе вдруг стало как-то неуютно под этим присталь-ным взглядом. Крис подался вперед, ближе к Деборе. Его прохладная ладонь легла на ее плечо.
– Ты хочешь что-то мне сказать? – продолжала разыг-рывать уверенность Дебора. Она понимала, что это глупо – но ей нравился этот зверек, который, хотя и был на голову выше ее, казался ей испуганным мальчиком. Она отогнала тревогу и дала волю своим желаниям – что может сделать этот невинный, неумелый младенец? Ее взгляд утопал в светлой зелени его глаз, словно в морской волне, пронзен-ной лунным лучом. Ее руки скользнули по его коленям, по стройному сильному телу, вверх до мускулистой груди…
Крис презрительно фыркнул. Дебора не успела опом-ниться, как ее голова оказалась запрокинута назад, а жесткие волосы на затылке до боли сжаты сильной рукой. К горлу был приставлен кинжал, в мгновение ока появившейся из ниоткуда. Дебора собственной кожей чувствовала острие холодного лезвия.
– Где Николь? – прошипел ей в ухо Крис единственный вопрос.
– Да, я не ошиблась в тебе, - сказала Дебора беззабот-ным тоном, словно и не было этого внушительного ножа с острым лезвием и хищными зубцами на тыльной грани. – Я угадала – из тебя выйдет превосходный убийца. Ты действи-тельно наш. Зарежешь меня, малыш? Ты и этому уже нау-чился?
– Где Николь? – повторил Крис, сильнее прижимая нож, так что на сталь выступили капли крови.
Дебора только громко вздохнула и подняла глаза к небу.
– Да, меня научили убивать, - прошептал Крис, - вы са-ми.
Он сказал это несколько секунд позже, когда тяжелое те-ло Деборы Уоррен распласталось на ковре посреди кабине-та, окрасив салатовый ворс темными пятнами. Она не оживет больше, как ее муж. Крис об этом позаботился.

Глава 20
Небо постепенно превратилось из черного в прозрач-но-синее, темно-сапфировое. Крис равнодушно отметил, что скоро рассвет, значит жить ему осталось меньше часа. Странно, но эта мысль его не волновала. Гораздо важнее было не ошибиться, правильно понять слова Брендона, это самонадеянное упоминание колокольного звона. Прозрач-ная синева, предвещавшая восход, позволяла отчетливо ви-деть панораму Хеллвилля, раскинувшегося перед Крисом, несмотря на продолжавший моросить дождь. Он снова был на том самом месте, куда во время третьего, последнего сви-дания привезла его Николь. Это случилось всего лишь по-запрошлой ночью – а казалось, будто пропасть пролегла между тем вечером и настоящей минутой.
Теперь Крис был один. Он узнал, как это – чувствовать на руках бьющий из нанесенной тобой раны поток крови, но получил ли он от этого знания что-нибудь? Внутри была лишь пустота. И только желание – освободить Николь от этих чудовищ, лишь одно оно заставляло его бояться упус-тить последний шанс, совершить ошибку, исправить кото-рую не будет времени. За неверный шаг придется платить не только его жизнью, но жизнью Николь.
Словно посланец судьбы, ветер донес до него глухие удары колокола. Заброшенная башня, окруженная древними могилами в дальнем конце кладбища – не это ли самое под-ходящее место для восставшего из мертвых?

В который уже раз машина шерифа подъехала к дому Уорренов. Дом действительно горел каким-то адским пла-менем, справиться с которым уже не было никакой возмож-ности.
Убедившись, что дому племянницы огонь не угрожает, миссис Дженкинс решила остаться в машине. К тому же вновь усилившийся ливень не позволил бы просто так про-гуляться по улице.
– Ах, надо было остаться у Николь! – всплеснула руками Джессика. – Мы бы все видели, как на ладони. Какая недаль-новидность с моей стороны! Незачем было сидеть в твоей конторе и ждать следующего преступления.
– Ты сама предложила обсудить все в спокойной обста-новке, - в ответ упрекнул её шериф.
– Все равно не сделали никаких выводов! – расстроено воскликнула миссис Дженкинс. – Я совершенно запуталась! Столько трупов, столько маньяков на нашу голову!…
В кармане шерифа требовательно запищала рация.
– Дебора Уоррен мертва, - сообщил Джессике шериф.
– О, бедняжка! Она сгорела в доме?
– Нет, ее зарезали в ресторане.
Джессика не знала, что и думать. Большими удивленным глазами она смотрела на лобовое стекло, по которому струилась вода и сновали туда обратно дворники.
Рация снова пискнула. Шарки выслушал сообщение и повернулся к Джессике. У него был растерянный вид.
– Только что обнаружили, - сказал он медленно, взве-шивая каждое слово, - что могила Брендона раскрыта. Тело пропало. Судя по обломкам гроба, похоже, будто кто-то вы-ломал крышку изнутри. Вот…
Джессика смотрела на своего старинного друга и сили-лась понять вышесказанное.

