Дети подземелья

Александр Щерба
       САША ЩЕРБА.

       «ДЕТИ ПОДЗЕМЕЛЬЯ»

       …Странную картину они собой представляли: дети – старшей было лет пятнадцать, и она, вероятно, и сама еще не знала, как она интересна с вечным вопросом к Миру, ( - Что ж, ты, так жесток?), - в черных глазах…
       Была еще девочка помладше, тоже маленькое еврейское чудо; и уж совсем маленькая девочка, лет трех, - на коленях у матери, что сидела в инвалидной коляске, и была с распущенными роскошно по плечам волосами – будто с картины эпохи Возрожденья.
       …Они пришли к нам в Дом Печали искать своего отца и мужа: видно, он бросил их, а сам спрятался.
       Они, чего-то, боясь, сначала спрашивали о нем на входе… (Испуг и интерес в них читался, а потом и симпатия, и я в них влюбился)…Потом они все же вошли к нам, выпили кофе и стали расспрашивать о своем беглеце: может, кто-то что-то слышал? – и были так нечеловечески тонки и деликатны, что у меня возник тут же вопрос об их природе: может, это ангелы, что попросились к нам попить кофе?
       …Но эти ангелы иногда так просто, по-человечески, смеялись!.. И тут же плакали…
       Кажется, у нас кто-то что-то слышал о том, кого они искали. ( Уж, не Бога ли?) И в конце-концов они ушли…И забрали с собой мою душу… (Души?)…
       (Иерусалим.)
       « РАКОВЫЙ БОЛЬНОЙ»
       …На центральной автобусной Макдоналдс, и окошко, выходящее из него на улицу, небольшое, прикрытое трисом до половины, так что девочки из Макдоналдса, принимая деньги с улицы и давая потом в руки мороженое (вкусное и недорогое: только здесь!,об этом знает весь Город), не видят покупателя, и видят только его руки…
       ………….
       …Он каждый день покупал здесь мороженое: она сразу запомнила эти руки: она за все время не видела здесь больших таких рук - и решила, что их хозяин очень сильный человек; пальцы на руках были толстенные и крепкие, как у землекопа… Она даже сразу влюбилась в те руки…Да и кто бы не влюбился?..
       Она уже и ждала теперь эти руки, если их долго не было… Волновалась за них…Даже ревновала их к кому-то…
       Она сочиняла им истории, наделяла характером, хвалила и ругала за что-то… Злилась им, смеялась, или что-то прощала им… ( Работать так было легче, веселей…)
       Она скрывала то, что влюбилась в руки, от своего парня, да и вообще – от всех…
       ………………
       …Но как-то она стала замечать, что руки болеют: во-первых, они стали меньше, похудели и побледнели; во-вторых, они стали дрожать; в-третьих, в них совсем не чувствовалось силы…
       Она прокляла их, не зная, впрочем, конкретно, почему… ( Может, посчитала, что ее саму обидели – вместе с этими руками…)
 …………………
       …В этот день его не было, - она все поняла…

       «ДВОРНИК В ПЕРСПЕКТИВЕ»
       …Мой Друг Художник!
       Мой Друг Художник жил в Астрахани, в Старом дворике, на первом этаже в тесной комнатенке… с низко посаженными окнами и подержанной входной Дверью…
       Печка была размалевана «под Ад», пластмассовая Рука, подвешенная за леску к стене, все время ходила, делала свое гостю: «прощай!» О, как мы пили!
………………
       Десять лет я приходил к моему другу в год раз, два раза – (потом он уехал (сбежал?) в Канаду)…И всякий раз я видел через окно Дворника… Дворник…
       Долговязый мрачный человек в каком-то немыслимом постоянном плаще – ( все время, все десять лет, что я приходил к моему другу…) Дворник…Когда я его увидел впервые, на вид ему можно было дать лет сорок, и, ясно было, он пил… Глаза он никогда с земли вверх не поднимал – стеснялся чего-то?, что-то боялся выдать глазами о себе?.. Это было не суть важно.… К тому же, я не слышал, чтобы он когда-то с кем-то говорил… ( Друг мой сообщил мне, что Дворник – не немой, но немного всегда не в себе: что-то там такое с ним как-то случилось то ли в Армии, то ли в Семье, и вот теперь он такой – « что с него возьмешь?»)
       Дворник делал свою работу: мел круглый год асфальт и залысины во дворе – земли, но грязь, и пыль, и листья – все время лезли откуда-то, и, оказывалось, что Дворник делает бесполезную работу и дряхлеет вместе со всей Страной. ( Империей?)
       Я замечал на нем седину и грязь – год от года большие, и опять не видел его глаз…
       Какие-то темные пятна, а не глаза; пустышки темноты…Пылесборники…
       Как-то я пришел к моему Другу опять, и не увидел во Дворе Дворника… Друг мой сказал, что тот умер как раз в тот День, когда распалась Страна, что мой Друг ходил с ним попрощаться, и кто-то из соседей сказал, что « у покойника были детские всегда, голубые глаза», и что «таких людей теперь нет…»

       «ЖДИ МЕНЯ!»
       …Я сидел и смотрел эту Передачу…
       Кто-то кого-то находил по фотографиям. Мужик лет сорока вспоминал свое имя…Вспомнил…Плакал… К нему вышла из-за кулис, под хлопки зала, жена – тоже плакала…
       У нас с ним были одинаковые имена…
       Я вдруг понял, что Потерянное имя – обо всех нас…
       Приходим голые, и уходим тоже – голые: куда?
       ( Но, - «Жди меня!»)

       «ОН И ОНА»
       …Он был саксофонист, она преподавала в муз. школе…
       У них было двое детей – ( дети выдались талантливые и неудачливые) – которых и Он, и Она не считали за людей – каждый из супругов думал, что если бы не дети, они наверняка были бы не тем, что они есть теперь…
       ( И потом, постоянная мысль, что «ЭТИ ДЕТИ ВЕДЬ ОТ НЕГО! О, Боже!,как он мне надоел!..» - муж, да жена, одна сатана!)
       Дети обычно ходили по квартире тихо-тихо…но однажды пустили в кухню газ, когда были одни, и закрыли за собой дверь…
       
       2оо8г.