КЛАНОВЫЕ ИНТЕРЕСЫ В ЭКОНОМИКЕ УЗБЕКИСТАНА
2.1. Историко-социологический обзор клановой системы
Несмотря на модернизацию общества, которая проводилось вначале царской Россией, затем Советским Союзом, а в последнее десятилетие – президентом Исламом Каримовым, Узбекистан был и остается страной с восточной системой деспотии и экономики. Это связано с тем, что здесь тысячелетиями формировался и развивался азиатский способ производства с соответствующей политической надстройкой и социальной структурой. В итоге Узбекистан можно характеризовать государством, где сильны влияния общины, а родоплеменные отношения являются вполне традиционными и естественными в системе государственного управления. Институализация кланов происходит совместно с национальным возрождением и самоидентификацией этносов. Нужно сказать, что этот процесс вполне объективен и укладывается в рамки тех явлений, что происходят в настоящее время на всем постсоветском пространстве.
Нужно заметить, что узбекские кланы отличаются от соответствующих образований, например, Казахстана, Туркменистана или Кыргызстана. Дело в том, что в трех последних республиках население издревле вело кочевой образ жизни, у них сохранились родоплеменные отношения и соответствующие связи с другими племенами, органами власти, собственностью и управлением ресурсами по так называемой «вертикали». В Узбекистане основным лейтмотивом в формировании кланов был территориальный фактор (по горизонтали), поскольку местное население вело оседлый образ жизни (население называли «сартами»). В связи с этим образовалось землячество, когда родственные связи велись по отношению к тому или иному поселку, региону. Эксперты добавляют, что «узбекские кланы сформировались на основе территориальной общности происхождения предположительно в конце XIX - начале XX веков. Узбеки давно перешли к оседлости, поэтому знание о том, кто из какого рода и племени произошел, здесь утратило свое значение и актуальность. Клановость, как правило, не довлеет над обществом. Связи и конфликты внутри клана или между кланами непосредственно затрагивают определенный слой людей, располагающих доступом к власти, материальным ценностям и собственности. Остальная масса населения вовлекается в клановые отношения вольно или невольно по мере необходимости. Принадлежность к клану позволяет рассчитывать на продвижение по службе, получение каких-либо благ, улучшение материального положения, решение собственных жизненных и бытовых проблем. Ядро клана в городах составляет группа родственников по крови и браку, однокашников и личных друзей лидера, независимо от их родоплеменной принадлежности, а временами и национальности, объединенных продолжительной совместной деятельностью в определенном регионе (области)»[1].
Тут следует привести несколько определений понятия клана. Клан (гэльск. clann – отпрыск, потомство) у кельтских народов, главным образом ирландцев, шотландцев и валлийцев (уэльсцев), наименование рода (реже племени); позднее, в период разложения родовых отношений, – группы кровных родственников, потомков одного древнего рода, носивших имя предполагаемого родоначальника. Кланы сохраняли общую собственность на свои земли, раздаваемые для обработки семьям, и соблюдали другие обычаи родового строя (кровная месть, круговая порука, выборы старейшин). С развитием феодальных отношений кланы приспособились к ним. Англичане в ходе колонизации Ирландии осуществляли массовую экспроприацию земельной собственности кланов (в 1605 году было официально объявлено о ликвидации клановой системы). В отдельных районах Шотландии и Уэльса клановая организация сохранялась вплоть до 19 века.
Центрально-азиатские кланы сохранились лишь потому, что здесь до настоящего времени существуют родоплеменные и патриархальные отношения, а от 60 до 70% населения проживает в сельской местности. Правда, существуют различия у разных народов. Так, журналистка Азиза Расулова пишет: «Если говорить о существовании кланов в Узбекистане, то необходимо определить понимание этого термина. Клан – означает общность по родственному признаку. В этом отношении можно сказать, что такая общность в Узбекистане существует. В большинстве своем узбеки хорошо осведомлены о своих родственных связях и на бытовом уровне поддерживают друг друга. Однако такие “кланы” не имеют политической силы и не взаимодействуют в плане продвижения общих родственных интересов». И она тут же добавляет, что «В Узбекистане же, вопреки расхожему мнению, нет кланов в классическом понимании этого термина, которые бы обладали политической силой и влиянием.
Традиционно в этой стране существует местничество, то есть разделение по территориальному признаку. Например, янгиюльские, кашкадарьинские... и так далее. Здесь людям свойственно объединяться и строить совместный бизнес по местническому признаку. Однако такие “объединения” происходят на бытовом уровне и не являются группами, обладающими политической силой. Кроме этого, в Узбекистане наблюдается создание кланов по профессионально-религиозным признакам. Например, группа, которую стали называть “Акрамисты”, под руководством Акрама Юлдашева. Этих людей объединяла глубокая религиозность и совместный бизнес. После известных андижанских событий эта группа была объявлена организатором насильственных действий, таких, например, как захват тюрьмы и здания администрации города. Несмотря на последовавшие репрессии против членов этой группы, она до сих пор сохраняет политическое влияние.
Из этого следует, что при нынешней ситуации в Узбекистане группы, основанные на исламской идеологии, могут стать большой политической силой»[2]. То есть автор утверждает, что любая политически и экономически активная группа с идеологическим ресурсом может трансформироваться в клан.
Вот мнение социолога Баходира Мусаева: «Современный клан в Узбекистане – это родовое корпоративное сообщество людей, объединенных номенклатурными, кровнородственными, земляческими и иными связями. Когда мы говорим "корпоративное сообщество", то имеем в виду в первую очередь номенклатурную корпорацию. На самом деле, в основе клана стоит чиновник, который имеет власть, позволяющую ему распределять кадровые, природные и материально-финансовые ресурсы.
Соответственно, сама природа власти, наряду с номенклатурой, как первичным его элементом, неразрывно связана (повторим вновь) с кровнородственными, местническими отношениями. По существу режим власти в Узбекистане представляет собой своеобразный симбиоз номенклатуры с кланами. Фундаментом же самих кланов (и клановости) выступают личные связи, патронажные, клиенталисткие отношения»[3]. Автор приходит к мнению, что на самом деле кланов в Узбекистане нет, а есть только продажность чиновников, отстаивающих личные интересы во власти: «После укрепления авторитарных позиций Каримова назначение на руководящие должности стало похожим на аукцион, кресла покупались, и принадлежность к кланам играла минимальную роль. Таким образом, именно количество денег влияло на то, руководителем какого ранга сможет стать покупатель. Эта система способствовала укреплению не кланов. Насквозь пронизанный коррупцией режим держится на людях, которые умеют доносить и легко предавать друг друга».
Эксперт Р.Мирзаев вносит свою корректировку в понятие кланов: «На самом деле это фамильные кланы, мало связанные с местным или родовым происхождением. Персонал компаний, предприятий каждого клана состоит, в основном, из родственников и земляков его вожака, что может наводить на мысль об их местном происхождении. Лидеры кланов не делают различия между госказной и собственным карманом. Они работают по-крупному, сколачивают невиданные состояния преимущественно на бюджетных средствах и государственном имуществе. Обладая реальными рычагами управления во вверенных им отраслях экономики, они проявили себя в качестве непревзойденных мастеров по части обогащения на взятках, контрабанде, финансово-коммерческих махинациях и других злоупотреблениях должностью»[4].
Свое мнение о кланах имеет и Комил Юсупов: «Если исходить из классического понимания кланов, то это группы, имеющие общие социальные, финансовые, политические интересы, продвигающие свои интересы на государственный уровень. Такие кланы, завоевывая власть, поддерживают своих “единомышленников” из высших эшелонов власти и всеми силами пытаются удержать свои позиции»[5].
Можно много спорить о сути и содержании кланов, их тождественности в пространстве (специфике в разных странах мира) и во времени (в различных социально-экономических строях и обществах). В таблице № 2.1 приведены мнения экспертов о том, что характеризует узбекские кланы.
Таблица № 2.1. Мотивации интеграции людей в кланы. Мнения экспертов[6]
Людей объединяет в кланы...
Диапазон оценок
- общие профессиональные интересы (торговля, строительство, наука, производство, ремесло)
3-6
- общее территориальное пространство проживания (махалля, район, область, город)
7-10
- общие идеи и философия (ментальность, мораль, нравственные ценности, идеология, история, язык, религия)
4-7
- общие экономические интересы (бизнес, ресурсы, капитал, сектора экономики, прибыль, нелегальные операции и т.д.)
5-10
- интересы к власти (участие в государственном управлении и контроле, общественной жизни, в партийных и неправительственных движениях)
8-10
- кровное родство, родовитость («ок-суяк»)
2-5
- защита от посягательств других кланов, государственных и правоохранительных органов
6-9
- общие сословные интересы (фермеров, ростовщиков, банкиров, ремесленников, управленцев, военнослужащих и т.п.)
4-9
- интересы мирного сосуществования, политической стабильности, соблюдение общегосударственных и национальных интересов
1-4
Примечание: 10 – высокая степень интеграции членов клана, 1 – низкая степень.
Вышеприведенная таблица позволяет оценить экспертные мнения о том, что же объединяет людей в клан – региональную элиту. Параметры показывают в большей степени заинтересованность в сохранении и развитии общей территории, природных запасов, экономики, но при этом немаловажным является и претензия на власть, в том числе и защиту от государственного вмешательства, попытки поставить их под полный (частичный удается) контроль.
Таким образом, узбекские кланы – это социально устойчивая группа людей, объединенная территориальными и кровными связями, имеющая претензии на экономические и политические ресурсы страны и реализующая их посредством влияния на власть и общество, продвигающие свои интересы через государственные и общественные институты. Религиозные установки, ментальность населения, философия и идеология, а также формы хозяйствования лишь влияют на статус и значение кланов. Это не совсем каста, как в Индии, поскольку в кланах могут быть как безродные, так и родовитые персоны, это и не цеховое объединение, как было в Европе, поскольку членов клана объединяет не профессиональный уклад жизни, а долговременные и устойчивые связи во всех сферах жизнедеятельности, и это не криминальное сообщество в полном смысле слова, как это есть в Италии или Латинской Америке, ибо кланы могут действовать открыто и на основе законов (вопрос в том, насколько сами законы соответствуют принципам справедливости, всеобщего равенства и демократии). Кланы не имеют своих уставов и внутренних законов, нарушение которых строго карается, что имеется в мафиозных структурах, однако в кланах члены придерживаются определенных принципов, таких, как взаимная поддержка и выгода, всеобщая защита и обязательства, продвижение и участие в единых целях и задачах. Кланы используют политические и экономические механизмы развития, не гнушаются и криминальными связями, пробивают свои интересы (доступ к лимитированным ресурсам, низкие уровни налогообложения и оплаты таможенных пошлин, преференция своего бизнеса, государственная власть) через демократические институты (пресса, парламент, партии, неправительственные организации, общественные объединения и т.д.).
Таблица № 2.2. Какие сферы государственного, общественного и частного секторов интересуют узбекские кланы в первую очередь? Мнения экспертов[7]
Сектора
Диапазон оценок
- центральная власть (правительство, аппарат президента)
7-10
- региональная власть (местная администрация)
6-9
- экономический блок управления (министерства финансов, экономики, Центральный банк, а также государственные комитеты, ассоциации, концерны и компании различных профилей)
5-8
- экономический блок контроля (налоговая служба, таможня, антимонопольный комитет, Узгосстандарт и др.)
8-10
- блок безопасности и обороны (МВД, СНБ, прокуратура, Минобороны, Комитет охраны границы - КОГГ, МЧС, юстиция)
9-10
- социальный блок (образование, культура, воспитание, социальная помощь, медицина, спорт)
3-7
- судебная власть
8-10
- парламентская власть (Олий Мажлис) и законодательные органы на местах (кенгаши)
5-8
- частный сектор (бизнес, инвестиции, кооперация, акции, кредиты)
8-10
- рыночная инфраструктура (коммерческие банки, кредитные союзы, биржи, инвестиционные фонды, страхование и т.п.)
- партии и политические движения
3-5
- неправительственные организации, международные структуры
2-6
- «четвертая власть» и дипломатия – пресса, Интернет, МИД
4-8
Согласно мнению экспертов, кланы интересует, прежде всего, государственная власть, которая позволяет им злоупотреблять ею в корыстных целях, извлекать выгоду. Коррупция способствует им в разрешении поставленных задач и позволяет обходиться «малой кровью» в случае вынужденного отступления и частичного поражения. Поскольку партии и законодательные органы менее авторитетны и подчинены исполнительной ветви власти, то кланы в меньшей степени заинтересованы в своем присутствии там. Судебная власть способствует принятию нужных решений при различных спорах, преследованиях и других подобных проблемах. Аппараты насилия помогают защищать свои интересы.
С кланами связано и понятие трайбализма. Трайбализм (от лат. Tribuo - делю) – это практика:
- предоставления привилегий выходцам из одной этнической группы при подборе и расстановке кадров в государственном аппарате; и
- дискриминации представителей всех других этнических групп[8].
Трайбализм встречается в странах тропической Африки и в Океании, а также Центральной и Южной Азии; фактически сводит на нет принцип равноправия граждан; провоцирует гражданские войны. Особо сильны позиции трайбализма в Казахстане, Туркменистане и Кыргызстане. Узбекистан и Таджикистан также не избежали этого явления. Но упор здесь в большей степени делается на клановое деление.
В советский период клановые отношения нивелировались коммунистической идеологией. Тогда КПСС было объявлено о создании единого народа на пространстве СССР – советского, поэтому национальные и этнические особенности официально не имели существенного значения для общей политики. Между тем, население Узбекистана, как и всей Средней Азии не пережило капиталистический уклад хозяйствования, который, как известно, стирает территориальные или племенные различия, переводя этносы в ранг наций. Поэтому кланы сохранили свое влияние, просто официальная пропаганда старалась негласно привлечь на свою сторону эти сообщества. Несмотря на то, что коммунистическая идеология стремилась затемнить такой фактор самоидентификации, как племенная принадлежность, в то же время в быту и на неофициальном уровне клановая принадлежность играла большую роль, особенно при подборе и расстановке кадров.
Большевики не смогли уничтожить кланы, несмотря на предпринятые в 1920-1950 годах физический террор и в последующем – политические преследования. Азиатское общество с патриархальным менталитетом сумело противостоять всем натискам коммунизма, более того, оно сумело сохранить общины, а в настоящее время они играют не последнюю роль в самоуправлении граждан (махалля). Нужно отметить, что большевики в реальности осознавали сложность работы в восточном обществе и поэтому старались учитывать менталитет и сложившуюся социальную структуру и общественные отношения в Центральной Азии, не оказывали сильное разрушающее воздействие. Не зря был введен институт вторых секретарей, то есть когда на пост второго секретаря компартии различного уровня (районов, городов, областей, республики) назначался человек славянской национальности, он осуществлял роль буфера между кланами, и этим самым соблюдался стратегический баланс интересов всех региональных группировок.
Кланы всегда стремились к власти – это аксиома. Интересы своего рода (землячества – в условиях Узбекистана) были превыше всего, и вступление в КПСС для членов клана не было противоестественным, если это имело значение для самого клана. Необходимо вспомнить, что руководящие должности в СССР предоставлялись только коммунистам, и поэтому в Центральной Азии было немало членов КПСС, которые не столько были верны догматам и постулатам большевизма, сколько стремились получить доступ к ресурсам и перераспределить их в интересах своего клана. Вспомним, что, например, в Туркменистане членство в колхозах часто определялось принадлежностью к тому или иному племени. Как отмечают эксперты Аскат Дукенбаев и Валимжан Танырыков, до сих пор практически все казахи, кыргызы и туркмены (кроме городских жителей) знают свою племенную принадлежность[9].
Как известно, традициональные социообразующие структуры весьма сильны у обществ с восточной системой деспотии, в том числе и в Центральной Азии они были весьма и весьма устойчивыми. Как отмечает Александр Шустов, «при этом если у казахов, киргизов и туркмен существовало родоплеменное деление, то у таджиков и узбеков – территориально-общинный тип социальной организации. Казахи, например, делились на Старший, Средний и Младший жузы, которые состояли из племен и родов. У туркмен сохранилось деление на девять племен, а у киргизов – традиционное для военной организации кочевников объединение племен в составе правого, левого крыла и центра. У оседлых этносов важную роль играла община, имевшая соседский, а у таджиков, нередко, и кровнородственный (авлод) характер»[10].
Эксперт Н.Амеркулов добавляет: «В советское время Москва стремилась поддерживать в органах верховной власти союзных республик клановый баланс. В Казахстане, например, сложилась негласная традиция, согласно которой пост первого секретаря республиканской Компартии занимал представитель Старшего, председателя Совета министров – Среднего, а председателя президиума Верховного совета – Младшего жуза»[11]. Эксперт Р.Нарзикулов подчеркивает, что «в Таджикской ССР существовала практика постоянных запросов в президиум Академии наук на предмет места рождения кандидатов и докторов наук, а также их родителей»[12].
«После распада СССР клановый баланс в органах власти был нарушен, а к концу 1990-х гг. в большинстве республик Центральной Азии доминирующее положение занял один из кланов. В Казахстане, по данным на 2000 г., Старшим жузом контролировались 23, Средним – 13, а Младшим – 6 высших государственных постов. Выходцами из Старшего жуза являлись президент, премьер-министр, глава президентской администрации, председатель нижней палаты парламента (Мажилиса), комитета национальной безопасности, таможенного комитета, центральной избирательной комиссии, министр обороны, иностранных дел и др.[13]. В итоге уровень представленности Среднего жуза в органах власти заметно сократился, а Младший жуз был вытеснен на политическую периферию».
В Узбекистане кланы контролируют все сферы жизни и извлекают из этого соответствующую прибыль. Но не все согласны с этим мнением. Так, журналистка Азиза Расулова имеет иной взгляд на политическую систему Узбекистана и клановое деление: «А как можно назвать группу, которая на сегодняшний день имеет абсолютную власть в Узбекистане? Эта политическая элита состоит из номенклатуры, которая образовалась еще в советское время. Будет правильным сказать, что страной управляют полукриминальные группы людей, объединенных целью личной выгоды. Принцип таких групп похож на систему “Вор в законе”, когда вокруг одного криминального лидера объединяются его приспешники и организуется группа единомышленников. Каримов, Алматов, Иноятов, Джурабеков – вокруг этих людей, имеющих (или имевших) большое политическое влияние собирается определенная группа людей, поддерживая их участие в разделе общего государственного “пирога”. В этом случае родственная принадлежность не имеет никакого значения. Самое главное – быть преданным хозяину и извлекать личные выгоды из своей преданности»[14]. И все же кланы существуют, и игнорировать это явление или отрицать его – непродуктивно, более того, это, значит, не воспринимать реалии и не делать соответствующих выводов. Это особенно очевидно для тех, кто имеет свои виды на республику, намерен осуществить инвестиции, наладить кооперацию и т.п.
Основа клановой системы была заложена в результате национально-государственного размежевания Центральной Азии в течение 1920-х годов, когда на территории Бухарского эмирата, Кокандского и Хивинского ханств и Туркестанского генерал-губернаторства были созданы национальные республики, в частности, Узбекистан. В результате такой ситуации произошло деление узбеков по территориальному признаку на группы, соответствующие следующим регионам:
1) Ферганская долина, карлукский диалект языка, консерватизм жизни, высокий уровень религиозности;
2) Ташкентский оазис, либеральный образ жизни, средний уровень религиозности;
3) Самаркандская, Джизакская и Бухарская области, преобладание персоязычной среды, смешение с узбекской;
4) Кашкадарьинская и Сурхандарьинская области, консерватизм, высокий уровень религиозности;
5) Хорезмский оазис, огузский и кипчакский диалект языка, относительная свобода в общественной жизни.
Учитывая тот аспект, что узбекский этнос как нация в те годы не сложился, то проживающие в регионах отличались по традициям, диалекту языка, ментальности, общественным институтам, консерватизму и религиозности, статусу женщин. Это также формировало специфику элит и кланов, что потом сыграло свою роль в расстановке сил и интересов определенных слоев общества. Более того, происходила борьба внутри кланов относительно «чистых» и «нечистых» узбеков[15]. Как пишут эксперты сайта «Компромат. РУ»: «Таким образом, в силу региональных различий внутри узбекского этноса нет твердого единства. Оно проявляется лишь в отношении к не узбекам. Такое положение дел, естественно, отразилось на политической элите, внутри которой постоянно идет жесткое соперничество представителей разных регионов. В жестко централизованной системе власти региональные элиты чувствуют серьезное ущемление своих прав и интересов. Среди отдельных представителей местной элиты в Коканде, Бухаре, Самарканде и Каракалпакии наблюдаются сепаратистские настроения»[16].
Отметим тот факт, что историко-географическое деление республики на регионы способствовало дифференциации узбекского этноса на этносоциальные общины, или кланы. Как говорилось выше, термин «клан» означает группу людей, объединенных родовой (родственной) или территориальной общностью происхождения. Кроме того, есть понятия социального деления как «ок-суяк» («белая кость») и «кора» («чернь»). То есть знатные и родовитые люди относились к «белой кости» – аристократии, это 1-6% населения, а подавляющая часть народа – это «чернь». По данным сайта «Новое узбекское слово», «ок-суяк» делились также на два сословия: сейиды и ходжи. «Сейидами обычно называли потомков четвёртого халифа Али и одной из его жён – Фатимы, дочери пророка Мухаммеда. В отношении ходжей согласия у исследователей нет. Одни считают, что ходжи – это потомки халифа Али, за исключением тех из них, кто претендует на происхождение от Пророка, другие полагают, что ходжи – это потомки четырёх первых халифов, третьи убеждают, что ходжи – это потомки вообще арабских завоевателей или многочисленных сподвижников Мухаммеда»[17]. Между тем, в различных исследованиях также идет градация знатности тех или иных аристократических корней, в частности, в Ферганской долине самыми высокородными считались – тура, вторые по знатности – ишаны, третьи – ходжи, последние – махсумы. Как отмечают эксперты, «такая народная градация подразумевает, что представители более низкой группы чаще вступали в браки с “чёрным” народом». Так формировался родоплеменной клан, постепенно терявший кровные связи, становясь более территориальной корпоративной прослойкой, однако основным ядром его оставался «ок-суяк».
Отметим то обстоятельство, что знатное происхождение позволяло этому клану играть значительную роль в традиционном восточном обществе. Как отмечают эксперты, «”белая кость”, и только она, находилась вне родоплеменных и общинных социальных структур среднеазиатского общества, имея возможность исполнять роль посредника между разными группами. Из представителей “ок-суяк” формировалась когорта толкователей права и судей, игравших в мусульманском обществе исключительно важную роль. Они в обязательном порядке занимали высшие административные должности в военной сфере, в дипломатии (были посредниками между конфликтующими племенами и правителями, вели переговоры, улаживали споры), в системе образования (занимали, как правило, должности преподавателей в медресе), играли важную роль в системе финансового управления. Представители “белой кости” были крупными землевладельцами, организаторами ремесленного производства, торговцами (так как могли пересекать территории разных враждующих народностей и племён, не боясь быть ограбленными или убитыми), организаторами строительства, а также играли значительную роль в освоении новых земель, руководили переселениями, возглавляли ирригационное строительство и управляли искусственными водными системами. “Белая кость” составляла значительную часть учёных, историков, медиков, философов, поэтов, каллиграфов».
Как говорилось выше, советская система закрывала глаза на клановый интерес и наличие «ок-суяк» в политическом и культурном пространстве[18], позволяла им добывать материальные блага и укреплять социальный статус благодаря плановой схеме распределения. Трайбализм представлял собой вызов коммунистической пропаганде о том, что все границы между нациями, племенами и родами стираются, и поэтому официально он не признавался, хотя при этом учитывался, особенно в кадровом вопросе. Естественно, от кланов взамен требовалась «преданность» идеям и догмам коммунизма. Представители региональных элит, находясь у рулей управления (Госплан, Госснаб, Минторг, Потребкооперация, Минфин и прочие министерства и ведомства, регулирующие экономику), умели направлять финансовые и материальные потоки в свои регионы, обеспечивая необходимый жизненный уровень своего клана. Порой это происходило за счет хищений, взяток и прочего криминального деяния, но для защиты своих представителей кланы держали своих людей в органах контроля (милиция, прокуратура, КГБ, суды). Кланы выполняли волю Москвы, но в то же время решали вопросы собственного благополучия. Нереальные планы съездов партии выполнялись приписками, а реальные материальные ресурсы направлялись в регионы для поддержки не общегосударственных или общехозяйственных задач, а для решения задач локального уровня. Это устраивало Москву, это устраивало и Ташкент.
«Диктатура коммунистической партии способствовала созданию в азиатских республиках Советского Союза своеобразного режима современного восточного деспотизма. На смену ханам, эмирам, бекам и хокимам пришли новые с партбилетами в кармане, проповедями о великой дружбе народов, царстве свободы, пролетарском интернационализме и клятвами в верности великому русскому народу. Они правили бесконтрольно, безнаказанно, не боясь ни людской молвы, ни партийного устава, безжалостно и нагло. Они превратились в новое социальное формирование, стоящее над народом и грабящее его, расхищая национальные богатства», – отмечают эксперты незарегистрированной в Узбекистане организации «Совесть и Фемида» («СиФ»)[19].
После того, как в 1983 году скончался первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана Шараф Рашидов, опиравшийся на Ташкентский и Джизакско-Самаркандский кланы[20], руководящие позиции в республике заняли представители Ферганского клана – Инамжон Усманходжаев, затем Рафик Нишанов. При этом они на волне инициируемой Москвой кампании борьбы с мафией и коррупцией в Узбекистане подвергли всевозможным гонениям назначенцев Рашидова. Таким образом, в середине 1980-х годов кланам был нанесен серьезный удар. Началась партийно-административная чистка, которая закончилась громким так называемым «Узбекским делом» – фактами о приписках в хлопковой отрасли Узбекистана. «Вдруг» обнаружились хищения социалистического имущества на миллиарды рублей[21]. Впрочем, подобное было и в других республиках Центральной Азии и Кавказа (где родоплеменные и общинные отношения являлись главенствующими), но основной удар советской карательной машины был нанесен Узбекистану. Репрессии подверглись представители многих кланов, тем самым Москва обезглавила самые могущественные региональные группировки[22]. В материально-финансовом смысле им также был нанесен определенный ущерб – государство конфисковало ценности у членов клана, хотя и не до всего смогло добраться. Ибо в последующем спрятанные капиталы были выведены из «тени» и стали основой для развития кланов в условиях рыночных отношений.
В этих условиях на политическую арену выходит новая «чистая» личность – Ислам Каримов, который хотя и был родом из Самарканда и неофициально признавался представителем Самаркандско-Джизакского клана, в те годы эту личность никто всерьез из региональных элит не воспринимал, он) был не из среды «ок-суяк». Однако за годы партийно-государственной работы И.Каримов тесно взаимодействовал с Ташкентским и Кашкадарьинским кланами, заручившись их поддержкой в период московских репрессий. Кроме того, его продвижению способствовал Р.Нишанов, ставший в 1989 году председателем Совета национальностей Верховного Совета СССР. Таким образом, Каримов был избран лидером узбекских коммунистов[23] как устраивающая почти всех компромиссная фигура, внешне не связанная с теми или иными клановыми группировками в партгосаппарате. Он стал лидером ЦК Компартии Узбекистана, хотя ранее этот пост предоставлялся исключительно представителю клана. В тот момент кланы, боясь новых репрессий, не посмели организовать «сопротивление», как это было сделано, к примеру, в Казахстане жузами[24], когда на «смену» казаху Кунаеву пришел русский Колбин. То есть негласный «договор» между Москвой и среднеазиатскими кланами был нарушен.
Подчеркнем, что в течение трех последующих лет с положением Каримова во власти усиливались и позиции Самаркандско-Джизакской элиты. Это вызвало определенный конфликт со стороны Ферганского и особенно Ташкентского кланов. В октябре 1991 года 200 депутатов Верховного Совета выступили с открытым письмом, где подвергли резкой критике политику президента. В частности, они обвинили И.Каримова в поддержке августовского путча ГКЧП, потребовали переноса президентских выборов и их проведения на альтернативной основе, ограничения полномочий президента и отмены цензуры. Примечательно, что все эти депутаты были выходцами из Ташкента и являлись представителями госаппарата. Инициатором являлся Шукурулло Мирсаидов, выходец из Ташкентского клана. Эту акцию поддержали оппозиционные движение «Бирлик» и партия «Эрк». Однако попытка оттеснить Самаркандский клан от власти окончилась неудачей[25]. Таким образом, с распадом СССР и образованием новых независимых государств кланы воспряли духом и под лозунгом национальной независимости, возрождения стали проводить свои идеологические установки. Пошла борьба между советско-партийной номенклатурой, которая уже не имела никакой поддержки у населения, и кланами, которые имели большое влияние через восточное мировоззрение, религию, общественные связи, а также накопленное за годы советской власти материальное состояние (созданное, в основном, за счет хищений и нелегальных операций).
В Таджикистане подобная раскладка имела трагический исход – началась гражданская война. Известно, в частности, что при СССР все лидеры республиканского отделения КПСС постсталинской эпохи были уроженцами Ленинабада (Ходжанда), то есть внутренняя политика в Таджикистане определялась принадлежностью первого секретаря к тому или иному региону. Нужно добавить, что те учитывали фактор конфронтации и всегда делились властью со своими «союзниками» из других регионов республики. Баланс был нарушен в 1991-1992 годах, когда лидеры из восточных районов Таджикистана объединились с представителями кланов Курган-Тюбы. Они стремились вытеснить из власти представителей Ленинабадской и Кулябской областей. Религиозный фактор был привнесен позднее – нужно было объединить людей для борьбы с коммунизмом, и ислам стал консолидирующим звеном для кланов. В действительности шла борьба за ограниченные ресурсы республики. Институт вторых секретарей был нарушен, связи с Москвой – слабые, влияние прежних государственных структур – еще слабей. Таджикистан считался страной, где родоплеменные отношения (тоже, как и в Узбекистане, территориальные) имели важное значение. Каждый клан стал стремиться перетянуть на себя финансовые и материальные потоки. Возник конфликт между ними (горно-бадахшанцами, кулябцами, памирцами, ленинабадцами, душанбинцами и пр. кланами по земляческой форме), переросший в гражданскую войну.
В Кыргызстане учли это, и власть всячески стала заигрывать с кланами: Аскар Акаев перераспределил министерские портфели и должности в правительстве с учетом их интересов, тем самым получив относительную стабильность (последние события, впрочем, доказывают, что концептуально проблема так и не была разрешена). Конечно, и Ислам Каримов, будучи президентом-прагматиком, не мог не учитывать того, что кланы могут детонировать политическую систему в Узбекистане и привести к острому политическому конфликту (как это имело место в Таджикистане, а еще раньше – в Афганистане), если не удовлетворить их амбиции и требования. Но с другой стороны, стремясь удержаться у власти и предотвратить вариант по таджикскому сценарию, он стал укреплять систему личной (президентской) власти. Безусловно, либеральная система в Кыргызстане и относительно сильное гражданское общество не позволяли усиливаться авторитарным тенденциям, и поэтому кыргызская диктатура не была такой, как в Узбекистане и Туркменистане. Вот что пишет эксперт В.Ханин: «Клановая принадлежность всецело определяла комплектование органов государственной власти Киргизии. В администрации президента и правительстве доминировали выходцы из племени сарыбагыш и талассцы, с которыми А.Акаев был связан через свою жену Мариам, принадлежавшую к клану традиционных правителей Таласской долины. В то же время, среди депутатов Законодательного собрания доминировали представители этнорегиональных группировок, плотно контролировавших избирательный процесс в регионах. Это разделение постоянно провоцировало конфликт между президентом и парламентом, время от времени выходивший на поверхность политической жизни»[26].
«Тюльпановая революция» марта 2005 года, проведенная не без поддержки региональных элит, вынудила А.Акаева бежать из страны и просить политическое убежище в России. Новый же президент Кыргызстана К. Бакиев – представитель Джалалабадского клана, именно эта региональная группировка помогла ему в июле 2005 г. одержать победу на выборах главы государства[27]. То есть именно кланы способствовали смене руководства в государстве, что говорит об их возможностях. Эта история вынудила И.Каримова приложить усилия, чтобы избежать кыргызского сценария.
Вернемся к событиям в Узбекистане в начале 1990-х годов. Сказать, что они привели к относительной стабильности в Узбекистане – трудно, но в данный момент президент силой репрессий и личностного фактора исполняет роль того стратегического баланса, который ранее играл институт вторых секретарей. Кланы требуют многого – им нужна власть для получения огромных ресурсов, которыми располагает Узбекистан (природными, материальными, финансовыми), и они вряд ли удовлетворятся теми «подачками», что им сейчас предоставляет нынешняя власть. «Узбекские кланы обрастают разветвленными корнями. Коррумпированная государственная система с закрытостью экономики, бюджета, отсутствием гражданского контроля над властью, свободы слова и печати, произволом одних и полным бесправием других, как магнит, притягивает отбросы общества – всевозможных криминальных элементов, проходимцев, мздоимцев, которые раньше и лучше других распознали истинную природу, склонности высоких должностных лиц, нашли с ними общий язык, стали сращиваться с коррумпированным госаппаратом. Все они в одинаковой мере нагло, безнаказанно занимаются крупномасштабной контрабандой, уклоняются от уплаты налогов и пошлин», – пишет эксперт Ровшан Мирзаев[28].
