Иллюстрация Даниила Залина. С другими работами художника можно ознакомиться на его странице ВКонтакте: http://vk.com/id32659621
Работа у Сереги была что надо – возить научников на Точку. Сутки через трое, а платят столько, что скажи кому дома, – не поверят, плюс ко всему еще и премиальные за секретность.
Всего-то делов: выезжаешь из научного городка, проезжаешь семь с половиной кэмэ по серпантину, что вьется среди вековых заснеженных елей, до туннеля, который прорезает горный отрог. Микроавтобус «мерседес», доставляющий очкастых умников на смену, ныряет в туннель, а минуту спустя появляется из другого конца и катит по дороге дальше, к воинской части, расположенной по ту сторону отрога.
Но это совсем не тот «мерседес», который водит Серега, совсем другой, хотя и точно такой же. Военные, которые контролируют и Точку, и научный городок, и воинскую часть по ту сторону отрога, гоняют его ради соблюдения секретности, чтобы обмануть американские спутники-шпионы, которых над этим таежным районом где-то возле Урала, пролетает немало. Научный городок был замаскирован под обычный заштатный районный центр, комар носа не подточит, про Точку и говорить нечего. Скорее всего, даже воинскую часть, совершенно не нужную в этих краях после распада Союза, военные содержали только ради маскировки.
Выглядит все чин-чинарем. Из воинской части в городок и обратно курсируют машины; их не слишком много, чтобы не вызывать у небесных соглядатаев подозрений активным трафиком, но и не так уж мало. Ровно столько, сколько нужно для создания антуража. Некоторые ездят по объездной дороге, некоторые – напрямик, через туннель.
Вот как Серега, например. Перед въездом в туннель он привычно «сбавляет скорость и включает внимание», как говаривал особист Лебедев, цитируя какую-то книжку. Из туннеля появляется машина-двойник, но Серегин микроавтобус где-то на середине туннеля сворачивает направо, в еще один туннель, ведущий в глубь горы, где, собственно, и располагается Точка.
Там, под толщей скалы, скрывается целый исследовательский комплекс, с собственной электростанцией, вычислительным центром и несколькими уровнями, набитыми компьютерами и аппаратурой. Одним словом, рай для научников. Чем они там занимаются, никто толком не знает. Секретно. Разное болтают. Народ хоть и догадывается, что к чему, да язык за зубами держит: подписку-то о неразглашении все давали… Димон вот, Серегин приятель из охраны на въезде в Точку, говорит, что здесь ловят сигналы из космоса, от инопланетян.
– Ты «Туманность Андромеды» Ефремова читал?
– Ну? – Читать Серега не очень любил, разве что в детстве – фантастику, тогда еще в «Пионерской правде» повести Кира Булычева печатали, но упомянутое название что-то смутно ему напомнило.
– Помнишь, там Дар Ветер и этот, как его… Мвен Мас… ловили передачи по Великому Кольцу? Вот и на Точке то же самое. Только без коммунизма.
Димон – парень башковитый, даром что охранник. Кроссворды любые как семечки щелкает, и с самим академиком Аристарховым в корешах ходит.
Секретность секретностью, а шила в мешке все равно не утаишь.
Сереге вся эта шняга по фигу. Пусть себе ловят передачи от инопланетян, если им делать больше нечего, а мы люди маленькие. Для нас что главное? Чтобы деньги вовремя платили. Вот отработаем двухлетний контракт – и с такими бабками можно героем возвращаться домой, предложение Люське делать…
Помечтать о Люське Сереге не дает появившийся впереди зев въезда в туннель. Внутри, почти сразу же, - блок-пост. Хлопцы в камуфле. Проверка документов. Тут все серьезно, мышь без спросу не прошмыгнет, но это не его, Серегина, печаль, пусть сопровождающий особист парится.
Особист Лебедев базарит с охраной минуты две, показывает удостоверение, какие-то бумажки. Лейтенант в камуфляже, сдвинув кургузый автомат за спину, бумажки эти чуть ли не обнюхивает. Неважно, что с особистом они знают друг друга, неважно, что эти самые документы ему приходится проверять каждый день, – работа есть работа.
Наконец, формальности соблюдены. Лейтенант отступает в сторону, машет рукой: проезжай.
