Обычный городской выпивающий, сложив ноги наподобии лягушки, несётся с хрипом и скрипом по просёлочной машинной дороге на детской машинке с толстыми резиновыми колёсами-кружками. Видимо, это настоящее чудо-юдо гонит в магазин за очередной бутылкой чего-нибудь прохлаждающе-градусного? Мужик верхом на детской машинке в поисках двухлитровой пластиковой бутылки.
Прекрасная длинноногая городская красавица, совсем ещё молоденькая, с небольшой сантиметровой щетиной и несколькими бритвенными порезами-ссадинами на ногах, выуживая куски времени, прикатывает сюда на своём сиреневом железном ките, чтобы украдкой из-за высоких худощавых ворот увидеть доброе бровенное лицо или на худой конец подтянутую попку обыкновенного молодого священника, проводящего службу в сельской церкви. Некоторое время она смирно сидит около церквушки и ждёт его появления. Год назад эта девочка в юбке и платке стала крёстной мамой. Там она читала молитву, предварительно выучив её и потратив на это не одну ночь. Но учила и читала она всё это, обращаясь не к всеобщему и массовому богу, а к нему, к этому священнику. Тогда девушка заметила его жену, явно беременную и имеющую славный голосок. Жестоко рассуждая, я понимаю, что священник обыкновенной сельской церкви женился на ней с корыстной целью: стать вот этим вот священником (так положено). Маленькая городская красавица, она рассказывала свои небольшие грехи не "богу", а ему. Малолетняя красотка безуспешно влюбилась в него. приехав к церкви и бросив железного кита прямо у ворот, так, что ни одна машина не может въехать-выехать, она зрачками полностью погружается в него. В такие моменты её не накрашенное мягкое лицо превращается в подсолнух. Бедная городская красотка. отъехав чуть подальше, она останавливается, смотря на рекламные щиты с надписью "бетон и плитка", и мечтает о нём: о его голосе, волосах, мужских и грубых усах, упругой попке, широкой спине. Она придумывает оправдания и причины, дескать у него жена и годовалый ребёнок. Красотка серьёзно расстраивается, когда обнаруживает, что забыла крестик дома, тот самый крестик, который одевала год назад для него. Она хочет попасть на службу, молиться вместе с ним, молиться ему, но крестика нет. А парень, который вечерами шарит у неё в трусах, даже не догадывается о безнадёжной влюблённости этой коротковолосой девчонки, о её священном поглядывании.
А далее козы. много коз, целая группировка. Марсианские похотливые создания, немного рогатые и косматые. Если их передразнивать, блеять, кричать им вслед пресловутые "бее" и "мее", передразнивая кто как может, то они тебе отомстят. И вот так эти редкостные бородки обозлились на меня. Впятером с двадцатью копытами они окружили меня и моего железного кита, совсем синего и пыльного. они нюхали его, пока я, превращаясь в трусливую курицу-наседку, пряталась от них за него. О, как я гнала оттуда, догоняя пятки моей щетинисто-шортиковой спутницы, той самой красотки с несколькими бритвенными порезами (незнающим может показаться, что она рубила себе ногу и соскабливала топором кожу, но на самом деле она лишь брила ноги в обычной, бытовой, городской ванной комнате). Только, пожалуйста, не становись его любовницей, моя городская красавица. Не станешь?