Конечно, Каримов стремится контролировать кланы, особенно когда коррупция приобретает огромные масштабы, и угрожает, естественно лично президентской власти. Общеизвестный факт, что, согласно данным на конец 1990-х годов, по уровню коррупции Узбекистан в мире занимал пятое место, уступая лишь Камеруну, Нигерии, Азербайджану, Югославии. Этот фактор стал пугающим для многих западных предпринимателей. Коррупция как паутина пронзила всю систему власти, как паук вытягивает жизненные соки у государства, ослабляя и разрушая лигитимность его устройства. Но коррупция в Центральной Азии – это, прежде всего, система кланов, и она через своих представителей в органах власти решает собственные проблемы и за счет государственных ресурсов. В этом и проявляется специфика Востока, помноженная на деспотизм и авторитаризм.
В течение последних лет президент Узбекистана пытается уменьшить влияние теневой экономики, порожденной не только несовершенством экономической системы, ее правовым полем, но и коррупцией. Сделаем одно уточнение: эти попытки связаны не столько с тем, что ТЭК – это угроза государству и обществу, а больше потому, что огромные теневые ресурсы способны стать детонатором социальных катаклизмов в стране, на волне их будет сметена власть президента, и ему на смену придут региональные лидеры, те, что ныне пресмыкаются перед ним. Поэтому коррупция способствует укреплению позиций мафиозных и клановых группировок. Не секрет, что кланы проявляют интерес к наличию огромного количества барьеров, позволяющим им «регулировать» честный сектор, получать бюрократическую ренту. В свою очередь, они создают предприятия, имеющие облегченный доступ к валюте, материальным и природным ресурсам. Кланы все больше приобретают экономическую самостоятельность. Стоит вспомнить, что некоторые кланы контролируют огромные сферы экономики Узбекистана, в частности хлопок, зерно, внешнюю торговлю, инвестиции, золотовалютный запас страны, нефтегазовую отрасль, энергетику и телекоммуникации. Даже крупные оптовые рынки в г. Ташкенте контролируют мафиозные семьи и кланы. С другой стороны, некоторые эксперты утверждают, что кланы также контролируют организованную преступность и наркотрафик из Афганистана. Существует версия, что февральские события 1999 года (террористические взрывы в Ташкенте) были организованы кланами в отместку за кадровые перестановки в правительстве[29].
Постоянная смена глав региональных администраций (хокимов) не приводит к желаемым результатам, поскольку кланы «выталкивают» инородцев из своего региона или склоняют их на свою сторону. Президент Узбекистана практически бессилен что-либо сделать, ибо ему противостоят серьезные слои общества, имеющие скрытые резервы для влияния (экономические, религиозные, политические). Пока И.Каримов не проводит серьезную чистку, лишь меняет ключевые фигуры, и кланы устраивает относительный статус-кво, но сколько это будет продолжаться – не знает никто, хотя прогнозировать ситуацию вполне возможно. Уже сейчас видна тенденция сращивания кланов с мафией, и особенно, с государственными органами – речь идет о правоохранительной системе. Именно репрессивный аппарат обеспечивает безопасность кланов и их механизмы откачки из экономики страны финансовых и материальных средств.
Как отмечает эксперт Александр Шустов, «с одной стороны, клановый характер политических режимов в странах Центральной Азии придает им относительную прочность, обеспечивая определенную социальную базу, а с другой – провоцирует обострение борьбы за власть между кланами, часть которых ощущает себя ущемленными. В большинстве государств региона клановая конфигурация власти достаточно прочна, а признаки ее дестабилизации наметились только к середине 2000-х гг. Исключением является Таджикистан, где приход к власти кулябцев стал результатом гражданской войны. Как показывает недавний опыт Киргизии, ключевым моментом политического развития республик региона является смена президента: при отсутствии традиции легальной передачи власти она может дестабилизировать общественно-политическую ситуацию, а в перспективе – и подорвать социально-экономический строй»[30].
Как же реагировали кланы на жизненные перипетии? Мы не станем углубляться в историю, лишь отметим некоторые тенденции. Переходный период, характеризующий состояние трансформации из плановой экономики к рыночной, в Узбекистане начался с горбачевской перестройки (1985-1990 гг.), когда стали возникать и функционировать негосударственные предприятия – кооперативы, арендные хозяйства, была разрешена индивидуально-трудовая деятельность, то есть признавался примат частной собственности. Как известно, то время было весьма сумбурным в социально-политическом и экономическом смысле, поскольку старые и новые законы противоречили друг другу, демократия и партийная олигархия боролись друг с другом, что не могло не повлиять на экономическую и политическую ситуацию в стране. Фактически это стало началом распада СССР.
Среднеазиатские кланы, в том числе и в Узбекистане, сразу осознали, что политика «перестройки» позволяет им легализовать теневой капитал, накопленный ими благодаря хищениям и перераспределению социалистической собственности, спекуляции, то есть неофициальному влиянию на государственную плановую систему. Более того, с 1985 года это был уже официальный канал нового подхода в распределении государственных инвестиций и ресурсов, причем не столько в государственных интересах, сколько в корыстных. При этом кланы явно себя не проявляли, прикрываясь партократией и советской олигархией: дело в том, что даже в этот период машина репрессий существовала и активно функционировала (хотя и была ослаблена демократическими процессами, начавшимися в те годы). Несмотря на политическую либерализацию, эта машина нанесла серьезный удар кланам в так называемом «Узбекском деле», когда руководители государственных и партийных структур были низвергнуты со своих постов по обвинению в хищении в основных отраслях экономики.
Поэтому кланы не могли действовать открыто и безбоязненно, как это было во времена Л.Брежнева и К.Черненко (1970-1984 гг.). Новая экономическая политика, провозглашенная Горбачевым, – попытка поднять малоэффективную советскую экономику на новый уровень, но практически она развязывала руки директорам заводов, фабрик, совхозов, поскольку им разрешалось создавать внутри предприятий рыночные элементы, в частности, хозрасчет, бригадный подряд, а это весьма благоприятная возможность для легализации теневых доходов и источник новых инвестиций. Как известно, руководителями крупных и средних предприятий являлись представителями кланов, и они могли теперь на «законных» основаниях заниматься хищениями и перераспределением ресурсов уже исключительно в интересах кланов. Благо, в контролирующих органах республики существовала прослойка, обеспечивающая правовую защиту, в том числе и от Москвы. К этому времени Союзный Центр не имел влияния на периферийные республики, так как изменились геополитические условия как внутри страны, так и за пределами СССР. Попытки взять под свой контроль регионы привели к тому, что кланами в ряде республик были развязаны межнациональные конфликты, например, в Узбекистане это события в Ташкентской области, когда вырезались турки-месхетинцы, в Ферганской долине – конфликт между кыргызами и узбеками. Несомненно, это стало возможным благодаря экономическому могуществу и политико-традиционному влиянию кланов, которые теперь не были заинтересованы в контроле со стороны Москвы и желали сами укрепиться в качестве новых хозяев республики. Более того, есть мнение, что это была попытка Ташкентского и Ферганского кланов уйти от влияния Самаркандско-Джизакского тандема и создать предпосылки для отстранения лидера компартии И.Каримова от политической, а потом и государственной власти.
Следует отметить, что на тот момент Москва контролировала, по сути, только столицу, а точнее ее кадровый состав, а также предприятия союзного и союзно-республиканского подчинения (это уже обосновывалось стратегически оборонными целями). Что касается внутриреспубликанских постов, в частности, на уровне области, районов, то это считалось прерогативой местного партийно-советского аппарата, находившегося под влиянием кланов. Поэтому клановые позиции наиболее сильными считались на местах. По оценкам экспертов[31], на тот момент в районных органах власти, в руководстве крупных и средних предприятий и учреждений до 60% занимали представители региональных элит, в областных – до 40% и в центральных – до 30%. У власти были представители Джизакского клана (Шараф Рашидов и Исмоил Джурабеков), Ферганского клана (Инамжон Усманходжаев[32]), Ташкентского клана (Шукурулло Мирсаидов, Алхамбек Адылбеков, Махамеджан Карабаев). Соотношение стало меняться к середине 1980-х годов. Республиканский центр выбивал у союзного ресурсы, и они затем перераспределялись по областям Узбекистана, исходя из кланового принципа, хотя внешне все прикрывалось коммунистическими идеями и плановой экономикой. За это столица получала поддержку на периферии, особенно в регионах, где была слаба Советская власть[33]. Следует учесть и то, что коммунисты не смогли уничтожить традиционные формы сообщества – общины, в которых сильны были влияния кланов. Большевики приспособили это явление под решение своих задач. Но в итоге кланы переросли их цели и стали представлять серьезную силу, ярко проявившуюся в период распада Советского Союза.
В середине-конце 1980-х годов региональные группировки, обладая своими представителями в государственно-партийном аппарате на местах и в республиканском центре, сначала создавали негосударственные предприятия в государственном секторе или переводили на арендный подряд участки и цеха и через них прокачивали государственные ресурсы – это был первый механизм получения теневых доходов. В условиях тотального дефицита, существовавшей системы лимитирования, фондирования и квотирования ресурсов, при отсутствии свободного рынка ресурсов и капиталов это вело к банкротству государственных предприятий и расцвету частно-клановых хозяйств. Имея значительные льготы в налогообложении и в условиях деятельности, данные производства кланов развивались и начинали подавлять остальные предприятия (как экономическими, так и внеэкономическими способами, например, рэкетом). Особенно ярко этот процесс проявился в сфере услуг. Полученные товары из государственных фондов направлялись кланами в собственные коммерческие магазины, где реализовывались не по фиксированным, а по более высоким ценам. Кооперативные предприятия были ширмой для отмывания нелегальных средств, пройдя через эти структуры, деньги приобретали легальный статус, но с целью самосохранения кланы зачастую оформляли имущество на огромную сумму на посторонних лиц, при этом оставаясь, естественно, в тени. Либерализация внешнеэкономической деятельности привела также к усилению кланов во внешней торговле и к их доступу к иностранной валюте.
По оценкам эксперта Александра Шубина, «в 1985 г. в Узбекистане было зафиксировано 759 фактов взяточничества, тогда как в Казахстане – 609, в Грузии – 208, в других южных республиках и того меньше. Коэффициент преступности Узбекистана на 100 тыс. человек по взяточничеству составлял 4,2, а России – 4,1. В 1986 г. этот показатель Узбекистана даже снизился до 4,0, после чего "наиболее коррумпированную" республику обогнали Россия, Казахстан, Грузия и Молдавия... Начиная с 1983 г. Узбекистан подвергся массированной атаке Прокуратуры СССР, КГБ СССР и МВД СССР. По утверждению Т.Гдляна "За четыре года, с июня 1984 по сентябрь 1988, в многострадальном Узбекистане смещены 58 тысяч ответственных работников". В марте 1985 г. был арестован начальник Бухарского УВД Норов и заместитель министра внутренних дел Узбекистана Кахраманов. Окрыленные успехом следователи надеялись выйти на уровень ЦК республиканской компартии. На место арестованных чиновников приходили "еще не разоблаченные" работники, главной задачей которых оставалось выживание в условиях продолжавшейся чистки. Они оказывали следствию осторожное сопротивление. По словам Т.Гдляна и Н.Иванова, "когда наша следственная группа прибыла в Ташкент, местные чекисты располагали множеством такой информации. Нам дали возможность прослушать фрагменты звукозаписи телефонных разговоров обвиняемых, познакомиться с документами по результатам наружного наблюдения, просмотреть обобщенные данные по агентурным наблюдениям... Сотрудники местного КГБ позднее рассказывали, что большую часть информации уничтожили, было сожжено более 70 томов. Некоторые документы искажались и переписывались заново. Офицеры, которые еще вчера показывали нам интересующие следствие материалы, на все просьбы виновато опускали глаза: "Извините, у нас ничего нет". По утверждению Т.Гдляна, подследственный Музаффаров сообщил, что ему стало известно о подготовке покушения на руководителя группы в случае, если будет арестован бывший министр внутренних дел Эргашев.
Заблокировать расследование можно было также путем уничтожения обвиняемых-свидетелей. И союзная прокуратура, и местные власти затягивали арест руководителей, обвиняемых группой Гдляна, информируя их о печальной перспективе. В 1984-1985 гг. в республике произошла волна самоубийств. Бывший министр внутренних дел Узбекистана К.Эргашев, снятый с должности в 1983 г., застрелился еще в августе 1984 г., написав в предсмертном письме: "Я, абсолютно одинокий человек, сын бедняка, оклеветан Рашидовым и его шайкой". Первый секретарь Кашкадарьинского обкома КПСС Р.Гаипов нанес себе 13 ножевых ранений, после того, как ему стало известно о предстоящем аресте. Другой жертвой стал министр внутренних дел Узбекистана Г.Давыдов. По утверждению Т.Гдляна, "в ходе следствия были установлены факты получения Давыдовым в 1980-1983 гг. взяток... На решимость Давыдова покончить жизнь самоубийством, очевидно, повлияла целая серия самоубийств изобличенных во взяточничестве должностных лиц республики, и одобрительная реакция на это других руководящих работников, поскольку эти трагические кончины обрывали ниточки, ведущие наверх»[34].
Эксперт А.Гуров, исследовавший криминальную ситуацию в столице Узбекистана, писал: «...город Ташкент, например, был поделен на четыре зоны, в каждой из которых властвовал местный "авторитет". В органах милиции действовали представители мафии, работавшие там даже без оформления личных дел. Это они выбрасывали из окон тюрьмы свидетелей, которые начинали давать показания... Гдлян вовсе не занимался лидерами уголовной среды, у которых на крючке сидели коррумпированные чиновники. Видимо, перед Гдляном стояла другая задача – прощупать зарвавшихся секретарей райкомов и обкомов, что и получилось, благо, разрешение "на отстрел" было... так что Гдлян прошел мимо настоящей мафии. Он извлекал ценности и задерживал подозреваемых, которых потом, как мы знаем, освободили, а против него самого в Узбекистане хотели возбудить уголовное дело по причине сомнительных методов следствия»[35].
Приведем мнение А.Шубина о результатах действий группы Гдляна: «Важнейшим результатом расследований 1983-1985 гг. стало выявление гигантских изъятий средств из казны. Между тем расследования 1985-1989 гг. не привели к возвращению этих средств государству. По справедливому замечанию Л.Тимофеева, "если посчитать, сколько потрачено на личное потребление всеми без малого тридцатью тысячами по "хлопковым делам" и их семьями... то сложится сравнительно небольшая сумма, всего несколько десятков миллионов. Но похищено-то несколько миллиардов! Где же остальное?.. Между тем похищенные деньги и впрямь исчезли, таинственно канули". Эта денежная масса растеклась по телу номенклатуры в ожидании перемен, которые позволят "обналичить" то, что удалось эвакуировать из Узбекистана и накопить в других республиках, где масштабы коррупции были не меньше. Бюрократия тоже ждала перемен»[36]. И все же... Куда все-таки ушли миллиарды, истраченные страной на закупку несуществующего хлопка и изготовление несуществующих тканей? «Хлопковое» дело так и не дало на это исчерпывающего ответа[37]. Да, осуждены вчерашние партийные ханы, найдены и выпотрошены какие-то из принадлежащих им тайников с золотом, но все это лишь отдельные метастазы, мелкие или средние эпизоды поразившей всю страну коррупции[38].
В конце 1980-х годов кланы стали укреплять свои позиции в экономике и политике, все больше стремясь выйти из-под государственного контроля. Это наблюдалось по тому, как захватывается их представителями власть на местах или как они укрепляют позиции в локальной экономике. Также заметна была их связь с криминальным сообществом. На тот момент они были заинтересованы в рыночной системе, поскольку приватизация позволила бы им официально приобретать стратегически важные объекты и доминировать в экономике, в частности, в производстве важнейших видов продукции. С 1991 года, когда Узбекистан приобрел независимость, в республике началась так называемая малая приватизация. В большинстве своем население не имело значительных средств на приобретение объектов социальной инфраструктуры (парикмахерские, точки общественного питания, швейные мастерские, ремонт бытовой техники и пр.), но этими возможностями располагали кланы. Через трудовые коллективы или подставных лиц они приступили к скупке объектов. Эти объекты, особенно в период гиперинфляции, обеспечили кланам быстрый оборот капитала и получение сверхдоходов. Ими стимулировалось появление в каждом городе и даже районе товарно-сырьевых бирж, через которые также стало возможным легализация теневых доходов и перераспределение ресурсов. С другой стороны, кланы такими способами приумножали свое достояние, проникая во все отрасли и сферы национальной экономики.
Необходимо отметить следующее: если кланы к этому моменту практически доминировали в государственной системе (например, управлении, контроле, производстве, сфере обращения), особенно в распределении и расстановке кадров (чаще всего по региональному – клановому признаку), то в дальнейшем происходило частичное сращивание кланов с криминальными элементами. Теперь предприниматели, сумевшие в свое время самостоятельно и без влияния извне поднять свое производство, в дальнейшем должны были иметь административную или криминальную «крышу», под которой так или сяк все равно подразумевались кланы (по разным оценкам, предприниматели на взятки и «услуги» отдавали в то время от 10 до 20%, а порой и до 40% своего дохода[39]). Однако процесс криминализации экономики в Узбекистане отличался от тех, что был в России: организованная преступность в открытой (практически официальной) форме представляла угрозу президентской власти и поэтому была свернута репрессивными мерами, но и по сей день сохранилось административное влияние кланов. Не секрет, что часто руководители местной администрации – хокимы в неофициальном порядке «выбивают» у предпринимателей и предприятий денежные средства, якобы на благотворительные цели, но эти внебюджетные средства никогда не находятся под контролем правительства. Фактически малый бизнес на 60-70% был под влиянием региональных группировок.
1992-1994 годы – это время активного проникновения кланов в рыночную систему, поскольку они через административный аппарат контролировали все торговые и финансовые потоки в стране. Как отмечал Юрий Кульчик, «в республике реализуется так называемый номенклатурный вариант приватизации: прежняя партийно-хозяйственная элита становится и основным субъектом предпринимательской деятельности, сохраняя за собой командные высоты в экономике. Процесс формирования национальной буржуазии происходит, таким образом, прежде всего "сверху", что в будущем не может не отразиться в политической сфере, на поведении элиты республики»[40].
Практически все министры, руководители ведомств, предприятий большого и среднего уровня представляли те или иные региональные кланы и выполняли защитную или перераспределительную в экономике функцию. Были созданы барьеры для конкурирующих фирм, в частности, тех, кто не имел «крыши» или был под контролем трудовых коллективов (кооперативы). На биржах и на местах проводились псевдоаукционы, где нерентабельные, а чаще всего и рентабельные предприятия продавались за бесценки только кланам, хотя были желающие, в том числе и от иностранных инвесторов, приобрести их по более высоким ставкам. Кланы стимулировали процесс скорейшего разгосударствления предприятий среднего уровня, переведя их в ранг акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью. Однако, владея акциями, акционер не имел никакого влияния на принятие управленческих решений и тем более на получение доступа к своей собственности. Директора этих предприятий становились менеджерами, уходя, таким образом, от государственного (ведомственного) диктата, но в то же время приобретая неограниченные права и возможности. Естественно, директорами становились выходцы из кланов. Более того, в этот период стали создаваться коммерческие банки, уставный фонд которых также состоял из легализованных финансовых ресурсов кланов. Челночный бизнес и оптовые рынки стали сферой влияния кланов и криминальных структур.
На фоне национального возрождения стали сильнее проявляться социальные градации и в самих кланах. Известно, что «в руководстве Республики Узбекистан в 1990-е гг. работали представители “белой кости”: Баходыр Ишанов – председатель Конституционного суда, Санобар Ходжаева – министр социального обеспечения, Сейид Мухтар Сейидкасимов – бывший министр внутренних дел, Сейид Ахрор Гулямов – министр высшего и среднего специального образования, Алишер Азизходжаев – бывший вице-премьер, отвечающий за культуру и образование, ныне ректор Академии государственного и общественного строительства при президенте Узбекистана, главный идеолог нового государства. Муфтием Духовного управления мусульман Узбекистана в середине 1990-х годов был Мухтархон Абдуллаев, а его заместителем – бывший глава Казията Киргизии Юсупхон Шакиров»[41]. Министром культуры и председателем Государственного комитета кинематографии был назначен представитель родовой аристократии Азизхон Каюмов. Однако религиозная окраска «ок-суяк» в условиях авторитарного режима имела негативное последствие для их носителей, ибо президент в усиливающемся религиозном факторе видел соперника на власть[42] и жестко преследовал представителей этого сословия. Так, согласно некоторым данным, в их числе были «бывший имам-хатиб Наманганской области – Умархон Бузрукхонов (в сентябре 1999 г. освобождённый из заключения), бывший имам-хатиб наманганской мечети “Шейх-Эшон” – Билолхон Рустамов, бывший имам-хатиб наманганской мечети “Ходжа-Амин” – Довудхон Ортиков, бывший имам главной наманганской мечети “Атауллахон” – Косимхон Солихонов, бывший член совета при имам-хатибе Наманганской области – Одилхон Хожихонов, бывший ташкентский имам – Обидхон Аскаров, а также Ахмад Турахонов, Ахмадхон Атахонов, Камолхон Ахмедов и т.д.». В итоге сами кланы постарались размыть свои религиозные оттенки, больше сделать упор на светский характер своих позиций.
Распределение кланов шло следующим образом: в районных органах представительной и законодательной власти ключевые позиции до 90% занимали номенклатурные работники, представляющие интересы кланов, на областных – до 70%, в центральных аппаратах распределение было более жестким, поскольку президент тут балансировал интересами всех региональных элит. На откуп в министерствах, ведомствах, комитетах регионам отдавали по 5-7% ведущих постов кланам из различных областей. В рамках межклановых противоречий в 1993-1995 гг. И.Каримов нанес несколько чувствительных профилактических ударов по Ферганскому и Ташкентскому кланам. В это время были сняты со своих должностей вице-премьеры Мухаммеджан Карабаев и Анатолий Возненко, хоким Ташкента Адхамбек Фозылбеков, заместитель председателя Кабинета министров Алихан Атаджанов[43], представляющие Ташкентский клан. С должности председателя парламента был удален представитель Ферганского клана Шовкат Юлдашев. Вместе с тем показательной «экзекуции» подвергался и Самаркандско-Джизакский тандем, где менялись руководители администраций областного и районного уровней. Для чего это делалось?
В этом заключается специфика межкланового противодействия И.Каримова – его кадровая политика предусматривает регулярную ротацию государственных чиновников в центре и на местах с целью погасить тенденции к сплочению и создания угрозы личной власти президента. Например, чтобы снять напряжение по отношению к себе, он назначает представителей «наказанных» кланов на некоторые посты. Так, к примеру, один из выходцев Ташкентского клана Абдулазиз Камилов десять лет возглавлял Министерство иностранных дел, был Госсоветником и в последние годы является главой узбекской дипмиссии в США (что является явным понижением в статусе). Другой представитель – Уткир Султанов некоторое время номинально возглавлял правительство, будучи премьер-министром, хотя особого влияния на президента не имел и властных полномочий ему глава государства не делегировал[44]. А впоследствии он и вообще был переведен на руководящую должность умирающего предприятия – Ташкентского авиационного завода.
И все же с 1995 по 2000 годы кланы добились своего влияния на большие предприятия, стали принимать активное участие в принятии государственных решений в корыстных целях. Ограниченная конвертация, которая произошла с 1996 года, была на руку кланам – их эта проблема никак не коснулась: они имели полный доступ к валютному ресурсу страны и перераспределяли его в своих интересах. В частности, ими создавались подставные фирмы, через них прокручивались импортные и экспортные операции, обналичивалась валюта и денежные средства, открывались компании в оффшорных зонах, через которые выводили деньги за рубеж. Под влиянием кланов оказались и стратегические ресурсы – хлопок, золото, цветные и черные металлы, энергоресурсы. Нужно заметить, что сельхозпредприятия не могли (в действительности, были не вправе) самостоятельно реализовать свою продукцию по рыночным ценам и выйти на внешние рынки, поскольку государство (а точнее, стоящие за ним кланы) практически изымало у них 100% урожая по фиксированным ценам (под видом госзаказа) и продавало за рубеж по мировым. Разница исчезала в «неизвестном» для правительства направлении, а точнее, оседала в оффшорных компаниях.
С этого момента кланы в меньшей степени были заинтересованы в настоящей конкуренции и свободном рынке, ибо это уже была угроза их стабильности и сохранения позиций. Протекционизм – это основа их благополучия, и здесь включались ухищренные способы и механизмы, подкупались чиновники или покупались сами правительственные распоряжения. Пример: стремясь уйти от сахарной зависимости, правительство по турецкому кредиту построило в Хорезме сахароперерабатывающий завод, но он так и не был запущен. Находится множество причин, чтобы не загрузить его мощности: отсутствие сахарной свеклы, хотя сельхозпредприятия готовы ее производить, малоквалифицированные кадры, хотя есть выпускники профилирующих вузов, и т.д. По мнению экспертов, в этом были заинтересованы кланы, импортирующие сахар из-за рубежа и имеющие доступ к конвертации валюты. Между тем, как заявляют экономисты, собственное производство сахара в Узбекистане способно удовлетворить внутренний спрос по объему и конкурировать по ценам, что вызывает сопротивление у кланов. Поэтому хорезмский завод был перепрофилирован, а Узбекистан испытывал в течение нескольких лет перебои с поставками сахара в розничную сеть.
Другой пример: летом 2002 года правительство приняло решение – мелкооптовая торговля и челночный бизнес стали облагаться значительным таможенным и налоговым бременем, высокими ставками для уставного фонда, из-за чего эти формы предпринимательства практически вымерли (лишились работы десятки тысяч людей) или перешли в «тень» (где, как известно, налоги никак не выплачиваются). Население стало выезжать за пределы республики с целью приобретения товаров, в частности, в Казахстан, где цены на них были значительно ниже. Как заявляют эксперты, это правительственное решение было пролоббировано банками и предприятиями крупнооптовой торговли, за которыми скрывались кланы. Они стремились вывести из рыночной системы конкурентов и перенаправить покупательский спрос в свое русло.
Из этого вытекают выводы, что кланы обладают большим потенциалом, чем сама государственная машина. Чтобы определить место и значение кланов в Узбекистане, следует отметить следующие специфические формы:
- кланы концентрируют свои кадры и интересы в государственных структурах, особенно в тех, где регулируются и контролируются национальные ресурсы;
- неэффективно действующий аппарат управления, большая численность сотрудников, чем это экономически необходимо, излишняя бюрократия в делах, размытые функции чиновников, маленькая заработная плата – это один из факторов, подтверждающих то, что люди там выполняют определенные миссии и не ориентируются на официальные доходы;
- кланы во власти содействуют развитию тех отраслей и предприятий, где они имеют экономическую заинтересованность (являются владельцами пакетов акций в АО, доли в уставном фонде, имеют «откаты»);
- выгода кланов также в лоббировании в правительстве и подконтрольных ему законодательных органах интересов теневых структур и мафиозных группировок (покупка указов и государственных решений), поэтому идет сращивание криминального капитала с клановыми интересами при наличии механизмов воздействия на аппараты власти;
- кланы представляют собой организацию, где сосредоточены ресурсы семей, территорий/рода, выполняются защитные механизмы каждого члена.
Кланы контролируют параллельную экономику, получая сверхприбыли, практически они формируют все нелегальные процессы, происходящие в народном хозяйстве, и подталкивают правительство на принятие неадекватных решений, чтобы стимулировать переход бизнеса в «тень». Возможно, это произошло в результате достигнутого консенсуса между властью и кланами о сфере влияний в государстве и обществе. Теневая экономика – это уступки кланам в ответ на их политическую лояльность и верноподданность правительству. Наркотрафик, неучтенное производство, торговля, экспорт-импорт сырья, в том числе стратегического, валюта, недвижимость – это часть того, что является сферой интересов кланов. Правительство понимало, что этим самым удастся избежать таджикского сценария, когда борьба кланов за скудные ресурсы вылилась в гражданскую войну. Кланам позволили поддерживать себя на уровне «самофинансирования», «хозрасчета» или самодостаточности, естественно, потребовав взамен кое-какие уступки политического характера, например, отказ от центральной власти и попыток государственных переворотов. С другой стороны, все попытки Ислама Каримова повлиять на регионы, в том числе путем смены кадров (местной администрации, предприятий, органов управления), никаких результатов не дали – кланы остаются относительно независимыми структурами. И лишь противоречия между ними, усиливаемые спецслужбами, не позволяют им консолидироваться и начать широкомасштабное наступление на режим И.Каримова и его семьи.
«Порожденные И.Каримовым узбекские кланы – неотъемлемая часть тоталитарного режима, его корневая основа. Без взаимной поддержки самостоятельно каждый из них вряд ли решался бы на демонстративную вседозволенность. Они сосуществуют на общности и переплетении корпоративных интересов, прибегая при необходимости и к круговой поруке. Попытки разоблачения некоторых преступных деяний одного из кланов наталкиваются на солидарное противодействие остальных, воспринимаются как вредительство противника режима со всеми вытекающими отсюда последствиями для принципиального проверяющего», – отмечает Р.Мирзаев[45]. И эти слова подтверждаются действительностью, ибо редко публичности и обструкции подвергаются деяния теневиков и клановых представителей, если иное не предусмотрено И.Каримовым, в частности, в его хитрой схеме «один клан подставляет другой».
Эксперты Института диаспоры СНГ (Россия) отметили проблемы взаимоотношений кланов: «Хитрющий самаркандский лис Каримов, умело стравив между собой, зачистил и "ташкентцев" и "ферганцев", которые имели своих исторических лидеров: "ферганцы" – Иманжол Усманходжаев, Усман Юсупов, Амин Ниязов, Абдулла Рахимбаев; "ташкентцы" – Сабир Камалов, Мансур Мирза-Ахмедов, Мирахат Миркасымов, Ариф Алимов, Акмаль Икрамов, Султан Сегизбаев и др.»[46] Следует отметить, что в этом есть большая доля правды. Президент умеет подставлять людей и усиливать между ними трения, недоверие и ненависть.
Кланы представляют особую угрозу политической стабильности Узбекистана. Существует версия, что экстремистские движения активно поддерживаются кланами в целях противодействия центральной власти взять под контроль местные ресурсы и подчинить все экономические и политические процессы, происходящие в областях. И террористические акты в феврале 1999 года в Ташкенте, прорыв боевиков в Узбекистан – это союз кланов с международными террористами с целью продемонстрировать власти, что они могущественны и с ними не стоит шутить. Вполне возможно, глава государства это понял и стал проводить более лояльную политику в отношении кланов (снятия хокимов с должностей происходили без сурового наказания, чаще всего все заканчивалось откупом), хотя это нисколько не проявилось в отношении населения, продолжающего испытывать все тяготы жизни, неудачных реформ и политического давления.
Однако следует сказать, что кланы, как ни странно, не заинтересованы в проявлении в Узбекистане крупных организованных преступных групп по типу российской «братвы». В европейской части экс-СССР процесс пошел в несколько ином русле. А что же было в республике? Во-первых, организованные преступные группировки – это порождение российской жизни, и не в менталитете центральноазиатского населения, а во-вторых, такие группы привлекают излишнее внимание власти и вынуждают ее на принятие хирургических мер в отношении преступности, в-третьих, власть не могла позволить проникнуть в свои структуры криминальным элементам[47], поскольку это нарушало сложившийся баланс и могло вызвать социальное недовольство. С другой стороны, открытая вражда с государством мешает кланам проводить свой бизнес, решать вопросы экономического укрепления, развивать свое влияние. Поэтому вполне объяснимо, что с 1994 года в Узбекистане нет крупных бандитских формирований[48]. Власть разрешила легализоваться преступным авторитетам, обещав им «крышу», если те, в ответ, прекратят ухудшать криминогенную обстановку. Кто-то пошел на эту сделку, кто-то решил убраться восвояси, а кто-то не понял…и имел серьезные последствия. Вероятно, сами кланы помогли расправиться с такими группами. Известно, что в Узбекистане сумели не только сохранить свои капиталы, но и расширить свое политическое влияние, получить доступ к правительству и правоохранительным органам такие криминальные авторитеты, как Гафур Рахимов и Салим Абдувалиев.