Серега ведет машину через блок-пост, мимо хлопцев, которые провожают микроавтобус такими задумчивыми взглядами, будто им искренне жаль, что это всего лишь он, Серега, а не какой-нибудь диверсант, вздумавший прорваться на сверхсекретную базу…
За блок-постом – просторный, хорошо освещенный туннель. Разметка, знаки светящиеся на стенах, похожие на древние иероглифы.
– Направо, – коротко командует сидящий рядом особист.
Можно подумать, Серега сам не знает, куда им сворачивать! Уж за полгода успел запомнить.
Короткий боковой коридор, еще одни ворота, на этот раз охрана не останавливает их (с первого поста успели передать, что все в порядке), – и Серегин микроавтобус выезжает в зал, который от неожиданности кажется огромным, как станция московского метро. Ангар не ангар, гараж не гараж. Здесь, собственно, и проходит рубеж, который отделяет Точку от внешнего мира. Научники выгружаются из «мерседеса», гуськом топают к лифтам, которые повезут их вниз, к компьютерам, приборам и голосам со звезд…
Сереге дальше дороги нет. Он не ученый и не генерал какой-нибудь, чтобы иметь доступ на нижние секретные уровни. Привез смену, поставил машину в отведенный ей бокс – и все, свободен, можешь идти в комнату отдыха для обслуживающего персонала, чаю попить или партийку в нарды сгонять, если будет с кем. Одним словом, жди, когда снова вызовут, везти отработавших смену научников обратно, в городок.
Особист Лебедев, уже направившийся было к одному из лифтов, вдруг остановился, приложил палец к уху, где у него имелась беспроводная гарнитура, прислушался и резко повернулся к гаражным боксам, выискивая кого-то глазами.
– Сергей! Мякишев!
Сергей, только поднявший крышку капота, вопросительно выглянул из-за машины.
– Ты чего тут возишься? – Особист Лебедев каким-то непостижимым образом в два шага оказался рядом.
– Да вот, думаю движок посмотреть, что-то стучит…
– Хрен с ним, техники посмотрят. Идешь со мной. – Особист сделал паузу, подавив то ли вздох, то ли готовое сорваться с губ ругательство. – Академик опять чудит.
Вот Серега сдержать вздох не сумел. Покосился напоследок на открытое нутро своего родного «мерса» и поплелся следом за особистом, на ходу оттирая руки тряпкой.
Когда Академик начинал чудить, это не предвещало ничего хорошего…
Академик Борис Аркадьевич Аристархов, научный руководитель проекта, воплощением которого и являлась Точка, был человеком экстравагантным, как все гении. Он мог работать с нечеловеческой энергией по несколько суток подряд, выжимая из людей и аппаратуры все, что из них можно было выжать, и еще немножко больше. Он не боялся никого и ничего, вплоть до высочайших кабинетов Кремля, и эта неустрашимость, словно магическое заклятье, оберегала его от интриг и подсидок, неизбежных, увы, в научном мире. Он генерировал самые безумные идеи, которые впоследствии оказывались единственно правильными. Он был боготворим учениками и уважаем простыми сотрудниками, называвшими его между собой не иначе как Академик.
Однако у Бориса Аркадьевича Аристархова был один недостаток, доводивший до бешенства и едва ли не до инфаркта не одного покровителя Точки с генеральскими звездами на погонах.
Время от времени (не чаще раза в полтора-два месяца) академика Аристархова одолевала хандра. Хандра сопровождалась взрывами раздражительности, полным отвращением к своему любимому детищу и запоем на несколько дней. В такие дни не было для Академика лучшего средства излечиться от хандры, кроме как спуститься с горних высот научного Олимпа к простому народу.
В топологии Точки это означало – подняться на верхний уровень комплекса, сообщающийся с внешним миром. Когда наваливался очередной приступ хандры, Борис Аркадьевич поднимался наверх, врывался, подобно урагану, в комнату отдыха для обслуживающего персонала, требовал немедленно доставить ему Дмитрия и Сергея, «моих корешей», с которыми и пьянствовал последующие дни. После чего как ни в чем не бывало возвращался к работе с прежней энергией и энтузиазмом.
Так получилось, в первое же «хождение в народ» после того как Серега приехал на Точку, Борис Аркадьевич заявился именно в тот закуток, где как раз Серега с Димоном резались в шашки, вследствие чего они и стали его «лучшими корешами». С простонародным сленгом у Академика было не очень.
