Он шел по улице и радовался сильным порывам летнего дождя, накрывшего город серой мглой и разогнав торопливых прохожих хлестким ливнем. Пустынная улица принесла долгожданный покой, и он вслушивался в шум дождя, который успокаивал и уносил в далекое детство, где летними грозами дышал воздух среди зеленых лугов и весь мир казался понятным и простым. Он и сейчас видел мир таким, но только в последнее время он начал уставать. Старость неизбежна для всех, кто живет на Земле. Даже для него. Он не боялся смерти. Но усталость незаметно обволакивала уснувшим прошлым и тянула вниз, в землю, в глубокие и безразличные лабиринты, где неслышными шагами сторожат свой мир покой и небытие. Но он знал, что его время еще не пришло. Как и знал он о том, что еще предстоит сделать. Он всегда знал это.
Он с детства помнил свое будущее. И легко читал чужие мысли и судьбы. А люди восхищались им и боялись его. Восхищались его необъяснимой способностью заглянуть в их будущее и прошлое, восхищались его глубиной непостижимого понимания жизни. И боялись его слов, словно приговора последнего суда, своим решением закрыв их душу невидимой клеткой неизбежности, и тогда не останется последнего шанса, последней надежды. А может, будущее принесет им вместо надежды настоящее счастье, и тогда без труда все изменится от одного его слова. Слова…
Он, как никто другой, понимал силу и бессилие слов. Как одним словом он исцелял неизлечимых больных, и как одним словом выносил приговор людям, желающим услышать свое будущее, считая, что своим изощренным обманом они смогли обмануть даже жизнь и теперь заслуживают лучшего. Но слова лишь ветер, который теребит волосы и старается отвлечь от тяжелых мыслей. Ветер, дующий вечно через человеческие души и проходящий через жизнь и смерть светящимися нитями, одевая, как бусинки, человеческие мысли и поступки. И когда нить лопается, бусинки рассыпаются в океане небытия, чтобы новые судьбы вплели их в свои жизни, радуясь новым открытиям мира и создавая свой неповторимый узор поступков и мыслей.
Он всегда видел это. Он видел чужие смерти и предостерегал от ненужных поступков. Все, что он умел, он дарил людям. Потому что, только отдавая им себя, он чувствовал себя нужным на земле. А его срок был уже близок. И многое уйдет с ним, оставив на земле легенды и веру в чудо. Жаль, что он так мало успел. Но его судьба не в его руках. Единственное, что было ему непостижимо, это его собственная жизнь. Но его жизнь растворилась в людях, а он всегда радовался, когда думал о них. В их короткой и удивительной жизни был выбор, им было дано право исправить свои ошибки. И они могли изменить многое, многое понять и достигнуть. И никакие силы не могли помешать тем, кто верил в себя.
Он любил людей. Может, потому, что он никогда не был человеком. И был всегда лишен их тихого счастья незнания и любви, чуда страдания и страха смерти. В их наивной вере в невероятное, и слепом обмане себя, он всегда видел первую искру, которая создала этот мир и даже его, что бы он служил людям и дарил им то, что они ему однажды отдали – память об их будущем. И он верно хранил это будущее, отдавая назад. Только одного он никогда не знал. Он никогда не помнил своего прошлого. Его прошлое было закрыто будущим людей и чем дольше живут люди, тем меньше ему остается хранить этот мир.
Дождь усилился. В его быстрых и сильных каплях утонули очертания улицы, тень от старого дуба и тихие шаги одинокого старого прохожего. И когда на следующее утро взошло солнце, его первые лучи уверенно коснулись высокого шпиля и разлетелись по всему миру, предвещая начало нового дня. Дня, о котором он так никому и не рассказал. Потому что в этот день проснуться только люди. И предания долго будут удивлять людей воспоминанием об удивительных чудесах и необъяснимых событиях. И долго будут мечтать люди о невероятных способностях, стремясь познать бесконечность и обрести беспредельную власть над миром. Так и не узнав его мечты, о которой он не мог поведать людям.
Он был пророком. Он знал будущее и читал людские судьбы. Он помогал тем, кто просил его. Он любил людей. Но только когда он исполнил предопределенное, он снова стал свободным от своего будущего. Он снова стал человеком.