Узбекские кланы не высвечиваются в политической жизни, они существуют, стараясь не проявлять себя явно (поскольку это нервирует И.Каримова), в отличие от Казахстана, Туркменистана и Кыргызстана, где трайбализм имеет более открытое пространство. В России на волне дикого и криминального капитализма выросли олигархи, такие как Березовский, Гусинский, Абрамович, Потанин, Ходорковский и другие. Они сколотили свое состояние на нелегальных или полулегальных операциях с государственными ресурсами, на ваучерной приватизации, недвижимости, экспортно-импортных операциях, спекуляциях с дефицитными товарами и, естественно, при поддержке ОПГ (организованных преступных группировок). Но если в период правления Б.Ельцина они чувствовали себя весьма вольготно, то при В.Путине ситуация изменилась: им пришлось играть по другим правилам, а кто отказывался – лишался многого.
В Узбекистане сложилась несколько иная ситуация. Олигархи не играли в политику, ибо понимали плачевность таких результатов. Состоятельные люди – это члены кланов – не афишировали свое состояние, стремились быть в тени, не вызывать лишний интерес. Попытка показать свое экономическое могущество оборачивалась полицейскими акциями против такой личности, его семьи, имущества и, безусловно, клана, позволившего такие действия со стороны его представителя. Неудивительно, что официально все хокимы, министры и крупные бизнесмены проявляют лояльность и преданность И.Каримову.
Однако узбекские кланы обладают не меньшей силой и степенью влияния на текущую ситуацию в стране, более того, они занимают более значимое место на внутренней арене, чем парламент. Как пишет Равшан Мирзаев, «новообразованные узбекские кланы действительно являются феноменом современной истории Узбекистана. Их создало и возглавило новое поколение высокопоставленных должностных лиц, превратившихся в короткие сроки в крупных бизнесменов. Во главе узбекской клановой пирамиды стоит президент И.Каримов собственной персоной. Каждый из влиятельных кланов возглавляют ближайшие его соратники: Исмаил Джурабеков, Мираброр Усманов, Рустам Азимов, Козим Туляганов, Уткир Султанов, Закир Алматов, Рустам Иноятов и другие. Некоторые из них обладают состоянием, оцениваемым в миллиарды долларов, другие – поменьше. Каждый из них имеет десятки и даже сотни роскошных особняков, квартир в престижных районах г. Ташкента и других городов, в курортных зонах страны и за ее пределами. Они заняты не столько решением проблем развития страны, переживающей глубочайший кризис, сколько расширением собственного бизнеса, умножением своего богатства»[49].
Это, кстати, вытекает и из данных таблицы № 2.3. Эксперты уверены, что кланы и абсолютные полномочия И.Каримова взаимоувязаны, между тем, и та, и другая стороны стремятся к независимости друг от друга. В частности, региональная элита не имеет желания находиться под пятой президента и сопротивляется чрезмерному вмешательству государства в их жизнь. И в то же время сам президент не имеет желания видеть оппозицию в регионах и зависеть от тех событий, которые могут развернуться там и стать началом конца его правления[50].
Таблица № 2.3. Интересы персон, кланов и государственной системы. Мнение экспертов[51]
Интересы персон, кланов, государства
Диапазон оценок
Президент И.Каримов и авторитарное государство нуждаются в поддержке кланов и региональных элит
5-10
Кланы нуждаются в поддержке главы государства и чиновников
5-8
Кланы стремятся к независимости и уходу от государственной «опеки»
7-10
Кланы заинтересованы в сотрудничестве с государственными органами
2-5
Кланы интегрируются с мафией и организованными преступными группировками
3-7
Кланы заинтересованы в коррупции государственных органов
7-10
Кланы способны дестабилизировать политическую ситуацию в стране
7-10
Кланы могут способствовать появлению экономических кризисов
2-6
Кланы могут содействовать сепаратизму, экстремизму и преступности
6-9
Кланам нужна демократия, соблюдение прав и свобод человека, независимая пресса, самостоятельные ветви власти – суды, парламент
1-2
Примечание: 10 – максимальный уровень интереса, 1 – минимальный.
Эксперты также считают, что содействуют экономическому кризису не столько действия кланов, сколько непоследовательная, гипертрофированная политика И.Каримова, другое дело, что кланы способны усилить негативные тенденции, если им это необходимо для решения поставленных целей. И тут они могут влиять на политические процессы – создавать хаос, провоцировать людей на конфликт с властью, сотрудничать с преступными и террористическими организациями. Связь с мафией и коррумпированными чиновниками в правоохранительных органах позволяет им захватывать новые сферы бизнеса, концентрировать теневую ренту, тезаврировать капитал (переводить деньги в материальные ценности, - прим.А.Т.) или вывозить его за рубеж и уходить от уголовной ответственности. По оценкам экспертов, за 17 лет в западные страны и банки было вывезено не менее $15-20 млрд., что соизмеримо с годовым ВНП страны[52].
Ситуацию в современном Узбекистане нельзя объяснить адекватно без принятия этого явления во внимание. Изменение клановой структуры, служащей основой правящей элиты, является намного более сложной задачей, нежели институциональная реформа. Как заявляют некоторые независимые социологи, есть основание утверждать, что в Узбекистане происходит институализация кланов. Это видно уже по тому, что клановость и местничество обретают серьезную значимость при определении внутренней, в частности, кадровой политики. Последней присуще кумовство, протекционизм. Здесь эксперт Б.Мусаев уточняет, что «другими важнейшими признаками институализации кланов выступает следующее:
- на низких уровнях социума очевидны попытки выделения отдельных родов;
- на областном уровне – приоритетность кланов и клановых отношений при управлении;
- на общестрановом уровне – попытки узурпирования основных рычагов власти, проникновение клановых отношений в структуру взаимоотношений «центр-регион»[53].
У экспертов нет единого мнения относительно численности кланов узбекского общества, так одни выделяют 5 кланов: Самаркандский (Самаркандско-Бухарский), Ташкентский, Ферганский, Хорезмский и Кашкадарьинский, а другие насчитывают 10 кланов, выделяя Бухарский клан отдельно от Самаркандского, а Ферганский клан деля на три группы – Наманганскую, Андижанскую и собственно Ферганскую и прибавляя сюда Джизакский клан. В последние годы появились новые деления, очерчивающие территориальность кланов: Северный (Каракалпакстан, Хорезмская область), Центральный (Бухарская, Самаркандская, Джизакская, Навоийская, Сырдарьинская области), Южный (Сурхандарьинская и Кашкадарьинская области) и Восточный (Ташкентская, Наманганская, Ферганская, Андижанская области), однако такое географическое деление не объясняет сильную градацию в интересах региональных элит в расстановке сил и борьбе за ресурсы. Это вносит определенные сложности в изучение политических процессов, особенно когда происходит ротация кадров и меняется внутренняя политика центра по отношению к окраинам-областям. И поэтому внесем свою лепту в рассмотрение клановых интересов и их действий, исходя из тенденций постсоветского Узбекистана. Итак, крупными кланами можно считать:
- Ферганский (Ферганская, Андижанская и Наманганская области);
- Ташкентский (г. Ташкент и Ташкентская область);
- Самаркандский (Самаркандская, Бухарская и Навоийская области) и Джизакский (Джизакская область), то есть Самаркандско-Джизакский тандем;
- Сырдарьинский;
- Кашкадарьинский (Кашкадарья, Сурхандарья);
- Хорезмский (Хорезмская область, южные районы Каракалпакии, выходцы из узбекской диаспоры Ташаузской области Туркменистана);
- Каракалпакский.
Однако обобщение «клановые группировки» не означает полной их консолидации и интеграции, выступление как единой силы, так как и внутри них проявляются центробежные и центростремительные силы. Например, Самаркандский клан тоже имеет противоречия между элитами Бухары, Самарканда и Навои, а спарка с Джизаком не часто срабатывает как нужно, Ферганский – между элитами Ферганы, Андижана и Намангана, и часто на них влияют кланы из Таджикистана и Кыргызстана. Поэтому далее в тексте мы будем использовать значение, например, клана Самарканда или клана Бухары как самостоятельных или как общего Самаркандско-Джизакского тандема. Это особенно проявляется при назначении выдвиженцев из Бухарского или Самаркандского кланов на центральные посты в государстве, которые иногда имеют общие, а иногда раздельные цели.
Политолог Усман Хакназаров, публиковавший много критических и аналитических материалов в Интернете, отмечает также наличие еврейского клана: «Евреи – это тот самый невидимый клан, который стоит за верховным палачом Узбекистана Исламом Каримовым, заставляя правительства почти всех стран мира молчать и смотреть сквозь пальцы на все преступления своего ставленника – Ислама Каримова... Все остальные кланы Узбекистана – Самаркандский, Ташкентский, Ферганский и т.д. – борются только за то, чтобы быть ближе, быть на службе этого мирового клана. Иначе говоря, самаркандцы, ташкентцы, ферганцы и другие борются за место под "еврейским солнцем": чтобы быть на службе сионистов. И самаркандцы, и ташкентцы прекрасно понимают, какой клан на самом деле является хозяином Узбекистана»[54]. Свои доводы политолог приводит через призму перечисления тех лиц еврейской национальности, которые были и ныне стоят у власти в Узбекистане. Не станем акцентировать на этом данный тезис, однако и снимать со счетов не станем. Учитывая, как динамично развиваются узбекско-израильские отношения, как часто крупные еврейские персоны (Леви Леваев, к слову) уделяют внимание Узбекистану, и в каких привилегированных статусах находятся некоторые объекты Израиля[55], возникает невольная мысль о лоббировании своих интересов именно этого клана.
По мнениям других экспертов[56], есть также кланы: корейский (выдвиженец – вице-премьер Виктор Чжен, посол Узбекистана в Республике Корея Виталий Фен), казахский (представители Среднего жуза в Узбекистане – в Ташкентской области, Каракалпакстане), туркменский (в Бухаре и Хорезме), таджикский (впрочем, они связаны с Джизакским и Самаркандским кланами), кыргызский (Ферганская долина Узбекистана), но их роль во внутриполитическом раскладе не столь велика, чтобы иметь особое значение. Скорее всего, они занимают свое место в органах самоуправления граждан, фирмах и банках, аграрном секторе, то есть в экономической нише, но в «политику» не играют.
Кроме того, национальная идентификация свидетельствует в большей степени о принадлежности к роду и племени, чем дает привязку к территории. Тут следует отметить одну особенность: территориальные кланы интегрируют в себе многие этнические группы и нации, консолидируют в одной идее и ментальности. Например, в Самаркандско-Джизакском тандеме клановые интересы в бизнесе и во власти представляют не только узбеки, но и таджики, евреи, татары, русские, в Ташкентском – казахи, уйгуры, таджики, русские, евреи, корейцы, в Хорезмском – туркмены, в Каракалпакском – казахи, Ферганском – кыргызы, таджики.
Не станем затрагивать расстановку кланов до Великой Октябрьской революции – это не столь значимо, поскольку коммунистическая политика внесла свои кардинальные изменения. Только отметим, что с 1924 года, с момента завершения национально-государственного размежевания Средней Азии, в Узбекистане основными региональными группировками, претендовавшими на лидирующее положение в центре, являлись Ферганская, Самаркандско-Джизакская, Ташкентская. На тот момент основу кланов определяли местная хозяйственно-политическая элита конкретного региона. Так, до 1924 года представитель Самаркандско-Джизакского клана (в нынешнем понимании) был председатель ЦИК Туркестанской АССР, а затем секретарь Бухарского обкома и ЦК Компартии Абдулло Рахимбаев, впоследствии перешедший работать в правительство Таджикской ССР. В 1925 году на пост председателя Совнаркома Узбекистана был назначен представитель Бухарского клана Файзулла Ходжаев. Хотя он, как уже отмечалось, и пользовался до 1937 года особым доверием Москвы, в противовес ему в 1929 году были назначены первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана Акмаль Икрамов и секретарем ЦК Усмон Юсупов, представляющие Ташкентскую группировку. Впоследствии Ф.Ходжаев и А.Икрамов были репрессированы НКВД. Но клановые «игры» продолжались. Это делалось с тем, чтобы в период Второй мировой войны юг Союза ССР не начал сепаратистские действия и не отделился в самостоятельные государства. Стравливая региональную элиту, Москва получала, в свою очередь, возможность контроля над республиками.
Клановое влияние усилилось в 1960-70 годы после того, как представители национальной технической, творческой и научной интеллигенции активно стали привлекаться к управлению республикой. Нужно заметить, что тенденции клановости в Узбекистане отражают специфику длительного этапа национальной самоидентификации местного населения – формирования узбекской нации – процесса, который, по утверждению социологов, значительно ускорился после обретения независимости в 1991 году, но пока еще далек от завершения.
В свете изложенного самую негативную окраску в глазах населения приобретает такая ситуация, когда основные рычаги власти в центре узурпировали представители самой столицы. Как прогнозирует эксперт Б.Мусаев: «Если регионы не смогут найти из-за столкновений межклановых интересов “общий язык” с центром, то результатом будет возрастающее отчуждение региона, нарастание в нем сепаратистских настроений. То есть нельзя исключать вариант событий, когда сами региональные кланы становятся неконтролируемыми, представляющими угрозу целостности государства»[57]. С 2008 года идеи сепаратизма наиболее сильно стали проявляться в Каракалпакстане, и, по мнению эксперта Ядгара Норбутаева, здесь прослеживается и влияние Москвы, желающей поставить на место Ташкент[58] за его измену России в сторону США. И вполне вероятно, что лидеры этого клана вошли в контакт с российскими спецслужбами и отрабатывают вариант суверенизации, как это имело место в Косово.
Насколько обоснована эта тревога? Об этом следует судить, отмечая заметное оттеснение Ферганской группировки с главных ключевых позиций власти. Вместе с тем, надо признать: многие элитные семейства Ташкента, составляющие важную опору Ташкентскому клану, по происхождению из Ферганской долины. Налицо также психологическая близость Ферганского и Ташкентского кланов. Нет, наверное, необходимости доказывать, что объективно активизация кланов и усиление их роли в Узбекистане становится одним из основных препятствий при построении демократических государственных институтов и открытого общества. Как пишут эксперты Центра региональной поддержки ПРООН (Братислава): «Очень часто современная и полудемократическая система органов власти является лишь “тонкой оболочкой” клановой структуры власти. Такое явление не ново, и оно не является специфической особенностью Средней Азии». Профессор Роберт Путнем проводил длительные исследования в Италии в течение 1970-1990 годов. Результаты исследования показали, что традиционная клановая структура общества в Южной Италии сильно замедляла институциональную реформу в этих регионах[59].
Каким же образом сломать клановость? Уже имеющийся опыт борьбы с данным явлением в Узбекистане в первой половине 1980-х годов показал свою неэффективность. Следует признать, что явления клановости и местничества сохраняют устойчивые позиции в общественной жизни благодаря сохранению доминирующего положения традиций в структуре социальных отношений. Видимо, политика должна быть более гибкой при решении этой проблемы, но при этом следует сохранять баланс интересов различных кланов. Эксперты говорят: «Пример Таджикистана демонстрирует, что именно нарушение баланса при подборе кадров из существующих областных кланов привело, в конечном счете, к братоубийственной войне, тогда как в Кыргызстане, наоборот, политика равного представления выходцев из различных кланов в правительственных структурах предопределила формирование более или менее устойчивого режима власти».
Они же добавляют, что задачи борьбы с клановостью чрезвычайно осложняются тем обстоятельством, что сама природа власти в Узбекистане неразрывно связана с кровнородственными, местническими отношениями. Объективности ради следует отметить, что именно эти связи составляют ресурс нынешней власти. Кланы центрального (общереспубликанского) уровня не ограничиваются возможностями регионов, а распространяют свое влияние через различные отрасли экономики, в первую очередь, высокоприбыльные сферы. В результате негласного дележа между основными кланами главных отраслей (в частности, нефтегазовой, финансово-банковской, агропромышленной, торговой) сложилась ситуация, где конкретные персоналии, представляющие конкретные кланы, используют возможности данных отраслей в своих интересах. Обычно ведущие представители кланов, становясь во главе определенной отрасли экономики, пытаются воспользоваться корпоративностью работников этой отрасли в целях распространения влияния личности, а значит, представляемого ими клана.
Персонализировать тех, кто контролирует торговлю, поставку зерна, хлопка, шелка, золота, валюту, газ и нефть, инвестиции и прочие ключевые сферы, несложно, так как эти люди на виду. Другое дело, определить, кто за ними стоит, содействует и продвигает и защищает, как идет отдача (через предоставление льгот, имущества по низким ценам, победу на тендерных конкурсах и т.д.). Немаловажно также знание места рождения, проживания и работы личности, его связей, что позволяет определить его отношение к конкретному клану. Бывает и так, что представители одного клана переходят в другой или его «командируют» туда. Например, глава СНБ Рустам Иноятов рос в Сурхандарье, однако его карьере способствовал Ташкентский клан. В свою очередь, сам Р.Иноятов поддерживает этот клан, не забывая и родные места: он патронирует Сурхандарьинский регион.
В то же время кланы, выходя на общереспубликанский масштаб, стремятся распространить свое влияние по горизонтали (регионам) и по вертикали (отраслям), при этом они умело используют все возможности для собственных интересов. Несомненно, развитие рынка заставляет группировки приспосабливаться к новым условиям. Особенно опасно это тем, что институциональные преобразования идут в интересах не государства, а отдельных кланов, контролирующих внешнюю торговлю, валютные операции, инвестиции.
По оценкам некоторых экспертов, сегодня более 2 млрд. человек на Земле живут в нестабильных государствах, балансирующих на грани экономического и политического кризиса. Оценка количества государств, находящихся в нестабильном состоянии, периодически проводится различными организациями на основе определенного набора показателей и с использованием разных терминологических подходов, однако наиболее широкое распространение для обозначения государств в «пограничном состоянии» получило определение «недееспособные». Американский ученый Ноам Хомски суммировал некоторые характерные черты недееспособного государства следующим образом. Во-первых, это неспособность или нежелание государства защитить своих граждан от насилия, а то и от гибели. Во-вторых, склонность власти считать себя выше закона — как национального, так и международного. И, в-третьих, такое государство страдает от серьезного «дефицита демократии, лишающего формально действующие демократические институты реального содержания»[60].
Как видно из вышесказанного, Узбекистан полностью соответствует оценке как «недееспособного» государства.
2.2. Клановые интересы в политике и экономике Узбекистана
Главное отличие кланов Узбекистана (а также Таджикистана) от Казахстана, Кыргызстана и Туркменистана, как отмечалось выше, – это региональное, а не кровное деление, хотя кровное тоже играет немаловажную роль. Узбекская пословица ярко показывает эту особенность: «Сосед ближе родственника», то есть живущий в одной махалле имеет более тесные контакты в общежитии. Примером, что родственные отношения не всегда играют главную роль, может служить история с родственником президента Ислама Каримова – Джамшидом Каримовым. Будучи независимым журналистом, он позволил себе критиковать власть, за что был наказан – его надолго упрятали в психиатрическую клинику, и кровная связь с главой государства была проигнорирована[61].
Так почему же существует такое деление? Его корни лежат в истории, ментальности, обычаях и способах проживания населения в Центральной Азии. Известно, что узбеки и таджики – земледельцы, поэтому они свои отличительные признаки определяли по территории, тогда как остальные вышеуказанные этносы – кочевники, долго не оседали в одном месте, поэтому у них сохранились родоплеменные отношения (то есть по крови), как важнейший признак родства. Нужно учесть и то, что Центральная Азия не знала частной собственности (земля принадлежала общинам), капитализм не успел здесь получить развитие, а значит, снять границы между этносами и сформировать нации. Узбеки, таджики, казахи как нации формировались уже в социалистический период[62], но при этом они сохранили в себе все патриархальные отношения. Они имеются и поныне, несмотря на то, что республики развиваются в рыночных условиях. Однако клановый фактор все больше усугубляет социально-экономическое и политическое положение в странах, усиливает криминальность процессов, создает негативные предпосылки для общественных конфликтов.
Таким образом, в Узбекистане кланы определяются по проживанию людей на той или иной территории, причем здесь немаловажное значение имеет разность узбекского этноса (ферганские узбеки отличаются от хорезмских, самаркандские – от ташкентских и т.д.). Как было сказано, родственные узы имеют большое значение, однако они не всегда определяют статус человека в клане. Задача кланов – поставить своих людей в экономически и политически важных центрах, чтобы управлять процессами в нужном русле (некоторые эксперты считают, что борьба за ресурсы между кланами в Таджикистане привела к гражданской войне). Например, такими центрами первостепенной важности являются государственные системы, ими можно считать следующие отрасли:
- министерство финансов и его территориальные управления – доступ к бюджетным средствам, их перераспределение в пользу кланов (управляемых ими предприятий, организаций);
- таможенный комитет – льготы и растаможка экспортируемых и импортируемых товаров;
- налоговый комитет – льготы и защита частных предприятий, находящихся в собственности кланов;
- предприятия золотодобычи, нефтедобычи, переработки хлопка – изготовляемые там продукты, приносящие кланам большие дивиденды;
- прокуратура, МВД, СНБ, суды, Минюст – защита собственных позиций кланов, объектов предпринимательства, собственности, охрана коррупции от иного посягательства (в частности, закона);
- местные органы власти (хокимияты) – управление всеми ресурсами на данной территории в пользу кланов, устранение конкурентов;
- Государственный комитет по имуществу – управление процессом разгосударствления и приватизации, продажа выгодных объектов только клановым структурам;
- Центральный банк – защита коммерческих банков, банковских ресурсов, доступ к кредитам и валюте, являющихся собственностью кланов, наличный денежный оборот.
Это сферы обеспечивают экономическую и политическую безопасность кланов, создают основу их функционирования и развития. Оценки состояния кланов разные, одни считают, что их объем равен 10% регионального продукта, другие считают, что более 40%. Между тем, они контролируют до 70% всех товарно-материальных и финансовых потоков тех регионов, где клан доминирует[63]. Зато вот что написал политолог Т.Юлдашев об итогах «прихватизации» (этот термин вошел в обиход как способ пояснения ситуации с выкупом государственных ресурсов): «С переходом предприятий в частные руки, приток внутренних инвестиций для развития производственной базы, за редким исключением, не наблюдался. Появление новых собственников не привело к подъему экономики, расширению материальной базы фондового рынка. Не чувствовалось и финансовое наполнение госбюджета. Сколько денег выручено от приватизации госпредприятий, объектов госсобственности, на что они потрачены, каких успехов достигла власть от ее проведения, мы никогда не узнаем. Огромные ресурсы, доставшиеся от СССР, оказались бездарно разбазаренными. Никаких резервов и следов от них не осталось»[64].
Второстепенными министерствами и ведомствами, которые, тем не менее, позволяют извлекать прибыль, для кланов являются:
- Министерство внешних экономических связей, торговли и инвестиций – доступ к внешним источникам финансирования, инвестициям, торговли;
- Министерство сельского и водного хозяйства – доступ к хлопку, водным и земельным ресурсам (в условиях их ограниченности это самый важный источник спекуляций и теневых сделок);
- Национальная холдинговая КОМПАНИЯ «Узбекнефтегаз» – доступ к углеводородному сырью (автозаправки);
- Министерство экономики – планирование использования ресурсов (государственные капиталовложения, финансы, золотовалютный запас, нефть, хлопок, инвестиции, кадры) страны и организация их перераспределения в нужную сторону;
- корпорации, ассоциации, объединения, курирующие торговлю, производство строительных материалов, текстиль, строительство зданий и сооружений.
Третьестепенными, тоже прибыльными, но места в которых не столь приоритетны и подвержены уступкам со стороны кланов, можно считать:
- Министерство высшего и среднего специального образования, Министерство народного образования (кадры, обучение), Агентство по печати и информации, Национальный пресс-центр (идеология, СМИ);
- Министерство здравоохранения (ресурсы – платное лечение, медикаменты);
- Национальная компания «Узбектуризм» (валюта, услуги, кредиты), Министерство культуры (культурные ценности);
- Госкомгеология (запасы минеральных ресурсов) и др.
Конечно, самыми важными для кланов являются управленческие органы – Аппарат президента, Кабинет Министров (парламент и местные советы пока ограничены в возможностях, так как они управляются исполнительной властью). И именно основная борьба за кресла ведется в правительстве.
Смена руководителей комплексов (вице-премьеров) – это перестановка сил кланов. Следует отметить, что Ислам Каримов не имеет практику ввода новых лиц в правительство, он в течение последних 10 лет использует одни и те же персоны, то есть проверенных чиновников. Смена их на постах (то есть только рокировка – и не более) происходит лишь потому, что они не справились с поставленными задачами (теневые операции), и это «горячее» место передается другому клану. Например, Рустам Азимов (представитель Ташкентского клана) был и министром финансов, и министром экономики, и вице-премьером, и министром внешних экономических связей, но нигде не сумел укрепить и развить доверенный участок[65]. Но почему он не уходит в отставку? Потому что он много знает о коррупции в Узбекистане и он еще в обойме президента, его не списали за ненадобностью. Наоборот, ему поручают новые дела и направления. Скорее всего, потому, что его клан получал через него необходимый доступ к государственным ресурсам, и это было известно президенту.
Такое же происходит и с другими чиновниками. Таким образом, идет постоянная борьба между кланами, чтобы получить временный доступ к важным источникам страны. Каримов учитывает личную выгоду, однако вынужден считаться с интересами региональных группировок. Потому что сейчас они приобрели реальную силу, их люди – в каждой государственной структуре, и те способны поднять народ на серьезные мероприятия (акты неповиновения, погромы, забастовки). Примером могут служить выступления бизнесменов в Джизаке, Андижане, Фергане и других городах в 2003-2005 годах. Некоторые аналитики считают, что это стихийно организованные акции, но тогда трудно объяснить тот факт, что они появились в нужное время и в нужном месте, особенно, когда возрастало напряжение между регионами и центральной властью.
К 2003 году в Узбекистане кланы контролировали основные ресурсы страны, в частности кланы, яркими представителями которых являлись:
- Исмаил Джурабеков (Самаркандско-Джизакский тандем), вице-премьер правительства – хлопок, строительство, сельское хозяйство, золото, редкоземельные металлы, частично распределение госсредств в силовые структуры, закупки государства для стратегического запаса;
- Файзулла Мулладжанов (Джизакский клан, этот человек был туда «откомандирован» от Наманганского клана), глава Центрального банка – валютные резервы и золотой запас Узбекистана, денежные расчеты;
- Арслан Рузметов (Кашкадарья) – до 2002 года глава Национальной авиакомпании «Узбекистон хаво йуллари» – международные перевозки, практически 100% монополия на внутринние, собственность аэропортов, авиатарифы;
- Эльяр Ганиев (Ташкентский клан), вице-премьер, глава Министерства внешних экономических связей, инвестиций и торговли, глава МИД – инвестиции и внешние активы;
- Рустам Азимов (Ташкент) – инвестиции, собственность, ресурсы, лимиты, фонды, квоты, лицензии;
- Закир Алматов (Самаркандско-Джизакский клановый тандем, хотя он сам чимкентский узбек), министр внутренних дел[66] – мелкооптовая и крупнооптовая торговля, выкуп заключенных, распределение нелегального дохода внутри МВД, контроль над криминальным миром и рента от коррупции, политические репрессии, торговля постами;
- Рустам Иноятов (Сурхандарьинский клан, «откомандирован» в Ташкентский клан), руководитель Службы национальной безопасности – зарубежные банковские трансферты, денежные вклады, оптовая и розничная торговля, инвестиции, золото, хлопок, наркотрафик, политические репрессии, торговля постами;
- Рашид Кадыров (Андижанский клан), генеральный прокурор – аграрный и промышленный сектор, финансовые потоки, контракты, инвестиции, кредиты;
- Мираброр Усманов (Ташкент), вице-премьер правительства – внутренняя торговля, общественное питание и производство потребительских товаров;
- Уткир Султанов и Уткир Рахматов (Ташкент) – вице-премьеры, курировавшие отрасли машиностроения, черной и цветной металлургии, нефти и газа, геологии, электроэнергетики, производства химической продукции, а также стандартизации и метрологии, государственных и мобилизационных резервов;
- Светлана Инамова (Андижанский клан) – вице-премьер, социальные программы и гуманитарная помощь;
- братья Батыр и Кудрат Парпиевы (Андижанский клан) – министр Государственного таможенного комитета и руководитель «Узавтосаноат» – автомобильная промышленность и дилерская сеть автопродаж, растаможка, таможенные пошлины, экспортно-импортные операции, контрабанда;
- Хамидулла Караматов (Ташкентский клан) – вице-премьер, курирующий вопросы образования, культуры – учебно-подготовительные ресурсы, социальная сфера;
- Рустам Юнусов (Ташкентский клан) – председатель государственного акционерного концерна по строительству и автомобильным дорогам «Узавтойул», руководитель Комплекса строительства и развития дорожно-транспортных коммуникаций Кабинета Министров – дорожное строительство, техника, коммуникации;
- Нодирхон Хонов (Ташкент) – куратор коммунальной сферы, транспорта, капитального строительства и стройиндустрии.
Это всего лишь часть того, что удалось проявить на тот момент. В дальнейшем соотношения кланов в ключевых постах и доступах ресурсов значительно изменились. Это связано с тем, что семейство И.Каримова стало прибирать под личный контроль значимые сектора экономики, и кланы порой оказывали им определенное сопротивление[67]. Известно, что дочь президента Гульнара Каримова имеет «слабость» к таким прибыльным отраслям, как сотовая связь, горюче-смазочные материалы, газ, нефть, золотодобыча, общественное питание, производство стройматериалов, туризм и гостиничное хозяйство, сектор развлечений, СМИ и т.д. К примеру, компания Roz Trading[68] контролирует сеть оптовых рынков в Узбекистане; компания Zeromax – это нефтегазовый посредник; банк «Кредит Стандарт» – финансовые ресурсы, инвестиции, валютные операции с конвертацией; «Кувасайцемент» – стройматериалы, «Уздунробита»[69] – мобильная связь, «УзГазойл» – сеть автозаправок, «Гиссар-Нефтегаз» – газопоставки, «ПанТерра» – мультимедиа, клубы «Баша», «Катакомба», «24» – развлечения, радиостанции «Терра», «Замин» и «Максима» – информация, футбольная команда «Курувчи», Дом Стиля, торговый дом «Юнион Спейс». Список можно продолжить.
При этом следует уточнить, созданный ею концерн Zeromax обладает значительными полномочиями, которых порой не имеют государственные органы, именно через него заключаются многие внешние контракты (экспорт газа, геологоразведка и пр.)[70]. Г.Каримова также, судя по некоторым неофициальным данным, контролирует туристский сектор. Так, ее компания Unitrend Tourism была создана при содействии эмира Абу Даби шейха Аль-Нахаяна. Расцвет деятельности этой компании приходится на 1997-2001 годы, когда она организовала настоящий «бум» выезда узбекских проституток в ОАЭ. Потом деятельность была прекращена по обвинению правоохранительными органами Объединенных Арабских Эмиратов в организации секс-трафика. В 2004 году эстафету Unitrend Tourism приняла другая компания – Marco Polo. На сегодняшний день она контролирует более 75% всего туристического потока в страну. Эта компания является владельцем почти 70% гостиниц в Узбекистане, включая такие крупные, как Dedeman Silk Road, Grand Mir, Afrosiyob, Tashkent Palace, Tashkent Central и другие. Формально они оформлены на имена других людей.
Естественно, идет вытеснение кланов, которые имели свои интересы в этих отраслях. Это вызывает определенную злобу и сопротивление. Выход – это поиск новых возможностей и союзов. В областях кланы фокусируются в хокимиятах и отраслевых секторах (торговля, строительство, топливо, банки), однако часто деятельность переключается по горизонтали – министерствам. Идет сращивание кланов по родству, что раньше не было отличительной чертой элит: в частности, сын заместителя руководителя Государственного таможенного комитета (ГТК) Б.Парпиева женился на дочери министра внутренних дел З.Алматова. Комбинаций сращиваний на региональном уровне также достаточно много. Кланы стремятся к ключевым позициям в силовых структурах, играющих свою роль в формировании внутреннего расклада сил в стране.
Каковы же были противоречия между кланами? Выше было заявлено, что в начале 1990-х годов сильным считался Ташкентский клан, так как:
- административная и политическая власть концентрировалась в столице;
- выход из-под контроля Москвы из-за распада Союза ССР прекратил всякое преследование извне;
- его выдвиженец – председатель Совета Министров (а потом и вице-президент) Шукурулло Мирсаидов имел большой авторитет и поддержку среди партийного и правительственного аппарата[71].