Служба безопасности Точки пыталась подсунуть Аристархову своих, однако Борис Аркадьевич был непреклонен: давайте Сергея и Дмитрия, и все тут! В конце концов, СБ, скрепя сердце, смирилась с причудами Академика. Каждому ведь время от времени нужна эмоциональная разрядка… Правда, самим фаворитам Академика от того было не легче. Мало, что после каждой попойки с Академиком приходилось мучиться похмельем, так еще и особисты тягали их, заставляя подписывать очередные бумажки «о неразглашении». Когда Академик начинал чудить, ему начхать было, что секретно, а что нет. Это при том, что они мало что понимали из того, что нес во время задушевных бесед Академик, и еще меньше помнили.
Вот и сейчас Серега шел за особистом Лебедевым с чувством человека, приговоренного к почетной, но тяжкой миссии.
Служить Родине не только сердцем, но и печенью.
Когда Серега вошел в комнату, там уже дым стоял коромыслом. В буквальном смысле. Академик Аристархов, разумеется, дымил своей знаменитой трубкой, с которой не расставался никогда и ни при каких обстоятельствах. Не без оснований коллеги и знакомые подозревали, что Борис Аркадьевич даже спать ложится, не выпуская ее изо рта, попыхивая во сне колечками. По Точке циркулировали анекдоты про то, как из-за этой знаменитой трубки неоднократно срабатывала система пожаротушения, пока ее не откалибровали таким образом, чтобы не поднимала ложную тревогу.
Вот и сейчас в воздухе плавали ленты густого табачного дыма, с которым не могла справиться даже мощная система вентиляции. Плафон на потолке светил сквозь дым тусклой звездой, погруженной в газовую туманность, в углу комнаты мерцал экраном телевизор с выключенным звуком.
Академик Борис Аркадьевич Аристархов, научный руководитель Точки, пребывал в той степени опьянения, каковая требовала задушевного и всепонимающего собеседника. В роли собеседника выступал осоловелый, со стекленеющими глазами Димон. Они сидели за столом, на котором живописным натюрмортом располагалась скромная по академическим меркам закуска, несколько разнокалиберных бутылок с закордонными этикетками и вполне отечественные одноразовые пластиковые стаканчики. Одной рукой академик держал трубку, другой же обнимал Димона за плечи, как обнимают любимого ученика, как обнимают единственную понимающую душу в этом несправедливом мире, и надрывно-проникновенным тоном втолковывал ему что-то о своем, о наболевшем:
– …не поддаются! Дмитрий, вы представляете себе, до какой степени это несправедливо?.. Мы накопили колоссальный массив данных!.. Мы привлекли к работе лучших специалистов по криптографии, каких только можно найти в этой стране!.. У нас самые мощные компьютеры, которые работают над расшифровкой день и ночь… Мы бьемся над этим уже третий год, и… и до сих пор не приблизились ни на шаг к разгадке тайны! Нет, Дима, вы можете вообразить такую вселенскую несправедливость?! Мы получаем из глубин Галактики огромные массивы данных. Это могут быть революционно новые методы получения энергии… формулы чудодейственных лекарств… чертежи звездолетов, способных открыть нам дорогу к иным мирам… в конце концов, это могут быть ответы на философские вопросы, которые терзают человечество уже не одно тысячелетие… а мы… мы бессильны их расшифровать!!
Димон, сидевший подперев отяжелевшую голову кулаком, попытался солидарно кивнуть, поддерживая Академика: мол, это не просто несправедливость, это свинство какое-то! Вселенских масштабов. Однако сей благородный порыв едва не стоил ему потери равновесия – Димон чуть не уронил голову прямо в тарелку, на которой одиноко подсыхал надкусанный ломтик ветчины.
Академик возмущенно пыхнул трубкой – и заметил как раз вошедшего в комнату Серегу. Сухощавое лицо с всклокоченной бородой расплылось в улыбке, глаза за толстыми стеклами очков близоруко прищурились, присматриваясь к гостю.
– А-а, Сережа, это вы! Весьма рад вас видеть, весьма… Присоединяйтесь к нашему узкому кругу!
Цепкие пальца Академика ухватили Серегу за локоть, усадили рядом на обитый искусственной кожей диванчик. Секунду спустя перед Серегой оказался пластиковый стакан. До краев наполненный из первой попавшейся Академику под руку бутылки. Такие же стаканы Академик налил себе и Димону.
