посвящается Квентину Тарантино и Роберту Родригесу
М Е Т А М О Р Ф О З Ы
3..
- Пожалуйста, не убивайте меня… - умоляет девушка.
Парень-маньяк, бешено вращая глазами, с силой прижимает дуло к виску бедняжке.
- Заткнись, сука! – Орёт он. – Заткнись! Я тебя ненавижу!.. Что б ты сдохла, ****ь!
Оживлённое движение на улице в мгновение замирает… но это только на первый взгляд; то там, то здесь видны съёжившиеся фигурки: кто-то просто прячется за мусорными бачками, обхватив голову руками и монотонно всхлипывает, другие жалко трясут коленками, в глазах их читается один лишь ветхозаветный ужас, третьи судорожно звонят в «02», но в основном же люди с неким первобытным страхом, извращённым интересом и громадным облегчением, что не они участники в назревающей кровавой бойне, наблюдают за разворачивающимися событиями.
Прямо посередине улицы парень направляет пистолет на девушку, сидящую перед ним на коленях. Больше того: у заложницы всё лицо, руки и блузка в запекшейся крови! Видимо, садист успел вдоволь поиздеваться над беднягой, прежде чем вытащил её, кривляющуюся и извивающуюся от боли на середину улицы…
- Пожалуйста… - стонет та. – Пожалуйста… не убивайте меня… пожалуйста… У меня старые родители… мама недавно перенесла инфаркт… у отца тоже больное сердце… они не вынесут этого…
- ЗАТКНИСЬ, дура!!! – Орёт парень.
Он с силой ударяет рукояткой пистолета по лбу бедняжке… та истерично визжит, затем быстро умолкает – сказывается послешоковое состояние - и лишь тихонько жалко стонет; из рассечённого лба мгновенно набирает силу поток свежей, тёмно-бардовой крови. Внезапно девушка вновь в ужасе вопит о помощи, о пощаде… но бесполезно.
Кажется, вид свежей крови только больше распаляет психопата. Он продолжает с каким-то нечеловеческим, животным остервенением бить девушку по глазам, бровям, лбу…
«Хрясь» - сломан нос, «Пчшш» - лопнул левый глаз, медленно стекая по обнажившемуся мясу щеки, «Ффых» - целый лоскут кожи сдирается с правой стороны лица, «Туфпфх» - четыре верхних зуба и три нижних выломаны…
Девушка нагибается, судорожно кашляет, но это не спасает. Парень входит в раж: всё бьёт, бьёт её рукояткой по спине, животу, рукам, затылку… вскоре вокруг парочки скапливается огромная бардово-чёрная лужа, лишь изредка разбавляемая свежими красными сгустками и вкраплениями небольших лоскутов кожи и дробинками костей.
- По… Пожа… жалуйс… - только и успевает бормотать девушка в перерывах между получаемыми ударами, - пожа-луй-ста, не убивайте меня…
- Заткнись, мразь.
«Р-раз» - и парень с размаху впечатывает ботинок девушке в бок. Слышится тошнотворный приглушённый хруст – сразу несколько рёбер ломаются; через мгновение мелкие их обломки с бешеной скоростью врезаются в печень, кишечник, распарывают лёгкие.
Крик девушки, кажется, достиг максимального размаха… Она уже охрипла, давится кровью, но всё равно кричит, умоляя о помощи… Хотя давно нельзя понять, что она пытается сказать – её крик, полный с беспросветной тоской предсмертной агонией, всё стоит в ушах случайных прохожих… и так будет многие долгие ночи, если не годы!..
- Не прощу, с-сука! – Шипит парень, сощурив на перекошенном от ненависти и презрения лице и без того узкие глаза, буквально превратив их в две тоненькие полоски.
Парень монотонно, монотонно бьёт, впечатывает кулаки, стопы, локти в девушку; та уже и не сопротивляется, не защищается, уже давно перестала хотя бы прикрываться руками от беспощадных ударов.
Вдруг на заднем плане слышится милицейская сирена. Ещё одна, звук всё ближе… ближе… Вот машины истошно вопят, тормозя - ветер быстро разносит запах палёной резины. Из них выбегают люди, судорожно и нервозно перезаряжая автоматы; на соседней крыше, бесперебойно матерясь, спешно располагается снайпер; место происшествия оцепляют жёлтой лентой.