Бороться с этой личностью было очень сложно, и И.Каримову пришлось проявить все свои способности и таланты придворного игрока и интригана, чтобы обезвредить Ш.Мирсаидова, вывести из сферы влияния и тем самым временно обезглавить Ташкентскую группировку[72]. Затем он легко раскидал его ставленников по регионам (областям) на различные должности (хокимов, руководителей региональных отделений министерств и комитетов), где встреченные в штыки местными кланами, они не сумели продержаться долго. И в то же время он поставил во главе Кабинета Министров безынициативную фигуру от Ташкентского клана Абдулхашима Муталова (13 января 1992 - 21 декабря 1995 года), в прошлом министра хлебопродуктов УзССР. По данным В.Пономарева, Муталов «в политическом плане не является самостоятельной фигурой, был полностью лоялен президенту республики, которому напрямую подчинен Кабинет Министров»[73]. Зимой 1992 года президент, желая избавить себя от политических «пятен», связанных со студенческими беспорядками 16-18 января 1992 г. в вузгородке Ташкента, создал соответствующую комиссию и главой назначил А.Муталова. Итогом ее работы было решение распустить всех студентов на каникулы до 9 февраля 1992 и иногородних, проживавших в общежитиях, отправить доучиваться в вузы по месту жительства. Такие простые, но в то же время эффективные методы позволяли противопоставлять региональные элиты, обессиливать их в процессе вражды, в то время как И.Каримов усиливал свою власть, в частности, через Конституцию 1992 года.
Таким образом, Ташкентский клан (явные представители: Мухаммеджан Карабаев – заместитель премьер-министра и Шукурулло Мирсаидов – вице-президент, Бобур Маликов – министр юстиции и посол в США, Алхамбек Адылбеков – хоким г. Ташкента) был отстранен от центральной власти в начале 1990-х годов И.Каримовым, увидевшем в нем угрозу своему правлению. Естественно, как яркая личность, Ш.Мирсаидов обладал более широкими управленческими способностями и был гибок в политике, за ним стояли влиятельные люди. Президенту было не просто устранить его, и на первых порах он даже пошел на соглашение с Ташкентским кланом, предложив Ш.Мирсаидову важнейшие посты. В 1992-1994 годы под предлогом борьбы с реакционными силами и оппозицией все представители этой региональной группировки были выдавлены со значимых постов, и до конца 1990-х годов большей силой преобладал Самаркандско-Джизакский тандем[74] (особенно ставленники покойного лидера ЦК Компартии Шарафа Рашидова – из Джизака), в частности, иранец Исмоил Джурабеков[75] был самой влиятельной фигурой в стране, затмевавший порой даже президента (чем вызывал недовольство у И.Каримова[76]). История этой личности до сих пор мало исследована, хотя следует признать, что руками этого человека творилась внутренняя политика государства. И.Джурабеков протаскивал свои кадры во все значимые и прибыльные сферы, и по оценкам экспертов, под его контролем было от 1/7 до 1/5 части национальной экономики, однако в конце 1998 года он был сам смещен. О причинах можно догадываться, хотя выдвигалось несколько версий:
- И.Джурабеков начал претендовать на пост президента в 2000 году;
- были не поделены сферы, на которые имел виды сам И.Каримов;
- его подставил Ташкентский клан, в частности, госсоветник Тимур Алимов и руководитель СНБ Р.Иноятов;
- экономическая мощь И.Джурабекова превосходила личное состояние президента;
- Самаркандско-Джизакский тандем вел переговоры с другими кланами о возможном смещении И.Каримова.
Через два месяца в Ташкенте прогремели взрывы (теракты 16 февраля 1999 года), после чего И.Джурабеков возвратился на высокие должности. Некоторые эксперты усмотрели во взрывах союз кланов с террористами из Исламского движения Узбекистана (ИДУ). Это напугало Каримова[77]. В реальности мало кто верил, что террористы на самом деле покушались на главу государства, уж очень непрофессионально, бесцельно и хаотично были проведены эти акты[78]. Были предположения, что наспех организованная операция прошла под режиссурой МВД и Самаркандско-Джизакского тандема. Тогда И.Каримов понял намек и несколько сместил акценты в рокировках кадров.
Однако через несколько лет он сумел вывести из игры «серого кардинала» (именно так называли И.Джурабекова), сняв с должности вице-премьера весной 2004 года, даже потом осуществив публичный суд (в декабре 2004 года), чтобы «уголовное прошлое» не позволило ему когда-либо думать о государственных постах. Однако в реальности дело до его ареста не дошло, более того, И.Джурабеков сразу же был амнистирован в связи с «преклонным возрастом». Но это было частью продуманного плана. Сразу после этого началась чистка госаппарата от ставленников Джизакского клана (как ставленник Самаркандского клана И.Каримов все же брезгливо относился к партнеру в тандеме). Политика устрашения не имела особого успеха – кланы готовы были оказать сопротивление «старыми методами». К примеру, вслед произошли волнения в некоторых регионах страны. Более того, некоторые эксперты рассматривают Андижанский мятеж мая 2005 года как жесткую реакцию И.Джурабекова и его сподвижников на действия президента, и есть версия, что мятеж был инсценирован спецслужбами. Однако на этот раз И.Каримов работал более продуманно, и поражение осталось не за ним.
Как пишет У.Хакназаров, «увольнение Джурабекова было плодом многолетних усилий Ташкентского клана во главе с Тимуром Алимовым. Т.Алимов, начиная работать советником Каримова по кадровым вопросам, начал потихоньку привлекать в правительство своих людей, выходцев из города Ташкента и Ташкентской области. Для полномасштабного привлечения представителей своего клана во власть ему нужно было начать с ликвидации людей Исмаила Джурабекова. Первой жертвой Т.Алимова стал Мавлян Умурзаков, также советник президента. Т.Алимов хотел устранить его, в основном, для того, чтобы иметь единоличное влияние на президента Каримова: тогда президент больше доверял М.Умурзакову. И Тимур Алимов смог добиться увольнения М.Умурзакова»[79].
Но стоит отметить, что взрывы в Ташкенте в 1999 году не прошли бесследно для Ташкентского клана, поскольку целью этого террора был именно он, а не лично И.Каримов. Его один из авторитетных представителей клана Рустам Азимов был переведен с поста министра финансов на работу главой министерства макроэкономики и статистики, что означает несколько низшую ступень в системе государственной иерархии, а также и вывод из-под его контроля некоторых ресурсов (правда, позже президент вновь вернул ему полномочия). В то же время министром финансов назначается представитель Самаркандско-Джизакского тандема, бывший первый заместитель председателя Центрального банка Мамаризо Нурмуродов, а значит, государственные ресурсы оказались у соперничающего клана. Одновременно И.Каримов уволил с поста руководителя министерством высшего образования Шавката Алимова, родного брата Тимура Алимова. Для столичной элиты это тоже стало ударом, поскольку это ведомство контролировало подготовку кадров для кланов, которые в будущем должны были заменить людей в государственных учреждениях и в бизнес-сфере.
Но Ш.Мирсаидов был не единственным политическим оппонентом президента. Второй яркой личностью, которой боялся И.Каримов, являлся экс-генеральный директор Папского Агропромышленного комплекса (40 тыс. человек, 14 совхозов, 17 малых предприятий), Герой Социалистического труда Ахмаджон Адылов, обладавший железной волей и твердым характером. Этот человек обладал неограниченным влиянием, его поддерживал не только Наманганский клан, но и сам Шараф Рашидов, первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана. Он был членом ЦК КПСС, делегатом XXIII, XXIV, XXV-го съездов КПСС, депутатом Верховного Совета Узбекской ССР 3-х созывов, депутатом Верховного Совета СССР, членом Президиума Верховного Совета СССР. Его боялись и Ташкентский клан, и Самаркандско-Джизакский тандем. И поэтому в середине 1980-х годов его сдали в рамках т.н. «узбекского дела». В 1984 году впервые на Наманганском областном пленуме партии несколько депутатов выступили с критикой Ахмаджона Адылова. 13 августа 1984 года А.Адылов и его брат были арестованы. Вообще, по этому делу аресту подверглись более 1000 человек – вся семья Адылова, кроме матери, знакомые и близкие. Следствие вела Генеральная прокуратура СССР в Москве. Основными обвинениями были хищения государственных средств, превышение служебных полномочий, избиение людей. И все же, в ходе следствия практически все обвинения развалились. Контрольно-ревизионная комиссия, проводившая аудиторскую проверку, установила, что в хозяйстве Адылова, наоборот, были излишки. В то же время вся печать и телевидение СССР говорили об Адылове, как о средневековом тиране, у которого была собственная тюрьма. О том, что он убивал людей, насиловал женщин. Говорили даже о том, что А.Адылов был людоедом – чтобы усилить негативную окраску этого человека, хотя официально это подтверждено не было.
Почти 8 лет он провел в Бутырской тюрьме г. Москвы без приговора суда. 15 ноября 1991 года президент Ислам Каримов обратился с письмом к Председателю Верховного Суда СССР Е.А.Смоленцеву с просьбой оказать содействие в возвращении папского «генерала» в Узбекистан: «Многочисленные обращения в адрес руководства республики по делу Ахмаджона Адылова требуют очень внимательного рассмотрения этого очень непростого уголовного дела с учетом специфики республики и сложившихся реалий». 24 декабря 1991 года он был освобожден из тюрьмы под подписку о невыезде. В феврале 1992 г. реабилитирован специальным решением правительства Узбекистана. По мнению экспертов, президент в человеке, который помог бы ему сломить Ташкентский клан, в частности, Ш.Мирсаидова.
Однако по возвращении А.Адылов начинает активную политическую борьбу, причем его авторитет в Наманганской области, а также во всей Ферганской долине неуклонно растет, и уже он становится оппонентом самого И.Каримова. Многие религиозные движения и экстремистски настроенные личности ведут переговоры с А.Адыловым, предлагают ему поддержку. Под руководством А.Адылова в 1992 году создается партия социальной справедливости «Тимур», не прошедшая регистрацию. Однако эти шаги напугали президента, он понял, что выпустил «джинна из бутылки», и пошел на жесткие меры в отношении нового противника. По его указу 26 июня 1993 года А.Адылов вновь арестован, и 9 октября 1993 года Кокандским городским судом приговорен к 4 годам лишения свободы за кражу 5 тонн удобрения аммофос. Подобное обвинение было абсурдным и унизительным для такой личности. Вслед за этим приговором был дан ход уголовному делу, возбужденному еще в 1984 году Прокуратурой СССР. Выездное заседание Верховного суда Узбекистана в городе Гулистане 15 июля 1994 вынесло ему приговор о лишении свободы сроком на 10 лет.
Известно, что в июне 1996 года Ахмаджон Адылов должен был выйти на свободу. Однако этого не произошло. Своим приговором от 18 июля 1996 г. Хамзинский районный суд города Ташкента на 3 года лишил его свободы, якобы за хранение наркотических средств в тюрьме. Затем 28 ноября 1997 г. Кизилтепинский районный суд Навоийской области приговорил его же к 2,5 года за сопротивление власти и неповиновение законным требованиям администрации учреждения наказания. 12 сентября 2001 года Навоийский городской суд приговорил его к 3 годам и 3 месяцам, а 29 апреля 2004 г. Касанский районный суд Кашкадарьинской области - к 3 годам и 1 месяцу за сопротивление власти и неповиновение законным требованиям администрации учреждения наказания. На начало 2008 года А.Адылов находился в местах лишения свободы[80]. Таким образом, И.Каримов сумел обезвредить своего противника, и Наманганский клан пока не имеет другой яркой и авторитетной личности, чтобы противопоставить ее президенту.
В этом контексте отметим позицию эксперта Александра Шустова[81], он утверждает: «в Узбекистане наиболее влиятельными являются Ферганский, Джизакский, Ташкентский и Самаркандский кланы, последний из которых представляет президент И.Каримов[82]. В середине - второй половине 1990-х гг. в республике доминировал самаркандский клан. Однако в конце 1998 г. И.Каримов произвел ряд кадровых перестановок, в результате которых самаркандский клан утратил свои позиции. Среди отстраненных от власти оказался один из наиболее влиятельных политиков страны – вице-премьер И.Джурабеков, что привело к обострению политической ситуации. В феврале 1999 г. в центре Ташкента прогремели серии взрывов, в результате которых погибли 28 человек и несколько сот были ранены. Часть аналитиков считает взрывы следствием отставки И.Джурабекова, установившего тесные контакты с оппозиционными вооруженными формированиями[83]. С целью выхода из кризиса И.Каримов вновь назначил на место советника по вопросам сельского хозяйства И.Джурабекова, что позволило ему одержать победу на выборах 2000 г.»[84]
Теракты и кланы проявились и в последующем, в частности, в период андижанских событий. Так, эксперт А.Шустов отмечает: «Одной из причин восстания в Андижане (май 2005 г.) называют обострение противоречий внутри элиты». По мнению сотрудника Московского центра Карнеги А.Малашенко, возможной причиной событий в Андижане являлась борьба за власть между Ташкентским и Ферганским кланами[85]. Обозреватель «Коммерсанта» М.Зыгарь подчеркивает, что андижанские события привели к дискредитации руководившего операцией по подавлению беспорядков представителя Самаркандского клана, главы Министерства внутренних дел З.Алматова, и усилению позиций ставленника Ташкентского клана, руководителя Службы национальной безопасности Р.Иноятова»[86].
С начала 2000 по 2007 годы силу приобретал Ташкентский клан (Рустам Азимов, Садик Сафаев, Мираброр Усманов, Алишер Азизходжаев и «прикомандированный» от Сурхандарьинского клана Рустам Иноятов). Это определено и тем, что все больше ресурсов политической и экономической власти концентрируется у этих людей. Р.Азимов уже много лет возглавляет экономический блок правительства то в ранге вице-премьера, то министра экономики, то финансов. Служба национальной безопасности под руководством ставленника Ташкентского клана после взрывов в Ташкенте 1999 года, последующих террористических атак в столице на посольства, Генеральную прокуратуру, а особенно Андижанского мятежа 2005 года получила огромные полномочия по контролю над политической ситуацией, в частности, над отдельными лицами, партиями, движениями. Политические рычаги позволяют ведомству Р.Иноятова перераспределять финансовые потоки, устанавливать бюджетные квоты для регионов. Именно чекисты сейчас имеют главное влияние на первое лицо страны, устранив конкурента в лице Закира Алматова, экс-главы МВД.
Особую роль в этом отводится «дирижеру» кадрового «оркестра» Государственному советнику Тимуру Алимову. Тут следует привести мнение эксперта Комила Юсупова: «В первые годы независимости управленческий аппарат страны имел свою кадровую политику, была создана соответствующая должность государственного советника по кадрам. До 1994 года, пока на эту должность не был назначен Тимур Алимов[87], при подборе кадров первое место занимали интеллектуальный уровень, управленческие способности и географическая принадлежность. После укрепления авторитарных позиций Каримова назначение на руководящие должности стало похожим на аукцион, кресла покупались, и принадлежность к кланам играла минимальную роль. Таким образом, именно количество денег влияло на то, руководителем какого ранга сможет стать покупатель. Хокимами, судьями, министрами становились люди, преследующие личные интересы обогащения, которые не задумывались о судьбе развивающейся страны. Примером тому может служить назначение на руководящие должности сомнительных “предпринимателей”, таких, как Салим Абдувалиев и Гафур Рахимов»[88].
Следует отметить, что и Г.Рахимов и С.Абдувалиев являются выходцами из Ферганской долины, именно они способствовали сближению интересов ферганской региональной знати с Ташкентским кланом. И потому имели поддержку у Т.Алимова и его сподвижников. Но зато их невзлюбил Самаркандско-Джизакский тандем, поэтому позиции этих криминальных авторитетов в названных регионах не столь значимы, как бы им того хотелось.
Будучи представителем Ташкентского клана, Т.Алимов создал мощную систему подбора и расстановки кадров, где бы, с одной стороны, учитывались интересы кланов, особенно Ташкентского, а с другой – центральной власти, заинтересованной в лояльности региональных «царьков» и семейств. При этом поддерживался принцип «Разделяй – и властвуй», то есть кланы стравливались друг с другом, в частности, через ротацию кадров: возглавлять регион присылался представитель другого регионального клана. Интеграция была не всегда удачной, и поэтому всегда шел процесс сбора компромата на поставленное лицо. Например, перед увольнением с должности какого-либо областного или городского хокима заранее засылались проверяющие и собирали достаточный объем сведений, необходимый для публичной порки. Порой 90% всех материалов подсовывали местные кланы, заинтересованные в «смене» регионального «ставленника со стороны».
Борьба Т.Алимова с И.Джурабековым – лидером Самаркандско-Джизакского тандема шла с переменным успехом. Два раза Ташкентский клан сильно подставил президента, намереваясь продвинуть клановые интересы в экономике. Речь идет о постановлениях, связанных с повышением таможенных пошлин на импортируемый товар и закрытием оптовых рынков. Инициаторами данных документов были вице-премьеры Рустам Азимов и Мираброр Усманов. Результаты вызвали массовое недовольство у населения. Естественно, И.Джурабеков не мог не воспользоваться этим обстоятельством. Второй раз они допустили промах с организацией саммита Европейского банка реконструкции и развития в Ташкенте в мае 2003 года, когда прилюдно президент ЕБРР Жак Леммер критиковал позицию узбекского правительства в отношении прав человека. Известно, что идею пролоббировать это мероприятие в столице выдвинули Р.Азимов и С.Сафаев. Попытка получить новые инвестиции и кредиты, которые можно потом расхитить, провалилась. Тут уместно мнение Б.Мусаева: «Источник силы кланов – существующие должности госструктур, на которые они назначают своих людей не по профессиональным качествам, а исходя из критерия лично преданных им людей. Естественно, что эти "кадры" кланов, назначенные на государственные должности, не смогут заниматься профессионально управлением, быть функционально грамотными и пригодными для управленческой деятельности. Прямая обязанность таковых назначенцев – состояться в качестве субъектов коррупции. Ведь коррупция является одним из главных источников финансовой подпитки кланов и условий укрепления экономической базы их существования»[89].
После отставки Закира Алматова[90] на его должность руководитель СНБ Рустам Иноятов хотел поставить своего кланового представителя – Гайрата Кадырова. Однако в последний момент И.Каримов назначил Бахтияра Матлюбова – из Самаркандского клана. И между региональными элитами вновь был запален бикфордов шнур. Возможно, это очередная игра с целью стравить сильных, и самому сверху наблюдать за их борьбой. Этим и объясняется тот факт, что 2 июня 2008 года И.Каримов назначает вице-премьером и председателем Комитета женщин Фариду Акбарову[91], представительницу Ташкентского клана. Она вытеснила из правительства Светлану Инамову, представительницу Андижанского клана, хотя президент оставил за ней должность сенатора. Под давлением Самаркандско-Джизакского тандема, а особенно входившего в него Навоийского клана, 10 июня 2008 года постановлением правительства был смещен с поста Генерального директора Навойского горно-металлургического комбината Николай Кучерский, а вместо него поставлен вице-премьер Кувандык Санакулов. Следует сказать, что ежегодно НГМК производил 57-59 тонн золота, а уставный фонд предприятия составляет 980 млрд. сумов (или $754 млн.). Такой ресурс не мог долго быть вне интересов и притязаний региональных элит. По сведениям некоторых интернет-изданий, прошедшие проверки на НГМК выявили коррупцию и хищения в огромных масштабах[92]. Возможно, что сам президент был взбешен тем, что часть доходов проходила мимо его контроля. Поэтому был назначен в начале августа 2008 года вице-премером Улугбека Рузикулова, отвечающего за металлургию и машиностроение, который ранее возглавлял компанию «Узавтосаноат» («Узавтопром»), был исполнительным директором Фонда реконструкции и развития, заместителем министра экономики Узбекистана[93]. По версии некоторых экспертов, он представляет интересы Ташкентского клана.
И в то же время сам И.Каримов осознает, что жизненные сроки его как человека и как президента не вечны, нужно подыскивать преемника, который бы:
- обеспечил защиту капиталов, собственности и семьи И.Каримова, не допустил их экспроприации и уголовного преследования;
- сохранил баланс интересов кланов и не дал разгореться сепаратизму;
- не допустил революций или государственных переворотов;
- держал под контролем все силовые структуры.
То есть не судьба страны интересовала бы преемника И.Каримова, а лишь интересы региональных элит и семьи президента. В одно время ходили слухи, что таким человеком может быть З.Алматов, как сильная личность Самаркандско-Джизакского тандема (и это было бы верным решением для И.Каримова, опирающегося все же на этот клан), однако после Андижанского мятежа его кандидатура была снята. По некоторым сведениям, Алматов тогда отказался взять на себя всю вину за происшедшее по «неадекватному применению силы» в отношении мятежников, и поэтому был отправлен в «почетную отставку».
Второй кандидатурой был Р.Азимов, как молодой и перспективный политик. Между тем, он, предложив провести заседание управляющих Европейского банка реконструкции и развития в мае 2003 года в Ташкенте, не сумел предугадать реакции его руководства на внутриполитическую ситуацию в Узбекистане, чем проявил свою недальнозоркость и неопытность в международных делах, а такое лидерам не прощается. Поэтому, как следствие, он был на некоторое время лишен должности вице-премьера, хотя и остался министром экономики. Ташкентский клан не сумел отстоять его перед И.Каримовым в качестве преемника.
Другая причина – это всплывшие в 2005 году факты коррупции в Национальном банке Узбекистана внешнеэкономической деятельности. Его руководителем когда-то был Р.Азимов, и он продолжал его патронировать и дальше. 14 сотрудников НБУ были обвинены и осуждены за тяжкие преступления, такие, как хищение государственного имущества, взяточничество. Среди находящихся в международном розыске – первый заместитель председателя правления С.Тищенко, руководитель Центра проектного финансирования П.Зинин, сотрудники Ш.Аблямитов и Р.Батыршин. В ходе расследования с виновных было взыскано 7,8 млрд. сумов (около $7,8 млн.). Оказалось, что некоторые проекты имели низкий КПД, то есть были убыточными и нерентабельными в связи с их непроработанностью, а также из-за коррупции – средства просто расхищались ответственными работниками через подставные фирмы. Оказалось, что через НБУ происходила закупка устаревшего и ранее использовавшегося оборудования, завышалась сметная стоимость строительства и реконструкции предприятий, значительная часть денег уходила на ненужные консультации сторонних специалистов. Безусловно, речь идет о значительных денежных средствах, хотя прокуратура дает лишь отдельные эпизоды (на общую сумму в $8-10 млн.) всей масштабной банковской аферы. По источникам из НБУ, сумма похищенного и нанесенного ущерба исчисляется не менее чем в $70-100 млн.[94]
Сказать, что в то время высшие руководящие лица, какими являлись Рустам Азимов (председатель правления НБУ), Эльяр Ганиев (председатель АВЭС), Уткир Султанов (премьер-министр), Файзулла Мулладжанов (Центральный банк) и другие, были заведены в заблуждение своими подчиненными – это маловероятно. Такие суммы невозможно прокрутить без коррумпированной верхушки, и весьма возможно, что высокопоставленные чиновники получали свои «откатные». Вероятно и то, что Ислам Каримов подозревал или имел соответствующие докладные из спецслужб на эти махинации, но закрывал глаза (в тот момент в условиях ухудшения экономической ситуации и усиления недовольства граждан он нуждался в доверенных людях, помогающих ему стабилизировать положение). Другое дело, что через несколько лет скрыть хищения стало невозможным. И Р.Азимов тогда был понижен в должности.
Третья кандидатура также часто упоминалась экспертами – это Садык Сафаев, экс-министр иностранных дел. Поговаривали, что И.Каримов предложил ему жениться на своей дочери Гульнаре, чтобы затем передать ему бразды правления. Только С.Сафаев не хотел иметь ничего общего с коррумпированной женщиной, и в 2004 году срочно женился на другой избраннице. Естественно, это вызвало гнев президента, и С.Сафаев был переведен в Сенат на формальную и малозначимую должность. По другим сведениям, Ташкентский клан не хотел марать себя связями с И.Каримовым и предложил С.Сафаеву отказаться от предложения стать его родственником. Третья версия – президент был недоволен прозападной политикой экс-министра и поэтому произвел кадровую ротацию, хотя такая позиция не выдерживает критики, ибо в Узбекистане нет политиков, а значит, отдельные высокопоставленные чиновники не могут высказывать свои собственные взгляды, тем более публично. То есть С.Сафаев не мог быть прозападным, как и пророссийским или прокитайским, он всего лишь проводил ту политику, которая устраивала И.Каримова.
Четвертая кандидатура – премьер-министр Шавкат Мирзияев, обладающий такой же харизмой, что и сам И.Каримов – жестокий, лицемерный, хитрый, беспощадный. Он также из Самаркандско-Джизакского тандема. Вместе с тем, Ш.Мирзияев – не гибкий и не тонкий политик, он не способен производить многовариантные ходы и отбирать удачные из них, прогнозировать ситуацию и не умеет работать с кланами. На Западе к этой личности остносятся настороженно, зная о его силовых и бесцеремонных методах работы. И поэтому он вряд ли получит поддержку мировой общественности. Пока Мирзияев в «обойме», но в качестве преемника его шансы не велики.
Пятая кандидатура – Кадыр Гулямов из Ташкентского клана, экс-министр обороны. Однако, как утверждают независимые аналитики, его шансы в момент руководства МО были незначительны, а после возбуждения уголовного дела против него, связанного с коррупцией в армии, и суда он был вычеркнут из списка приближенных. Впрочем, как претендента на верховную власть его никто всерьез не рассматривал.
Шестая кандидатура – Рустам Иноятов, его персона постоянно упоминалась в Интернет-изданиях в качестве возможного преемника. Действительно, авторитет у руководителя СНБ большой, его поддерживает и Россия. Однако Андижанские события коснулись и его, поэтому эта кандидатура была отодвинута. Впрочем, в Интернете появлялись гипотезы, что президент не оставил этой мысли. Так, эксперт Ядгар Норбутаев писал: «Скорее всего, таким "преемником" Каримов избрал для себя человека, имеющего самые внушительные властные возможности во всей стране – руководителя СНБ Рустама Иноятова»[95]. И он же очертил будущее противостояние: «Ситуация, когда одного тирана пытается сменить (престолонаследие не в счет) другой, не нова. Повторялась она в истории сотни раз, с той же закономерностью, как день сменяет ночь – от Библии и древнего Рима до наших дней. Самое интересное, что подобные драмы не блещут оригинальностью и воссоздаются раз за разом как копии, отличаясь друг от друга лишь незначительными деталями. Так и в нашем случае, нам видятся всего два варианта, их и рассмотрим. "Баранам", предназначенным для "заклания", то есть тем людям, которые сегодня находятся в кругах, близких к президенту и обзаведшихся значительными состояниями, есть что терять. Они вполне могут оказать активное или пассивное сопротивление нежелательному для них претенденту на узбекский трон. Пассивное сопротивление заключается в том, что "бараны" примут все меры для укрытия своих капиталов, деактивации их, вывода за рубеж. Сами же, оставаясь тайными противниками власти, займутся скрытым саботажем новоявленных реформ, внешне демонстрируя полную лояльность явившемуся "Папе". Учитывая, что из узбекской экономики "уйдут" и капиталы каримовской семьи, то для дышащей на ладан финансовой структуры Узбекистана такое положение грозит инфляцией, скачком цен и образованием дефицита товаров».
Седьмая кандидатура – магнат Алишер Усманов, о его личности стали говорить в последние годы. Он в 1970 годах представлял в политических структурах (работал в ЦК ЛКСМ Узбекистана) Наманганский клан. Но как преемник не подходил по нескольким причинам: судимость в прошлом[96], российское гражданство и неподконтрольные И.Каримову капиталы, которые он приобрел за пределами Узбекистана. То есть никакие силовые структуры не способны лишить его экономического могущества. И то, что мало кто из Ташкентского клана поддержит представителя Наманганского, тоже не следует сбрасывать со счетов. С другой стороны, столичная мафия также может не согласиться работать под российским уголовным авторитетом, каковым некоторые эксперты считают А.Усманова[97]. Поэтому И.Каримов лишь рассматривал его кандидатуру, но не остановился на ней.
В разное время преемниками также назывались Козим Туляганов, Бахтияр Хамидов, Баходир Парпиев, Мираброр Усманов, Бахтияр Гулямов и др., хотя в то время (конец 1990-х - начало 2000-х годов) всерьез обсуждать эти кандидатуры не желали даже эксперты – настолько незначимыми были эти личности (за исключением Б.Гулямова – бывшего госсоветника по безопасности, но его давно «задвинули за шкаф»). Судилище над бизнесменом Санджаром Умаровым зимой 2006 года продемонстрировало тот факт, что И.Каримов не терпит самостоятельных и грамотных людей, желающих изменить существующую систему, и будет сурово карать тех, кто покусится на его должность. Этот урок усвоили все кланы и кандидаты в преемники.
Таким образом, кланы и их роль всегда рассматривались президентом при возможном раскладе их интересов на центральную власть. Однако с 2008 года начался новый отчет в президентском сроке И.Каримова, тема преемника отошла в сторону, но не исчезла. Кланы продолжили делать то, что им было разрешено в ответ на их лояльность к узбекскому лидеру.
Каковы же возможности кланов? Р.Мирзаев отвечает: «Прежде всего, они осуществили приватизацию государственных предприятий, разгосударствление недвижимости, иной государственной собственности на своих условиях, завладели значительной их частью за бесценок, открыли широкий простор коррупции и казнокрадству, умело играли на колебании официального и рыночного курса местной валюты – сума, разница которого на протяжении 10 лет нередко достигала до 300%, и конвертировали его с большой выгодой для себя и близкого окружения президента. Масштабы, объемы деятельности предприятий узбекских кланов огромны. Применяя в сфере бизнеса мафиозные приемы, они прибрали к своим рукам наиболее прибыльные отрасли экономики, производства, оптовые рынки, сети магазинов. Создав крупные торговые компании, они практически монополизировали экспорт и импорт товаров непосредственно или путем "крышевания" фирм и предприятий "сговорчивых" бизнесменов. Их грузы пересекают границу беспрепятственно. Ни один таможенный инспектор, зная, с кем и с чем имеет дело, не осмелится проконтролировать соответствие таможенных деклараций, сертификатов с реальным объемом и качеством ввозимого и вывозимого товара, произвести их строгий досмотр без специального на то указания сверху»[98].
Тут стоит привести слова У.Хакназарова: «Каримов сам виноват в том, что сегодня в Узбекистане развернулась борьба кланов. Он ради укрепления своей единоличной власти сделал все, чтобы расцвели кланы. Если бы он не уничтожил оппозицию, если бы с первых годов независимости он создал нормальный двухпалатный парламент, то сегодня не кланы, не Джурабеков и не Алимов, находящиеся вблизи самодержавного президента, назначали бы министров и других руководителей страны. Судьбу страны решали бы не самодержавный президент и не его окружение»[99]. И с этим сложно не согласиться...
2.2. Регулирование влияния региональных кланов и мафии
«За годы независимости узбекский народ вынужденно привык пресмыкаться перед власть имущими, трепетать перед могуществом репрессивной силы режима. Эта тенденция за последнее время приобрела более четкие очертания. Честные люди, опасаясь притеснений со стороны силовых структур, перестали реагировать на любой беспредел властей, так как бессильны сопротивляться ему. В таком же положении находятся инспектора налоговых и таможенных служб. Пока главы узбекских кланов сохраняют высокие должности и влияние в стране, ни один инспектор налоговой, таможенной службы, сотрудник органов правопорядка ни при каких обстоятельствах не решится вскрыть их злоупотребления властью, махинации. Там торжествует принцип: кто сильнее и богаче, тот и прав. Любой страж закона знает, при каком режиме живет, и хорошо осознает, что, наступив на пятки крутого нарушителя налогового и таможенного законодательства сегодня, может оказаться раздавленным всмятку завтра»[100].
Такой режим начал формироваться практически с первых дней независимости, когда И.Каримов получил свободу от контроля Москвы. Кстати, он с подозрением относится к тем государственным чиновникам, которые в советское время и в последующий период работали в столице СССР. «Не только в силу клановых противоречий, но и из-за своих пророссийских симпатий в свое время были отстранены от должности председатель Верховного Совета Ш.Юлдашев, заместитель председателя правительства А.Атаджанов, первый секретарь Бухарского обкома Компартии Узбекистана И.Джаббаров, министр иностранных дел С.Саидкасымов, посол Узбекистана в РФ Ю.Абдуллаев»[101]. Эксперт Руслан Саидов, в свою очередь, отмечает: «Все номенклатурные группы всегда были внешне лояльны президенту и никогда не делились на "проамериканские" и "пророссийские". Другое дело – банковские счета и недвижимость за рубежом, а также дети или внуки, которые учатся в европейских и американских вузах»[102].
С 1991 по 1998 годы шла определенная борьба с кланами, правда, она носила часто характер борьбы с демократическими элементами под видом борьбы с терроризмом и сепаратизмом. Например, на 12 лет «за заговор с целью захвата власти» был осужден Верховным судом Узбекистана бывший хоким г. Мубарек (1989-1992 гг.) и депутат Верховного совета республики (1990-1993 гг.) Мурод Жураев, представитель Кашкадарьинского клана. Он входил в демократическую партию «Эрк», был соратником Мохаммада Солиха. И этот клан долгое время не имел возможности выходить на политическую арену, лишь некоторые его представители сумели получить выгодные места в правительственных и коммерческих структурах, например, Арслан Рузметов. В 1996 году был отстранен за соучастие в хищениях на Джизакской нефтебазе хоким Джизакской области Алишер Ташкенбаев, представитель этой региональной элиты. В 1995 году был осужден госсоветник президента М.Умурзаков, проводивший кадровую политику в угоду кланов.