– Выпейте, Сережа! – Торжественно провозгласил Борис Аркадьевич надтреснутым тенором. – Выпейте с нами за Вселенскую Несправедливость!
Серега мысленно содрогнулся. Однако пойманный молчаливый взгляд-приказ личного телохранителя Академика (и по совместительству – подполковника госбезопасности), умевшего держаться в тени и быть практически невидимым, когда это необходимо, не давал иного выхода.
Сто пятьдесят грамм «Хеннесси» сразу с мороза ударили в голову мягко, но чувствительно, словно дубинка, обернутая войлоком. Перед глазами все поплыло, и Серега зашарил взглядом по столу, ища, чем бы закусить.
После пары ломтиков сыра и консервированной осетринки неистовый огонь в пищеводе угас до приятного тепла, разливающегося по всему телу. Накуренная комната теперь выглядела немного по-другому, как будто слегка изменился ракурс видеокамеры. Стало хорошо и уютно. Сидеть вот так, пить дорогой коньяк под дорогую закуску – и не думать, что вот-вот тебя вызовут везти обратно научников… Впрочем, после «посиделок» с Академиком Серегу никогда не вызывали. Да и не в состоянии он был вести машину.
Вдруг в Сереге проснулся некто, дремавший большую часть времени и просыпавшийся лишь в такие вот минуты внутренней гармонии и удовлетворения собой и окружающим. Этот «некто» заставил Серегу повернуть голову к Академику и открыть рот, нарушая установившееся молчание.
– Борис Аркадьевич, я давно хотел у вас вот что спросить… Вы здесь, на Точке, ловите сигналы от «Зеленых человечков», верно?
Академик Аристархов благосклонно кивнул, попыхивая трубкой.
– Ну, если грубо… то совершенно верно.
– Тогда я не понимаю, как вы здесь обходитесь без всяких там антенн и этих, как их… радиотелескопов?
Серега почувствовал что-то вроде облегчения, задав вопрос, который действительно не давал ему покоя с самого приезда на Точку.
Академик смотрел на него сквозь табачный дым с доброй улыбкой – так взрослый смотрит на ребенка, спросившего, почему это самолеты летают, а крыльями не машут.
– Дорогой Сережа, пытаться поймать сигналы иных цивилизаций с помощью радиотелескопов и антенн, все равно что… – Борис Аркадьевич на секунду нахмурился, подбирая сравнение. – Все равно что пытаться отыскать марсианские города по огням газовых фонарей! Между прочим, в XIX веке это считалось вполне реально. Надо, говорили сторонники этой идеи, лишь построить телескоп помощнее… Вот и в наши дни происходит то же самое. В программу SETI уже сорок лет вовлекаются все более мощные и современные телескопы, разбросанные по всему земному шару, а результата как не было, так и нет. Космос молчит. Некоторые считают это доказательством того, что мы одиноки во Вселенной, но мало кому приходит в голову, что мы просто ищем не там…
Слово за слово – и негромкие размышления вслух перешли в воспоминания. Борис Аркадьевич рассказывал о том, как несколько лет назад группа молодых физиков из МГУ, занимавшихся теорией так называемых «гиперструн», обнаружила некий весьма странный эффект, «эффект гиперпространственного резонанса». Как силами самих энтузиастов был проведен первый эксперимент, показавший, что «гиперструны», пронизывающие Вселенную от микро- до макромира, подобно n-мерной паутине, могут служить каналами передачи информации на межзвездные и даже межгалактические расстояния. Как была построена первая ГП-резонансная антенна, и как были шокированы участники эксперимента, когда получили поток информации – слабенький, едва-едва выделяющийся на фоне помех и погрешностей, но однозначно не похожий на «белый шум». Как проект от Академии Наук перешел в руки госбезопасности и военных, как велись поиски мест на Земле, где прием сигналов из неведомых глубин космоса был бы наиболее устойчивым и чистым. (Таких точек было найдено две – в окрестностях Урала и в южных широтах Тихого океана.) Как в обстановке строжайшей секретности строилась Точка с четырьмя сверхмощными ГП-резонансными антеннами, упрятанными глубоко под скальную толщу, чтобы избежать помех и наводок извне… Ставка в этой игре была не больше и не меньше, как возможность обрести абсолютное преимущество над заокеанским соперником.