Парень, видя всё это, прекращает избивать девушку. Он понимает, что сейчас произойдет: его или изрешетят пулями, или пустят одну, разрывную, калибра 7,62мм из снайперской винтовки, проломив череп, размозжив мозги и снеся подчистую верхнюю его половинку. В любом случае – хоронить бедолагу будут в закрытом гробу…
Он перезаряжает пистолет - на асфальт медленно падает, успев несколько раз перевернуться, пустая гильза - наводит девушке на окровавленный висок и не секунды не раздумывая, нажимает на курок, после чего с силой отлетает назад, с размаху впечатывается в стену, глупо раскинув руки в стороны; медленно съезжает вниз, оставляя за собой кроваво-рваный след.
Снайпер, к сожалению, опоздал лишь на мгновение… - девушка скончалась на месте…
1..
- Ч-ч-что?.. – Орёт парень. – К-к-к-к-как?
Он смотрит на свои окровавленные руки и ничего не понимает; лишь видит любимую девушку… которая лежит, одетая в какой-то странный безразмерный красный слизкий балахон, покрывающий её с ног и до головы.
- Н-н-е-е-ет! – истерично визжит парень.
Он понимает: никакая это не одежда… его девушка - девушка, с которой он целовался всего пару минут назад, сейчас лежит посередине комнаты, вся в крови…и с развороченной головой, на котором, кроме белизны обнажившегося черепа, ничего нельзя разобрать.
На стенах тоже видны кровавые разводы, кроме того - весь пол буквально облит этой омерзительной тёмной жидкостью. Парень поворачивается ещё немного: тело колотит нервная дрожь, из глаз брызжут слёзы, рот непроизвольно вспоминает слова давно забытой молитвы, - но он пока не замечает ничего, кроме тела любимой девушки, распростёртого рядом; парень что-то орёт, кого-то проклинает, но ничего не слышит; машет руками, но не понимает этого…
Пытаясь бежать на негнущихся ногах, парень врезается в письменный столик, с грохотом опрокидывает его… на пол как в замедленной съёмке летят ключи от квартиры, хрустальная ваза с розами, пепельница и разная мелочь.
Парень выдавливает из себя какой-то странный гортанный звук, - но не из-за боли от удара - юноша и сам, наверное, не понимает, что хочет сказать. Им владеет лишь одна мысль – дойти до девушки, обнять её, поцеловать… осмотреть, попытаться сделать - ****ыйврот - хоть что-нибудь…
Наконец, парень подбегает к обмякшему, остывающему телу, но не успевает даже упасть на колени – замечает рядом ещё два, недвижно лежащие рядом…
- Ма-ма… - бормочет парень, давясь словами, - па-па, ма-ма-ма-ма…
Он просто гладит их лица, одежду, орёт что-то, шепчет, умоляет и вновь орёт; глотает солёные слёзы, прижимает ладони родителей к щекам, целует… и даже не пытается понять, как такое вообще могло произойти. Он всё ещё не верит в это - он просто не может поверить. С ним такого не могло произойти. Никогда. Такого не может быть, чтобы они все… все они…они??!
- Поч-чему??? – Безудержно орёт парень. – Почему???
Ему становится плохо, его мутит от этого вида, тошнит от одного свинцово-металлического запаха крови, который, казалось, пропитал каждую вещь, каждую пылинку в квартире.
Внезапно парень остервенело оборачивается и видит лучшую подругу его – теперь уже бывшей - невесты. Она стоит с руками по локоть в крови и с отстраненной улыбкой наблюдает за происходящем.
- Э-э-э, – может лишь выговорить парень. – Э-э-э…
Девушка молчит. Да и что она может сказать? Разве только, что убила всю его родню из-за неразделённой к нему любви... Глупо, - она и сама понимает это, но ничего не может с собой поделать.
Наконец, решившись, направляет себе в висок пистолет.
Юноша вопит что-то нечленораздельное и с перекошенным от адской ненависти ко всему живому лицу, бросается на убийцу…
2..
«Месть сладка!..» – думает, нет – знает, парень, таща девушку за волосы на середину улицы.
В руке он сжимает пистолет убийцы; вокруг светит солнышко, люди идут по своим обычным ненужным делам… - то есть всё хорошо, всё просто замечательно.
Жизнь – ****ыйврот – продолжается!
Жизнь – ****ыйврот – прекрасна!
08,08,08, - 04, 09,08,