С 1998 года узбекский президент стал ощущать угрозы, исходящие от крепнущих и расширяющих влияние кланов. Летом 1998 года был отправлен на «другую работу» хоким Кашкадарьинской области Озод Пармонов (конец 1995 - 3 июня 1998 г.). Тогда И.Каримов отметил: «в районах и в целом по области имеют место такие факты, как протекционизм, местничество, кумовство», отметил президент и другие «недостатки». Чуть раньше, в ноябре 1997 года поста министра сельского хозяйства лишился Маркс Джуманиязов, в прошлом хоким Хорезмской области, представитель Хорезмского клана. Официальная версия отставки – за срыв в уборке урожая хлопка.
Затем началась более масштабная чистка. Осенью 1998 года «полетел» с поста первый заместитель председателя республиканского налогового комитета Муродулло Куралов «за помпезность, нескромность и неуважение к обычаям узбекского народа» при проведении семейного торжества, он был взят под стражу[103]. Свидетели этого мероприятия утверждали, что налоговик высокого ранга позволял себе то, что раньше было по рангу только средневековым ханам. Население не могло спокойно воспринимать это. И так у людей складывалось мнение, что идет возврат если не к социалистическим (когда воровал чиновник-коммунист), то к феодально-байским обычаям, когда знать открыто сорила деньгами и подкупала власть. В дальнейшем наличие этой негативной тенденции было подтверждено событиями, когда в октябре 1998 года президент совершил две поездки по регионам – в Самаркандскую и Навоийскую области, где ощущалось наибольшее влияние теневых структур, и провел решительные перестановки во властной системе управления. Впрочем, для этого было серьезное основание.
Так, согласно официальной прессе, в Навоийской области в коррупции был уличен хоким Хает Гаффаров. Как заявил сам президент, «в деятельности хокима появились такие недостатки, как семейственность, кумовство. Он забыл, что основной долг хокима – жить заботами о народе. Попав под влияние подхалимов, он, используя служебное положение, стал выполнять их желания». Нужно отметить, что подобные слова им употребляются постоянно, когда речь идет о снятии кого-то с должности. Например, один из последних примеров 2008 года также связан с хокимом Хорезмской области: ««В области значительно возрос уровень преступности. Можно также привести факты взяточничества, злоупотребления служебным положением ответственных работников, их участия в преступных действиях... Хоким области за последние годы не смог проявить должную принципиальность в обеспечении законности и справедливости, потерял бдительность и твердость по отношению к окружившим его льстецам, знакомым и родственникам. Самое обидное, что он попал под влияние личностей, вставших на путь преступлений, занимающихся темными делишками»[104].
Чистка региональных элит осенью 1998 года была самой крупной в истории независимого Узбекистана (особенно в Навоийской области – самой богатой для Самаркандско-Джизакского клана), правда, уже второй – после союзной в середине 1980-х (группа Т.Гдляна и С.Иванова). Считается, что инициатором ее проведения стал Ташкентский клан. Следует отметить, что любое подобное действие имеет под собой причины/мотивы. Стоит вопрос: что является основанием для такой «чистки» и отстранения от власти представителей того или иного клана? Можно определить следующие аспекты:
- кланы стали чрезмерно самостоятельными в решении региональных вопросов, все меньше обращаются за разрешением к центру, что вызывает соответствующую реакцию;
- не выполняются установленные И.Каримовым объемы неофициальных платежей, а также поступлений в бюджет, хотя экономический потенциал сопутствует этим задачам;
- не осуществлен «платеж» в нужном размере за пост, должность или произошла их перекупка для представителя другого клана;
- сокрытие нелегальных доходов от контроля И.Каримова, а также действия, направленные на усиление собственного потенциала (появление политического лидера, нового «князя»);
- совершение представителем клана действий, которые создают неблагоприятную социальную обстановку в регионе, вызывают гнев у населения (демонстрация личного богатства на фоне массовой нищеты, своеволие детей и родственников руководителя региона и т.п.), и центру приходится вмешиваться, чтобы показать свою «справедливую руку» и навести «порядок»;
- сближение кланов, что усиливает их мощь против центральной власти, а такое президент допустить не может;
- недостаточные усилия, проявляемые кланами, в пропаганде личности действующего президента, или неосторожно высказанные критические слова в его адрес, попытка проявить себя как независимая и авторитетная личность;
- расширение протестного потенциала из-за сверхнеобходимого давления на бизнес, стимулирование общественной оппозиции и религиозного экстремизма, что ведет к политической нестабильности и ударяет по престижу главы государства.
Если какой-то из этих факторов срабатывает, то начинается чистка в регионах или органах власти и управления. Почти такое же мнение имеет эксперт Ядгар Норбутаев, который отмечает: «Хоким в современном Узбекистане выполняет следующие основные функции:
- Всемерно демонстрирует свою преданность лично президенту Узбекистана Исламу Каримову.
- Обеспечивает в пределах своей области безусловное выполнение обязательств республики по экспорту сырья – хлопок, шелк, цветные металлы, т.е. того, что приносит государству твердую валюту.
- Обеспечивает "отмывку" бюджетных средств, своевременную отправку строго определенной доли этих средств "наверх".
- Обеспечивает видимость своевременного исполнения государственных "заданий", контролирует "красивость" отчетов. Неважно как выполнена работа, главное чтобы в отчете все выглядело красиво.
Имеются и другие обязанности у хокимов, но они вторичны, за них с должности не снимают. Для того чтобы четко осуществлять исполнение основных функций хокиму требуется соответствующий аппарат, выстроенный по подобию пирамиды, наиболее устойчивой из всех пространственных геометрических фигур. Функционеры должны быть исполнительными, это основной принцип, делать все то, что им прикажут без лишних вопросов, колебаний и сомнений. Чиновники областного звена – это "расходный" материал, высшие ступени подпираются низшими, замена всегда наготове. Хоким вынужден в целях послушания свою "гвардию" держать постоянно в "черном теле", не давать никому расслабиться, а для этого сам он должен подавать своему окружению пример принципиальности и поразительной работоспособности»[105].
События в Навои и Самарканде были масштабными по объему «раскрытых» преступлений. Тогда даже консервативные издания публиковали информацию о размерах разъедающей регион коррупции, в частности, упоминалось, что навоийский хоким Х.Гаффаров стал подбирать себе кадры, лично преданные ему. В итоге за несколько лет им было заменено 90% районных и городских хокимов, 100% управленческого аппарата, руководителей сферы экономики и культуры, общественных организаций. Дело дошло до того, что руководитель группы по агропромышленным вопросам областного хокимията менялся семь раз, руководители областного объединения «Мевасабзавот»[106], палаты товаропроизводителей и предпринимателей, областного транспортного объединения, областного управления народного образования – четыре раза, а руководитель областного предприятия нефтепродуктов – три раза.
В цивилизованной стране такая перестановка вызвала бы соответствующую реакцию общества и государства. Однако население не имело и до сих пор не имеет реальной силы влияния на коррумпированную верхушку. Поэтому люди молча наблюдали, как супруга Навоийского хокима становится руководителем иностранного представительства, дочь и зять – руководителями представительств, как многие руководители, имеющие родство с главой области, получают привилегированные места[107]. Примером открытого хищения средств может служить тот факт, что в Навоийской области была создана ассоциация «Навои-троллейбус». Хотя прошло четыре года, как существует организация, однако в городах нет ни одного троллейбуса. Руководитель Х.Рустамов организовал преступный «семейный подряд» и растратил огромные средства организации.
Как признал президент, в 1995–1998 годах в отношении руководящих должностных лиц были возбуждены уголовные дела, среди них, в частности, управляющий областным отделением «Галлабанка» И.Сагдинов, управляющий областным отделением Национального банка внешнеэкономической деятельности Дж.Негматов, председатель акционерного общества «Навоий дон мухсулот»[108] А.Адизов, заместитель хокима района Э.Эрназаров. Нужно сказать, что эти должности в регионе считаются одними из высоких и авторитетных[109]. Только за два последних года были привлечены к судебной ответственности 32 работника областного управления МВД. Вместо того чтобы раскрывать преступления, они перестали принимать заявления от пострадавших и сообщения о преступлениях, начали скрывать сами преступления.
В Самаркандской области положение было похлеще. Руководитель области Алишер Мардиев на ведущие и все официальные должности назначал только своих людей. Это касалось не только правоохранительных и налоговых органов, но и биржи труда, банков, муниципалитетов и т.д. Стоит привести цифры, свидетельствующие, что за короткий срок были освобождены от должности хокимы 11 городов и районов, руководители многих областных организаций. Нужно отдать должное Президенту Каримову, заявившему, что «нельзя терпеть ситуацию, когда место освобождается для какого-то конкретного лица, если это “лицо” близко к руководству и оно назначается в связи с родственными и приятельскими отношениями». И что в итоге? Совершенно случайные люди, занимая ответственные посты, не могут вести хозяйственную работу, а руководимые ими предприятия становятся банкротами. Глава государства уточнил, что из 231 предприятия области 92% оказались банкротами. Правда, не было заявлено, что это кланы специально подводили предприятия под банкротство, чтобы затем скупить по остаточной стоимости.
Конечно, местничество, клановость, родственные и приятельские отношения в служебных делах представляют одну из потенциальных угроз обществу. В сложный для страны переходный период социальная ситуация в этом случае начинает накаляться, население испытывает психологический дискомфорт. Стоит привести факт, который вызвал бурю негодования у граждан и узбекского президента по поводу наглого стяжательства, имевшего место в Самарканде. Начальнику областного управления МВД Т.Муродхождаеву, основной обязанностью которого являлось обеспечение в регионе соблюдения строгой законности, коррумпированные лица, чтобы его подкупить, передали ему территорию детского сада – государственную собственность, и построили для него на этом месте хоромы. А принявший такой подарок «страж закона» смотрел сквозь пальцы на их мошенничества, связанные с расхищением государственной и общественной собственности.
За счет государственных средств были построены личные дома руководителей области. Более того, коррупция приобрела огромные масштабы при осуществлении внешнеэкономических операций. Так, бывший областной хоким Раим Насимов от имени своего учреждения проводил различные махинации, связанные с экспортом в Россию больших объемов табачной и хлопковой продукции, а полученные в громадном размере деньги и валютные средства присвоил себе вместе со своими подчиненными.
Такова официальная версия власти, переданная в печать. Между тем, причиной кадровой ротации были несколько иные мотивы – устранение конкурентов Ташкентским кланом Самаркандского и лично Исмаила Джурабекова, «серого кардинала» узбекской политики. Ведь тогда в Самарканд отправился руководить областью Эркин Рузиев, хоким Ташкентской области, представитель столичного клана. По некоторым данным, в 1998 году спецслужбы Германии перехватили в вагонах с узбекским хлопком партию героина, и согласно расследованиям, тут был замешан первый вице-премьер И.Джурабеков, назначивший экспедировать груз ставленнику своего клана. Президент вынужден был вмешаться, уволить могущественного человека и очистить центральную власть и регионы от влияния Самаркандско-Джизакского тандема. Под дамоклов меч попали чины в ГНК и Самаркандской области, которых поддерживал И.Джурабеков. Конечно, сам И.Джурабеков нашел способ вернуться к власти после терактов 16 февраля 1999 года[110].
Но борьба с кланами – это не борьба с коррупцией, хотя второе провозглашается как первое. Фактически мотивами всех организационных решений служат недостатки экономического и социального порядка. Но ведь ни один регион никогда не выполнял тех задач, что возлагались на них главой государства, точно так же как сам И.Каримов никогда не исполнял свои прямые обязанности, все его обещания так и остались пустыми словами. Но как игрок с кланами он продемонстрировал профессионализм, и его партия сделала новый вызов кланам. В феврале 1999 года президент снял с должности хокима Хорезмской области Искандара Юсупова (работал с ноября 1996 года). Причина – «личная нескромность». По некоторым сведениям, главу государства рассердило то, что во время празднования 55-летия И.Юсупова по областному телевидению был показан несколько раз телеочерк под названием «Хазрати инсон» (в дословном переводе – «святой человек»), и в нем много говорилось о достижениях именинника на посту руководителя строительства Туямуюнского гидроузла в советские времена. А по данным Р.Эркабаева, в 1996 г. Юсупов «фальсифицировал общие цифры по сдаче государству пшеницы. К общей сдаче было приписано 18.000 тонн риса (шалы), который впоследствии распродавали»[111].
15 января 2000 года на сессии Кенгаша народных депутатов Ферганской области был снят с должности хокима региона Нумонжон Муминов, проработавший на этом посту почти три года. И.Каримов тогда заявил, что хоким допустил «серьезные недостатки» на службе, однако позволил «перейти на другую работу».
27 декабря 2002 года состоялась сессия Кашкадарьинского областного совета депутатов, где был снят хоким области Бахтиер Хамидов, который до этого был министром финансов (1994-1998 гг.), а с 11 февраля по 28 июля 2000 гг. – первым заместителем премьер-министра, а также министром макроэкономики и статистики. А снимал его Госсоветник Исмаил Джурабеков, причем они оба были из одного Самаркандско-Джизакского тандема. Видимо, такое обстоятельство было вызвано внутренними противоречиями между Самаркандским и Джизакским кланами и давлением Кашкадарьинского клана. Как отмечает У.Хакназаров, «незадолго до этого Исмаил Джурабеков инициировал снятие с работы председателя Госкомимущества Уктама Исмаилова. Кроме того, в 2002 году Исмаил Джурабеков вернул в высшие эшелоны власти Буритоша Мустафоева, бывшего генерального прокурора. Именно по инициативе Джурабекова Б.Мустафоев занял пост председателя Конституционного суда республики, Файзулла Мулладжанов – пост руководителя Центробанка. Еще один факт: по инициативе И.Джурабекова на руководящие посты возвращается и Алишер Мардиев, бывший хоким Самаркандской области...»[112]
Однако И.Джурабеков не удержал другого представителя Бухарского клана на посту хокима Навоийской области – Гайбулло Дилова, его в июне 2002 года сняли «по собственному желанию». Тогда на сессии Кенгаша Навоийской области президент заявил: «То есть, открыто следует сказать о том, что у этого человека не хватило способностей для того, чтобы глубоко осознать и понять проблемы областного масштаба, подойти к ним с точки зрения единой цели, решать их последовательно, концентрировать внимание на важнейших приоритетных вопросах, выделяя их из тысяч потребностей и нужд людей, и, прежде всего, умения объединить кадры, мобилизовать их на решение этих проблем»[113]. Нужно заметить, что И.Джурабекову удалось смягчить удар против клана, потому что Г.Дилова спецслужбы не тронули.
Маховик ротации вращался все быстрее: 28 ноября 2002 года состоялась внеочередная сессия Сырдарьинского областного Кенгаша народных депутатов. «Президент особо остановился на недостатках и упущениях, которые тянут область назад и являются тормозом на пути ее развития. Это, прежде всего, проблемы в сфере экономики... Руководитель государства отметил неудовлетворительное состояние дел в области и в сфере сельского хозяйства. На сессии рассмотрен организационный вопрос. В связи с переходом на другую работу Алишер Исроилов был освобожден от обязанностей хокима области. По рекомендации Президента Ислама Каримова хокимом области утвержден Равшан Хайдаров, работавший председателем Государственного таможенного комитета Республики Узбекистан»[114] – так коротко осветили процесс ротации СМИ, не делая особого ударения на мотивации. А между тем, Сырдарья – это территория, граничащая с Казахстаном, и именно отсюда идет основной неофициальный поток материальных ценностей. Экс-таможенник в должности руководителя должен был навести порядок на границе и увеличить бюджет области и налоговые поступления в центр за счет усиления таможенного контроля.
17 сентября 2004 года освобождается от должности хокима Наманганской области Тулкин Джаббаров за «упущения и недостатки, тормозящие проведение в области реформ». «Не может не вызывать беспокойство положение дел и в сельском хозяйстве. Уже 8 лет подряд область не справляется с договорными обязательствами по продаже хлопка-сырца государству», – подчеркнул глава страны[115]. С его слов, в области увеличилось количество тяжких и особо тяжких преступлений. Главной причиной недостатков он назвал «безответственность, халатность и злоупотребление служебным положением первого руководителя области». На освободившееся место по предложению президента Узбекистана был назначен Икром Нажмиддинов, до этого бывший министром сельского и водного хозяйства.
Между тем, позднее - 15 октября был отстранен от работы хоким Ферганской области Алишер Атабаев[116], на место которого утвердили Шермата Нурматова[117], всего полтора месяца (с 19 сентября) просидевшего в том же кресле министра сельского и водного хозяйства. Неосведомленному человеку может показаться, что это кадровая чехарда, хотя тут прослеживается игра И.Каримова. Некоторые операции он поручает премьеру, чтобы часть «ответственности» легла и на него, и уязвленные кланы сосредоточили свою ненависть на премьере правительства. Так, Ш.Мирзияев 19 октября 2004 года «за недостаточное, по его мнению, привлечение горожан и школьников к сбору хлопка отстранил от должности хокима города Намангана, пославшего на хлопковые поля всего 10 тыс. человек из 400 тыс. жителей этого областного центра»[118].
Началу борьбы с коррупцией в 2005 году предшествовало февральское выступление И.Каримова перед новым составом правительства. Тогда он заявил: «При этом вынужден с сожалением сказать о часто встречающемся негативном явлении. Например, мы оказываем доверие кому-то и назначаем его на министерскую должность. По истечении полугода-года при изучении состояния руководимой им сферы, как правило, выявляется, что в каждом подразделении на руководящие посты он назначил своих знакомых, родственников, друзей, с которыми когда-то работал вместе. То есть он заражается болезнью местничества и кумовства. Наша главная задача – определять, где появилась, где пустила корни такая болезнь, и принимать своевременные меры. Если болезнь прогрессирует, то выход один – ее устранение хирургическим методом, иначе говоря, решительно отказываться от нечестных и непригодных кадров. Потому что один плохой руководитель может не только провалить всю работу, но испортить жизнь тысячам людей. Необходимо отметить, что постоянно ведется борьба против коррупции, случаев злоупотребления служебным положением. Правоохранительные органы своевременно задерживают и наказывают коррумпированных работников, нарушивших закон, совершивших преступление. Однако следует отметить недостаточность проводимой работы в этом направлении»[119].
Это был намек, и уже тогда многие осознали, что последует чистка центральных аппаратов и регионов от «засидевшихся» представителей кланов. И президент не заставил себя долго ждать. 22 апреля 2005 года состоялась внеочередная сессия Ташкентского городского Кенгаша народных депутатов, на которой президент И.Каримов дал оценку деятельности местной администрации. «В самом городском хокимияте и хокимиятах районов, которые непосредственно должны контролировать эту работу, встречаются случаи кумовства, самоуправства и, более того, корысти и взяточничества. Соответствующие органы должны обязательно принять меры по этим фактам, – заявил он. – Огорчает и то, что личная ответственность некоторых махаллинских аксакалов, их человеческие качества не соответствуют занимаемой ими должности. Что можно, в частности, сказать по поводу несправедливости, кумовства, взяточничества, допускаемых при распределении пособий и материальной помощи?»[120]
Следует отметить, что президент не стал наказывать руководителя города, как это обычно бывает с хокимами, попавшими под прессинг. Была использована «мягкая формулировка» снятия с должности: «Если мы скажем, что Р.Шоабдурахманов не сумел в полном объеме осуществить начатую работу, что ощущается нехватка последовательности, твердости и требовательности для того, чтобы довести дело до конца, то, я думаю, вы, уважаемые депутаты, присоединитесь к этому мнению. Учитывая сложившуюся сегодня обстановку, Р.Шоабдурахманов сам обратился с просьбой перевести его на другую работу».
Рустам Шоабдурахманов ранее работал первым заместителем министра макроэкономики и статистики, исполнял обязанности министра, был первым заместителем хокима города Ташкента и представлял интересы Ташкентского клана. Следует заметить, что И.Каримов использует разные методы работы с кланами, и поэтому такой подход тоже был предопределен тем неблагополучным для президента обстоятельством, что набирающая силу Ташкентская региональная элита могла спровоцировать недовольство народа на более серьезные действия. Кстати, такие же обстоятельства проявились чуть позднее в Андижане. Интересно мнение журналиста Сергея Ежкова относительно ротаций глав администраций: «За всю историю независимого Узбекистана ни один мэр (хоким) города или области не уходил обласканный верховной властью страны. Каждого рано или поздно снимали с работы по компрометирующим обстоятельствам, тем более что обстоятельств этих всегда выше крыши, причем даже той, что была у того или иного хокима. В подобных ситуациях даже самая влиятельная “крыша” как правило, отъезжает в сторону хотя бы для того, чтобы самой не попасть под раздачу»[121].
Президент предложил на должность мэра столицы Абдукаххара Тухтаева, работавшего в должности заместителя премьер-министра Республики Узбекистан, руководителя комплекса по вопросам коммунальной сферы, транспорта, капитального строительства и стройиндустрии. «Считаю, что сейчас излишне подробно рассказывать вам, представителям населения города, о биографии А.Тухтаева, его специальности, о том, где он начинал работать, где воспитывался и рос, на каких руководящих должностях трудился, о его личных способностях и возможностях, – сказал И.Каримов. – Как и вы, я на протяжении многих лет наблюдаю за деятельностью этого человека. Лично меня привлекают следующие его положительные качества. Он хорошо знает свою работу. Энергичен и активен. Его отличает простота и скромность, честность и человечность. Думаю, что эту кандидатуру поддержит и городская общественность». Отметим, что А.Тухтаев – представитель Ташкентского клана, и это объясняет, почему так безболезненно столичная элита восприняла смену кадров.
Между тем, правозащитники уже отмечают случаи коррупции с участием этого человека, в частности, нецелевое использование земельных ресурсов города[122]. Особое презрение к А.Тухтаеву вызвал его приказ весной 2008 года убрать с площади Дружбы народов памятник кузнецу Шаахмеду Шамахмудову и его жене Бахри Ахмедовой, взявших на воспитание пятнадцать сирот разных национальностей во время Великой Отечественной войны[123]. Вторым апофеозом маразма этого хокима явилось использование правоохранительных органов для выполнения его распоряжения, запрещающее вывешивать на балконах выстиранное белье. Как отмечает сайт «Узметроном.Ком»: «население будут сначала штрафовать, а после третьего штрафа с помощью судов по гражданским делам выселять из купленных ими квартир. Что касается самого населения, то оно задается вопросом, где же сушить белье, если квартиры не оборудованы соответствующими помещениями? Есть и другое мнение: хоким Ташкента издал распоряжение, чтобы существенно увеличить теневой доход участковых милиционеров, которые теперь будут заняты тем, что начнут отслеживать квартиры, жильцы которых все же решились просушить белье на балконе. После чего люди в форме приступят к обычному для них вымогательству...»
Из Ташкентского клана стоит также упомянуть Алишера Ходжаева. С 13 апреля 2005 года он возглавляет Телерадиокомпанию Узбекистана, а ранее был заместителем генерального директора Узбекского агентства связи и информатизации. 27 июля 2005 года возглавлять Национальный пресс-центр Узбекистана – один из рупоров пропаганды и агитации президента – назначен представитель Самаркандского клана Фахриддин Низамов, ранее работавший зампредседателя Госкомтелерадиовещания. Представитель этого же клана Содирхон Насыров с 5 января 2006 года стал председателем Государственного Таможенного Комитета. Известно также, что первым заместителем министра экономики является выходец из Самарканда Галина Саидова, одна из немногих чиновников, кто обладает авторитетом и является сильным специалистом в своем деле. Ранее, в 2000-2001 гг. она возглавляла информационно-аналитическое управление Кабинета Министров, и ее должность была сопоставима с рангом министра.
В середине октября 2006 года хокимом Андижанской области назначается генерал милиции Ахмаджон Усманов, представляющий интересы Джизакского клана. Он же получил «популярность» тем, что заставил в религиозно-консервативном регионе в местах общественного питания продавать алкогольные напитки, чем вызвал неприязнь к себе со стороны населения. Отметился он и «кулачным боем» с хокимом Мархаматского района Садритдином Эсоновым, которого пытался приструнить, но тот дал серьезный отпор[124]. Это один из немногих случаев, когда нижестоящий чин таким образом отреагировал на рукоприкладство начальства.
А предшественник А.Усманова, экс-министр сельского и водного хозяйства (с 25 марта по 25 мая 2004 г.) и, естественно, экс-хоким (с 25 мая 2004 по 13 октября 2006 г.) Садулло Бегалиев[125], представитель Самаркандско-Джизакского клана, в феврале 2007 года предстал перед судом сразу по семи статьям Уголовного кодекса Республики Узбекистан. В частности, ему в вину вменяются ненадлежащее исполнение служебных обязанностей, хищения и взятки в особо крупных размерах, злоупотребление служебным положением.
Темные дела «варились» и в Госкомимуществе. В частности, бывший руководитель этого ведомства Уктам Исмаилов, привлеченный после принудительного ухода с поста к уголовной ответственности, попал под действие амнистии[126]. Уголовное дело, возбужденное против него, было прекращено без рассмотрения в суде. Но без внимания это ведомство не осталось[127].
В конце апреля 2006 года президент Узбекистана своим постановлением «О мерах по совершенствованию деятельности Госкомимущества Республики Узбекистан» признал работу руководства комитета по выполнению возложенных на него задач неудовлетворительной. В итоге председатель Госкомимущества Узбекистана Махмуджон Аскаров, представитель Ташкентского клана, занимавший этот пост с 30 декабря 2002 г., был уволен «за недостатки в работе»[128] и переведен на должность заместителя начальника сводно-аналитического департамента Кабинета Министров, что можно было воспринимать как понижение. Вместо него Ислам Каримов своим указом назначил председателем этого ведомства 33-летнего Дильшода Мусаева, ранее занимавшего должность первого заместителя госсоветника президента Узбекистана по социально-экономическим вопросам, а в 2004-2005 гг. работавшего заместителем министра финансов[129].
В июле 2008 года бывший заместитель председателя Госкомимущества Игорь Яковлев был осужден Ташкентским городским судом на 14 лет лишения свободы за нанесенный ущерб в $2 млн.[130]. По свидетельству экспертов, он был один из немногих, кого в течение длительного времени не касалась карающая рука президента. Однако, видимо, кланы были заинтересованы в его устранении от такого доходного места, как разгосударствление, и поэтому были задействованы необходимые ресурсы влияния на главу государства.
Другие регионы тоже не остались без внимания И.Каримова, он, например, «стимулировал» Хорезмский клан, отдав в феврале 2006 года должность председателя Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан Илгизару Собирову, но в марте нанес удар по области. Так, аресту подвергся глава правления «Хоразмавтойул» Валерий Палванов. Ему и 40 лицам инкриминировались и обычные приписки, и работа через множество подставных фирм, обналичка, различные формы присвоения госимущества, взятки высокопоставленным лицам и т.д. Согласно ревизии, проведенной в ходе следствия, они присвоили путем растраты государственных средств и имущества на 4,88 млрд. сумов. В то же время супруга арестованного Римма Полвонова добровольно сдала следствию $217,8 тыс. и 47 видов ювелирных изделий. А в ходе обыска в их доме обнаружились еще 188 золотых монет и ювелирных изделий. Кроме того, по месту проживания В.Полвонова дополнительно найдено $218,4 тыс., 3,98 кг золота и золотых изделий, множество ковров, 20 автомобилей разных марок. Кроме того, за ним числилось большое количество недвижимости. Все это потянуло на сумму 2,393 млрд. сумов. Валерий Палванов решением Ташгорсуда по уголовным делам приговорен к 20 годам лишения свободы[131]. В 2007 году были арестованы и осуждены председатель территориального акционерного объединения «Хоразмпахтасаноат» Отахон Ибрагимов и его сообщники сразу по нескольким статьям Уголовного кодекса Республики Узбекистан[132]. В результате клан лишился одной из линий экономической подпитки. Однако это не подорвало его мощь.
С 2008 года начался новый этап борьбы с кланами под лозунгом борьбы с коррупцией. Дело в том, что в кадровых рокировках была пауза, связанная с президентскими выборами 2007 года. Понятно, что до этого момента И.Каримов уже 11 месяцев считался нелегитимным (его полномочия прекратились 22 января), однако и после выборов он остается в такой же ситуации, так как был выдвинут и избран в нарушение статьи Конституции о невозможности переизбрания на третий срок. Нет сомнений, что пауза была выдержана потому, что президент намеревался выяснить лояльность местных губернаторов и их способность задействовать административный ресурс для эффективного избирательного процесса. Проявившиеся недостатки, а также коррупция стали поводом для очередной «реформы» на местах. Так, 15 апреля 2008 года был снят с должности хокима Самаркандской области Агзамхон Бахромов (в прошлом – председатель антимонопольного комитета, выходец из Джизака) за недостатки в экономической деятельности, хотя, по мнению экспертов, это было связано с желанием ограничить влияние Джизакского клана[133], начавшего расставлять иные приоритеты в этой области. Стоит сказать, что чуть раньше в тюрьму был отправлен хоким города Каттакурган, представитель иранской диаспоры Даврон Маматкулов, обвиненный в преступлениях экономического характера.
Этот регион считается одним из самых криминогенных и, соответственно, богатых, особенно Ургутский район. Основа ТЭК – торговля и транспортировка наркотиков, в большинстве своем поступающих из соседнего Пенджикентского района Таджикистана. Как отмечают эксперты, возможно неэффективное использование этого «коридора» и стало причиной разборок центра с региональной властью. Журналист Санджар Искандаров отмечает: «Любопытный аргумент, косвенно подтверждающий сказанное, нередко озвучиваемый в кругах, близких к правоприменительным ведомствам. Если обычно должность прокурора сельского района покупают за $40-50 тыс., то в Ургутском районе это место оценивается в $150 тыс.»[134]
По представлению Президента Ислама Каримова хокимом Самаркандской области был утвержден Уктам Барноев, работавший первым заместителем министра сельского и водного хозяйства Республики Узбекистан[135]. Кстати, он представляет интересы Бухарского клана, и тут прослеживается желание центральной власти столкнуть интересы двух региональных кланов и получить от них подтверждение в лояльности. Прогнозируется, что У.Барноев проработает здесь не более двух лет, а затем будет смещен в интересах определенных региональных элит. Следует отметить, что ранее в противовес Ташкентскому клану президент направил руководить Ташкентской областью представителя Бухарского клана – Мирзамашрапа Куччиева (7.11.2005-6.12.2006 гг.), ранее работавшего в Институте животноводства и возглавлявшего хокимияты Паркентского и Бекабадского районов. Правда, тот продержался на этой должности всего чуть больше года и на внеочередной сессии Кенгаша народных депутатов Ташкентской области был снят. Причина – коррупция, хотя официально были названы недостатки в экономике и социальном благополучии региона. Другая причина – давление Ташкентского клана, недовольного бухарским представителем.
Но на этом смещение интересов и пертурбация кадров не заканчиваются. Ранее самаркандского процесса, 25 марта 2008 года состоялась внеочередная сессия Сурхандарьинского областного Кенгаша народных депутатов, где был рассмотрен организационный вопрос: Абдулхаким Эшмуратов освобожден от должности хокима, и вместо него, по предложению главы государства, хокимом Сурхандарьинской области избрали Турабжона Джураева, работавшего министром народного образования[136]. Во всех чистках причиной указывались недоработки в сфере региональной экономики, причем обвинения главы государства порой были абсурдными (например, что хоким не занимается проблемами привлечения инвестиций или селекционирования новых сортов хлопчатника). Но это всего лишь предлог для смены власти на местах. Нужно отметить, что у И.Каримова особый взгляд на эту область, раньше он приставил присматривать за Сурхандарьей представителя Андижанского клана Бахтяира Олимжонова (с 24 марта 2000 по 21 февраля 2002 г.), вице-премьера и министра сельского и водного хозяйства. Позже он получил место в Комитете Олий Мажлиса по аграрным, водохозяйственным вопросам и продовольствию.
Перестановка руководства была совершена и в Ферганской области. Известно, что 6 марта 2008 года президент И.Каримов подписал указ об освобождении Абдухашима Абдуллаева от обязанностей хокима Ферганской области и назначении на эту должность Маматисака Гафурова. В официальной прессе не было дано каких-либо разъяснений, за исключением типичной туманной цитаты: «...забота о настоящем и будущем является непростым делом, прежде всего, надо обеспечить экономическое развитие, удовлетворение повседневных потребностей населения, строительство школ, больниц, транспортное обслуживание, решить десятки других важных и неотложных задач. Все это требует от руководителей области умения объединить людей для реализации практических дел, пробудить в них веру в завтрашний день, мобилизовать на достижение высоких рубежей»[137].
