Красные и черные зонтики. Много-много зонтиков. Дождь давно прекратился, но люди держали зонты раскрытыми - им казалось, что это символ их скорби. А вообще это были обычные, ничем не примечательные похороны пожилого миллиардера. Родственники и сочувствующие скорбно хранили молчание, пока пастор зачитывал надгробную речь. Лиззи, пятилетняя внучка покойного, тихонько всхлипывала – ей было жалко дедушку.
Внезапно публика отвлеклась – сквозь черную толпу, усердно работая локтями, пробивалась старуха. Вместе с насыщенным ароматом помойки. Дамы, брезгливо морщась, прикрыли носы надушенными платочками. Старуха, больше всего похожая на бомжующую ведьму из детских сказок, решительно направилась к стоящему на возвышении помпезному гробу и легко на него запрыгнула. Раздались возмущенные визги и крики. Лиззи перестала плакать и удивленно распахнула большие голубые глазенки.
“Ведьма” между тем поставила рядом с собой небольшой магнитофон и нажала “play” – кладбищенскую тишину взорвал “Роб Зомби ”. Старуха игриво подмигнула какому-то побагровевшему от злости толстяку и начала танцевать. Голова ее дергалась так, что, казалось, сейчас отвалится.
“Ни фига себе старуха хаерами трясет!” - восхитился тринадцатилетний внучатый племянник зятя покойного.
Видимо, гроб не выдержал такого кощунства – его тряхнуло, и он, съехав с возвышения, свалился вместе со старухой в приготовленную для него могилу. Раздался хруст. Музыка стихла.
- Ой, что-то меня укачало, – послышалось из ямы.
- Дедушка проснулся! – обрадовалась Лиззи.
Радость остальных родственников была несколько сдержаннее.
Старушку немного жалко. Зато она умерла, танцуя на похоронах.
***
- Обожаю грибы! – шаман блаженно закатил глаза в преддверии озарения.
Он уже неделю маялся бездельем. Представителя вымирающей профессии грызла тоска – чего-то хотелось, но он никак не мог почувствовать, чего именно. Мухоморы, он надеялся, должны были помочь вызволить его тайные желания.
Выяснилось, что старик хотел стать Христом ну или, в крайнем случае, апостолом Петром, потому что, нанюхавшись грибов, шаман решил прогуляться по морю. Но ни Христос, ни Пётр, как известно, мухоморами не злоупотребляли, поэтому старик стал обычным утопленником. Он всплыл в десяти километрах от своего дома. Нашедший его рыбак с пьяных глаз сначала принял шамана за тунца, а потом понял, что это водяной, и, с чего-то решив, что Морской царь – близкий родственник Золотой рыбки, начал вымогать у него три желания.
- Если не исполнишь, зажарю и съем! – угрожал он вконец посиневшему трупу.
Тут рыбака и настиг береговой патруль. Пришлось мужику отдуваться не только за браконьерство, но и за шантаж. Однако есть в этой истории и положительный момент – одеколон рыбак с тех пор не пьет и грибы не нюхает – ему сказали, от чего скончался “водяной”.
***
За стеклом, на фоне голубого неба, мелькнул белый бумажный самолётик. Мужчина в клетчатой рубашке поднял окно, чтобы улыбнуться вслед светлому воспоминанию, в комнату впорхнул запах апреля. Окно резко опустилось, перебивая настрой и шейные позвонки.
***
А где-то по набережной шел студент и думал о вечном: “Где б достать пожрать?” В желудке урчало.