Крис шел между рядами могил не чувствуя страха. Пройдет немного времени, и он сам присоединится к этому мудрому, но равнодушному молчанию.
Старая колокольня даже в неверном призрачной пред-рассветной полумгле выглядела ветхой и готовой обрушить-ся в любой момент. Облупившиеся колонны и лепнину скрывали посеревшие от времени доски лесов – видимо, ча-совню пытались реставрировать, но поняли, что уже слиш-ком поздно.

Николь была готова забиться в истерике. Но этого не позволили тугие узлы опутавшей её веревки. Она могла только молча глотать слезы. Хуже всего было то, что в щеки впивался тонкий ремень, удерживавший во рту кляп из скрученной тряпки. Глаза ее тоже снова были завязаны. Глу-хие удары колокола над головой её уже не пугали. Испуга-лась она звука шагов, поднимавшихся снизу по лестнице. Это оказалась златокудрая Эстель, похожая на фею грез, спустившуюся с облаков в темницу. Она вела себя друже-любно, даже сняла повязку с глаз и избавила пленницу от ужасного кляпа. Потом уселась рядом на пыльный дощатый пол и развернула свежий номер вечерней газеты. Она стала вслух читать местные новости, водя по страницам круглым лучом фонарика. С особенным удовольствием зачитала за-метку о расследовании происшествий, потрясших городок. А еще ее позабавила соболезнование родным и друзьям в связи со смертью Брендона Уоррена, доблестного борца с преступностью.
Когда девушка добралась до светских сплетен, Брендон Уоррен собственной персоной явился перед ними. С кри-ком «Папочка!» Эстель бросилась на шею «покойного».
– Солнышко мое, ты одна осталась со мной.
– Что делать бедному мертвецу, когда его все бросили? – с кривой усмешкой обратился Брендон к пленнице. – Ма-ло того, что меня убили, мой лучший друг, наставник жиз-ни, убил и моего сына! Моя ненаглядная супруга готова по-менять меня на первого встречного! Она даже не соизволила помочь мне выбраться из могилы. Испортила все похоро-ны…
– Ты ждешь от меня жалости? – спросила Николь.
– Не жалости, хотя бы сочувствия. Не фыркай, Ники, ведь я тоже живой… по-своему. Я не люблю быть один.
– Я сейчас заплачу, - презрительно бросила Николь.
– Заплачешь, - кивнул Брендон. – Тебе нравился этот Крис? Какое несчастье – он погиб. Сгорел вместе с моим домом. Мир его пеплу!
– Это неправда!
– Истина. Так зачем тебе упрямиться? Послушай добро-го совета, присоединяйся к нам. Нужен всего лишь один глоток свежей крови, и ты сразу поймешь, насколько наша жизнь прекрасней твоего жалкого состояния. Ты станешь сильней. Ведь ты родилась с этой жаждой, тебе по праву надлежит повелевать смертными жизнями.
– Изыди, Сатана, - устало проговорила Николь.
– Ах, вот как? – рассмеялся Брендон. – Пожалуйста, не преувеличивай.
Их «милую» беседу прервал шум, вдруг раздавшийся внизу. Брендон это не встревожило, но на всякий случай он послал Эстель проверить, что это было.
Брендон смотрел на пленницу и улыбался чему-то сво-ему.
– Ты сводила меня с ума столько времени. Одной своей близостью, своей недоступностью. Я любил Дебору, но ты совсем другая. Ты даже улыбалась мне… пока не появился соперник. Я слишком долго ждал удобного момента. Никак не мог поверить, что ты такая же, как я. Только не знаешь своей судьбы. Ты была слишком прекрасна. Я не хотел то-ропиться. Боялся испугать тебя. А зря. Я упустил свою уда-чу. Но все еще возможно исправить.
Улыбка исчезла с его лица – раздался пронзительный визг Эстель. Брендон бросился вниз.
Николь не знала, что и думать. Она не могла и не хотела верить – нет, ее возлюбленный не мертв!…
Николь вскрикнула – кто-то сзади дотронулся до плеча.
– Не бойся, это я, - шепнул ей Крис, торопливо разре-зая веревки. Скоро она оказалась в его объятьях и наконец почувствовала себя свободной. Она целовала его лицо, на котором Эстель оставила полосы шрамов, прильнула губами к губам и желала только одного – чтоб все произошедшее оказалось сном, кошмаром. Она не хотела ничего больше…
Рот ее наполнился горячей горьковато-терпкой сладо-стью. Крис отшатнулся назад, и Николь увидела, что с губ его стекает кровь. Сзади стоял Брендон. Это его рука сжима-ла рукоять ножа, по самую гарду вошедшего в спину Криса.
– Какая милая, душевная сцена! – процедил он сквозь зубы, обхватив жертву свободной рукой за шею. – А я-то полагал, что ты, щенок, давно обрел крылышки и упорхнул на тот свет. Ники, ты сильно расстроишься, если я убью его? Только ему терять нечего, он и так уже мертв. Правда, Крис? Ведь ты не чувствуешь боли?
С этими словами Брендон выдернул нож и снова вонзил его, но уже в живот.
– Нет! – закричала Николь. Она схватила какую-то пал-ку. Брендон только рассмеялся – трухлявое дерево разлете-лось на щепки.
– Согласна быть моей? – спросил он, снова всадив лез-вие в кровоточащую плоть.
– Нет!… – заплакала Николь. Брендон с удовольствием сделал еще пару ударов ножом, каждый был смертельным.
– А теперь?
– Все, что хочешь… - Слезы душили не хуже рук убий-цы. – Только оставь его…
Брендон разжал руки, и безжизненное тело упало на дощатый пол.
– Идем, - сказал он, с блеском в глазах хищника пота-щил ее за собой вверх по ветхой лестнице, грозившей об-рушиться на каждом шаге.