Однако известно, что А.Абдуллаев (на тот момент он возглавлял администрацию г. Маргелана, а ранее был руководителем производственного объединения «Фергана-Азот») был предложен самим президентом на этот пост 19 октября 2006 года на внеочередной сессии Ферганского областного Кенгаша народных депутатов. Именно тогда подвергся критике областной хоким Шермат Нурматов, в частности, за то, что в регионе плохо создаются фермерские хозяйства, упала урожайность хлопчатника, пущен на самотек процесс привлечения иностранных инвестиций, нет сдвигов в коммунальном хозяйстве, а также «многие руководители различного ранга проявляют равнодушие к решению жизненно важных проблем людей», то есть полный пакет стандартных обвинений, что выдается первым лицом страны всем неугодным чиновникам. «...В последние годы в области в ряде сфер наблюдается отставание, сказал глава государства. Как показывает анализ, допускаемые ошибки и просчеты – это результат безответственности и равнодушия руководителей».[138].
Следует сказать, что А.Абдуллаев представлял Ферганский клан, а нынешний хоким М.Гафуров работал ранее председателем Республиканской ассоциации масложировой и пищевой промышленности. По мнению журналиста Вахида Салихова, это «человек, “сколотивший” огромные деньги в масложировой промышленности Узбекистана, так как за год цена на масло выросла в три раза, и это вызвало большое недовольство у населения»[139]. Можно быть уверенным, что пройдет некоторое время, и Гафуров будет снят с должности. И тут интересно мнение В.Салихова: «Есть примета, оказывающаяся верной в условиях Узбекистана – если хоким области освобождается от своих обязанностей “в соответствии с пунктом 15 статьи 93 и статьей 102 Конституции Республики Узбекистан’, то он непременно еще и будет привлечен и осужден. Если его освобождают “по состоянию здоровья и согласно поданному заявлению”, то у него непременно отберут все накопленное и награбленное, но он остается на свободе».
Но никогда не трогается весь клан – таковы правила игры, и их всегда придерживается И.Каримов. Так, из Ферганского клана известен также Фозилжон Отаханов, ранее возглавлявший Хозяйственный суд г. Ташкента, затем ставший заместителем председателя Торгово-промышленной палаты Узбекистана, с 4 декабря 2006 по декабрь 2007 г. министр юстиции, а ныне Госсоветник по вопросам модернизации страны, обновления и совершенствования правовой базы. По мнению экспертов, это осторожный человек, старающийся не совершить ошибки и не подставить тех, кто продвигал его по карьерной лестнице.
Далее, 15 февраля 2008 года состоялась внеочередная сессия Хорезмского областного Кенгаша народных депутатов, и на ней Ислом Бабажанов был освобожден от должности главы администрации региона. Там же Ислам Каримов внес предложение утвердить главой региона Оллабергана Оллаберганова, работавшего до этого первым заместителем хокима по вопросам сельского и водного хозяйства[140]. Как было замечено ранее, все сессии являлись внеочередными, а значит, с организационными последствиями. Ислам Каримов не мог в открытую признать, что коррупция давно правит балом в его стране, причем и при его соучастии, и пытался устранить представителей кланов через обвинения в недостатках в управлении – испытанный метод, позволяющий президенту сохранить свое лицо и показать, что он намерен контролировать ситуацию на местах. В действительности, как считают оппозиционные эксперты, речь идет о том, что хокимы не обеспечили те объемы теневых доходов, которые обычно идут «наверх». Более того, часть средств прикарманили.
Нужно отметить, что при разборе провинившегося хорезмского хокима Ислам Каримов посетовал, что «в некоторых случаях люди, родившиеся и выросшие на родной земле, достигшие здесь ответственной должности, через четыре-пять лет начинают терять голову, перестают отличать черное от белого». Согласно материалам ИА «Фергана.РУ», «в 2007 году были арестованы и осуждены на длительные сроки заключения заместитель хокима области, руководители “Ургенчтрансгаза” и областного управления автомобильных дорог, криминальные авторитеты. Им вменялись в вину хищения на миллионы долларов. С учетом узбекской коррупционной вертикали можно предположить, что хорезмские мафиози платили немалый процент Исламу Бабаджанову. И уж он точно был информирован о масштабах их деятельности»[141]. По некоторым данным, экс-хоким И.Бабаджанов был арестован. В то же время своего поста уже лишился глава областного отделения службы национальной безопасности, кадровые перемены идут и в УВД Хорезмской области.
По информации сайта «ЦентрАзия.РУ», в октябре 2006 года заключили под стражу бывшего хокима Андижанской области (с 1994 по 1996 и с 2000 по 2004 годы[142]) Кобилжона Обидова, обвинив его в организации событий 13 мая 2005 года и в присвоении государственного имущества на 11,5 млрд. сумов. И хотя К.Обидов был освобожден от занимаемой должности задолго до кровавых событий в Андижане, однако некоторые эксперты полагают, что он являлся одним из тех, кто мотивировал людей на беспорядки. Причина – личная месть новой власти в связи с тем, что он потерял значительные рычаги влияния на клан и доступ к ресурсам области[143]. В 2007 году Ташкентский городской суд приговорил его к одному году лишения свободы условно[144].
Зимой 2008 года ушел из Генеральной прокуратуры заместитель главы ведомства Анвар Набиев, тоже представлявший Андижанский клан в правоохранительных органах. В апреле 2008 года к 7-ми годам лишения свободы с нахождением в учреждении общего режима за серьезные злоупотребления служебным положением Андижанским областным судом приговорен бывший хоким Мархаматского района Казымжон Мадрахимов[145]. Между тем, для этого клана И.Каримов зарезервировал места в центральных органах власти, понимая, что следует всегда сохранять баланс интересов. К примеру, в числе представителей – Машариф Юсупов, он был заместителем хокима Андижанской области, затем стал первым заместителем министра сельского и водного хозяйства (2003 - март 2004 г.), а потом назначен Государственным советником президента по аграрным вопросам. Да и сам генеральный прокурор Рашид Кадыров – из Андижанского клана. Вполне вероятно, что этим самым Андижанский региональный блок противопоставлялся Ташкентскому клану и Самаркандско-Джизакскому тандему.
Коррупция была также приписана и бывшему хокиму столицы Узбекистана, а позже руководителю Ташкентской области, сенатору Высшей палаты Олий Мажлиса Козиму Туляганову, представляющему интересы столичного клана. В начале ноября 2006 года Ташкентский городской суд приговорил его по уголовным делам к двадцати годам лишения свободы условно с испытательным сроком в один год. Официально было заявлено, что К.Туляганова признали виновным в нанесении экономического ущерба в особо крупном размере. Еще в ходе судебного процесса К.Туляганов вернул государству 1,5 млрд. сумов (приблизительно $1,3 млн.)[146], а по другим данным – около $7 млн. В этот же период проходил суд над бывшим вице-премьером и бывшим председателем Народного банка Узбекистана, а также хокимом Кашкадарьинской области Бахтиером Хамидовым (Самаркандско-Джизакский клан). Кстати, по некоторым сведениям, президент Ислам Каримов на пленарном заседании Сената Олий Мажлиса в июне 2006 года озвучил информацию об арестах за факты незаконного присвоения государственных средств чиновниками высшего звена бывшими вице-премьерами правительства Рустамом Юнусовым и Исмаилом Джурабековым; бывшим мэром Ташкента Козимом Тулягановым; бывшим министром обороны Кадыром Гулямовым; бывшим руководителем Наманганской области Тулкином Джаббаровым; высокопоставленными чиновниками системы высшего образования и другими[147]. Вообще, из ста сенаторов, избранных и назначенных в 2005 году, 10 проворовались и осуждены или находятся в розыске, но и здесь соблюдался табель о рангах. То есть никто не получил длительных сроков отбывания в местах лишения свободы.
Отметим, что 24 июня 2008 года на заседании Центральной избирательной комиссии Узбекистана, по сообщению сайта «Узметроном.Ком», прекращены полномочия ряда сенаторов, ранее изгнанных из системы среднего звена управления государством или являвшихся руководителями крупных промышленных предприятий. Удостоверений лишились бывший хоким Хорезмской области Ислам Бабаджанов, бывший и.о. хокима Ташкентской области Мамаризо Кучиев, бывший генеральный директор Навоийского горно-металлургического комбината (НГМК) Николай Кучерский, начальник Центрального рудоуправления НГМК Андрей Кустов[148].
Кстати, суд действительно признал виновными в совершении преступлений бывшего министра обороны Кадыра Гулямова и бывшего председателя Госкомимущества республики Уктама Исмаилова, определив им также условное наказание в 7 и 5 лет соответственно. По неофициальным сведениям, выплатила экономический ущерб в несколько миллионов долларов и заместитель министра внешних экономических связей Шахло Абдуллаева, работавшая в этой должности с 1998 года, и она же была выпущена из зала суда. В октябре 2006 года был отправлен за решетку и другой заместитель министра Сабир Хасанов по обвинению в коррупции. Следует добавить, что аналогичные обвинения были выдвинуты и депутату Сената Олий Мажлиса РУз (с 24 января 2005-август 2006 г.), руководителю молодежного движения «Камолот» Батыру Убайдуллаеву, снятых с этих должностей.
По другим данным, обвинение в хищениях в особо крупных размерах предъявили директору Центра по координации и контролю над функционированием ценных бумаг Мураду Юнусматову, имевшему дружеские связи с вице-премьером Узбекистана Рустамом Азимовым. Кроме того, уголовное дело возбудили и против Гуломжона Шукурова, директора департамента по исполнению судебных актов, материально-техническому и финансовому обеспечению деятельности судов при Министерстве юстиции – чиновника, по рангу имеющего статус заместителя министра юстиции, обвиняли во взятках[149]. Чиновники из разряда «неприкасаемых» хотя и попали под «стрижку» режима И.Каримова, однако, получат или получили незначительные сроки, или останутся на свободе, выплатив лишь компенсацию за нанесенный экономический ущерб, – таковы правила игры.
Другие коррупционеры предпочли покинуть страну, в их числе был председатель Государственной акционерной компании «Уздонмахсулот» (хлебопродукты) Алим Атаев, в начале 2000 года сбежавший из Узбекистана[150]. Генпрокуратура РУз возбудила в отношении него уголовное дело по фактам коррупции в размере более $5 млн. – «в магазины, принадлежащие родственникам председателя, по его приказу доставлялась мука для реализации вне всяких фондов по заниженным ценам». Вместе со знакомой Л.Юрьевой он создал узбекско-американское СП «Янги-Замон», через него и проводили мошеннические операции. Л.Юрьева арестована в Саратове и выдана узбекским властям. Сам Алим Атаев был объявлен в международный розыск по линии Интерпола.
Следует отметить одно обстоятельство: перед публичной «экзекуцией» хокимов (снятием с поста) в регион выезжает спецгруппа, причем в составе проверяющих не должно быть ни одного представителя того клана, выходцем из которого является сам глава области. Противоборствующий клан, по мнению И.Каримова, сделает все, чтобы накопать компромат, не скрыть ни одного факта коррупции и представить полное досье на человека. Так, именно Самаркандский клан «сдал» хокима области А.Бахромова из Джизакского клана. Вот что пишет журналист Вахид Салихов на сайте «Оазис»: «Сценарий смены известен и отрепетирован до мельчайших подробностей. Сначала в область приезжают проверяющие и подыскивают замену опальному бывшему руководителю. Все подчинённые «сдают» своего начальника и участвуют в сборе компрометирующего материала на последнего. Затем созывается внеочередная сессия соответствующего областного Кенгаша народных депутатов. На ней с речью выступает Президент Республики Ислам Каримов»[151].
Уместно тут мнение Я.Норбутаева: «Областной хоким обязан "отправлять деньги наверх", это одна из наиглавнейших его обязанностей. В каждой области данная система работает по-разному, мне приходилось слышать о сотнях вариантов сбора и передачи средств, здесь представляю только общие и характерные особенности. Лично хоким от этого процесса как бы отстранен, координируют его (процесс) особо доверенные и проверенные лица, которые сами осведомлены только об отдельных элементах всей структуры. Существует определенная цепочка, выстроенная по принципу старинной кубинской агентурной системы АВС, когда каждый агент знает только два звена: "В" знаком только с нижним звеном "А" и верхним звеном "С". Чтобы распутать паутину необходимо выйти на тех, кто руководит всем из столицы. Каналов поступления средств существует два – регулярный и периодический (разовые подношения). Регулярный – к нему, в частности, относятся "отмытые" бюджетные средства, этот канал количественно строго регламентирован. Установлены конкретные сроки и конкретные суммы. К примеру – поступления от строительства и ремонта автодорог (бюджет), поступления от торговли нефтепродуктами. В каждой области – свои варианты, но "дороги и бензин" присутствуют везде. Хокимы каждого тумана (района – прим.А.Т.) также вносят свою лепту в денежный поток, платят регулярно. Строительство "колледжей", бизнес, продажа земельных участков и многое другое – такие же источники плановых поступлений. Ректоры ВУЗов осуществляют разовые взносы, приуроченные к окончанию вступительных экзаменов, и т.д. А вот, допустим, представители судебной и пенитенциарной систем агентам хокима не платят, у них свои "цепочки", которые тянутся наверх напрямую»[152].
Хокимами и министрами становятся люди разных профессий и специальностей, порой привлекаются люди, не имеющие соответствующей квалификации для работы в определенной сфере. С другой стороны, как показала практика Узбекистана, это не обязательное условие, главное – уметь делать теневой бизнес и влиться в поток подношений «наверх». Подтверждением такого вывода служит карьера хокима Ферганы А.Аллаерова, назначенного на эту должность в 2006 году. За его спиной – работа в качестве дворника и водителя. Однако он сумел дослужиться до первого лица города благодаря знакомствам в СНБ, а также криминальным способностям[153]. Ферганский клан также способствовал его укреплению во власти, ибо он открыл им ворота для легального обогащения, в частности, за счет производственных мощностей города. Или Мираброр Усманов – вице-премьер, который работал в столовой поваром, а потом поднялся до вице-премьера, хотя не имеет соответствующей квалификации. Известно также, что супермаркет «Дэмир» и сеть магазинов «Ардус» в Ташкенте принадлежат ему.
Вообще замечено, что И.Каримов предпочитает людей, не обремененных знаниями, талантами, квалификацией, эрудицией и профессиональным опытом. Скорее всего, это делается потому, что на фоне их «серости» президент выглядит героем и звездой. Не зря же официальная пресса постоянно твердит о его учености и мудрости, способности справляться с любыми задачами. Он учит строителей, как возводить дома, учителей – учить, врачей – лечить, ирригаторов – осуществлять мелиоративные работы, архитекторов – благоустраивать город. В итоге, практически во всех отраслях и сферах у руководства стоят бездарные личности. К примеру, экс-министр иностранных дел Абдулазиз Камилов «завалил» всю дипломатическую службу, превратив МИД в «осиное гнездо», кормушку для кланов и коррумпированной знати. За 10 лет его руководства во внешней политике не было сделано ни одного значительного прорыва. Наоборот, Узбекистан получил кольцо недругов, кем являются соседи по региону. Таким же «серым» управленцем является и нынешний министр экономики Рустам Азимов, лишь по бумаге обеспечивая рост ВНП.
Как же эти люди оказались у власти, если изначально они были коррумпированы? Как отмечает Р.Мирзаев, «в своей свите И.Каримов предпочитает держать людей, замаранных в различных преступлениях. Временами он приближает к себе, к щедротам общественного котла то одного, то другого высокопоставленного чиновника, с одной стороны, с целью подогрева атмосферы соперничества за титул наиболее приближенного к президенту лица, с другой, для проверки индивидуальных качеств подчиненного. Будучи полностью зависимым от президента, испытывая постоянных страх за свое благополучие, он вынужден терпеть все его капризы, издевательства, исполнять любые его указания, желания. Оправдавшие ожидания президента сохраняют высокие посты, возглавляют свой новообразованный фамильный клан, не прошедшие столь своеобразного испытания чиновники остаются за бортом или преследуются»[154]. Тут верно отмечает Б.Мусаев: «Номенклатура и кланы в Узбекистане существуют в условиях укрепления режима личной власти Президента. Последний выполняет по отношению к номенклатурно-клановым группировкам функции, напоминающие функции разводящего. При этом с самого начала глава государства был над и вне номенклатурно-клановых группировок»[155]. Находясь за орбитой общественного контроля, глава государства дирижирует процессом коррупции и балансирует между устремлениями кланов.
До определенной поры «неприкасаемыми» являются ряд руководителей, среди них хокимы Кашкадарьинской области Нуритдин Зайниев (26 декабря 2002 года) и Навоийской Бахриддин Рузиев (с июня 2002 г.), представляющие Кашкадарьинский клан. Но, как пишут в интернет-прессе, Алишер Рузиев – сын главы Навоийской обладминистрации подрывает авторитет отца, в частности, прокуратура уже возбуждала уголовное дело за ряд совершенных им преступлений, но потом все было спущено на тормозах. Известно, что семье Рузиевых принадлежат несколько крупных торговых точек в областном центре, две автозаправки, база такси города Навои, винно-водочный завод[156]. Президент не поднимает проблемы «отцов и детей» до того момента, когда придет время рокировок в регионах, а также конфискации собственности у коррумпированных начальников.
С 2006 года Государственный комитет по демонополизации, поддержки конкуренции и предпринимательства возглавляет представитель Кашкадарьинского клана Боймурот Улашев. Известно, что когда И.Каримов в середине 1980-х годов работал в обкоме партии, Б.Улашев возглавлял региональное отделение Министерства финансов. Следует отметить, что этот комитет наделен некоторыми контролирующими функциями. Другой представитель Кашкадарьинского клана, бывший генеральный директор национальной авиакомпании «Узбекистон хаво йуллари» Арслан Рузметов был в 2002 году отстранен от должности «за финансовые злоупотребления», а в августе 2007 года арестован и доставлен из Москвы в Ташкент. По мнению экспертов, в годы его правления в авиационной отрасли происходили огромные махинации с кредитами по строительству аэропортов, покупкам западных самолетов, сдачи в лизинг национальных авиалайнеров, продажам авиабилетов и т.п. О коррумпированности и непотопляемости этого человека складывались легенды[157]. Например, в конце 80-х годов, когда следователи Генеральной прокуратуры СССР Тельман Гдлян и Николай Иванов расследовали «узбекское дело», А.Рузметова задержали по обвинению во взяточничестве и растрате имущества, однако, спустя год выпустили за недоказанностью обвинения. Как утверждает сайт «Узметроном.Ком», «Арслана Рузметова несколько лет назад российские таможенники задержали в московском Домодедово с несколькими десятками тысяч долларов в спортивной сумке»[158]. Он так и не предстал перед правосудием...
И все же неприкасаемых личностей в стране нет как таковых. Если проследить за рокировками кадров по областям, то можно заметить, что основные процессы проходят в 3-4 регионах, в частности, Ташкентской, Самаркандской, Ферганской долине. Это связано с тем, что тут размещены основные производственные мощности страны, и контроль над ресурсами – это контроль над доходами регионов. Однако никто из снятых хокимов или руководителей министерств и ведомств к серьезной ответственности не привлекался. Скорее всего, это связано с тем, что сам глава государства повязан в коррупционных связях и реально оценивает реакцию кланов на чрезмерное на них давление. Однако ротация – это:
- работа на публику, мол, что развитие идет демократическим путем и местная власть под жестким контролем центральной;
- указание клану, что их представитель повел себя не так, как надо и поэтому будет наказан/заменен.
Других форм контроля над администрацией, в частности, демократические, И.Каримов не желает допускать. И тут уместно мнение В.Салихова: «Между тем, есть если и не абсолютные гарантии, то известные механизмы сдерживания и противовесов. Это –выборность хокимов населением района, а не аппаратное назначение за мзду. Это – существование независимых масс-медиа и свободных журналистов. Это – нормальное функционирование независимой судебной системы в стране. Это – реальное повышение роли политических партий и их реальная власть в органах самоуправления. Это, наконец, существование реального конструктивного оппозиционного движения»[159].
И все же, почему же с 2008 года началась активная кампания против кланов в регионах? Это можно объяснить следующими аспектами:
Во-первых, президент Ислам Каримов так и не нашел преемника[160], и поэтому в противовес положениям Конституции выдвинулся на новый, третий срок. Он осознает, что ему практически некому доверять, ибо даже проверенные и доверенные лица в его власти не пользуются авторитетом у других кланов, более того, за спиной лидера ведут тайные встречи и переговоры о переустройстве государства, раздаче министерских портфелей, перераспределении ресурсов и перекрое существующих влияний региональных и мафиозных группировок. И даже поставленный им человек через некоторое время может отказаться от взятых на себя обязательств перед первым высшим лицом, как это часто и бывает на Востоке, и перенаправить гнев народа, кланов именно на него, обвинив во всех бедах. Нужно заметить, что это несложно, ибо социальное благополучие населения находится на критической отметке, а экономика исчерпала ресурс развития. Более того, он может передать самого И.Каримова под международный трибунал, основываясь на статье 27 Римского статута Международного уголовного суда, разработанного Организацией Объединенных Наций и гласящего: «Настоящий Статут применяется в равной мере ко всем лицам без какого бы то ни было различия на основе должностного положения. В частности, должностное положение главы государства... ни в коем случае не освобождает это лицо от уголовной ответственности... и не является само по себе основанием для смягчения приговора»[161].
Таким образом, российский опыт передачи власти от хозяина преемнику не был востребован. И.Каримов чувствует, что его предадут, что никто не встанет на его защиту. Примером ему служили факты, когда кыргызский лидер А.Акаев подвергся нападкам со стороны соратников после его бегства в Москву, или когда после смерти туркменского диктатора С.Ниязова началась борьба за власть, и новый президент быстро удалил из власти близких Туркменбаши людей. Единственная возможность, которая осталась у И.Каримова – это передача власти родственнику. Официально Узбекистан не монархия, чтобы по наследству можно отдать «трон», хотя президент практически до пожизненного продлевает сроки своих полномочий и обладает абсолютной властью (в то же время в декларационной форме часть их передал Сенату и правительству). Но есть позитивный опыт Азербайджана, когда Гейдар Алиев при поддержке спецслужб и кланов сумел поставить сына на пост президента, даже уже будучи мертвым к этому моменту.
Отсюда вытекает, что И.Каримов планирует привести к власти одну из своих дочерей[162], скорее всего, Гульнару Каримову, доктора наук, профессора, бизнес-леди. Долгое время она занимала государственные посты – была представителем Узбекистана в ООН, работала в посольстве республики в Москве, возглавляла общественные организации. Но это была лишь верхушка ее деятельности, доступная для обозрения. Невидимая часть айсберга включает разветвленную часть бизнеса, причем и теневого (наркотики, проституция, уклонение уплаты от налогов, контрабанда)[163]. Вот что пишет политолог Руслан Кадыров: «...Гульнара Каримова является любимицей своего отца и возможная наследница престола в Узбекистане. С поддержкой и помощью своего отца Гульнора Каримова прибрала к своим рукам все наиболее высокодоходные сферы бизнеса в Узбекистане: нефтегазовую сферу, легкую промышленность, экспорт хлопка, мобильную связь, шоу бизнес, СМИ, рекламу, ресторанный бизнес и т.п. Она владеет концерном Zeromax GmBH, через который осуществляет все свои операции и махинации в сфере нефтегазовой отрасли»[164].
По данным сайта «Узметроном.Ком», «Zeromax контролирует около 10 проектов в нефтегазовой сфере Узбекистана. В 2006 году в результате подковерной борьбы с применением тяжелой артиллерии в лице налоговых, правоприменительных и судебных структур Zeromax вынудила британскую горнорудную компанию Oxus Gold plc поделиться частью капитала. Предложение было сделано в традиционной для солнечной республики форме. То есть, так, что от него нельзя было отказаться»[165]. По мнению экспертов сайта, компания подмяла под себя производство строительных материалов, текстильную и пищевую промышленность. «По некоторым наблюдениям, деятельность Zeromax после приобретения очередных рентабельных и перспективных объектов становится весьма специфичной. К примеру, купив завод “Кувасайцемент”, новый собственник на следующий день поднял цены на продукцию ровно в два раза, поставив потребителей перед фактом. Вполне возможно, что именно такие неоднозначные методы ведения бизнеса, невозможные в Узбекистане без молчаливого согласия и покровительства власти, способствовал тому, что общий оборот появившейся 5 лет назад компании Zeromax составляет сегодня $500 млн.»
На должность руководителя Zeromax Гульнара Каримова поставила Миродила Джалилова (по кличке Одил-бай) с подачи криминальных «авторитетов» Гафура Рахимова (чаще именуемого как Гафур-бай) и Салима Абдувалиева (или Салим-бойбача[166]). На сегодняшний день Одил-бай является приближенным человеком так называемого российского бизнесмена Алишера Усманова. Гульнора Каримова обязала национальную холдинговую компанию "Узбекнефтегаз" оформить все контракты на поставку углеводородов (как во внутренний, так и во внешний рынок) через Zeromax. При этом, "Узбекнефтегаз" обязан продавать углеводороды на 20% дороже действующих цен, так как эти проценты в дальнейшем отчисляется на счет Zeromax»[167].
Известно, что Г.Каримова учредила также компанию в сфере золотодобывающей промышленности под названием United International Group и зарегистрировала ее в городе Шардже (ОАЭ). Кроме этого, она лоббирует в республике интересы крупных иностранных компаний. Для строительства их офисов бизнес-леди через своего отца выделяет им участки в престижных районах Ташкента и других крупных городах Узбекистана. По некоторым оценкам зарубежных экспертов, все состояние семьи Каримовых хранится в западных, в частности, швейцарских банках и по совокупности равно $47-48 млрд., по другой информации – не более $15-20 млрд.[168] Кандидатура Гульноры Каримовой поддерживается некоторыми кругами западных стран в качестве возможного кандидата на пост главы государства на ближайшую перспективу.
В настоящее время прорабатывается вопрос создания нового имиджа Гульноры Каримовой в качестве политика. В рамках этой программы в январе 2008 года Исламом Каримовым специальным указом учреждена новая должность в МИД Узбекистана – заместитель министра иностранных дел по культуре; его дочь сразу была назначена на эту должность. По сведениям независимых журналистов, администрация И.Каримова ведет переговоры с американскими пиар-компаниями по оказанию помощи в формировании этого имиджа. По некоторым сведениям, узбекские и израильские спецслужбы в поддержку этого проекта готовят секретную операцию, цель которой – представление Г.Каримовой перед населением Узбекистана в качестве народного героя, спасительницы, хранительницы стабильности в республике и защитницы народа от неких вымышленных террористических банд. Также утверждается, что СНБ РУз получила указание о проработке распространения слухов о том, что следующим президентом РУз, возможно, станет женщина.
Во-вторых, чтобы Г.Каримова укрепилась во власти и не была смещена в первые же месяцы руководства, необходима лояльность региональных элит, а также мафиозных структур. А именно они проявляют недовольство тем, что страной станет руководить женщина, запятнавшая себя на международной арене[169], и будет в угоду личным интересам решать крупные экономические задачи и ограничивать интересы кланов. Следует отметить, что эти разговоры идут уже 2-3 года, и у оппонентов И.Каримова вполне созрели определенные намерения о будущем власти и их собственной роли в управлении государством. Поэтому собранный компромат был положен спецслужбами на стол президенту, и тот после избирательной гонки 2007 года начал чистку в регионах. И первыми под «гильотину» попали те, кто оказался в этих списках «предателей», кто за спиной И.Каримова вел «кулуарные» беседы о смене власти.
Таким образом, смена хокимов и подчиненных президенту людей в силовых структурах – это подготовка к будущей коронации Г.Каримовой и признание ее силы и авторитета на местах. От новых хокимов требуется преданность и проведение работы с населением по проявлению такой преданности. Идет также активная и серьезная «работа» с кланами и мафиозными структурами, потенциально могущими оказать сопротивление. Известно, что один из таких людей – уголовный авторитет и ныне крупный предприниматель Гафур Рахимов имеет зуб на дочь президента, которая вначале работала с ним в одной упряжке, а потом вытеснила партнера из доходных сфер бизнеса. Именно он может стать в будущем во главе «черных полковников», мечтающих о перевороте в стране, или детонатором этих процессов, зачинщиком клановой борьбы после ухода с арены самого Ислама Каримова[170].
В-третьих, это усиление трений между кланами, которые в большей степени будут заинтересованы в сведении счетов между собой, чем в борьбе за центральную власть и против Г.Каримовой. Особенно это ярко проявляется в последние два года между Ташкентским и Самаркандским кланами (в особенности в правоохранительных органах), а также внутри Самаркандско-Джизакского тандема – между Самаркандским, Бухарским, Джизакским, Навоийским кланами. По мнению экспертов, именно Джизакский клан не дал встать у руля областной администрации Самарканда бывшему узбекскому послу в Казахстане Насыру Якубову.
В-четвертых, в целях перераспределения собственности, что также является новым этапом межклановых отношений. Вот что сказал, лукавя, сам И.Каримов на заседании Кабинета Министров Узбекистана 8 февраля 2008 года: «К сожалению, приходится констатировать, что не всегда новые собственники, выкупив за символическую плату государственное имущество, смогли должным образом распорядиться этим имуществом и наладить эффективное производство. Как показала проверка деятельности свыше 7 тыс. ранее приватизированных предприятий, 315 из них оказались бездействующими, еще 450 работают в половину своей мощности. В течение истекшего года пришлось принять решительные меры, в результате которых на 198 таких предприятий завершены процедуры банкротства, на 204 предприятиях процедуры банкротства продолжаются и на 34 находятся в стадии возбуждения. Указанные меры дают свои положительные результаты. Например, на 65 предприятиях, реализованных в ходе процедур банкротства новым собственникам, создано 67 новых производств, в которые инвесторы намереваются вложить 50 млн. долларов и 5,5 млрд. сумов инвестиций. И эту практику необходимо продолжать и впредь. Мы должны добиться такого положения, чтобы на всех приватизированных предприятиях у руля стояли настоящие собственники, настоящие хозяева, болеющие за свое производство»[171].
Не трудно догадаться, кто такие эти новые собственники и почему старые не смогли наладить эффективное производство. Приведем в качестве примера, как лишали собственности фермеров в Джизакской области. В 2004 году более 30 фермеров из Джизакского района были лишены своих земельных участков по решению областного хокима У.Яманкулова. По свидетельству Худроткула Худойберды, «18 августа вышло постановление хокима района К.Кобилова о возврате земель государству от 32 фермеров и на тендерной основе передачи их другим фермерам. Таким образом, хокимият по-бандитски отобрал 1842,2 гектара земли, на которой 32 фермера выращивали хлопчатник. Вместе с землей отобран готовый к сбору урожай хлопка. 19 августа на вопрос фермеров: "На каком основании вы отобрали у нас землю?", глава района ответил: "По поручению хокима области"[172]. Кстати, по информации в Интернете, представитель Джизакского клана – хоким У.Яманкулов, позже ставший сенатором, был смещен с должности (14 февраля 2007 г.) и арестован СНБ[173]. По сведениям журналиста Сергея Ежкова, до обвинения дело не дошло.
Чуть ранее из высших эшелонов власти были выбиты спикер парламента Эркин Халилов, пресс-секретарь главы государства Алишер Азизходжаев (президентский указ был подписан 7 ноября 2007 г.) и государственный советник президента по вопросам науки, образования, культуры и спорта Тимур Салихов. Если Э.Халилов был безличной тенью в парламенте, хотя и мстительным человеком, то А.Азизходжаев – крупная и значимая фигура, создатель идеологии режима, его иногда называли «узбекским Геббельсом».
По данным эксперта С.Абашина, А.Азизходжаев – «представитель “белой кости”», то есть один из высокородных представителей Ташкентского клана[174]. Он в разные годы работал на ответственных должностях, в частности, «побывал на постах госсоветника президента, дважды – вице-премьером правительства и один раз министром по делам культуры и спорта. Уходя с последней должности в администрацию президента, он заметил, что лучше быть в ней последним человеком, чем первым в министерстве»[175]. Как пишет о нем эксперт Абдувахид Садыков, Азизходжаев – «ставленник легитимного ташкентского криминалитета, одновременно большой друг председателя СНБ Р.Иноятова, министра внутренних дел 3.Алматова и Генерального прокурора республики Р.Кадырова (что уже наводит на определенные размышления), он, похоже, призван выполнять функции своего рода третейского судьи, регламентирующего и определяющего взаимоотношения между всеми заинтересованными сторонами конфликта. Этакий криминально-юридический депутат во власти, отвечающий за соблюдение интересов делегировавшего его электората. Интересов, отнюдь не всегда совпадающих, но всегда пересекающихся»[176].