Борис Аркадьевич сделал очередную короткую паузу, чтобы затянуться и выпустить колечко дыма, когда лампа на потолке внезапно мигнула, погасла на секунду и тут же зажглась, но уже вполнакала, как будто в сети резко упало напряжение.
Академик Аристархов задумчиво посмотрел на тусклый плафон, хмыкнул, не выпуская изо рта чубук трубки.
– Начали новый цикл приема… Мощности маловато… – пробормотал он, криво усмехаясь. – Ну-ну… Все равно это бессмысленно. Все равно мы – дикари, мимо пещеры которых протянут оптоволоконный кабель… Да-да, дикари. Мимо нас ежесекундно проносятся терабайты информации, а мы бессильные ее прочитать… И даже наши каменные топоры слишком убоги, чтобы перерубить кабель…
Борис Аркадьевич хотел было растормошить Димона и Серегу, чтобы провозгласить очередной тост за каменные топоры, но молодые люди, убаюканные его воспоминаниями, спали, уронив головы на руки. Академик Аристархов вздохнул, выпил в одиночку (на гэбиста, телохранителя и надзирателя в одном флаконе, он внимания не обращал из принципа) и нашарил на столе пульт от телевизора. Экран в углу ожил, выплескивая идиотскую пестроту ролика про очередные непромокаемые подгузники.
– Опять реклама! – прорычал Академик, швырнул пультом в телевизор, промахнулся и потянулся к бутылке коньяка, в которой еще оставалось чуть-чуть.
…А голоса иных миров продолжали лететь вдоль гиперструн, несущих на себе материю от протонов до галактик, подобно тому, как нити паутины несут капельки росы, резонировали в ГП-антеннах, упрятанных под скалами Уральских отрогов, и оседали на жестких дисках компьютеров Точки миллиардами нулей и единиц.
…ПРОДАЕТСЯ ЗВЕЗДА-КАРЛИК КЛАССА М4. ПРОСТА В ЭКСПЛУАТАЦИИ, ЭКОНОМНА И НАДЕЖНА. ИДЕАЛЬНОЕ СРЕДСТВО ДЛЯ ОСВЕЩЕНИЯ И ОБОГРЕВА ПЛАНЕТАРНОЙ СИСТЕМЫ СРЕДНИХ РАЗМЕРОВ…
…ТЕРРАФОРМИРОВАНИЕ ПЛАНЕТ ПОД КЛЮЧ. ВЫСОЧАЙШЕЕ КАЧЕСТВО И НАДЕЖНОСТЬ. СБОРКА ПЛАНЕТ ПОД ЗАКАЗ…
…ЦИВИЛИЗАЦИЯ ВТОРОГО УРОВНЯ СНИМЕТ ЗВЕЗДНОЕ СКОПЛЕНИЕ В РАЙОНЕ ГАЛАКТИЧЕСКОГО ЦЕНТРА. ДОРОГО. ОПЛАТА ВПЕРЕД. ПОРЯДОК И НЕВОЗРАСТАНИЕ ЭНТРОПИИ ГАРАНТИРУЕМ. ПОСРЕДНИКОВ ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ…
…ВЫ УСТАЛИ ОТ ПЫЛИ И МУСОРА? ВАМ НАДОЕЛИ МЕТЕОРНЫЕ ПОТОКИ И КОМЕТЫ? ОБРАЩАЙТЕСЬ К НАМ! УБОРКА ПЫЛЕВЫХ И ГАЗОВЫХ ТУМАННОСТЕЙ, ПОЛНАЯ АННИГИЛЯЦИЯ АСТЕРОИДНЫХ ПОЯСОВ. ЧИСТОТА И ПОРЯДОК В ВАШЕЙ СИСТЕМЕ ГАРАНТИРУЕТСЯ! ДЕСЯТЬ ГАЛАКТИЧЕСКИХ ЛЕТ НА РЫНКЕ УСЛУГ!..
…
…
…
…
…ВСЕМ-ВСЕМ-ВСЕМ, КТО НАС СЛЫШИТ! ОТЗОВИТЕСЬ! НЕУЖЕЛИ МЫ ОДИНОКИ ВО ВСЕЛЕННОЙ?..