(Воспоминание жены военнослужащего)
1
Людмила проснулась рано, раньше будильника, который завела с вечера, боясь проспать. Накинула халатик, быстро ополоснув лицо холодной водой из рукомойника и забыв позавтракать, бросилась убираться в небольшой квартирке. Сегодня был знаменательный день – сегодня ее муж, майор Панкратов, командир воинской части ПВО, возвращался с полигона со своими офицерами и солдатами. «Отстрелялись», - облегченно вздыхали остававшиеся в военном городке жители, вспоминали давнишние поездки в Казахстан, привычную нервотрепку, выжженную горячим солнцем степь, песок, хрустевший на зубах, и радость приезда «домой», на «точку», которая, как малая стекляшка в траве, затерялась среди необъятной тайги.
Майор Панкратов неоднократно ездил на полигон как командир дивизиона. Не раз учения проводились им на «отлично». Тогда все возвращались веселые, расслабленные, гуляли дня по три.
Людмила всегда ждала мужа, как с фронта, радовалась этим встречам, как обновлению своей жизни. Соседки считали их семью идеальной, уважали. И Людмила была им за это благодарна. Про других в замкнутом, закрытом пространстве военной части вечно ходили сплетни, неприятные слухи. А Панкратовы были, словно неприкасаемые, ограждены от всего этого. Безусловно, и у них за более чем два десятка лет совместной, к тому же кочевой жизни были и ссоры, и обиды. Но все проходило, разбиваясь о любовь, которая позволяла забывать, оберегала память, оставляя ей, большей частью, только хорошее.
Людмила с внутренней улыбкой, не зная устали, смахивала упрямую пыль со старенькой мебели, драила крашеные деревянные полы, пылесосила ковер. Ей хотелось работать, хотелось сделать так, чтобы все сияло, ласкало взор к приезду мужа.
Потом она почти безвылазно сидела на кухне несколько часов – и чего только не наготовила! Заливное из коровьего языка (позавчера в части забили трех бычков – жене командира, конечно же, перепало), салаты четырех видов (Людмила бегала в собственный маленький, но на редкость плодовитый огородик, где на грядках пыжились краснощекие помидоры и белесая капуста, торчал зелеными стрелками лук, маняще глядел из-под кустиков сладкий перец, пушился картофель, и росли другие незаменимые на любой кухне продукты), маленькие, с виртуозной аккуратностью свернутые голубцы. И, конечно, праздничный пирог из яблок и слив. Пришлось еще пару раз выйти из дома, чтоб выбросить мусор и принести в ненасытный рукомойник по два ведра привозной воды, которая стояла в цистерне во дворе – водопровода на «точке» отродясь не было.
Когда Людмила очнулась от кухонного жара, почувствовав, наконец, голод – ведь она была без завтрака и обеда, - часы показывали без четверти три.
«Господи! - испугалась Людмила. – Через полчаса они уже будут здесь, а мне еще стол накрыть и хоть немножко собой заняться!»
Она по-быстрому окутала стол белоснежной скатертью, со вкусом расставила скромную посуду, пошла еще раз умыться. Покачав головой на похудевшее, постаревшее отражение в зеркале, вынула из шкафа, погладила и надела свое лучшее платье. В окно было видно, как через КПП уже въезжают большие крытые машины, из них начинают выгружаться люди в военной форме.
-Ох! – Людмила, волнуясь, кое-как убрала не слушавшиеся, растрепанные волосы в пучок на затылке, дрожащими от торопливости руками надела маленькие серьги и ожерелье – бижутерию, наскоро провела помадой по губам, тушью прошлась по ресницам. На лестнице, у двери звучали знакомые спокойные шаги. Людмила, с ёкавшим, как в молодости сердцем, повернула ключ в замке.
-Паша!
-Здравствуй, Люся! Наконец-то, добрались! Думали, все почки на кочках отобьем!
-Ну, как вы?
-Отлично! Очень ответственная команда у нас подобралась.
-Вы, как всегда, молодчины!
Смеясь, подзадоривая друг друга, обнявшись, они вошли в зал.
-Ого! – Павел присвистнул. – Я погляжу, и у тебя, как всегда, все на «отлично». Королевский обед.
-Ну, что ты, - скромно опуская глаза, отмахиваясь, сказала Людмила.
-Мы с тобой вдвоем все это великолепие за два дня не съедим. Слушай, а не позвать ли нам наших пасынков, Левкова с женой, не возражаешь? У них дело молодое, поди, скучно вдвоем в одной тесной комнатушке, и готовить негде. А у нас, какая-никакая – квартира.
Людмила беззаботно рассмеялась, приглаживая мужнины поседевшие вихры:
-Вдвоем, да после разлуки – уже нескучно. Но я, конечно, не возражаю. Всем вместе – веселей.
Павел на радостях еще раз обнял жену, вышел и через пять минут вернулся с соседями, которые жили над ними – в общежитии для прапорщиков, располагавшемся на втором этаже двухэтажного дома в несколько комнат и квартир.
2
Полина проснулась часов в одиннадцать. Сладко потянувшись, полежала под тонким летним одеялом, улыбаясь сама себе во весь рот. «Неужели закончился этот проклятый месяц? Неужели сегодня он возвращается? М-да, а еще говорят, что ждать умеют только жены моряков. А мы что, хуже? Нет уж, мы тоже – ого-го!».