По сведениям сайта «Узметроном.Ком», мотивом отставки стало то, что А.Азизходжаев спровоцировал драку со своим подчиненным – консультантом службы Камильжоном Шамситдиновым, параллельно с работой в пресс-службе выступавшим комментатором политических событий в аналитической программе узбекского телевидения[177]. Конечно, вряд ли это было реальной причиной отставки и всего лишь эмоциональной реакцией И.Каримова, пытающегося показать справедливость в своем лице. Скорее всего, это было поводом для изменения баланса клановых сил внутри государственных структур, что несколько удивительно перед президентскими выборами, ведь А.Азизходжаев считался одним из тех, кто проводил идеологическую линию президента и обеспечивал поддержку региональных элит. Однако с него начались сдвиги в центральном аппарате страны, а чуть позднее началась смена власти в регионах. Иначе как объяснить тот факт, что 23 января 2008 года председатель Законодательной палаты Олий Мажлиса Узбекистана Эркин Халилов, представляющий Навоийский клан (как часть Самаркандско-Джизакского тандема), был освобожден от занимаемой должности, и одновременно началась охота за его капиталами и бизнесом[178]. Официальная причина – ряд скандалов, в которые был втянут как сам Э.Халилов, так и его семья. Но очевидно другое: скандалы нисколько не смущают И.Каримова, привыкшего к подобному, да и ставящему выбор на запятнанных людей, возможно, что это был откуп Ташкентскому клану, проявившему недовольство отставкой А.Азизходжаева.
Вообще, рукоприкладство – это обычная практика управления чиновников. Сам И.Каримов часто использует кулаки, со слов работников Аппарата президента, в качестве воспитательной меры[179]. Известно, что под его горячую руку попадали глава Национального центра по правам человека Акмаль Саидов, спикер парламента Эркин Халилов, даже корреспондент Би-Би-Си, задавший на пресс-конференции в 1999 году «неудобный» вопрос, министры и главы ведомств, хокимы. Этот способ управления считается разрешенным не только в милиции, но и в правительственных учреждениях, причем как в отношении сотрудников, так и обычных граждан. Вот еще один пример: 25 декабря 2003 года в своем кабинете заместитель хокима, председатель фонда «Махалля» Мирзо Улугбекского района г. Ташкента Эрматов Зикрулла Эрматович вместе с сотрудником хокимята и двумя милиционерами жестоко избил 57-летнюю пенсионерку Сарвар Гарееву, которая обратилась по поводу получения пособия, будучи из малообеспеченной семьи[180]. Как пытают, избивают и унижают человеческое достоинство в правоохранительных органах – это тема для отдельного исследования, только скажем, что эти методы неофициально разрешены президентом И.Каримовым.
Не удивительно, что подобными методами пользуется и премьер-министр Шавкат Мирзияев. Известно, что в 1998 году, будучи хокимом Джизакской области, он во время собрания областного актива избил учителя одной из школ Фарижского района, достойно ответившего на оскорбления (по некоторым сведениям, учитель умер на следующий день). Ш.Мирзияев начинал карьеру с секретаря комсомольской и партийной организаций, потом стал проректором Ташкентского ирригационного института (кстати, особо отличавшегося уровнем коррупции среди других вузов республики). Затем получил назначение на руководство хокимиятом Мирзо-Улугбекского района столицы, после чего резко взлетел на областной уровень – стал хокимом Джизакского (1996 - сентябрь 2001 гг.) и Самаркандского (11.09.2001 - 10.12.2003) регионов. С 11 декабря 2003 г. он премьер-министр Узбекистана, 28 января 2005 г. переутвержден в должности Олий Мажлисом нового созыва, а с 4 февраля 2005 г. одновременно и руководитель агропромышленного комплекса. Ш.Мирзияев – представитель Самаркандско-Джизакского тандема и, по некоторым данным, является дальним родственником президента[181].
«Приход Мирзияева на пусть и номинативную должность в правительстве, по мнению представителей узбекской интеллигенции, означает полное сползание нынешнего режима к феодальной системе. В первую очередь, это касается принципов управления и организации экономики республики... зарекомендовал себя как классический бай. Именно по его распоряжению несколько лет назад в Джизакской области начали давить техникой крестьян, посмевших публично высказать свое несогласие с политикой "продразверстки" и в знак протеста перекрывших автомагистраль. В результате один крестьянин погиб под колесами трактора, а Мирзияев в знак особого признания заслуг получил более прибыльную должность в относительно благополучной Самаркандской области. Несколько лет его правления здесь стали примером для остальных чиновников. Используя традиционный на Востоке метод кнута без пряника, наместник президента довел процветающие предприятия до банкротства, а крестьян до крайней нищеты. Все ради красивой отчетности, даже если это не соответствует интересам людей»[182]. Со слов эксперта Фитрата Ходжаева, премьер – «жесткий, беспощадный и властолюбивый человек, имеющий поддержку представителей Самаркандского клана – Исмаила Джурабекова и начальника управделами Президента Зелимхана Хайдарова»[183].
«При нем возникла практика брать с собой на все совещания, собрания, заседания прокурора, начальника милиции и других представителей силовых структур, во время которых он "баловался", избивая людей. Сейчас повсюду по Узбекистану во время, например, встречи хокима (районного, городского, областного) с фермерами, за президиумом, рядом с хокимом восседают прокурор, начальник милиции и др.», – отмечает Х.Худойберды.
Следует отметить, что наказание чиновников, представляющих клан, не всегда соизмеримо с наказаниями простых граждан. В связи с этим, эксперты приходят к выводу, что эти люди находятся над законом. И принимаемые парламентом или правительством документы идут в русле интересов кланов и правоохранительных органов, использующих их в своих интересах (см. таблицу № 2.4).
Таблица № 2.4. Ориентация правительственных документов, мнение экспертов[184]
Действия
В целях развития или в угоду
Общества
Кланов
Правоохранительных органов
Законы, указы и постановления властью принимаются...
5
8
6
Ограничения в сфере экономики вводятся...
3
7
8
Ограничения в сфере политики вводятся...
2
8
7
Либерализация наказания вводится...
6
10
8
Ограничения в сфере прав и свобод человека вводятся...
1
8
10
Примечание: 10 – максимальное значение, 1 – минимальное.
Из таблицы № 2.1 видно, что ограничения, вводимые в сфере экономики, ухудшают предпринимательский климат, однако, способствуют теневым операциям, контролируемым кланами, мафиозными структурами и правоохранительными органами. Ограничения политического характера (запреты на демонстрации, пикеты, цензура в СМИ, отказ в регистрации ННО и партий) способствуют выработке раболепия и покорности у населения, страха за себя, семью, имущество, скрывают факты коррупции и злоупотреблений. Даже либерализация наказания, в частности, без лишения свободы, если человек внесет сумму, равнозначную нанесенному экономическому ущербу, или отмена смертной казни, направлена, прежде всего, на недопущение справедливого возмездия коррумпированным лицам. Даже после принятия этих документов, граждан, вносивших сумму ущерба, сажали на длительные сроки, а в колониях и следственных изоляторах продолжали убивать и казнить через пытки или тюремно-уголовный рэкет политических заключенных. Между тем, это не коснулось ни одного представителя кланов или крупного чиновника. И больше всего правоохранительные органы заинтересованы в том, чтобы сужать права и свободы граждан, ибо так им легче «работать» с населением.
Каковы же аспекты клановости в законодательных органах власти? За все время существования одно- и двухпалатного парламента депутаты не задались вопросами, связанными с формированием и использованием государственного бюджета. Известно, что Министерство финансов готовило документ и правительство представляло для утверждения в Олий Мажлис. В течение короткого времени он принимался без каких-либо серьезных поправок. То есть, никто не вникал в суть финансовых перераспределений и источников пополнения государственной казны. При такой безразличности можно было провести любое положение, которое устраивало кланы, например, финансирование тех или иных отраслей и сфер области/региона, а уже на местах эти средства расхищались по хитрым схемам, а порой просто нагло и открыто.
«Аналогичным образом кланы (читай номенклатурно-клановый режим власти) Узбекистана противятся фактическому проведению реформ в политической сфере жизни общества. Почему? Демократические реформы в какой бы то ни было сфере могут ослабить и даже свести "на нет" позиции кланов во власти и в обществе. В действительности здесь, как нам представляется, у кланов элементарно срабатывает инстинкт самосохранения. Это объясняет имитацию, вернее сказать, фиктивность политических реформ в Узбекистане.
Показательна в этом отношении проводимая парламентская реформа. В реальной жизни провозглашенная реформа в парламенте не привнесла ни одного либерально-демократического новшества. Например, в Конституционном Законе Республики Узбекистан "О законодательной палате Олий Мажлиса Республики Узбекистан" громко заявленные исключительные полномочия законодательной палаты касаются лишь вопросов регламента. Все остальные полномочия отведены к совместному ведению с Сенатом, который, очевидно, будет состоять из свадебных генералов или так называемого "агрессивно-послушного" большинства. С пафосом в документе подчеркивается, что необходимо укрепить многопартийность, дать импульс развитию политических партий»[185].
Хотелось бы в этом контексте дать мнение политолога Т.Юлдашева, ставящего вопросы о кадровой политике: «Для усиления зависимости руководящих работников от центральной власти правящий режим потворствует своим приверженцам окружать себя узким кругом родственников, друзей и знакомых, расставлять их на ключевые должности, давать поблажки в процессе работы. Поэтому к нему подвязалось много бездарных кадров, не пригодных для занятия должности в системе управления. Они хорошо знают, чьим интересам служат. Играя на слабостях, необузданной амбиции руководства, его жажде к лести, славе, любой проект решения стремятся подобострастно подогнать под его интересы»[186]. Это характеризует ситуацию, когда к власти приходят «нужные» для кланов лица.
Таблица № 2.5 дает краткую характеристику этапов борьбы с коррупцией и кланами, хотя, по сути, это борьба И.Каримова за лояльность региональных элит и укрепление личной власти. Хотелось бы привести мнение эксперта Юрия Кульчика о том, что «с первых дней своего пребывания во главе государства И.Каримов в своей кадровой политике не только стал балансировать на паритете ведущих клановых сил – Ферганской элитой (включающей в себя представителей Намангана, Андижана, Ферганы), Ташкентской, Самаркандской (группирующей в себя выходцев из Джизака, Сырдарьинской области), Кашкадарьинской группировкой. Он возвел перетасовку кадров из различных регионов республики в один из принципов внутренней политики – нет более самаркандцев, каршинцев или ферганцев на службе государства, есть только узбеки»[187]. Абсолютно неверная трактовка ситуации. Именно И.Каримов стал производить расстановку кадров из числа кланов с целью сохранения их преданности и обеспечения личной безопасности и недопущения «переворота» в стране. Кстати, именно он стравливает узбеков, называя выходцев из разных частей страны нецензурными или пошлыми словами[188].
В таблице № 2.5 даны периоды борьбы с коррупцией в Узбекистане, хотя на самом деле под этим термином следует понимать пертурбацию кадров и изменение в расстановке сил клановой системы.
Таблица № 2.5. Этапы борьбы с коррупцией в Узбекистане
Периоды
Инициатор/ Организатор
Суть мероприятий
Итоги кампании
1983-1987
Москва, Политбюро ЦК КПСС, КГБ, Генпрокуратура СССР/ Ю.Андропов-К.Черненко-М.Горбачев - союзный уровень; У.Усманходжаев, Р.Нишанов - республиканский.
«Узбекское дело» - борьба с приписками и хищениями в сфере сельского хозяйства и хлопкоперерабатывающей промышленности. Экспроприация национальных ресурсов и национализация коррумпированых средств.
Практически 60% представителей региональных элит в исполнительных и партийных органах были репрессированы. Кланы были парализованы.
1988-1991
Москва, ЦК КПСС/ КГБ, М.Горбачев;
Продвижение верного для Москвы человека в партийно-государственную среду, устранение конкурирующих кланов в борьбе за власть.
И.Каримов стал первым секретарем республиканского ЦК Компартии и потом президентом Узбекистана. К власти в центре и в некоторых регионах приходит Самаркандский клан.
1992-1994
Ташкент/ И.Каримов
Устранение конкурирующих Ферганского и Ташкентского кланов. Борьба с оппозицией в лице лидеров политических партий и движений. Начинается противодействие натиску экстремизма, терроризма и бандитизма.
Укрепление Джизакско-Самаркандского клана. В Ферганской долине ликвидированы исламские группировки. Идет интеграция интересов кланов с мафиозными структурами.
1995-1998
Ташкент/ И.Каримов, И.Джурабеков
«Обновление» власти в регионах, назначение новых хокимов. Причина: нарастание социальной напряженности, спад экономики. Продление полномочий президента на 5 лет.
Стравливание кланов. Борьба Ташкентского и Самаркандско-Джизакского кланов. Укрепление позиций главы государства на референдуме 1995 года о продлении полномочий.
1999-2005
Ташкент/ И.Каримов, Т.Алимов, И.Джурабеков.
Подготовка ко второму президентскому сроку. Перестановка кланов в социально-опасном направлении. Андижанское восстание 1995 года. Суд над С.Умаровым. Усиление правоохранительных органов, назначение их представителей в гражданские структуры.
Укрепление личной власти И.Каримова. Распределение Самаркандско-Джизакского, Ташкентского и Ферганского кланов в новых органах власти, ротация на местах. Устранение новых политических конкурентов
2006-2008
Ташкент/ И.Каримов
Проведение нелегитимных выборов И.Каримова на третий срок. Интеграция с Россией. Холодные отношения с Европой в рамках санкций против режима Ташкента.
Давление на кланы, поочередно к власти на местах и центре приходят Самаркандский и Ташкентский кланы. Поиск преемника.
Следует отметить, что представители кланов, отстраненные от должности, отделывались от наказания лишь определенными суммами, мало кто из них потерял свободу[189] или провел долгое время за решеткой. Это предопределено тем, что излишние репрессии региональных структур могут вызвать яростное сопротивление и организацию «военного переворота» через подкупы лиц в правоохранительных структурах. Сам И.Каримов прекрасно осведомлен о коррупции в силовых органах и борьбу их за «место под солнцем». И поэтому также перераспределяет силовиков в гражданский сектор в противовес кланам, при этом долго не удерживая их там (чтобы не прониклись идеями местных лидеров, не увязли глубоко в локальных противоречиях).
В таблице № 2.6 дано мнение экспертов по мотивации ротации высших кадров в правительственных учреждениях. По оценкам видно, что общественность, партии, парламент и судебная власть играют наименьшую роль в этом. Зато высокую вероятность проявления получили такие явления, как клановость, коррупция, участие в теневой экономике, а также то, что решение о назначении и увольнении чиновников принимает лично президент, а другие участники процесса (в частности, премьер-министр или Кенгаш народных депутатов, Олий Мажлис Республики Узбекистан) лишь формально поддерживают, никак не влияя на ситуацию.
Таблица № 2.6. Мотивы ротаций в руководстве министерств, ведомств, региональных администраций, мнение экспертов[190]
Причины
Правоохранительные органы
Гражданские министерства и ведомства
Местные администрации (хокимияты)
Коррупция, связи с криминальными структурами, теневые операции
5-8
4-8
7
Не справляются с обязанностями, низкий уровень профессионализма
6-9
5-9
5-8
Интересы кланов, мафиозных структур
5-7
4-7
7-10
Не заплатили необходимый объем средств за должность/пост
3-6
4-5
5-8
Политические интересы государства
3
4
2
Давление общественности
1
1
1
Давление законодательной и судебной ветвей власти
2
3
1
Интересы политических партий
1
1
1
Перевод на другую работу с повышением
3-6
4-6
3-5
Личная позиция и решение президента
8-10
9-10
10
Примечание: 10 – высокая вероятность факта, 1 – низкая вероятность, экспертами выставлялись нижние и верхние пределы.
«Анализируя систему перестановки кадров и взаимодействия коррумпированных силовых структур, появляются сомнения в существовании этих кланов. Режим управляется простым авторитарным методом, основанным на принципах предательства, доносах и подхалимстве. К сожалению, такая система, похожая на сталинскую, может продержаться очень долго, поскольку будет жестко пресекать любые гражданские демократические инициативы» – пишет Комил Юсупов[191]. И тут уместно мнение другого ташкентского аналитика Алишера Сарбонова: «Только наша узбекская чиновничья бестолочь не сможет понять одно из простых кредо диктатора: у него нет друзей, для него все куклы-марионетки, которые должны отыграть только строго определенную роль в спектакле узбекской жизни, после чего с этими куклами он расстается без всякого сожаления. Посмотрите, сколько он уже поменял премьер-министров, министров, председателей комитетов, областных хокимов. Он их назначает, хотя заранее уже знает, когда нужно его снимать. Ведь никто из них никогда не делал и не делает ни шагу, не сверившись с "отцом". На них он нещадно списывает все свои грехи "мудрого" правления. А эта бестолочь все равно лезет во власть, хоть не надолго, но чтобы успеть урвать лакомый кусок с пира "каримовщины". Не могут эти бестолочи понять, что за все они все равно должны будут ответить или перед диктатором –за то, что урвали запрещенный плод, или перед народом – за то, что верой и правдой служили тирану против своего же народа»[192].
Эти высказывания как нельзя лучше демонстрируют сложившуюся систему коррумпированной расстановки кадров в эшелонах власти. А вот как сам президент И.Каримов комментирует административную реформу, которую проводит уже много лет и без особых успехов: «Вместе с тем ни для кого не секрет, что бюрократическая административная система все еще продолжает прочно держаться на плаву, сохраняя свою силу и негативное влияние. К большому сожалению, многие проводимую административную реформу по-прежнему воспринимают как простое сокращение численности управленцев. Это глубокое заблуждение. Административная реформа, прежде всего, связана с изменением функций управленческих структур, прекращением и кардинальным сокращением их властных, регулирующих и контролирующих полномочий, а также недопущением прямого вмешательства и регламентирования деятельности хозяйствующих субъектов»[193]. Следует отметить, что эти слова он повторяет в разных контекстах с 1989 года.
С другой стороны, кто как не он должен прекрасно осознавать, что при клановых интересах и личных интересах семьи президента невозможно добиться эффективных административных реформ и последующих изменений в сфере управления государством. Все указы и постановления обречены быть «макулатурой», если чиновники работают на себя и не проявляют желание защищать государственные и общественные интересы. Известно, что один из принципов узбекской модели развития – «государство является главным реформатором». Абсолютно неверная трактовка в условиях авторитаризма. Она привела к тому, что размножился чиновничий аппарат, размылись функции работников, сузились права граждан, усилилась бюрократическая среда. Чиновники по своей природе не могут быть реформаторами, ибо они консервативны, не гибки к ситуациям, им чужды чаяния людей, и они – самое главное – не желают ограничивать свою власть, дающую нелегальную ренту.
Приведем слова вице-премьера Рустама Азимова, в апреле 2004 года рассказавшего журналистам об административных реформах[194]. Решениями парламента были упразднены 8 городских районов соответствующими структурами государственного управления, что сэкономило более 1,5 млрд. сумов бюджетных средств. Повышена роль заместителей хокимов по экономике – теперь они будут ответственны и за развитие социальной сферы. В хокимиятах оставлено по два-три заместителя вместо ранее работавших восьми-девяти. Вице-премьер подчеркнул, что в результате проводимой реформы сокращается примерно 20 руководителей, приравненных к министрам. В статусе заместителя министра сокращается свыше 80 человек. «Еще одна интересная статистика: мы сокращаем 647 должностей заместителей хокимов, – отметил он. – Это 51% от всего их числа, которое у нас было до реформы. У нас было 1270 заместителей глав администраций, сегодня остается только 623. Сокращение идет во всех эшелонах, и в эшелоне более высокого ранга руководства процент выше – там не 22%, а даже свыше 50%».
Эти реформы свидетельствуют о количественных изменениях, но не говорят о качественных сдвигах. Во-первых, теневые механизмы все больше концентрируются в узкой среде людей, и нелегальные потоки просто переориентировались. Во-вторых, возросли нелегальные ставки на должности в хокимиятах. В-третьих, местные администрации нашли новые способы получения доходов через создание никому неподконтрольных фондов. В-четвертых, появились заштатные единицы, им перепоручили часть функций, предоставили те же права, что и должностным лицам. Реформа забуксовала. Вот что пишет политолог Т.Юлдашев: «Только на занятых в сфере “рыночной” экономики 9,335 млн. тружеников в 2003 г. приходилось 201000 руководителей разного ранга. Из них каждый десятый являлся госслужащим. Осмелюсь предположить, что в структурах администраций наших городов, районов, областей работает в десятки раз больше чиновников, нежели в их аналогах на Западе. Такая же примерно ситуация сохраняется в отраслевых министерствах и ведомствах. Несмотря на отчаянные попытки власти, численность госчиновников никак не удается сократить. С начала 2004 г. она проводит келейно, спонтанно разработанную “административную реформу”. Она нашла свое выражение в распоряжении, спущенном сверху, о сокращении персонала всех уровней до 40%. На деле удалось сократить его на 15-20%. Все. От этой “реформы” сущность административной системы не изменилась. Механизм самовоспроизводства бюрократии продолжает работать в прежнем ритме. Нет сомнения в том, что временное сокращение штатных единиц он наверстает с лихвой»[195].
Или еще факт. Как заявил Р.Азимов, за период 2003-2004 гг. проведена реструктуризация ключевых министерств: министерства сельского и водного хозяйства, министерства макроэкономики и статистики. Упразднены полностью акционерные компании «Узрыба» («Узбалик»), ассоциация «Узпаранда» (птицеводство), республиканское объединение «Спецсплав», ассоциация «Узмашсаноат», «Узбекогоз», «Узбектранстрой», «Узбеккишлокхожаликкимё», холдинговая компания «Пилла», акционерная компания «Шойи», четыре акционерных компании в системе холдинговой компании «Узбекнефтегаз»[196], концерн «Кызылкумредметзолото» и многие другие. Хозяйственные объединения теперь будут функционировать либо в форме акционерных компаний, либо в форме ассоциации производителей. Все они лишены функций государственного управления. Компании будут заниматься хозяйственными вопросами в соответствии с принципами корпоративного управления. А ассоциации оказывать содействие своим учредителям в соответствии с возложенными на них функциями.
Внерыночные методы и полицейские механизмы не позволяют осуществлять корпоративное управление и регулировать рыночную среду, и это стало ясно в последующие годы. Бывшие министерства сохранили за собой функции государственного контроля и управления, также возросли теневые соглашения и объемы «откатов». И.Каримов прекрасно это осознает, поскольку либерализация экономики лишила бы его семьи и кланов доступа к ресурсам и получения ренты от должности.
Почему же президент проявляет особый интерес к регионам? Ведь они разнятся по плотности населения, демографическому развитию, а также экономическим показателям (см. таблицу № 2.7). В том-то и дело, что особый контроль он прилагает к мощным, а значит, эффективным регионам, обеспечивающим стабильное пополнение не только государственной казны, но и личного благосостояния через ренту, накладываемую им на каждую область. По мнению экспертов, существуют определенные суммы, которые должны неофициально поступать из областей на личный счет И.Каримова. В случае невыполнения этих объемов идет наказание через ротацию кадров в местной администрации и силовых структурах,
Таблица № 2.7. Социально-экономические показатели регионов на 2005 год[197]
Регион
Площадь, тыс. кв. км
Население, млн. чел.
Объемы производства ВВП на душу населения
По паритетной покупательской способности, $
В процентах к среднереспубликанскому значению
Узбекистан, в целом
447,4
26
3227,2
1,0
Каракалпакстан
166,6
1,58
1972,2
0,549
Хорезмская область
6,05
1,47
2191,7
0,679
Бухарская область
40,3
1,54
3550,7
1,1
Джизакская область
21,4
1,06
2553,3
0,791
Навоийская область
110,93
0,819
7185,3
2,226
Самаркандская область
16,77
2,95
2127,2
0,659
Сырдарьинская область
4,3
0,684
3066,6
0,950
Кашкадарьинская область
28,6
2,46
2937,4
0,910
Сурхандарьинская область
20,1
1,95
2014,2
0,624
Андижанская область
4,24
2,40
2524,2
0,782
Наманганская область
7,44
2,13
1817,3
0,563
Ферганская область
6,76
2,92
2630,7
0,815
Ташкентская область
15,6
2,49
3915,4
1,213
Ташкент
0,334
2,15
4670,8
1,447
Исходя из данных таблицы № 2.7, можно определить, что самые большие территории находятся в распоряжении Навойиского и Каракалпакского кланов, в 2,5 раза меньше, чем у них, у Бухарского, остальным достались не столь большие площади. По людским ресурсам, проживающим в областях, в лидерах Ферганский, Самаркандский, Ташкентский, Андижанский, Кашкадарьинский, Наманганский кланы. К сожалению, у автора не было данных по коэффициентам мощностей и наличию природных ресурсов, чтобы можно было определить экономические потенциалы регионов, находящихся под контролем кланов. Однако есть иной, не менее важный показатель – ВВП на душу населения, и тут значимые цифры у таких территорий, как г. Ташкент, Навоийская, Ташкентская, Бухарская и Сырдарьинская области, а значит, самое эффективное производство сосредоточено именно здесь. И поэтому кланы отчаянно сопротивляются давлению центра, не желают перераспределять свои ресурсы в угоду другим кланам. Поэтому сменяемость руководства, правоохранительных органов здесь на уровне городов, поселков и районов не столь часта, как в других областях. Более того, даже «долгосидящие» на постах руководители всех уровней (администраций, органов, предприятий) стараются, в первую очередь, успеть снять дивиденды со своей должности и перевести эти средства за рубеж, где они не столь подконтрольны И.Каримову и его «карающим рукам» – СНБ и МВД.
Следует отметить, что по экономической мощи Ташкентский и Джизакско-Самаркандский кланы равны, но все также зависит и от полицейской составляющей. За тандемом – мощь МВД, которое контролирует золотодобычу и обеспечивает охрану многих стратегически важных объектов – таких, как энергетика, нефте- и газодобыча, авиа- и железнодорожный транспорт, банки и др., то есть наиболее важные сектора экономики. За столичным кланом – СНБ, пустившая свои корни в инвестиции, кредиты и денежный оборот, торговлю и т.д. Генеральная прокуратура остается сферой интересов противоборствующих сил, и поэтому здесь в руководстве усиживаются представители различных кланов. И получается так, что борьба между региональными элитами это есть и борьба между правоохранительными структурами. Естественно, все зависит от того потенциала, который заложен в регионе, и в доступе к нему. А для этого необходимо иметь влияние на президента.
А влияние эти структуры имеют сильное. И дело не только в том, что покупаются правительственные решения, но и в том, что подобными методами тормозятся демократические процессы и ставятся барьеры перед интеграционными начинаниями. Уже в течение 15 лет принимаются решения о создании зоны свободной торговли и таможенного союза в рамках СНГ, Центрально-Азиатского Экономического Сообщества, ЕвроАзЭС, ШОС и даже Организации Договора о коллективной безопасности, однако в практической плоскости все эти документы имеют околонулевую оценку. Одна из причин – нежелание правоохранительных органов потерять свои дивиденды от открытия границ, и поэтому во всех заключениях они ставят отрицательный ответ, поясняя это угрозой экстремизма и терроризма. Если товары, материальные ценности, валюта и трудовые ресурсы беспрепятственно пересекают государственные границы, то к чему таможенные и пограничные посты, точнее тот режим, который там функционирует? Тогда именно те, кто контролирует границу, потеряют все, а это огромные объемы нелегальных средств, составляющие, по оценкам экспертов, не менее 1/7 части всех экспортно-импортных операций страны. И поэтому не удивительно, что до сих пор Ташкент не интегрировался ни в одну структуру, за исключением деклараций.
Как пишет Р.Мирзаев, «в тоталитарной стране вся власть принадлежит диктатору, и лишь незначительная ее часть отдается на откуп приближенным. Президент и его свита являются подлинными хозяевами страны. Обкрадывая свой народ, реализуя госсобственность оптом и в розницу в своих корыстных интересах, они завладели несметными богатствами и продолжают бесконечно наживаться за счет трудового народа. В создании таких условий чиновники-олигархи до гроба обязаны И.Каримову»[198].
Негативно отзывается о качестве государственного управления в связи с наличием коррупции в Узбекистане Всемирный банк[199]. Оценка производилась по шести критериям.
1. Учет мнения населения и подотчетность государственных органов (в какой степени граждане страны имеют возможность выбирать правительство, оценка уровней свободы слова, свободы объединений и пр.).
2. Политическая стабильность и отсутствие насилия (вероятность дестабилизации и свержения правительства неконституционными методами или с применением насилия).
3. Эффективность работы правительства (качество государственных услуг, качество работы госслужащих, степень независимости государственных служащих от политического давления, качество разработки и реализации политики и пр.)
4. Качество законодательства (способность правительства формулировать и реализовывать рациональную политику и правовые акты, которые допускают развитие частного сектора и способствуют его развитию).
5. Верховенство закона (степень уверенности различных субъектов в установленных обществом нормах, а также соблюдение ими этих норм, в частности, эффективность принудительного исполнения договоров, работа полиции, судов, уровень преступности и пр.).
6. Борьба с коррупцией (использование государственной власти в корыстных целях).
В свою очередь, оценка страны производилась на основе процентных показателей. Каждое государство, по каждому из шести критериев, получало свой рейтинг. К примеру, рейтинг 70% означает, что качество госуправления в данном государстве лучше, чем в 70% государств мира, но хуже, чем в 30%. Экспертами использовалась система оценки по семибалльной шкале, где 1 – высшая оценка (это означает, что рейтинг государства в данной категории составляет 90-100%), 7 – низшая (0%, государство является наихудшим в данной категории). «Двойка» означает рейтинг 75-90%, «тройка» – 50-75%, «четверка» – 25-50%, «пятерка» – 10-25%, «шестерка» – (0-10%).
Наивысшие оценки по всем показателям (то есть, государство получило высшую оценку, рейтинг этого государства во всех категориях 90-100%) получили Финляндия, Исландия, Новая Зеландия, Норвегия и Швейцария. Безусловными аутсайдерами (их рейтинг по всем шести критериям составляет 0%) признаны Конго, Ирак, Мьянма (Бирма) и Сомали. К этим странам вплотную приблизились Узбекистан и Туркменистан. В частности, официальный Ташкент получил «шестерки» за «Эффективность работы правительства» и «Борьбу с коррупцией», остальные «семерки» (низший балл).
Следует также сказать, что коррупционная составляющая присутствует во всех экономических реформах, осуществляемых в Узбекистане. В течение многих лет правительство меняло систему и ставки налогообложения – важного инструмента хозяйственного развития. Так, в 2006 году в республике была снижена ставка корпоративного налога на прибыль с 15% до 12% и в 2007 году - до 10%. В стране также постепенно снизили ставку единого социального платежа – с 33% в 2004 году до 24% в 2007 году; режим единого налога для малых предприятий расширен и отменен экологический налог. Казалось бы, при таких новшествах предприятиям нет необходимости уходить в «тень». Но как на самом деле обстоят дела? Оказывается, общая ставка налогообложения в Узбекистане остается одной из самых высоких в мире. При общей ставке налогообложения[200], превышающей 96% от дохода, страна занимает 170-е место. Для сравнения: общая ставка налогообложения в Казахстане – 36,7%, а в Российской Федерации – 51,4%. Кроме того, Узбекистан занимает 65-е место в мире по затратам времени, необходимым на соблюдение правовых норм по оплате налогов. Кроме того, по расчетам экспертов, местная компания должна произвести 118 налоговых платежей – это приводит Узбекистан на 177-е место из 178 стран. Для сравнения: количество налоговых платежей в год по Российской Федерации составляет 22, а в Китае – 35.
Ощутимым бременем для предпринимателей остается обеспечение выполнения целого ряда административных требований в отношении уплаты налогов. По всему миру каждая компания в среднем тратит почти два месяца в год только на обеспечение выполнения установленных требований по налогообложению, из них 15 дней на корпоративный подоходный налог, 21 день на социальные налоги и сборы и 21 день на потребительские налоги. Однако различия между странами в этом отношении просто поразительны. Например, в Узбекистане для обеспечения выполнения всех требований по потребительским налогам требуется 14 дней, а в Швейцарии только один день. При таком раскладе бизнесменам легче платить взятку всем контролирующим и регистрирующим структурам, чем терять силы и время на осуществление процедур. По признаниям опрошенных предпринимателей города Ташкента[201], они включают в прибыль до 20% объема для предоставления взяток и «откатов», но это гораздо ниже, если платить государству по всем ставкам налогов или пытаться получить доступ к ресурсам по официальным каналам, например, через торги, концессии, тендеры. Как отмечают они, «коррупция – это возможность эффективнее разрешить проблемы, чем пытаться сделать все по закону». То есть, уже в нормативно-правовой базе созданы такие сложные условия, что коррупция просто не может не присутствовать.
[1] Элита Узбекистана. http://www.compromat.ru/main/karimov/elita.htm
[2] Расулова А. Страна клонов и клоунов. http://www.ca-oasis.info/oasis/?id=305
3] Мусаев Б. Несколько критических замечаний в связи с вопросом о кланах Узбекистана. 10.02.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php4?st=1044879000
[4] Мирзаев Р. Указанное сочинение.
