Моя душа. При свечах в темной комнате, наполненной курительным дымом и арома маслами. Обнаженная нимфа в теплой темноте, двигается среди мягкого света. Длинные вьющиеся волосы ниспадают с плеч. Густые и мягкие. Одна. Силуэт в мягкой тьме.
Моя душа. На ней форма американской домработницы. Она лежит на розовой мягкой кровати. На ее ногтях французский маникюр. Ее тошнит. Блевотина на розовом покрывале. На ощупь оно напоминает вату... Ковер – бледно-розовый. Мягкий ворс в неопределенно-желтой жиже. Недопереваренный салат. Суп из желудочной жидкости и разжеванной пищи. Розовые обои с белыми рюшиками. Плюшевый зайчик в углу комнаты. Ее снова рвет. Рыжие струйки льются изо рта. Волосы липнут к лицу. Волосы в оранжевом веществе. Значок Play boy из брильянтиков над дверью. Рвота снова подступает и изливается на сердечки- подушки.
Моя душа босиком. Серый город. Скучный бетон. На ней яркое летнее платье, пятна оранжевого и желтого на белом. Она промокла насквозь. Волосы прилипли к шее. Платье облепило тело. Туман. Улыбка. Глаза светятся счастьем. Холодные лужи. В руках босоножки. Черные фигуры – холодные плагиаты друг друга двигаются по намеченным путям, ворча в мобильные телефоны. А она лишь смеется над ними и над собой, шествуя без цели и прока.
Моя душа. В углу душа. Грязный кафель. Ледяные брызги. Забиться в душевой, в позе зародыша.
Моя душа. Вытянув руки над холодной бездной, щупает воздух. Глаза закрыты. Осязанием чувствуется множество бесплотной пустоты под мягкими подушечками пальцев. А там, внизу, разъяренная марионетка, отплясывающая под дудку прохлаждающегося здесь духа. Бессмертной повелительницы тела. Существующей, но находящейся слишком далеко, чтобы как-то влиять на ситуацию. Живущей только яркими вспышками чувств и переживаний.