Она неспеша поднялась, долго, критично разглядывала себя в зеркало, потом довольно подмигнула.
-Красивая ты, Полинька! Не скажешь, что тут все двадцать восемь! Пять баллов!
Она укладывала в прическу свои пышные короткие волосы – сначала так, не понравилось, потом – по-другому. Остановилась на третьей укладке, по-прежнему улыбаясь себе в зеркало то с одной, то с другой стороны, репетируя, как лучше выглядеть. Иногда в зеркале, за ее спиной взгляд Полины отвлекался на беспорядок в комнате, разбросанные вещи. Но она снова улыбалась, и беспорядок переставал казаться уж слишком безобразным. Потом Полина тщательно умылась, надушилась, подумав, что муж еще не видел, не знает этого запаха – поскольку в их дивизионный магазинчик хорошую парфюмерию завезли совсем недавно. Снова села за туалетный столик, со знанием дела, как истинный профессионал, накладывала крем, красилась, и снова поворачивалась то одним, то другим боком, меняя направление падающего света, и время от времени повторяла с улыбкой, от которой на гладкой коже ее щек возникали очаровательные ямочки:
-Хороша! Очень хороша!
Между делом, Полина вскипятила чаю, съела яблоко, помидор, пару бутербродов.
«Пообедать в столовку сходим, - весело подумала Полина. – Что мне сейчас готовить? Я же не Людмила Ивановна, как она, не умею да и не люблю я на кухне возиться. Тем более, до его приезда все остынет, завянет. Да и воду замучишься таскать, помои выносить. Фу!» - она насмешливо поморщилась в зеркало и припудрилась.
Часам к двум Полина была готова: ослепительна, свежа и уже заранее счастлива – как фотомодель, улыбающаяся с лаковой обложки. Устроившись в единственное кресло, лениво подвинув к подлокотнику кучу неглаженного белья, Полина облокотилась на нее, дотянулась до стола, взяла недочитанный детектив и отключилась от окружающего.
Когда на дороге, у КПП зашумели мощные двигатели, Полина подняла голову от книги, заметила неубранную постель, усмехнулась своей рассеянности, избавляться от которой ее часто по-доброму, по-матерински учила Людмила Панкратова, но убирать не стала – лень, да и прическу можно испортить. Полина еще раз оглядела себя в зеркало, удовлетворенно вздохнула и пошла открывать дверь.
-Во-овчик! – повисла на шее мужа.
-Любимая! Солнышко ты мое! Ты сегодня…такая…
-Скучал?
-А как же, радость моя!
-А ты знаешь, как я скучала? – спросила Полина, поглаживая его по золотисто-зеленоватым погонам, кокетливо надув милые губки.
-Полечка, Полюся, таких, как ты, больше на всем свете не найти!
Они все еще стояли у двери и целовались, когда к ним постучал майор Панкратов.
3
-Спасибо, дорогая Людмила Ивановна! Все было невозможно вкусным, - с чувством сказал Левков, обнимая Полину, словно и ее хотел съесть, как кусочек только что проглоченного душистого яблочного пирога. Та с жаром подхватила:
-Если бы не вы, нам бы пришлось в столовой обедать, казенными харчами. Спасибо вам большое!
Людмила расцвела, сразу помолодела лет на пять:
-Ну что вы! – отмахнулась своей коронной фразой по привычке скромничать.
Посидев из приличия еще несколько минут с разговором о родной военной части, Левковы собрались к себе.
Панкратовы не посмели их задерживать, и те, обнявшись, сияющие, молодые, счастливые, сытые, скрылись в дверях.
Не успев убрать с губ улыбку умиления этой красивой парой, которую они с мужем опекали по-родительски вот уже три года, с момента приезда Левковых на «точку», Людмила вздохнула счастливо, будто частичка их молодого счастья передалась и ей в придачу к собственному. Потом окинула одним хозяйским взглядом очищенный от пищи, но полный грязной посуды стол, сказала:
-Пойду воды кипятить, надо убирать это мамаево побоище, мыть посуду. Да и тебе, наверное, хорошо помыться надо после дороги…
-Люсь, давай я воды принесу, - Панкратов поднялся с места, расправил широкие затекшие плечи.
-Ну что ты, Паша! Ты устал, пойди, отдохни, постель чистая, вчера только стирала, - заботливо сказала Людмила. – Да, кстати, собери мне свои вещи с поездки, которые надо постирать.
-Да-да, - рассеянно улыбаясь, согретый приятным вином, ответил Павел. – Вот видишь, Люся, как мужа встречать надо?
Людмила не поняла сначала, что он имеет в виду. Изумленными глазами уставилась в его посерьезневшее, ставшее от этого чужим, лицо.
-Как? – переспросила она.
-Ну, как Левкова, - удивленный ее непонятливостью, объяснил Павел.
-А, - тихо ответила Людмила. До нее, наконец, дошел смысл сказанного мужем.
Она молча повернулась на каблучках, быстро прошла в спальню, сбросив туфли, упала на диван и зарыдала.