[5] Угрожают ли Узбекистану кланы? 13 октября 2006. http://www.ca-oasis.info/oasis/?jrn=40&id=306/
[6] Согласно опросу экспертов «круглого стола» по теме «ТЭК в Узбекистане», сессия 1-я, 14 сентября 2005 года, участвовало 14 экспертов из ИСМИ, ГТК, МВД, прокуратуры, налоговой службы. Мероприятие было неофициальным, имена участников не разглашаются.
[7] Согласно опросу экспертов «круглого стола» по теме «ТЭК в Узбекистане», сессия 1-я, 14 сентября 2005 года, участвовало 14 экспертов из ИСМИ, ГТК, МВД, прокуратуры, налоговой службы. Мероприятие было неофициальным, имена участников не разглашаются.
[8] http://www.glossary.ru/cgi-bin/gl_sch2.cgi?RKrgt:
[9] Управление. Киев, 2003, № 2, стр. 12.
[10] Бушков В. Таджикистан: традиционное общество в постиндустриальном мире // Этнографическое обозрение. 1995. №4, стр. 89-90.
[11] Амеркулов Н. Жузы в социально-политической жизни Казахстана [9.05.2006] // Центральная Азия и Кавказ. 2000. № 3 (9) /http://www.ca-c.org/journal/cac-09-2000/16.Amrek.shtml.
[12] Нарзикулов Р. Двуликий Янус в сердце Азии: некоторые итоги 70-летнего развития среднеазиатских республик в составе СССР // Восток. 1991.№5, стр. 128.
[13] Амеркулов Н. Указанное сочинение.
[14] Расулова А. Указанное сочинение.
[15] Так называемые «чистые» узбеки, проживающие преимущественно в Ферганской долине; основным критерием такой «чистоты» было преобладание узбеков на конкретной территории среди представителей других этносов. «Нечистые» - ассимилированные узбеки, живущие, в основном, в бассейнах рек Кашкадарьи, Сурхандарьи и нижней Амударьи.
[16] Элита Узбекистана. http://www.compromat.ru/main/karimov/elita.htm
[17] http://bukharainfo.com/blog/?p=105
[18] Наиболее известный случай - Бузрук Ходжа Усманходжаев по прозвищу Ишан-бува, он боролся с басмачами, возглавлял Ферганскую область, потом был начальником Управления эксплуатации Большого Ферганского канала. Его сын Ином Усманходжаев возглавлял исполкомы Наманганской, Андижанской областей, с 1978 г. был председателем Президиума Верховного Совета Узбекской ССР, а после смерти Шарафа Рашидова в 1983 г. занял высшую должность - Первый секретарь ЦК Компартии Узбекской ССР, в 1988 г. его арестовали по подозрению во взяточничестве. Из менее известных деятелей можно назвать, например, Мирзамахмуда Мусахонова, который был в 1965-70 гг. заместителем председателя Совета министров Узбекской ССР, затем работал первым секретарем Ташкентского обкома КПСС; его отец - Мирзарахмат Мусахонов (родом из Ферганы) принадлежал к числу первых революционеров и в 1923-24 гг. был народным комиссаром внутренних дел Туркестанской Республики. Ещё один представитель «белой кости» - Асадулла Ходжаев в 1960-70-е гг. был первым секретарем Самаркандского, Наманганского обкомов и Ташкентского горкома КПСС. Министром культуры, а потом председателем Государственного Комитета кинематографии Узбекистана был Азизхон Каюмов.
[19] СиФ: Хлопковое дело в Узбекистане. Как это было (история). Часть 1-я. 14.05.2008. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1210739760
[20] Существует мнение, что борьба между кланами началась еще во времена национально-государственного размежевания Средней Азии и образования Узбекистана. Известно, что до 1928 года столицей Узбекской ССР был Самарканд, лишь потом под давлением Ташкентской региональной элиты она была перенесена в Ташкент.
[21] В середине восьмидесятых годов уголовное «хлопковое дело», начатое против большого числа работников хлопкоперерабатывающей промышленности и сельского хозяйства Узбекистана, стало в СССР синонимом коррупции. Работники этих отраслей получали заведомо невыполнимые задания и вынуждены были фальсифицировать отчетность, раздавая взятки многочисленным российским и узбекским руководителям. Таким образом, у Москвы складывалась абсолютно искаженная картина ситуации в хлопководстве республики. В 1985-1987 гг. в Узбекистане прошли судебные процессы по делам о коррупции в хлопководстве. Но после обретения республикой государственной независимости высшие судебные инстанции Узбекистана не усмотрели в действиях осужденных никакого криминала и реабилитировали свыше 1000 человек - всех осужденных по «хлопковому делу». / Экономика Узбекистана, часть 3. http://www.igpi.ru/bibl/igpi_publ/vasilev/vasilev-u3.html
[22] В частности, лидер Кашкадарьинского клана, первый секретарь обкома компартии Рузмет Гаипов покончил с собой после того, как следователи прокуратуры СССР привлекли его к ответственности за хищения государственных средств в особо крупных размерах, получение и вымогательство взяток и прочее.
[23] По некоторым данным, его конкурентом на этот пост был академик, физик, Председатель президиума Верховного Совета УзССР П.К. Хабибуллаев, представитель Ташкентского клана. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1194819300
[24] Согласно казахской поговорке, Старший жуз контролирует бизнес, Средний жуз - власть, а Младший жуз - силовые органы. Это характеризует разделение труда и специализацию казахских кланов.
[25] Его лидирующие позиции в течение последующего десятилетия никто не смог поколебать, несмотря на то, что клановая борьба продолжалась не менее яростно и дальше.
[26] Ханин В. Этнополитический плюрализм и политические конфликты в Республике Кыргызстан // Восток. 2002. №1, стр. 84, 89-90.
[27] Костюкова И. В Киргизии очень сильна клановость [18.04.2005] // Газета.ru /http://www.gazeta.ru/comments/2005/04/18 _x_271389.shtml.
[28] Мирзаев Р. Узбекские кланы наживаются на казнокрадстве. http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=16294
[29] Об этом речь пойдет дальше.
[30] Постсоветский трайбализм - клановые элиты стран Центральной Азии. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1208944620
[31] Исследование проводилось группой специалистов в 1993-1994 годах в Институте стратегических и межрегиональных исследований при Президенте Республики Узбекистан.
[32] Был арестован 19 октября 1988 г. в Москве. В ноябре 1988 г. Пленум ЦК КПСС вывел его из состава ЦК «как скомпроментировавшего себя». Приговорен к 12 годам лишения свободы, но в середине 1990-х вернулся в Узбекистан.
[33] Подчеркнем, что сопротивление большевизму проявлялось вплоть до начала Второй мировой войны, в частности, это проявлялось в басмаческом движении в Ферганской долине, Сурхандарье и Хорезмской области.
[34] Шубин А. Борьба с «нарушениями социалистической законности». Глава XV «Чистилище». http://history-futur.newmail.ru/RebuildPart15.htm
[35] Собчак А. Хождение во власть: рассказ о рождении Парламента. http://www.pseudology.org/democracy/Sobchak_XVlast/5.html
[36] Шубин А. Указанное сочинение.
[37] По мнению некоторых узбекских экспертов, теневая экономика, сложившаяся в хлопководстве Узбекистана, была вызвана необходимостью уравновесить разницу закупочных цен и объемами дотаций, которые осуществлялись Союзом ССР в республику (ежегодно госбюджет получал из Москвы около 10 млрд. рублей). То есть если были бы нормальные рыночные цены, то Узбекистан не нуждался бы в дотациях. А так приписки - это необходимость возвращения косвенным путем тех средств, которые бы компенсировали реальные затраты на производство хлопка.
[38] Собчак А. Указанное сочинение.
[39] Согласно исследованиям, проводимых А.Таксановым в 1990-1992 годах в Ташкентском государственном экономическом университете.
[40] The Republic of Uzbekistan in the middle of 1990-s. http://www.iea.ras.ru/lib/neotl/07112002060400.htm
[41] http://bukharainfo.com/blog/?p=105
[42] Один из лидеров Исламского движения Узбекистана Джума Намангани, выходец из Наманганской области, относился именно к «ок-суяк».
[43] По данным Е.Кожокина - А.Халмурадова, «отстранен от власти за осторожную пророссийскую позицию» (стр. 206).
[44] В правительстве И.Каримов имел должность Председателя Кабинета Министров. Что делало его фактически руководителем, а статус премьер-министра был размыт, функции аморфны.
[45] Мирзаев Р. Указанное сочинение.
[46] http://www.zatulin.ru/institute/sbornik/047/03.shtml
[47] Другое дело, когда речь идет о сотрудничестве и слиянии интересов государственных органов и мафиозных структур.
[48] Именно в этот период была зачистка, проведенная МВД под руководством Закира Алматова.
[49] Узбекские кланы наживаются на казнокрадстве. http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=16294
[50] Такое могло бы иметь место в период Андижанских событий 2005 года.
[51] Согласно опросу экспертов «круглого стола» по теме «ТЭК в Узбекистане», сессия 1-я, 14 сентября 2005 года, участвовало 14 экспертов из ИСМИ, ГТК, МВД, прокуратуры, налоговой службы. Мероприятие было неофициальным, имена участников не разглашаются.
[52] Согласно расчетам, проведенным экспертами группы «Максимум» в 2006 году. Группа состояла из специалистов по банковским операциям, налогообложению, статистики, права. Имена не разглашаются в целях безопасности. Такие же объемы были указаны одним из сотрудников аналитической службы ГНК при встрече с А.Таксановым в январе 2006 года.
[53] Из частных записей Б.Мусаева, 2003.
[54] Усман Хакназаров: Каримовский клан, уничтожающий Узбекистан. 30.06.2005. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1120140000
[55] Некоторые объекты культуры евреев в Узбекистане находятся под милицейской защитой или имеют дипломатический статус.
[56] Данные мнения эксперты озвучивали неофициально, поэтому имена их не приводятся.
[57] Из частных записей Б.Мусаева, 2003.
[58] Я.Норбутаев: Копилочка треснула... Каракалпакский фактор в узбекской политике. 19.04.2008. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1208605980
[59] Управление. Киев, 2003, № 2, стр. 15.
[60] По версии Foreign Policy, Узбекистан - единственная «недееспособная» страна в СНГ… 28.07.2008. http://www.uzngo.info/?p=1629
[61] Такого мнения придерживается ташкентская журналистка Азиза Расулова. Страна клонов и клоунов. http://www.ca-oasis.info/oasis/?id=305
[62] Впрочем, утверждение порой спорное, так как сильны региональные различия этносов.
[63] Согласно расчетам, проведенным экспертами группы «Максимум» в 2006 году. Группа состояла из специалистов по банковским операциям, налогообложению, статистики, права. Имена не разглашаются в целях безопасности.
[64] Юлдашев Т. Приватизация. Фондовый рынок. TRIBUNE-uz. 10.12.2004.
[65] Об этом можно судить по текущему состоянию того, чем он управлял.
[66] По данным В.Пономарева, «своим назначением З.Алматов обязан советнику Каримова, курирующему правоохранительные органы, Тимуру Алимову, бывшему секретарю Ташкентского обкома партии. Алматов - первый за последние 30 лет кадровый офицер милиции, назначенный на эту должность. В 1992 г. благодаря широкой программе мероприятий, утвержденной Алматовым, была отмечена тенденция снижения числа официально регистрируемых уличных преступлений». По данным Е.Кожокина - А.Халмухамедова, «одна из ключевых фигур в президентском окружении… ставленник Т.Алимова».
[67] Этим можно также объяснить то, что с 2008 года началась «чистка» регионов.
[68] Компания раньше принадлежала мужу Г.Каримовой - Мансуру Максуди, но была отобрана после развода. Считается, что он через нее «увел» из страны более 300 млн. долларов.
[69] Официально считается, что Г.Каримова продала свои акции российскому партнеру - компании МТС, но эксперты уверены, что это был хитрый план по защите ее капиталов. Поскольку в 2008 году Антимонопольный орган наказал только три сотовые компании, тогда как МТС вышла сухой из воды. См. Узбекистан: На двух операторов сотовой связи наложены штрафы.
[70] Ранее подобные полномочия имелись у структур, возглавляемых экс-зятем президента и мужем Г.Каримовой Мансуром Максуди. По данным «Известий», «Максуди был одним из самых процветающих иностранных бизнесменов в Узбекистане, своего рода связным между крупным капиталом Америки и семьей Ислама Каримова. Статус зятя президента открывал ему любые двери. Постепенно "лимонадный король" взял под свой контроль и другие сферы узбекской экономики, включая торговлю сахаром, хлопком и нефтепродуктами".
[71] В конце 1980-х - «одна из весьма влиятельных фигур на политической сцене… выдвиженец "ташкентского клана"» - Кульчик Ю.Г. Республика Узбекистан в середине 90-х годов. М., 1995, стр. 28.
[72] Сразу после принятия президентской присяги, 4 января 1992 года Каримов ликвидирует своим указом пост вице-президента. Мирсаидову был предложен пост государственного советника (то есть серьезное понижение), от которого он отказался. Мирсаидов был отдан под суд за якобы совершенные им в прошлом финансовые нарушения и злоупотребления. Обвинения были не доказаны, и даже явно пристрастный суд вынужден был часть из них снять. В итоге Мирсаидов был осужден условно. В августе 1993 года на него было совершено покушение - взорван автомобиль, и Мирсаидов лишь по случайности остался жив.
[73] По данным сайта «ЦентрАзия.Ру», раздел «Персоналии».
[74] Здесь тоже нельзя быть однозначным, так как яркий представитель Самаркандского клана профессор Юсуф Абдуллаев, первый посол Узбекистана в России и ректор Самаркандского института иностранных языков, оказался под репрессиями И.Каримова.
[75] И.Джурабеков руководил сельским хозяйством со времен Шарафа Рашидова и обеспечивал 60% валютной выручки страны. Он был одним из авторитетных людей, мнение которого учитывалось и последующими партийными боссами.
[76] По данным У.Хакназарова, именно И.Джурабеков способствовал восхождению И.Каримова на посты министра финансов УзССР и секретаря Кашкадарьинского обкома КПСС.
[77] По другой версии, И.Каримов через СНБ организовал эти взрывы, чтобы начать чистку госаппарата от влияния кланов и перераспределить недовольство народа на внешние источники угрозы.
[78] Пострадали невинные люди, а И.Каримов даже близко не был возле мест трагедий.
[79] Хакназаров У. Ислам Каримов и его «хозяин». Возвращение «серого кардинала» узбекской политики. 02.01.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1041500820
[80] По данным радио «Свобода», А.Адылов был освобожден в конце мая 2008 года, будучи уже совсем старым и больным человеком.
[81]Постсоветский трайбализм - клановые элиты стран Центральной Азии. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1208944620
[82]Улунян А.А. Узбекистан: бархата не будет [12.07.2006] // Апология. 2005. № 4
[83] Хисамов И. Вызов Исламу /Эксперт. 1999. 22 февр. Стр. 50; Хакназаров У. Возрождение «серого кардинала» узбекской политики [12.07.2006] // ЦентрАзия. 2003. 2 янв. http://www.forum.uz/printthread.php?t=13423.
[84] Бирюков С.В. Элиты-клиентелы как ключевой фактор политического развития центральноазиатских государств [19.05.2006] // Русский Журнал. 2003. 18 марта /www.russ.ru/politics/20030318-bir.html
[85] Малашенко А. Исламисты в Узбекистане: а были ли они там вообще? // РИА "Новости". 2005. 14 июня.
[86] Зыгарь М. Клановая операция. Узбекистан перенес удаление главы МВД // КоммерсантЪ, 2005. 4 июля.
[87] В свое время директором Института стратегических исследований при президенте был назначен племянник Тимура Алимова - Равшан Алимов, а министр обороны страны Кадыр Гулямов, сын Гафура Гуляма, - брат жены Тимура Алимова.
[88] Юсупов К. Угрожают ли Узбекистану кланы? http://www.ca-oasis.info/oasis/?jrn=40&id=306/
[89] Мусаев Б.Указанное сочинение.
[90] Как подозревают аналитики, З.Алматова не посадили лишь потому, что он, скорее всего, передал компромат на Каримова В.Путину, то есть обезопасил себя.
[91] http://uza.uz/ru/documents/3103/
[92] Узбекистан: Освобожден от должности гендиректор НГМК Николай Кучерский. 11.06.2008. http://www.ferghana.ru/news.php?id=9388&mode=snews
[93] Узбекистан: Президент назначил нового вице-премьера. 06.08.2008.
[94] Еще в конце 90-х годов некоторые чиновники НБУ заподозрили возможности для махинаций с валютными ресурсами. В частности, тогдашний первый заместитель НБУ С.Тян отказался подписывать документы, связанные с принятием кредитных обязательств. На заседании Кабинета Министров премьер-министр Уткир Султанов поинтересовался причинами такого поступка, на что Тян заявил: документы «сырые», в них много недочетов, мы не можем брать на себя такие обязательства. У.Султанов гневно сказал: разве гарантий правительства вам недостаточно?! В любом случае, договора были заключены. Обычный срок кредитов - 5 лет, и к 2004-2005 году настали сроки выплаты процентов и сумм, и тут выяснилось, что их общая сумма превышает возможности правительства, имеющего определенный резервный фонд. Кабинетом Министров было поручено НБУ оплатить часть долга за счет собственных ресурсов, что привело к отрицательному балансу самого банка. То есть, по всем статьям (региональным отделениям) НБУ имел положительное сальдо, но по линии Управления Проектного финансирования сложился огромный долг, который и привел к ухудшению экономического состояния этой организации.
[95] Норбутаев Я.: Июньские варианты. Каримову самое время назначить преемника. 12.06.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1181643300
[96] В августе 1980 г. осужден Военным трибуналом ТуркВО к 8 годам исправительно-трудовых лагерей за «пособничество должностному лицу в получении взятки и мошенничество». «Реабилитирован» в 2000 году Верховным судом Узбекистана, хотя существует уверенность, что это решение А.Усмановым было куплено.
[97] По некоторым данным, в России он держал под контролем «воровской общак» - кассу бандитов, а также занимался экспортом вооружения, металлами, взял под контроль металлургическую промышленность в союзе с мафиозными персонами.
[98] Мирзаев Р. Указанное сочинение.
[99] Хакназаров У. Ислам Каримов и его «хозяин». Возвращение «серого кардинала» узбекской политики. 02.01.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1041500820
[100] Мирзаев Р. Указанное сочинение.
[101] Элита Узбекистана. http://www.compromat.ru/main/karimov/elita.htm
[102] http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1137792180
[103] Через несколько дней 31-летний помощник Куролова Мансур Закиров покончил с собой, выбросившись из окна своей квартиры с шестого этажа. Мотивы были неясны.
[104] Салихов В. Узбекская карусель. http://www.ca-oasis.info/oasis/?jrn=77&id=598
[105] Как «снимают» хокимов в Узбекистане. Все начинается со слухов... 27.02.2008 http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1204139640
[106] Хозяйственная организация по переработке сельскохозяйственной продукции.
[107] Следует отметить, что дети, родственники самого президента занимаются бизнесом республиканского масштаба, имеют огромные полномочия и ресурсы, однако никто не может применить слово «коррупция» к И.Каримову.
[108] Организация, занимающаяся производством хлеба - важного продукта в Узбекистане.
[109] Они также покупаются.
[110] Считается, что именно И.Джурабеков стоял за терактами и связями с ИДУ. Но ранее он передал информацию таджикскому президенту Э.Рахмонову, что мятежный полковник Махмуд Худойбердыев находится в Ташкенте под покровительством И.Каримова. Тот в ответ обеспечил через свою секретную службу связь с террористом Тахиром Юлдашевым, лидером ИДУ.
[111] По данным сайта «ЦентрАзия.Ру», раздел «Персоналии».
[112] По сведениям сайта «Узметроном.Ком», А.Мардиев вернулся в исполнительные органы, вначале в качестве заместителя начальника, а потом начальника областного управления юстиции. «Сейчас А.Мардиев удачно совмещает государственную службу с прибыльным бизнесом, являясь совладельцем нескольких птицефабрик в Самаркандской области…»
[113] По данным сайта «ЦентрАзия.Ру», раздел «Персоналии».
[114] Сменился хоким в Сырдарьинской области Узбекистана. Вместо А.Исроилова стал экс-глава таможни Р.Хайдаров. 03.12.2002. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1038895800
[115] Избран новый глава администрации Наманганской области Узбекистана.
http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1095488280
[116] По информации сайта «ЦентрАзия.РУ», А.Атабаев занимался присвоением собственности, хищениями, оброс коррупционными связями. Штрихи к портрету Ферганского хокима А.Атабаева (письмо в редакцию). 02.08.2004. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1091411040
[117] Ш.Нурматов был снят с должности хокима 19 октября 2006 года как «неоправдавший надежд и доверия».
[118] Архитекторы и прорабы властных вертикалей. Опыт И.Каримова для В.Путина. 24.10.2004. Деловая неделя, Казахстан, № 41, 2004, стр. 15.
[119] Со старыми взглядами и подходами невозможно построить новую жизнь. 07.02.2005.
[120] «Жить с народом, жить заботами народа», - речь И.Каримова (в изложении). 26.04.2005. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1114491900
[121] Собственность в Узбекистане - пустой звук. 22.05.2008.
[122] Земельные аферы ташкентского вице-хокима А.Тухтаева. Экологи протестуют пикетом. 11.01.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1168544700
[123] Ликвидация памяти. 12.04.2008.
[124] Началось. Как мархаматский хоким послал в нокаут... андижанского хокима. 9.11.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1194556020
[125] Бегалиев С. Был также избран в Сенат Олий Мажлиса РУз. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1106646240
[126] По другим источникам, суд определил ему наказание 5 лет условно.
[127]
[128] Ислам Каримов снял с должности председателя Госкомимущества Аскарова. 25.05.2006. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1148527380
[129] Председателем Госкомимущества Узбекистана назначен Дильшод Мусаев. 10.05.2006. http://www.ferghana.ru/news.php?id=2755
[130] Переведен на казенное имущество. 26.07.2008.
[131] «Нафси тийилмади - ризки кийилди», Халк сузи, 2007, 25 сентября.
[132] Народное слово, 2008, 30 апреля.
[133] По данным сайта «Узметроном.Ком», бывший хоким был арестован в начале мая 2008 года за связи с чеченскими террористами. Ему также вменяются в вину хищения и растраты, коррупция./ Темур и его команда, 3.05.2008.
[134] Хоким на заклание?
[135] Состоялась внеочередная сессия Самаркандского областного Кенгаша народных депутатов. http://uza.uz/ru/politics/2666/
[136] Состоялась внеочередная сессия Сурхандарьинского областного Кенгаша. http://uza.uz/ru/politics/2468/
[137] Сессия Ферганского областного Кенгаша. 7.03.2008.
[138] Внеочередная сессия Ферганского областного Кенгаша народных депутатов. 20.10.2006. http://www.gov.uz/ru/content.scm?contentId=23555
[139] Салихов В. Узбекская карусель. http://www.ca-oasis.info/oasis/?jrn=77&id=598
[140] Сессия Хорезмского областного Кенгаша народных депутатов. http://uza.uz/ru/politics/2130/
[141] Узбекистан: Бывший губернатор Хорезмской области - наркобарон? http://www.ferghana.ru/article.php?id=5647
[142] В Чирчике начался процесс над 2-м бывшим хокимом Андижанской области С.Бегалиевым. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1170711780
[143] Экс-хоким Андижанской области Узбекистана Обидов обвинен в организации путча 13 мая 2005 года. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1160510820
[144] Экс-хоким Андижана Бегалиев пойдет под суд. 4.11.2006. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1162620600
[145]В ходе судебного расследования установлено, что чиновник Казымжон Мадрахимов, злоупотребляя служебным положением, в обход закона приватизировал здание детского сада в населенном пункте Хакка. Глава администрации оформил в приватизационных документах это учреждение на имя своего сына Пахлавона. Подделав документы, Казымжон Мадрахимов приобрел здание всего за 282 тыс. сумов (около $202). Суд также установил многочисленные финансовые махинации чиновника, приобретшего за $220 тыс. свыше 26 гектаров пахотной земли и имущество местного крупного племенного хозяйства. Все незаконно приобретенное имущество этого хозяйства было переоформлено на подставную фирму, не имевшую на тот момент даже сформированного уставного капитала.
[146] Узбекистан: Бывший мэр Ташкента осужден на 20 лет лишения свободы. http://www.ferghana.ru/news.php?id=4033
[147] Ураган прошелся стороной.
[148] Лишены неприкосновенности. 25.06.2008.
[149] Шукуров и Юнусматов сушат сухари. В Узбекистане продолжаются летние посадки... чиновников. 20.07.2006. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1153364580
[150] В телефонном разговоре с одним из авторов - А.Таксановым его дочь Светлана Атаева, проживающая во Франции, отвергла эти обвинения, назвав их провокацией И.Каримова.
[151] Салихов В. Указанное сочинение.
[152] Норбутаев Я. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1204139640
[153] Узбекская мечта ферганца А.Аллаерова: от дворника - до хокима. 10.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1193800080
[154] Мирзаев Р. Указанное сочинение.
[155] Мусаев Б. Указанное сочинение.
[156] Портреты заговорили. Хоким Навоийской области Б.Рузиев и его клан. 04.06.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1180951440
[157] Однако он скончался 18 февраля 2008 года. / Последний полет Арслана Рузметова.
[158] Почему узбеки любят Шереметьево. 23.01.2007.
[159] Салихов В. Указанное сочинение.
[160] Подобный путь предлагали ему российские эксперты на примере Ельцин-Путин и Путин-Медведев, что позволило обезопасить предшественника от потенциальных угроз и сложностей.
[161] Узбекистан присоединился к данному документу, однако он не ратифицирован парламентом.
[162] У И.Каримова есть сын Петр от первого брака, но его в расчет никто не берет, ибо этот человек далек от политики, его не интересует нынешняя семья отца, он не знает ни узбекского языка, ни традиций и обычаев, и, самое главное, не амбициозен - он равнодушен к власти. И кланы нисколько не интересуются им.
[163] Существует официально не подтвержденная история о том, как в апреле 2004 года был задержан российскими вооруженными силами самолет с контрабандой золотого груза, принадлежавшего дочери И.Каримова - Гульнаре. Именно с урегулирования этого вопроса началась «дружба» России и Узбекистана, активное наступление российских интересов в регион. Сам автор кн иги летом 2004 года в Ташкенте встречался с сотрудниками российской таможни и транспортной организации, которые имели информацию об этом случае. Имена с целью безопасности сотрудников не приводятся.
[164] На сайте «ЦентрАзия» компания Zeromax дала опровержение о своей теневой деятельности. В частности, пишется: «К большому сожалению, в последнее время стала общераспространенной практика, когда отдельные журналисты, публикуя сведения о конкретных событиях и пытаясь привлечь внимание аудитории, привносят в реальные факты элементы интриги, перемежают их со слухами, домыслами, искусственно создавая вокруг ореол двусмысленности». Не надо верить слухам и домыслам. Правда о работе Zeromax в Узбекистане, 24.04.2008. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1209031800
[165] Zeromax как крыша Газпрома? 3.02.2007.
[166] Доход Салима, по мнению экспертов, формируется, в основном, за счет рэкета совместных предприятий, фирм, кооперативов и т.д., в том числе артистов; контроля автомобильного рынка, прибыли с собственных предприятий. Ему в заслугу ставится то, что его люди «убрали» кавказскую мафию из республики (убийство лидера этой группировки - армянина по национальности в 1983 г.). Деталь - на похороны зтого босса съехалось немало видных мафиози со всей республики. Существует негласная версия, что существовала определенная договоренность на эту акцию со стороны МВД.
[167] Из частных записей на сайте «ЦентрАзия» от 23.04.2008
[168] Оценки разнятся, поскольку спецслужбы западных стран и России, владеющие информацией о состоянии узбекского диктатора, не стремятся обнародовать ее, видимо, используя как рычаг влияния и шантажа.
[169] Г.Каримова находится под судебным преследованием США.
[170] Кстати, себя И.Каримов в какой-то степени обезопасил. Еще весной 2003 года принял «Закон об основных гарантиях деятельности Президента Республики Узбекистан», согласно которому экс-президент будет обладать неприкосновенностью и иммунитетом, не может быть привлечен к уголовной или иной ответственности за действия, связанные с исполнением им полномочий главы государства.
[171] И.Каримов: «2008 год, безусловно, станет логическим продолжением развития и углубления...» (программная речь). 9.02.2008. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1202646960
[172] Бешеный бай. Джизакский хоким Яманкулов ногами избивает фермеров. 10.09.2004. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1094798880
[173] «СиФ». Змеиный клубок узбекистанских хокимов. 23.10.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1193103780
[174] По другим сведениям он – ставленник Самаркандско-Джизакского тандема. И его отставку следует воспринять как ослабление позиций этой региональной элиты и усиления Ташкентского.
[175] Ташкент: уволены пресс-секретарь президента Азизходжаев и госсоветник по культур-мультуре Салихов. 08.11.2007. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1194516120
[176] Садыков А. Узбекистан: оттепель закончилась. Забудьте. 26.12.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1072390380
[177] Алишер ушел ненадолго.
[178] Бывший спикер попал под раздачу. 29.01.2008.
[179] Частная беседа с сотрудником Аппарата президента в 2005 году.
[180] В Ташкенте хоким и милиционеры избили просительницу. История С.Гареевой. 27.12.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1072477920
[181] Новым премьер-министром Узбекистана стал земляк Президента Шавкат Мирзияев. 11.12.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1071133020
[182] Садыков А. Указанное сочинение.
[183] Ходжаев Ф. Станет ли Мирзияев «вторым Путиным»? 13.12.2003. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1071331620
[184] Это оценка 14 экспертов, которые выставили ее при проведении «круглого стола» на тему «Коррупция и теневая экономика Узбекистана», сессия 2-я, в январе 2006 года, Ташкент.
[185] Мусаев Б. Указанное сочинение.
[186] Юлдашев Т. Проблемы развития Узбекистана и пути их преодоления. Часть 23. Административная система. TRIBUNE-uz, 05.01.2005.
[187] The Republic of Uzbekistan in the middle of 1990-s. http://www.iea.ras.ru/lib/neotl/07112002060400.htm
[188] Со слов работника Аппарата президента, с которым А.Таксанов имел встречи в 2003 году.
[189] К примеру, экс-хоким Андижанской области получил год условно, вице-премьер И.Джурабеков был сразу амнистирован, хотя им вменялись хищения на миллиарды сумов. Крупным размером ущерба или взятки подразумевается преступление в размере от 30-ти минимальных окладов, то есть, например, тому, кто попался с валютой на сумму свыше $150, ему грозит 8 лет заключения.
[190] Это оценка 14 экспертов, которые выставили ее при проведении «круглого стола» на тему «Коррупция и теневая экономика Узбекистана», сессия 2-я, в январе 2006 года, Ташкент.
[191] Угрожают ли Узбекистану кланы? 13 октября 2006. http://www.ca-oasis.info/oasis/?jrn=40&id=306/
[192] Сарбонов А.: Чиновничий экстрим по-узбекски. Скромное обаяние «каримовщины». 21.07.2006. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1153463040
[193] Каримов И. Закрепляя достигнутые результаты, последовательно стремиться к новым рубежам. 2006, 11 февраля.
[194] А.Таксанов в качестве корреспондента НИА «Туркестон-пресс» присутствовал на нем.
[195] Юлдашев Т. Проблемы развития Узбекистана и пути их преодоления. Часть 23. Административная система. TRIBUNE-uz, 05.01.2005.
[196] По мнению экспертов, реформы произошли по требованию дочери И.Каримова - Гульнары, которая хотела иметь доступ к углеводородному сырью, но встретила сопротивление кланов и мафиозных группировок. После реформы ее компания Zeromax получила возможность контролировать добычу и переработку нефти и газа.
[197] Программа ЮНДП, 2007/2008, Ташкент. Образование в Узбекистане: баланс спроса и предложения. Стр.182-183.
[198] http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=16294
[199] Качество управления имеет значение: Показатели эффективности государственного управления в странах мира за 1996-2006 годы\Governance Matters, 2007: Worldwide Governance Indicators 1996-2006. Рейтинг составлен по 212 странам на основе данных из 33 разных источников, отражающих мнение тысяч экспертов бизнес-структур, неправительственных и государственных организаций. http://www.washprofile.org/ru/node/6662
[200] Показатель общей налоговой ставки соответствует сумме налогов, взимаемых с предприятий на втором году их деятельности, и представлен в виде процента от их коммерческой прибыли. http://www.ca-news.org/news/7545
[201] Опрос проводился в 2005 году центром «Азия-Монитор», опрошено 127 предпринимателей и фирм в различных сферах экономической деятельности.
................................
P.S. Автор просит извинения за технические сложности с таблицами