Крис слышал, как его убийца увлек пленницу за собой, выше, ближе к колокольному звону, который почему-то так нужен мертвецу. Но это все проходило мимо сознания. Важно одно – с каждой каплей крови из него уходит жизнь. Боль завладела всем его существом. В один момент она ста-ла настолько сильной, невыносимой, что он перестал ее чувствовать. Тогда он понял, что переступил черту. Ту са-мую тонкую грань, отделявшую время от вечности, жизнь от могильного холода. Его несчастье, непрошеное знаком-ство с потусторонним миром дарило Крису несколько ми-нут существования после смерти. Всего несколько минут – сквозь щели забитых досками окон виднелся серебристый свет, предвестник скорого утра. Пока не взошло солнце, он должен сдержать клятву. Николь не будет следующей жерт-вой ночи.

Брендон обхватил её запястья и прижал к стене. Она была беззащитна. Он жадно целовал её лицо, мокрое, иска-женное от слез.
– Любовь моя, - твердил он.
– Ты убил его… - твердила она.
Два окна были заколочены фанерными листами, и по-тому приближающийся с каждой минутой рассвет не имел здесь своей силы.
Вдруг Брендон остановился. Затаив дыхание, он при-слушивался. Вскоре Николь тоже услышала шум.
– Николь, ты здесь? – раздался далекий голос миссис Дженкинс.
– Тетя Джессика! – обрадовалась Николь. Но Брендон зажал её рот:
– Одно слово и…
– Отвяжись! – Голос Джессики помог Николь очнуться – она ударила его головой в нос и вырвалась. – Тетя Джесси! Я здесь! Этот сумасшедший хочет убить меня!
Николь бросилась к выходу, но Брендон с какой-то не-человеческой быстротой опередил её. Он отшвырнул ее в сторону, а сам заблокировал дверь, продев в ручку металли-ческий прут.
– Сумасшедший! – крикнула Николь.
Брендон со смехом подошел к ней. Он был доволен и уверен в своей силе. Но он не видел то, что видела Николь – над его головой по балкам перекрытия метнулась тень. Бес-шумно, словно кошка, вниз спрыгнул Крис. Брендон обер-нулся и едва удержался на ногах от неожиданного удара.
– Как ты мне надоел! – воскликнул Брендон, сплюнув кровь. Брендон оказался сильнее – Криса швырнуло назад, доски пола под ним проломились, и он повис на балке, рис-куя сорваться.
Но Николь успела подбежать к двери и выдернуть прут. Дверь распахнулась, на пороге появился шериф.
– Стоять, Брендон! – крикнул шериф, целясь в бывшего помощника. – Не знаю, что за спектакль ты тут устроил, но если…
– Если – то что? – поинтересовался Брендон. Шерифа поразил его безумный взгляд.
Этой минутной задержки оказалось довольно – Крис выбрался из ловушки и бросился на Брендона. Вцепившись друг в друга, они отлетели к заколоченному окну. Истон-ченный погодой фанерный лист оказался слишком хруп-ким, и они оба полетели вниз.
В глаза Николь ударил первый луч восходящего солнца. Она подбежала к пролому, и сердце её замерло: далеко вни-зу Брендон Уоррен висел над землей, грудь была навылет пробита верхней планкой могильного креста. Кожа мертве-ца обгуливалась, чернела прямо на глазах.
Крис был рядом. Николь сквозь навернувшиеся слезы видела бездвижное тело, раскинутые будто в полете руки, алое пятно вокруг головы.

Эпилог
Снова наступила ночь. Николь спала. Она знала, что её любовь вне опасности. Ведь она сама спасла Криса, пусть из-за чистой случайности – ее кровь подошла для перели-вания. Но именно благодаря ей Крис остался в живых. Не важно то, что доктора говорили о проникающих ранениях и жутких переломах – они же сами потом признали свою ошибку. Никаких ранений, кроме легких царапин, позже на его теле не оказалось. Пусть Николь сама видела, как нож вонзается в него, чувствовала его кровь на губах – она вери-ла в чудо.
А еще чудо было, как Джессика нашла убежище Уорре-на – помогла всего лишь бумага на столе в кабинете Деборы, купчая на участок земли под колокольней.
В спальне было темно и спокойно. Окно было раскры-то. Свежая ночная прохлада наполняла комнату магией ти-шины.
Николь не знала, что возле её постели кто-то стоит и смотрит на нее. Ей снились сладкие сны под этим теплым, ласкающим взглядом.
Крис не мог уйти, не простившись с той, которую искал всю жизнь. Но они должны расстаться – теперь их раздели-ла ночь. Скоро для него солнце взойдет в последний раз. Он хотел бы отдать ей всю нежность своего сердца, обре-ченную на могильный холод, и оставить себе только боль. Боль утраченной жизни, утраченной мечты. Он уже умирал у ее ног, но если б нужно было еще раз пройти через это ради нее, он не задумался бы ни на минуту. Он ждал встречи с ней слишком долго, чтобы забыть. Любил слишком силь-но, чтоб остаться.
Он опустился на колени. Ровное дыхание срывалось с розовых блестящих губ. Черные длинные пряди рассыпа-лись морозным узором по снегу подушек.
– Я люблю тебя, - прошептал Крис, касаясь легким по-целуем локона, упавшего на край постели.
За окном раздался короткий свист. С сожалением Крис поднялся. Сквозь прозрачный тюль на улице был виден темный силуэт. Сэнди Роуз с нетерпением ждал друга и, увидев его, махнул в ту сторону, откуда скоро появится солнце.
Крис должен был принять решение. Он снова взглянул на спящую Николь. Сколько еще таких, как она, в опасно-сти? Скольким предстоит встретиться с адом, как пришлось столкнуться ему и ей?…
Проснувшись утром, Николь найдет на подушке бело-снежный бутон розы.
15 октября 2001 –
18 апреля 2002

От автора.
Приношу извинения героям сего творения и обещаю впредь больше не убивать своих персонажей.
A.K.